Заповедник. Наследники динозавров

– А зачем??? – недоуменно спросил Текс. – Казнили бы, и все!

– Э нет!.. Дело в том, что наша планета – живое существо. По-другому, но живое. Скалы на ее поверхности – это ее оголенные нервы, которыми планета ощущает изменения, а замурованный туда человек многократно усиливает эту способность ощущать и чувствовать.

– Как больной нерв в зубе, – пояснил молчавший до этого Монти.

– Ага… нерв, но у него существует теоретическая возможность освободиться. Или самому, или по решению тех, кто его замуровал, – задумчиво промолвил Хозяин.

– Б-р-р, – содрогнулся Кэп, – ничего себе порядочки! И много таких замурованных?

– Много! Туда попадали… злодеи, начиная со страшных Динозавров и кончая вашим старым знакомым – Гербертом.

– О как! А он-то что натворил? – с искренним недоумением спросил Кэп, а Текс добавил:

– А таким добрым дяденькой казался. Это что ж такое надо совершить, чтобы его… в скалу… сейчас?

– Сейчас? – задумчиво повторил Хозяин и добавил: – Да, сейчас, но в то же время он замурован давно – миллионы лет назад.

– Как – миллионы? Мы же его видели совсем недавно, – удивленно начал Текс, но Хозяин его перебил:

– Помните о Пространстве Великой Вселенной? Там Время становится Пространством – вам это тот же Герберт говорил.

– Да, помню, но… не понимаю!

– Вот то-то! Герберт ушел в далекое прошлое, там совершил… ошибку и за это поплатился. Вот теперь слушайте то, ради чего я вас и позвал. Наблюдатель, набулькайте всем! – Но, увидев, что и Кэп и Текс уже сами взялись за дело, махнул рукой и, плеснув себе, предложил: – Ну, за Дока! – Но вдруг к чему-то прислушался и с досадой бросил: – Все-таки к нам сюда прутся! Сезон начинается!

– Кто прется? Какой сезон? – взволнованно спросил Кэп.

– Да эти, как их… ну, дурни с парашютами за спиной, со скалы которые прыгают, – пояснил Хозяин. – Вон Монти хорошо, он почти все время проводит в Атомном мире, там никаких незваных гостей, а здесь как лето начинается, так отбоя от них нет! Надоели! Шум, гам, суета, так и тянет иной раз им какую-нибудь пакость подстроить. Ан нет! Порой даже помогаешь… парашюту раскрываться, а человеку – не свернуть шею. – И, подняв руку вверх, повел ладонью. Перед друзьями вновь открылась волшебная картина медленного протаивания каменной стены и появления огромного окна. А за окном, прижавшись спинами к «стеклу», стояли два человека. «Это же Галина площадка, – подумал Кэп. – Отсюда сигают разные там дельтапланеристы и парашютисты». А вслух спросил:

– И часто они здесь бывают?

– Да как тепло наступает, толпами прутся, – надоели. Ну да ладно, разговор у нас не о том! Вот главное: ко мне вчера Хорс нагрянул. Знаете такого?

– Это кто-то из древнеславянских богов, – спросил Тэкс, – или волхвов?

– Ну да, они и есть! Святая троица – Хорс, Яровит и Свентовит. Только на самом деле они богами были тысячелетия назад, а теперь простые трудящиеся – Хранители древнего Заповедника, – ответил Хозяин.

– Это того, который в далеком прошлом?

– Угу, – утвердительно промычал Хозяин. – Только они пришли по другому делу. Оказывается, Док, выйдя в пространство Великой Вселенной, отправился на 65 миллионов лет назад, чтобы самому посмотреть на тот Заповедник…

– Искать приключения на свою пятую точку он отправился! – с досадой уточнил Монти.

– Именно – искать… И нашел! Хорс рассказал, что Дока там поджидал Герберт, ну, ваш знакомый – он давно ищет вход в Заповедник, – и, узнав про Дока, понял, что тот имеет шансы сделать то, чего не может он сам, потому и решил его убрать – примитивно сжечь аннигилятором.

– А зачем? – недоуменно спросил Кэп. – Ведь убив, ничего не узнаешь!

– Как говорится: ни вашим ни нашим, – ответил Хозяин. – Давайте не будем фантазировать и отвлекаться. Но поскольку там стоят не обнаруживаемые даже магами сигнализаторы, или метки-сторожа, то об этом мгновенно узнала эта святая троица Хранителей…

– И…

– А дальше у Герберта случился прокол: то ли они поставили преграду, то ли сам Док это умудрился сделать, но возникшая защита спасла его от лучевого воздействия, и Док не погиб сразу. Он получил сильнейший удар, от которого либо упал в Заповедник – что почти исключается, – либо погиб, банально сгорев в атмосфере, – мрачно закончил Хозяин. На некоторое время воцарилось тягостное молчание. Потом помрачневший Кэп налил себе из большой бутыли нечто прозрачное, хватанул его залпом и, поморщившись, спросил:

– А зачем он приходил? Что хотел?

– А хотел выведать, знаю ли я что-нибудь об этом или не знаю!

– А ты? – азартно продолжил Тэкс.

– Я так и ответил – не знаю! И этим он утерся, ибо проверить мои слова не в силах!

– Но ведь и ты… не в силах?

– А я в силах! Как вам известно, у нас с Хранителями паритет. Они не могут проникнуть ко мне в эйдосферу, а я – к ним. Но у меня есть преимущество: я могу видеть… ощущать сокращения мельчайших мышечных волокон на их лицах! И на основании этих мимических движений легко определить, правду ли говорит человек. Они говорили правду… на девяносто девять процентов, что правду! С Доком – плохо!

После этих слов повисла тишина… Потом Текс, посмотрев на Кэпа, сварливо произнес:

– Это ты накаркал: «Наши приключения еще впереди… наши приключения еще впереди!» Тебя что, за язык тянули, каркуша?

Однако Кэп, даже не взглянув в сторону Текса, встал и подошел к окну, в котором опять маячили спины очередных испытателей судьбы. Немного посмотрев, как эти несчастные спины, ведомые их владельцами – бесшабашными головами, одна за другой исчезали в пропасти, Кэп повернулся к Хозяину:

– И какие будут предложения? – пристально глядя на него, спросил он. – Ведь таковые наверняка имеются? Да, и еще: давайте обозначимся с именем – как нам вас называть? А то и Звездный, и Хозяин, и…

– Зовите меня просто Иван Иванович. – Помолчав, нерешительно продолжил: – Предложения-то имеются. – И, пытливо оглядев друзей, закончил: – Для того чтобы узнать, что произошло с Доком, вам всем надо… стать Наблюдателями!

4. Молох появился

Док проснулся рано. Открыв глаза, он в который уже раз оглядел низкий и неровный потолок пещеры. Потом сел, посмотрел вокруг. Большинство народу еще спало – кто-то спокойно посапывал, кто-то громко храпел. Все это напоминало обыкновенную, земную казарму: лежанки в ряд, одинаковые зеленые одеяла. Правда, лежанки были плетеными, а одеялами служили огромные, мягкие и долго не вянущие листья каких-то растений, а так… точно казарма – и по форме, и по своей сути. Док сел, подтянул колени к подбородку и, обхватив их руками, задумался. Сегодня ровно три недели, как он здесь, и за это время так ничего-то и не выяснил… По сути, все, что он знает об этом мире, ему еще по дороге в лагерь рассказал Архип – так звали первого встреченного им человека. «Где-то он теперь?» – подумал Док.

Тогда, в первый день, он быстро догнал Архипа, и они пошли вместе. Архип шел спокойно, не торопясь и не пытаясь остановиться. Он довольно охотно отвечал на расспросы Дока, однако ничего существенного так и не рассказал. Пройдя с полчаса, Док впервые обратил внимание на то, как вокруг по-прежнему жарко и душно. «Будто после летней грозы», – подумал он. И действительно, пари́ло так, что пот лил ручьем. Да и дышать было тяжело – словно высоко в горах. «Только там не бывает такой влажной жары», – подумал Док, в который уже раз смахивая со лба заливавший глаза пот. Еще Дока поразило полное отсутствие травы. Роскошная, летняя, даже тропическая растительность – и земля без единой травинки. Нет, она не была голой и черной. Она была покрыта какими-то сухими и пожухлыми листьями, палочками и еще чем-то коричневато-зеленым. Вот это несоответствие – яркая летняя зеленая растительность, пусть и незнакомая на вид, и типично осенняя земля – было странно и сильно бросалось в глаза, вызывая четкое ощущение неправильности и чужеродности.

Что еще рассказал Архип? Он всю дорогу удивлялся тому, как это Док мог сразу оказаться не там, в горах, где Установка, а здесь, на равнине?

– Понимаешь, все приходят туда, – и он махнул рукой в ту сторону, куда они шли. – Иногда бывает такое: кто-то оказывается не в Установке, а чуть ли не в версте от нее. Но они уже неживые.

– И часто такое бывает? – спросил Док.

– Да при мне было два таких случая: один просто неживой, а другой… бр-р-р… – передернул плечами Архип, – лучше и не вспоминать. – А на все расспросы, что такое Установка, он ничего толком ответить так и не смог.

Еще он рассказал, что прибывших никто не охраняет, что можно идти куда хошь и никто особо искать не будет.

– А когда вернешься, накажут? – поинтересовался Док.

– Не-а… и слова не скажут и даже накормят.

Еще Архип поведал, что он здесь уже дён тридцать и скоро ему в чудище превращаться. Сообщил об этом спокойно, необреченно.

– А зачем все это? Зачем в чудищ превращают?

– Не знаю. Просто однажды ты не захочешь оттуда вылезать, и тогда сам становишься чудищем и уходишь насовсем. – Куда – Архип не знал, но повторил, что воевать.

Это все, что тогда узнал от него Док. Потом они подошли к тропе, вернее, к полноценной дороге, ведущей вверх некрутым и довольно длинным серпантином. Шли небыстро. Весь подъем у них занял примерно два часа – чувствовалась явная нехватка кислорода. Когда они наконец-то вышли наверх, Док, несмотря на тревожно-мрачные мысли, остановился, пораженный красотой, открывшейся взгляду. Пред ними была панорама широкой и плоской долины, где росли такие же хвощи, что и внизу, только были они чуть пониже. По бокам долины высились крутые, местами отвесные скалы без признаков какой-либо растительности, а далеко вверху отчетливо виднелись ярко-белые снеговые шапки. И всю открывшуюся панораму покрывала легкая дымка. Поверхность долины была такой же плоской, как та равнина, с которой они только что поднялись. И, сравнивая их, Док четко понимал, что эта часть равнины совсем недавно в результате горообразования приподнялась и края этого разлома еще не сгладились, не стали пологими. В долине не было никаких постов или пропускных пунктов – иди куда хочешь! Док вопросительно посмотрел на спутника, и тот махнул рукой куда-то вперед:

– Айда быстрее, а то живот к позвоночнику уже прирос, трапезничать сильно хоца! – И Док пошел следом за провожатым. Шел и привычно сканировал окружающее пространство. Каких-либо мыслей, направленных на его эйдосферу, он не уловил, так же как общего враждебного настроя. Вскоре стали попадаться люди: и одиночки, и небольшие группки по три-четыре человека. Разглядывая равнодушные лица встречных, Док испытал четкое ощущение их полнейшего безразличия ко всему, что происходит вокруг. Никто не проявил ни малейшей заинтересованности при его виде: так, мазнут взглядом, и все. Вдруг Док понял, что он все же ошибся: кто-то внимательно и ненавязчиво пытался его прощупать, и, когда Док это понял, «мысленный» прожектор мгновенно угас, как бы втянулся, но Док успел уловить нотку немалого удивления смотревшего. На этом все и закончилось. Больше никто им не интересовался. Никто не приходил ни к нему, ни за ним. Пару раз снизу приходили Дейнохейрусы – их здесь звали Смотрителями. Но они просто шли по долине, абсолютно не реагируя на окружающую их обстановку. В общем, сплошной курорт – отдыхай, не хочу! И еще Док отметил одну странность – с ним никто не завязывал отношений. И вроде они все вместе, рядом едят, рядом спят, но при встрече смотрят как бы «сквозь» или просто отводят глаза, а когда Док пытался поговорить, от него явно шарахались. Правда, из полутора сотен живших здесь людей не более десятка говорили по-русски, причем все были откуда-то из Средних веков, так что такая изолированность Дока вроде бы и была понятна, но… И еще он не мог понять, почему он не может мысленно общаться, сканировать своих товарищей по несчастью. Несколько раз пытался уйти в Большую Вселенную, но эти попытки вообще никакого отклика не давали. Правда, он сохранил способность резко ускорять течение времени и соответственно очень быстро двигаться. Но это и все. А еще Док частенько приходил к краю долины и, выбрав удобное место, садился и подолгу разглядывал лежащую внизу равнину. Она была однообразно огромна: хвощи, стоявшие сплошной стеной, да еще далеко слева, на пределе видимости, угадывалась какая-то вода. Сколько Док ни пытался понять, что это такое – море или озеро, так толком и не понял. По равнине передвигались группы больших зверюг – бронтозавров, а между кустами папоротников шныряла какая-то мелочь, величиной не более человека. По виду эти создания напоминали маленьких тираннозавров. «Шакалы», – окрестил их Док. И вот однажды, когда он так сидел и довольно бездумно разглядывал равнину, его накрыла волна какого-то раздвоения и отчетливого чувства, что все это – сон, что вот сейчас он проснется и… Ведь всего каких-то полгода назад он был обыкновенным врачом, жил не тужил, и на тебе – понесла нелегкая в заповедник, в тайгу. Вот и попал в заповедник… да в какой! И опять, где-то на уровне подсознания, возникло понимание, что все это не просто так, что все это кому-то нужно и кто-то ведет его к цели. Он что-то должен сделать? А что? Ответа Док не находил. Однажды в его памяти всплыло лицо незнакомого человека. Он успел его увидеть буквально за секунду до того, как потерял сознание: узкое, со слегка ввалившимися щеками лицо, небольшая темно-русая бородка и глаза! Глубокие, сияющие странным светом…

* * *

Внезапно со стороны входа послышались крики, и Док, встрепенувшись, огляделся, быстро натянул одежонку, пошел к выходу и там… оцепенел, испытав настоящий шок, ибо перед входом стояли Тираннозавры. Их было не меньше двух десятков. Док и раньше понимал, что это настоящие звери, но, впервые увидев их, он содрогнулся от ужаса: рядом с ними десяток тигров – не более чем десяток котят, разъяренный слон – не более чем домашняя собачонка.

Их вид вызывал не просто страх, а именно ужас: громадины, высотой с пятиэтажку, огромные клыки, острейшие когти и шипы на локтях, спине и вообще везде, где только можно. А хвост!!! А еще глаза. В них светилась такая ярость и жестокость, такое пренебрежение ко всему окружающему, что Доку на мгновение стало плохо. Он сразу же понял, что смотреть в эти глаза нельзя – воля исчезает и появляется полнейшее равнодушие к своей судьбе и желание просто приблизиться к ним, и пусть что хотят, то и делают. Это было страшно. А гиганты стояли и явно оценивающе смотрели на людей.

«Выбирают жертву, кого первым съесть…» – холодея, подумал Док, и тут же один из стоящих рядом людей неровными шагами, спотыкаясь, словно во сне, направился в сторону стоящего напротив… ужаса. Затем второй, третий… Вот один подошел к ящеру, и тот, схватив его передними лапами, прижал к себе. Человек задергался и – Док не поверил своим глазам! – стал втягиваться, проваливаться в тело чудища. Там не образовалось никакого отверстия: несчастный просто погружался в него, словно кто-то изнутри втягивал. Вот мелькнула рука – и все, человек исчез. Тираннозавр тут же отвернулся и пошел в сторону спуска на равнину. Не доходя с полсотни метров до края, он остановился и, подняв голову вверх, издал пронзительный и длинный-предлинный крик-клекот, от которого заложило уши, и тут же контуры его тела задрожали, очертания стали таять, и… он исчез, словно растворился.

– Ну и как впечатление? – раздался голос за спиной Дока.

Всецело захваченный увиденным, он машинально ответил:

– Не хотел бы я оказаться… – Но, не договорив, резко, будто ужаленный, обернулся: это был Локи!

– Нет-нет, ты ошибся! Я – Молох! А ты – тот человек, который недавно появился на равнине? И откуда ты знаешь Локи?

Док по привычке сначала сказал «да» и только потом понял, что Молох общается не звуками, а мысленно. Тут же, перейдя на ментал, Док так же мысленно спросил:

– А как же ты жив до сих пор: ведь Ариман?.. Почему ты оказался в Заповеднике?.. Как проник? Значит, можно отсюда уйти, да?

Несмотря на полностью застывшее и лишенное каких-либо эмоций лицо геоада, Доку показалось, что тот улыбнулся:

– Я тоже задам тебе несколько вопросов. Пошли! – И, развернувшись, спустился вниз, направляясь прочь от пещеры, в глубь долины. Док двинулся следом. Сначала он шел позади Молоха, разглядывая его какую-то механическую, словно у киношного робота, походку. Потом Дока посетила мысль, что вот он идет вслед за Молохом, тем, кого считают чуть ли не первым помощником Сатаны. «И сейчас он ведет меня за собой», – подумал Док и, быстро нагнав Молоха, спросил:

– Куда мы идем?

– Ко мне… туда, где я живу, в дом геоада. – И после короткой паузы добавил: – Ты правильно подумал: Гео Ад! Когда был Ариман, мы мало знали о цивилизации Дино-Зауров. Только сам факт ее существования. Не умели выходить в Большую Вселенную. Не знали о ней. Ариман погиб. Война с отступниками. Много горя. Страдали не геоады. Наше название превратили в символ зла. Место, где обитают плохие. Ад, по-вашему. Земной Ад. Мы пришли. – Он показал на округлый, наполненный чернотой вход в пещеру и, сделав приглашающий жест рукой, вошел туда.

И вдруг, то ли после слов Молоха, то ли еще от чего, но при виде странной черноты входа Док почувствовал тревогу, и идти туда ему расхотелось. Но он, пересилив себя, сделал несколько шагов и оказался под сводами пещеры. Там было неожиданно прохладно, что после влажной жары даже радовало. Док еще успел подумать: «Все… я в Аду… поверил Молоху… опять это лицо… какой…» – и все исчезло!

5. Мачу-Пикчу

Кэп стоял на небольшой терраске, вернее, на балкончике с низенькими каменными перильцами, и разглядывал великолепие гор и скал Южной Америки. Да-да! Еще пару дней назад он любовался видами суровой сибирской тайги, а сегодня пред его взором предстали неприступные Анды и легендарный Мачу-Пикчу – древний город инков. Это было такое великолепное, такое впечатляющее зрелище, что Кэп понял: он может стоять так часами и бездумно смотреть на эти древние развалины и окружающие их величественные скалы. Ему пришли на ум песенные строки поэта: «Где без питья и хлеба, забывши о делах, Атланты держат небо на каменных руках».

«Я бы тоже без питья и хлеба…» – в который уже раз подумал он и тут же недовольно оглянулся: сквозь узенькую дверь, шумно сопя, на крохотную площадку протиснулся Текс.

– Ну, и чего приперся? Ведь сказал же Виракоча: не высовываться!

– Ага, ты здесь уже добрый час торчишь. А мне тоже охота поглядеть! – обиженно надул губы Текс. – Все равно Звездные заняты подготовкой, а нас сквозь эти заросли не видно…

– Да не знаю я, чем они сейчас заняты, и знать не хочу. А вообще странно, правда? Пройдет немного времени, и нам откроется всё, что произошло на Земле за последние… сколько там лет?

– 65 тысяч!

– Во-во! И про Атлантиду узнаем и про…

– Узнаем, узнаем… – пробурчал Текс. – Как бы нам эти узнавания унести и не надорваться! – И, чуть помолчав, спросил: – Как думаешь, Дока найдем?

– Я думаю, да! По крайней мере, Виракоча уверен в этом, – ответил Кэп и, оживившись, добавил: – Знаешь, я, как только увидел этого… Виракочу, чуть не ошалел! Ведь я и раньше разглядывал фотки индейцев майя, инков, ацтеков, но никогда не обращал внимания на то, что они так похожи на Локи. Правда?

– Правда! Просто ты не видел самого Локи, поэтому и не мог сравнить.

– Но заметь, когда мы с тобой возле Второго Камня впервые его увидели, я сразу стал ломать голову: на кого похож Хозяин… в смысле Локи.

– Да, индейцы Южной Америки – переселенцы с Антарктиды, то есть с Аримана.

Потом оба замолчали, разглядывая пейзажи, впитывая столь необычные для их взора странно-прекрасные виды гор, и через некоторое время Текс, повернувшись, сказал:

– Ради одного этого, – и он мотнул головой в сторону Мачу-Пикчу, – стоило стать Наблюдателем. Правильно, что решились, правильно! А ты все выделывался, дубина, все вопрошал: «Быть или не быть?» Тоже мне принц Датский!

Кэп согласно кивнул и улыбнулся, вспоминая события недельной давности.

* * *

– Вам надо стать Наблюдателями! – сказал тогда Хозяин и на вопросы друзей ответил примерно так: – Док ушел в Большую Вселенную и попался в ловушку. Выхода из этой ловушки не существует. Якобы не существует! Но Док – Наблюдатель, и я обязан его найти и помочь ему. Вы нужны как дополнительные источники энергии. Возможностей мозга одного человека для осуществления поиска пропавшего Дока маловато. Если вы согласны, то через пару дней мы отправимся к моему собрату – одному из Звездных, – и там вы пройдете инициализацию.

Он еще уточнил кое-какие детали о том, где, когда и как пройдет их превращение в Наблюдателей, и только после этого Кэп с Тэксом отправились домой, наотрез отказавшись от «нуль-транспортировки». К конечной остановке автобуса они добрались в сумерки, и, пока доехали, совсем стемнело. Кэп поднялся в свою хрущевку, разделся и, не включая света, пошел на кухню.

– Здравствуйте! – вдруг раздался из-за его спины мужской голос, и Кэп, на секунду замерев, медленно обернулся…

В комнате угадывался силуэт сидящего на диване человека.

– Можете свет включить… я не кусаюсь, – хохотнул мужчина.

– А кто вас знает… – подходя к выключателю, сказал Кэп. – В квартиру проникли без спроса, значит, можно ожидать чего угодно. – Щелкнув выключателем, повернулся к незваному гостю, и челюсть его отвисла: это был Док! Вернее, в первую минуту Кэп подумал, что это его друг, но, приглядевшись, понял, что это не так.

– Ну, и к чему этот маскарад?

– Чтобы вы поняли серьезность вопроса и наши возможности.

– Ну, судя по виду… «Дока», возможности ваши – не очень…

– Что, неужели не похож?

– Не похож! Вернее, именно только похож, и не более того. Разницу улавливаете? Так что выкладывайте, зачем пришли, и… выметайтесь!

– А вот грубить не советую, можно нарваться…

– Давайте о деле, обидчивый вы наш. Слушаю…

Незнакомец встал и, глядя прямо в глаза Кэпу, сказал:

– Мне поручено сообщить, что вы совершаете грубую ошибку, ввязываясь в поиски вашего друга. Он попал туда, откуда выйти невозможно в принципе, а также вам – или еще кому-либо, – невозможно туда проникнуть. А кроме того, вас просто используют втемную, подвергая опасности ваш мозг. Почему опасности, спросите вы. Отвечу: после проведения этих так называемых поисков ваш мозг попросту выгорит, то есть станет девственно-пустым и чистым, аки попка младенца, и совсем не факт, что после такого испытания вообще сможет воспринимать информацию! А это обозначает одно: вы навсегда останетесь идиотами, пускающими слюни и ежеминутно писающими под себя!