Помоги проекту - поделись книгой:
Джони переведет на черно-белые поликарбонатные корпуса большинство бытовых продуктов Apple, включая iMac и iPod. В дизайне профессиональных продуктов будет господствовать анодированный алюминий.
Power Mac Cube
В 2000 году все четыре ячейки таблицы были заполнены, и Джони вместе с группой дизайнеров приступил к самому амбициозному на тот момент проекту – Power Mac Cube.
Cube был первой попыткой создать «идеальный» компьютер, вместить мощь стационарного компьютера в маленький корпус. Джони считал, что впихнуть много деталей в «башню» может даже лентяй. Но разве можно предлагать потребителю большой некрасивый системный блок только потому, что это самый легкий вариант для инженеров и дизайнеров? Было решено сделать новую машину, соединив еще неотработанное литье пластмассы с продвинутой миниатюризацией. Как многие продукты Apple, это была задача на упрощение – удалялось все, что можно было удалить. Проект стал крупным прорывом в области миниатюризации, инновационного дизайнерского мышления и производства.
Cube был похож на кусок чистого пластика c прозрачным основанием. Казалось, что двадцатисантиметровый компьютер парит в воздухе. Сверху находился вертикальный слот DVD-привода, из которого диск выскакивал, как поджаренный тост. Некоторые сравнивали Cube с пачкой салфеток Kleenex. Эта аналогия сильно позабавила Джони и дизайнеров, и во время работы они использовали пустые корпуса как салфетницы. Вместо шумного вентилятора применялась воздушная конвекция: воздух поступал через отверстия внизу, охлаждал процессор и выходил сверху. Компьютер работал почти беззвучно.
Как и в башенном Power Mac G4, внимание уделили доступности «начинки». G4 Cube был разработан так, чтобы его было легко разобрать и попасть в нужное место. Всю сердцевину можно было вытащить снизу с помощью очень красивой выдвижной ручки. Была придумана сенсорная кнопка включения, которая выглядела напечатанной на поверхности прозрачного корпуса. Она казалась волшебной и словно плавала в воздухе отдельно от компьютера, не давая никакого визуального подтверждения, что эта штука работает. Это было одно из первых применений технологии «емкостного сенсора», благодаря которой впоследствии станет возможным iPhone. Клиенты его обожали.
Новая машина поставлялась в конфигурации с процессором G4 с частотой 450 МГц, 64 МБ памяти и 20 ГБ жесткого диска. Базовая комплектация за 1799 долларов включала в себя оптическую мышь, профессиональную клавиатуру и разработанные Apple стереоколонки Harman Kardon, однако не имела монитора. В онлайн-магазине Apple за 2299 долларов можно было купить продвинутую модель Cube с более мощным процессором, дополнительной памятью и жестким диском.
«Power Mac G4 Cube был революционным продуктом, – говорит Зацгер. – В нем было реализовано много интересных новых технологий, прекрасная механика. Он очень впечатлял».
Некоторые клиенты сходили по нему с ума. «Cube выглядит изысканно и дорого, – говорилось на сайте Ars Technica{237}. «Черт, они опять это сделали», – воскликнул Ли Клоу, креативный директор TBWA/Chiat/Day{238}. Однако реакция общественности на новую машину оказалась прохладнее, чем рассчитывали Айв и Джобс.
Покупатели смотрели на Cube просто как на дорогой башенный Power Mac G4 среднего звена. Он был на 200 долларов дороже G4 и поставлялся без монитора. Кроме того, он стоил больше, чем любой компьютер на базе Windows.
Также у некоторых экземпляров Cube на светлом пластиковом корпусе появлялись мелкие трещины, особенно вокруг DVD-слота и отверстий для винтов сверху. Этот сравнительно небольшой изъян привлек внимание прессы и сводил с ума некоторых клиентов. «Такие проблемы хуже всего, – писали в обзоре на сайте Ars Technica. – Они недостаточно важны, чтобы браться за них всерьез, но раздражают людей, озабоченных внешним видом своей аппаратуры… Тех самых, которых больше всего привлекают системы типа Cube!»{239}
В сентябре 2000 года, всего через несколько месяцев после дебюта Cube, Apple объявила, что продажи идут медленнее, чем ожидалось. Позднее выяснилось, что компания продала всего лишь 150 тысяч штук, треть запланированного объема. В конце того же года было заявлено, что доходы за последний квартал «существенно ниже ожидаемых», а поступления снизились на 600 миллионов долларов{240}. Это был первый неприбыльный квартал за последние три года.
Для людей, следящих за Apple, новость звучала зловеще. Несмотря на серию хитов, компания все еще стояла на зыбкой почве, сражаясь с такими соперниками, как Microsoft и Dell, находящимися на пике мощи. «Честно говоря, не могу сказать, что меня удивили эти цифры, но картина была более печальная, чем казалось прессе, – признается Кевин Нокс, отраслевой аналитик Gartner group. – Цифры были катастрофические»{241}.
В июле 2001 года Apple выпустила пресс-релиз, в котором говорилось, что проект Cube заморожен. Продажи были приостановлены, но об официальном прекращении производства объявлено не было. Проект временно положили на полку. В документе говорилось, что есть «небольшой шанс» появления в будущем усовершенствованной модели компьютера. Этого так и не произошло, и пять лет спустя на смену Cube пришел Mac mini – намного более дешевый «безмониторный» Mac, который был рассчитан на людей с ограниченным бюджетом, покупающих компьютер впервые.
Тем не менее для отдела Джони Cube не стал поражением. Машина плохо проявила себя на рынке, но в компании у нее были свои поклонники, поскольку она представляла собой прорыв в методах производства и миниатюризации.
Этот компьютер воплощал новый способ поместить в ноутбук компоненты настольного компьютера. Этот крайне важный опыт ляжет в основу при создании куполообразного iMac и последующих моделей с плоским экраном. Не менее важно и то, что он подтолкнул Apple к методам производства, которые пригодятся в следующих проектах, например iPod. Зацгер объясняет это так: «По сути, мы начали отходить от стандартного литья в сторону машинной обработки пластмассы. В Cube крепежные и вентиляционные отверстия были высверлены».
Впоследствии машинная обработка станет во главу угла в производстве MacBook и iPad – они будут изготовлены на станке из алюминиевых заготовок. Cube стал предвестником широкого внедрения этой методики, а в более широком смысле – фундаментального сдвига в подходе к массовому производству.
«В Apple очень долго инженеры говорили дизайнерам: “Этого сделать нельзя”, – говорит Зацгер. – Но дизайнерская команда испытывала все – пластик, металл, любые материалы».
Несмотря на то что Cube продавался неважно и стал символом победы формы над содержанием, его создание говорило в пользу растущей силы и влияния в компании Джони Айва и его дизайнерской команды.
Глава 7
Студия за железным занавесом
Когда к нам заходил Стив, он хотел, чтобы его слышал только тот, к кому он обращается. Поэтому мы делали музыку громче, чтобы его голос был слышен только собеседнику.
9 февраля 2001 года, после того как шумиха вокруг Macworld Expo улеглась, студия промышленного дизайна переехала из здания на Вэлли-грин-драйв в большое просторное помещение на первом этаже в штаб-квартире компании на Инфинит-луп. Там она находится и сегодня.
Переезд имел символическое значение. Боб Бруннер расположил первую студию немного на отшибе, чтобы сделать дизайнеров более независимыми. Теперь дизайнерский отдел занял место в главном корпусе Apple, чтобы Джобс мог теснее работать с Джони и его коллективом. В глазах сотрудников это подтверждало возросший статус дизайнеров. По словам Джони, теперь дизайн был «в самом сердце компании»{242}.
К тому времени студия обзавелась разнообразным оборудованием, в том числе для создания макетов, поэтому переезд был непрост с логистической точки зрения. Интерьер новой резиденции был тщательно продуман, и вся мебель – столы, стулья, даже стекла – была сделана под заказ.
Просторная студия занимает б
Внутри студия разделена на несколько секторов. Слева от входа – хорошо оборудованная кухня с большим столом, где команда Джони раз в две недели проводит мозговые штурмы. Справа от главного входа расположен маленький зал для совещаний. Его редко используют.
Напротив главного входа – офис Джони. Это единственный отдельный офис в студии, он похож на стеклянный куб размером примерно три с половиной на три с половиной метра. Передняя стена и дверь сделаны из стекла с отделкой из нержавеющей стали, как в магазинах Apple. В офисе Джони вы не увидите ничего, кроме маленьких полок и гладких белых стен. Ни семейных фотографий, ни дизайнерских наград. Просто стол, стул и лампа.
