Помоги проекту - поделись книгой:
Еще одно правило: предашь — накажут. Скажешь лишнее — накажут.
Только за советский период времени — системой было убито больше ста человек. Никто из тех, кто пытался противостоять системе — в живых не оставался. Убивали сами милиционеры. Кто-то под машину попал. Кто-то разбился в аварии на ГАИшной канарейке. Был случай, когда сотрудника ГАИ перевели в УГРО и буквально на следующий день его застрелили из обреза. Уже тогда — появились милиционеры-убийцы повязанные кровью.
Система практически перестала существовать в начале девяностых. Перестала существовать по одной простой причине — фрукты теперь можно было везти и торговать ими совершенно открыто. Кроме того — рухнуло союзное министерство внутренних дел, упразднили главное управление торговли, а дороге развелось много отморозков, которые могли убить, что водителя, что милиционера. Власть — им заменила сила. Простая, примитивная физическая сила и оружие.
Вообще…
Девяностые годы в России — эта тема, которая ждет еще своего исследователя, того, который сможет беспристрастно подойти к этой эпохе в жизни России, воссоздать ее героев, ее чаяния, надежды и устремления. Это был очень короткий промежуток времени, когда Россия снова стала молодой. Когда на арену вышло новое, молодое и злое поколение. Они были в чем-то очень наивны, эти качки из подвальных качалок, Д'Артаньяны проходняков, силой берущие себе все, на что падал их глаз. Они не уважали закон… но в то время в России не было той страшной, вязкой трясины, подобной Системе и другим таким системам, попав в которые уже не выбраться. Потом — эти Д'Артаньяны проходняков сгорели в страшной, братоубийственной войне. А Система — добила остальных…
Система возродилась в середине девяностых. Началась война в Чечне и стали востребованы тайные перевозки, только в другую сторону — перевозки оружия для чеченских боевиков. Одновременно с этим — государство начало создавать налоговую базу и на какой-то период времени стало очень выгодно ввозить из Грузии спирт и делать бадяжную водку: пол Кавказа в те времена этим жило. Кроме того — утряслись, устаканились органы власти в новой России, люди стали понимать, с кем можно иметь дело. И снова — воспарил над Россией тот самый ворон… который другому ворону глаз не выклюет. Уже успевшие подржаветь шестеренки провернулись — и система снова пошла набирать ход.
Тогда мало кто знал, что несколько дорожных банд милиционеры просто исполнили. Задержали, вывезли в карьеры, исполнили и закопали. Тем самым показывая — кто на дороге власть, а кто — нет. Д'Артаньянам проходняков больше не было места в этом мире — на их долю осталась бритая башка, паленая водка, рваные треники и тупая злоба…
В две тысячи первом году в Афганистан вошла армия США, свергнув режим талибов. Почти одновременно с этим — русская армия взяла Грозный. С тех пор — в Системе появился новый товар, доставка которого окупалась не меньше, чем в советское время — провоз фруктов.
Героин…
На свою смену старший лейтенант полиции Александр Дудоров подъехал вовремя…
Ему было двадцать шесть лет, но он уже был миллионером. Из грязной трущобы Богатяновки, припортового района Ростова на Дону, района воровского и лихого — он переехал в трехкомнатную квартиру и перевез туда семью. Он делал так, как посоветовал ему его непосредственный командир, майор полиции Барчук. Не зарывайся, не свети деньгами. Квартиру возьми не в центре, а где-нибудь в средненьком районе и в ипотеку, даже если она тебе не особо нужна. Лет через пять сменишь. Машину возьми — но недорогую, не к чему простому старлею на дорогой машине ездить. И не потому, что УСБ начнет задавать вопросы — а потому что начальство, которому полагалось отламывать — предположит, что гаишники на трассе стали слишком много зарабатывать. Значит, или доходы поднялись и пора требовать в них долю, или того хуже — крысят, утаивают часть выручки. А за крысятничество — смерть. Или — показательно возьмут тебя за руку — и поедешь в Нижний Тагил, немалый срок разматывать. Мол — вот, граждане, смотрите — боремся с коррупцией в своих рядах, боремся! В общем, если есть деньги лишние — лучше купи себе дом в деревне, на это мало кто внимания обращает. Земельных паев купи, лишним не будет. Но на виду — не шикуй и деньгами не сори!
Удачливый лейтенант на этом посту собирал по пятьдесят — шестьдесят тысяч рублей. В день!
Обираловка делилась на несколько частей, на каждой стояли свои люди. Самое престижное — «работать фуры», сам старший лейтенант за то, чтобы «работать фуры» отдал своему командиру пятьсот тысяч рублей. Скопил и отдал, потом отобьется. Сколько из этого отдал сам командир наверх — он не знал, но догадывался что сколько-то отдал — иначе убьют или посадят уже его. В свою очередь, фуры делились на три категории. Левые — те, кто ездит нерегулярно и расплачивается каждый раз, когда проходит пост. Номерные — те, которые хотят по маршруту регулярно и потому заносят положенное раз в месяц, а потом едут без досмотра и остановки, таким полагалась скидка с обычной таксы. И литеры — с этими фурами имел дело только начальник поста, причем никто не видел, чтобы он брал с них какие-то деньги. Видимо, за эти фуры кому надо было заплачено в Москве и пропуск этих фур — был платой за то, что им позволяли дышать. То есть — делать дела, обирать водителей. К литерам никто не допускался, старлей слышал, что один интересовался ими — и как раз попал под фуру.
Ступенью ниже стоял «чес» простых водителей. Это было менее денежно, но их ехало намного больше и что-то заработать можно было. Схема чеса простая — если водитель не желает платить, поставил машину на стоянку и начинаешь неспешно проверять ее на угон. Лето, курортники с семьями на юг едут. Вот и представьте — семья, малые дети под палящим солнцем в машине. Тут хочешь — не хочешь, а заплатишь…
Старлей знал правила и менять ничего не собирался. Его просто жизнь научила — нечего переть против системы. Если ты на нее плюнешь — она утрется, если она на тебя плюнет — утонешь. Государство — как таковое — тебе ничем не поможет, не защитит, его, по сути, нет, потому что никто не отстаивает государственные интересы. Все отстаивают свои. Генерал в Москве, которому каждый месяц приезжают гонцы из регионов и доставляют чемоданы с долей «московских» — не заинтересован в том, чтобы этот поток денег прекратился. Если перед ним поставить выбор — он предпочтет свои интересы государственным… уже предпочел. И его непосредственный начальник, ездящий на скромненьком «Форд Фокус», но как то раз проговорившийся, что у него две квартиры за границей, в Турции и в Германии, в Берлине — тоже отстаивает свои интересы. Старлей никогда не задумывался об этом и ни с кем об этом не говорил, но подсознанием понимал — что государства Россия больше нет. Потому что нет людей, которые олицетворяют государство, а не собственный карман. А есть люди, которые живут на территории, которая на картах отмечена Россия и делают свои дела. И государство им нужно постольку — поскольку. Например — если не будет государства — то кто будет печатать деньги. И что им — тогда брать, если не будет денег?
Старший лейтенант полиции Александр Дудоров, подъехав к посту и резко, с пробуксовкой колес развернувшись попытался припарковаться и не смог. Там, где должно было быть место для парковки, где они всегда парковали свои машины — стоял БТР Национальной гвардии. И более того — из люка показался мехвод и что-то заорал, махая рукой.
— Корыто свое убирай, нах…! — заорал в ответ раздраженный старший лейтенант — мне встать надо!
Совсем охерели в атаке…
— Старлей — громыхнуло в мегафон — хорош!
Старлей узнал голос своего непосредственного начальника.
Ладу Приору, которой владел старлей, пришлось припарковать чуть дальше. Это было чревато тем, что какой-нибудь водила втихую кинет камень или железяку — и не увидишь. Но по-другому не получилось…
Включив противоугонку, старлей забрал из бардачка две банки энергетического напитка «Ред Булл» — без них смену нормально не отстоишь — и пошел к посту…
— Здравия желаю…
— Мы с прикрытием работаем… — без вступления сказал начальник поста Барчук — иди, с Гасимовым передайся как положено.
Как положено — было ключевым словом. Оно означало, что на посту посторонние или ожидается проверка и брать ничего нельзя. Такое бывало…
Дудоров приуныл. Он немало потратил на Кристинку, его новую пассию, наполовину армянку. Купил ей колечко, настоящее, с бриллиантом. Сегодня он твердо намеревался хоть пятнаху себе — а накосить.
Старлей скосил глаза на стоящего чуть в стороне автоматчика. Черный волк на шевроне — Национальная гвардия.
— Из-за этого что ли? — кивнул в сторону города он. О том, что в городе казаки побили чеченцев, что ночью был бой — было хорошо известно. Знали и про американские вертолеты, которые свезли на вертолетный завод. Трофеи, однако.
— Не только — с досадой сказал майор — ты что, телек не смотришь?
— Нахрена мне этот дебильник? — с обезоруживающей простотой сказал старший лейтенант.
— Баранья башка… Вчера у чехов мятеж начался, в Грозном бои идут. Главного у них грохнули, и еще много кого. Чипка пока нет, но недалеко до этого.
— Твою мать…
— Иди, броник надень. И не расслабляйся. Возможен силовой прорыв.
— Есть…
Про себя, старлей со злобой прикинул, что пострадают только они — рабочая скотинка. Литеры и так без досмотра идут и номерные тоже — за них не они, за них начальство получает, там наверху договариваются. И хоть бы малый кусок за них им отстегнуло — нет, иди, впахивай как китайский доброволец. И не забудь отломить!
С…ки!
Все произошло как то буднично, обыденно — и от того еще более страшно…
Они работали с подстраховкой — то есть один работает, один прикрывает с автоматом. Все трассы, какие на Кавказ идут опасные, тут клювом нельзя щелкать. Прошляпил — могут всю смену под корень вырезать! Жара, двигались все как вареные. Еще и злые как собаки — дышать[45] то нельзя. Штрафов навыписывали — хоть премию давай как стахановцам.
И тут…
Шел как раз литер. Они все знали, что ФСБ ведет наблюдение, их предупредили что наблюдать могут даже с беспилотников — и потом накроют прошедшую без досмотра машину и аля-улю! Потому все литеры, все номерные — останавливали точно так же, как обычные фуры. Только не мурыжили, работали быстро и если даже у литера вместо накладной оказался бы отпечатанный на дрянной бумаге анекдот про Вовочку — все равно бы пропустили. Система работает именно так.
Подошел литер. Барчук махнул жезлом и пошел проверять. Дудоров прикрывал его с автоматом, стоя чуть подальше, прямо напротив поста на возвышении. Барчук уже подошел к кабине — когда прямо на трассе тормознула почти такая же, как у него «Приора» — и из нее выскочили четверо, в военной форме и с автоматами Калашникова. Двое бросились к посту, а двое — подняли автоматы и окатили рефрижератор фуры градом пуль.
— Стой, стрелять буду! — крикнул Дудоров и передернул затвор автомата.
Чудовищная сила вырвала у него автомат из рук, и он взвыл от боли. Один палец у него был сломан, еще два вывихнуло и отшибло всю руку…
Идущий со стороны города «Хаммер» резко тормознул перед постом, из него вывалились еще четверо. У троих — автоматы, еще у одного — короткий, легкий пулемет с матерчатой сумкой под пули, передней рукояткой и каким-то американским прицелом как в фильмах. Он и был главным — высокий, пшеничного цвета волосы, аккуратная бородка…
— Так… оружие сюда, выстраиваемся вон там и руки в гору! Не дергаемся, снайперов не злим! — с лихой веселостью крикнул он.
Понурые менты… или теперь уже понты — поспешили выполнить приказание. Сопротивляться никто и не думал…
Со стороны бронетранспортера — подошел офицер Нацгвардии, протянул блондину руку.
— Здорово, есаул. Чего буянишь?
— А ты глянь.
Они подошли ближе к расстрелянной фуре, зашли к ней со стороны дороги. Несколько дыр от пуль были у самого пола и через них сочилось что-то вязкое, почти черное, падая в придорожную пыль тяжелыми каплями…
— Имя. Из какого тейпа? Куда шел — до Москвы?
Оттащенный в сторону водила, молодой, темный лицом, усатый — только злобно зыркнул.
— Знаешь меня? — спросил есаул Белый.
Водила ничего не сказал, но по глазам было видно — знает. Есаула Белого знали хорошо.
— Петрюк… кто там?
Подбежал один из казаков.
— Хорунжий Петрюк по вашему приказанию прибыл!
Белый указал носком ботинка на чеха.
— Повесить.
— Слушаюсь! Только это… веревки то нет.
— Возьми из машины буксировочный трос! Что как пацан…
— Слушаюсь!
Уже в петле — чех раскололся. Фамилия его была Салманов, тейп Цечой. Участвовали в мятеже, убийствах милиционеров. Их род отправил в Москву три машины, три фуры, в каждой — по двадцать вооруженных боевиков. Командования у них никакого не было, задач особых им никто не ставил. Просто они знали, как доехать до Москвы без досмотра. Ехали с одной целью — русских убивать.
Водилу достали из петли и расстреляли. Не самая плохая смерть для мусульманина, теперь он считался шахидом и гарантированно попадал рай. Повешенный — до рая не доберется.
Есаул Белый приказал отогнать машину подальше, там сбросить трупы в Дон. Рыбе тоже надо чем-то питаться. Посмотреть, какое оружие годное — забрать как трофеи.
Настало время разбираться с гаишниками…
Есаулу Белому передали записную книжку, которую отобрали у Барчука, он с интересом перелистал ее. Списки, списки, списки. Марка машины, номер, примерное время прохода. Литерные машины. Еще какие-то записи цифрами, одни цифры. Судя по виду этих записей — кто кому сколько должен. Люди обозначены цифрами, дальше цифры с нулями — кому сколько полагается.
— Это ты чехов, значит, за деньги пропускал — спросил Белый у майора Барчука.
— Да не чехов! Не чехов!
— А кого? — спросил стоящий рядом нацгвардеец.
— Да не знаю, я! — майор едва не плакал — договора не было чичей возить! Старшие договаривались — только товар! И все! Если чичей — там за это свои бы голову отрезали!
— А товар, это не героин, случайно? — полюбопытствовал казачий есаул.
— Да не знаю! Они везут, я пускаю! Мне с этого не обламывалось ничего, все в Москве делили! Это они!
Внезапно — нацгвардеец с силой ударил полицейского кулаком в лицо. Тот, охнув, упал, капитан бросился к нему и стал пинать ногами. Потом достал пистолет…
— Не надо! — резко сказал Белый.
— Ты чего? Это же тварь! Такие гады чехов в Грозный пропустили! В Буденновск!
— Не надо — сказал Белый — он хоть говно, а все равно не надо. Круг так решил. Если русские русских мочить будут, это край. Не надо.
— Добрые вы… — буркнул капитан, засовывая пистолет в кобуру — в Грозном не подыхали…
— Я под Харьковом — подыхал.
Капитан не нашел что ответить.
— Так, теперь вы… — Белый показал на гаишников, так и стоящих с поднятыми руками стволом Миними, отобранного у американского парашютиста спасателя — сейчас вон там за углом снимаете броники, форму, раздеваетесь до трусов. Все, нахрен с себя снимайте! Потом пиз…те в город и не оглядывайтесь!
— Э… мужик… — начал один из ментов.
— Я не мужик, я казак — резко ответил Белый.
— Ты чо нас… в трусах по улицам. Мы чо, по твоему, п…ры, что ли?
— А что — нет?
Белый взглянул на часы, потом на блокнот, Меньше часа до очередного литера…
— Бегом!!!
Менты бросились раздеваться, оставив своего начальника лежать в пыли…
Ровно через пятьдесят минут, тяжелый рейсовый Вольво с номерами 095 — Чеченская республика — начал послушно тормозить, повинуясь взмаху полосатой ГИБДДшной палки. Один из милиционеров направился к машине, держа в кармане взведенный ПМ, еще один страховал с автоматом с пристегнутым к нему пулеметным магазином. Через бойницы в основном здании поста — Вольво отслеживал стволом легкий Миними, а с другой стороны — занявший позицию на крыше одной из придорожных гостиниц снайпер. Избитый в кровь Барчук кое-как оклемался и поплелся до города, намереваясь добраться до квартиры, собрать все самое ценное и бежать. Не убили казаки — убьют свои. Система ничего не прощает…
Чуть в стороне от поста — злобно рычали, грызлись за свою добычу бродячие собаки. Менты привадили их к посту — чтобы они лаем предупредили о том, что со спины подбираются проверяющие или вообще чужие. Сейчас — им бросили роскошную добычу, семьдесят килограммов сладкого, вкусного человеческого мяса. Собакам тоже надо было чем-то питаться…
США. Форт Худ. Техас
23 июля 2015 года
Техасу, как потом окажется, не просто повезло — ему повезло чертовски. Правда, временно. Русская ядерная ракета была направлена аккурат на Форт Худ, одну из крупнейших военных баз региона — но не смогла взлететь по сигналу, потому что все сроки ее использования, все ресурсные ограничения были крыты и перекрыты. А две ядерные ракеты Китая — были сбиты средствами ПВО флота и континентальной ПРО — система AEGIS III была вполне способна сбивать баллистические ракеты, тем более такие примитивные, как китайские. Техасцы уцелели — для того, чтобы погибнуть в бессмысленной резне, в войне обезумевших банд, в мексиканском нашествии — ведь по мексиканцам никто и не думал стрелять ядерными ракетами, их никто не брал в расчет.
Но все началось намного раньше. Намного…
Двадцать первого числа — состоялось массированное нападение мексиканских боевиков на участок, где содержался единственный уцелевший в бойне — было большой глупостью содержать его так близко от границы, но американцы жили еще старыми понятиями и они просто не могли себе представить — что такое жить с бандитским государством под боком. У русских была Чечня, у израильтян — Палестина — а американцы привыкли жить в мире. Поэтому, совершенный по всем правилам военной науки рейд, закончившийся гибелью мирных жителей и сотрудников правоохранительных органов — был для них внове.
Еще большее удивление вызвала хорошо скоординированная серия атак на исправительные учреждения Калифорнии, штата, где давно царил конкретный беспредел. Несколько тысяч уголовников, в том числе и приговоренных к смертной казни — вырвались на свободу, обострив криминогенную обстановку до предела. Калифорния отличалась чрезвычайно жестким отношением к хранению и ношению огнестрельного оружия — поэтому жители штата оказались в массе своей беззащитными перед толпами агрессивных негров и мексиканцев, нападающих на законопослушных граждан и друг на друга. Ситуация обострилась настолько, что двадцать второго губернатора штата в Сакраменто по дороге на работу обстреляли и прибыв на место — он отдал приказ об активизации сил Национальной гвардии.
Поделиться книгой: