Помоги проекту - поделись книгой:
– Странно, когда лопату выставляют на всеобщее обозрение, словно это ценный трофей. Если бы добыча сэра Уолтера была столь незначительна, как он уверял, то зачем вешать свое орудие посреди комнаты? Ну а если он действительно вывез украшения, то где, интересно, они сейчас? В Британском музее или в чьей-то частной коллекции?
– Вполне вероятно, Ватсон, что сэр Уолтер не сдал украшения в музей и не продал некоему коллекционеру, а оставил себе.
– Полагаете, его не привлекала возможность обогатиться за счет их продажи?
– Сомневаюсь! Ко времени экспедиции он был состоятельным человеком, хотя эти сокровища, поверьте, бесценны.
– То есть он предпочитал млеть над ними в одиночку?
– Возможно, Ватсон, – кратко ответил Холмс, давая понять, что разговор окончен.
Поздним вечером мы снова взяли кеб и отправились в Хэмпстед. Как было условлено, к нам присоединился Лестрейд. Раскрыв зонты – ибо дождь и ветер все не утихали, – мы углубились в сад. Когда мы добрались до калитки, один из наших фонарей последний раз вспыхнул и погас, а другой отчаянно мигал, собираясь вот-вот последовать его примеру.
– Зажгите кто-нибудь спичку! – крикнул Тимпсон и стал трясти фонарь, дабы расшевелить пламя.
– Для чего вы нас сюда притащили, мистер Холмс? – ворчал Лестрейд, безуспешно возясь со своей трутницей.
Ветер ревел, оглушительно шумели деревья, потоки дождя струились по мраморным одеждам Нефертити, взиравшей на нас с крыши склепа. Лестрейд уже не скрывал отчаяния.
– Неужели вы ожидали встретить здесь лорда Донерли, да еще в такую погоду, мистер Холмс? Или, по-вашему, он сейчас прогуливается где-то в окрестностях?
– Я этого не исключаю, инспектор, только придется немного подождать. Давайте спрячемся среди этих кустов, там не так льет.
Мы прождали около десяти минут. Дождь все не прекращался. Я стоял, согнувшись под своим мокрым зонтом, и как что-то несбыточное представлял себе теплую сухую постель и огонь очага… Кажется, несмотря на сырость и холод, я начал засыпать. Вдруг Холмс схватил меня за руку:
– Ватсон, проснитесь! Послушайте! Вы слышите?
Признаться, за шумом дождя я ровным счетом ничего не слышал. Но потом…
– Там что-то стучит и вроде бы даже лязгает, – сказал я.
– Может быть, это дух сэра Уолтера? – уныло пошутил Тимпсон.
Изнутри застучали громче и настойчивее.
– На привидение не похоже, – заметил Лестрейд.
Раздался грохот, будто в склепе обрушилась каменная кладка, а следом громкий голос воскликнул:
– Эврика!
Потом все стихло, и некоторое время из склепа не доносилось ни звука, так что наше первоначальное оживление успело смениться разочарованием. И внезапно – бах! – прогремел оглушительный взрыв. Царица Нефертити, окутанная облаком пыли, взмыла в воздух, несколько раз перевернулась, рухнула в мокрую траву и раскололась натрое.
Когда дым рассеялся, мы увидели молодого человека, который выбирался из развалин, таща за собой тяжелый мешок.
– Лорд Донерли, позвольте узнать? – Холмс бросился ему навстречу. – Вижу, у вас тяжелая ноша, разрешите предложить вам помощь.
– Благодарю, я справлюсь. – Лорд спрыгнул на землю. – Ах, сколько вас тут! Целая делегация встречающих.
– Надеюсь, вы провели время с комфортом, сэр, – сказал Лестрейд, отряхивая от пыли пальто.
– Было немного сыро, – пожаловался молодой человек. – Да и снаружи не лучше. Джентльмены, вы не откажетесь выпить со мной по бокалу чего-нибудь горячительного – ведь сырость ужасная? Идемте в дом!
– Вы должны нам все объяснить! – напомнил Лестрейд, отбирая у лорда мешок и взваливая его на плечо. В мешке что-то лязгало.
– А вас, наверное, привлек шум? – поинтересовался лорд Донерли. – Сначала я пытался проломить стену ломом, но работа шла туго, и я решился, наплевав на осторожность, устроить небольшой фейерверк.
– Я разгадал ваш план, еще когда обнаружил на полу в доме частицы пороха и металлические опилки, – сообщил ему Холмс.
– Вы чертовски проницательны, сэр. Наверное, вы все из полиции?
– Не все, – улыбнулся Холмс. – Но все мы заинтересованные лица. Меня зовут Шерлок Холмс, а это мой коллега доктор Ватсон. Позвольте также представить вам инспектора Лестрейда, он из Скотленд-Ярда.
– Ну а это, конечно, Тимпсон. Я не сразу узнал вас среди этой пыли, сэр.
Когда мы вернулись в дом, лорд Донерли, оставлявший повсюду пыльные следы, предложил нам по бокалу виски с содовой, и мы все выпили за его здоровье.
– Я уверен, что ваша дражайшая матушка испытает большое облегчение, узнав, что вы живы и здоровы и не поехали на ипподром в Ньюмаркет, – сказал Тимпсон, с удовольствием поднимая бокал.
– Еще бы, сэр. Но надо сказать, что последнее время я не посещаю скачки. Не подумайте, что вместо скачек я теперь увлекаюсь разрушением гробниц – если бы не крупный приз, я бы ни за что на такое не решился.
– Тогда мне, наверное, стоит рассказать, что вас привело к этому решению, – улыбнулся Холмс, попыхивая трубкой.
– Я весь внимание, сэр! – Лорд Донерли потер грязный рукав сюртука и приготовился слушать.
– Начнем с того, что вы сидели у постели умирающего дяди. Он часто впадал в забытье, бредил, вспоминая свою долгую жизнь и возвращаясь памятью к самому необычайному из своих приключений. Так сэр Уолтер, сам того не подозревая, выдал вам свою большую тайну. Вы узнали, что много лет назад он вывез ценные украшения, найденные им в могиле египетской принцессы Атары. Более того, вы узнали, где он их спрятал.
– Послушайте, сэр, это просто невероятно! – воскликнул лорд Донерли. – Не человек ли вы невидимка? Откуда вы можете это знать, если не сидели вместе со мной у постели дяди?
– Итак, я продолжаю. Вы поняли, что сокровища находятся рядом – только руку протяни. Но склеп запирался, ключа у вас не было, и потому вы придумали хитрый план. В два часа ночи накануне похорон сэра Уолтера зазвонил ваш походный будильник. Вы встали, оделись и спустились в комнату, где стоял гроб. С собой вы взяли инструменты и кое-что еще, что, согласно вашему плану, должно было вам пригодиться. Зная, что тело сэра Уолтера вскоре отнесут в склеп, где похоронена его жена, вы решили спрятаться в гробу и таким образом добраться до заветных сокровищ. Вы выкрутили шурупы и залезли под крышку. Гроб был довольно вместительный, так что внутри легко поместились вы, а заодно пара одеял, керосиновая лампа, взрывчатка и небольшой запас провизии. В связи с этим встает вопрос: куда подевался покойник?
Холмс зажег потухшую трубку и подошел к окну.
– Знаете, садовод из меня никакой, потому что копаться в земле мне совершенно неинтересно. Но даже я могу отличить грядку, на которой растет зимняя капуста, от грядки с луком. Вот потому сегодня днем, оказавшись в здешнем саду, я обратил внимание на некоторые любопытные детали. Так, к примеру, земля была изрыта и заново присыпана листьями, а овощи пересажены. Таблички с названиями овощей были перепутаны. На грядке, где, согласно табличке, должна расти зимняя капуста, растет лук. То же самое с морковью, репой и прочими овощами. Мне сразу показалось, что это неспроста, а потом я догадался, что тело сэра Уолтера вы запрятали как раз под эти грядки! Может быть, остальное вы сами расскажете?
– С удовольствием, мистер Холмс. Но прежде я должен сказать, что снимаю перед вами шляпу, потому что все было именно так, как вы говорите. Гроб внесли в склеп и опустили рядом с мраморным саркофагом. Подождав немного, я вылез, зажег лампу и принялся за работу. Я должен был вскрыть саркофаг. Гулкие удары моего молотка напоминали колокольный звон. Я работал, пока не выбился из сил и не свалился на пол.
Я лежал, и вдруг кто-то начал стучать снаружи. Я испугался, подумав, что на мой стук сбежались люди, но потом все стихло. Я встал и от отчаяния так грохнул молотком по саркофагу, что мраморная крышка треснула и провалилась внутрь. Когда пыль немного рассеялась, моим глазам предстала ужасная картина: череп моей тетки смотрел на меня пустыми глазницами и скалился, точно привидение. Тем не менее я, преодолев страх, вытащил обломки мрамора, скрывавшие сокровища. Меж пыльных костей лежала великолепная золотая диадема, некогда украшавшая голову принцессы Атары, золотые браслеты с драгоценными камнями и бесценный пояс. Мне даже почудилось, что при слабом мерцании моей лампы камни сверкают точно на солнце, мистер Холмс!
– То есть вы обнаружили пропавшие сокровища, которые ваш дядя тайно вывез из Египта и подарил своей жене, Кэтрин Уоллингтон. Несомненно, в знак своей любви! Кстати, Ватсон, посмотрите, что я нашел в кабинете на столе сэра Уолтера.
Холмс вынул из кармана фотографию. Снимок был сделан во время костюмированного новогоднего бала в театре «Лицеум» на Стрэнде. Все гости подняли бокалы, собираясь выпить за Генри Ирвинга, ведущего актера труппы. Сэр Уолтер, леди Кэтрин и актриса Эллен Терри смотрели прямо в объектив.
– Ваша тетя была очень красива, – заметил я, передавая фотографию Лестрейду.
– И костюм у нее прекрасный! – прибавил инспектор. – Верно, Холмс? Готов поспорить, что другие гости и не догадывались, что ее диадема, браслеты и пояс изготовлены из настоящего золота.
– Наверняка, инспектор. Что ж, леди Макгрегор будет счастлива, что ее сын нашелся живым и невредимым. Надо также сообщить в египетское консульство. Не сомневаюсь, что правительство Египта щедро вознаградит лорда Донерли за возвращенные сокровища, но прежде нужно выкопать тело и вернуть его в склеп, пока никто не заметил пропажи! Дыру в крыше, конечно, заметят, но это не страшно, потому что всем известно, что крыши порой рушатся. Вот только статую жалко.
4
Каменный круг
В тот декабрьский вечер погода на улице была ужасная – дождь хлестал в окно, подгоняемый порывами ветра, ревущего на Бейкер-стрит. Холмс колдовал над ретортой, проводя какой-то химический опыт. Его освещенный профиль был свиреп, точно маска самурая.
За неимением более увлекательных занятий я уселся в кресло и, закурив сигару, открыл бульварный роман в пестрой обложке, к которому, впрочем, не питал ни малейшего интереса. Не успел я прочитать название первой главы, как Холмс воскликнул:
– Четвертая колонка на восьмой странице «Телеграф»! Там напечатана весьма ценная статья, Ватсон. Возьмите и прочитайте, если вы еще не читали.
Я отбросил книгу и взял газету, но на восьмой странице я не обнаружил ничего примечательного – разве что сообщение о помолвке девушки, которую якобы насильно увезли из ее родной деревни в Уилтшире. Внизу зазвонил колокольчик. Холмс подбежал к окну.
– Наш посетитель, очевидно, человек скромный и даже застенчивый, – доложил он. – Тщательно следит за своей внешностью и оттого нарядился, точно сегодня воскресенье, а не обычный день. У него обветренное лицо и крепкая фигура – наверное, он фермер или джентльмен, живущий в деревне.
– Так или иначе, миссис Хадсон его уже впустила, – заметил я, прислушиваясь к стуку дождя за окном.
Холмс принял гостя довольно настороженно. Выше шести футов ростом, он был широк в плечах, краснолиц и говорил, точно извинялся.
– Моя фамилия Рэгторн, сэр.
– Странное совпадение, – сказал я. – Я только что встретил эту фамилию в газете.
– Ну конечно! – воскликнул Холмс, беря у гостя мокрый плащ и вешая его на крючок. – Клара Рэгторн, пропавшая девушка. Кем она вам доводится?
– Она моя внучка, сэр.
– Понятно. Познакомьтесь – это мой коллега доктор Ватсон. Присаживайтесь. Я с готовностью вас выслушаю, ибо заметка в «Телеграф» содержит весьма скупые сведения. Впрочем, лондонская пресса склонна обделять вниманием происшествия в провинции.
Я уселся поудобнее, покуривая сигару, и приготовился слушать. Пожилой джентльмен некоторое время смотрел на красные угольки в камине с выражением печали на хмуром лице.
– У меня ферма в Лоуэр-Стоуборо, графство Уилтшир, – наконец начал он. – Когда я купил ее, и земля и постройки были в запустении. Кроме того, в первое время меня преследовали неудачи по части погоды, покупки скота и непредвиденных судебных разбирательств. Но все это я преодолел без особого труда. По-настоящему нам туго пришлось, когда умерла моя невестка Анна. Она умерла от родов. Это была самая ужасная ночь в нашей жизни, мистер Холмс. Представьте себе – на улице воет ветер, молодая мать лежит в гробу, а за стенкой заходится криком ее новорожденный младенец. Мой сын Эдвард едва не лишился разума от горя. Если бы не моя жена, которая сумела привести его в чувство, он бы, наверное, покончил с собой. Слава богу, все как-то устроилось, и девочка, которую назвали Клара Дон, выросла и превратилась в самое прелестное создание на свете. Копия своей матери и внешностью и характером.
И вот однажды вечером в конце прошлой недели мы по обыкновению отправились в коттедж к сыну, ожидая, что там нас встретит наше дорогое дитя, занятое приготовлением ужина, что мы весь вечер будем любоваться ее счастливым личиком. Однако оказалось, что коттедж пуст и даже печь не растоплена.
Тут несчастный фермер чуть не расплакался – в глазах его блеснули слезы, но он все-таки нашел в себе силы продолжать:
– Эдвард вернулся с пашни и по нашим лицам сразу догадался, что что-то случилось. «Где Клара?» – спросил он. «Не знаю, – ответил я, – может быть, она отправилась куда-то с твоим поручением?» – «Нет, я не давал ей никаких поручений. Я думал, что она дома, ведь час уже поздний. Давно стемнело, а стол до сих пор не накрыт!»
Мы бросились вон из дома, обыскали все кусты и закоулки, но, увы, Клары нигде не было. С тех пор как она исчезла, мы не получали от нее вестей. Кстати, в это самое время с фермы исчез один молодой работник по имени Каркер, который жил в домике для наемных рабочих. Говорят, что прежде, чем скрыться, он украл несколько фунтов у одной женщины в деревне – она безногий инвалид.
– Нельзя ли предположить, что эти два исчезновения связаны друг с другом? – осторожно спросил я.
– Видите ли, доктор Ватсон, Каркер – уродливый мужлан, здоровенный, как бык! Я не могу себе представить, чтобы моя внучка увлеклась подобным типом.
– А у полиции другое мнение, – возразил Холмс.
– Нет, я не верю. Но самое возмутительное, что они разыскивают Каркера по подозрению в краже. При всех его недостатках, которых немало, этот здоровяк кроток, как овечка. Этакий ласковый великан.
Холмс взял с камина свою черную блестящую трубку и подошел к окну. В стекле отражался его худой ястребиный профиль.
– Позвольте узнать, мистер Рэгторн, когда вы сообщили о случившемся в полицию?
– Часы пробили восемь, а Клара все не возвращалась, Эдвард и мой пастух Джарвис снова обшарили все вокруг, но тщетно. Тогда я велел жене оставаться дома и ждать Клару – если та вдруг появится, – а сам сел на лошадь и помчался сквозь дождь и ветер в Амсбери, где сообщил констеблю об исчезновении внучки. Но дело с тех пор не движется, мистер Холмс! Я отлично понимаю, что мне не по карману ваши услуги, я всего лишь хочу знать ваше мнение. За этим я и приехал из Солсбери.
– Вы проделали столь долгий путь на поезде лишь для того, чтобы узнать профессиональное мнение, мистер Рэгторн?
– Большего я не прошу, сэр! Я понимаю, что вы занятой человек, что вы нарасхват у ваших многочисленных клиентов. Но поймите и меня: если есть хоть малейший шанс, что Клара еще жива, мои усилия не пропадут даром, моя поездка оправдает себя.
– Дорогой сэр! – живо обратился к нему Холмс. – Погода сегодня ужасная, и я предлагаю вам с нами поужинать – наша экономка миссис Хадсон приготовила великолепное жаркое из утки. Вы переночуете у нас. Это особенный случай, и мы с доктором Ватсоном поедем завтра к вам в Уилтшир.
На следующее утро, после завтрака, мы взяли кеб и отправились на Паддингтонский вокзал. Мы как раз успели к поезду. Из города Солсбери, знаменитого своим величественным собором, куда поезд прибыл около полудня, экипаж доставил нас в деревню Лоуэр-Стоуборо. По дороге мы проезжали небольшие уютные селения в окружении типичных для Уитшира скромных пейзажей: пастбища и пашни на холмах вперемежку с рощами и кустарниковыми пустошами.
Приехав на ферму, мы увидели живописный коттедж под соломенной крышей, каменные стены которого потемнели от времени. От коттеджа тропинка вела к фермерскому дому и хозяйственным постройкам – старым амбарам и коровникам. Повсюду лежал иней, легкий морозец пощипывал лицо. Холмс, в твидовом костюме и охотничьей кепке, спрыгнул на землю из экипажа, забросил свободный конец шарфа на плечо и деловито спросил:
– Ватсон, почему бы нам не прогуляться немного по окрестностям? В это время года в природе разлита особая меланхолическая красота, не находите? Также здесь есть одна церковь, куда мне хотелось бы зайти. Я приметил ее с холма.
– Это церковь Святого Магнуса, мистер Холмс, – сказал фермер, распрягавший лошадей, – она находится в Уэксе. Это совсем рядом.
Я согласился. Вдруг Холмс наклонился и стал ворошить тростью траву, где, как ему показалось, что-то блеснуло.
– Ага, Ватсон! – воскликнул он. – Да это бронзовая монета. Судя по виду, старинная.
– «Уильям Стерки», – прочитал я надпись под миниатюрным мужским портретом. – Интересно, кто это такой?
– Понятия не имею. Может быть, какой-то философ? – сказал Холмс и несколько раз подбросил находку в воздух. – Обратная сторона куда интереснее. У меня есть идея. Мистер Рэгторн, – позвал он, оборачиваясь к фермеру. – Отсюда до Амсбери примерно полмили. Знаменитый археолог и нумизмат, профессор Эндрю Кемп, живет в Браббен-Холле на окраине города. Вы не могли бы сейчас съездить к нему?
– Разумеется, сэр. Признаться, имя владельца я слышу впервые, хотя часто проезжаю мимо его дома.
– Скажите ему, что с ним хочет познакомиться мистер Шерлок Холмс. Он не мог обойти вниманием мою монографию, посвященную буддизму на острове Цейлон. Надеюсь, ему известна моя репутация.
– Сию минуту еду в Амсбери, сэр.
С этими словами Рэгторн вскочил на лошадь и ускакал. Холмс сунул монету в карман, и мы отправились на прогулку. На вершину холма вела едва заметная стежка, терявшаяся среди зарослей кустарника. В одном особенно крутом месте идти надо было по шаткой деревянной лестнице, на которой Холмс остановился и стал рассматривать одну из ступенек в увеличительное стекло. Добычу его составил обрывок черной материи, зацепившийся за ржавый гвоздь. Эту находку Холмс положил в карман.
В деревушке Уэкс мы увидели старинную церковь Святого Магнуса. Это была квадратная саксонская башня, высившаяся над горсткой домов, точно грозный страж. На улицах не было ни души. Все жители, казалось, сидят по домам. Полную тишину время от времени нарушал лишь громкий собачий лай.
– Ну вот и церковь, – сказал я, нетерпеливо топая ногой. – Может быть, вернемся, чтобы приступить к делу, Холмс? Не забывайте, что мы должны найти пропавшую девушку, и сейчас не время любоваться видами.
– Мой дорогой Ватсон! Мы не сможем считать нашу прогулку состоявшейся, если уйдем, не пообщавшись с викарием!
Должен признаться, что методы, которые использует мой друг в ходе расследования, порой ставят меня в тупик. Однако я уже знаю по опыту, что не стоит отвергать их сгоряча.
Викарий жил в доме из скучного серого известняка, и если бы не мох и не ярко-зеленый плющ, что вился по фасаду, зрелище было бы совсем унылым. В саду у дома, как и на церковном дворе, царило запустение.
– Хм, Ватсон, за нами наблюдают из окошка, – сказал мне Холмс, – давайте сделаем вид, что мы два банковских служащих с Леденхолл-стрит, которые проводят в этой местности свой заслуженный отпуск и наслаждаются отдыхом от бухгалтерских книг. Мы случайно забрели сюда и увидели эту живописную церковь!
– Понимаю, куда вы клоните, – ответил я, и мы бодро подошли к крыльцу и дернули за колокольчик.
Когда после недолгого ожидания дверь открылась, я, признаться, на мгновение испугался – ибо человек, которого мы увидели, больше напоминал мертвеца: тощий и бледный как смерть, с жидкой белесой растительностью на голове. Двигая кустистыми белыми бровями, он переводил свои прозрачные розовые глаза с Холмса на меня и обратно.
Поделиться книгой: