Помоги проекту - поделись книгой:
В Смоленской губернии после ухода французов русские помещики и чиновники были жестоко наказаны за сотрудничество с оккупантами. Да и на Украине, и в Белоруссии русские генералы поначалу стали конфисковывать имения польских шляхтичей, служивших Наполеону. Не буду лукавить, делалось это как из патриотических побуждений, так и чтобы прикрыть конфискации имущества панов в виде драгоценностей, лошадей, карет, мебели и т.п. В ряде мест имели место случаи передачи конфискованных имений русским генералам и офицерам. Однако уже 12 декабря 1812 г. Александр I в Вильно подписал «Условную амнистию» русскоподдднным панам, служившим Наполеону.
Почему амнистия была условной? Полякам давалось два месяца, чтобы покинуть наполеоновскую армию и покаяться, после чего наступала конфискация имения.
Увы, царь позже пошел еще дальше. 30 августа 1814 г. был провозглашен императорский манифест об общей амнистии — «даровано всем самовольно отлучившимся за границу прощение и повелено взятые у них под секвестр имения возвратить».
Таким образом, десятки тысяч украинских и белорусских ополченцев и партизан стали рабами тех, от которых они защищали свою общую Родину и Веру. За это одно Александр I «Благословенный» должен считаться историками врагом украинского, белорусского и русского народов.
Глава 7.
Революция и Гражданская война в Белоруссии
В Белоруссии в XIX веке рост националистических настроений был мало заметен. В среде интеллигенции в конце века имели место четыре течения. Сторонники первого — «западнорусисты» — считали белорусов частью русского народа.
Второе движение — «Белорусское общество» — занимало промежуточную позицию. Целью его провозглашалось объединение всех представителей белорусской народности без различия сословий, званий и вероисповедания на единой национально-культурной платформе. Белорусы признавались самостоятельной народностью, однако их родным языком объявлялся «язык Пушкина и Гоголя», а свой родной им предлагалось «оставить истории».
В 1902 г. молодежь из культурно-просветительских кружков сформировала «Белорусскую социалистическую громаду» (БСГ). При этом прилагательное «социалистическая» в название партии было введено в чисто пропагандистских целях. Это была партия классических националистов. Формально она выступала за автономию Белоруссии в составе России, но с самого начала имела в виду полное отделение.
Наконец, четвертое движение — сторонники вхождения Белоруссии в Польское государство, хотя и на федеральных началах.
Общим для первых трех движений была крайняя узость социальной базы. Н.А. Зенькович, бывший «кэгэбэшник», сменивший в 1991 г. коммунистическую идеологию на национализм, писал: «Городская интеллигенция… в Белоруссии была либо польской, либо еврейской. Да и сами белорусские города за время пребывания то в составе Речи Посполитой, то России потеряли свой белорусский характер»{47}.
Естественно, царское правительство не воспринимало всерьез кучку интеллигентов, считавших себя «выразителями чаяний белорусского народа». Поэтому при выборе земств на территории Белоруссии православных белорусов включили в русскую, а белорусов-католиков — в польскую курии. В результате земские органы в Могилеве, Витебской и Минской губерниях, избранные в 1911 г., состояли преимущественно из местных уроженцев, считавших себя русскими или поляками. Это же повторилось и при выборах в IV Государственную думу в 1912 г., в результате которых никто из левых депутатов от белорусских националистов в Думу избран не был.
Замечу, что царское правительство, по крайней мере, после 1905 г. не препятствовало распространению националистических изданий в Белоруссии. Так, в 1906 г. только в Вильно издавалось 11 польских газет и журналов, в 1910 г. — уже 18, а в 1914 г. — 28 периодических изданий.
Любопытно, что в польских изданиях утверждалось, что движение белорусских националистов инспирировано русским правительством.
Сразу же после Февральской революции в Петрограде несколько белорусских националистов объявили себя Белорусским национальным комитетом. Главой его стал крупный помещик Р. Скирмунт.
25—27 марта 1917 г. в Минске прошел «национальный съезд». На нем присутствовали около 150 делегатов, в основном от БСГ, католической демократической партии и Народной демократической партии. Как и аналогичные съезды на других окраинах бывшей империи, съезд не представлял никого, кроме нескольких сот, в крайнем случае, тысяч партийных функционеров. Разумеется, и большевики не проводили демократических избирательных кампаний, но на их съезды делегаты выбирались прямым голосованием рабочих больших заводов, личного состава полков, дивизий, кораблей и флотилий.
Делегаты съезда видели будущее Российского государства «в федеративной демократической республике, в которой отдельные национальности будут иметь свои национальные парламенты для решения всех местных потребностей края». Беларусь должна была получить в обновленной России статус автономной государственно-территориальной единицы с включением в нее Минской, Могилевской, Гродненской, Витебской губерний, большей части Виленской губернии, а также некоторых уездов Смоленской и Черниговской губерний.
Делегаты приняли постановление о создании в Минске Белорусской краевой рады, а до ее выборов съезд объявил себя «высшей краевой институцией», исполнительным органом которой стал Белорусский национальный комитет в составе 18 человек во главе с тем же Скирмунтом.
Съезд попытался организовать переговоры с Временным правительством в Петрограде, целью которых было признание Белорусского национального комитета в качестве высшего органа государственной власти в Белоруссии. Но председатель Временного правительства князь Львов демонстративно не принял белорусскую делегацию. Также поступил и министр юстиции Керенский.
В свою очередь, буржуазные сторонники единства с Россией стали создавать свои организации. Так, в Гомеле появился «Союз белорусской демократии», в Могилеве — «Белорусский национальный комитет», в Витебске — «Союз белорусского народа», и др. Все эти организации выступали за «слияние белорусов, великороссов и малороссов в одну мощную и несломимую народность русскую», а решения Белорусского национального комитета считали вредными для народа. Против этого комитета высказались также Минский комитет Всероссийского крестьянского союза и исполком Совета крестьянских депутатов Минской и Виленской губерний.
Как и повсеместно в России, в Белоруссии в марте 1917 г. были созданы Советы рабочих и солдатских депутатов, где ведущую роль играли большевики.
После перехода власти в Петрограде к большевикам в Минске образовалось двоевластие — пробольшевистский Минский совет и «Комитет спасения революции» во главе с меньшевизм Т.М. Колотухиным. Комитет не признал советской власти и выступил за сохранение Временного правительства, необходимость выборов в Учредительное собрание и его созыва. Комитет этот получил поддержку Кавказской дивизии.
В свою очередь большевики обратились за помощью к частям 2-й армии, дислоцированным в районе города Несвижа. Революционные части отправили в Минск бронепоезд, несколько бронеавтомобилей, два пехотных полка и сводный отряд «революционных солдат».
Деятели из «Комитета спасения революции» разбежались, а власть перешла к Военно-Революционному комитету Северо-Западной области и Западного фронта. Как видим, не «независимой республики», не «автономии», а «области»! В конце октября — начале ноября (по ст. стилю) 1917 г. советская власть победила на всей неоккупированной части Белоруссии. (Линия фронта проходила в 80 км западнее Минска.)
19—21 ноября 1917 г. в Минске состоялся съезд Советов рабочих и солдатских депутатов Западной области, которая была создана (с центром в Минске) еще в мае 1917 г. на съезде Советов Минской, Витебской, Могилевской и части Виленской губерний.
Из 560 делегатов съезда Советов рабочих и солдатских депутатов 460 поддерживали большевиков. Они одобрили декреты советской власти о мире и земле и потребовали безоговорочного подчинения советской власти служащих и чиновников старых государственных учреждений.
26 ноября 1917 г. был создан Совет народных комиссаров области и фронта. Его председателем стал большевик К.И. Ландер. В конце 1917 г. — начале 1918 г. были сформированы уездные органы власти — Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В январе — марте 1918 г. в основном было завершено создание и волостных Советов. А все органы Временного правительства (городские думы, земские управы) при этом ликвидировались.
Серьезную проблему для большевиков и мирного населения создало присутствие на территории Белоруссии 1-го польского корпуса легионеров, который был сформирован по указанию Керенского в июле 1917 г. В его составе были три пехотные дивизии, конные и артиллерийские части, всего до 26 тыс. человек. С августа 1917 г. корпусом командовал генерал-лейтенант Юзеф Довбор-Муснинский.
