Помоги проекту - поделись книгой:
Суд состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы.
Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличались дела его, потому что они злы. А поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны.
Часто люди думают, что они верят в закон Бога, а они верят только в то, во чтò верят все. Все же верят не в закон Бога, а называют законом Бога то, чтò подходит к их жизни и не мешает им вести ее.
Когда люди слепо верят тому учению, которое выдается им за закон Бога, они лишают себя той данной от Бога способности разума, посредством которой только и могут они познать истинный закон Бога.
Все веры говорят каждая про себя, что она одна истинная и что все остальные ложны. Одного этого достаточно, чтобы видеть, что ни одна из тех вер не истинна и не может быть истинна. Истинная вера может быть только та, с которой все согласны.
Если люди живут в грехах и соблазнах, то они не могут быть спокойны. Совесть обличает их. Таким людям нужно выбирать одно из двух: или признать себя виноватыми перед людьми и Богом, перестать грешить, или продолжать жить грешной жизнью, делать дурные дела и называть свои злые дела добрыми. Вот для таких-то людей придуманы учения веры, по которым можно, живя дурной жизнью, считать себя правыми.
Христианское откровение было учением о равенстве людей, о том, что Бог есть отец, а люди — братья. Оно ударяло в самый корень того порабощения, которое душило людей, оно разбивало цепи рабов и уничтожало ту великую неправду, которая давала возможность кучке людей роскошествовать на счет труда рабочих и держала рабочих людей в черном теле. Вот почему преследовалось первое христианство, и вот почему, когда стало ясно, что его нельзя уничтожить, богатые классы извратили его. Так что оно перестало быть истинным христианством и сделалось служителем этих классов.
Вера учит людей тому, как понимать жизнь. Люди зa многие тысячи лет до нас не знали и не понимали того, чтò понимают люди нашего времени, и потому многое из той веры, которую исповедовали в древности, уже не годится для нас. А у нас детей учат именно этой старой вере: думают, что в ней все истинно, потому что она стара. В этом большая ошибка.
Если в детстве даны человеку неверные ответы на свойственные его душе вопросы, то выросший человек или перестает думать об этих самых важных вопросах жизни, или, если помнит данные ему ложные ответы на эти вопросы в детском возрасте, то придумывает хитрые объяснения того, чтò не может быть правдой.
И потому не говори воспитываемому и в особенности не выдавай за священную, непререкаемую истину того, во чтò ты или совсем не веришь или в чем хотя сомневаешься. Поступать так — великое преступление.
Разве Бог не сказал всего нашей совести и нашему разуму? То, чтò выдают за откровение Бога, только унижает Его, приписывая Ему человеческие страсти. Вместо того, чтобы уяснить понятие о великом Существе, частные догматы только запутывают его; вместо того, чтобы облагородить наше понятие о Боге, они унижают его: к тайнам непостижимым, которые окружают Его, они прибавляют бессмысленные противоречия, делающие человека гордым, нетерпимым, жестоким; вместо того, чтобы установить мир на земле, они вносят в него борьбу. Я спрашиваю себя: зачем это? и не знаю, чтò отвечать. Я вижу в этом только преступление людей и несчастие человечества.
Мне говорят, что необходимо было откровение для того, чтобы выучить людей служить Богу; в доказательство этого приводят различие верований, которые учреждены в мире, и не хотят видеть того, что это различие происходит именно от откровений. Как только народы вздумали заставить говорить Бога, каждый заставил Его говорить по-своему, заставил Его сказать то, чего сам хотел. Если бы мы слушали только то, чтò Бог говорит в сердце человека, была бы только одна религия на земле.
Говорят: нужно однообразное богопочитание; но богопочитание, которого требует себе Бог, это — богопочитание сердца, оно всегда однообразно, если оно искренно. Безумно воображать, что для Бога так важно одеяние священника, последовательность слов, которые он произносит, и движения, которые он совершает перед алтарем, и его коленопреклонения. Нет, друг мой, стой во весь рост, и ты все-таки будешь достаточно близок к земле. Бог хочет, чтобы ему поклонялись в духе и истине, и в этом обязанность всех религий всех стран и всех людей.
Есть люди, которые берут на себя право решать за других их отношение к Богу и к миру, и есть люди, огромное большинство, которые отдают это право другим и слепо верят тому, чтò говорят им. Одинаково преступны и жалки и те и другие.
Наше церковное христианство построено на пустых и шатких основаниях. Полагающиеся на него находятся в постоянной опасности и всегда чего-то боятся. Сильно выраженное сомнение, потрясающее все его основы, вызывает гром и молнии со стороны представителей церкви, и чем основательнее сомнения, тем сильнее тревога.
Разве люди боятся, чтобы горы провалились? Церковное же предание ежеминутно готово разрушиться.
Большое зло и неправда в том, что люди разных вер учат детей своим верам. Учить детей своей вере, несогласной с верами других народов, это — один из тех соблазнов детей, про которые говорил Христос, что они губят мир. Какое право имеем мы преподавать как истину то, чтò оспаривается миллиардами людей? Одно, чему мы можем и чему должны учить детей, — это только тем истинам, которые общи всем людям мира.
Вера утверждается пониманием; лучшая из всех религий — самая ясная; та же, которая наполняет тайнами, противоречиями то богопочитание, которое она проповедует, заставляет меня вследствие этого самого остерегаться ее. Обожаемый мною Бог — не Бог мрака, Он дал мне разум не для того, чтобы запретить мне употребление его. Когда мне говорят, чтобы я подчинил свой разум, я вижу в этом оскорбление его Творцу.
20 ЯНВАРЯ.
Люди часто думают, что, чем больше знать, тем лучше. Это неправда. Дело не в том, чтобы знать много, а в том, чтобы знать из всего того, чтò можно знать, самое нужное.
Мудрец Сократ говорил, что глупость не в том, чтобы мало знать, а в том, чтобы не знать самого себя и думать, что знаешь то, чего не знаешь. Это он называл и глупостью, и невежеством.
Умные не бывают учены; ученые не бывают умны.
Совы видят в темноте, но слепнут при солнечном свете. То же бывает и с людьми учеными. Они знают много ненужных научных пустяков, но ничего не знают и не могут знать о самом нужном для жизни: о том, как надо человеку жить на свете.
Как есть лжеучение веры, так есть и лжеучение науки. Лжеучение это в том, чтобы признавать единой истинной наукой то, чтò считается сейчас истинной наукой людьми, взявшими на себя право определять истинную науку. А как только наукой считается не то, чтò нужно всем людям, а то, чтò определяют люди, взявшие на себя это право, так наука не может не быть ложной. Так это и сделалось в нашем мире.
Наука в наше время занимает совершенно то место, которое занимала церковь 200—300 лет тому назад.
Те же признанные жрецы — профессора, те же соборы, синоды в науке, академии, университеты, съезды.
То же доверие и отсутствие критики, те же разногласия, не смущающие верующих. Те же слова непонятные, вместо мысли. Та же самоуверенная гордость.
— Что же с ним говорить: он отрицает откровение, церковь.
— Что же с ним говорить: он отрицает
То, чтò называется у нас наукой, почти все — только выдумки богатых людей, нужные только затем, чтобы занять их праздное время.
Ум укрепляется изучением нужного и важного для человека и расслабляется изучением ненужного и ничтожного решительно так же, как тело укрепляется или расслабляется свежим или гнилым воздухом или пищей.
Если человек знает все науки и говорит на всех языках, но не знает, чтò такое тот бесконечный мир, среди которого он живет, и не знает, главное, того, зачем он живет и чтò от него требуется, [то он] гораздо менее просвещен той безграмотной старухи, которая верит в Бога, по воле которого она признает себя живущей, и знает, что этот Бог требует от нее праведности. Она просвещеннее ученого потому, что у нее есть ответ на главный вопрос: чтò такое ее жизнь и как ей надо жить; тот же, ученый, имея самые хитроумные ответы на самые сложные, но неважные вопросы из жизни, не имеет ответа на главный вопрос всякого разумного человека: зачем я живу и чтò мне надо делать.
Как египтянин на все положения, которые ему предлагались жрецами как истина, не смотрел так, как мы теперь смотрим на них, как на верования, а как на откровения высшего доступного человеку знания, т.-е. науку, точно так же и теперь наивные люди, не знающие науки, смотрят на то, чтò им выдается теперешними жрецами науки за несомненную истину, — они верят в нее.
21 ЯНВАРЯ.
«Царствие Божие усилием берется». «Царствие Божие внутри вас есть». (Луки, гл. 16, ст. 16; гл. 17, ст. 21.)
Эти два стиха Евангелия значат, что для того, чтобы душа наша соединилась с Богом и наступило царство Божие, нужно усилие. Только усилием над собой могут люди побороть в себе те грехи, соблазны, суеверия и обманы, которые мешают приближению Царства Божия.
Для человека дороже всего быть свободным, жить по своей, а не по чужой воле. Для того, чтобы жить так, человеку надо жить для души. А чтобы жить для души, надо делать усилие над тем, чтобы подавлять похоти своего тела.
Закон жизни мудрых не ясен, но он все более и более выясняется тем, кто делает усилие, чтобы ему следовать. Закон жизни мирских людей ясен для каждого, но все более и более затемняется, чем больше люди следуют ему.
Грехи, соблазны и суеверия скрывают от человека его душу. Чтобы раскрыть для самого себя свою душу, человеку нужно делать усилия. В этих усилиях против грехов, соблазнов, суеверий и обманов — главное дело жизни всякого человека.
Препятствие на пути добра, преодоленное напряжением духа, придает мне новые силы; то, чтò грозило быть преградой к достижению добра, само становится добром, и светлый путь открывается внезапно там, где не видно было исхода.
Добродетель только в том, чтобы делать то, чтò должно. Для того, чтобы делать то, чтò должно, нужно всегда усилие. Если делаешь доброе без усилия, по привычке, это не добродетель. Добродетельный человек всегда подвигается вперед. А для того, чтобы подвигаться, всегда нужно усилие.
Люди часто думают, что для того, чтобы быть истинным христианином, надо делать особенные, необыкновенные дела. Это неправда. Для христианства нужны не особенные, необыкновенные дела, а только непрестанное усилие — освобождать себя от грехов, соблазнов, суеверий и обманов.
Лессинг говорил, что дает радость человеку не самая истина, а то, когда добываешь ее. То же можно сказать и о добродетели. Дорога не добродетель, а приближение к ней посредством усилия.
Жизнь — это неперестающая борьба тела и духа. Тело разделяет, дух соединяет. В борьбе тела и духа побеждает всегда дух. Но победа эта никогда не последняя. Тело опять нападает на дух и опять разъединяет, но дух опять побеждает его. И со всяким новым нападением тело становится все слабее и слабее, дух же все сильнее и сильнее.
22 ЯНВАРЯ.
Если ты не знаешь, как быть, сделать или не сделать, знай вперед, что всегда лучше удержаться, чем сделать. Если бы ты не в силах был удержаться и если бы ты наверное знал, что дело хорошее, то ты не спрашивал бы себя, сделать или не сделать; если же спрашиваешь, то наверное лучше не делать, чем сделать.
Не столько вреда бывает от того, что мы делаем не то, чтò должно, сколько от того, что мы не удерживаемся от того, чего не должно делать.
Китайский мудрец Лао-Тсе как высшую добродетель проповедовал неделание. Сначала это кажется странным, а стоит вглядеться во все то зло, которое бывает от того, что мы делаем то, чтò не нужно и вредно, чтобы поверить этому.
Если бы только одна тысячная тех усилий, какие делают люди для того, чтобы обогащаться, потешаться, враждовать люди с людьми, народы с народами, была положена на то, чтобы не делать того, чтò противно нашему разуму и нашей совести, как скоро бы исчезло то зло, от которого мы теперь страдаем.
Большинство людей, которых называют злыми, сделались такими только оттого, что они принимали свое дурное расположение духа за свое законное состояние и отдавались ему и не делали усилий, чтобы воздерживаться от него.
Если кто вас опечалил или оскорбил, остерегайтесь поступать как бы то ни было, пока вы встревожены, а если необходимо действовать, то прежде успокойте свое душевное волнение.
Все люди нашего времени знают, что весь строй жизни противоречит их сознанию, но угрозы, казни, подкуп, гипнотизация, насилие правительств так овладели людьми, что они, отрицая дела правительств в сознании, покоряются их требованиям на деле, и весы остаются неподвижными. Для склонения весов нужно дело, нужно усилие; только им приобретается царство Божие. Усилие же, предстоящее теперь людям нашего времени, состоит не в чем-либо сложном и трудном, а, напротив, в самом простом и, казалось бы, легком, не в чем-либо положительном, а только в отрицательном: в несовершении поступков, противных своей совести.
Поделиться книгой: