Неясный пепел
Неясная песня неясных певцов,Неясные сны и неясная волость,Неясная слава неясных отцов,Неясно здесь все! но услышьте мой голос:Неясный Неясный Пепел ПепелНеясная жизнь неясных времен,Неясный топор над неясной главою,Неясная жалость неясных ворон,Неясный полет над кровавой травою.Неясный Неясный Пепел ПепелНеясные звуки неясных поэз,Неясная сталь над неясной идеей,Неясная совесть неясных сердец,Неясная глупость висит над Расеей!Неясный, но Красный Пепел Пепел.(весна 1989)
Русским
Памяти В. Набокова
Я к вам вернусь когда-нибудь…И вы меня п о т о м поймете!Я к вам пробьюсь сквозь мглу и грусть,Чтоб на века застыть в почете.Мне не грозит забвенья груз,И вы на мне еще взрастете!Без вас остаться не страшусь —В Россию русского возьмете…(1989)
Сквозь век
Мне остается «просто мудро жить»:И в двадцать пятом – голову сложить,В тридцать седьмом – подставить пуле лоб,А в сорок первом – пережить озноб,Как прежде у подножья Машука,Убийцы где не дрогнула рука…В шестьдесят первом снова ощутитьОсвобожденье и желанье жить!Но через двадцать лет, не дописав труда,Остановиться вновь у смертного одра.И сотню лет спустя все это повторить,Закон-круговорот судеб благословить.(весна 1989)
«Железо кандалов разбило руки в кровь»
Железо кандалов разбило руки в кровь —Запястья кровоточат у Христа…По жизни все людей: от чистого КрестаНа землю падает кровавая роса.И я стою один, почти что у одра,Рыдая, говорю: «Помилуй мя»…Однако все это – бессмысленно, впустую.(осень 1989)
Признание
Я буду признан после смерти,И это – утешенье мнеВо все вселенской круговертиИ в тихой русской тишине.Моих мучений не искупитПосмертной славы трескотня.Но их, наверное, окупитМерцанье скорбного огняДуши, которая не сгинетПосле ухода моего,А в вечном погребальном гимнеСольется в Слово Богово.(зима 1989)
Вечернее рондо
Памяти А.А. Блока
Этот вечер мне ярко запомнился —Я, усталый, ушел от тебя…Только долго и издали звонницыЗвуки странные звали меня.Но я шел и уныло раздумывалО своей погасавшей судьбе,И при этом так страстно придумывалПодходящую кару тебе!Ты с другим изменила «случайно»:Что ж, бывало, и я изменял.Но манил меня яд твоей тайныИ накрашенных губ твой овал.Мы, наверное, встретимся. Помнится,Он тогда это нам предсказал…И я снова услышу ту звонницу,И увижу тот самый овал.(осень 1989)
Шекспиру
Свой век бессмысленный влачить до тридцати,А там остудится огонь земных желаний,И все сгниет во мраке н е м о т ы:Умрет любовь, и дружба, и сиянье«Безносых гениев» холодной красоты.Но вечна Красота по отношенью —К картинам человечьей суеты…(осень 1989)
Модернисты
Ю. Попову
Разбить об чью-то голову графин,И легкий недуг обозначить «сплин»,И кучей шумною таскаться по концертам,И девушек вскрывать, точно конверты…Друг, сей бедлам не нужен никому,Кроме самих эквилибристов слова.Все это молодость, и жажда славы снова!О модернизм, у века ты в плену.(1989)
Предчувствие
Мне не искать верховьев Пустоты,Чужого не бояться святотатства…Увы, ушли все детские мечты,Исчезнул призрак славы и богатства.Но я гляжу на темные чертыСвоей судьбы – как ей не улыбаться!И различаю слабые следыМ о е й Победы, Доблести и Власти.(зима 1989)
Лирика 1990–1996 гг
Из поэтических сборников «ЛМНР», «Зов Эрота», «Серебряный ангел»
Небо
Памяти В. Блейка
В небе черном блистают созвездья,И маячат ф и г у р ы глубоко…Только здесь еще место надеждеНа того, что зовут люди Богом.На земле человек наг и беден,Нищ и глух, ни горяч и ни хладен…Весь свой век этот червь безнадежноИщет высь между гибелью впадин.И однажды, став возле могилы,Забирает с собою в пространствоТот лоскут материи свитой,Что отдаст Ангел непостоянства…(февраль 1990)
Алхимия слова
Я прикоснусь пером – страницы оживут!Так Гойя к холсту прикасался кистью.Я оживлю фантомы, что умрутЛишь вместе с человеческою мыслью…О, верьте в колоссальность их судьбы!И жить им бесконечно дольше, верно,Чем поколениям проклятой ворожбы,Которые создал милашка Ленин.Я понимаю, что вам здесь пою,Я этой песней ц е п и разовью…(январь 1990)
Ночь
Томный страх под покровом ночиНа меня наступает всечасно.Я хочу раствориться в ней, очень,Но, о Боже, как это ужасно!Будто – черные ямы проваловЗамещают пространство ночи,Между блеском звезд-интервалов,Между светом небесных зодчих.Я люблю так сидеть, смотря молчаПрохождение жизни вечной.Круг меня одна бесконечность,Во мне… Иоанн-предтеча.(зима 1990)
«Мы живем в ожидании чуда»
Мы живем в ожидании чудаДивной Вечности, Славы и Счастья.Но едва ли кто знает, откудаК нам придут эти признаки власти —Эти знаки ничтожных стремлений.Ты в себя посмотри – там заметишьТолько скуку земных ожиданий!Равнодушное ль небо в ответеЗа тщету твоих глупых желаний,За бессмыслицу призрачной сути?Наша жизнь «только глупая ш у т к а»:Не устанут трепаться поэты!В этой истине вязкой рассудка —Искра мягкого Божьего светаВсего сущего жить…(1990)
Молитва
Святый Боже! Святый крепкий!Я один перед Тобою…Святый Боже! Святый крепкий!Пронеси меня с любовьюМимо этих змеевидныхТел, что просят подаянья,Мимо тех, кто безобидней,Кто выносит все страданья.Святый Боже! Святый крепкий!Ты возьми меня с собою…Святый Боже, святый крепкий!Не сносить мне жизньс Любовью.(январь 1991)
Шарлю Бодлеру
Скука, дьявол, де Сад…Мерзкий упадок сил!Но подожди же, Ад,Беара хоронить…Пятый среди других —Черных, но Белый я!Только б не пасть меж них,Лучше гашиш иль петля!Ведь падающий стрелокВиден издалека,Не нажимай курок —Смерть, она так легка…Ночью из-под могилСладкий мне голос твой:«Дьявол меня сгубил…».– Шарль, ты теперь со мной!«Д е л а т е л ь», Бог и сад…(февраль 1991)
Высоцкому
А я шел, я с ней все шел, шел да не мытарился…Глядя на косынки шелк, я совсем растаял, сам.Но как мне было хорошо в ее доме крошечном,Ведь суть жизни – порошок, кровяное крошево…И когда она дала, я ругался, я пылилЛишь слезами, а слова изо рта не шли.…Словно вижу из угла смерть свою проклятую.Там о н и несли Христа, на кресте распятого…И я ушел, да, я ушел! Чтоб ей не мытариться…И так мне стало хорошо, ведь не нужно стариться.(1991)
Пространство ночи
Меняется пространство: День на Ночь…И свету свитому становится невмочь,И мудро отступает он. ТогдаЦарицей делается т е м н о т а.И ясный пепел звездных сигаретОпутывает миллиарды лет…А ты со мной, мой мальчик! Навсегда!И пусть пусто проносятся года,И мерзки люди, что кругом кишат,И свалка там, где был Эдемский сад.Но – Ангелы лопочут за спиной,Земные твари тянутся с мольбой,А дьявол хмурит лик свой, но молчит,А бог в саду под дудочку дурит…Услышь м о й крик, о Господин, кумир!И я совсем оставлю зряшный мир,И улечу под дудочку с Тобой…А может, еще дурочку возьмем?И полетим тенями в Вышний Дом,Куда так споро Ангелы спешат,Где снова станет р а е м жизни ад…(июнь 1991;1999)
«Свой срок земной уж сняв наполовину…»
Свой срок земной уж сняв наполовину,На Аркольском мосту стоять с одним древком.И серые кровавые картиныСпокойно провожать покорнейшим кивком.Но быть уж не одним, а многими…И с ними устало продолжатьСей жизненный побегОт прежней жизни – счастливо-унылой —До нынешней неясной…Ч е л о в е к.(лето 1993)
Рубаи
Подражание О. Хайяму
1. Коли ты захотел на земле преуспеть,Научись для начала плясать, пить и петь.Что ж козлом ты поешь и танцуешь, как лошадь?Остается лишь к пьянству тебе прикипеть…2. Позаехал на трон странный карлик – урод,Говорил всем, как стал при нем счастлив народ.Кто перечил ему, того «гадом» считали,Кто на площади выл – на засов закрывали…Принимал у себя карлик важных особ!Только время сменилось, и его – на засов.3. Наша жизнь – это тусклый и суетный мрак,И подлец, и герой перед Богом – дурак.Что мне делать? Скажи, превеликий Владыка!Если нет всем делам моим славы никак…(лето 1993, осень 2005)
Русь
Господь мне дал Тебя, как матери дитя, —Но разве я велик, чтоб справиться с Тобою?!Мне слышен смутный зов: «Иди! Вперед, с любовью!».Могу ль, презрев сие, оставить я Тебя?А если упаду на этом поле брани,Ты вспомнишь обо мне, врагов моих губя…С рождения Тобой, похоже, в сердце ранен,Я слышу Зов трубы! готов к борьбе, любяЗаконы простоты, Отца, свой мир, Тебя…(осень 1994)
Царь Иван
Возьми, царь Иван, сына голову в руки…И есть ли в том смысл, и есть ль в ней ответТех страшных и долгих мучительных лет,Когда ты людей убивал! Не от скуки ль?Возьми, царь Иван, его голову в руки!Пробитая посохом старца нога,Крик связанных петлями тонущих женщин,Младенцев повешенных сонм… ЧередаЗлодейств твоих, царь! Их уже не уменьшишь.Пробитая посохом старца нога…Но что, царь Иван, толкало тебяНа ряд сих злодейств, бессмысленно жутких?Ответь мне, прошу… Слышу, близко страда!О, как нам теперь число смерти уменьшить?!Ответь, русский царь! Уж близка та страда…(август 1994)
Судьба
Е. Зубкову
Что бы ни делал я,Что бы ни делал ты —Все это с у е т а,Призрачный шаг судьбы…Солнечный света диск —Это синоним Дня,Для человека жизньВечная беготня.Что бы ни делал ты,Что бы ни делал я —В мире есть лишь м е ч т ы,Горы, леса, моря…Слышится сердца стук,Сколько еще идти?Его остановка (вдруг) —Время конца пути.Войны и нищета —Это конец мечты,Что бы ни делал я,Что бы ни делал ты!Богу твои дела —Призраки суеты…Можно кричать: «Алла!»,Можно садить цветы.Ночь – это гибель Дня,Смерть лишь конец Пути,Что бы не сделал я,Что бы не сделал ты…(Февраль 1996)
Бог
«Я царь – я раб, я червь – я Бог…»
Г. Р. ДержавинСтихотворение, которое не входило ни в какие сборники,
но оно особенно ценно и важно для автора!
Если я есть Бог, то другие кто?Если я никто, то другие – все?Если я есть червь, то другие – дождь?Если жизнь есть вервь, у кого же нож?Если я любовь, то другие – страх?Если жизнь их дрожь, что ж любить в кустах?Если мир есть сон, то проснуться как? Если смерть лишь стон, то к чему сей страх?Если я упал, то другие «ляг»?Если я устал, то тогда все т а к…Но если я Царь есть, все другое что ж?!Если жизнь – путь в смерть, что тогда не ложь?Видно, т о л ь к о Б о г,Е с л и мир есмь Б о г…(январь 1991)
Поэзия 1997–2003 годов
Из поэтических сборников «Закат столетия» и «Пирамида»
Поэт и человек
Памяти И. Бродского
О, н и к о г д а Поэта не кляни!Поэт не знает радости любви,Не верит в денег счет и в тягу лет,Бывает нищ и груб и неодет…И говорят Поэту все подряд,Что он с ума сбежал, что жизнь его пустяк!Что грубостью теперь не удивить,Что слово много легче, чем гранит…Что почестей и славы не видатьТ о м у, кто лишь химеры мог создать!Мой брат! внимательно стихи его прочти,И станет ясен свет его пути.И мысли, зарифмованные в ряд,С одним тобой тогда заговорят…И ты поймешь, возможно, что не зряПоэт не зрит листков календаря.Ты видишь жизнь вокруг, а он – во всем!Людей ты знаешь, он же – д у х о в сонм!О, тропы разные, знать, Богом нам даны…Да что – во времени они проложены!И грустно, но покорно мы и д е м:От детства к смерти – ты,От смерти к ж и з н и – Он.(июль 1997)
Предчувствие любви
Екатерине
И опять, уже в сотый раз,Мне вдруг кажется, что я люблю…И насмешливый взгляд твоих глазС ненасытным упорством ловлю!Между нами граница людей,А над нами – проклятье племен,Но тем более лик твой милейМне в созвездии э т и х времен.Ты сейчас от меня далеко,Но не дальше, чем в небе звезда.Нам увидеться вновь так легко,Хотя лучше здесь слово в с е г д а.Ты готова понять и простить,Я готов быть с тобою года…Пусть не сказано нами «любить»,Но не все говорится ведь, да?…Вот мы рядом стоим и молчим,Будто ясно все так, и без слов.В темном мире сплетенья причин,Может, Парка нам выткет л ю б о в ь?!(декабрь 1998)
Осенью
Осенний город напоминает нам об окончании земной жизни…Проходя мимо знакомых деревьев, где вместо могучей зелениДогорают краснеющей желтизной уже отжившие листья,Понимаешь незначительность собственного угасания.Люди спешат собрать урожай, сделать зимние запасы,Животные вторят им в этом, подтверждая наблюдения Дарвина.Багряный убор – к лицу улицам… Он скрывает убогую статьОднообразных построек. Современная архитектура, увы,Меньше всего похожа на застывшую музыку, более всего —На песочную возню неумелых строителей. Впрочем,Из города можно бежать – в лес, поражающий убранством,Или на безмятежно засыпающее озеро… Каждому свое.Озеро и берег также изменились, осень не забыла ничего.Природа покорна временам года: не нарушаемый Закон бытия…Облизанные водой прибрежные камни уже не вернутСвой незабываемый блеск последних свидетелей лета!Немного постаревшие березы волнующе красивы в новых нарядах:Багряно-белые силуэты бесподобны на фоне небес.Озеро волнуется, волны вновь и вновь набрасываютсяНа охладевший песок, хранящий смутную память о летнем пекле.Прибрежных рыбаков совсем мало. Стоя по колено в воде,Обжигающе-холодной /резиновые сапоги этого не скроют/,Они думают не столько о рыбе, сколько о домашнем тепле.Но мысли о р е п у т а ц и и делают весьма стойкимиЭтих тихих охотников.Дети скачут по берегу уж не так резво,Осень успокаивает даже этих неугомонных жителей земли.Скоро и октябрь закончит счет своим дням —Осень на перевале.Поэт! что застыл ты перед этим цветением с видом мудреца?Если природа – Сфинкс, то осень самая хитрая его загадка…Разрешив ее, можно, подобно Эдипу, никогда уж не увидетьЗимы, с ее мягким снегом и прочным льдом,Зеленой журчащей Весны, бесконечно цветного Лета…Остановись, присядь и помечтай! Или просто вспомни.Вспомни о некогда надежных друзьях, которые теперь «приятели»,О безумно любимых прежде подругах, имена которыхТы помнишь сейчас так же нетвердо, как строчки стиховПосредственных пиитов, коими в юности безмерно восторгался.Все это, однако, не отменяет прелести давно минувшего…Можно помечтать и о грядущем, хотя это не сделаетНаше будущее более счастливым, чем оно записано вКниге судеб.Осень еще раз напоминает нам о неизбежности смерти…Отчаяние ни к чему – равнодушие природы общеизвестно!Не лучше ли прогнать дурные мысли и наслаждатьсяНеповторимой красотой осеннего леса, последнимиТеплыми днями, неизменно бодрым воздухом и т. д.Наслаждаться и, забыв обо всем суетном,м е ч т а т ьО снежной сказке-зиме, о весне, приносящей любовь,О доблестном жарком светлом лете,Которые к о г д а – н и б у д ь, несомненно, придут.(осень 1998)
Исповедь артиста
Друг, корю я судьбу, что увидел ее!
Что нетвердой походкой я к ней подошел,Торопливо сказал: "Видно, счастье своеЯ в тебе, дорогая, к несчастью, нашел…".Ты слегка покраснела: "Другого любя,Я, поверьте, быть с Вами сейчас не могу!Я ценю Ваш талант, но поймите меня:Мы не в силах влиять на любовь и судьбу".…Тем не менее года еще не прошло,Как мы стали с тобою (о чудо!) близки…«Ты мой Гумберт, а я – твоя глупая Ло», —Говорила, касаясь моей, ты, руки.… И теперь говоришь, будто любишь меня,Всем желаньям моим тихо шепчешь: я – «за»:Ты целуешь меня, я целую тебя…Только х о л о д н ы губы твои и глаза!«Вечно буду с тобой», – говоришь тяжело,Ну а в карих глазах твоих мартовский лед.«Дай побыть мне одной!» – и слова, как стекло,Режут страсти моей незабвенный полет.Эти губы твои, этих глаз твоих властьНавсегда отравили привычную жизнь…Мне бы лучше сгореть, умереть иль пропасть,Но не видеть разлома великой любви!Уж не злюсь на судьбу, что увидел т е б я,Что неверной походкой к тебе подошел………………………………………………………Друг, поверь, я и счастлив был, только любяТу, в которой, возможно, погибель нашел.(март 1999)
Задумчивость
Не вспоминай о прошлом никогда…Нам только тени от былого остаются,И вместо ярких губ и тонких рукЛишь только п я т н а в тайниках сознанья.Я говорю себе: не стоит волноваться,Все это улетучится, как дым,Растает, как прекрасное виденьеВ минуту пробужденья иль похмелья…Но говорить легко, а как забытьТот образ, что живет в моей душе,Пожалуй, уж с полгода? ЧастоОн о себе, увы, напоминает…Но время и пространство беспощадны.Ее я позабуду, как иных забыл —Не менее желанных и любимых,Но только в д а л ь н е м прошлом…Несомненно, вся наша жизнь —Лишь цепь воспоминаний.Не вспоминай о прошлом никогда,Там только тени от былого, вот и все!(осень 1999)
