Афганская война. Все боевые операции

В это время был выявлен ряд недостатков тяжелой военной техники, которая оказалась малопригодной в условиях горной местности. Танки, боевые машины пехоты и самоходные артиллерийские установки оказались привязанными к дорогам и не имели оперативного простора для своего применения. Современные высокоскоростные реактивные самолеты зачастую не могли эффективно поддерживать наземные войска ударами с воздуха. Использование боевых вертолетов, в первое время ставших наиболее эффективным средством борьбы с душманами в горах, было значительно ограничено с появлением на вооружении последних переносных зенитных ракетных систем «Стингер». Все это не замедлило сказаться на результативности операций и боев, которые зачастую не достигали намеченных целей.

Для советского командования становилось все более очевидным, что полностью разгромить мятежников в короткие сроки силами ОКСВ не удастся. Главные причины военных неудач, сохранения и даже определенного расширения масштабов партизанской войны афганских моджахедов лежали не в военной сфере, а в политической. Пришедшие к власти парчамисты во главе с Барбаком Кармалем не оправдали возлагавшихся на них надежд. Реабилитировав осужденных Амином, новое руководство само встало на путь насилия и притеснений. Непродуманные и преждевременные преобразования в деревне привели к возрастанию недовольства. Афганская армия, несмотря на ее численное увеличение и насыщение частей советской военной техникой и оружием, в условиях политической нестабильности в стране оставалась почти недееспособной. Поэтому советские войска самой логикой обстоятельств все глубже втягивались в ход гражданской войны.

Введя свои войска на территорию Афганистана, советское правительство и советское военное командование не учли национально-исторические факторы этой страны, ее многовековую историю борьбы с различными завоевателями. В сознании афганца прочно укрепилось представление, что любой иностранец, вошедший в страну с оружием, — иноземный оккупант, с которым необходимо бороться. Военное командование допустило еще одну ошибку. Первоначально среди бойцов советских частей, введенных в Афганистан, большой процент составляли представители среднеазиатских народов. Очевидно, командование исходило из соображений, что воины этих национальностей найдут большее понимание у родственных жителей Афганистана. Однако на деле это имело обратный эффект. Пуштунские племена, ставшие активным звеном антиправительственного движения, исторически всегда враждовали с нацменьшинствами с севера. Появление узбеков, таджиков и туркмен явилось дополнительным раздражающим фактором, который умело использовали агитаторы и пропагандисты контрреволюции. Силы вооруженной оппозиции возрастали. Так, если в 1981–1983 гг. на территории Афганистана численность активных вооруженных формирований моджахедов составляла около 45 тыс. человек, то в 1985 году уже 150 тыс. человек. Они контролировали все основные сельскохозяйственные районы страны. Объединенные афгано-советские вооруженные силы, действующие в Афганистане, насчитывавшие в своем составе около 400 тыс. человек (из них советские войска около 100 тыс.), в основном контролировали города и связывающие их магистрали.

Непрерывно нарастали масштабы и интенсивность вооруженной борьбы оппозиции, которая все чаще принимала формы маневренных наступательных и оборонительных действий крупных полурегулярных формирований. Со второй половины 1984 года делались попытки создания на базе отдельных банд моджахедов «исламских полков» в составе 3–5 батальонов. Общая численность полка составляла 500–900 человек. Полки иногда объединялись во «фронты», в которых насчитывалось от одной до нескольких тысяч человек. На вооружении, кроме стрелкового оружия, находилась горная артиллерия, минометы, ракеты. В труднодоступной горной местности мятежники для размещения своих формирований создавали базовые районы с хорошо организованной многоярусной системой огня и инженерных заграждений.

Главную силу мятежников составляли региональные группы и отряды. Их цели, организационные формы и тактику ведения боевых действий определяли местные племенные и религиозные авторитеты — «полевые командиры», а зона действий ограничивалась районами проживания моджахедов. Эти формирования, как правило, не имели постоянного состава и организации. В случае опасности душманы растворялись среди местных жителей, что делало их выявление практически невозможным. Состав отрядов и групп в социально-этническом отношении был неоднороден. В подобные формирования входили жители одной национально-этнической группы. В большинстве случаев их командиры не имели постоянной связи с зарубежными организациями афганской контрреволюции, но главным преимуществом была активная поддержка местного населения.

Полурегулярные формирования создавались обычно на базах и в лагерях Пакистана и Ирана из афганских беженцев. Они имели хорошую военную выручку и были достаточно вооружены. Действия этих формирований не привязывались к одному району и носили высокоманевренный характер. Отряды и группы получали конкретные задачи, после выполнения которых, как правило, возвращались на свои базы для доукомплектования, перевооружения и отдыха. По оценкам западных источников, их численность составляла не более 5–8 % от общей численности сил афганской оппозиции. В состав этих групп входило много деклассированных элементов, а сами действия носили преимущественно насильственный характер по отношению к местному населению (насильственный призыв, грабежи, убийства и т. д.). Своими действиями они возвели стену определенного отчуждения между оппозицией и афганским народом. Формирования этой категории представляли собой различные по классовому составу, политическим целям и платформам эмигрантские организации оппозиции, раздираемые внутренними противоречиями и идеологической борьбой, в силу чего главной их слабостью являлось отсутствие согласованности, а нередко даже военное противоборство между собой. Составной частью вооруженных формирований контрреволюции являлись и террористические группы, действовавшие в городах. Они обладали разветвленной сетью глубоко законспирированных ячеек. Наряду с осуществлением террористических актов, саботажа, диверсий, инспирированием массовых беспорядков главари подполья имели задачи проникновения в партгосаппарат, армию и спецслужбы с целью подрыва государственной власти изнутри.

В этот период одной из главных задач борьбы с вооруженной оппозицией являлось лишение ее источников — пополнения путем возвращения на родину афганских беженцев. Но разрешение этой проблемы напрямую зависело от верности избранного общеполитического курса правительства. На практике же в результате грубых ошибок численность беженцев не только не уменьшилась, но и возросла и составила во втором периоде около 5 млн человек. Все предпринимаемые попытки перекрыть военными средствами пути поступления на территорию Афганистана свежих моджахедов успеха не давали.

Осознание того, что главными средствами борьбы с вооруженной оппозицией должны быть не военные действия регулярных войск, а продуманные социально-экономические, политические и организационно-пропагандистские мероприятия власти, привело к известной модификации тактики действий советских войск в Афганистане — их отказу от проведения многочисленных «полевых» операций против отдельных отрядов и групп душманов и сосредоточению основных усилий на удержании стратегически важных районов и обеспечения, работы коммуникаций, от чего непосредственно зависели вопросы снабжения местного населения необходимыми продуктами и товарами.

Однако на практике эта политика не всегда давала желаемые результаты, главным образом из-за слабости государственной власти на местах. Результатом многих операций советских и афганских войск было создание в уездах и волостях органов государственной власти, называвшихся оргядрами. В их состав входили представители НДПА, министерств государственной безопасности, внутренних дел, некоторых других ведомств, а также лица из числа руководящих работников общественных организаций, представители духовенства, поддерживающие правительство Афганистана. Для обеспечения безопасности работы оргядра в его составе имелось армейское подразделение (как правило, до взвода). Беда такого оргядра состояла в том, что оно было малочисленным и не обладало реальной властью. Его руководители не умели вести политическую работу с местным населением, не пользовались авторитетом. Влияние оргядра ограничивалось, как правило, тем кишлаком, в котором оно находилось.

После завершения операции войска оставляли занятый район и возвращались в места постоянной дислокации или переходили в другие районы боевых действий. На их место возвращались уцелевшие мятежники, восстанавливали свои базы и изгоняли или уничтожали оргядра. Так повторялось многократно. Например, в долине реки Панджшер во втором периоде было проведено 6 боевых операций, однако правительственная власть в этом районе так и не закрепилась. К концу 1981 года на активности и результатах боевых действий в определенной степени сказывался и большой отрыв личного состава, около 40 % которого было брошено на решение задач охраны объектов и нормализации жизни и быта ограниченного контингента советских войск. Прежде всего было необходимо построить и благоустроить многочисленные военные городки. Для этого потребовалось большое количество строительных материалов и другое оборудование, которое в основном доставлялось с территории СССР. Резко возрос поток грузов. Чтобы справиться с задачами по обеспечению строительства и пополнения всех необходимых запасов для ОКСВ, развертывается большое количество батальонов обеспечения. Так, к 1 декабря 1981 года в составе армии действовало восемь отдельных батальонов обеспечения, которые располагались в Баграме, Джелалабаде, Кандагаре, Cуруби, Шиндаде, Кабуле, Газни и Кундузе. Но и этих сил, как показала практика, оказалось недостаточно. В марте 1984 года были дополнительно сформированы два отдельных батальона обеспечения в г. Кабуле и Кундузе. Следовательно, с учетом отдельного батальона обеспечения, расположенного в Кабуле, и армейской бригады материального обеспечения, расположенной в г. Пули-Хурми еще в первом периоде, к концу второго периода этих сил оказалось достаточно, чтобы справиться с возложенными на них задачами. Об этом красноречиво говорят такие факты, как обустройство гарнизонов расположения ОКСВ. Почти в каждом гарнизоне были созданы условия не только для нормального отдыха, но и решены успешно другие вопросы быта (развернуты помывочные комплексы, библиотеки, клубы и т. д.). Совершенствовалась система безопасности войск, находящихся в гарнизонах. С этой целью подступы к гарнизонам прикрывались минными полями, на подъездных путях выставлялось охранение, кроме того, была налажена охрана объектов внутри гарнизонов.

В третий период своего пребывания в Афганистане (апрель 1985 г. — январь 1986 г.) войска 40-й армии выступили, имея самый многочисленный состав. Группировка их наземных войск включала четыре дивизии, пять отдельных бригад, четыре отдельных полка и шесть отдельных батальонов. В составе этих сил насчитывалось около 29 тыс. единиц боевой техники, из них танков, БТР, БМП до 6 тыс.

Для обеспечения действий войск с воздуха в распоряжении командующего имелись четыре авиационных и три вертолетных полка. Общая численность личного состава ОКСВ достигла 108,8 тыс. человек, в том числе в боевых частях — 73 тыс. Это была самая боеспособная группировка за весь период пребывания советских войск в Афганистане, однако взгляды на их применение существенно изменились.

В связи со сменой руководства в СССР впервые открыто заговорили об афганской войне как о вредном явлении, навязанном стране и народу небольшой группой старых политиков. В связи с этим наметилась тенденция к постоянному устранению советских войск от активной боевой деятельности, уменьшению частоты и масштабности проводимых ими операций и боев, сужению границ контролируемых районов. Частые операции стали проводиться афганскими частями, а советская сторона осуществляла их авиационное, артиллерийское и инженерное обеспечение. Лишь в исключительных случаях советское командование шло на проведение крупномасштабных операций. Примером тому может служить операция, проведенная в 1986 году по разгрому хорошо оборудованной базы моджахедов в округе Хост.

В этом периоде афганским руководством была начата работа по созданию вооруженных отрядов самообороны путем переговоров с местными вождями племен и старейшинами. Там, где удавалось этого достичь, антиправительственная деятельность прекращалась и жители, уставшие до предела от братоубийственной войны, с радостью возвращались к мирному труду. Большим политическим успехом государственной власти было установление мира с рядом пуштунских племен на границе с Пакистаном. Имелись положительные результаты на переговорах с местными вождями и религиозными авторитетами в целом ряде других районов страны, особенно на севере.

Наряду с этими мероприятиями продолжалась большая работа по укреплению вооруженных сил. Принимались меры по усилению воинской дисциплины, началась решительная борьба с дезертирством, была провозглашена полная свобода вероисповедания. В армии были введены штатные должности мулл и открыты курсы по их подготовке.

Реакция правительственной оппозиции на снижение боевой активности советских войск была неоднозначна. С одной стороны, они воспользовались этим, чтобы расширить сферы своего влияния в стране прежде всего мирным, идеологическим путем. С другой — опасаясь выхода из борьбы больших масс крестьянства, уставшего от войны и стремившегося вернуться к мирной жизни, душманские лидеры были вынуждены постоянно поддерживать напряженность в стране, раздувая пламя гражданской войны. Основные группировки, действующие активно, находились в провинции Лагар, Нангархар, Пактия. И в мае 1986 года под руководством командующего армией генерал-майора В. П. Дубынина в этих провинциях проводится ряд операций, в которых принимали участие советские и афганские войска. В этом же году проводится операция в округе Хост по разгрому базового района оппозиции. Эту операцию планировалось провести только силами афганских войск при поддержке советской авиации. Руководителем при проведении операции был назначен заместитель министра обороны ДРА генерал-майор Наби Азими. В ходе операции стало ясно, что по ряду причин самостоятельно афганские войска не смогут решить задачу, а это приведет к дальнейшему падению их морального духа и авторитета. И советские войска приняли участие в данной операции, прикрывая фланги и тыл афганской группировки, поддерживая их огнем своих средств. При уничтожении мелких группировок оппозиции афганские войска действовали самостоятельно.

Главным событием третьего периода войны стал вывод из Афганистана во второй половине 1986 года шести полков 40-й армии (двух мотострелковых, танкового и трех зенитно-ракетных). В результате чего численность личного состава уменьшилась на 15 тыс. человек, танков — на 53 единицы, БМП (БТР) — на 200 единиц.

Начало четвертому периоду было положено в декабре 1986 года Чрезвычайным пленумом ЦК НДПА, который провозгласил курс на национальное примирение. К этому времени здравомыслящим людям стало ясно, что военного решения афганской проблемы не существует. Принятие курса «национального примирения» отражало реально сложившуюся в стране обстановку, когда невозможно было достичь окончания войны военными средствами. Однако воплощение политики примирения в жизнь стало возможным только после проведения по инициативе Советского Союза целого комплекса предварительных мер, создавших для этого необходимую почву. Главным и решающим шагом было согласованное с афганским руководством решение правительства СССР о начале вывода советских войск из Афганистана при условии прекращения вооруженной помощи афганским мятежникам со стороны Пакистана и других стран. Новое политическое мышление, предусматривающее отказ от военных методов решения спорных международных вопросов, с которым выступил Советский Союз, привело в Женеву за стол переговоров правительства Афганистана и Пакистана при участии СССР и США. Результатом этих переговоров стало подписание Женевских соглашений по вопросам политического урегулирования положения вокруг Афганистана.

Начиная с января 1987 года советские войска практически прекратили наступательные боевые действия и вели бои только в случае нападения на них мятежников. Исключение составляет проведенная в 1987 году крупнейшая за все время войны в Афганистане совместная операция советских и афганских войск «Магистраль» в провинции Пактия по доставке народно-хозяйственных грузов из Гардеза в Хост с разгромом крупных сил мятежников, блокировавших дорогу, в которой участвовали силы пяти дивизий. В последующем действия советских войск свелись к контролю за основными жизненно важными участками дорог, подготовке и обеспечению выхода из Афганистана.

В 1988 году правительство Наджибуллы лихорадочно искало пути претворения в жизнь политики национального примирения. В партийной жизни основной задачей стало укрепление и консолидация рядов НДПА. Во внешней политике был взят курс на развитие отношений со всеми странами, неприсоединения ни к каким блокам. В военной области продолжились мероприятия по превращению армии в силу, способную самостоятельно защитить существующую в стране власть. Однако ни одно из проведенных мероприятий на практике не приблизило конец войны.

Оппозиция на призывы правительственной политики национального примирения ответила отказом. Ее лидеры заявили, что будут продолжать «джихад» до тех пор, пока последний советский солдат не покинет территорию Афганистана. Они усилили агитационную работу среди местного населения, повысили интенсивность вооруженной борьбы, провели серию террористических актов.

Сложной и трудноразрешимой задачей в политике примирения и прекращения огня являлся вопрос отношений с шиитским Ираном и вооруженными отрядами его приверженцев и единоверцев в самом Афганистане. Иран не признал Женевского соглашения четырех сторон, отказавшись от его подписания в качестве пятой заинтересованной стороны. Он не поддавался влиянию — международных авторитетов и не собирался отказывать в военной помощи оппозиции, а также ликвидировать на своей территории центры по подготовке моджахедов. В этих условиях 7 апреля 1988 года советское правительство приняло решение о полном выводе ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Вывод был осуществлен в два этапа. На первом (с 15 мая по 16 августа 1988 г.) численность войск была уменьшена в два раза. Затем, после трехмесячного перерыва, необходимого для решения ряда организационных задач, наступил второй этап, длившийся три месяца (с 15 ноября 1988 г. по 15 февраля 1989 г.).

Вывод войск на обоих этапах планировался и проводился как крупномасштабная армейская операция, в которой участвовало большое количество сил и средств. Благодаря этому вывод войск был осуществлен успешно. Вооруженные формирования оппозиции, готовясь к широкомасштабной борьбе за власть внутри страны, не препятствовали выходу соединений и частей 40-й армии. 15 февраля 1989 года последняя часть покинула территорию Афганистана. Так была перевернута еще одна страница истории многострадального советского народа, задуманная и начатая несколькими политиками в Кремле, а написанная кровью и потом многих тысяч простых людей на земле Афганистана.

Вооруженные формирования оппозиции

Предварительная агентурная разведка и оперативное прогнозирование обстановки, расстановки правительственных и оппозиционных сил, а также ряд других факторов советским руководством до начала ввода войск в Афганистан проведен был крайне поверхностный.

В Афганистане советские войска встретились с необычным для них противником в лице воинских формирований правительственной оппозиции. Ими руководили партии и организации различной политической и идеологической направленности — от промонархических до ультралевых. История их формирования и развития была достаточно бурной.

В конце 1970-х годов, особенно после Апрельской революции, в приграничных с Афганистаном районах Пакистана сосредоточилось большое количество афганских оппозиционных организаций и групп. Из их состава к июню 1981 года был сформирован Исламский союз моджахедов Афганистана (ИСМА). В марте 1982 года он распался на две части: «Союз семи» (ИСМА-7), объединивших фундаменталистические организации, и «Союз трех» (ИСМА-3), в который вошли традиционалистические организации.

В мае 1985 года обе части вновь объединились в рамках ИСМА, создав организованную оппозицию, получившую название «Пешаварской семерки». В ее состав вошли: Исламская партия Афганистана, Исламское общество Афганистана, Исламский союз за освобождение Афганистана, Исламская партия — крыло Халеса, Национальный Исламский фронт Афганистана и Национальный фронт спасения Афганистана. Несмотря на объединение, оппозиционные партии существенно отличались одна от другой политическими программами и целями борьбы, которые выдвигали их лидеры, а также районами влияния.

Исламская партия Афганистана (ИПА) преследовала цель установления в стране исламского строя и распространение во всем мире учения ислама. Наибольшее число ее сторонников было среди таджиков и пуштунов. Наименьшее влияние эта партия имела в юго-восточных и северных районах страны. Высшим руководящим органом партии являлся центральный совет (ШУРА), возглавляемый лидером партии — эмиром Г. Хекматьяром. Этот человек, по национальности пуштун из племени Харути, родился в 1944 году в уезде Имам Сахиб провинции Кугдуз. Окончил инженерный факультет Кабульского политехнического института. Отличался сильной волей, целеустремленностью, стремлением к авторитарному руководству, ораторским искусством и жестокостью.

Партия Исламское общество Афганистана (ИОА) ставила перед собой те же цели, что и ИПА. Однако национальный состав ее был более разнороден. В партию входили не только таджики и пуштуны, но также туркмены и узбеки. Наибольшее влияние данная партия имела в провинции Герат. Ее лидер — профессор теологии Бурхануддин Раббани, по национальности таджик, родился в 1941 году. В свое время закончил Кабульский теологический лицей, затем теологический факультет Кабульского университета. Характеризовался прагматизмом, гибкостью в решении афганской проблемы при участии США.

Исламская партия Афганистана (М. Ю. Халеса) откололась в 1975 году от ИПА. В нее входила группа пожилых мулл и улемов, далеких от современной политики, ориентированных не столько на политические идеи фундаменталистов, сколько на фанатичное служение исламу в средневековых формах. Партия представляла собой шовинистскую пуштунскую группу, державшую курс на террор, самые варварские приемы борьбы. Ее лидер — моулави Мухамед Юнус Халес, по национальности пуштун из племени Хучияни, родился в 1920 году в деревне Вазир-Хучияни, провинция Хамгархар. Среди пуштунских племен он известен как религиозный авторитет и пуштунский поэт. В 1963–1973 гг. руководил в Кабуле группой своих последователей «Тавабани», которая состояла из мулл и вела пропагандистскую работу в мечетях города.

Исламский союз освобождения Афганистана (ИСОА) возник в марте 1982 г. Организация была создана с согласия других фундаменталистских лидеров для того, чтобы иметь численный перевес в количестве фундаменталистских организаций над традиционалистскими в рамках альянса ИСМА. Его лидер — профессор теологии — Аббуррасул Сайяф — родился в 1945 году в уезде Пагман Кабульской провинции в бедной крестьянской семье. Закончил теологический факультет Кабульского университета. В 1970 г. выезжал в Египет в Мусульманский университет Ам-Ахзар, затем преподавал на теологическом факультете в Кабульском университете. После Апрельской революции 1979 года выехал в Пакистан и присоединился к фундаменталистской оппозиции. Все время оставался ярым сторонником Г. Хекматьяра.

Основные контреволюционные партии Афганистана

Национальный фронт спасения Афганистана (НФСА) был создан в Пакистане в 1979 году. Его целью ставилось движение к исламскому обществу на основах справедливости, равенства, соблюдения принципа шуры (совета) при управлении страной, обеспечение личной и социальной свободы в соответствии с основами ислама. Фронт был открыт для всех правоверных мусульман независимо от политических и религиозных взглядов и положения при прежних режимах. В его ряды входили улемы, интеллигенция, государственные деятели и чиновники прежних режимов, руководители племен. Наибольшее влияние фронт имел в провинциях Кабул, Логар, Кунар, Нангархар, Пактия, приграничной полосе расселения пуштунских племен. Его отдельные отряды действовали на севере в провинциях Фарьяб, Тахар, Кундуз. Лидер НФСА Себгаттулла Моджаддиди родился в г. Кабуле в 1925 г. в семье потомственных хазратов. Окончил Каирский университет Аль-Азхар.

Национальный исламский фронт Афганистана (НИФА) основан в 1978 году в Пакистане видным светским и религиозным деятелем С. Гилани. Он не являлся современной политической организацией с четкой программой, уставом, структурой. Скорее всего, это был конгломерат последователей, мюридов семьи Гилани, которые из поколения в поколение продолжали считать главу этой семьи потомком пророка и своим духовным вождем. Основной контингент фронта — пуштуны, в религиозном плане фронт является суннитским. Лидер фронта С. Гилани родился в Кабуле в 1931 году в семье потомственных хазратов арабского происхождения, основателей известного мусульманского ордена Кадирия. Являясь главой ордена, С. Гилани носил титул «пира», считаясь потомком пророка, имел в Афганистане многочисленных последователей — мюридов.

Движение исламской революции Афганистана (ДИРА) было создано летом 1978 г. в пакистанской провинции Белуджистан. По своей сущности это крайне реакционная организация во главе с известными богословами и улемами; второй эшелон руководства представлял среднее и низшее звенья улемов и мулл, имеющих большое влияние в сельских местностях. Основатель движения Мухаммад Наби Мухаммади родился в 1920 г. в провинции Логар. Основы ислама изучал у улемов провинции. В 1946 г. получил разрешение на преподавание ислама. Зарекомендовал себя ярым националистом и антикоммунистом, противником прогрессивных сил.

Численность членов ДИРА — 10 тыс., последователей — около 25 тыс. Районами наибольшей активности были провинции Кабул, Логар, Газни, Пактия, Заболь. В национальном составе организации преобладали пуштуны. Вооруженные отряды состояли в основном из крестьян южных районов Афганистана. ДИРА характеризовалась непримиримостью к национально-демократической власти, жестокостью к мирному населению и особенно к попавшим в ее руки сторонникам правительства. Бойцы вооруженных отрядов ДИРА отличались религиозным фанатизмом.

Организационная структура всех оппозиционных партий, входящих в «Пешаварскую семерку», примерно однотипная. Каждая партия имела свою штаб-квартиру, секретариат и необходимое количество комиссий.

Помимо антисоветизма и непримиримой вражды к правительству у этих организаций и их лидеров не было общей платформы. Они по-разному видели будущее Афганистана: одни ратовали за создание исламской республики, во главе которой мнили себя, вторые склонялись к созданию различных форм исламского теократического государства на территории Афганистана. Несмотря на все попытки реакционных исламских режимов создать единую политическую и военную структуру мятежного движения, им это не удавалось. Многочисленные «коалиции» и «союзы» носили временный характер и были главным образом результатом попыток спецслужб как-то объединить контрреволюционное движение.

Связь партии с народными массами осуществлялась посредством исламских комитетов. В их состав входили главари, в большинстве случаев прошедшие специальную подготовку в Пакистане и Иране, а также местные влиятельные религиозные деятели, бывшие феодалы и крупные землевладельцы. Исламские комитеты дислоцировались, как правило, в крепостях, которые тщательно охранялись. Количественный состав комитетов был различен. Он определялся масштабом их деятельности, численностью населения и вооруженных формирований в зоне ответственности. В большинстве случаев в состав руководства входило от 5 до 30 человек.

Исламские комитеты нескольких кишлаков или волостей подчинялись центральному комитету, который создавался в уезде. Наиболее крупные из них объединялись в союзы, деятельность которых распространялась на значительную территорию. В состав союза входило 3–7 исламских комитетов. Руководство партий координировало работу комитетов и союзов путем направления в их адрес указаний и распоряжений, а также периодического созыва совещаний руководителей этих органов за рубежом.

Исламские комитеты организационно состояли из пяти отделов: управленческого, партийного, военного, хозяйственного и финансового. Военный отдел планировал и непосредственно руководил боевой деятельностью отрядов и диверсионно-террористических групп.

Исламские комитеты вели активную подрывную работу среди населения и личного состава вооруженных сил Афганистана. Главными в этой работе являлись организация и проведение широкомасштабной антиправительственной и антисоветской пропаганды с целью идеологической обработки населения и личного состава армии, вовлечения их в вооруженную борьбу против правительства Афганистана и войск. Кроме того, эти органы занимались также распределением вооружения, получаемого из-за рубежа, осуществляли набор мужского населения в отряды, координировали их боевую деятельность, устанавливали и собирали налог с местных жителей, занимались вербовкой в контрреволюционные исламские организации.

Объектами особого внимания в деятельности исламских комитетов являлись вооруженные силы Афганистана. Исламские комитеты проводили активную идеологическую работу среди военнослужащих соединений и частей афганской армии с целью их морального разложения, отказа от участия в боевых действиях и перехода на сторону контрреволюции. Реакционеры препятствовали набору молодого пополнения в армию, угрозами и силой заставляли молодежь призывного возраста уходить из кишлаков и городов в горы, а также насильно вербовали их в свои вооруженные силы.

Уезды или отдельные районы провинции, как правило, находились под влиянием исламских комитетов одной партии. Наличие в этих местах исламских комитетов более одной партии вело к «междоусобной» борьбе, которая решалась вооруженными действиями группировок различной партийной принадлежности. Известны случаи, когда во втором и третьем периодах боевых действий в Кабульской провинции главари некоторых отрядов предлагали советскому командованию планы совместных действий по ликвидации группировок мятежников другой партийной принадлежности с целью установления личного контроля за определенным районом провинции.

Вооруженные силы оппозиции постоянного состава не имели. В различное время их общая численность колебалась от 40 до 60 тыс. человек. Наиболее крупные формирования, включавшие до 85 процентов войск оппозиции, были сосредоточены в районе Кабула, а также в центральных, северо-восточных, юго-восточных и южных провинциях страны.

Четкой организационно-штатной структуры вооруженные формирования оппозиции, как правило, также не имели, за исключением «исламских полков». «Исламские полки» постоянно находились в приграничных районах Пакистана и Ирана и выходили на территорию Афганистана только для решения конкретных боевых задач, после выполнения которых возвращались обратно. Эти части имели хорошее вооружение, а также единую форму одежды. Так, личный состав одного из «исламских полков», участвовавшего в конце второго периода в боевых действиях в провинции Кунар, имел новейшее автоматическое оружие и был одет в облегченную форму черного цвета.

Большинство лидеров афганской оппозиции считало, что с учетом специфики форм вооруженной борьбы и физико-географических условий районов боевых действий основными организационными единицами вооруженных формирований должны являться небольшие по численности группы и отряды. Действуя методом внезапных ночных налетов и нападений, они способны были наносить ощутимый урон регулярным войскам, подразделениям Царандоя, уничтожать важные военные, экономические и административные объекты.

Боевой отряд (группа) являлся первичной тактической единицей сил вооруженной оппозиции. В ее составе насчитывалось от 15 до 50 человек, в число которых входили командир (главарь), 2–3 его телохранителя, заместитель командира, 3–4 разведчика (наблюдателя), 2–3 боевые подгруппы стрелков (6–8 человек в каждой), 1–2 расчета зенитных пулеметов, 1–2 минометных расчета, 2–3 расчета РПГ и подгруппа минирования (4–5 человек). На вооружении группы состояли различные образцы преимущественно стрелкового оружия: в начальном периоде боевых действий это были винтовки БУР, изготовленные в начале века. В последующих периодах широко применялись автоматы и пулеметы времен 2-й мировой войны и послевоенного периода. Кроме того, в ряде случаев для борьбы с воздушным противником использовались зенитные пулеметы ДШК. В качестве легкой артиллерии применялись 60-мм минометы.

Боевая группа располагалась, как правило, в одном кишлаке, а оружие и боеприпасы прятались поблизости. В зависимости от численности и вооружения группа могла выполнять различные боевые задачи. Основными из них являлись: диверсии на близлежащих коммуникациях (подрыв мостов, трубопроводов, линий электропередачи), а также минирование дорог; нападение на малочисленные гарнизоны войск и административные здания не столько с целью уничтожения, сколько чтобы держать в постоянном напряжении; участие в боевых действиях в составе более крупного формирования. Легкое вооружение обеспечивало группе большую маневренность, а также позволяло осуществлять быстрый выход из боя и отход в случае встречи с превосходящими силами.

Отряд являлся основной тактической единицей сил вооруженной оппозиции. В зависимости от обстановки он мог насчитывать 150–200 человек. Отряд дислоцировался в одном месте (крепости) или же рассредоточивался по одному-два человека в домах жителей нескольких кишлаков. На вооружении отряда, кроме стрелкового, легкого артиллерийского и зенитного вооружения, могли состоять более эффективные системы: 82-мм минометы, противотанковые безоткатные орудия и 14,5-мм зенитные пулеметы.

По составу сил и средств отряд мог вести самостоятельные боевые действия или входить в более крупные формирования. Кроме того, на отряд возлагалась задача по проводке караванов через контролируемую им территорию. При необходимости отряд мог быстро покинуть свой район расположения. При этом тяжелое оружие пряталось в заранее подготовленные места с тщательной маскировкой.

Во внутренних провинциях действовали небольшие по численности диверсионно-террористические группы (3–10 человек), состоявшие в основном из молодых, хорошо физически развитых мужчин, прошедших 3–6-месячную подготовку в учебных центрах за рубежом. Эти группы предназначались для проведения диверсий, террористических актов. В открытые боевые действия они, как правило, не вступали.

Многие отряды и даже группы при необходимости легко и быстро «растворялись» среди местных жителей, которые сами нередко являлись их членами. В перерывах между боями оружие складывалось в тайниках, местонахождение которых было известно ограниченному числу людей. Для хранения оружия также часто использовалась женская половина дома, вход на которую посторонним мужчинам строго запрещен Кораном. Для выполнения боевой задачи отряды и группы в определенное время собирались в назначенные места. Они хорошо знали местность и были способны быстро перемещаться в горах в пешем порядке. После выполнения задачи оружие вновь складывалось в определенных тайниках, а сами душманы, которые одеждой не отличались от местных жителей, расходились по своим кишлакам.

Вся территория страны мятежниками условно была поделена на зоны с учетом их использования в своих интересах. В зависимости от условий зоны подразделялись на несколько видов. Существовали зоны, контролируемые мятежниками, из которых они проводили вылазки для осуществления нападения, обстрелов, засад и т. д. Были зоны, где мятежники, растворяясь среди населения, действовали скрытно при выполнении поставленных задач. Наконец, были зоны, находящиеся под контролем правительства, куда мятежники проникали тайно и находились там только в период проведения боевых действий.

Структура организации контрреволюционной партии

В зонах ответственности крупных группировок оппозиции создавались базовые районы, расположенные на участках труднодоступной местности вблизи районов предстоящих действий. В них создавались запасы средств вооруженной борьбы и материально-технических средств, организовывалась система управления, оповещения, ПВО, имелся центр по подготовке мятежников, мастерские по ремонту вооружения и изготовления самодельных боеприпасов, гараж, тюрьма, больница, места отдыха личного состава. В таком базовом районе одновременно могло находиться, как правило, до 500 человек.

Для временного складирования оружия, боеприпасов, материальных средств и на караванных маршрутах вблизи границ с Пакистаном и Ираном организовывались перевалочные базы. Они представляли собой промежуточные органы снабжения групп и отрядов, где осуществлялись распределение и продажа оружия, был установлен пропускной режим, система наблюдения, оповещения, ПВО, охраны. Иногда перевалочные базы совмещались с базовыми районами. На территории Афганистана функционировало 18 крупных баз снабжения, в том числе 9 базовых районов, две перевалочные базы и 7 перевалочных пунктов.

Руководство оппозиции серьезное значение придавало идеологической обработке личного состава. Она проводилась в духе ислама, национализма, личной ответственности каждого мятежника за результаты вооруженной борьбы. Дисциплина и ответственность насаждались самыми жестокими методами, вплоть до смертной казни. Особенности образа жизни афганского народа позволяли мятежникам легко переносить тяготы и лишения партизанских действий, безразлично относиться к смерти.

Кроме фанатической веры в идеи борьбы с «неверными», от душманов требовалась хорошая военная подготовка. При активной финансовой и материальной поддержке США, их партнеров по НАТО на территории Пакистана и Ирана была создана разветвленная сеть лагерей, центров и пунктов, которая предусматривала все формы обучения: стационарную, курсовую, краткосрочную. Руководящие кадры крупных вооруженных формирований проходили обучение на стационарных отделениях в высших и средних военно-учебных заведениях Пакистана. Для обучения главарей, инструкторов, а также зенитчиков, разведчиков-диверсантов, минометчиков, радистов было создано более 100 центров подготовки. Из них 78 находились в Пакистане, 11 — в Иране, 7 — в АРЕ и 5–6 в Китае. Инструкторско-преподавательский состав этих центров составляли офицеры и резервисты пакистанских вооруженных сил, военные специалисты США, Китая, Ирана, Франции, Саудовской Аравии, АРЕ, Англии и Японии. Общая численность обучаемых составляла 15 тыс. человек, емкость учебных центров — до 50 тыс. Ежемесячно выпуск подготовленных диверсантов и террористов составлял 2,5–3 тыс. человек.

Помимо прямой помощи по правительственным каналам, Вашингтон поощрял создание в США так называемых «общественных» и «частных» организаций и группировок, которые занимались сбором средств на подрывные цели, вели активную кампанию в пользу дальнейшего расширения американского вмешательства во внутренние дела Афганистана. Число этих организаций включало «Федерацию американо-афганских действий», «Помощь Южной Калифорнии для афганских беженцев», «Общество за свободный Афганистан», «Неофициальный комитет по оказанию помощи оружием» и т. д.

Структура, вооружение и численный состав отряда, группы мятежников

Их деятельность направлялась и координировалась спецслужбами США. Указанные действия были направлены на дальнейшую эскалацию вооруженной борьбы со стороны контрреволюции, затягивание решения так называемого «афганского вопроса» на длительный период. С этой целью вся деятельность американской администрации осуществлялась одновременно по ряду направлений. Важнейшим из них было увеличение финансовой помощи, необходимой для закупки оружия, боеприпасов, материально-технических средств, а также расширение фондов стимулирования мятежников, участвовавших в боевых действиях. Постоянно осуществлялось давление на лидеров основных контрреволюционных организаций с целью склонения их к реальному объединению в борьбе с правительством и советскими войсками.

В свою очередь, со стороны спецслужб США и Пакистана постоянно происходило ужесточение контроля за деятельностью вооруженных формирований с целью проверки эффективности существующей системы снабжения их всем необходимым и степени достоверности докладываемых в штаб-квартиру данных о результатах боевых действий, диверсиях и террористических актах. Немаловажное внимание уделялось улучшению бытовых условий материального положения афганских беженцев, являвшихся основной базой пополнения рядов мятежников. Кроме того, большие усилия и средства направлялись на совершенствование средств, методов и способов контрреволюционной борьбы, пропаганды и агитации среди мятежников, беженцев, а также афганского населения, прежде всего молодежи.

Следует отметить, что все вышеуказанные мероприятия в целом неукоснительно выполнялись. Подводя итоги конца второго — начала третьего периода боевых действий, руководители контрреволюционных организаций констатировали, что в указанный период мятежному движению удалось на практике апробировать новые способы ведения боевых действий против афганских войск. Путем концентрации сил и средств и ведением интенсивного огня с заранее подготовленных позиций их отряды и группы смогли оказать серьезное влияние на проведение войсковых операций в юго-восточных районах, особенно на ее начальных этапах и при выводе войск в районы действий. Этим удалось продемонстрировать иностранным представителям способность оппозиционеров противостоять афганским войскам при условии бесперебойного снабжения оружием и боеприпасами. Было отмечено, что обеспечение вооруженных формирований в базовых районах осуществлялось под непосредственным контролем лидеров основных партий, а также при участии специальных комиссий иностранных представителей. Благодаря этой помощи и жесткому контролю удалось приступить к повсеместному переходу вооруженных формирований на организационную структуру по типу войсковых частей. Руководство контрреволюцией считало, что в целом этот процесс оказывал позитивное влияние на укрепление мятежного движения (повышение организованности, улучшение управления и снабжения) и в перспективе позволит приступить к созданию так называемой «исламской армии».

При решении задач вооруженной борьбы был приобретен опыт быстрой перегруппировки групп и отрядов с целью наращивания сил и средств в приграничных районах с использованием территории Пакистана. Это позволяет сделать вывод о том, что в Афганистане ограниченному контингенту советских войск противостояли значительные, хорошо оснащенные и организованные вооруженные силы оппозиции, хорошо владевшие тактикой партизанской войны в условиях горно-пустынной местности.

В основе тактики вооруженных формирований правительственной оппозиции лежали внезапные действия небольших по численности отрядов и групп с целью нанесения поражения подразделениям противника, захвата (даже временного) отдельных административных центров, расширения зон своего влияния, пополнения отрядов и групп вооружением и боеприпасами и т. д.

Боевые действия подразделялись на наступательные (или, как их называли сами мятежники, фронтальные), оборонительные, партизанские и действия по обеспечению жизнедеятельности войск.

Наступательные и оборонительные боевые действия носили ограниченный характер и применялись весьма редко. Наступательные боевые действия велись в целях захвата крупных административных центров, определенной территории и отдельных объектов (посты, воинские гарнизоны, важные участки дорог и др.). Они, как правило, планировались и велись в ограниченных провинциях, куда можно было в короткие сроки перебросить подкрепление из Пакистана, а в случае неудачи — уйти за границу. При этом большое внимание уделялось внезапности, инициативе, маневру силами и средствами, а также самостоятельности воинских формирований при осуществлении намеченных планов в целях хорошо организованной разведки и оповещения. Отмечалась, в частности, в провинции Кунар поддержка наступающих артиллерийскими средствами с территории Пакистана. При организации наступательных действий особое значение придавалось выбору момента, места и направления наступления. Путем маневра силами и средствами мятежники создавали в определенном районе и в назначенное время превосходство над правительственными войсками, после чего по возможности скрытно выдвигались на рубеж атаки. Одновременно на другие направления выходили группы, предназначенные для прикрытия отхода главных сил после выполнения боевой задачи.

Наступательные действия, как правило, были скоротечны, особенно если они складывались неудачно для мятежников. В этом случае душманы быстро выходили из боя и под прикрытием огня и минных заграждений отходили по заранее выбранным маршрутам. Они избегали использования большого количества тяжелого оружия, так как оно снижало маневренность действий групп и отрядов. Тяжелое оружие использовалось преимущественно в горной местности, ибо на равнине оно могло стать легкой добычей правительственных войск.

Оборонительные боевые действия предусматривались в целях удержания баз, базовых и других важных районов, обеспечения вывода мятежников из-под удара правительственных войск, а также в случае невозможности уклонения от открытого боя. Оборона базовых районов, оборонительных рубежей и контролируемых зон возлагалась в первую очередь на боевые группы и отряды, постоянно дислоцирующиеся в этих районах и зонах. Особое внимание уделялось обороне перевалов, проходов и ущелий, господствующих высот. Важное место отводилось обороне населенных пунктов.

При организации обороны создавались системы наблюдений, огня и заграждений. Наблюдение организовывалось начиная с дальних подступов к обороне. При создании системы огня умело использовались защитные свойства местности. Позиция огневых средств выбиралась с таким расчетом, чтобы обеспечивался маневр огнем в горизонтальной, а в горах в вертикальной плоскостях. Они обычно размещались в пещерах и скалистых укрытиях в три яруса. На господствующих высотах устанавливались горные зенитные установки и крупнокалиберные пулеметы (ДШК). Для них сооружались окопы в виде вертикальных шахт, которые тщательно маскировались. Важное место в системе огня как в горах, так и в населенных пунктах отводилось снайперам и пулеметам ДШК. Для ДШК оборудовались позиции открытого типа, приспособленные для стрельбы по воздушным и наземным целям. Часто такие позиции бетонировались и имели специальные щели для укрытия личного состава. Щели открывались во все стороны от главной позиции и использовались для укрытия личного состава в зависимости от того, с какого направления происходили атаки самолетов и вертолетов. На нижних ярусах располагались безоткатные орудия и реактивные противотанковые гранатометы. Минометы и горные пушки чаще располагались на верхних ярусах. Позиции стрелкового оружия выбирались с таким расчетом, чтобы секторы обстрела обеспечивали поражение противника в проходах через перевалы и хребты, в других узких местах.

В населенных пунктах позиции тяжелого оружия выбирались за дувалами (глинобитными заборами толщиной до 2 м и высотой до 3 м), в которых проделывались бойницы. Некоторые огневые средства, особенно ДШК, размещались на крышах и верхних этажах зданий. Для пулеметов, безоткатных орудий и РПГ подготавливалось несколько огневых позиций. Подступы к обороне и позициям огневых средств минировались.