Польский корпус грабил местное население, проводил карательные операции по жалобам польских помещиков.
21 января (3 февраля) 1918 г. командующий Западным фронтом А.Ф. Мясников (Мясникян) отдал приказ о расформировании польского корпуса и демобилизации его личного состава. Генерал Довбор-Муснинский отказался повиноваться, что во всех странах мира считалось военным мятежом.
В ночь на 31 января (13 февраля) революционные войска разбили 1-ю Польскую дивизию и заняли Рогачёв. 2-я и 3-я Польские дивизии к середине февраля 1918 г. после упорных боев отступили в направлении Бобруйска и Слуцка. Но 18 февраля, нарушив условия Брестского перемирия, начали наступление австро-германские войска. Воспользовавшись этим, мятежники при участии отрядов Белорусской рады в ночь с 19 на 20 февраля овладели Минском, а 21 февраля в город вступили немецкие войска.
Польские части по соглашению с германским командованием оставались в Белоруссии в качестве оккупационных войск. В мае 1918 г. Польский корпус был расформирован немецким командованием.
С приходом немцев в Минске буржуазные[33] националисты во главе с И. Воронко создали самозваное правительство — Народный секретариат Белоруссии.
Отношения белорусских «самостийников» с германским командованием были весьма сложными. Ведь вообще оккупация Белоруссии официально считалась как бы взятием земель в залог до окончания выплаты Советской Россией контрибуций, определенных Брестским договором. А как брать в залог то, что не принадлежит должнику? Поэтому официального признания самозваное правительство не получило, однако во многих хозяйственных и административных вопросах оккупационные власти сотрудничали с ним.
В марте 1918 г. националисты созвали Всебелорусский съезд. Естественно, «всебелорусским» он физически не мог быть. Немцы стояли на линии Орша — Могилев — Гомель, и Восточная Белорусская была в составе Советской России. А что касается недовольных в Западной Белоруссии, то об этом свидетельствует создание немцами концлагерей, в кото рых содержалось 3600 человек.
9 марта съезд провозгласил Белорусскую Народную Республику (БНР), а свой исполнительный комитет назвал радой БНР. 25 марта 3-й Уставной грамотой БНР объявлялась «независимым и свободным государством». Все прежние государственные связи, позволявшие «чужому правительству подписывать за Белоруссию трактат в Бресте», считались утратившими силу. А 28 апреля на заседании Народного секретариата были утверждены государственные символы Белоруссии — бело-красно-белый флаг и герб «Погоня».
Германское правительство не восприняло всерьез эти игры. Оно лишь согласилось на национальное представительство при немецкой оккупационной администрации и на некоторые второстепенные функции. На посланные в Берлин три грамоты рейхсканцлер сообщил Народному секретариату, что Германия рассматривает Белоруссию как «часть Советской России».
Вскоре у Рады появился конкурент — в Минске образовалось Белорусское народное правительство (БНП) во главе с Р. Скирмунтом, А. Алексюком, ксендзом Гандлевским, Ф. Верниковскм и другими.
Не дремали и большевики — в оккупированной части Белоруссии ширилось партизанское движение. А в апреле 1918 г. в Смоленске собрался 2-й съезд Советов Западной области. Он принял декларацию, обращенную к белорусским рабочим и крестьянам, в которой заклеймил исходивший от Рады «дьявольский план представительства трудящихся масс», «позорные замыслы и действия буржуазных наймитов». Съезд заявил, что «Белорусская рада представляет собой группу самозванцев, а не народных представителей».
13 ноября 1918 г. было принято постановление ЦИК, в котором говорилось: «Насильнический мир в Брест-Литовске уничтожен». А уже 22 ноября Красная армия начала наступление на Могилев и Минск. Лидеры БНР попытались создать свою армию под командованием генерала Кондратовича, но из этой затеи ничего не вышло. 10 декабря Красная армия вошла в Минск. В тот же день Минский Совет, избранный накануне, еще в условиях подполья, объявил о восстановлении советской власти в городе. Руководство БНР к этому времени уже было далеко на Западе.
2—3 февраля 1919 г. в Минске состоялся 1-й Всебелорусский съезд Советов, на котором присутствовало 230 делегатов, в том числе 213 большевиков. Председатель ВЦИК Я.М. Свердлов объявил постановление Президиума ВЦИК «О признании независимости Белорусской Советской Социалистической Республики» от 31 января 1919 г. Были приняты декларации ко всем народам и правительствам признать независимость БССР, об установлении федеративной связи между БССР и РСФСР. 3 февраля съезд утвердил конституцию БССР, основанную на принципах конституции РСФСР, избрал ЦИК (председатель Мясников), который в свою очередь избрал Малый и Большой президиумы.
В феврале 1919 г. польские войска вторглись на территорию Белоруссии и Литвы. Польский диктатор Пилсудский решил создать «конфедерацию» Польши, Литвы и Белоруссии. Я взял слово «конфедерация» в кавычки потому, что фактически польские националисты ни в XIX веке, ни сейчас не желали и не желают признавать в составе своего государства иных национальностей. Так что болтовня о конфедерации была лишь фиговым листком для Версальской компании и обманом для населения Белоруссии и Литвы.
В ответ ЦИК БССР принял решение об объединении с Литовской социалистической советской республикой. 27 февраля 1919 г. в Вильно было провозглашено создание Литовско-Белорусской социалистической советской республики (Литбела).
В середине февраля 1919 г. поляки заняли Брест, Гродно, Пружаны и Волковыск. Правительство Советской республики предложило Польше решить проблему мирным путем, и с конца марта до 20 апреля 1919 г. в Москве шли переговоры. Однако, узнав о поражениях Красной армии на Восточном фронте, поляки сорвали переговоры и продолжили наступление. 17 апреля они прорвали фронт и захватили его, а также захватили Лиду и Барановичи, 19 апреля бои завязались в окрестностях Вильно, и после трехдневного сопротивления части Красной армии отошли.
Польша, опираясь на помощь Англии и Франции, продолжала наступление, стремясь достигнуть границы Речи Посполитой по состоянию на 1772 год. 29 апреля 1919 г. Пилсудский обратился с воззванием «К населению бывшего Великого княжества Литовского», в котором пообещал установить свободу «в этом крае». В Виленской декларации, принятой польским сеймом, говорилось: «Отечество Костюшки, Мицкевича и Траугута принадлежит Польше, как часть неделимая».
8 августа польские войска взяли Минск. В августе — сентябре 1919 г. они захватили Игумен, Новоборисов, Бобруйск, Жлобин, Рогачёв и Речицу. Фронт стабилизировался на линии реки Березины.
Во время войны польские войска на оккупированной территории Белоруссии терроризировали мирных жителей: сжигали и разрушали жилища, осуществляли зверства, насилия и убийства. «Так, только весной 1919 г. в 10 волостях Слуцкого уезда было сожжено 323 крестьянских двора, конфисковано 469 лошадей, 2260 коров, 2199 овец, 974 свиньи, 784 телеги, убито 33 и ранено 2 крестьянина; в Игуменском уезде сожжено более 2180 домов. Убытки, причиненные польскими войсками в этот период, оценивались в сумму более 52 млн. руб. золотом. В августе 1919 г. в Минске, захваченном поляками, 5 дней и ночей продолжались убийства, грабежи и насилия над мирными жителями. Сотни человек оккупанты расстреляли, более 1 тыс. арестовали и заключили в тюрьмы, где они подвергались чудовищным пыткам.
Только в июне — ноябре 1919 г. с территории Беларуси польские оккупанты вывезли около 6 тыс. вагонов награбленного имущества, значительную часть которого составляла продукция сельского хозяйства. И это в то время, когда среди населения Бобруйского, Новогрудского, Пинского и других уездов свирепствовал голод»{48}.
Лидеры БНР еще в феврале 1919 г. прибыли в Варшаву и стали проситься во власть. Однако поляки их игнорировали. Только в конце октября Пилсудский издал декрет об образовании «войсковой комиссии». Для белорусского войска доставили американскую униформу. Декретом от 22 октября 1919 г. оное войско было ограничено двумя пехотными батальонами. Но и тех собрать не удалось. Воевать на стороне ляхов белорусы не желали. Зато по всей Белоруссии действовали партизанские отряды.
Взамен распущенной рады поляки создали новую — Высшую раду. В мае 1920 г. она подписала с Польшей договор, согласно которому Белоруссия должна была стать автономной единицей в хозяйственных и культурных вопросах в составе восстановленной в пределах 1772 года Речи Посполитой.
4 июля Красная армия силами Западного фронта перешла в наступление в Белоруссии. Вскоре были освобождены Мозырь и Речица. 4 июля основные силы Западного фронта нанесли удар в направлении Полоцк — Сморгонь—Лида. 9 июля был освобожден Игумен, 10 июля — Бобруйск, a 11 июля войска 16-й армии вступили в Минск. 14 июля советские войска изгнали поляков из Вильно, 19 июля — из Гродно, 1 августа — из Бреста.
К августу 1920 г. вся территория Советской Белоруссии была занята Красной армией. Однако под Варшавой полякам удалось нанести контрудар советским войскам.
Советские войска, утомленные в результате 500-километрового безостановочного наступления, к тому же оставленные без боеприпасов, под натиском численно превосходящих польских войск с боями начали отход на восток. Литовские войска начали вступать в районы, из которых уходила Красная армия, в ряде мест завязывая бои с поляками.
23 сентября поляки прорвались на стыке XV и XVI армий, захватили Волковыск и начали развивать свой успех, отжимая правый фланг 48-й стрелковой дивизии (правофланговой дивизии XVI армии) к юго-востоку. Но контрудар армейского резерва XV армии (27-я стрелковая дивизия) не только вернул обратно Волковыск, но разгромил 15-ю Великопольскую пехотную дивизию, взяв при этом много пленных и орудий.
Эта частная победа дала Красной армии несколько дней спокойствия, но 26 сентября советские части вновь были вынуждены оставить Волковыск в связи со сложным положением красных на гродненском направлении.
В связи с отходом III армии XV и XVI армии также отошли сначала на линию реки Шара, а затем — на линию старых русско-германских позиций.
26 сентября банды Булак-Балаховича[34] прорвались через южный фас расположения советской IV армии, сбив ее заставу у Невельской переправы и разрушив железнодорожный путь у станции Молотковичи.
2 октября отряды Булак-Балаховича ворвались в Пинск, где в это время находился штаб IV армии. Гарнизон Пинска состоял из запасного полка и наскоро собранных отрядов, которые не оказали противнику достаточного сопротивления. Часть штаба армии успела прорваться на поезде в Лунинец, командующий же армией с начальником штаба и членами реввоенсовета отправились верхом к главным силам армии, которые находились еще намного западнее Пинска.
Таким образом, налет банды Булак-Балаховича на Пинск разрезал управление IV армии и ее саму на две части. Одна часть армии оказалась к востоку от реки Ясельда и начала управляться непосредственно распоряжениям командующего Западным фронтом.
Советская III армия под натиском поляков к 18 октября отошла к линии будущей государственной границы, а именно на фронт Диена — Ореховно — Кубличи — озеро Межужол — местечко Березино.
15 октября поляки прорвали расположение красных частей на ближних подступах к Минску и овладели городом. Советские части заняли позиции в 5 км восточнее Минска. Однако 17 октября поляки оставили Минск, согласно условиям перемирия, подписанного в Риге 12 октября.
Следует заметить, что 18 октября закончились боевые действия с польскими частями, но отряды Петлюры и Булак-Балаховича продолжали боевые действия при поддержке поляков. К этому времени отряды Булак-Балаховича насчитывали 7—8 тысяч штыков, 3 тысячи сабель, 36 орудий и 150 пулеметов.
9 ноября отряды Булак-Балаховича перешли в наступление вдоль Припяти по обоим ее берегам, тесня слабые и разбросанные на большом протяжении части 10-я стрелковой дивизии, на которую обрушился их первый удар. 10 ноября Булак-Балахович занял Мозырь, а 11 ноября — важную железнодорожную станцию Калинковичи. В течение 13 и 14 ноября 10-я стрелковая дивизия вела упорные бои с отрядами Булак-Балаховича и даже овладела станцией Калинковичи, но вскоре была оттуда выбита.
16 ноября против Булак-Балаховича начали наступать 17-я и 48-я стрелковые дивизии, и к вечеру 17 ноября 48-я дивизия заняла станцию Калинковичи. В ночь на 20 ноября у Булак-Балаховича 17-й дивизией был отбит Мозырь. 22 ноября отряды Булат-Балаховича в районе станции Житкевичи[35] перешли на территорию, занятую польскими войсками.
Глава 8.
Западная Белоруссия в составе Польши
12 октября 1920 г. в Риге было подписано Советско-польское соглашение о перемирии. По его условиям военные действия должны быть прерваны немедленно.
В тот же день был подписан и прелиминарный мир. Согласно его условиям стороны признавали независимость Украины и Белоруссии, обязались немедленно по подписании договора вступить в мирные переговоры о заключении постоянного мирного договора. Также стороны обязались воздерживаться от вмешательства во внутренние дела друг друга и обязались после ратификации данного соглашения не поддерживать военных действий третьих сторон против одной из договаривающихся сторон.
Граница между Польшей, с одной стороны, и Белоруссией и Украиной, с другой стороны, устанавливалась по линии Друя — Дрисса — Диена — западнее Полоцка в 30 км — Орехово — параллельно железнодорожной линии Полоцк— Молодечно в юго-западном направлении на Радошковичи, оттуда в южном направлении в 30 км западнее Минска — Негорелое — Филипповичи — Чудзин — Ракитна — Корец, оттуда в юго-западном направлении вдоль реки Вилия до Нового Става, оттуда в южном направлении через Волочиск — Сатанов — Гусятин до Хотина.
Стороны взаимно отказались от возмещения своих военных расходов.
Постоянный мирный договор между Россией и Польшей был подписан 18 марта 1921 г. и тоже в Риге. По этому договору государственная граница между Польшей, с одной стороны, и РСФСР, УССР и БССР — с другой устанавливалась по линии г. Дрисса — г. Диена — 30 км западнее Полоцка — ст. Загатье, откуда граница шла в юго-западном направлении до Радошковичей и Ракова (западнее Минска 30 км), а оттуда поворачивала на юг до истоков реки Морочь и по ней до впадения ее в реку Случ, откуда почти прямо на юг до г. Корец в 30 км западнее Новоград-Волынского, затем в юго-западном направлении шла через г. Острог, Кунев на Ямполь, откуда в южном направлении проходила через Щасновку — Волочиск — Сатанов — Гусятин до Хотина.
Стороны взаимно отказывались от возмещения своих военных расходов.
Россия освобождала Польшу от ответственности по долгам и иным финансовым обязательством Российской империи.
Россия и Украина обязались уплатить Польше 30 млн. рублей золотом в качестве польской части золотого запаса бывшей Российской империи и как признание отделения Польши от России.
Россия, Украина и Белоруссия возвращали Польше 300 паровозов, 260 пассажирских и 8100 товарных вагонов. Кроме того, Россия оставляла на территории Польши тот подвижный состав, который принадлежал РСФСР и УССР, приспособленный для широкой («русской») колеи и ранее принадлежавший Российской империи. Этот состав насчитывал 255 паровозов, 435 пассажирских и 8859 товарных вагонов. Таким образом, Россия передала Польше в общей сложности
Обратим внимание, что «представителей ССРБ, которые приехали 18 сентября 1920 г. в Ригу для участия в польско-советских переговорах, а также представителей Белорусской Народной Республики не допустили к переговорному процессу. Поэтому руководители БНР, исходя из права белорусского народа на самоопределение, сразу же сделали официальное заявление, что такой мир “белорусский народ не признает для себя обязательным и будет бороться с ним любыми возможными способами”. Но заявление было проигнорировано тогдашним политическим руководством Польши и его покровителями — руководителями стран Антанты, хотя они ясно осознавали, что вопреки выразительно проявленному стремлению национальных элит к независимости узаконивается фактический захват обширных территорий с непольским населением…
Этот договор заложил по существу глубинные антагонистические противоречия и породил неустойчивость в межнациональной безопасности народов Восточной Европы. Он исторически был обречен на неудачу, так как нарушил территориальную целостность восточных народов — соседей Польши.
По договору, от выработки условий которого представители белорусского народа были отстранены, к Польше отошли Гродненская губерния, Новогрудский, Пинский, часть Слуцкого, Мозырского и Минского уездов Минской губернии, а также Ошмянский, Лидский, Виленский, Дисненский уезды Виленской губернии. Аннексированная Польшей этническая белорусская территория получила неофициальное наименование “Западная Беларусь”, хотя в официальных польских документах употреблялся термин “восточные окраины” (“kresy wschodnie”). Это была почти половина территории Беларуси размером около 100 тыс. кв. км с населением свыше 3 млн. человек, более 70% которого составляли белорусы.
Рижский договор являлся антибелорусским по сути, так как он не отвечал национально-государственным интересам белорусского народа, хотя юридически и закреплял независимость ССРБ, предоставлял определенные гарантии белорусам для организации национально-культурной жизни в составе польского государства. Так, согласно положениям договора, польские правящие круги обязались обеспечить для всех национальных меньшинств равные политические права и свободное развитие культуры и вероисповедания. Статья VII Рижского мирного договора гласила:
“Польша предоставляет лицам русской, украинской и белорусской национальности, находящимся в Польше, на основе равноправия национальностей все права, обеспечивающие свободное развитие культуры, языка и выполнения религиозных обрядов. Взаимно Россия и Украина обеспечивают лицам польской национальности, находящимся в России, Украине и Белоруссии, все те же права.
Лица русской, украинской и белорусской национальности в Польше имеют право, в пределах внутреннего законодательства, культивировать свой родной язык, организовывать и поддерживать свои школы, развивать свою культуру и образовывать с этой целью общества и союзы. Этими же правами, в пределах внутреннего законодательства, будут пользоваться лица польской национальности, находящиеся в России, Украине и Белоруссии”»{49}.
Здесь я умышленно привожу длинную цитату белорусских историков (Института истории Национальной Академии наук Беларуси), отражающую официальную точку зрения белорусский властей.
Польские правители были абсолютно уверены, что диктатура и подавление нацменьшинств сделают Польшу великой.
В новое государство, созданное Пилсудским железом и кровью, были насильно загнаны миллионы русских, белорусов, украинцев, евреев и немцев. Поляки составляли 64% населения этого государства. При этом в поляки были принудительно записаны различные славянские народы — силезцы, мазуры, кашубы, лемки и т.д.
Статистика по мазурам, лемкам, кашубам и другим народам в Польше никогда не велась. Однако даже в XXI веке, несмотря на 80 лет принудительной ассимиляции, в Польше насчитывается 330 тысяч кашубов и 180 тысяч полукашубов. (Данные Главного правления Кашубо-поморского объединения на 2005 год.) Кашубам и при Пилсудском и при коммунистах не давали учиться в школе на родном языке. Детей, плохо говоривших по-польски, даже в 1950—2005 гг. отправляли в школы для умственно отсталых. Запрещались газеты на кашубском языке, а их редакторов отправляли за решетку.
Польские власти с 1919 г. отказались предоставлять другим народам хоть какие-то элементы автономии, пусть даже культурной. В Польше должны были жить только поляки, и должна быть единственная конфессия — римско-католическая.
Вот спецрепортаж из Варшавы, опубликованный в «Manchester Guardian» 14 декабря 1931 г.: «Меньшинства в Польше должны исчезнуть, и политика Польши обеспечивает то, чтобы они исчезли не только на бумаге. Эта политика проводится беспощадно и без малейшего внимания к общественному мнению за границей, к международным соглашениям и к Лиге Наций. Украина под управлением Польши — бедлам, Белоруссия — еще более адский бедлам. Целью польской политики является исчезновение национальных меньшинств, как на бумаге, так и в жизни».
А вот взгляд белорусских историков: «Суть внутренней политики польских властей в межвоенный период можно определить как “Польша для поляков”. Политическим руководством польского государства была взята на вооружение концепция, разработанная в лагере национал-демократов, так называемых эндеков, лидером которых являлся известный в свое время польский политический деятель и публицист Р. Дмовский. В ряде своих работ он обосновал идею инкорпорации — включения белорусских и украинских земель в состав польского государства. В соответствии с этой концепцией белорусам и украинцам, как народам “неисторическим” и “негосударственным”, отказывалось в праве иметь собственную государственность. Р. Дмовский безапелляционно заявлял: “Там, где мы можем умножить свои силы и свою цивилизационную работу, поглощая другие элементы, ни одно право не сможет запретить нам этого, а действовать так есть наш долг”»{50}.
Мне надоело обвинять в необъективности поляков, и я опять процитирую белорусских историков: «При осуществлении своей политики на “восточных окраинах” польское руководство четко представляло возможное значение белорусского и украинского вопросов в общеевропейском контексте. Именно поэтому на этих территориях оно действовало оперативно и агрессивно, чтобы предотвратить закрепление национальных устремлений как в самосознании белорусов и украинцев, так и в европейской региональной политической концепции. Результаты подобной ассимиляционной политики мы наблюдаем в современной северо-восточной Польше, где в результате планомерных действий польских властей за менее чем 100 лет произошло десятикратное уменьшение численности белорусов, до 48,7 тыс. человек (по данным переписи населения Польши 2002 г.)»{51}.
Процитирую официальную «Историю Беларуси», изданную в Минске в 2004 г.: «Поляки отрицали саму идею белорусской государственности или автономии. Борец за независимость Польши Пилсудский делил, как известно, народы на “исторические” и “неисторические”. Белорусов он рассматривал как нацию неисторическую. Западной части Беларуси, или, по тогдашней польской терминологии, “восточным кресам”, была уготована участь отсталой окраины в Польском государстве, аграрно-сырьевого придатка более развитых регионов коренной Польши, экономика которой неоднократно переживала кризисы.
Глубокими и затяжными были кризисы 1924—1926 и 1929—1933 гг. В это время на западнобелорусских землях количество предприятий сократилось на 17,4%, рабочих — на 39%. Рабочие здесь получали зарплату в 1,5—2 раза меньше, чем в центральных районах Польши. При этом она к 1933 г. по сравнению с 1928 г. уменьшилась на 31,2%»{52}.
В Западной Белоруссии крестьяне-бедняки составляли 70% населения, тем не менее на государственные земли и на земли русских владельцев, вынужденных покинуть Польшу, власти селили так называемых «осадников».
Осадники — это «расово-чистые» поляки, участники войн 1919—1921 гг. «Они получали на льготных условиях или бесплатно земельные участки от 10 до 45 га и селились на хуторах. Всего в западную часть Беларуси из этнической Польши было переселено 300 тыс. человек…
В 1939 г. около 35% населения оставалось неграмотным. Если в 1927 г. легально издавались 23 белорусские газеты и журнала, то в 1930 г. их стало 12, а к 1939 г. остались только пропольские и клерикальные издания. Власти выискивали всякие причины, чтобы закрывать белорусские издательства, библиотеки, клубы, избы-читальни»{53}.
Польские коалиционные правительства, которых в 1918— 1926 гг. насчитывалось тринадцать, как правило, существовали от недели до полугода. За это время они не всегда даже успевали выработать единую правительственную программу, а те важные законы, которые принимались по их инициативе, нередко вызывали сильное недовольство в обществе, как, например, это произошло с законом об аграрной реформе.
Между тем пан Пилсудский в 1923 г. демонстративно ушел со всех постов в польской армии. Теперь он ни за что не отвечал и мог заявить народу: «До чего они довели Речь Посполитую».
Наиболее удачный момент для военного переворота представился весной 1926 г. 10 мая в полном соответствии с Конституцией было сформировано крайне непопулярное в обществе правительство правоцентристского большинства, возглавляемое В. Витосом.
А 12 мая Пилсудский и преданные ему полковники подняли мятеж. Важную роль в мятеже играл министр обороны Люциан Желиховский (Желеговский). Тот самый генерал, устроивший трагикомедию с захватом Виленской области.
Части пилсудчиков стремительно ворвались в Варшаву, но натолкнулись на сопротивление правительственных войск. Завязались уличные бои, в которых погибло 379 человек. Однако, подтянув силы, после трехдневных боев путчисты заняли Варшаву. Законное правительство В. Витоса было свергнуто. Президентом Польши стал Игнаций Мосцицький, фактически же правителем был «первый маршал».
С 1929 г. в Польше у власти находились «правительства полковников», то есть полковников — сподвижников Пилсудского. Замечу, что этот термин введен самими поляками и в 1930-х гг. распространился по всему миру. 12 мая 1935 г. умер маршал Пилсудский.
Поделиться книгой: