Помоги проекту - поделись книгой:
Я понимаю, что тебя беспокоит. Это беспокоит практически всех. Хорошо, что ты это увидела, потому что теперь возможно изменить ситуацию. Не повезло тем, кто страдает от той же самой проблемы, но не осознает ее, потому что из-за их неосознанности нет возможности для трансформации. Тебе хватило смелости открыться…
То, что ты говоришь, очень важно понять. Ты спрашиваешь: «Что значит давать?» Вы когда-нибудь задавались вопросом, что значит давать? Вам кажется, что вы и так много даете вашим детям, жене, подруге, обществу, «Ротари Клубу», «Клубу Львов»?.. Но вы не знаете, что значит давать.
Пока вы не отдаете себя, вы не даете вообще.
Вы можете давать деньги, но деньги — это не вы. До тех пор, пока вы не отдаете себя, то есть до тех пор, пока вы не отдаете любовь, вы не знаете, что такое давать.
«…И что значит принимать?»
Почти все думают, что знают, как принимать. Но женщина, задавшая этот вопрос, права в том, что обнажает свое незнание, — она не знает, что значит принимать. До тех пор пока вы не отдаете любовь, вы не знаете, что значит давать, а если вы не способны принимать любовь, вы не знаете, что значит принимать. Вы хотите, чтобы вас любили, но думали ли вы о том, способны ли вы принимать любовь? Существует много помех, которые не позволят вам принять ее.
Первая — у вас нет самоуважения; поэтому, когда к вам приходит любовь, вы не чувствуете себя достойным принять ее. Вы находитесь в такой путанице, что не видите простого факта: из-за того что вы никогда не принимали себя такими, какие вы есть, вы никогда не любили себя… как вы можете принять чью-то любовь?
Вы знаете, что не достойны ее, но не хотите осознать ту глупую, навязанную вам мысль о том, что вы не достойны ее. И что вы делаете? Вы просто отказываетесь от любви. И чтобы отказаться от любви, вы вынуждены находить причины.
Первая и самая известная причина: «Это не любовь, поэтому я не могу принять ее». Вы не можете поверить, что кто-то может вас любить. Вы сами не можете любить себя, вы не видели себя, своей красоты, своей грации и великолепия — как вы можете поверить, когда кто-то говорит: «Ты прекрасен. У тебя такие глубокие, бездонные, невероятно красивые глаза! Я чувствую в твоем сердце ритм, звучащий в унисон со Вселенной!»
Вы не можете всему этому поверить; это слишком много. Вы привыкли, чтобы вас осуждали, вы привыкли, чтобы вас наказывали, вы привыкли, чтобы вас отвергали, не принимали такими, какие вы есть, — и такое отношение вы можете принять с легкостью.
Но любовь окажет на вас потрясающее воздействие, потому что прежде, чем вы сможете принять ее, вам придется пройти через великую трансформацию. Во-первых, вам необходимо принять себя такими, какие вы есть, — без чувства вины. Вы не грешники — несмотря на то, что христианство и другие религии продолжают твердить вам это.
Вы не видите глупости всего этого. Какой-то парень из далекого прошлого, какой-то Адам, ослушался Бога — что не является таким уж грехом… По сути, он был абсолютно прав в том, что ослушался. Если кто и согрешил, так это Бог, запретивший своим сыну и дочери вкушать плоды с Древа Познания и с Древа Вечной Жизни. Что это за отец? Что это за Бог? Что это за любовь?
Любовь потребовала бы, чтобы Бог сказал Адаму и Еве: «Прежде чем съесть что-либо еще, обратите внимание на эти два дерева. Ешьте, сколько хотите, с Древа Познания и ешьте, сколько хотите, с Древа Вечной Жизни — чтобы вы тоже могли пребывать в том же пространстве бессмертия, что и я».
Это должно быть естественным для каждого, кто любит. Но то, что Бог не позволяет Адаму стать мудрым, означает, что он хочет, чтобы тот оставался невежественным. Возможно, Бог боится, что Адам станет мудрым, равным ему. Он хочет держать Адама в неведении, чтобы тот остался ниже его — ведь если Адам вкусит плод вечной жизни, тогда он сам станет богом!