У стола стоит кожаное кресло Supporto производства британской компании Hille. Созданное в 1979 году знаменитым Фредом Скоттом, оно считается шедевром дизайна. Джони очень нравится эта вещь. «Supporto – чудесное кресло», – сказал он журналу ICON{243}. Он выбрал мебель этой марки как для нового Центра промышленного дизайна в Купертино, так и для своих дизайнеров.
Письменный стол Джони изготовлен по специальному заказу одним из его лучших друзей – лондонским дизайнером Марком Ньюсоном. На столе обычно нет ничего, кроме семнадцатидюймового MacBook и нескольких цветных карандашей. Джони не пользуется ни отдельным монитором, ни другим периферийным оборудованием.
Рядом с офисом Айва стоят четыре больших деревянных проектных стола, которые используют, чтобы показывать руководству прототипы. Именно сюда так тянуло Стива Джобса, когда он заходил в студию, и именно здесь ему пришла идея больших открытых столов для фирменных магазинов Apple. Для каждого проекта – свой стол. Один для MacBook, другой для iPad, iPhone и так далее. На столах проходит демонстрация всевозможных макетов и прототипов, если Джони решает показать их Джобсу и другим руководителям. В остальные дни макеты покрыты черной тканью.
Сбоку от офиса Джони и демонстрационных столов находится большая комната группы САПР, тоже отгороженная стеклянной стенкой. В ней сидит около пятнадцати операторов. Если дизайнеры хотят посмотреть, как модель САПР выглядит в реальности, файл с проектом отправляют на стоящий в соседней комнате фрезерный станок с ЧПУ.
Аппаратная, или мастерская, находится в конце студии. Внутри она разделена стеклянными стенками на три помещения. Впереди стоят три громоздких фрезерных станка с ЧПУ. Они способны обрабатывать все – от металла до пены RenShape. Отходы накапливаются в крышках, поэтому эти машины считаются чистюлями. За ними стоят «грязнули» – различные режущие и сверлильные станки. «Грязная» мастерская тоже скрыта за стеклом. Рядом с ней, справа, находится комната отделки с машинами для мелкозернистой шлифовки, а также большая покрасочная камера размером примерно с автомобиль.
Дизайнеры работают в мастерской, создавая макеты будущих изделий, чтобы быстро оценить идеи. «Они получают из группы САПР файл с проектом, затем на его основе задают траекторию движения инструмента, всё настраивают и делают деталь», – говорит Зацгер. Кроме общей формы продукта команда делает макеты отдельных элементов, например угла или кнопок. Часто число макетов исчисляется сотнями, Джони делал точно так же в колледже. На более поздних этапах разработки команда передает изготовление макетов внешней специализированной компании.
Демонстрационные столы, комната САПР и мастерская расположены справа от главного входа. Слева коридор ведет мимо офиса Айва в помещение, где работают дизайнеры. В большом открытом пространстве, очерченном длинной границей матовых окон, за пятью большими столами сидят сотрудники, отделенные друг от друга низкими перегородками. Царит полный беспорядок: повсюду разбросаны коробки, детали, образцы, игрушки, стоят велосипеды. Атмосфера легкая и непринужденная. «Иногда кто-то катается на скейтборде, прыгает, Барт Андре и Крис Стрингер могут пинать футбольный мяч», – рассказывает Зацгер.
Музыка – важная часть атмосферы дизайн-студии. В помещении установлено около двадцати белых колонок и пара метровых концертных сабвуферов. «Комната сделана из бетона и стали, из-за хорошей акустики звук здесь глубокий и громкий, – вспоминает Зацгер. – В студии играла музыка всех жанров со всего мира. Было очень оживленно: у нас там было столько разных записей, выбирай что хочешь».
Джони – большой любитель техно, и это доводило его босса Джона Рубинштейна до исступления. «У них в дизайн-студии играл громкий техно-поп, – рассказывает он, – а я люблю тишину, иначе не могу сосредоточиться и нормально думать. Но ребятам из отдела дизайна эта музыка нравилась».
«Благодаря энергетике помещения и этим звукам я работал намного эффективнее, – говорит Зацгер. – Ненавижу сидеть в своем маленьком пространстве… Чем громче, тем лучше!»
Стив Джобс тоже любил музыку. Заглядывая в студию, он часто делал ее громче, и не только ради собственного удовольствия. «Когда к нам заходил Стив, он хотел, чтобы его слышал только тот, к кому он обращается, – говорит Зацгер. – Если в открытом пространстве тихо, то все слышат разговор, поэтому мы делали музыку громче, чтобы его голос был слышен только собеседнику».
Когда Джобс приходил в студию, было видно, как он меняется. «В дизайнерском отделе Стив становился другим человеком. Он расслаблялся, был готов поболтать. У него было весьма мобильное настроение, его отношение к людям постоянно менялось. Но когда он приходил к дизайнерам, то становился очень приятным в общении», – рассказывает Зацгер.
Джобс много времени проводил в студии, но когда его не было, Джони старался сделать как можно больше за это время. «Когда он уезжал, мы делали в полтора-два раза больше, – объясняет Зацгер. – Это была возможность сотворить что-то особенное, показать ему новые идеи, когда он вернется».
Железный занавес
Когда дизайнеры переехали в главный кампус, Джобс значительно усилил охрану. Студия была фабрикой идей Apple, поэтому утечки следовало предотвратить. Стив знал, что на Вэлли-грин за безопасностью почти не следили, дверь посетителю мог открыть любой, кто оказался рядом. Поэтому он твердо решил, что на новом месте этого не будет.
Большинство сотрудников Apple, даже некоторые руководители, не имели доступа в дизайнерскую лабораторию. Например, вход был запрещен Скотту Форстоллу, который вырос до главы отдела по программному обеспечению iOS – его пропуск даже не открыл бы дверь.
Внутри студии побывало очень мало посторонних. Джобс иногда приходил с женой. Для автора биографии Стива Джобса Уолтера Айзексона провели экскурсию, но даже он описывает только демонстрационные столы. Единственная известная фотография студии была опубликована журналом Time в октябре 2005 года{244}. На ней видно Джобса, Джони и трех директоров за деревянными проектными столами на фоне мастерской.
Для общения со СМИ в студии придуманы некоторые уловки. Время от времени Джони дает интервью в мастерской кампуса Apple, заставленной фрезерными станками. Ее принимают за студию дизайна, но на самом деле это всего лишь механическая мастерская, расположенная поблизости.
Секретность распространяется не только на то, как техника выглядит. Когда идет работа над новым продуктом, программисты не имеют представления, как выглядит аппаратура, а инженеры не представляют, как работают программы. Когда дизайнеры Джони делали прототипы iPhone, они работали с картинкой рабочего стола с бутафорскими иконками.
Хотя во всех отделах есть такое понятие, как служебная информация, туман сгущается по мере приближения к отделу дизайна. «Он на замке, – говорит Зацгер. – Сотрудники знают, что нельзя рассказывать о работе в Apple “не тем людям”». Кто же они такие? Все, кроме коллег, с которыми непосредственно работаешь. Джони не имеет права даже жене рассказать, что происходит в студии.
Бывший инженер-конструктор, тесно сотрудничавший с группой Джони, признается, что такая обстановка тяготит. «Я в жизни не видел большей секретности, чем там, – говорит он. – Мы постоянно жили под угрозой увольнения за разглашение любого обрывка информации. Даже внутри Apple твои соседи часто не знают, над чем ты работаешь… Секретность была похожа на приставленный к голове пистолет. Мол, только шевельнись, и я стреляю{245}.
Из-за такой одержимости секретностью дизайнеры почти не появляются в прессе. Они завоевывают практически все награды, ими восхищаются в дизайнерских кругах… Но для общества они остаются практически неизвестны, хотя сами не жалеют об этом. Команда к этому привыкла, а Джони щедр на похвалы их работе. Получая награды, он всегда говорит о команде. Как с иронией заметил один обозреватель, Джони говорит «я» только в контексте iPhone или iPad. Члены команды получают как защиту, так и похвалу. Рубинштейн считает: «Все лавры пресса отдает Джони, хотя б
Дизайнеры не обижаются, что лишены внимания публики к их персонам. «Любую похвалу мы принимаем на свой счет, – говорит Зацгер. – Apple всегда говорит о “коллективе дизайнеров компании”, но Стив никогда не хотел, чтобы мы появлялись перед камерами. Всех любопытных и охотников за знаменитостями отсекали. Поскольку мы были отрезаны от СМИ, скрыты от рекрутеров и так далее, мы называли себя “Отделом за железным занавесом”»{247}.
Как главные изобретатели Apple, Джони и его группа задумывают и создают новые продукты, совершенствуют уже существующие и проводят фундаментальные исследования и разработки, хотя это не единственная исследовательская группа в компании (в Apple нет выделенного отдела НИОКР). Совершенствованием и улучшением продукции и производственных процессов занимается примерно шестнадцать дизайнеров. Для сравнения: Samsung имеет тысячи дизайнеров в тридцати четырех исследовательских центрах по всему миру, хотя, конечно, производит намного больший ассортимент продукции, включая некоторые элементы iPhone и iPad.
По описанию Стрингера, роль промышленных дизайнеров в Apple заключается в том, чтобы «вообразить объекты, которые не существуют, и управлять процессом их воплощения в жизнь. Нужно определить, что получит клиент, когда возьмет в руки наш продукт. Это управление формой и материалами, текстурой, цветами. Это работа с инженерными группами, чтобы создать изделие, вывести его на рынок, а также обеспечить высокий уровень мастерства, совершенно необходимый для качества Apple»{248}.
Многие дизайнеры работают вместе десятилетиями, поэтому группа промышленного дизайна стала тесно сплоченной командой. Они не разрабатывают продукты Apple по отдельности, но у каждого проекта есть лидер, который делает б
Постоянные совещания обеспечивают взаимодействие в процессе разработки. Два-три раза в неделю команда Джони собирается на кухне и проводит мозговые штурмы. На них обязаны присутствовать все дизайнеры без исключения. Сессии обычно начинаются в девять или десять утра и длятся три часа.
Все начинается с кофе. Два дизайнера работают бариста и делают всем эспрессо. Кофейным гуру считается Дэниел Де Юлис, итальянец из Великобритании. «Дэнни учил нас всех готовить кофе – помол, цвет пены, как правильно добавлять молоко, насколько важна температура и так далее», – говорит Зацгер, один из его самых верных учеников.
Когда приходит время браться за работу, начинается бурное общение. Подразумевается, что каждый внесет свой вклад. Джони организует мозговые штурмы, но не доминирует в них.
Мозговые штурмы посвящены конкретным темам. Иногда это презентация модели, иногда – подробное обсуждение кнопки или решетки динамика или совместное решение дизайнерской проблемы, над которой работает отдел.
«Мы обсуждаем наши задачи, поэтому можем просто говорить о том, каким должен быть продукт, – говорит Стрингер. – Как правило, это воплощается в набросках, поэтому мы сидим с нашими альбомами, рисуем, делимся идеями, рассматриваем их со всех сторон. Именно здесь можно услышать очень жесткую, резкую, честную критику, и мы обмолачиваем идеи, пока не почувствуем, что получили что-то достойное макетирования»{249}.
Эскизы – краеугольная часть рабочего процесса. «Я рисую везде, – говорит Стрингер. – На отдельных листках, на моделях, на всем, что попадается под руку. Довольно часто прямо на чертежах САПР». Стрингер любит распечатки чертежей, потому что на них уже нанесены очертания продукта. «Ты имеешь дело с определенным образом и можешь щедро добавлять детали», – говорит он{250}.
Джони имеет давнюю привычку делать наброски. Он прекрасно рисует, но скорость для него важнее деталей. «Он всегда хотел перенести мысль на бумагу, чтобы все как можно быстрее ее поняли, – вспоминает Зацгер. – Рисунки Джони схематичные, неровные. У него очень интересный стиль».
По словам Зацгера, альбомы Джони «реально классные», но настоящими художниками в группе, по его мнению, были Ричард Ховарт, Мэтт Рорбах и Крис Стрингер. «Ховарт часто говорил, что у него фиговая идея и “ребята, вам она точно не понравится”, а потом показывал свои изумительные эскизы».
Когда группа разрабатывала iMac, стол был покрыт листами чертежной бумаги, но потом все перешли на переплетенные альбомы марки Cachet, которые делает небольшая британская компания Daler-Rowney. Подсобка студии забита ими. Переплет сделан из качественного холста, поэтому они не разваливаются. У Ховарта и Джони альбомы в три раза толще, в голубой обложке и с ленточками-закладками.
Альбомы позволяют вернуться к идеям, которые обсуждались раньше. В отделе принято фиксировать все, что рождается во время мозговых штурмов. Эти документы впоследствии появятся на процессе «Apple против Samsung».
Во время сессий рождается много эскизов. Иногда в конце мозгового штурма Джони просит присутствующих сделать копии своих альбомов и отдать их дизайнеру, ведущему обсуждаемый проект. Потом они вдвоем садятся и тщательно их просматривают. Ведущий дизайнер с двумя помощниками тоже внимательно изучает эскизы, стараясь найти способ внедрить новые идеи.
«Бывало, что я увлекался и изрисовывал десяток страниц, – вспоминает Зацгер. – Когда дизайнер не увлечен работой, это легко понять – он не рисует в альбоме всякие штуки».
Создание моделей
Перед тем как представить идею Джобсу или другому руководителю, проект передают макетчикам. Нужно создать модели, выглядящие максимально приближенно к окончательному варианту, а для этого необходимо специальное оборудование и навыки. Отдел часто пользуется услугами расположенной в Фремонте компании Fancy Models Corporation, возглавляемой макетчиком из Гонконга Чэном Ю. Большинство прототипов iPhone и iPad были изготовлены там. Каждая модель стоит от 10 до 20 тысяч долларов. «Apple тратила миллионы на макеты этой компании», – говорит один бывший дизайнер.
Станки с ЧПУ в самой студии способны делать довольно качественные модели, но используются в основном для грубых предварительных макетов или деталей, которые нужны быстро, например пластмассовых форм и небольших алюминиевых элементов. Для изготовления финальных моделей их применяют редко.
Макеты играют важнейшую роль в принятии решения об окончательном дизайне изделия. Разрабатывая сравнительно недорогой «безмониторный» Mac mini, Джони подготовил примерно дюжину моделей разных размеров, от очень больших до очень маленьких, и выстроил их в ряд на одном из демонстрационных столов студии. «Там были мы, несколько вице-президентов и Джони, – говорит Гаутам Бакси, бывший инженер конструкторского отдела Apple. – Они взяли самую маленькую и сказали: “Ну, понятно, что это слишком маленькая и выглядит как-то нелепо”. Затем они показали на другой конец и сказали: “Эта слишком большая. Никто не захочет такой большой компьютер. Надо понять, какой из макетов среднего размера самый удачный”. Так шло обсуждение».
Вопрос выбора размера корпуса может показаться простым, но от него зависело, какой жесткий диск можно поставить в Mini. Если корпус достаточно большой, компьютер мог получить сравнительно дешевый 3,5-дюймовый вариант, который широко использовался в настольных машинах. Если бы Джони выбрал корпус поменьше, пришлось бы использовать куда более дорогой 2,5-дюймовый диск для ноутбуков.
Джони и вице-президенты выбрали вариант, который был всего на 2 мм меньше, чем нужно для 3,5-дюймового диска. «Они руководствовались внешним видом, а не экономией», – говорит Бакси. Джони даже не поднял этот вопрос. Это не имело значения. «Даже если бы мы об этом сказали, они все равно не изменили бы своего мнения, – продолжает он. – Для них была важна эстетика: как должен выглядеть компьютер, какого он должен быть размера»{251}.
Роль Джони
Джони приобретал в Apple все больший вес и больше занимался управленческими, нежели дизайнерскими вопросами. Он руководил группой, нанимал новых сотрудников, связывал дизайнерскую группу с остальной компанией, особенно на уровне директоров. Он тесно работал со Стивом Джобсом, когда тот был жив, а сейчас общается с директорами Apple, помогая определить, какие продукты надо развивать, в каком направлении двигаться. Без его участия ничего не решают, будь то цвет изделия или нюансы дизайна кнопки. «Джони проверяет все», – говорит один из дизайнеров.
По словам Рубинштейна: «Джони – хороший лидер. Он блестящий дизайнер, пользуется уважением команды, очень хорошо чувствует продукт». Зацгер согласен с этой оценкой.
«Как руководитель Джони очень эффективен, – сообщает он. – Это учтивый английский джентльмен, Джобс к нему прислушивался». Было очевидно, что Джони был правой рукой Джобса. Если Джобсу что-то не нравилось, он так и говорил, но больше не давал никаких указаний, не вмешивался в работу. Он не подсказывал, как именно надо что-то изменить, а скорее подталкивал Джони и его дизайнеров к лучшему решению.
По мере того как их отношения крепли, Джони научился влиять на Джобса. «Много раз именно Джони вдохновлял Стива, – вспоминает Зацгер. – Он мог сказать ему: “Думаю, это надо поменять”, если чувствовал, что это необходимо». Если кто-то начинал спорить и создавал проблемы дизайнерскому отделу, Джони не боялся за спиной других руководителей обращаться к Джобсу.
Айв всегда стоит грудью за свой коллектив, особенно перед другими отделами Apple. «Ответственность за все промахи он берет на себя, – рассказывает Гаутам Бакси. – Он готов принять критику слабых мест дизайна. Если кто-то из дизайнеров дал маху, Джони скажет, что это его личная ошибка. Он не способен подставить или предать кого-то из своих».
Сплоченность дизайн-группы не подразумевала такого же отношения к другим сотрудникам компании. Бывший инженер конструкторской группы, работавший с дизайнерами более десяти лет, говорит, что отношения с Джони и его людьми были формальными и натянутыми, и ему постоянно напоминали об их превосходстве.
«Я говорил только тогда, когда ко мне обращались, – рассказывает Бакси. – Этим ребятам платили намного больше, чем мне, и в их силах было превратить мою жизнь в ад. Я ходил в дизайн-студию только по делу и никогда не проводил там больше времени, чем нужно. Ни намека на неформальные отношения».
Дизайнеры, особенно живущие в Сан-Франциско, после работы часто проводили время вместе. Для многих из них развлечения и отдых были неразрывно связаны. Во время Macworld Expo они часто брали лимузин, груженный шампанским Bollinger, и отправлялись ужинать и выпивать.
У многих сотрудников Джони есть дети. Хотя в дизайн-студии действует запрет на посещения посторонних, для маленьких делают исключение. Зацгер, например, постоянно приходил в студию с детьми. Его дочь, которая хотела пойти по стопам отца, написала в колледже сочинение о том, как выросла в дизайнерской студии Apple, о рабочем процессе, о том, как там делают продукцию и почему именно так. «Она была членом команды, проводила в студии по восемь-десять часов», – говорит Зацгер.
Джони был в этом смысле исключением и держал своих близнецов, Чарли и Гарри, подальше от суеты студии. Лишь некоторые дизайнеры из Сан-Франциско были знакомы с его семьей. Это удивительно и странно, если учесть, что именно отец привил Джони любовь к дизайну.
Глава 8
Дизайн iPod
Apple создала арт-объект, внутри которого живут аппаратура и программы.
В начале нулевых ситуация в Apple стабилизировалась. Mac стал хитом, только что внедрили новую операционную систему Mac OS X. В разработке были приложения для редактирования видео, хранения фотографий и записи DVD – iMovie, iPhoto и iDVD. Не хватало только программы для воспроизведения музыки.
Благодаря файлообменной сети Napster музыка быстро становилась цифровой, и устройства для записи CD переживали взлет. Apple стала одним из последних производителей, добавивших в свои компьютеры пишущий CD-ROM, и в погоне за уходящим поездом приобрела у небольшой компании Casady & Greene MP3-программу для Mac под названием SoundJam MP. Был нанят великолепный программист этой компании Джефф Роббин.
Команда Роббина переехала в центральный офис Apple, и под руководством Джобса они упрощали SoundJam, чтобы сделать программу доступной для начинающего пользователя. На это ушло несколько месяцев, и в январе 2001 года на Macworld Expo программа была представлена под именем iTunes.
Пока Роббин трудился над iTunes, Джобс и руководство компании обдумывали идеи гаджетов, например цифровые камеры, камкордеры и так далее, которые можно было бы использовать в сочетании с разрабатываемыми Apple программами. Лежащим на поверхности решением казался MP3-плеер, отчасти потому, что существующие на рынке устройства никуда не годились. Грэг Йосвяк, вице-президент компании по маркетингу аппаратного обеспечения, считает, что они были «просто отвратительными». В то время продавалось два вида MP3-плееров. Первый был сделан на основе трехдюймового жесткого диска для настольных компьютеров и походил на уродливый кирпич. Другой обладал дорогой флэш-памятью, но был способен хранить всего несколько песен. Оба плохо воспринимали iTunes, но Джобс размышлял, не спасет ли ситуацию встроенный в iTunes искусственный интеллект. Он попросил Рубинштейна это проверить.
Тем временем группа Джони делала прототипы MP3-плееров. Они были чисто экспериментальными, просто концептами продуктов, как проект Juggernaut Бруннера. Созданные по следам пластикового прозрачного iMac, плееры обладали маленькими чипами флэш-памяти, способными хранить примерно один музыкальный альбом. «Это были небольшие периферийные устройства, больше похожие на бонус к системе, – рассказывает бывший дизайнер. – Инженеры в разработке не участвовали, по крайней мере, на стадии концепта».
Джони особенно понравился вариант, похожий на круглую мышь iMac и покрытый прозрачной красной пластмассой. Вдохновение дизайнерам подарила игрушка йо-йо. По периметру плеера сделали желобок, удерживавший провод наушников, которые вставлялись в вырезы сзади. Еще он был похож на круглую версию упаковки iPhone 5. Кнопки управления были расположены по периметру, а в центре находился черно-белый экранчик. В целом плеер напоминал знакомое всем колесо прокрутки iPod, но был кнопочный и без вращающегося колесика. Команда Джони подготовила и другие варианты, в том числе с возможностью просмотра видео, но ни один из них не был таким впечатляющим. В конце февраля 2001 года Джобс и Рубинштейн ездили в Японию на Macworld Tokyo. Рубинштейн побывал с рабочим визитом в Toshiba Corporation, одном из крупнейших поставщиков деталей для Apple. В конце разговора хозяева показали ему новый жесткий диск всего 1,8 дюйма в диаметре. Он был крохотный, но вмещал 5 ГБ данных – этого хватило бы на сногсшибательное количество музыки – тысячу CD.
Инженеры Toshiba не знали, как лучше применить этот диск, и спросили Рубинштейна, стоит ли его установить в фотоаппарат. Рубинштейн улыбнулся, но оставил мысли при себе. Он вернулся в гостиницу и сказал Джобсу, что знает, как сделать MP3-плеер. Всего-то было нужно – чек на 10 миллионов долларов.
Джобс велел действовать, но с одним условием: новое устройство должно быть в продаже к Рождеству этого года. То есть у Рубинштейна к августу должен быть готовый продукт, чтобы успеть завершить маркетинговую кампанию к главному сезону покупок в году. Первый MP3-плеер Apple должен быть готов через полгода.
«В твоем кармане»
Как вспоминает Рубинштейн, в начале работы над плеером выяснилось, что вся компания, включая дизайнерскую группу Джони, уже занята другими проектами. Для такой исследовательской и инновационной задачи Apple традиционно начала искать внешнего консультанта.
Кто-то посоветовал Тони Фаделла, дизайнера и инженера, специализировавшегося на карманном оборудовании и цифровом звуке. В конце 1990-х он основал собственный стартап Fuse Networks, а до этого работал в General Magic, дочерней компании Apple, и разработал несколько КПК для Philips.
Фирма Фаделла, в которой работало двенадцать человек, пыталась создать замену магнитофону и FM-радио – стационарный MP3-стереоплеер с жестким диском и CD-ROM. Фаделл без особого успеха пытался продать эту идею швейцарскому часовому гиганту Swatch и американскому производителю КПК и смартфонов Palm. Его переговоры с Real Networks[16] привлекли внимание Рубинштейна.
Рубинштейн позвонил Фаделлу и пригласил на встречу. «Проект настолько секретный, – сказал он, – что я не могу вам сказать, в чем он заключается». Но поскольку звонок был от Apple, Фаделл согласился.
После того как Фаделл подписал договор о неразглашении, Рубинштейн рассказал ему об iTunes и планах создать MP3-плеер. В 2000-х Apple не считалась особенно крутой компанией, поэтому Фаделл не испытывал большого энтузиазма. Но его стартап прогорел, в кармане не было ни гроша, и нужно было платить сотрудникам, работавшим в Fuse Networks. Поэтому он согласился.
Рубинштейн предложил контракт на два месяца – за это время он рассчитывал понять, в какую сумму выльется создание MP3-плеера. Нужно было рассчитать батарею, экран, микросхемы и другие компоненты, а также понять, какая команда нужна для его изготовления. Затем смета проекта должна была лечь на стол Джобсу.
В пару Фаделлу дали сотрудника, менеджера по маркетингу аппаратуры Стэна Ына. Они быстро сформулировали дизайнерскую историю нового продукта. «Девизом стала фраза “В твоем кармане”, потому что самыми соблазнительными были именно размер и форма», – вспоминает Ын{252}.
Поделиться книгой: