Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Главный тезис КОБ - Валерий Борисович Салов на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

"Не поступай так, как я поступаю, а поступай, как я говорю".///

Очередная порция благоглупостей, отчего‑то сдобренная обличительным пафосом.

Промасоненная и прожидовленная номенклатура РПЦ уже давно занята разрешением узко–прагматической задачи – дискредитацией Православия.

Ситуация в Церкви (как организации) трагическая, как и в обществе в целом. Но, согласно определению катехизиса, понятие Православной Церкви включает себя не кучку коррумпированных иерархов, а всю совокупность святых, праведников и истинно верующих за все время ее существования. Это некий вековой вселенский эгрегор подлинной нравственной элиты, который не может быть поколеблен ничем. Кстати, я к нему пока даже и не пытаюсь формально присоединиться – не готов еще (Руслан Погожин Вам уже это объяснил). Просто стою за истину и справедливость, всуе Вами упомянутые.

///Претендуешь на элитарный статус в любом виде - забудь о поддержке Богом твоих дел.///

Олег, Вам знакома притча про мычавшую корову?

Прошу Вас временно воздержаться от дальнейших словоизлияний. Переварите критику, хорошенько все обдумайте, отдохните. Не обижайтесь, пожалуйста, но я также попрошу Вас не пытаться более манипулировать ходом нашей дискуссии.

Мне хотелось бы иметь возможность спокойно сделать несколько замечаний по поводу последней аналитики ВП (особенно, ее заключительной части) и ответить С.В. Игнатову, Р.П. Погожину и В.И. Паймуратову.

С уважением, Григорий

Абстрактные и обособляющие понятия

Пользователь: Григорий Котовский (---.Red-81–40–14.staticIP.rima‑tde.net)

Дата: 28.11.2005 00:29:43

Раз уж у нас зашла речь о понятиях и логике, мне бы хотелось поделиться еще некоторыми мыслями. Надеюсь, слишком далеко от заданной темы они нас не уведут.

В прошлом году появилась книжка ВП СССР «Язык наш: как объективная данность и как культура речи». На мой взгляд, превосходная, очень глубокая работа, исключительно значимая по затронутой в ней тематике.

В книге дано определение «понятия» как двухкомпонентного явления: слово + образ. Или, в более развернутой формулировке:

«Понятие – это определённость взаимного соответствия в психике индивида слова, фразы, символа, группы или последовательности символов того или иного языка, употребляемого обществом или исключительно личностного, - с одной стороны, и с другой стороны – субъективного образа, видения (а также и других понятий), включённая в алгоритмику его мышления.»

Все понятия разделены Предикторами на две категории: общепризнанные и обособляющие, особо разъяснены причины возникновения «обособляющих понятий». Из‑за них‑то и не удаётся достичь ВАИМОПОНИМАНИЯ между людьми, а отсюда и все главные беды и раздоры в обществе. Указано на существование в любом социуме определённых групп людей, заинтересованных в поддержании дефективного миропонимания, что позволяет им паразитировать на нём на основе сложившейся системы общепризнанных понятий.

Всё вполне убедительно, но один существенный момент, как мне окажется, оказался выявлен недостаточно чётко. Почему‑то было проигнорировано наиболее очевидное и естественное деление понятий: на конкретные (позволяющие с лёгкостью установить связку слово–образ) и абстрактные (где установление такого соответствия затруднено или практически невозможно).

Естественно, деление понятий на конкретные и абстрактные не совпадает с делением на общепризнанные и обособляющие, но также очевидно, что именно абстрактные понятия могут становиться обособляющими в первую очередь. При этом существуют понятия различной степени абстрактности.

Наиболее абстрактные понятия уже образуют не элементарное двухкомпонентное сочетание слова и образа, но исключительно сложные многокомпонентные системы. К определенному слову оказываются привязаны целые комплексы различных образов или группы понятий, иногда не связанные напрямую с образами. Образуются определенные иерархические цепи понятий, порой столь запутанные, что бывает непросто добраться до базового понятия, связанного с тем или иным образом.

Почему это уточнение мне показалось засуживающим внимания? Потому, что правильное, точное определение таких абстрактных понятий оказывается очень непростым делом. У таких понятий нет привязки к конкретному образу или такая привязка оказывается весьма произвольной, зависимой от субъективного восприятия того или иного автора. Отсюда столько разночтений в определении самых расхожих, казалось бы – общепринятых, но на самом деле, совершенно абстрактных и обособляющих понятий.

Значительная часть обществоведческих, философских и богословских понятий являются абстрактными в высшей степени. Их усвоение и осмысление оказывается иногда не под силу и специалистам. Связать иной такой абстрактный термин с образом очень трудно, но мало помогает и добросовестное заучивание его дефиниции – так как образующие ее понятия чаще всего также являются абстрактными и обособляющими.

Ориентация в мареве понятийного аппарата социологических дисциплин, его распутывание до выявления базовых понятий, их сверка с соответствующими образами и проверка на правильность и логичность отстроенных понятийных цепочек требует совершенно исключительной дисциплины мышления и огромных знаний из различных сопряженных дисциплин. Неподготовленному человеку разобраться в этом мареве абстрактных смыслов совершенно невозможно. Для него к таким словам оказывается прикреплен не образ, а некий набор из малопонятных, вводящих в заблуждение терминов и/или определенные эмоции – плотно упакованная информация с бессознательных уровней психики, расшифровать которую на уровне сознания он неспособен.

По существу, в современных языках образовались огромные зоны понятийной неопределенности из взаимосвязанных терминов, никак не сцепленных с конкретными образами окружающего мира. Через эти зоны и осуществляется манипулирование сознанием масс. Понятия из этой «зоны неопределенности» представляют для нас наибольший интерес, так как установление контроля над ними и является одним из важнейших признаков концептуальной (то есть, понятийной) властности.

Я никого не хотел бы обидеть и обращаю этот упрёк, в том числе, и к самому себе, - но таким ясным понятийным аппаратом, гарантирующим полное взаимопонимание в обществе, мы пока не владеем. Предикторы сделали чрезвычайно много полезного в этом направлении, но если вдуматься, поставленная задача столь грандиозна, что ее решение вообще едва ли в человеческих силах.

Данная проблема мне давно уже кажется чрезвычайно серьёзной – человеческий интеллект не является объединяющим фактором. Людей могут объединять чувства, религиозная вера, нравственные идеалы. Интеллект и опора на чисто рационалистическое восприятие действительности заводят, как правило, в болото понятийной (концептуальной) неопределённости. Выбраться из него удаётся только единицам. А делать ставку на это и есть элитаризм.

Конечно, остаются еще техники по развитию сверхспособностей, расширению сознания и проч., но ведь им тоже должно предшествовать складывание калейдоскопа в мозаику? Иначе Бог весть что можно с этими сверхспособностями натворить.

Прошу понять меня правильно – я вовсе не противник рационализма, напротив. Мне только хотелось предупредить о трудности избранного Предикторами пути и опрометчивости категорического отвержения альтернативных, проверенных историей путей. Одно не обязательно должно исключать другое.

В свете вышеизложенного возникает вопрос: имеют ли хоть какой‑нибудь смысл следующие утверждения Олега?

///В КОБ как раз и дается непопулярная и неприемлемая для старых и новых культурологов позиция -НЕТ ЭЛИТЕ под любым флагом. НЕТ самому понятию ЭЛИТА.///

///Разницу между термином и понятием, надеюсь, Вам, г–н Котовский объяснять не надо. Не понятие, а слово расшифровал ВП СССР.

Слово (термин) можно посмотреть и в толковых словарях и в других источниках, не обязательно у ВП СССР , а понятие определяется суммой слова с конкретным образом.///

Может быть, я просто устал за день, но я тут решительно никакого смысла не вижу. Чего хочет Олег? Ликвидировать понятие «элита», но оставить при этом слово? Мудрено.

Заметьте, что «элита» отнюдь не из самых абстрактных понятий, ничего особенно сложного в нём нет. Если немного напрячься, то можно это слово соотнести и с каким‑нибудь конкретным визуальным образом. Кому‑то, правда, представятся при этом иконы Дионисия, а кому‑то пьяные физиономии Фаины Боруховны Певзнер (Аллы Пугачёвой) и Филиппа Киркорова (Генкина). Зависит от человека.

Считайте, что это пока просто мысли вслух. Я их потом еще попытаюсь проиллюстрировать на примере определения Белинским понятия "ТОЛПА". Тогда, возможно, и сами мысли станут понятнее. Надо же нам разобраться с тем, что означает термин «толпо–элитаризм». Олег им меня совсем затерроризировал.

С уважением, Григорий

Определение "толпы" по Белинскому

Пользователь: Григорий Котовский (---.Red-81–40–26.staticIP.rima‑tde.net)

Дата: 03.12.2005 01:20:34

Мне бы хотелось остановиться подробнее на понятии «толпа», так как, с одной стороны, оно имеет для нас особое значение в рамках заданной темы, а с другой – показывает всю тернистость пути чистого рационализма и невероятную сложность достижения концептуальной (понятийной) определенности на этом поприще.