Бог, ограничивавший Адама и Еву, видимо, был очень завистливым, в высшей степени уродливым, негуманным, нелюбящим. И если такое отношение — не грех, то что тогда грех? Но религии учат вас — иудеев, христиан и мусульман, — что вы все еще несете грех, совершенный Адамом. Должна же ложь иметь хоть какой-то предел!
Даже если Адам совершил грех, вы не можете его нести. Но, согласно этим религиям, вы созданы Богом — но при этом не несете божественности и ответственны за проступок Адама и Евы!
Это западный путь осуждения — вы грешник. Восточный путь приходит к тому же заключению, но другим путем. На Востоке говорят, что каждый несет в себе огромные грехи и злодеяния, совершенные в миллионах прошлых жизней. По сути, бремя христиан, евреев или мусульман гораздо меньше. Вы несете только один грех — совершенный Адамом и Евой. Должно быть, многие века несколько его разбавили… вы не прямые наследники Адама и Евы. Грех прошел через миллионы людей, и сейчас его влияние, должно быть, незначительно.
Но восточная концепция даже более опасна. Вы не несете чьего-либо греха… Во-первых, вы просто не можете его нести. Ваш отец совершил грех или преступление — вас нельзя посадить в тюрьму. Даже обычный человеческий здравый смысл рассудит, что, если отец совершил грех или преступление, он и должен страдать. Сын или внук не могут быть отправлены на виселицу, потому что их дед совершил убийство.
Но восточная концепция еще более опасна и ядовита: вы несете не грех Адама или Евы, вы несете свой собственный грех! И он — не маленький; он рос с каждой жизнью! А до этой жизни вы прожили миллионы жизней, в каждой из которых совершили так много грехов. Они все скопились у вас в груди. Этот груз — размером с Гималаи; он давит на вас.
Это странная стратегия, направленная на разрушения вашего достоинства, низведения вас до существа ниже человека. Как вы можете любить себя? Вы можете ненавидеть, но любить… Как вы можете подумать, что кто-то способен вас полюбить? Лучше сразу отвергнуть его, потому что рано или поздно человек, предлагающий вам свою любовь, обнаружит вашу реальность, которая очень уродлива, — просто огромный груз греха. И затем этот человек отвергнет вас. Чтобы не быть отвергнутыми, лучше сразу отвергнуть любовь — вот почему люди не принимают любовь.
Они так страстно ее желают, так сильно хотят… Но когда наступает момент и кто-то готов излить на вас любовь, вы вновь сжимаетесь. Ваше сжимание имеет глубокую психологическую причину. Вы боитесь: «Это прекрасно, но как долго это продлится? Рано или поздно моя реальность будет раскрыта. Лучше с самого начала быть настороже».
Любовь означает близость, любовь означает, что два человека приближаются друг к другу, любовь означает два тела, но одну душу. Вы боитесь… — Ваша душа? Душа грешника, опутанная злодеяниями миллионов жизней?.. Нет, лучше спрятать ее; лучше не попадать в ситуацию, когда человек, который хотел любить вас, вас отвергнет. Этот страх быть отвергнутым не позволяет вам принимать любовь.
Вы не можете дарить любовь, потому что никто никогда не говорил вам, что вы рождены любящим существом. Нет, вам говорят иное: «Ты рожден в грехе!» И вы не можете любить и не можете принимать любовь. Это ограничивает все возможности вашего роста.
Ты говоришь: «Я понимаю, что только сейчас начинаю улавливать проблески этих явлений».
Тебе повезло, потому что в мире миллионы людей, которые слепы к своим обусловленностям — уродливому бремени, которым их наделили старшие поколения. Это причиняет такую боль, что лучше об этом не вспоминать. Но, забыв об этом, вы не можете это исправить.
Забыв о раковой опухоли, вы не сможете избавиться от нее. Держа ее в темноте, не признавая ее, вы подвергаете себя величайшему, неоправданному риску. Она будет продолжать расти. Ей необходима темнота; ей необходимо, чтобы вы о ней не знали. Рано или поздно она поглотит все ваше существо. И никто, кроме вас, не будет нести за это ответственности.
Поэтому, если ты ощущаешь проблески, это значит, что в тебе что-то начинает открываться.
«Восприимчивость кажется мне смертью». Вы когда-нибудь думали об этом? Восприимчивость кажется смертью — это верно. Она ощущается как смерть, потому что она выглядит как унижение. Принять что-то — особенно любовь — означает, что вы нищий. Никто не хочет быть принимающей стороной, потому что это ставит вас ниже по отношению к тому, кто дает.
«Восприимчивость кажется мне смертью, и автоматически все внутри меня приходит в состояние боевой тревоги». Эта боевая тревога имплантирована в вас обществом, которое вы уважали; людьми, которых вы считали доброжелателями. И я не говорю, что они намеренно пытались навредить вам. Им причинили боль другие — они просто передают все то, что получили от своих родителей, учителей, старших поколений.
Каждое поколение продолжает передавать следующему поколению свои болезни, и, естественно, новое поколение становится все более и более отягощенным. Вы — наследники всех предрассудков и подавляющих идей всей истории человечества. То, что приходит в состояние боевой готовности, не есть вы. В состояние боевой готовности приходит ваша обусловленность.
А твое последнее предложение — просто попытка найти для этого рациональное объяснение. Это тоже одна из огромных опасностей, о которых должен знать каждый. Не рационализируйте! Идите к самым корням каждой проблемы.
Не ищите оправданий, потому что, если вы находите оправдания, вы не можете удалить первопричину. Твое последнее предложение — это рационализация. Возможно, ты не смогла увидеть истинную суть проблемы. Ты говоришь: «Помоги! Существование так велико».
Теперь ты думаешь, что боишься принимать и боишься давать, потому что существование так велико. — Какой смысл давать свою маленькую любовь, совсем как каплю росы, океану? Океан никогда не узнает об этом. Поэтому нет смысла давать, как и нет смысла принимать. Океан так огромен, ты в нем утонешь. Поэтому это выглядит как смерть. Но это — твоя рационализация.
Ты ничего не знаешь о существовании; ты ничего не знаешь о себе. Пока ты не начнешь со своего собственного существа, ты не познаешь существования. Это отправная точка, и все должно начинаться с самого начала.
Зная себя, ты будешь знать свое существование. И вкус, и аромат твоего существования придадут тебе смелости пойти немного глубже в существование других. Если твое собственное существование наполнило тебя таким блаженством… естественно возникнет стремление войти в другие тайны, окружающие тебя, — тайны людей, тайны животных, тайны деревьев, тайны звезд.
И однажды, познав свое существо, ты перестанешь бояться смерти…
Смерть — это выдумка; она не случается, это только иллюзия… Это то, что видно снаружи. Вы когда-нибудь наблюдали собственную смерть? Вы всегда наблюдали, как умирает кто-то другой. Но видели ли вы, как умираете вы сами? Никто этого не видел. Вы видите, как каждый день кто-то умирает, но это всегда кто-то другой; и никогда — вы.
Те, кто познал себя, знают без сомнения, что они — вечные существа. Они много раз умирали, и все же они живы.
Рождение и смерть — лишь маленькие эпизоды в великом паломничестве души. Ваш страх смерти исчезнет мгновенно, как только вы войдете в контакт с собой. И это открывает совершенно новое небо для исследования. Как только вы узнаете, что смерти нет, все страхи исчезнут. Страх неизвестного, страх темноты… какой бы ни была форма страха, все они исчезают. Вы впервые становитесь настоящим искателем приключений. Вы начинаете двигаться в тайны, которые вас окружают. Существование впервые становится вашим домом.
Бояться нечего: существование — это ваша мать, вы его часть. Оно не может вас поглотить; оно не может вас уничтожить.
Чем больше вы будете это знать, тем больше будете чувствовать, как существование вас питает; чем больше вы будете это знать, тем большее блаженство будете испытывать; чем больше вы будете это знать, тем больше вы
И тогда вы можете давать любовь, потому что она у вас есть. И принимать ее — потому что у вас больше не возникнет желания ее отвергнуть.
Почему всегда, когда ко мне прикасается любовь, я плачу?
Тебе повезло. Если любовь не может вызвать слезы в твоих глазах, то эта любовь мертва.
Это великое несчастье, что слезы стали ассоциироваться с грустью, с печалью; но это только одно из их проявлений. Более важное их проявление — в любви, в благодарности, в молитве, в тишине, в покое. Когда вы чувствуете себя настолько переполненным, тогда слезы — это просто переполнение удовлетворенностью, радостью.
Слезам необходимо дать новое значение, новую поэзию и новое измерение, которые были утрачены, из-за того что человечество жило в несчастье и слезы стали частью этого несчастья.
Второе: так как в обществе всегда доминировал мужчина, из-за эго и гордости он обязался не плакать. Плакать для мужчин унизительно, слезы — это так женоподобно. Это неправда; эта мужская шовинистская идея не только уродлива, но и ошибочна, потому что в мужских глазах столько же слезных желез, сколько и в женских. Природа не внесла никаких различий в строение слезных желез.
Очевидно, что природа не собиралась делать различия между мужчинами и женщинами; но мужчина на протяжении веков был очень эгоистичен, и ему казалось, что слезы — это разновидность слабости. Он остановил свои слезы, но он не осознает последствий этого. Он также остановил свою любовь — и привлек к себе множество опасностей.
Мужчины гораздо чаще сходят с ума, чем женщины, — по той простой причине, что мужчины не перестают контролировать. Наступает момент, когда подавление достигает предела, и происходит срыв. Женщина не контролирует: когда ей хочется плакать — она плачет. Она более естественна. Это дало ей способность к б
Но мужчина продолжает копить, и наступает момент, когда он больше не может этого контролировать. Он либо совершает самоубийство, либо совершает убийство, либо сходит с ума…
Прямо сейчас здесь сидит один из моих адвокатов, который был со мной в Америке, Свами Прем Нирен. Во время тех двенадцати дней, которые я провел в американских тюрьмах, наша с ним связь становилась все более и более глубокой. Он следовал за мной из тюрьмы в тюрьму и был единственным человеком, который общался со мной все те дни, практически каждый день. Его глаза всегда были полны слез, и я видел, как сильно он любил меня и каким беспомощным себя ощущал. Он делал все, что было в его силах.
Всем остальным адвокатам платили — естественно, они выполняли свою работу. Он был единственным, кто не получал денег и не просто исполнял свои обязанности, но был любящим. Он был одним из моих саньясинов. Моя жизнь была в опасности, и для него было естественным бороться тотально и интенсивно.
В последний день, когда меня выпустили из тюрьмы, мы сидели в отеле. У нас был свой отель, своя дискотека и свой ресторан в Портленде, в американском штате Орегон. Мы сидели в нашем отеле вместе с еще одной саньясинкой Изабель, и он плакал, как ребенок. И вот на днях он снова сидел рядом со мной, и я видел, что он плачет. Два года назад, перед моим отъездом из Америки, у него на глазах были слезы — и вчера я видел их снова.
Но, возможно, он не осознавал своих слез. Придя сюда всего несколько дней назад, он спросил у одного из моих секретарей Анандо: «Почему Ошо все время говорит: „У моих адвокатов глаза на мокром месте“?»
Когда я услышал это, я не мог поверить — не далее как вчера он сидел здесь, полный слез… Возможно, тысячи лет обусловленности заблокировали его способность осознавать свои слезы, свою любовь, свою женственность.
Когда мир станет лучше, станет более человечным — все больше и больше людей будут наслаждаться слезами. Слезы — это такое благословение!
Ты спрашиваешь: «Почему всегда, когда ко мне прикасается любовь, я плачу?»
Чего же ты хочешь еще? Ты думаешь, что в этих слезах есть что-то неправильное? Плакать от прикосновения любви — разве это неправильно? Ты несешь неверную обусловленность. Это абсолютно правильные слезы. Когда тебя касается любовь — что ты можешь сделать? Слова не помогут — только слезы могут выразить то, что случается глубоко в вашем сердце. Слезы — это самое драгоценное сокровище, которое у вас есть.
Но мужчина был абсолютно сбит с толку; природа мужчины была искажена в угоду интересам власти. Нациям требовались армии, и они не хотели, чтобы к мужчинам вообще прикасалась любовь. Их слезы должны высохнуть, и их любовь должна быть заблокирована — иначе они не смогут проливать кровь, убивать, лишать жизни других людей. Людей, таких же, как и они, не сделавших им ничего плохого, — чьи жены, чьи дети, чьи родители ждут их так же, как и их родители, их жены, их дети.
Но чтобы создать солдата, необходимо полностью разрушить мужчину. Его нужно превратить в робота — ведь роботы не плачут, роботов не трогает любовь. Мужчины нужны были армии и поэтому были искажены. А в женщинах армия не нуждалась, поэтому их не тронули. Это хорошо — потому что женщины остались более естественными.
Никогда не стыдитесь своих слез. Гордитесь тем, что вы все еще естественны. Гордитесь, что через ваши слезы вы можете выражать невыразимое. Эти слезы — ваши неспетые песни. Эти слезы — ваше сердце, которое не знает слов. Никогда не стыдитесь своих слез. Глаза, лишенные слез, потеряли свое самое прекрасное, самое восхитительное сокровище.
Я хотел бы, чтобы люди, в особенности мои люди, были абсолютно естественны, невинны, не закомплексованны. Когда слезы текут, радуйтесь — вы все еще живы… ведь мертвые не могут плакать. Разве у мертвых бывают слезы?
А те, кто считают себя живыми, но не могут плакать, — живут в заблуждении. Они уже давно мертвы. В тот день, когда высохли их слезы, они умерли, потому что умерла их любовь.
Нет другой души, кроме любви.
Часто, когда я закрываю глаза и смотрю внутрь, я соединяюсь с глубоким стремлением в сердце — но это стремление не к чему-то конкретному, это просто стремление. Что это — препятствие на пути, или это и есть тот огонь, который заставляет меня двигаться?
Это один из самых прекрасных опытов — опыт чистого стремления, неизвестно к чему. В тот момент, когда вы осознаете, к чему стремитесь, стремление превращается в желание, а желание — это препятствие, узы. Но душевная боль, чистое стремление — неизвестно к чему, без видимых объектов, без какой-либо цели, просто чистый огонь — сжигает все препятствия, сжигает весь мусор, который скопился вокруг вас в течение столетий.
Это огонь, которому учил своих учеников поклоняться Заратустра. Но так же, как это случалось с каждым великим мастером, последователи Заратустры по-прежнему поклоняются огню. Вы удивитесь, узнав, что даже здесь, в Индии, когда последователи Заратустры бежали из Ирана, спасаясь от вторжения мусульман и принудительного обращения в мусульманство… Мусульманство знает только один аргумент — меч: либо становись мусульманином, либо они отрежут твою голову. Они не допускают иных вариантов.
Итак, однажды весь Иран был заполнен последователями Заратустры. Сейчас их нет — все они были обращены в мусульманство, — но некоторые сбежали и нашли пристанище в Индии. Так великая религия оказалась заточена в маленьком пространстве, в Бомбее.
Но до сих пор, спустя двадцать пять столетий, в храмах Заратустры продолжает гореть тот древний огонь. Ему не дают погаснуть. В него продолжают добавлять горючее, двадцать четыре часа в сутки следя за тем, чтобы он не погас. Заратустра говорил своим последователям, что в тот день, когда огонь погаснет, они умрут.
Но Заратустра говорил об огне, о котором спрашиваешь ты. Это огонь чистого стремления, горящий в вашем сердце и сжигающий все, чем вы не являетесь. И из этого огня возникает золотая сущность в двадцать четыре карата — вы в своей собственной подлинности.
Не беспокойся. Это естественно: когда впервые испытываешь стремление, не имеющее никакой цели, это смущает ум. Ум знает стремление к деньгам, сексу, власти, престижу. Но стремление без объекта… это выше понимания ума.
Но пройти через этот огонь — это самый прекрасный опыт. Этот огонь не горячий — он прохладный, умиротворяющий, величественный. Он превратит тебя в храм. Он сожжет в тебе все фальшивое и неистинное. Он убьет в тебе лицемера; разрушит разделенность, шизофреническую структуру твоего ума. Он приведет тебя к совершенной чистоте и невинности. В этом огне твоя мистическая роза будет цвести.
Радуйся, пой, танцуй. Ты на верном пути.
Два пожилых англичанина сидели в лондонском клубе, и один из них сказал:
— Да… Моя покойная жена была поистине выдающейся, очень религиозной женщиной. Не было и дня, чтобы она не сходила в церковь, а дома, с утра до ночи, она распевала молитвы и псалмы.
— Поразительно, — ответил друг, — как же она умерла?
— Я ее задушил, — пыхнул своей сигарой первый.
Пусть другие не знают о вашем огне. Пусть другие не знают о той трансформации, что происходит внутри вас, потому что больше всего люди сопротивляются вашей внутренней трансформации. Они могут смириться с тем, что вы обладаете огромной властью президента, премьер-министра. Они могут смириться с тем, что вы самый богатый человек в мире. С этим они могут смириться.
Но они не могут смириться с тем, что ваше существо в его кристально-прозрачной чистоте начинает подниматься ввысь. Для них это огромное оскорбление, потому что они чувствуют, что это было возможно также и для них, но они бесполезно потратили время на глупые игры. Теперь вы напоминаете им о том, что они упустили. И единственный способ забыть об этом — уничтожить вас.
Все великие люди были убиты, уничтожены, отравлены — по простой причине, что толпа не могла их вынести; это было слишком. Они взлетали так высоко, что это причиняло боль миллионам людей: «Они были частью нас, они были среди нас, и это унизительно, что они достигли таких высот и такого полета, а мы по-прежнему ползаем по земле». Единственный способ забыть об унижении — уничтожить их. Они не могут поступить иначе.
Немногие из людей думают о трансформации, и только эти немногие проходят через нее. Эти немногие благословенны. Эти немногие начинают смотреть на тех, кто достиг высоты, как на пионеров, как на проблески своего собственного будущего и своего потенциала. Они тоже начинают двигаться в том же направлении.
Но этих людей очень мало. Большинство идут самым простым путем — разрушают тех, кто создает ненужное беспокойство; мешает вашему бизнесу, любовным делам — всему.
Величайшая рана находится в эго — в том, что вы не можете дотянуться до тех высот, которых достиг кто-то другой.
Эго
Бегство от себя…
Почему я все время так быстро бегу? Есть ли что-то, чего я не хочу видеть?
Не только ты; практически все бегут от себя — и бегут со всех ног. Проблема в том, что от себя нельзя убежать. Куда бы вы ни бежали, вы будете оставаться собой.
Этот страх — страх узнать себя. Это величайший страх в мире. Он существует из-за того, что вас так сильно осуждали за мельчайшие вещи — за малейшие ошибки, абсолютно естественные для человека. Из-за этого вы стали бояться себя. Вы знаете, что вы ничего не стоите.
Эта идея глубоко проникла в ваше бессознательное — что вы не достойны, что вы в высшей степени бесполезны. Естественно, лучшее средство — сбежать от себя. Каждый делает это по-своему: кто-то бежит за деньгами, кто-то бежит за властью, кто-то бежит за уважением, кто-то бежит за добродетелью, за святостью.
Но если посмотреть глубже, они бегут не
Поделиться книгой: