Джентльменский клуб

Андрей Ангелов

Джентльменский клуб

1. Офис-леди и бродяга

– So, Mr. Prince…

Офис-леди – это бездетная разведёнка, с безупречным 20-летним стажем в кадровом агентстве. В силу отсутствия мужской ласки страдает лютым недостатком кровообращения в тазовой области тела, и регулярно – два раза в неделю – запирается в ванной с душем. Обожает зеленый цвет, изящные воротнички и sweet. Ревностная католичка. Она закончила просмотр документов и подняла критические глаза на визави: слегка небритого парня лет сорока семи, в дешевеньком чистом костюмчике и с длинными ресницами, обрамляющими карие глаза.

– Пять месяцев вы работали грузчиком, два месяца краснодеревщиком, три месяца официантом, пару месяцев заправщиком на бензоколонке, – не заглядывая в бумаги, по тренированной памяти, перечислила Офис-леди. – И много где работали ещё. Почти везде от месяца до двух.

Мистер Принц в подтверждение церемонно кивнул.

– Вы только что приехали в штаты. Зачем? Поработать месяц?

Парень улыбнулся приятной улыбкой и вскинул тонкую бровь:

– Я – человек Мира. Я брожу по свету, и мне нравится этим заниматься!..

Заявление бродяги о том, что ему нравится бродяжничать – не удивило и не насмешило Офис-леди. И вообще не вызвало эмоций. Пара долларов в качестве процента за посреднические услуги – тот максимум, на который можно рассчитывать в сделке с таким клиентом, как мистер Принц. Без профессионального образования, не состоящий в профсоюзе, к тому же курящий. И всё вкупе желания помочь не вызывало.

– Замечу, что я всегда свою работу делаю на совесть! – спохватился парень.

Офис-леди оторвала цепкий взгляд от соискателя, вежливо пошелестела его рекомендациями:

– Да, работодатели отзываются о вас очень хорошо. Вы знаете, мистер Принц, что в Америке иностранцу сложно найти работу?

– Знаю, – чувственно изогнутая верхняя губа брезгливо скривилась. Рефлекторно. – А ещё я знаю, что вы похожи на королеву в этом платье. У меня есть знакомая королева, она тоже любит зелёный цвет и изящные воротнички! – мистер Принц с искренним восхищением посмотрел прямо в глаза агента по найму персонала.

Офис-леди давным-давно не ощущала себя женщиной, и поэтому лесть упала на благодатную почву. Пожалуй, парень симпатичен, несмотря на отсутствие профессии и членского билета специализированной гильдии. И ему нужно помочь с работой. Однако в обмен на удовлетворение своего любопытства:

– Вы работали в Королевском Доме?

Конечно, «королевским домом» окажется особняк второсортного наркобарона или захудалой голливудской звезды, но так приятно слушать сказки! К тому же из уст дамского угодника!

– Я трудился в Бирмингемском дворце. Целый месяц! – с ностальгией заметил мистер Принц и смущенно добавил. – В рекомендациях данная работа не отражена, я не люблю особой помпы…

Офис-леди, подперев руками подбородок, заворожено смотрела на странного посетителя кадрового агентства.

– Чёрт возьми, она умилилась или расстроилась? – усмехнулся парень. Он небрежно снял с пальца и близко показал Офис-леди золотую печатку:

– Видите. Это знак Особой Чести, которым меня удостоила королева. За добросовестную службу! Перстень с фамильным вензелем Её Семьи!

Полукруглая печатка, весом никак не меньше двадцати граммов. Вензель «BG», выложенный маленькими зелёными камешками. Такую бижутерию можно купить в любом киоске возле любой киностудии – цена от пяти до пятнадцати долларов за штуку, детям и беременным женщинам скидки. Офис-леди отослала своим иллюзиям улыбку души и взяла шариковую ручку:

– В общем, есть одна временная работа… Хозяин ждёт вечером важных гостей и ему срочно нужен уборщик.

Она чиркнула на рекомендации адрес и номер агентского договора:

– Желаю удачи!

Мистер Принц взял бумагу. Встал со стула. Любезно наклонил голову.

– Благодарю, мисс Кэтти.

2. Небесный кредит

Круглый столик на колесиках. На нём апельсин целый, блюдо с нарезанным дольками ананасом, початая бутылка виски и два стакана, пепельница, сделанная из половинки кокоса.

– Well-well! – руки кукловода очертили круг посреди столика. И бросили на него две пачки долларов. Одна – тонкая, другая – потолще. – Здесь тысяча сто долларов. В одной стопке штука, в другой сотня! Ты делаешь один выстрел! Если попадаешь в апельсин, то получаешь сотенку! Если не попадаешь в апельсин, то забираешь штуку! – Иллюстрациями монолога являлись движения указательным пальцем: сначала палец поочередно тыкнул в денежные стопки. Потом сделал указующий жест и тронул оранжевый фрукт. Напоследок провел две диагонали: от апельсина к тонкой денежной стопке, и от апельсина к денежной стопке потолше.

Крытая веранда просторна и прохладна. Нет ничего отвлекающего – однотонные стены из бруса. Ни обоев, ни покраски. Ни картин, ни мебели – ничего нет! Кроме уже описанного круглого столика. Немного запотевшие окна, входная дверь на английском замке. От столика до двери двадцать футов. Над дверью зеленая лампочка – звонок.

Нет, это не веранда! Это тир!

Двое мужчин, друг против друга. Один – стрелок, другой – мишень. Между ними столик. Над столиком, на высоте человеческого роста, большой кусок красной тряпки, небрежно приколотой к стене с помощью дротика. Тряпка абстрагирована от веранды именно своею яркостью. Её легко увидеть первой!

Парень сорока семи лет, в синей пиджачной паре на белую рубашку, без галстука. Высокого роста. Чисто выбритый, с синими строгими глазами. На правой щеке маленькая родинка. Театрал. Режиссер. Король кукол! Мистер Фэйс. Он в упор посмотрел на стоящего напротив него бугая. Широкоплечего, здоровенного, с лицом обиженного павиана. Лет тридцати.

– Ты все понял, Громила?

Бугай проглотил задумчивую слюну, потрогал пепельницу, яростно почесал непробритую щеку. И изрек через паузы:

– Гы, Фэйс… Ты сразу ставишь себя в невыгодные условия. Ведь не попасть в апельсин мне проще, чем попасть. И я легко могу промахнуться! И положить в карман штуку баксов! А сотню прихватить на чай! – при этих словах Громила сгреб денежные стопки и придвинул их к себе. Одновременно наклонился вперед – к оппоненту, своими ростом и мышечной массой нависая над ним!

– Громила. Ты можешь легко промахнуться или не промахнуться. Мне плевать на мнение мелкого тупого чувака! Я плачу тебе деньги за один выстрел. И всё.

Нет, не всё. Оскорблять накаченных мужиков семи футов ростом – не рекомендуется.

– Гы. Ты не боишься меня поливать, Фэйс? Я ведь могу не только промахнуться. А сделать это в нужное место! – Громила многозначительно постучал себе по лбу указательным пальцем.

Кукловод рассеянно зевнул и потянулся, прикрыв веки. С наслаждением глубоко выдохнул, потряс головой. Нехотя открыл глаза, безмятежно глянул на Громилу. Расслабься, чувак, я и не планировал кусаться!

– Оскорблять я тебя… – режиссер поставил троеточие в конце предложения и замер, повесив на уста ангельскую улыбку.

Громила удивился и расслабился, хотя расслабляться не планировал. Отпустило внутреннее напряжение, ведь детская улыбка не страшит!

– …не боюсь! – режиссер смел троеточие восклицательным знаком! One, Two, Three! Преображение мистера Фэйса: вместо улыбки ребенка – циничная ухмылка убийцы, резкий наклон туловища вперёд, щелчок белых ровных зубов. И тлеющие глаза. Акция устрашения под названием «Откусим Громиле нос!».

Бугай тотчас же отшатнулся назад – от театрала, выпустив из пальцев денежные пачки. Успел испугаться. Сильно!.. Придурок Фэйс кусается. Сука такая! А лжет, что не кусается! Обидно, блин!

– Ты мне откусил… – машинально забормотал Громила, трогая нос. На месте – нос на месте. – Чуть… чуть не откусил…

Чуть-чуть не считается. Такой большой Громила, а не знаешь таких простых истин. Ну да ладно, что с убогих взять… Мистер Фэйс убрал ухмылку, глянул строго. Вытащил из-за пояса большой блестящий пистолет. Бронебойный, явно! Пули размером с палец. Небрежно передернул затвор, вынул обойму и опустил её на столик. Подал оружие рукояткой вперед.

– Возьми пистолет.

Громила отпустил нос и прямо-таки вырвал ствол из чужих пальцев. Рукою-клешнёй. Взвесил. Заухмылялся. Оружие придает уверенность. И вдвойне, если перед тобой человек, у которого оружия в руках нет.

– Один патрон – один выстрел! – театрал сделал несколько чётких шагов к входной двери. Круто повернулся на каблуках к столику. – Шесть шагов. Ты встанешь здесь!

Опаска – рекомендуемое чувство по отношению к Фэйсу! Громила настороженно тискал пистолет. Именно тискал! Как сопляк мнёт потаскуху, не зная как её лучше ухватить.

Театрал возвратился к столику, взял апельсин и встал под красную тряпку. Отличная яркая абстрагация для стрелка!

– Я стою здесь!

Хрен в синем пиджаке на выдумки горазд! Помни, комрад! Громила всё не мог расслабиться. Пистолет в руках казался чужеродным предметом. Так всегда, когда пальцы не ощущают уверенности.

– Ты – там, Громила! Там, у двери! – нетерпеливый палец режиссера заставил Громилу шевелиться. Бугай порывисто отошел на указанное место. Развернулся к театралу недоуменными глазами.

– Фэйс. На кой чёрт тебе всё это надо? Актерские штучки… вспомнил юность?

Если не хочешь отвечать – скажи правду. Она – самая короткая.

– Это лишь вопрос. Я намерен устроить парочку спектаклей, и хочу спросить, угодны ли они небесам! Ответ скрыт в твоей меткости. Не тяни, Громила!

Пожалуй, двойного дна в ситуации все-таки нет. Бугай облегченно сглотнул. Кретин просто желает, чтобы его застрелили. Ну или чтобы стрельнули в его сторону… Громила сам решит, как выгодней обставить пальбу. Там, где есть гарантированный выстрел – всегда может возникнуть пальба.

Мистер Фэйс положил апельсин себе на макушку. Это мишень! Задним фоном её подчеркивает ярко-красная ткань. Лицо театрала напряглось, жилы на лбу вздулись и – …

– Да этот придурошный сейчас пёрднет! Гы-гыыы! – не смог сдержать гримасу веселья Громила. – Слышь, Фэйс, а давай я отправлю тебя на небо прямиком? Гы-ы… Что скажешь, прифарок?

Апельсин на голове. В глазах сосредоточена вся твоя прошлая жизнь. Так бывает. Тогда, когда берешь кредит в банке. Ты отвечаешь на простые и именно поэтому непростые вопросы. Ощущаешь на себе подозрительные взгляды. И ненавидишь за эти взгляды банк-кредитор. Но осознаешь, что и сам на себя ты тоже смотришь подозрительно. Тебя с вежливой любезностью раздевают донага, тщательно выворачивают твои карманы. Ощупывают, как товар. Осматривая зубы и взвешивая характер. И нюхая твои носки двухдневной свежести. Им не западло! Таков регламент! Наконец, мистер Расчёт заполнил анкету и отправил её в Службу Безопасности Банка. Теперь ждать: подтвердят или нет твой кредит. Всего два спектакля! Мистер Фэйс просит немного! А тут… в двадцати футах находится идиот, который играет в остроумного идиота. Но без идиота кредит не дадут, он – твоя собственная подпись на анкете, кукловод! Личная подпись – самый главный гарант для банка! Не отзывать же анкету назад, в самом деле!

– Скажу, что ты недоумок… – пополз по веранде злой горячий шепот. – Ты рассуждаешь о том, чего не можешь понять в силу скудности своего интеллекта… Выпусти пулю, забери сотню, и проваливай!

По ходу дурень Фэйс не может без того, чтобы не оскорблять! Ну что же. Всегда есть оскорбление, каковое является последним в жизни. Лови девятнадцать граммов, придурок! Громила медленно, по-садистски растягивая удовольствие, поднял пистолет. Прищурил левый глаз. Ствол нацелился прямо в ясную грудь театрала! Между легкими и сердцем.

– Штука моя, Фэйс!

Как мало надо для счастья! Ствол опустился чуть ниже – к солнечному сплетению… а вот ещё ниже – к промежности… Ай-яй-яй, смотрите-ка, Громила – гурман! Выбирает места для поселения пули со знанием дела!

Звук дверного звонка разрезал воздух. Неожиданно. Резко. Продолжительно.

Потом прогремел выстрел – он заглушил и оборвал звонок. Зеленая лампочка, что над дверью – потухла. А апельсин на голове мистера Фэйса разорвался в клочья – в него попала бронебойная пуля.

Громила тупо посмотрел на кукловода. После тупо посмотрел на пистолет. Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь. Так у людей. Неизвестно до конца, как с этим у громил – но судя по реакции стрелка, у них с этим примерно также как и у людей…

Мистер Фэйс позволил себе провести слабой рукой по голове. Головокружение. Тошнота. Сейчас бы хорошо посрать! Или блевануть! Или то и другое.

Снова звук дверного звонка, также резко, но уже ожидаемо. Был оборван возгласом:

– Эй! Что случилось? – послышался вскрик из-за входной двери. – Вызвать полицию?! 911?!

Когда такое кричит мужской голос – это лучше, чем такое кричит голос женский. Меньше неприятностей. Априори. Этот голос мужской. С явным заморским акцентом, кстати!

– Курьер принес кредит доверия, который только что одобрили, – понял театрал. – Неслабо на небе работает доставка…

Мистер Фэйс сгрёб обе денежные стопки со столика. Одним движением! Залихватски отделил сотенную банкноту и сунул её Громиле. И вольготно направился к двери, между прочим обронив:

– Ты честно заработал сто баксов, Громила.

Бугай не успел ничего понять. А понял только то, что у него в руке стодолларовая банкнота. Но и это непонятно: почему сто, когда он рассчитывал тысячу сто!? Громила недовольно поморщился – пальба спасет мир. Его мир.

Режиссер щелкнул английским замком, и открыл дверь. Немного трясущимися руками. Мистер Фэйс – человек, а непременным атрибутом человека является его же нервная система.

* * *

Входная дверь веранды распахнулась и взгляду кукловода предстал слегка небритый парень лет сорока семи, в дешевеньком чистом костюмчике и с длинными ресницами.

– Что произошло!? Я слышал выстрел! – тревожно выдохнул гость.

Так вот они какие – ангелы! Без крыльев. Ростом приблизительно с театрала. Карие глаза, густые волнистые волосы, на левой щеке маленькая родинка. Руки ухожены, без побрякушек. Ангелы развозят доставки на кабриолетах! Заёмщик разглядывал другую сторону порога всего пару секунд, а заметил всё. В том числе и явно новенькое авто, бликующее за чугунной решеткой входных ворот особняка.

– Значит, ты и есть – гонец с небес? – пробормотал режиссер. Ничто так не убеждает в присутствии факта, как его (факта) наличие! Воочие, правильней сказать!

– Вы, вероятно, меня с кем-то спутали… Я уборщик из агентства. Мне сказали, что мистеру Фэйсу нужен уборщик… – поразился гость. Не всё то факт, что вы считаете фактом! Даже если называете себя всеведущим!

Похоже, ангел прав. Он не ангел. А он… – Игрок! Быть уборщиком и косить под уборщика – вещи разные и очевидные. В нашей жизни гораздо меньше мистики, чем мы себе придумываем.

– Из тебя такой же уборщик, как из меня Хэммингуэй! – театрал потрогал лацкан гостевого пиджака. – Костюмчик явненько не твоего плеча…

– Чёрт! Совсем не по плечу, ты прав! Но откуда?.. – мистер курьер оглядел себя, палева не заметил… подумал и оглянулся назад. Теперь понятно… Гостевая тачка у ворот, на которой гость тупо спалился.

– Выпьешь со мной? – напористо предложил кукловод. – Сегодня я возвращаюсь на театральные подмостки и надо выпить за почин. Там Громила, но он сейчас уйдёт, потому что с даунами пить не люблю…

Любопытство! Лидер головного мозга! В фаворе и у игроков, и у режиссеров.

– Зайди! – мистер Фэйс посторонился, освобождая для гостя проход.

– Зайду! – мистер Принц согласно кивнул и переступил порог.

Входная дверь веранды захлопнулась за ними.

* * *

Первое, что увидели оба мистера – Громила у столика, со стаканом виски в руке.

– Громила. Не пей мой виски. Это виски мой, и пить его буду только я. И будут пить мои гости. Ты в число моих гостей не входишь! Выметайся! – отреагировал режиссер.

– Занятная драматургия! – размыслил мистер Принц. – «Лицо павианьей национальности» и… Игрок! Чёрт!.. А это вовсе не веранда, а это настоящая театральная сцена! Вау! – Мозг удивительный инструмент! Может выдать ассоциацию на событие прежде, чем глаза толком событие разглядят. Курьер ощутил, как по внутренностям разливается шок. Вы долго ждали эту минуту и вот она пришла. И вы растерялись, так как не готовы к её приходу, хотя и готовились к такой минуте двадцать лет.

Громила допил виски, бросил в рот дольку ананаса, проглотил целиком. Достал из-за пояса свой пистолет. Движения неторопливые, нарочитые. Так ведут себя хозяева ситуаций. Пистолет поменьше размером, чем режиссерский на столике, но не менее грозный. Вообще, любое оружие видится грозным лишь тем людям, что находились под огнем. Реально, будь то война или бандитские разборки. Иначе остроты ситуации не ощутишь.

– Я получил не все баксы, Фэйс. Договор касался штуки. Если бы этот хрен не помешал своим звонком, – ствол качнулся в сторону гостя, – я бы не попал в апельсин, а я бы попал в тебя… Прострелил бы сердце, печень… Яйца!..

– Громила. Убери из лексикона слово «бы» и вали в ближайший кабак пропивать честно заработанную сотню!

Это мистер курьер удачно зашел! Его всегда интересовало: как можно на равных разговаривать с обезьяной, которая единственным аргументом всегда и везде считает физическую силу! А мистер Фэйс – тот парень, с которым накачанный имбецил говорит именно на равных. Несмотря на превосходство «павианьего лица» в мускулах.