Многоярусный мир: Создатель Вселенной. Врата мироздания.

— Лучше я отведу тебя к тому месту, но только не проси меня смотреть на все это снова.

Она двинулась с места, и он последовал за ней. Время от времени она останавливалась в нерешительности, но он мягко просил ее идти дальше. После неимоверного петляния около полумили она остановилась. Перед ними был небольшой лесок, состоящий из деревьев и кустарников, раза в два выше человеческого роста.

Листья каждого куста переплетались с листьями соседних. Они были очень широкими и формой напоминали слоновье ухо, светло-зеленые, с широкими красными прожилками и кончавшиеся ржавыми цветками лилии.

— Она — там, — показала Хрисеида. — Я видела, как гворлы поймали ее и уволокли в эти кусты. Я пошла следом. Я...

Больше она не могла говорить.

С ножом в руке Вольф раздвинул ветки кустов и оказался на естественной поляне, в центре которой на короткой траве были разбросаны человеческие кости. На них виднелись следы мелких зубов, по которым он понял, что до трупа женщины добрались двуногие лисицы-мусорщики.

Он не испытал ужаса, но мог себе представить, что должна была почувствовать Хрисеида. Она, вероятно, увидела лишь часть этой дикой сцены, может быть, изнасилование, а потом и изощренное убийство. Она прореагировала так же, как восприняли бы это и другие обитатели Сада. Смерть была здесь чем-то настолько ужасным, что обозначающее ее слово давным-давно стало табу, а потом и исчезло из языка. Здесь нельзя было предаваться ничему другому, кроме приятных мыслей и действий, а от всего неприятного следовало отгораживаться.

Он вернулся к Хрисеиде, смотревшей на него огромными глазами, словно ей хотелось, чтобы он сказал ей, что на поляне ничего нет. Он только произнес:

— Это теперь — всего лишь кости, и она уже давно не страдает.

— Гворлы поплатятся за это! — в ярости крикнула она, — Господь не позволит причинять вред его созданиям! Это его Сад, и все, вторгшиеся сюда, будут наказаны!

— Вот и хорошо, — сказал он. — Я уж начал думать, что ты могла остолбенеть от шока. Ты можешь ненавидеть гворлов сколько угодно, они этого заслуживают. А тебе сейчас нужно избавиться от пут.

Она завизжала и, прыгнув на него, заколотила по груди кулаками. Затем она начала плакать, и вскоре он заключил ее в свои объятия, поднял ее лицо и поцеловал. Она ответила ему страстным поцелуем, хотя из глаз ее все еще лились слезы.

После она сказала:

— Я побежала на пляж рассказать о том, что видела, моему народу, но они не хотели слушать. Они отворачивались от меня и притворялись, что не слышат. Я пыталась докричаться до них пока Овисандр — человек с бараньими рогами, беседовавший с вороном — не ударил меня кулаком и не велел убираться прочь. После этого они перестали со мной общаться, а я... Мне нужны друзья и любовь.

— Ты не добьешься ни дружбы, ни любви, говоря людям то, чего они не хотят слушать, — сказал Вольф, — ни здесь, ни на Земле, но у тебя есть я, Хрисеида, а у меня есть ты. По-моему, я начинаю влюбляться в тебя, а может быть, просто реагирую так на свое одиночество, на твою необыкновенную красоту и на свою внезапно вернувшуюся молодость.

Он сел и показал на гору.

— Если гворлы вторглись сюда, то откуда они явились? Почему они охотятся за этим рогом? Почему забрали с собой Кикаху? И кто такой этот Кикаха?

— Он тоже прибыл оттуда. Но думаю, что он — землянин.

— Что значит «землянин»? Ты же говоришь, что и ты родом с Земли.

— Я имею в виду, что он новоприбывший. Я не знаю точно, но у меня просто было такое чувство, что он здесь недавно.

Он встал и взял ее за руки.

— Давай отправимся за ним.

Хрисеида судорожно вздохнула и, прижав руку к груди, отпрянула от него.

— Нет!

— Хрисеида, я мог бы остаться здесь с тобой и быть счастливым какое-то время, но желание раскрутить до конца всю эту историю с Господом, узнать что случилось с Кикахой, никогда бы не покидало меня. Я видел его только несколько секунд, но он мне сразу понравился. Кроме того, он бросил мне рог не просто так, для этого у него наверняка была веская причина. И я не могу быть спокоен, пока он находится в руках этих тварей, гворлов.

Он отнял ее руки от груди и поцеловал ей ладонь.

— Тебе самое время покинуть этот Рай, который вовсе не является раем. Ты не можешь вечно оставаться здесь, вечно быть ребенком.

Она покачала головой.

— От меня тебе не будет никакой помощи. Я просто встану у тебя на пути. И... покинув этот мир, я, ну, просто кончусь.

— Тебе придется научиться новому словарю, — сказал он. — Смерть будет только одним из многих новых слов, которые ты сможешь произнести без колебаний или дрожи. И благодаря этому ты будешь лучшей женщиной на свете. Отказ произносить название явлений не мешает, знаешь ли, их осуществлению. Кости твоей подруги находятся там, хочешь ты об этом говорить или нет.

— Это ужасно!

— Истина часто бывает такой.

Отвернувшись от нее, он двинулся к пляжу. Через сто ярдов он остановился и оглянулся. В этот момент она бросилась за ним. Он дождался ее, обнял и, нежно поцеловав, произнес:

— Возможно, ты обнаружишь, что идти трудно, Хрисеида, но скучать тебе не придется, и ты не будешь напиваться до потери сознания, чтобы как-то еще жить.

— Надеюсь, что так и будет, — ответила она тихо. — Но я боюсь.

— Я тоже, но мы все-таки пойдем.

Глава 4

Взявшись за руки, они пошли к ревущему прибою. Не пройдя и ста шагов, Вольф увидел гворла. Тот вышел из-за дерева и, казалось, был также удивлен этой встречей, как и они. Он закричал, выхватил нож, а затем повернулся и позвал других. Через несколько секунд позади него образовался отряд из семи гворлов, и каждый держал длинный кривой нож.

Все еще держа Хрисеиду за руку, а другой рукой сжимая рог, Роберт Вольф побежал изо всех сил. У них была фора ярдов в пятьдесят.

— Мы можем где-нибудь спрятаться? — на ходу прокричал он.

— Не знаю, — в отчаянии ответила она. — Пожалуй, мы могли бы спрятаться в дупле дерева, но окажемся в западне, если они нас там найдут.

Они бежали вперед. По временам он оглядывался. Кустарник был здесь густой, и скрывал некоторых гворлов, но один-два всегда угрожающе маячили сзади, не отставая.

— Валун! — воскликнул Вольф. — Он как раз впереди! Мы воспользуемся этим выходом!

Он вдруг понял, до чего же ему не хотелось возвращаться в свой мир. Даже если это означало дорогу к спасению и временное укрытие, он не хотел возвращаться туда. Перспектива застрять там и вдруг оказаться не в состоянии вернуться обратно была настолько ужасной, что он даже решил не трубить в рог. Но что же сделать? Куда им скрыться?

И вдруг все его сомнения отпали сами собой, так как, приближаясь к валуну, он увидел несколько темных фигур, сгорбившихся у его подножия. Это были новые гворлы со сверкающими ножами и длинными белыми клыками.

Вольф с девушкой свернули, в то время, как трое из стоящих у валуна присоединились к погоне. Они оказались ближе остальных преследователей, причем значительно.

— Неужели ты не знаешь никакого укрытия? — выдохнул Вульф на бегу.

— За Раем, — ответила она. — Это единственное место, куда они не смогут за нами последовать. Я бывала ниже грани. Там есть пещеры. Но это опасно.

Он не ответил, экономя воздух, дыша с трудом. Ноги его отяжелели, а легкие и горло горели. Хрисеида, казалось, находилась в лучшей форме, чем он. Она бежала легко, ее длинные ноги ритмично поднимались и опускались. Дышала она глубоко, но без мучительных усилий.

— Еще две минуты, и мы там, — сообщила она.

Эти минуты показались ему вечностью, но каждый раз, почувствовав, что больше не может бежать, он бросал взгляд назад и снова делал усилие. Гворлы, хоть они и прилично отстали, по-прежнему были видны. Они переваливались на своих коротких кривых ногах, и на их бугристых мордах была написана твердая решимость.

— Может быть, если отдать им рог, они уберутся, — предложила Хрисеида. — Я думаю, им нужен рог, а не мы.

— Я сделаю это только в том случае, если у нас не будет другого выхода, — выдохнул он.

Они уже бежали вверх по склону. Теперь ему казалось, что к ногам привязаны огромные гири. Но он обрел второе дыхание и понял, что, наверное, выдержит этот марафон. Вскоре они поднялись на вершину холма и подбежали к краю утеса.

Хрисеида остановила его. Она подошла к краю, остановилась, посмотрела вниз и жестом позвала его. Оказавшись рядом с ней, Вольф тоже заглянул вниз, у него перехватило дыхание.

Отвесная стена утеса из черной, твердой, блестящей породы уходила на несколько миль вниз. А там — ничего, кроме зеленого неба.

— Так значит, это и есть край света! — произнес он.

Хрисеида не ответила. Она уже опять бежала впереди, иногда заглядывая в пропасть.

— Уже недалеко, — сказала она. — За теми деревьями, что растут прямо на краю.

Она рванулась вперед, и ему пришлось поднапрячься. В этот момент один гворл выскочил из кустов, росших недалеко от. края пропасти. Остановившись, он издал призывный крик, а затем бросился в атаку, не дожидаясь подмоги.

Вольф повернулся к гворлу лицом. Увидев, что тварь приготовила для броска нож, он швырнул в него рогом. Это явилось для гворла полной неожиданностью. Он замер, судорожно оценивая ситуацию. Эти колебания врага мгновенно использовал Вольф. Он вихрем налетел на гворла, когда тот, нагнувшись, потянулся к рогу. Длинные волосатые пальцы обвились вокруг рога, и тварь издала скрежещущий крик восторга. Вольф занес нож для удара, но гворл уже успел поднять свой, и два клинка, скрестившись, звякнули.

Промахнувшись вначале, Вольф хотел было снова бежать, поняв, что эта тварь, несомненно, владела искусством боя на ножах. Вольф очень даже неплохо знал фехтование и никогда не бросал практики. Но была большая разница между поединками на рапирах и грязной поножовщиной без всяких правил, и он это знал. И все же бежать он не мог. Во-первых, гворл свалит его, метнув нож в спину, прежде чем он успеет сделать несколько шагов. И, во-вторых, существовал еще рог, стиснутый в бугристом левом кулаке гворла. Вольф не мог его оставить.

Понимая, что Вольф оказался в очень неприятной ситуации, гворл осклабился, сверкнули его длинные желтые мокрые клыки.

«С этим, — подумал Вольф, — он обойдется и без ножа».

Мимо него пронеслось что-то золотистое, коричневое с развевающимися волосами в черно-каштановую полоску. Глаза гворла расширились, и он обернулся.

Длинная палка, лишенная листьев и части коры, вонзилась гворлу в грудь. Хрисеида бежала во весь дух, держа мертвый сук, словно шест, а за несколько шагов до цели метнула свое оружие, которое ударило чудище, опрокинув его на спину. Рог выпал из его кулака, но нож в другой руке остался.

Вольф прыгнул вперед и вонзил лезвие между двух хрящевых бугров на толстой шее гворла. Мышцы там были толстыми и мощными, но не настолько, чтобы остановить лезвие. Оно застряло только перерезав трахею.

Вольф вручил Хрисеиде нож гворла.

— Вот, возьми его.

Она приняла его, но, казалось, все еще пребывала в шоке.

Вольф надавал ей оплеух, пока взгляд ее не стал осмысленным.

— Ты действовала отлично! — приободрил он ее. — Кого бы ты предпочла увидеть мертвым, меня или его?

Он снял с трупа пояс и повесил на себя. Теперь у него было три ножа. Он сунул окровавленное оружие в ножны, взял в одну руку рог, а в другую — ладонь Хрисеиды и снова пустился бежать. Когда первые гворлы перевалили через край холма, позади них поднялся вой. Однако Вольф и Хрисеида имели фору в тридцать ярдов, которую они и сохраняли, пока не добрались до группы роскошных, росших на краю обрыва, деревьев. Хрисеида вышла вперед. Она опустилась на землю и скользнула вниз. Вольф присмотрелся, прежде чем слепо последовать за ней, и увидел, примерно в шести футах внизу, узкий карниз. Она уже прошла по нему и теперь висела на руках, затем снова спрыгнула, на этот раз на куда более узкий карниз. Но и это был еще не конец. Карниз тянулся под углом в пять градусов вниз по поверхности утеса.

Они могли воспользоваться им, лишь встав лицом к каменной стене и двигаясь боком, раскинув руки и вплотную прижавшись к скале.

Спускаясь, рог он заткнул за пояс. Сверху донесся вой. Вольф поднял голову и увидел первый карниз, на который уже падал один из гворлов. Затем он оглянулся на Хрисеиду и вздрогнул от ужаса: она исчезла.

Он медленно повернул голову, посмотрел через плечо и вниз, ожидая увидеть ее падающей вдоль поверхности утеса, если не миновавшей уже его и погружавшейся в зеленую бездну.

— Вольф! — услышал он.

Голова ее высовывалась откуда-то из самого утеса.

— Здесь есть пещера! Скорее!

Дрожа и потея, он дюйм за дюймом пробрался к ней по карнизу и вскоре влез в неширокое отверстие. Потолок пещеры был ненамного выше его головы, вытянув руки, он мог почти коснуться пальцами стен. Внутренняя часть уходила в темноту.

— Далеко ли она тянется?

— Не очень далеко, но тут есть естественная шахта, дыра в скале, ведущая вниз. Она выходит на Дно Мира. Ниже нет ничего, кроме воздуха и неба.

— Этого не может быть, — медленно произнес он. — Но это есть. Вселенная, основанная на совершенно иных физических принципах, чем моя Вселенная. Плоская планета с краями! Но я не понимаю, как здесь действует гравитация. Где ее центр?

Она пожала плечами и ответила:

— Кажется, Господь рассказывал мне об этом давным- давно, но я забыла... Я даже забыла, что он рассказывал мне, будто Земля круглая.

Сняв кожаный пояс гворла, Вольф выдернул из него ножны и поднял овальный камень, весом примерно в десять фунтов. Он продернул через ремень пряжку, а затем поместил камень внутри петли. Проткнув острием ножа дырку поблизости от пряжки, он затянул петлю. Теперь он был вооружен плетью, на конце которой был тяжелый камень.

— Встань сзади, боком ко мне, — велел он. — Если я промахнусь, или если кто-то проскочит мимо меня, толкай его, пока он не обрел равновесия, но не свались сама. Как думаешь, ты сможешь с этим справиться?

Она кивнула, не глядя на него.

— Это потребует от тебя многого. Я бы понял, если бы ты полностью сломалась, но ты, в основном, сработана из крепкой древнеэллинской породы. В ту эпоху люди были весьма жестокими. Ты не смогла потерять всех сил даже в этом омертвляющем псевдо-Раю.

— Я была не ахейка, — поправила она его. — Я из сминтейцев. Но ты в некотором смысле прав. Я чувствую себя не так плохо, как мне думалось. Только...

— Только к этому требуется привыкнуть, — закончил он за нее.

Вольф воодушевился, он ожидал иной реакции. Если она сможет продержаться в таком состоянии, то, возможно, они вдвоем сумеют выпутаться. Но если она опять расклеится, и ему придется утихомиривать истеричную женщину, они могут оба пасть под натиском гворлов.

— А вот, кстати, и они, — пробормотал он.

Вольф увидел, как черные волосатые бугристые пальцы ухватились за угол пещеры. Он с силой взмахнул ремнем, так что камень на его конце раздробил волосатую руку. Послышался рев удивления и боли, затем долгий, постепенно удаляющийся вой, когда гворл падал. Дожидаться появления следующего Вольф не стал. Он подобрался, насколько смог, поближе к краю карниза и снова взмахнул ремнем. Тот хлестнул за угол и стукнулся обо что-то мягкое. Снова раздался вопль, и он тоже растаял в пустоте зеленого неба.

— Троих долой, осталось семь, пусть даже, к ним не присоединились другие.