Партизаны полной луны
Тем, кто держит камни для долгого дня,Братьям винограда и сестрам огня,О том, что есть во мне,Но радостно не только для меня.Я вижу признаки великой весны,Серебряное пламя в ночном небе,У нас есть все, что есть.Пришла пора, откроем ли мы дверь?Вот едут партизаны полной луны,Мое место здесь.Вот едут партизаны полной луны.Пускай…У них есть знания на том берегу,Белые олени на черном снегу.Я знаю все, что есть, любовь моя, но разве я могу?Так кто у нас начальник и где его плеть?Страх – его праздник, и вина – его сеть.Мы будем только петь, любовь моя,Но мы откроем дверь.Вот едут партизаны полной луны,Мое место здесь.Вот едут партизаны полной луны.Пускай их едут.1986«РАВНОДЕНСТВИЕ»Золото на голубом
Те, кто рисует нас,Рисуют нас красным на сером.Цвета как цвета,Но я говорю о другом:Если бы я умел это, я нарисовал бы тебяТам, где зеленые деревьяИ золото на голубом.Место, в котором мы живем —В нем достаточно света,Но каждый закат сердце поет под стеклом.Если бы я был плотником,Я сделал бы корабль для тебя,Чтобы уплыть с тобой к деревьямИ к золоту на голубом.Если бы я мог любить,Не требуя любви от тебя,Если бы я не боялсяИ пел о своем,Если бы я умел видеть,Я бы увидел нас так, как мы есть,Как зеленые деревья и золото на голубом.1987«РАВНОДЕНСТВИЕ»Аделаида
Ветер, туман и снег.Мы – одни в этом доме.Не бойся стука в окно —Это ко мне,Это северный ветер,Мы у него в ладонях.Но северный ветер – мой друг,Он хранит все, что скрыто.Он сделает так,Что небо станет свободным от тучТам, где взойдет звезда Аделаида.Я помню движение губ,Прикосновенье руками.Я слышал, что время стирает все.Ты слышишь стук сердца —Это коса нашла на камень.И нет ни печали, ни зла,Ни горечи, ни обиды.Есть только северный ветер,И он разбудит меняТам, где взойдет звездаАделаида.1985«РАВНОДЕНСТВИЕ»Поколение дворников
Поколение дворников и сторожейПотеряло друг другаВ просторах бесконечной земли,Все разошлись по домам.В наше время,Когда каждый третий – герой,Они не пишут статей,Они не шлют телеграмм,Они стоят как ступени,Когда горящая нефтьХлещет с этажа на этаж,И откуда-то им слышится пение.И кто я такой, чтобы говорить им,Что это мираж?Мы молчали, как цуцики,Пока шла торговля всем,Что только можно продать,Включая наших детей,И отравленный дождьПадает в гниющий залив.И мы еще смотрим в экран,А мы еще ждем новостей.И наши отцы никогда не солгут нам.Они не умеют лгать,Как волк не умеет есть мясо,Как птица не умеет летать.Скажи мне, что я сделал тебе,За что эта боль?Но это без объяснений,Это, видимо, что-то в крови,Но я сам разжег огонь,Который выжег меня изнутри.Я ушел от закона,Но так не дошел до любви.Но молись за нас,Молись за нас, если ты можешь.У нас нет надежды, но этот путь нашИ голоса звучат все ближе и строже,И будь я проклят, если это мираж.1987«РАВНОДЕНСТВИЕ»Дерево
Ты – дерево, твое место в саду,И когда мне темно, я вхожу в этот сад.Ты – дерево, и ты у всех на виду,Но если я буду долго смотреть на тебя,Ты услышишь мой взгляд.Ты – дерево, твой ствол прозрачен и чист,Но я касаюсь рукой, и ты слышишь меня.Ты – дерево, и я как осиновый лист,Но ты ребенок воды и земли, а я сын огня.Я буду ждать тебя там, где ты скажешь мне,Там, где ты скажешь мне,Пока эта кровь во мне, и ветер в твоих ветвях,Я буду ждать тебя, ждать тебя.Ты – дерево, твоя листва в облаках,Но вот лист пролетел мимо лица.Ты – дерево, и мы в надежных руках.Мы будем ждать, пока не кончится время,И встретимся после конца.1986«РАВНОДЕНСТВИЕ»Очарованный тобой
Очарованный тобойМой лес – ослепительный сад,Неподвижный и прямой все дни.Кто мог знать, что мыНикогда не вернемся назад,Однажды выйдя из дверей.Очарованный тобой, я ничего не скажу,Между нами нет стекла и нечего бить.Кто мог знать, что нам —Нам будет нечего пить,Хотя вода течет в наших руках…Скажи мне хоть слово, я хочу слышать тебя!И оставленный один, беззащитен и смят.Этот выбор был за мной, и я прав,Вот мой дом, мой ослепительный садИ отражение ясных звездВ темной воде, в темной воде, в темной воде…1987«РАВНОДЕНСТВИЕ»Капитан Воронин
Когда отряд въехал в город, было время людской доброты.Население ушло в отпуск, на площади томились цветы.Все было неестественно мирно, как в кино, когда ждет западня.Часы на башне давно били полдень какого-то прошедшего дня.Капитан Воронин жевал травинку и задумчиво смотрел вокруг.Он знал, что все видят отраженье в стекле и все слышат неестественный стук.Но люди верили ему, как отцу, они знали, кто все должен решить.Он был известен, как тот, кто никогда не спешил, когда некуда больше спешить.Я помню, кто вызвался первым, я скажу вам их имена.Матрос Егор Трубников и индеец Острие Бревна,Третий был без имени, но со стажем в полторы тыщи лет.И, прищурившись, как Клинт Иствуд, капитанВоронин смотрел им вслед.Ждать пришлось недолго, не дольше, чем зимой ждать весны.Плохие новости скачут, как блохи, а хорошие и так ясны.И когда показалось облако пыли там, где расступались дома,Дед Василий сказал, до конца охренев: наконец-то мы сошли с ума.Приехавший соскочил с коня, пошатнулся и упал назад.Его подвели к капитану, и вдруг стало видно, что Воронин был рад.Приехавший сказал: «О том, что я видел, я мог бы говорить целый год.Суть в том, что никто, кроме нас, не знал, где здесь выход, и даже мы не знали, где вход».На каждого, кто пляшет русалочьи пляски, есть тот, кто идет по воде.Каждый человек – он как дерево, он отсюда и больше нигде.И если дерево растет, то оно растет вверх, и никто не волен это менять.Луна и солнце не враждуют на небе, и теперь я могу их понять.Наверное, только птицы в небе и рыбы в море знают, кто прав.Но мы знаем, что о главном не пишут в газетах и о главном молчит телеграф.И может быть, город назывался Маль-Пасо, а может быть, Матренин Посад.Но из тех, кто попадал туда, еще никто не возвращался назад.Так что нет причин плакать, нет повода для грустных дум,Теперь нас может спасти только сердце, потому что нас уже не спас ум.А сердцу нужны и небо и корни, оно не может жить в пустоте.Как сказал один мальчик, случайно бывший при этом, отныне все мы будем не те.1987«НАША ЖИЗНЬС ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДЕРЕВЬЕВ»Мальчик
В еще не открытой земле,На которой пока лежит снег,Мимо горных ручьев, мимо стоячих камней,Мимо голубых куполов, из которых бьет свет,Мимо черных деревьев,Трепещущих в ожиданьи весны,Мимо магнитных полей, морочащих нас,Мимо золотых мертвецов,Пришедших, узнав, что мы спим,Мимо начинаний вознесшихся мощно, но без имени,Вот идет мальчик,И он просто влюблен.И что мне делать с ним?Принцип женщины наблюдает за ним, полузакрыв глаза.Принцип справедливости уже подвел ему счет.И все знают, что он упадет.И заключают ставки – где и когда.И они правы, они правы, они, конечно, правы,Но только это еще не все.Мимо ледяных статуй с глазами тех, кто знал меня,Мимо сокрушенного сердца, у которого больше нет сил,Мимо объяснения причин и мимо отпущения греховВот идет мальчик —Он просто влюблен.И что мне делать с ним?Мимо непокорных и нежных,Мимо этой и той стороны стекла,Мимо митьков и друидов,Мимо тех, кто может не пить.У меня есть только один голос,И я хочу спеть все, что я должен спеть.Только одно сердце,И оно не может отказаться,Не умеет отказаться любить.Не может, не хочет,Не умеет отказаться любить.Сквозь можжевеловый ветер,Сквозь пламя, чище которого нет,В хрустальных сумеркахСветом звезд и светом ветвей,Задыхаясь от нежности,К этому небу и к этой земле.И мой сын говорит: Господи,Приди и будь соловей.Господи,Приди и будь соловей.Так начнем все с радости…1987«НАША ЖИЗНЬС ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДЕРЕВЬЕВ»Когда пройдет боль
Когда пройдет дождь – тот, что уймет нас,Когда уйдет тень над моей землей,Я проснусь здесь; пусть я проснусь здесь,В долгой траве, рядом с тобой.И пусть будет наш дом беспечальным,Скрытым травой и густой листвой.И, узнав все, что было тайной,Я начну ждать, когда пройдет боль.Так пусть идет дождь, пусть горит снег,Пускай поет смерть над моей землей.Я хочу знать; просто хочу знать,Будем ли мы тем, что мы есть, когда пройдет боль.1987«НАША ЖИЗНЬС ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДЕРЕВЬЕВ»Ангел
Я связан с ней цепью,Цепью неизвестной длины.Мы спим в одной постелиПо разные стороны стены.И все замечательно ясно,Но что в том небесам?И каждый умрет той смертью,Которую придумает сам.У нее свои демоныИ свои соловьи за спиной,И каждый из них был причиной,По которой она не со мной.Но под медленным взглядом иконВ сердце, сыром от дождя,Я понял, что я невиновен,А значит, что я не судья.Так сделай мне ангела,И я покажу тебе твердь.Покажи мне счастливых людей,И я покажу тебе смерть.Поведай мне чудоПобега из этой тюрьмы,И я скажу, что того, что есть у нас,Хватило бы для больших, чем мы.Я связан с ней цепью,Цепью неизвестной длины,Я связан с ней церковью,Церковью любви и войны.А небо становится ближе,Так близко, что больно глазам;Но каждый умрет только той смертью,Которую придумает себе сам.1988«ФЕОДАЛИЗМ»Боже, храни полярников
Боже, помилуй полярников с их бесконечным днем,С их портретами партии, которые греют их дом;С их оранжевой краской и планом на год вперед,С их билетами в рай на корабль, уходящий под лед.Боже, храни полярников – тех, кто остался цел,Когда охрана вдоль берега, скучая, глядит в прицел.Никто не знает, зачем они здесь, и никто не помнит их лиц,Но во имя их женщины варят сталь и дети падают ниц.Как им дремлется, Господи, когда ты им даришь сны?С их предчувствием голода и страхом гражданской войны,С их техническим спиртом и вопросами к небесам,На которые ты отвечаешь им, не зная об этом сам.Так помилуй их, словно страждущих, чьи закрома полны,Помилуй их, как влюбленных, боящихся света луны;И когда ты помилуешь их и воздашь за любовь и честь,Удвой им выдачу спирта и оставь их, как они есть.1988«ФЕОДАЛИЗМ»Не стой на пути у высоких чувств
Джульетта оказалась пиратом,Ромео был морской змеей.Их чувства были чисты,А после наступил зной.Ромео читал ей Шекспира,Матросы плакали вслух.Капитан попытался вмешаться,Но его смыло за борт волной;Не стой на пути у высоких чувств,А если ты встал – отойди,Это сказано в классике,Сказано в календарях,Об этом знает любая собака:Не плюй против ветра, не стой на пути.Прошлой ночью на площадиИнквизиторы кого-то жгли.Пары танцевали при свете костра,А потом чей-то голос скомандовал: «Пли!»Типичное начало новой эрыТоржества прогрессивных идей.Мы могли бы войти в историю;Мы туда не пошли.Не стой на пути у высоких чувств,А если ты встал – отойди.Это сказано в классике,Это сказано в календарях.Об этом знает любая собака:Не плюй против ветра, не стой на пути.Потом они поженились,И все, что это повлекло за собой,Матросы ликовали неделю,А после увлеклись травой.Иван Сусанин был первым,Кто заметил, куда лежит курс:Он вышел на берег, встал к лесу передом,А к нам спиной, и спел:«Не стой на пути у высоких чувств,А если ты встал – отойди.Это сказано в классике,Сказано в календарях.Об этом знает любая собака:Не плюй против ветра, не стой на пути».И лес расступился, и все дети пели:«Не стой на пути у высоких чувств!»1988«ФЕОДАЛИЗМ»Серебро господа моего
Я ранен светлой стрелой,Меня не излечат.Я ранен в сердце —Чего мне желать еще?Как будто бы ночь нежна,Как будто бы есть еще путь,Старый прямой путь нашей любви.А мы все молчим,Мы все считаем и ждем;Мы все поем о себе,О чем же нам петь еще?Но словно бы что-то не так,Словно бы блеклы цвета,Словно бы нам опять не хватает тебя,Серебро Господа моего, Серебро Господа,Разве я знаю слова, чтобы сказать о тебе?Серебро Господа моего, Серебро Господа —Выше слов, выше звезд, вровень с нашей тоской.И как деревенский кузнец,Я выйду засветло.Туда, куда я,За мной не уйдет никто.И, может быть, я был слеп,И, может быть, это не так,Но я знаю, что ждет перед самым концом пути.Серебро Господа моего, Серебро Господа,Разве я знаю слова, чтобы сказать о тебе?Серебро Господа моего, Серебро Господа —Выше слов, выше звезд, вровень с нашей тоской.1986«ФЕОДАЛИЗМ»Поезд в огне
Полковник Васин приехал на фронтСо своей молодой женой.Полковник Васин созвал свой полкИ сказал им – пойдем домой;Мы ведем войну уже семьдесят лет,Нас учили, что жизнь – это бой,Но, по новым данным разведки,Мы воевали сами с собой.Я видел генералов,Они пьют и едят нашу смерть,Их дети сходят с ума оттого,Что им нечего больше хотеть.А земля лежит в ржавчине,Церкви смешали с золой;И если мы хотим, чтобы было куда вернуться,Время вернуться домой.Этот поезд в огне,И нам не на что больше жать.Этот поезд в огне,И нам некуда больше бежать.Эта земля была нашей,Пока мы не увязли в борьбе.Она умрет, если будет ничьей.Пора вернуть эту землю себе.А кругом горят факелы —Это сбор всех погибших частей;И люди, стрелявшие в наших отцов,Строят планы на наших детей.Нас рожали под звуки маршей,Нас пугали тюрьмой.Но хватит ползать на брюхе:Мы уже возвратились домой.Этот поезд в огне,И нам не на что больше жать.Этот поезд в огне,И нам некуда больше бежать.Эта земля была нашей,Пока мы не увязли в борьбе.Она умрет, если будет ничьей.Пора вернуть эту землю себе.1988«ФЕОДАЛИЗМ»Волки и вороны
Пили-пили, а проснулися – и ночь пахнет ладаном.А кругом высокий лес, темен и замшел.То ли это благодать, то ли это засада нам;Весело на ощупь, да сквозняк на душе.Вот идут с образами – с образами незнакомыми,Да светят им лампады из-под темной воды;Я не помню, как мы встали, как мы вышли из комнаты,Только помню, что идти нам до теплой звезды…Вот стоит храм высок, да тьма под куполом.Проглядели все глаза, да ни хрена не видать.Я поставил бы свечу, да все свечи куплены.Зажег бы спирт на руке – да где ж его взять?А кругом лежат снега на все четыре стороны;Легко по снегу босиком, если души чисты.А мы пропали бы совсем, когда б не волки да вороны;Они спросили: «Вы куда? Небось, до теплой звезды?..»Назолотили крестов, навтыкали, где ни попадя;Да променяли на вино один, который был дан.А поутру с похмелья пошли к реке по воду,А там вместо воды – Монгол Шуудан.А мы хотели дать веселый знак ангелам,Да потеряли их из виду, заметая следы;Вот и вышло бы каждому по делам его,Если бы не свет этой чистой звезды.Так что нам делать, как нам петь, как не ради пустой руки?А если нам не петь, то сгореть в пустоте;А петь и не допеть – то за мной придут орлики;С белыми глазами, да по мутной воде.Только пусть они идут – я и сам птица черная,Смотри, мне некуда бежать: еще метр – и льды;Так я прикрою вас, а вы меня, волки да вороны,Чтобы кто-нибудь дошел до этой чистой звезды…Так что теперь с того, что тьма под куполом,Что теперь с того, что ни хрена не видать?Что теперь с того, что все свечи куплены,Ведь если нет огня, мы знаем, где его взять;Может, правда, что нет путей, кроме торного,И нет рук для чудес, кроме тех, что чисты,А все равно нас грели только волки да вороныИ благословили нас до чистой звезды…1991«РУССКИЙ АЛЬБОМ»Никита Рязанский
Никита РязанскийСтроил город, и ему не хватило гвоздя.Никита РязанскийПротянул ладони и увидел в них капли дождя;Никита РязанскийОставил город и вышел в сад.Никита РязанскийОставль старце и учаше кто млад…Святая София,Узнав о нем, пришла к нему в дом;Святая СофияИскала его и нашла его под кустом;Она крестила егоСоленым хлебом и горьким вином,И они смеялись и молились вдвоем:Смотри, Господи:Крепость, и от крепости – страх,И мы, Господи, дети, у Тебя в руках,Научи нас видеть ТебяЗа каждой бедой…Прими, Господи, этот хлеб и вино,Смотри, Господи, – вот мы уходим на дно;Научи нас дышать под водой…Девять тысяч церквейЖдут Его, потому что Он должен спасти;Девять тысяч церквейИщут Его и не могут Его найти;А ночью опять был дождь,И пожар догорел, нам остался лишь дым;Но город спасется,Пока трое из насПродолжают говорить с Ним:Смотри, Господи:Крепость, и от крепости – страх,И мы, дети, у Тебя в руках,Научи нас видеть ТебяЗа каждой бедой…Прими, Господи, этот хлеб и вино;Смотри, Господи, – вот мы уходим на дно:Научи нас дышать под водой…1991«РУССКИЙ АЛЬБОМ»Кони беспредела
Ехали мы, ехали с горки на горкуДа потеряли ось от колеса.Вышли мы вприсядку, мундиры в оборку;Солдатики любви – синие глаза…Как взяли – повели нас дорогами странными;Вели – да привели, как я погляжу;Сидит птица бледная с глазами окаянными;Что же, спой мне, птица – может, я попляшу…Спой мне, птица, сладко ли душе без тела?Легко ли быть птицей – да так, чтоб не петь?Запрягай мне, Господи, коней беспредела;Я хотел пешком, да видно, мне не успеть…А чем мне их кормить, если кони не сыты?Как их напоить? – они не пьют воды.Шелковые гривы надушены, завиты;Острые копыта, алые следы.А вот и все мои товарищи – водка без хлеба,Один брат Сирин, а другой брат Спас.А третий хотел дойти ногами до неба,Но выпил, удолбался – вот и весь сказ.Эх, вылетела пташка – да не долетела;Заклевал коршун – да голубя.Запрягли, взнуздали мне коней беспредела,А кони понесли – да все прочь от тебя…Метились мы в дамки, да масть ушла мимо;А все козыри в грязи, как ни крути.Отче мой Сергие, отче Серафиме!Звезды – наверху, а мы здесь – на пути…1991«РУССКИЙ АЛЬБОМ»Бурлак
А как по Волге ходит одинокий бурлак,Ходит бечевой небесных равнин;Ему господин кажет с неба кулак,А ему все смешно – в кулаке кокаин;А вниз по Волге – Золотая Орда,Вверх по Волге – барышни глядят с берега.Ох, козельское зелье – живая вода;Отпустите мне кровь, голубые снега.Как мирила нас зима железом и льдом,Замирила, а сама обернулась весной.Как пойдет таять снег – ох, что будет потом,А как тронется лед – ох, что будет со мной…А то ли волжский разлив, то ли вселенский потоп,То ли просто господин заметает следы,Только мне все равно – я почти готов,Готов тебе петь по-над темной воды;А из-под темной воды бьют колокола,Из-под древней стены – ослепительный чиж.Отпусти мне грехи первым взмахом крыла;Отпусти мне грехи – ну почему ты молчишь?!Ты гори, Серафим, золотые крыла —Гори, не стесняйся, путеводной звездой.Мне все равно – я потерял удила,И нет другого пути, только вместе с тобой…Вот так и вся наша жизнь – то Секам, а то Пал;То во поле кранты, то в головах Спас.Вышел, чтоб идти к началу начал,Но выпил и упал – вот и весь сказ;А вороны молчат, а барышни кричат,Тамбовской волчицей или светлой сестрой.То спасительный пост, то спасительный яд;Но слышишь, я стучу – открой!Так причисли нас к ангелам или среди зверей,Но только не молчи – я не могу без огня;И, где бы я ни шел, я все стучусь у дверей:Так, Господи мой Боже, помилуй меня!1991«РУССКИЙ АЛЬБОМ»Юрьев день
Я стоял и смотрел, как ветер рветВенки с твоей головы.А один из нас сделал рыцарский жест —Пой песню, пой…Теперь он стал золотом в списках святых,Он твой новый последний герой.Говорили, что следующим должен быть я, —Прости меня, но это будет кто-то другой.Незнакомка с Татьяной торгуют собойВ тени твоего креста,Благодаря за право на труд;А ты пой песню, пой…Твой певец исчез в глубине твоих руд,Резная клетка пуста.Говорили, что я в претендентах на трон, —Прости меня, там будет кто-то другой.В небесах из картона летят огни,Унося наших девушек прочь.Анубис манит тебя левой рукой,А ты пой, не умолкай…Обожженный матрос с берегов ОрионаПринят сыном полка.Ты считала, что это был яТой ночью, —Прости меня, но это был кто-то другой.Но когда семь звезд над твоей головойВстанут багряным серпомИ пьяный охотник спустит собакНа просторы твоей пустоты,Я вспомню всех, кто красивей тебя,Умнее тебя, лучше тебя;Но кто из них шел по битым стекламТак же грациозно, как ты?Скоро Юрьев день, и все больше свечейУ заброшенных царских врат.Но жги их, не жги, они не спасут —Лучше пой песню, пой.Вчера пионеры из монастыряПринесли мне повестку на судИ сказали, что я буду в списке судей, —Прости меня, там будет кто-то другой.От угнанных в рабство я узнал про твой свет,От синеглазых волков – про все твои чудеса.В белом кружеве, на зеленой траве,Заблудилась моя душа;Заблудились мои глаза.С берегов Боттичелли белым снегом в огонь,С лебединых кораблей ласточкой – в тень.Скоро Юрьев день,И мы отправимся вверх —Вверх по теченью.1992«ПЕСКИ ПЕТЕРБУРГА»Летчик
Я проснулся, смеясь —Я спустился вниз, я вернулся назад;Я проснулся, смеясьНад тем, какие мы здесь;Хлеб насущный наш днесь —Хлеб, speed, стопудовый оклад,Вдоль под теплой звездойВ скромной избе – странная смесь…Лети, летчик, лети, лети высоко, лети глубоко;Лети над темной водой, лети над той стороной дня;Неси, летчик, неси – неси мне письмо:Письмо из святая святых, письмо сквозь огонь,Письмо от меня…Белый голубь слетел;Серый странник зашел посмотреть;Посидит полчасаИ, глядишь, опять улетел;Над безводной землей,Через тишь, гладь, костромской беспредел,Без руля, без ветрил…Но всегда – так, как хотел.Вместо крыл – пустота,В районе хвоста – третий глаз;За стеной изо льда,За спиной у трав и дерев;Принеси мне цвета,Чтобы я знал, как я знаю сейчас,Голоса райских птицИ глаза райских дев.Лети, летчик, лети, лети высоко, лети глубоко;Лети над темной водой, лети над той стороной дня;Неси, летчик, неси – неси мне письмо;Письмо из святая святых, письмо сквозь огонь,Письмо от родных и знакомых;Лети, летчик, лети, лети высоко, лети глубоко;Лети над темной водой, лети над той стороной дня;Неси, летчик, неси – неси мне письмо:Письмо из святая святых, письмо сквозь огонь,Мне от меня…1993«ЛЮБИМЫЕ ПЕСНИ»8200
Восемь тысяч двести верст пустоты —А все равно нам с тобой негде ночевать.Был бы я весел, если бы не ты —Если бы не ты, моя родина-мать…Был бы я весел, да что теперь в том;Просто здесь красный, где у всех – голубой;Серебром по ветру, по сердцу серпом —И Сирином моя душа взлетит над тобой.1992«ЛЮБИМЫЕ ПЕСНИ»Королевское утро
Им не нужен свой дом,День здесь, а потом прочь.Им достаточно быть вдвоем,Вдвоем всю ночь.Колесницы летят им вслед,Только что для них наш хлеб?Королевское утро всегда здесь,Вот оно, разве ты слеп?Им не нужно других книг,Шелк рук и язык глаз.Мы помолимся за них,Пусть они – за нас.Им не нужен свой дом…1990«ЛЮБИМЫЕ ПЕСНИ»Как нам вернуться домой
Взгляд влево был бы признаком страха,Взгляд вправо был бы признаком сна.И мы знали, что деревья молчат —Но мы боялись, что взойдет Луна.И не было грани между сердцем и Солнцем,И не было сил отделять огонь от воды.И мы знали, что для нас поет свет,Но мы искали след Полынной звезды.Я хотел бы, чтобы я умел верить,Но как верить в такие бездарные дни —Нам, потерянным между сердцем и полночью,Нам, брошенным там, где погасли огни?Как нам вернуться домой,Когда мы одни;Как нам вернуться домой?1986«ЛЮБИМЫЕ ПЕСНИ»Кострома mon amour
Мне не нужно победы, не нужно венца;Мне не нужно губ ведьмы, чтоб дойти до конца.Мне б весеннюю сладость да жизнь без вранья.Ох, Самара, сестра моя…Как по райскому саду ходят злые стада;Ох, измена-засада да святая вода…Наотмашь по сердцу, светлым лебедем в кровь,А на горке – Владимир,А под горкой Покров…Бьется солнце о тучи над моей головой.Я, наверно, везучий, раз до сих пор живой;А над рекой кричит птица, ждет милого дружка —А здесь белые стены да седая тоска.Что ж я пьян, как архангел с картонной трубой;Как на черном – так чистый, как на белом – рябой;А вверху летит летчик, беспристрастен и хмур…Ох, Самара, сестра моя;Кострома, мон амур…Я бы жил себе трезво, я бы жил не спеша —Только хочет на волю живая душа;Сарынью на кичку – разогнать эту смурь…Ох, Самара, сестра моя;Кострома, мон амур.Мне не нужно награды, не нужно венца,Только стыдно всем стадом прямо в царство Отца;Мне б резную калитку, кружевной абажур…Ох, Самара, сестра моя;Кострома, мон амур…1993«КОСТРОМА»Не пей вина, Гертруда
В Ипатьевской слободе по улицам водят коня.На улицах пьяный бардак;На улицах полный привет.А на нем узда изо льда;На нем – венец из огня;Он мог бы спалить этот город —Но города, в сущности, нет.А когда-то он был другим;Он был женщиной с узким лицом;На нем был черный корсаж,А в корсаже спрятан кинжал.И когда вокруг лилась кровь —К нему в окно пришел гость;И когда этот гость был внутри,Он тихо-спокойно сказал:Не пей вина, Гертруда;Пьянство не красит дам.Нажрешься в хлам – и станет противноСоратникам и друзьям.Держись сильней за якорь —Якорь не подведет;А ежели поймешь, что самсара – нирвана,То всяка печаль пройдет.Пускай проходят века;По небу едет рекаИ всем, кто поднимет глаза,Из лодочки машет рука;Пускай на сердце разброд,Но всем, кто хочет и ждет,Достаточно бросить играть —И сердце с улыбкой споет:Не пей вина, Гертруда,Пьянство не красит дам.Напьешься в хлам – и станет противноСоратникам и друзьям.Держись сильней за якорь —Якорь не подведет;А если поймешь, что самсара – нирвана,То всяка печаль пройдет.1993«КОСТРОМА»Ты нужна мне
Ты нужна мне – ну что еще?Ты нужна мне – это все, что мне отпущено знать;Утро не разбудит меня, ночь не прикажет мне спать;И разве я поверю в то,Что это может кончиться вместе с сердцем?Ты нужна мне – дождь пересохшей земле;Ты нужна мне – утро накануне чудес.Это вырезано в наших ладонях, это сказано в звездах небес;Как это полагается с нами – без имени и без оправданья…Но, если бы не ты, ночь была бы пустой темнотой;Если бы не ты, этот прах оставался бы – прах;И, когда наступающий деньОтразится в твоих вертикальных зрачках —Тот, кто закроет мне глаза, прочтет в них все то же —Ты нужна мне……окружила меня стеной,Протоптала во мне тропу через поле,А над полем стоит звезда —Звезда без причины…1987«КОСТРОМА»Русская нирвана
На чем ты медитируешь, подруга светлых дней?Какую мантру дашь душе измученной моей?Горят кресты горячие на куполах церквей —И с ними мы в согласии, внедряя в жизнь У Вэй.Сай Рам, отец наш батюшка; Кармапа – свет души;Ой, ламы линии Кагью – до чего ж вы хороши!Я сяду в лотос поутру посереди Кремля,И вздрогнет просветленная сырая мать-земля.На что мне жемчуг с золотом, на что мне art nouveau;Мне, кроме просветления, не нужно ничего.Мандала с махамудрою мне светят свысока —Ой, Волга, Волга-матушка, буддийская река!1993«КОСТРОМА»Голубой огонек
Черный ветер гудит над мостами,Черной гарью покрыта земля.Незнакомые смотрят волками,И один из них, может быть, я.Моя жизнь дребезжит, как дрезина,А могла бы лететь мотыльком;Моя смерть ездит в черной машинеС голубым огоньком.Не корите меня за ухарство,Не стыдите разбитым лицом.Я хотел бы венчаться на царствоИли просто ходить под венцом —Но не купишь судьбы в магазине,Не прижжешь ей хвоста угольком;Моя смерть ездит в черной машинеС голубым огоньком.Мне не жаль, что я здесь не прижился;Мне не жаль, что родился и жил;Попадись мне, кто все так придумал —Я бы сам его здесь придушил;Только поздно – мы все на вершине,И теперь только вниз босиком;Моя смерть ездит в черной машинеС голубым огоньком.1994«НАВИГАТОР»Фикус религиозный
Ой ты, фикус мой, фикус, фикус религиозный!Что стоишь одиноко возле края земли?Иноверцы-злодеи тебя шашкой рубили,Затупили все шашки и домой побрели.Ясно солнце с луною над тобой не заходят,Вкруг корней твоих реки золотые текут;А на веточке верхней две волшебные птицы,Не смыкая очей, все тебя стерегут.Одну звать Евдундоксия, а другую – Снандулия;У них перья днем – жемчуг, а в ночи – бирюза;У них сердце – как камень, а слеза – как железо,И, любимые мною, с переливом глаза.Я читал в одной книге, что, когда станет плохоИ над миром взойдут ледоруб да пила —Они снимутся с ветки, они взовьются в небоИ возьмут нас с тобою под тугие крыла.1994«НАВИГАТОР»Навигатор
С арбалетом в метро,С самурайским мечом меж зубами;В виртуальной броне, а чаще, как правило, без —Неизвестный для вас, я тихонько парю между вамиСветлой татью в ночи, среди черных и белых небес.На картинах святых я —Незримый намек на движенье,В новостях CNN я – черта, за которой провал;Но для тех, кто в ночи,Я – звезды непонятной круженье,И последний маяк тем, кто знал, что навеки пропал…Навигатор! Пропой мне канцону-другую;Я, конечно, вернусь – жди меня у последних ворот,Вот еще поворот – и я к сердцу прижму дорогую,Ну, а тем, кто с мечом —Я скажу им: «Шалом Лейтрайот!»А пока – a la guerre comme a la guerre, все спокойно.На границах мечты мы стоим от начала времен;В монастырской тиши мы —Сподвижники главного Война,В инфракрасный прицелМы видны как Небесный ОМОН.1994«НАВИГАТОР»Три сестры
Что ж ты смотришь совой – дышишь, словно рухнул с дуба?Посмотри на себя – хвост торчком, глаза востры.Это все пустяки; в жизни все легко и любо,Пока вдруг у тебя на пути не возникнут три сестры.У них кудри – как шелк, а глаза – как чайны блюдца;У них семь тысяч лет без пардонов, без мерси.У них в сердце пожар; они плачут и смеются;Загляни им в зрачки – и скажи прощай-прости.Три сестры, три сестрыЧерно-бело-рыжей мастиВ том далеком краю, где не ходят поезда;Три сестры, три сестрыРазорвут тебя на части:Сердце – вверх, ноги – вниз,Остальное – что куда.А в саду – благодать, пахнет медом и сиренью.Навсегда, навсегда, навсегда – я шепчу: приди, приди!Кто зажег в тебе свет – обернется твоей тенью,И в ночной тишине вырвет сердце из груди.Три сестры…1994«НАВИГАТОР»Гарсон № 2
Гарсон № 2, Гарсон № 2,На наших ветвях пожухла листва;И, может, права людская молва,И все – только сон, Гарсон № 2.Вот стол, где я пил; вот виски со льдом;Напиток стал пыль, стол сдали в музей.А вот – за стеклом —Мумии всех моих близких друзей;А я только встал на пять минут – купить сигарет.Я вышел пройтись в Латинский квартал,Свернул с Camden Lock на Невский с Тверской;Я вышел – духовный, а вернулся – мирской,Но мог бы пропасть – ан нет, не пропал.Так Гарсон № 2, Гарсон № 2,То разум горит, а то брезжит едва;Но мысль мертва, радость моя, а жизнь – жива,И все это сон, Гарсон № 2.А колокольный звон течет, как елей;Ох, моя душа, встань, помолись —Ну что ж ты спешишь?А здесь тишина, иконы битлов, ладан-гашиш;А мне все равно – лишь бы тебе было светлей.Так Гарсон № 2, Гарсон № 2,На кладбище – тишь;На наших гробах – цветы да трава,И, похоже, права людская молва,И все – только сон, Гарсон № 2;А раз это сон – что ж ты стоишь, Гарсон № 2?!1994«НАВИГАТОР»Удивительный мастер Лукьянов
Как большой друг людей, я гляжу на тебя непрестанно;Как сапер-подрывник, чую сердцем тугую струну —А в чертогах судьбы удивительный мастерЛукьяновГородит мне хором с окном на твою сторону.Если б я был матрос, я б уплыл по тебе, как по морю,В чужеземном порту пропивать башмаки в кабаке;Но народы кричат, и никто не поможет их горю —Если только что ты, с утешительной ветвью в руке.Жили впотьмах, ждали ответа;Кто там внизу – а это лишь стекло.Счастье мое, ты одна, и другой такой нету;Жили мы бедно – хватит; станем жить светло.В журавлиных часах зажигается надпись:«К отлету»;От крыла до крыла рвать наверху тишину;Только кто – не скажу – начинает другую работу;Превращается в свет из окна на твою сторону.В невечерний свет в окне на твою сторону.1994«НАВИГАТОР»Стерегущий баржу
У всех самолетов по два крыла, а у меня одно;У всех людей даль светлым-светла, а у меня темно;Гости давно собрались за стол – я все где-то брожу,И где я – знает один лишь Тот, кто СторожитБаржу.В каждой душе есть игла востра, режет аж до кости;В каждом порту меня ждет сестра, хочет меня спасти —А я схожу на берег пень-пнем и на них не гляжу,И надо мной держит черный плащ Тот, кто Сторожит Баржу.Я был рыцарем в цирке,Я был святым в кино;Я хотел стать водой для тебя —Меня превратили в вино.Я прочел это в книге,И это читать смешно:Как будто бы все это с кем-то другим,Давным-давным-давно…А тот, кто сторожит баржу, спесив и вообще не святой;Но тот, кто сторожит баржу, красив неземной красотой.И вот мы плывем через это бытье, как радужный бес в ребро —Но говорят, что таким, как мы, таможня дает добро.1994«НАВИГАТОР»Древнерусская тоска
Куда ты, тройка, мчишься, куда ты держишь путь?Ямщик опять нажрался водки или просто лег вздремнуть,Колеса сдадены в музей, музей весь вынесли вон,В каждом доме раздается то ли песня, то ли стон,Как предсказано святыми, все висит на волоске,Я гляжу на это дело в древнерусской тоске…На поле древней битвы нет ни копий, ни костей,Они пошли на сувениры для туристов и гостей,Добрыня плюнул на Россию и в Милане чинит газ,Алеша, даром что Попович, продал весь иконостас.Один Илья пугает девок, скача в одном носке,И я гляжу на это дело в древнерусской тоске…У Ярославны дело плохо, ей некогда рыдать,Она в конторе с полседьмого, у ней брифинг ровно в пять,А все бояре на «Тойотах» издают «PlayBoy» и «Vogue»,Продав леса и нефть на Запад, СС20 – на Восток.Князь Владимир, чертыхаясь, рулит в море на доске,И я гляжу на это дело в древнерусской тоске…У стен монастыря опять большой переполох,По мелкой речке к ним приплыл четырнадцатирукий бог.Монахи с матом машут кольями, бегут его спасти,А бог глядит, что дело плохо, и кричит: «Пусти, пусти!»Настоятель в женском платье так и скачет на песке,Я гляжу на это дело в древнерусской тоске…А над удолбанной Москвою в небо лезут леса,Турки строят муляжи Святой Руси за полчаса,А у хранителей святыни палец пляшет на курке,Знак червонца проступает вместо лика на доске,Харе Кришна ходят строем по Арбату и Тверской,Я боюсь, что сыт по горло древнерусской тоской…1995«СНЕЖНЫЙ ЛЕВ»Инцидент в Настасьино
Дело было как-то ночью, за околицей села,Вышла из дому Настасья в чем ее мама родила,Налетели ветры злые, в небесах открылась дверь,И на трех орлах спустился незнакомый кавалер.Он весь блещет, как Жар-Птица, из ноздрей клубится пар,То ли Атман, то ли Брахман, то ли полный аватар.Он сказал: «У нас в нирване все чутки к твоей судьбе,Чтоб ты больше не страдала, я женюся на тебе».Содрогнулась вся природа, звезды градом сыплют вниз,Расступились в море воды, в небе радуги зажглись.Восемь рук ее объяли, третий глаз сверкал огнем,Лишь успела крикнуть «мама», а уж в рай взята живьем.С той поры прошло три года, стал святым колхозный пруд,К нему ходят пилигримы, а в нем лотосы цветут.В поле ходят Вишна с Кришной, климат мягок, воздух чист,И с тех пор у нас в деревне каждый третий – индуист.1995«СНЕЖНЫЙ ЛЕВ»Черный брахман
Когда летний туман пахнет вьюгой,Когда с неба крошится труха,Когда друга прирежет подругаИ железная вздрогнет соха,Я один не теряю спокойства,Я один не пру против рожна.Мне не нужно ни пушек, ни войска,И родная страна не нужна.Что мне ласковый шепот засады,Что мне жалобный клекот врага?Я не жду от тиранов награды,И не прячу от них пирога.У меня за малиновой далью,На далекой лесной стороне,Спит любимая в маленькой спальнеИ во сне говорит обо мне…Ей не нужны ни ведьмы, ни судьи,Ей не нужно ни плакать, ни петь,Между левой и правою грудьюНа цепочке у ней моя смерть.Пусть ехидные дядьки с крюкамиВьются по небу, словно гроза, —Черный брахман с шестью мясникамиОхраняет родные глаза.Прекращайся немедленно, вьюга,Возвращайся на небо, труха.Воскрешай свово друга, подруга,Не грусти, дорогая соха.У меня за малиновой далью,Равнозначная вечной весне,Спит любимая в маленькой спальнеИ во сне говорит обо мне,Всегда говорит обо мне.1994«СНЕЖНЫЙ ЛЕВ»Дубровский
Когда в лихие года пахнетНародной бедой,Тогда в полуночный час,Тихий, неброский,Из леса выходит старик,А глядишь – он совсем не старик,А напротив, совсем молодойКрасавец ДубровскийПроснись, моя Кострома,Не спи, Саратов и Тверь,Не век же нам мыкать бедуИ плакать о хлебе,Дубровский берет ероплан,Дубровский взлетает наверх,И летает над грешной землей,И пишет на небе:«Не плачь, Маша, я здесь;Не плачь – солнце взойдет;Не прячь от Бога глаза,А то как он найдет нас?Небесный град ИерусалимГорит сквозь холод и лед,И вот он стоит вокруг нас,И ждет нас, и ждет нас…»Он бросил свой щит и свой меч,Швырнул в канаву наган,Он понял, что некому мстить,И радостно дышит,В тяжелый для Родины часНад нами летит его еропланКрасивый, как иконостас,И пишет, и пишет:«Не плачь, Маша, я здесь;Не плачь – солнце взойдет;Не прячь от Бога глаза,А то как он найдет нас?Небесный град ИерусалимГорит сквозь холод и лед,И вот он стоит вокруг нас,И ждет нас, и ждет нас…»1992«СНЕЖНЫЙ ЛЕВ»Максим-лесник
Я хотел стакан вина – меня поят молоком,Ох я вырасту быком, пойду волком выти.Сведи меня скорей с Максимом-Лесником,Может, он подскажет, как в чисто поле выйти.То ли вынули чеку, то ль порвалась связь времен,Подружились господа да с господней сранью.На святой горе Монмартр есть магический Семен,Он меняет нам тузы на шестерки с дрянью.Раньше сверху ехал Бог, снизу прыгал мелкий бес,А теперь мы все равны, все мы анонимы.Через дырку в небесах въехал белый Мерседес,Всем раздал по три рубля и проехал мимо.Чаши с ядом и с вином застыли на весу.Ох, Фемида, где ж твой меч, где ты была раньше?Вдохновение мое ходит голое в лесу,То посмотрит на меня, а то куда дальше.Я опять хочу вина, меня поят молоком,Ох я вырасту быком, пойду волком выти,Сведи меня скорей с Максимом-Лесником,Может, он подскажет, как в чисто поле выйти.1994«СНЕЖНЫЙ ЛЕВ»Если бы не ты
Когда Луна глядит на меня, как совесть,Когда тошнит от пошлости своей правоты,Я не знаю, куда б я плыл – я бы пил и пил,Я бы выпил все, над чем летал дух, если бы не ты.Когда жажда джихада разлита в чаши завета,И Моисей с брандспойтом поливает кусты,И на каждой пуле выбита фигура гимнаста,Я бы стал атеистом, если бы не ты.В наше время, когда крылья – это признак паденья,В этом городе нервных сердец и запертых глаз,Ты одна знаешь, что у Бога нет денег,Ты одна помнишь, что нет никакого завтра, есть только сейчас.Когда каждый пароход, сходящий с этой верфи —«Титаник»,Когда команда – медведи, а капитаны – шутыИ порт назначенья нигде, я сошел и иду по воде,Но я бы не ушел далеко, если бы не ты.1997«ЛИЛИТ»Из калинина в тверь
Я вошел сюда с помощью двери,Я пришел сюда с помощью ног,Я пришел, чтоб опять восхититьсяСовершенством железных дорог.Даже странно подумать, что раньшеКаждый шел, как хотел – а теперьПаровоз, как мессия, несет нас вперед —По пути из Калинина в Тверь.Проводница проста, как Джоконда,И питье у ней слаще, чем мед,И она отвечает за качество шпал,И что никто никогда не умрет.Между нами – я знал ее раньше,Рядом с ней отдыхал дикий зверь,А теперь она стелет нежнее, чем пух,По пути из Калинина в Тверь.Машинист зарубает Вивальди,И музыка летит меж дерев.В синем с золотом тендере вместо угля —Души тургеневских дев.В стопудовом чугунном окладеБогоизбранный (хочешь – проверь)Этот поезд летит, как апостольский чин,По пути из Калинина в Тверь.Не смотри, что моя речь невнятна,И я неаутентично одет —Я пришел, чтобы сделать приятноИ еще соблюсти свой обет.Если все хорошо, так и Бог с ним,Но я один знаю, как открыть дверь,Если ты спросишь себя – на хрена мы летимПо пути из Калинина в Тверь.1997«ЛИЛИТ»Дарья
Дарья, Дарья, в этом городе что-то горит:То ли души праведных, то ли метеорит,Но пусть горит, пока я пою,Только не спрашивай меня, что я люблю,Говорящий не знает, Дарья, знающий не говорит.Ван Гог умер, Дарья, а мы еще нет.Так что, Дарья, Дарья, не нужно рисовать мой портрет.Ты можешь добиться реального сходстваИли феноменального скотства,Ты все равно рисуешь сама себя, меня здесь нет.Бог сказал Лазарю – мне нужен кто-то живой,Господь сказал Лазарю – хэй, проснись и пой!А Лазарь сказал – я видел это в гробу,Это не жизнь, это цирк Марабу,А ты у них, как фокусник-клоун, лучше двигай со мной.Смотри, из труб нет дыма, и на воротах печать,И ни из одной трубы нет дыма, и на каждых воротах печать.Здесь каждый украл себе железную дверь,Сидит и не знает, что делать теперь,У всех есть алиби, но не перед кем отвечать.А я пою тебе с той стороны одиночества,Но пока я пою, я поверну эти реки вспять,И я не помню ни твоего званья, ни отчества,Но знаешь, в тебе есть что-то, что заставляет этот курятник сиять.Спасибо, Дарья, – похоже, время идти,Дарья, Дарья, нас ждут где-то дальше на этом пути.Мне было весело с твоими богами,Но я чувствую – трава растет под ногами,Мы разлили все поровну, Дарья, – прощай и прости.1997«ЛИЛИТ»На ее стороне
Дело было в Казани, дело кончилось плохо,Хотя паруса его флота были из самоцветных камней,На него гнула спину страна и эпоха,Но она была в шелковом платье и много сильней.Утро не предвещало такого расклада:Кто-то праздновал Пасху, где-то шла ворожба,И Волга мирно текла, текла, куда ей было надо,И войска херувимов смотрели на то, как вершилась судьба.На подъездах к собору пешим не было места,На паперти – водка-мартини, соболя-жемчуга,Но те, кто знал, знали, когда пойдут конвой и невеста,Лучше быть немного подальше, если жизнь дорога.Когда вышел священник, он не знал, что ему делать:То ли мазать всех миром, то ли блевать с алтаря,А жених, хоть крепился, сам был белее мела,А по гостям, по которым не плакал осиновый кол, рыдала петля.И никто не помнит, как это было,А те, кто помнит, те в небе или в огне,А те, кто сильны – сильны тем, что знают, где сила,А сила на ее стороне.Говорят, что был ветер – ветер с ослепительным жаром,Говорят, что камни рыдали, когда рвалась животворная нить,А еще говорят, что нельзя вымогать того, что дается даром,И чем сильнее ты ударишься об воду, тем меньше хлопотать-хоронить.Он один остался в живых. Он вышел сквозь контуры двери.Он поднялся на башню. Он вышел в окно.И он сделал три шага – и упал не на землю, а в небо.Она взяла его на руки, потому что они были одно.1997«ЛИЛИТ»По дороге в Дамаск
Апостол Федор был дворником в Летнем саду зимой.Он встретил девушку в длинном пальто, она сказала:«Пойдем со мной».Они шли по морю четырнадцать дней, слева вставала заря.И теперь они ждут по дороге в Дамаск, когда ты придешь в себя.Над Москвой-рекой встает Собачья звезда, но вверх глядеть тебе не с руки.В марокканских портах ренегаты ислама ждут, когда ты отдашь долги.По всей Смоленщине нет кокаина – это временный кризис сырья.Ты не узнаешь тех мест, где ты вырос, когда ты придешь в себя.Оживление мощей святого битла, вернисаж забытых святынь.Ты бьешься о стену с криком «She loves you», но кто здесь помнит латынь?А песни на музыку белых людей все звучат, как крик воронья.Тебе будет нужен гид-переводчик, когда ты придешь в себя.А девки все пляшут – по четырнадцать девок в ряд.И тебе невдомек, что ты видишь их оттого, что они так хотят.Спроси у них, отчего их весна мудрей твоего сентября.Спроси, а то встретишь Святого Петра скорей, чем придешь в себя.По дороге в Дамаск неземная тишь, время пошло на слом.И все, чего ты ждал, чего ты хотел, – все здесь кажется сном.Лишь далекий звук одинокой трубы, тот самый, что мучил тебя.Я сказал тебе все, что хотел. До встречи, когда ты придешь в себя.1997«ЛИЛИТ»Маша и медведь
Маша и медведь.Главное – это взлететь.Пригоршня снега за ворот,Я знаю лучший вид на этот город.Маша и медведь.У нас в карманах есть медь,Пятак на пятак – и колокол льется,Но спящий все равно не проснется.Напомни мне, если я пел об этом раньше —Я все равно не помню ни слова;Напомни, если я пел об этом раньше —И я спою это снова.Я не знаю ничего другого.Маша и медведь.Вот нож, а вот сеть.Привяжи к ногам моим камень,Те, кто легче воздуха, все равно с нами:Есть грань, за которой железо уже не ранит —Но слепой не видит, а умный не знает:Напомни мне, если я пел об этом раньше —Вот пламя, которое все сжигает.Маша и медведь.Это солнце едва ли закатится,Я знаю, что нас не хватятся —Но оставь им еще одну нить.Скажи, что им будут звонитьМаша и медведь.1998«ПСИ»Имя моей тоски
Она жжет, как удар хлыста.Вся здесь, но недостижима.Отраженье в стекле, огонь по ту сторону реки.И – если хочешь – иди по воде или стань другим, ноОн шепчет: Господи свят, научи меняИмени моей тоски.Между мной и тобой – каждое мое слово;О том, как медленен снег;О том, как небеса высоки:Господи, если ты не в силахВыпустить меня из клетки этой крови —Научи меняИмени моей тоски.Ты слишком далеко от меня.Слишком далеко от меня —Как воздух от огня, вода от волны, сердце от крови;И вот я падаю вниз, уже в двух шагах от земли:Господи, смотри.Ты все мне простил, и я знаю – ты истин;Но твой негасимый свет гаснет, коснувшись руки.Господи, если я вернусь, то я вернусь чистым;Все остальное за мной;Научи меня имени моей тоски.1998«ПСИ»Сын плотника
Логин – сын плотника. Пароль – начало начал.Логин – сын плотника. Пароль – начало начал.Пока ты на суше, тебе не нужен причал.Сорок лет в пустыне, горечи песка не отмыть.Сорок лет в пустыне и горечи песка не отмыть —Но мучаться жаждой ты всегда любил больше, чем пить.Когда глаза закрыты, что небо, что земля – один цвет.Когда глаза открыты, что небо, что земля – один цвет.Я не знаю, в кого ты стреляешь, кроме Бога, здесь никого нет.Так дуй за сыном плотника. Ломись к началу начал.Дуй за сыном плотника, жги резину к началу начал.Когда ты будешь тонуть, ты поймешь, зачем был нужен причал.1998«ПСИ»Брод
Там, где я родился, основной цвет был серый;Солнце было не отличить от луны.Куда бы я ни шел, я всегда шел на север —Потому что там нет и не было придумано другой стороны.Первая звезда мне сказала: «Ты первый».Ветер научил меня ходить одному.Поэтому я до сих пор немножечко нервный —Когда мне говорят: «Смотри – счастье»,Я смотрю туда и вижу тюрьму.Время перейти эту реку вброд,Самое время перейти эту реку вброд,Пока ты на этой стороне, ты сам знаешь, что тебя ждет,Вставай.Переходим эту реку вброд.Там, где я родился, каждый знал Колю.Коля был нам лучший товарищ и друг.Коля научил пить вино, вино заменило мне волю,А яшмовый стебель заменилКомпас и спасательный круг.Но в воскресенье утром нам опять идти в стаю,И нас благословят размножаться во мгле;Нежность воды надежней всего, что я знаю,Но инженеры моего тела велели мне ходить по земле.Время перейти эту реку вброд,Самое время перейти эту реку вброд.Если хочешь сказать мне слово, попытайся использовать рот,Вставай.Переходим эту реку вброд.2002«СЕСТРА ХАОС»Нога судьбы
Быколай Оптоед совсем не знал молодежь.Быколай Оптоед был в бегах за грабеж.Но он побрил лицо лифтом,Он вышел в январь;Он сосал бирюзу и ел кусками янтарь;Океан пел, как лошадь, глядящая в зубы коню.Он сжег офис Лукойл вместе с бензоколонкой —Без причин, просто так.Из уваженья к огню.Екатерина-с-Песков у нас считалась звезда,Пока заезжий мордвин не перегрыз провода…Ей было даже смешно, что он не был влюблен;Она ела на завтрак таких, как он;Генеральские дочки знать не знают, что значит«нельзя»;А что до всех остальных, то она говорила —На хрена нам враги,Когда у нас есть такие друзья?Acid jazz – это праздник, рок-н-ролл – это жмур.И диджей сжал в зубах холодеющий шнур.Официанты, упав, закричали: «Банзай!»Она шептала: «Мой милый!»Он шептал: «Отползай!»Было ясно как день, что им не уйти далеко.Восемь суток на тракторе по снежной степи…Красота никогда не давалась легко.Под Тобольском есть плес, где гнездится минтай,И там подземные тропы на Цейлон и в Китай —Где летучие рыбы сами прыгают в рот,Ну, другими словами, фэн-шуй, да не тот,У нее женский бизнес;Он танцует и курит грибы.Старики говорят про них: «Ом Мани Пэмэ Хум»,Что в переводе часто значит —«Нога судьбы».2002«СЕСТРА ХАОС»Псалом 151
Я видел – Моисей зашел по грудь в Иордан,Теперь меня не остановить.Время собирать мой черный чемодан,Теперь меня не остановить.Мы баловались тем, чего нет у богов,Теперь наше слово – сумма слогов.Время отчаливать от этих берегов.Теперь меня не остановить.Я взошел в гору и был с духом горы,Теперь меня не остановить.Ему милей запах его кобуры,Теперь меня не остановить.Пускай я в темноте, но я вижу, где свет.Моему сердцу четырнадцать лет,И я пришел сказать, что домой возврата нет.Теперь меня не остановить.Мы так давно здесь, что мы забыли – кто мы.Теперь меня не остановить.Пришли танцевать, когда время петь псалмы —Теперь меня не остановить.Я сидел на крыше и видел, как оно есть:Нигде нет неба ниже, чем здесь.Нигде нет неба ближе, чем здесь.Теперь меня не остановить.2002«СЕСТРА ХАОС»