В работах ВП СССР часто приводится следующее определение В.Г. Белинского:

///«Толпа есть собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету.»///

Сначала давайте посмотрим, откуда взялось это определение. – Оно было дано Белинским в книжке журнала «Отечественные записки» за 1840 г. в анонимной статье «Стихотворения М. Лермонтова». В ту пору Белинскому еще не исполнилось и 30–ти лет, но он уже был довольно известным и влиятельным литературным критиком. Свои полемические труды он, тем не менее, зачастую публиковал анонимно (возможно, безуспешно скрываясь таким образом от встречной критики).

Толпу он противопоставляет в своей статье «ПУБЛИКЕ» как

«собранию известного числа (по большей части, очень ограниченного) образованных и самостоятельно мыслящих людей».

То есть, в данном случае мы имеем отчетливое противопоставление «толпы» некой избранной «интеллектуальной элите». Кстати, Белинский тут же разъясняет свое определение «толпы» следующим образом:

«собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету, другими словами — из людей, которые

Не могут сметь

Свое суждение иметь.

Такие люди в Германии называются филистерами, и пока на русском языке не приищется для них учтивого выражения, будем называть их этим именем

Следует принять во внимание, что Белинский был выдающимся литературоведом и публицистом, а не философом. В русской литературе он был едва ли не главой западнического направления и как критик был всецело воспитан на современной ему германской философии. Ознакомившись с произведениями Шеллинга, он немедленно становился шеллингианцем, почитав Фихте – фихтеанцем, а когда (по–видимому, с подачи Михаила Бакунина) он увлекся философией Гегеля – то тут же превратился в фанатичного гегельянца (не вполне, правда, поняв его диалектику). Обычно он со всем пылом молодости отстаивал взгляды своего очередного кумира, а через год–два, «поумнев», приходил в сильнейшее негодование от еще совсем недавних «своих» взглядов.

В общем, Белинский как мыслитель был типичной чеховской «душенькой», но, надо заметить, «душенькой» весьма талантливой и агрессивной в навязывании «своих взглядов» окружающим. Ни в коей мере не хочу принизить его полемического дарования и литературного чутья – в этом деле Виссарион Григорьевич действительно «собаку съел», и слава его в этом отношении была вполне заслуженной. К тому же, трудно ожидать от человека, не перешагнувшего еще рубеж 30–летия, цельности мировоззрения и особенной глубины суждений.

Характерно, что и в своем знаменитом определении «толпы» Белинский не преминул сослаться на мнение столь авторитетных для него немцев. Собственно, если бы он ограничился определением толпы как «собрания филистеров» (т.е., обывателей, мещан), то к такому определению и придраться было бы трудно. Но Белинскому захотелось показать одновременно и некоторую интеллектуальную самостоятельность – свою ЭЛИТАРНОСТЬ, и вследствие этого он тут же безнадежно увяз в болоте концептуальной неопределенности, а заодно потащил туда и несколько поколений русских интеллигентов.

Чтобы показать всю безнадежную противоречивость взглядов Белинского по данному вопросу, приведу еще несколько его высказываний из все той же анонимной статьи:

/// Толпа неповоротлива по натуре своей, и ничто так не трудно для членов ее, как перейти от одного портного к другому, переменить одну кондитерскую на другую, или заменить старый авторитет, старую славу — новым авторитетом и новою славою.///

Как видим, Белинский, ничуть не смущаясь, тут же (буквально несколькими строками ниже) отказывается от собственного определения и на этот раз упрекает толпарей уже не в неспособности к самостоятельности суждений, но в ПОКЛОНЕНИИ НЕ ТЕМ АВТОРИТЕТАМ. Плохо, оказывается, не «рассуждение по авторитету» само по себе, но плохи могут быть сами «авторитеты».

Что ж, это замечательно здравое суждение. Действительно, способность «рассуждать по авторитету» и есть важнейшая предпосылка не только поднятия личностной культуры, но и развития культуры и цивилизации в целом. Сфера непосредственного человеческого опыта весьма ограничена, и не менее 99% наших знаний и убеждений основаны на доверии к мнению специалистов и «рассуждении по авторитету». Без этой важнейшей способности человеку вообще никогда не удалось бы выделиться из животного царства. Что лишний раз показывает ошибочность исходного определения Белинского (особенно, в его урезанной форме, часто цитируемой авторами ВП СССР). Верность и точность наших суждений в большинстве случаев определяется именно качеством избранных нами авторитетов и в значительно меньшей степени – собственными интеллектуальными способностями.



Поделиться книгой:

На главную
Назад