Помоги проекту - поделись книгой:
23 января 1942 года, действуя в составе отряда лыжников, [Паперник] ворвался в опорный пункт противника в деревне Хлуднево, где располагался гарнизон противника численностью до 400 человек. В неравном бою отряд уничтожил свыше 100 немцев и уже из окружения вел бой в течение всей ночи. В тяжелый момент боя, когда смертью храбрых погиб комиссар тов. Егорцев, тов. Паперник принял командование на себя… Единственный оставшийся в живых, он не сдался в плен немцам, пытавшимся во что бы то ни стало его захватить, и с возгласом «большевики в плен не сдаются» взорвал себя гранатой [Свердлов 1992а: 206–208].
Евреи в боях на южном направлении: Ростов-на-Дону и Крым
Силы немецкой группы армий «Юг» в конце октября 1941 г. подошли к Ростову-на-Дону, важному стратегическому пункту на пути к Кавказу. В городе был создан совет обороны в главе с первым секретарем райкома компартии Борисом Двинским. Совет организовал из местных жителей десятки отрядов обороны, которые участвовали в боях за город и подступы к нему. 343-я стрелковая дивизия вела оборонительные бои с немецкими танками, наступавшими на Ростов. В сражении отличился лейтенант Иосиф Радченко, командир батареи 1511-го артиллеристского полка, прямой наводкой выведший из строя 4 танка противника. В боях за Ростов участвовал отряд речных заградителей Азовской военной флотилии под командованием майора Цезаря (Цадока) Львовича Куникова. Катера, вооруженные пулеметами и легкими пушками, наносили огневой удар по берегам, на которых располагался противник, и по устью Дона, после чего поспешно уходили [Абрамович 1981: 226–227]. 21 ноября 1941 г. немцы захватили Ростов, но советские войска в результате контрнаступления 29 ноября освободили город.
Чтобы создать условия для снятия блокады Севастополя и освобождения Крыма, силами Закавказского фронта с 25 декабря по 2 января 1942 г. была проведена Керченско-Феодосийская десантная операция. Переправу для высадки сил 51-й армии в Керчи и 44-й армии в Феодосии производила Азовская флотилия, где начальником штаба был капитан Аркадий Свердлов. Корабли принадлежали керченской морской базе, которой командовал контр-адмирал Павел Трайнин. Среди участников высадки солдат в Феодосии были командир минного тральщика «Щит» капитан-лейтенант Владимир Гернгрос и комиссар состоявшей из шести кораблей десантной флотилии Иосиф Вайсман. Что касается Феодосии, немцы получили подкрепление и 3 января вновь захватили ее [Абрамович 1981: 273–274; Поспелов и др. 1960–1965 (2): 273–274].
Бои за Севастополь
После неудачной попытки немцев захватить Севастополь в декабре 1941 г. там продолжались бои. 7 июня 1942 г. после массивного артиллерийского обстрела и воздушной бомбардировки войска 11-й немецкой армии и румынского горного корпуса начали наступление на Севастополь. Немцы контролировали небо и накануне атаки вооружились тяжелыми орудиями для обстрела советских позиций. После нескольких дней боев защитники города ощутили острый недостаток в боеприпасах. Попытки обеспечить доставку запасов на подводных лодках оказались неудачными. О том, что Верховное командование в Москве неправильно оценивало силы противника, свидетельствует тот факт, что между 22 и 26 июня в город перебрасывали морем пехотный полк для подкрепления, вместо того чтобы срочно эвакуировать оттуда солдат. Только 30 июня от Ставки Верховного командования пришел приказ об эвакуации, который, в отличие от приказа об эвакуации Одессы, слишком запоздал. На морских подходах к городу немцы рассеяли мины, и советским кораблям не удалось прорвать осаду. В ночь с 30 июня на 1 июля сотни высших офицеров были эвакуированы двумя подводными лодками и двумя самолетами. Тяжелые бои продолжались до 4 июля, когда немцы захватили город, некоторые защитники города продержались до 9 июля. Десятки тысяч солдат, самоотверженно оборонявших город в течение 250 дней, были покинуты на произвол судьбы. Некоторые в последующие ночи смогли эвакуироваться, вплавь добравшись до сумевших приблизиться к берегу лодок. Другие пытались пробиться маленькими отрядами через окружение и уйти в горы к партизанам, но удалось это лишь немногим. Большинство защитников города пали в бою или попали в плен.
Евреи в обороне Севастополя
Артиллерия играла важную роль в защите города. Артиллерией Приморской армии, оборонявшей город, командовал полковник Ф.Ф. Гроссман, а артиллерией флота береговой обороны – подполковник Б.А. Файн, которому подчинялись 42 пушки, в том числе тяжелые 305-миллиметровые орудия. Командиром медицинской части в укрепленном районе Севастополя был М.З. Зеликов, до того командовавший медико-санитарной службой морской базы в Одессе.
Среди погибших при обороне Севастополя был полковник Гроссман. Из остатков 95-й дивизии был полк под командованием комиссара Исаака (Ицхака) Кадашевича, который погиб в последнем бою вместе со многими своими солдатами. Командир 30-й батареи капитан Георгий Александер попал в руки немцев и был расстрелян как еврей. 2 июля попали в плен раненые комиссар Георгий Шафранский и его заместитель Михаил Нейгер и также были расстреляны. Похожая судьба постигла в плену и других евреев [Абрамович 1981: 289–290; Гельман 2004: 169; Ржешевский 1990: 98–100].
Немецкая атака на Сталинградском направлении и на Кавказе (июнь – ноябрь 1942 г.)
Возобновление немецкого наступления на юге России
Тяжелые потери и массовое отступление во время советского зимнего контрнаступления вынудили гитлеровцев изменить стратегические планы и готовиться к новому наступлению. Немецкому командованию стало ясно, что вермахт не в состоянии производить атаку в нескольких направлениях, как летом 1941 г., и Гитлер решил направить главный удар в район Сталинграда (ныне Волгограда) и Кавказа.
Немецкий план наступления оформился к весне 1942 г. При выборе места и целей атаки важную роль играли и экономические соображения. Гитлер полагал, что при вступлении в войну США она станет затяжной. Захват богатого нефтью Кавказа обеспечит немецкой армии источники горючего для продолжительной войны и одновременно сделает их недоступными для Красной армии. Для приближения к районам основных боевых действий Гитлер 16 июля 1942 г. перевел свой штаб из Восточной Пруссии на Украину, под Винницу.
Весной 1942 г. Верховное командование Красной армии предположило, что немцы возобновят наступление на одном из трех фронтов: Московском, Ленинградском или Южном. Сталин, за которым осталось последнее слово, предположил, что немецкая атака возобновится на московском направлении. Вследствие этого ошибочного предположения советские резервы были сконцентрированы на московском направлении. В середине мая 1942 г. немцы выбили Красную армию из Керчи и нанесли тяжелые потери советским войскам. Верховное командование обвинило в провале командиров воюющих там армий и сместило их с должностей. В частности, Л.З. Мехлис, представитель Ставки Верховного командования на Крымском фронте, был снят с должности начальника Главного политического управления Красной армии и понижен в воинском звании с военного комиссара до корпусного [Ржешевский 1990: 355–356].
29 июня 1942 г. немцы начали наступление на Южном фронте. Силы группы армий «Юг» из-под Курска быстро продвинулись на юго-восток, в район между реками Донец и Дон. Красная армия, захваченная врасплох, отступила после прорыва оборонительной линии. Немецкие войска продвигались быстро – 6-я армия под командованием генерала фон Паулюса наступала в направлении Сталинграда, а новая группа армий «А» двинулась в направлении Северного Кавказа. Северо-западный фланг немецких сил, продвигавшихся вдоль Дона, прикрывали хуже оснащенные румынские, венгерские и итальянские войска. В июле немецкие части захватили Воронеж, Ворошиловград (ныне Луганск) и снова взяли Ростов. В начале сентября немецкая армия подошла к Сталинграду.
В августе германские войска, продвигавшиеся в направлении Кавказа, захватили Краснодар, черноморский порт Новороссийск и Майкоп, центр важного нефтяного района. Северокавказский город Нальчик был оккупирован в конце октября. Продвижение немцев было остановлено только под Грозным. На Кавказе, в основном в Кабардино-Балкарской и Чечено-Ингушской автономных республиках, часть местного мусульманского населения поддержала немецких захватчиков, вспыхнул ряд восстаний против отступавших советских войск. С разрешения немецкого военного управления там были созданы национальные комитеты с правом на муниципальную автономию по культурным и религиозным вопросам [Dallin 1957: 244–247].
Положение на Южном фронте и отступление советских войск привели Сталина к изданию 28 июля приказа № 227. Согласно этому документу отступление при любом положении без приказа руководства объявлялось изменой родине и каралось вплоть до смертной казни. Командующие армиями, чьи части отступят без приказа командующего фронтом, будут арестованы и отданы под трибунал. В каждой армии должны были быть сформированы 3–5 заградительных отрядов, по 200 человек в каждом, для расположения в тылу дивизий, проявляющих признаки слабости. Они должны были стрелять в солдат, поддавшихся панике и пытающихся отступать [Ржешевский 1990: 435–436].
На 62-ю армию под командованием генерала В.И. Чуйкова была возложена оборона Сталинграда. После нескольких атак и тяжелых уличных боев немцам удалось захватить большую часть города, советским войскам остались лишь три маленьких плацдарма на берегу Волги. Однако 6-я немецкая армия была истощена боями и несла большие потери.
Одновременно с продолжением боев в городе Красная армия готовилась к решающему контрнаступлению. В ходе операции, начавшейся 19 ноября 1942 г., Красная армия атаковала в двух направлениях: с северо-запада от Сталинграда на юг и юго-запад, где она наносила удары по 3-й румынской армии, занявшей оборонительные позиции; другое направление атаки было на юго-востоке от города. Спустя неделю советские части встретились на западе от Сталинграда под Калачом (ныне Калач-на-Дону) и окружили 6-ю немецкую армию. Немцы под командованием фон Манштейна атаковали с запада, пытаясь вывести из окружения 6-ю армию, но были оттеснены. Советские войска продвигались на запад и разбили 8-ю итальянскую и 2-ю венгерскую армии. 31 января 1943 г. 6-я немецкая армия со своими 22 дивизиями сдалась. Более 90 тыс. немецких солдат попали в плен, 150 тыс. – погибли в Сталинградской битве.
Победа советских войск под Сталинградом и продвижение Красной армии в сторону Ростова поставили под угрозу окружения группу армий «А», поэтому она поспешно отступила с Северного Кавказа, из-под Ставрополя и Краснодара.
Евреи в Сталинградской битве
В июле – августе 1942 г. 126-я стрелковая дивизия прикрывала отступление 64-й армии на позиции к югу от Сталинграда. В бою пал командир дивизии Владимир Сорокин [Абрамович 1981: 313–317]. В осажденном Сталинграде и под Сталинградом воевали тысячи солдат-евреев. Бронетанковыми войсками 62-й армии командовал подполковник Матвей Григорьевич Вайнруб.
Большую изобретательность в наиболее эффективном использовании танков в боях на улицах города проявили танкисты 62-й армии, действиями которых руководил заместитель командующего армией по бронетанковым и механизированным войскам подполковник М.Г. Вайнруб. Располагая недостаточным количеством танков, танкисты использовали их рассредоточенно, по одной-две машины на важнейших участках обороны, и во взаимодействии с пехотой и артиллеристами наносили короткие контрудары или отражали с места вражеские атаки. Подбитые танки танкисты окапывали и превращали в мощные огневые точки [Поспелов и др. 1960–1965 (2): 443].
Вайнруб не только руководил танками из штаба армии, но и лично командовал солдатами в боях. 14 октября, после захвата врагом стратегически важного многоэтажного дома («дома специалистов») в Сталинграде, временно прекратился подвоз боеприпасов и пополнения для советских войск. Вайнруб с тремя танками и 30 бойцами отбил позицию у врага. Трасса переправы продолжала действовать. После Сталинградской битвы Вайнруб участвовал в освобождении Украины и Польши и в марте 1944 г. был назначен командиром бронетанкового корпуса в звании генерал-майора [Shapiro 1988: 598–599; Свердлов 1992а: 44].
О доблести Вайнруба позднее высоко отзывался маршал В.И. Чуйков. Вспоминал он и о героизме командира танковой бригады полковника Михаила Кричмана и начальника отдела разведки штаба армии полковника Михаила Германа [Абрамович 1981: 330–331; Чуйков 1975: 234, 252, 330–331]. Боевые награды получили многие из рядовых и младших командиров, участвовавших в Сталинградской битве, среди них рядовой Вольф Римский, который возглавив свой взвод после гибели командира и повел его в атаку. Взвод занимал этаж за этажом в «доме профсоюзов», пока здание не было отбито. В бою 19 сентября взвод Римского нес тяжелые потери, солдаты гибли один за другим. Римский погиб смертью храбрых, обвязав себя гранатами и бросившись под немецкий танк. На фронте воевали его четыре брата; один из них, Лев, также погиб, двое получили награды [Абрамович 1981: 322; Свердлов, Вайнер 1999: 113–114].
В летопись обороны Сталинграда вписана героическая оборона «дома Павлова», названного по имени сержанта Я.Ф. Павлова, командовавшего группой из 24 солдат. Они держались в доме, превращенном в крепость, в течение 58 дней, отбивая атаки противника. 24 ноября во время немецкого штурма все защитники дома погибли. Среди них был Идель Хайт (Хаит) [Абрамович 1981: 328–330]. Однако в официальном советском издании о Великой Отечественной войне, где перечислены имена 12 погибших защитников «дома Павлова» и указана их национальная принадлежность, о его еврействе не сказано ни слова [Поспелов и др. 1960–1965 (2): 54; см также: Чуйков 1975: 189–190].
В Сталинградской битве отличился лейтенант Исаак (Ицхак) Ваксман, командир батареи 45-миллиметровых орудий, использованных в уличных боях прямой наводкой. Ваксман проявил героизм также в боях на Украине в ноябре 1943 г. и был награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза. Старшему лейтенанту Залману Горелику за подвиги в боях на улицах Сталинграда и позднее – за героизм при форсировании Днепра осенью 1943 г. было присвоено звание Героя Советского Союза. Сержант Михаил Гаревский, раненный в Сталинграде и позднее в боях на Украине, также стал Героем Советского Союза. В уличных боях в Сталинграде отличился снайпер Георгий Красицкий из 96-го пехотного полка, уничтоживший 40 немецких солдат [Абрамович 1981: 322; Shapiro 1988: 174–178, 183–185, 586–587].
Река Волга была важным маршрутом снабжения для Сталинграда – через нее 62-я армия получала подкрепление, боеприпасы, продовольствие, через нее эвакуировали раненых. Эти задачи выполняла Волжская флотилия, действовавшая в основном в ночные часы. Чуйков писал, что если бы не эта флотилия, 62-я армия не продержалась бы без боеприпасов и продовольствия. Флотилия перевезла более 10 тыс. солдат, свыше тысячи тонн боеприпасов, эвакуировала 5 тыс. раненых – всего за десять дней, с 15 по 25 сентября 1942 г., в центре района форсирования Волги, под артиллерийским и минометным огнем, подвергаясь воздушным атакам. Одним из судов командовал старший лейтенант Яков Вайнер. Каждую ночь он занимался перевозками с одного берега на другой. В одну из ночей мотор его корабля, на котором находились солдаты 13-й гвардейской дивизии и груз боеприпасов, заглох, и на борту вспыхнул огонь. Вокруг взрывались снаряды, на Волге горела нефть. Вайнер бегом спустился в трюм, потушил огонь и сумел перезапустить мотор. Солдаты успешно высадились на берег, боеприпасы были выгружены, корабль отправился обратно по горящей реке, чтобы забрать очередной груз с другого берега. Вайнер пережил оборону Сталинграда, смерть настигла его через несколько месяцев, когда он, уже в звании капитана Днепровской флотилии, высаживал советские силы в Белоруссии, под Пинском [Свердлов, Вайнер 1999: 115–117].
31 января 1943 г. капитуляцию командующего армией фон Паулюса и его штаба принял в Сталинграде подполковник Леонид Винокур, заместитель командира 38-го полка 64-й армии [Абрамович 1981: 356–357]. Советская газета «Эйникайт» 21 февраля 1948 г. так описывала встречу Винокура и фон Паулюса:
При первом свете утром 31 января <…> гвардейцы Винокура приблизились к центральному универмагу – там находился штаб фельдмаршала фон Паулюса. <…> В 6:40 универмаг окружили, и командование полка предложило немецкому гарнизону сдаться. Немцы отвергли предложение, и атака возобновилась. 15 минутами позже немецкий штаб попросил начать переговоры. В подвал универмага, где расположился штаб 6-й армии, спустился подполковник Винокур в сопровождении майора Ягурова, капитанов <…> и нескольких пулеметчиков. Большой двор наполнился немецкими солдатами, в каждой двери располагался пулемет. Командир окруженных немецких сил генерал-майор Роске, которому подчинялись остатки 71-й пехотной дивизии, оборонявшей универмаг и штаб армии, провел советского подполковника в большую комнату, окутанную мраком, где на стенах висели ковры, а на полу были разбросаны окурки и клочки бумаги. Сразу после их входа в комнату с кровати около стены поднялся небритый человек с лицом серым, как земля. «Хайль!» – приветствовал он Винокура. В течение момента они молча стояли друг против друга: советский офицер Винокур, еврейский парень из Одессы, широкоплечий и крепкий, напротив побежденного немецкого фельдмаршала в помятой форме генерала. <…> В 9 часов утра 31 января прекратились бои в центре Сталинграда.
Период, начавшийся с атаки на немцев в Сталинграде 17 июля 1942 г. и окончившийся 19 ноября 1942 г., получил название Сталинградской стратегической оборонительной операции. Количество безвозвратных потерь в 56 дивизиях и 33 отдельных полках, участвовавших в тех боях, составило 232 850 убитых и взятых в плен солдат; 319 986 человек были ранены, большая их часть вернулась из госпиталей на фронт [Кривошеев 1993: 178–179].
Поворот в войне: от Сталинграда до Курской битвы (19 ноября 1942 г. – 12 июля 1943 г.)
Январь 1943 г. стал поворотной точкой в войне: период немецких побед и завоеваний подошел к концу. Немецкая армия начала отступать с оккупированных советских территорий. После победы в Сталинграде Красная армия продолжила продвигаться на запад широким фронтом. В начале февраля был освобожден Курск, в середине февраля – Харьков, из которого Красная армия была отброшена немецкой контратакой в середине марта 1943 г. Ростов-на-Дону был освобожден в середине февраля 1943 г. Пройдя сотни километров на запад, Красная армия была вынуждена остановиться, в основном из-за трудностей в снабжении. В начале весны 1943 г. линия фронта на юге, востоке и северо-востоке от Харькова, а также к западу от Ростова стабилизировалась.
Евреи в боях от Сталинграда до Курска
В составе Донского фронта, отрезавшего немецкие силы в Сталинграде с северо-запада, находилась 2-я гвардейская армия, где заместителем командующего был генерал Яков Крейзер. После окончания обороны Сталинграда Крейзера повысили до звания генерал-лейтенанта и наградили орденом Суворова, которым награждали только высшее командование. На Донском фронте воевал полковник Израиль (Исраэль) Бескин, участник Гражданской войны, командир артиллерии 65-й армии, позднее также получивший звание генерал-лейтенанта и Золотую Звезду Героя Советского Союза. До Сталинградской битвы он командовал артиллерийскими дивизиями на других фронтах [Свердлов, Вайнер 1999: 46–47; Shapiro 1988: 271–305].
В середине января 1943 г., когда сражения за Сталинград близились к завершению, Красная армия начала наступление на Воронежском фронте. Эту зону удерживали в основном итальянские и венгерские войска. 7-й кавалерийский корпус Красной армии вклинился вглубь вражеского тыла. 31-й кубанский кавалерийский полк корпуса под командованием полковника Ефима (Хаима) Попова прошел более 140 км за 4 дня и 19 января захватил железнодорожную станцию Валуйки на реке Оскол. Глубокое вторжение кавалерийского корпуса помогло окружить и уничтожить значительные вражеские силы. За эту операцию корпус получил звание гвардейского [Абрамович 1981: 392–393].
16-я Литовская стрелковая дивизия, 30 % которой составляли евреи, в декабре 1942 г. была присоединена к 3-й армии и 21 февраля 1943 г. в тяжелых зимних условиях прибыла на фронт возле деревни Алексеевка Покровского района, к юго-востоку от Орла, удерживавшейся немцами. Солдаты прибыли на фронт уставшими и голодным, после пяти дней пешего перехода по снегу, во время морозов. Их полевые кухни и артиллерия остались далеко в тылу. Дивизии было поручено прорвать оборону врага и продвинуться в сторону города Змеевка к юго-западу от Орла.
24 февраля дивизия перешла в наступление. Снежные просторы, контролируемые немецкими огневыми позициями, оказались для солдат настоящей бойней. Атака кончилась провалом: через несколько дней дивизия понесла тяжелейшие потери – около половины солдат погибли или были ранены, среди них около 1500 евреев [Левин 1975: 53–56]. Рядовой дивизии Герой Советского Союза Григорий Ушполис (Гирш Ушполь) писал:
Эта деревня [Алексеевка] навеки стала местом нашего позорного боевого крещения.
Здесь, в центре, рядом с разрушенной и давно не действующей церковью, находятся захоронения наших боевых однополчан. Среди них покоится и значительное число воинов-евреев. На орловской земле в известных и безымянных могилах лежат многие сотни еврейских фронтовиков нашей 16-й Литовской стрелковой дивизии. Мы шли в бой с полным сознанием, что вносили свою долю в разгром ненавистного врага. Я уже упоминал, что в частях соединения мы, еврейские воины, были в основном рядовыми солдатами. В отдельных подразделениях евреев было больше половины. Отсюда и среди погибших оказалось больше всего наших соплеменников [Ушполис 1994: 101].
В значительной степени командование 3-й армии несло ответственность за провал и потери, так как отправило дивизию в атаку в тяжелых условиях, без артиллерийской и воздушной поддержки против хорошо укрепленной обороны противника. После битвы под Алексеевкой дивизию вывели с фронта для реорганизации, усилили ее русскими солдатами и воинами других национальностей, заменили командира и начальника штаба. Из-за больших потерь и при отсутствии литовских евреев призывного возраста в советском тылу процент еврейских солдат в дивизии понизился.
Вследствие отхода немецкой группы армий «А» с Кавказа после Сталинградской битвы войска советского Северокавказского фронта перешли в наступление с целью освобождения портового города Новороссийска. Исходным пунктом десанта стал Геленджик, находящийся на юго-востоке от Новороссийска. Высадка состоялась 4 февраля 1943 г. В Южной Озерейке десантники столкнулись с сильным сопротивлением, не смогли достигнуть цели и отступили. Батальон, захвативший плацдарм Станичку, состоял из моряков и добровольцев – морских десантников под командованием майора Ц.Л. Куникова. Куников был известен как превосходный офицер, отличившийся в десантных операциях в немецком тылу. Немцы перешли в отчаянную контратаку, бомбардировали и обстреливали десант, однако Куников и его бойцы устояли и позволили советским подкреплениям высадиться на берег. Героическое противостояние плацдарма стало широко известно в СССР, это место получило название Малая Земля.
Командиром десантного отряда, который должен был высаживаться на вспомогательном направлении, был коммунист майор Ц.Л. Куников, в прошлом инженер, добровольцем ушедший на фронт. К осени 1942 г. майор Куников считался одним из лучших офицеров морской пехоты. За мужество, героизм и умелое руководство войсками он был награжден орденом Александра Невского. С чувством высокой ответственности, с энтузиазмом взялся он за подготовку десантного отряда. Командование разрешило ему отобрать людей с любых кораблей. <…> Куников лично говорил с каждым бойцом, прежде чем принять его в отряд. В отряд зачислялись только самые смелые и отважные, 800 бойцов и командиров [Поспелов и др. 1960–1965 (3): 93; см. также: Шапиро и др. 1994: 359–374].
Куников был ранен в боях за плацдарм и скончался от ран 14 февраля 1943 г. Его посмертно наградили званием Героя Советского Союза, а рыбацкая деревня в центре плацдарма была названа в его честь Куниковкой. Дополнительные советские силы, высаженные на Малой Земле, устояли перед постоянными атаками немцев в течение нескольких месяцев, вплоть до освобождения Новороссийска 16 сентября 1943 г.
Последняя попытка немецкого наступления и ее провал. Курская дуга (5–13 июля 1943 г.)
Самое большое танковое сражение Второй мировой войны
В первой половине июля 1943 г. немцы предприняли последнюю попытку наступления на своем Восточном фронте (операция «Цитадель») в надежде изменить ход войны. Курск был освобожден Красной армией в начале февраля 1943 г., вследствие чего на фронте образовался выступ в западную сторону – Курская дуга. К северу от дуги немцы удерживали Орел, а с юга – Белгород и Харьков. Немецкий план заключался в атаке Курской дуги с севера и юга, чтобы окружить и уничтожить здесь советские силы, а затем развить атаку на северо-восток в направлении Москвы и южных подходов к ней. Задание наступать с севера получила группа армий «Центр», а с юга – группа армий «Юг». Для этой атаки немцы выставили 900 тыс. солдат, организованных в 50 дивизий, включая элитные дивизии СС, а также свои лучшие танковые силы (2700 танков, среди них много тяжелых танков «тигр» и «пантера»), 2 тыс. самолетов и 10 тыс. артиллерийских стволов. В день атаки немецким солдатам передали личное обращение Гитлера:
Солдаты Рейха! Сегодня вам предстоит участвовать в столь значительном наступлении, что будущее всей войны зависит от ее исхода. Ваша победа докажет всему миру безнадежность сопротивления немецкой армии [Кларк 1970: 241].
Однако советская разведка предоставила точную информацию о районах и планах атаки. Немецким силам советское командование противопоставило более чем 1 млн 330 тыс. солдат, 3444 танков и 19 тыс. артиллерийских орудий. Советский план включал создание глубоко эшелонированной обороны с сотнями тысяч мин, которая измотала бы войска неприятеля, после чего планировалось перейти в контрнаступление.
Немецкое наступление началось 5 июля 1943 г. и было встречено массивным артиллерийским огнем и хорошо укрепленными оборонительными позициями. На обоих рубежах атаки немцы продвигались медленно и в итоге прошли всего несколько километров. Их продвижение, сопровождавшееся тяжелыми потерями, было окончательно остановлено 12 июля 1943 г. В этот день на южном отрезке фронта, около деревни Прохоровка, состоялось самое крупное танковое сражение во всей Второй мировой войне: 850 советских танков против 600 немецких. В схватках на близких расстояниях советский танк Т-34 имел преимущество перед тяжелыми немецкими танками. Советские войска продолжали получать подкрепление и тогда, когда у немцев кончились резервы. 13 июля началось контрнаступление советских войск, продолжавшееся до 23 августа. В ходе его были освобождены Орел, Белгород (5 августа) и Харьков (23 августа). Красная армия стремительно продвигалась на запад, в сторону Днепра [Жуков 1970: 345–346; Overy 1997: 203–210].
Летом 1943 г. советский фронт получил танки, самолеты и артиллерийские орудия высокого технического и боевого уровня (о советской военной промышленности см. подробнее третью главу). Существенной была и помощь США, по ленд-лизу поставивших в Советский Союз много военной техники. Особенно важной стала поставка десятков тысяч грузовиков «студебеккер», позволившая советским тыловым службам доставлять на фронт топливо и боеприпасы для танков, что увеличивало их мобильность. Десятки тысяч раций, которыми были оснащены советские танки, дали возможность командирам частей улучшить управление ими в бою. Красная армия получила по ленд-лизу также американские самолеты и танки, но об их использовании на фронте в советской литературе почти не упоминалось [30] . Немецкие генералы Гудериан и Варлимонт писали о результатах битвы на Курской дуге:
В результате провала наступления [операции] «Цитадель» мы потерпели решительное поражение. Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя. <…> Само собой разумеется, русские поспешили использовать свой успех. <…> Инициатива полностью перешла к противнику [Гудериан 1999: 431].
Операция «Цитадель» была более чем просто поражением в бою. После нее инициатива перешла к русским и больше не возвращалась к нам до конца войны [Warlimont 1964: 334].
Евреи на Курской дуге
В битве на Курской дуге участвовали тысячи еврейских солдат и офицеров. 3-й моторизованный корпус под командованием С.М. Кривошеина, являвшийся частью 1-й бронетанковой армии, готовился к обороне на южном отрезке Курской дуги, где атаковала 4-я немецкая бронетанковая армия. 6 июля немцы сумели прорвать первую линию обороны, занимаемую 6-й гвардейской армией, но корпус Кривошеина остановил их. Между 6 и 10 июля этот корпус вместе с другими подразделениями 1-й бронетанковой армии вел тяжелый оборонительный бой против крупных немецких танковых частей, среди которых были лучшие в немецкой армии дивизии СС «Адольф Гитлер», «Мертвая голова» и «Рейх». В тяжелом бою с большими потерями с обеих сторон немцы хотя и продвинулись на несколько километров, но не сумели прорвать фронт и остановились. Корпус Кривошеина, отличившийся в этом бою, получил звание гвардейского; через две недели Кривошеин получил звание генерал-лейтенанта и орден Суворова [Shapiro 1988: 307–310] [31] .
12 июля в большом танковом сражении под Прохоровкой погиб подполковник Михаил Гольдберг, командир 55-й танковой бригады 5-го механизированного корпуса. В этом бою также участвовал полковник Д.Я. Клинфельд, командир 51-го танкового батальона 10-й бронетанковой бригады. Г.М. Кашперский командовал 26-м полком воздушного десанта, охранявшим важную высоту вблизи Прохоровки. Старший лейтенант Кацельман командовал артиллерийской батареей, и когда в третий день атаки некоторые пехотные части отступили, солдаты батареи остались один на один с танками врага. Батарея подбила 14 вражеских танков, но большинство артиллеристов, включая Кацельмана, погибли, остальные были ранены [Абрамович 1981: 437–440].
В битве на Курской дуге участвовал пехотный полк под командованием Героя Советского Союза майора Леонида Ильича Бубера.
Немцы бросили против полка Бубера 20 танков, за которыми следовала пехота, их поддерживали самолеты. Бойцы полка гранатами уничтожили несколько танков, остальные отступили. Но немецкая пехота вновь атаковала, стремясь расчленить полк на две части. Майор Бубер поднял бойцов в рукопашный бой, и враг был отброшен. Он еще трижды вел полк в штыковую атаку, был ранен в грудь навылет, но не оставил поля боя. Ожесточенное сражение длилось три дня. Немцы пытались прорвать линию обороны полка, но безуспешно. Затем полк перешел в наступление, ворвался в город Орел и освободил его [Шапиро и др. 1994: 85–86].
Батальон танков Т-34 под командованием старшего лейтенанта Матвея Пинского стоял на оборонительных позициях возле деревень Раково и Шепелевка. В первый день наступления немецкие танки штурмовали эти позиции; возглавляли их тяжелые «тигры», которые снаряды Т-34 могли пробить только сбоку. Пинский, танки которого были хорошо замаскированы, позволил «тиграм» продвигаться, пока их боковые стороны не стали доступны для огня. Двадцать танков Пинского открыли огонь, и враг отступил. Пинский был награжден орденом Александра Невского [Левитас 2007: 416; Shapiro 1988: 435–436]. В сражении 12 июля погиб командир 233-го артиллерийского полка подполковник И. Рабин, когда стрелял из орудия по «пантере», вместе с другими немецкими машинами пробиравшейся в тылы 5-й гвардейской армии около реки Псёл [Абрамович 1981: 440].
Летом 1943 г. 16-я Литовская стрелковая дивизия после своей реорганизации заняла оборонительные позиции на севере Курской дуги в составе 48-й армии. Немцы готовились начать атаку. Григорий Ушполис, артиллерист одного из 76‑миллиметровых орудий, расположенных на передовых позициях пехоты для встречи врага стрельбой прямой наводкой, писал:
Чтобы достичь своей цели, гитлеровское командование установило на переднем крае громкоговорители. По радио выступали литовские перебежчики, призывавшие своих однополчан перейти на сторону немцев. Периодически гитлеровцы забрасывали наш передний край листовками, призывая не сопротивляться в ходе боя, они обещали не брать литовцев в плен, а сразу же направлять к своим родным домой. Все их расчеты оказались неэффективными. Они не учли, что почти одна треть личного состава дивизии состояла из воинов-евреев, которые были настроены драться мужественно, не отступая ни шагу назад от занятых позиций. Кроме того, и литовцы в большинстве своем были патриотами Советов. <…>
Наступление гитлеровских войск проходило после насыщенной артиллерийской обработки нашего переднего края. Она длилась больше часа. <…> Главное – в том, что мы на сей раз были хорошо подготовлены к отражению вражеского натиска. <…> К вечеру контратаки наших войск принудили немцев вернуться на свои исходные позиции с большими потерями. В этот день много жертв было и у нашей дивизии. <…>
Расчет нашей пушки находился недалеко от расположения гитлеровских окопов. <…> В нашу задачу входило уничтожить три пулеметных гнезда гитлеровцев, которые мы за эти дни засекли и держали под нашим прицелом. <…> В боях по освобождению городка Никольское погибли и были ранены многие наши воины, лично я в этом наступлении оказался контужен и тяжело ранен. <…> Пришел в себя в медсанбате… [Ушполис 1994: 108–118].
В боях на Курской дуге советская артиллерия сыграла особенно важную роль. Артиллерией 65-й армии и 2-й бронетанковой армии командовали евреи – генералы Израиль Бескин и Григорий Пласков. Командиром 12-й артиллерийской дивизии был генерал-майор Моисей (Моше) Курковский [Свердлов, Вайнер 1999: 136]. Из сотен евреев, награжденных за участие в боях под Курском и Орлом, 13 получили орден Ленина.
Изгнание немецкой армии с территории Советского Союза и выход к Висле (лето 1943 г. – лето 1944 г.)
Переправа через Днепр и освобождение западных территорий Советского Союза
После победы на Курской дуге Красная армия продолжила наступление на значительной части фронта.
Летом 1943 г. Красная армия стремительно продвигалась на запад к Днепру, чтобы успеть занять плацдармы на его западном берегу раньше, чем немцы создадут укрепления вдоль реки. Немцы хотели использовать Днепр в качестве главной водной преграды от Смоленщины до Северного Причерноморья, вдоль которой надеялись остановить продвижение Красной армии. Линию усиленной обороны вдоль Днепра они называли Восточным валом. 9 сентября 1943 г. Сталин подписал директиву, обещавшую Золотые Звезды Героя Советского Союза за форсирование Днепра [Жуков 1970: 358]. 20 сентября первые части Красной армии на лодках и самодельных плотах преодолели Днепр в нескольких местах на севере и на юге от Киева.
С конца сентября и в течение октября 1943 г. продолжались бои за Днепр и создание на нем плацдармов. Немцы отчаянно пытались отбросить советские войска обратно на восточный берег реки, но так и не сумели уничтожить плацдармы, ставшие стартовыми площадками Красной армии во время освобождения Украины в октябре – ноябре 1943 г. 25 октября был освобожден Днепропетровск. На юге Украины советские войска выбили немцев из Донбасса и отрезали Крым. 6 ноября освободили Киев, а 12 ноября – Житомир. Подошедшие немецкие подкрепления пытались перейти в контратаку, чтобы снова захватить Киев и восстановить линию обороны вдоль Днепра, но группа армий «Юг» не смогла выполнить эту задачу.
В конце декабря 1943 г. и до середины января 1944 г. в ходе нового наступления советских войск были освобождены Киевская, Житомирская и другие области Украины. В период между 26 марта и 14 апреля 1944 г. Красная армия освободила Транснистрию и Черновцы. 9 апреля была освобождена Одесса, 27 июля – Львов; на этом освобождение Украины закончилось. 8 апреля Красная армия начала бои за Крым и к 12 мая полностью освободила полуостров.
Освобождение Белоруссии и Прибалтики стало одной из крупнейших и успешнейших операций войны. Наступление началось 22 июня 1944 г. – в день третьей годовщины нападения Германии на Советский Союз, через две недели после высадки союзников в Нормандии – и продолжалось более двух месяцев, до 29 августа. Была полностью освобождена Белоруссия, частично – Литва и Латвия. Фронт наступления растянулся на 700 км, и Красная армия продвинулась на 550–600 км. 3 июля была освобождена столица Белоруссии Минск, а 28 июля – Брест. Советские солдаты дошли до границ Восточной Пруссии и до реки Вислы под Варшавой. Главные силы немецкой группы армий «Центр» были окружены и уничтожены. Потери немцев составили 250 тыс. погибших и взятых в плен, а также сотни тысяч раненых. Немецкая армия потеряла вооружения и различной военной техники больше, чем после Сталинградской битвы. Советская атака началась операцией «Рельсовая война», в которой с помощью партизанских отрядов были перерезаны немецкие транспортные линии в тылу немецких войск (см. об этой операции шестую главу).
Вильнюс был освобожден 13 июля, Каунас – 1 августа 1944 г. Немецкая армия создала на западе Литвы оборонную линию для поддержки сухопутной связи с частями в Латвии. До конца сентября была освобождена и Эстония. В начале октября Красная армия прорвала немецкую линию обороны и дошла до балтийского побережья, отрезав немецкой армии сухопутные пути в Латвию, а в ходе наступления между 14 сентября и 22 октября освободила почти всю Латвию, включая ее столицу Ригу. Курляндия на западе Латвии и портовый город Лиепая удерживались немецкой армией до капитуляции Германии 9 мая 1945 г.
Во второй половине августа 1944 г. Красная армия вошла в Румынию. В Бухаресте было свергнуто прогерманское правительство; новое правительство разорвало связи с Германией и 24 августа 1944 г. объявило ей войну. 31 августа Красная армия заняла Бухарест и продолжила продвигаться в сторону Венгрии. 4 сентября финское правительство заявило о разрыве отношений с Германией и о прекращении боевых действий. Еще одна союзница Германии, Болгария, объявила ей войну 8 сентября.
Евреи в боях за освобождение территорий России и Украины
В середине сентября 1943 г. в боях к северо-востоку от Смоленска, в районе Демидова, продвижение 2-го пехотного батальона 973-го полка было остановлено сильным пулеметным огнем с укрепленных позиций противника. Три 45‑миллиметровых орудия под командованием младшего лейтенанта Михаила Гуревича огнем прямой наводкой подавили четыре пулеметные точки врага. Батальон продолжил продвигаться. Внезапно по красноармейцам был открыт огонь с тыла. Бой шел на коротком расстоянии, артиллеристы гибли один за другим, а сам Гуревич был ранен в плечо. Когда последнее из его орудий замолчало, Гуревич продолжал стрелять из пулемета. Он был повторно ранен, на этот раз в живот. Во время попытки бросить гранату в сторону немцев, находившихся в нескольких метрах от него, пуля пробила ему голову. Когда немецкая контратака была отбита, на позиции 45-миллиметровых орудий нашли тела Гуревича и его солдат. Немцы глумились над трупами, и их с трудом удалось опознать. Историю гибели Гуревича рассказал один из его солдат, который, будучи раненым, уполз в лес и спасся [Shapiro 1988: 194–195].
Среди первопроходцев, форсировавших Днепр, было немало евреев. Передние части 17-го стрелкового корпуса подошли к Днепру у слияния с Припятью, около Чернобыля. Одним из первых, кто пересек реку – ночью при помощи двух лодок и нескольких плотов, – был командир роты старший лейтенант Юрий Моисеевич Должинский, участник сражений под Сталинградом и Курском. Немцы, освещавшие местность прожекторами и осветительными снарядами, обнаружили десантников и открыли по ним шквальный огонь. Должинский и его солдаты штурмовали позиции противника и в ближнем бою захватили некоторые из них. Всю ночь они отбивали немецкие атаки и продвинулись к небольшому плацдарму, который удерживали две другие роты. Затем прибыл 10-й полк из 6-й стрелковой дивизии, и плацдарм был расширен. Спустя три недели Должинскому присвоили звание Героя Советского Союза, а через месяц он погиб под Житомиром [Свердлов, Вайнер 1999: 160; Shapiro 1988: 83].
Капитан Залман Вихнин командовал передовой частью 288-го пехотного полка 181-й стрелковой дивизии, форсировавшей Днепр 22 сентября. Вихнин возглавил штурм деревни Берёзки и взял ее, но погиб, подорвавшись на мине. Посмертно ему присвоили звание Героя Советского Союза. Полк переправился через Днепр и удерживался на западной стороне [Свердлов, Вайнер 1999: 161; Shapiro 1988: 614].
4-й пехотный полк 6-й дивизии, которой командовал полковник Борис Давыдович Лев, подошел к Днепру в районе Припяти. 23 сентября он пересек его со своей передовой ротой, ведя ее на штурм плацдарма. За мужество, личный пример и успех в создании плацдарма он был награжден званием Героя Советского Союза. В дальнейшем Борис Лев был назначен командиром дивизии и повышен в звании до генерал-майора. В форсировании Днепра отличился его однофамилец, командир стрелковой роты старший лейтенант Рафаил Фроимович Лев. Он находился в первой части 989-го полка, переправившейся через Днепр, и удерживал плацдарм, пока весь полк не переплыл реку. Он также был награжден званием Героя Советского Союза [Свердлов, Вайнер 1999: 162]. 18-го октября, через несколько недель после переправы, состоялось сражение за Никольск на западном берегу Днепра. Когда в контратаке немецкие танки стали угрожать обороне полка, Рафаил Лев спас положение. Командующий 38-й армией генерал-лейтенант С. Андрющенко, руководивший боем, писал об этом:
Если бы этот командир роты потерял контроль над ходом боя, немцы бы прорвали нашу линию обороны на этом отрезке. К счастью, этого не произошло. Старший лейтенант Лев доказал, что он умный и решительный командир. Уже в боях на Курской дуге, когда он столкнулся с вражескими танками «тигр» и «фердинанд», он знал, как с ними воевать. Этот офицер, увидев тяжелое создавшееся положение, быстрым тактическим ходом перевел противотанковые орудия на более подходящие позиции, где имелись отличное обозрение и контроль над полем боя. Одновременно он перевел группу солдат с противотанковыми ружьями и батарею 57-миллиметрвых противотанковых орудий на правый фланг, намереваясь бить по вражеским танкам в бока, так, чтобы они попали под перекрестный огонь [Свердлов, Вайнер 1999: 163; Shapiro 1988: 348].
В этом бою, продолжавшемся несколько дней, Рафаил Лев погиб.
21 сентября 10-й танковый корпус 40-й армии подошел к Днепру в район города Переяслава (ныне Переяслав-Хмельницкий) на юго-востоке от Киева. Командование корпуса приказало 183-й танковой бригаде послать на западный берег реки группу из шести разведчиков. В ночь на 22 сентября они форсировали реку на лодке и получили всю необходимую информацию о расположении немецких бункеров, противотанковых орудий, минометов и пушек. На обратном пути к лодке они были обнаружены немцами. Рядовому Григорию Соломоновичу Гарфункину пришлось остаться на берегу для прикрытия уходящей лодки. Он удерживал немцев огнем, пока лодка не отплыла. После того как лодка отдалилась от берега, Гарфункин прыгнул в воду, чтобы пересечь реку вплавь, но немецкие пули настигли его. В январе 1944 г. Гарфункин был посмертно награжден званием Героя Советского Союза [Свердлов, Вайнер 1999: 164–165; Shapiro 1988: 348, 146–148].
Полковник Аркадий Львович Каплунов был заместителем командира 54-й танковой бригады. В конце сентября бригада подошла к Днепру на юго-востоке от Киева. Маленький плацдарм, удерживавшийся солдатами пехоты, подвергался массивным немецким атакам; потребовалось подкрепление танками. Танк Каплунова первым перешел на западный берег по понтонному мосту. Плацдарм уже был на грани падения, когда Каплунов с дополнительными танками вступил в бой и заставил немецкие танки отступить. В бою Каплунов погиб, звание Героя Советского Союза ему присвоили посмертно. В Переяславе-Хмельницком, где похоронен Каплунов, одна из улиц названа его именем.
Сержант Семен (Шимон) Гельферг был командиром отделения стрелков-бронебойщиков. Будучи уроженцем Киева, он жаждал принять участие в освобождении родного города и, прибыв со своим батальоном к Днепру, одним из первых высадился на западном берегу. В бою возле деревень Луковицы и Григорьевка отделение под его командованием уничтожило два вражеских танка. 29 сентября при штурме командной высоты над плацдармом Гельферг повел свой взвод в атаку, уничтожил немецкий танк и несколько вражеских солдат. Ему не довелось увидеть освобождения родного Киева – в бою он погиб и посмертно получил звание Героя Советского Союза [Свердлов, Вайнер 1999: 164–165; Шапиро и др. 1994: 155–156].
Красная армия переправилась через Днепр в нескольких местах на северо-востоке и юго-западе от Киева. Немецкие контратаки были отбиты, советские войска шли на запад. Лейтенант Израиль (Исраэль) Куперштейн командовал танковой ротой 52-й гвардейской танковой бригады, возглавившей штурм Киева. 3 ноября началось наступление на Киев. 52-й танковой бригаде было поручено помочь 167-й стрелковой дивизии захватить курортный поселок Пуща-Водица в нескольких километрах к северо-западу от Киева, потом продолжить наступать, захватить западный пригород Киева Святошина и перерезать Киевско-Житомирское шоссе. После взятия Пущи-Водицы танк Куперштейна возглавил штурм Святошина. На танках и самоходно-артиллерийских установках немцы пытались прорваться из города на запад. В завязавшемся бою танк Куперштейна уничтожил самоходно-артиллерийскую установку «фердинанд» и десятки вражеских солдат. На следующий день боя Киев был освобожден 52-й танковой бригадой, которая зашла с запада вместе с другими частями и после тяжелого боя взяла город и железнодорожный узел Фастов в 60 км к юго-западу от Киева. Танк Куперштейна, одним из первых вошедший в Фастов, уничтожил «пантеру». За форсирование Днепра, взятие Святошина и Фастова Куперштейн и все члены его экипажа, в том числе еврей Михаил Грабский, получили звание Героя Советского Союза [Свердлов, Вайнер 1999: 165–166; Шапиро и др. 1994: 188–190, 375–378].
Советская артиллерия сыграла важную роль в форсировании Днепра и в отражении немецких атак. 24-я гвардейская отдельная артиллерийская бригада тяжелых пушек под командованием полковника Николая Израилевича Брозголя прикрывала своим огнем плацдарм Лютеж, с которого начался штурм Киева. Полковник Брозголь лично прибыл на плацдарм и оттуда направлял огонь своих пушек, расположенных на восточном берегу Днепра. 3 ноября, когда началась атака на Киев, его пушки уничтожили 3 артиллерийские батареи немцев. За личную отвагу и боевые заслуги Брозголя наградили званием Героя Советского Союза. Это звание было присвоено также артиллеристам-евреям – командирам батарей, воевавших на Днепре: старшему лейтенанту Ефиму (Хаиму) Березовскому, старшему лейтенанту Евгению Бирбраеру, старшему лейтенанту Исааку Ваксману и лейтенанту Ефиму (Хаиму) Штерну. Бирбраер и Ваксман погибли в боях за Днепр и получили звания посмертно. Штерн пал в бою за Кировоград в марте 1944 г. Два минометчика сержанты Ефим (Хаим) Златин и Наум (Нахум) Жолудев также стали Героями Советского Союза. Раненый Жолудев установил свой миномет на плот и во время переправы через Днепр к югу от Кременчуга бил по немцам, пытавшимся помешать высадке. Раненый Златин помог огнем отбить контратаки врага, когда его подразделение недалеко от Киева высадилось на остров на Днепре вместе с первой пехотной частью [Свердлов, Вайнер 1999: 168–170; Шапиро и др. 1994: 63–64, 69–70, 81–83, 110–111, 230–231, 234–235].
Солдаты саперных войск управляли лодками, доставлявшими бойцов через Днепр. 24 сентября рядовой Лев Маргулян, инженер по профессии, и еще один солдат находились в первой лодке, переправившей пехотинцев на другой берег для захвата плацдарма. Переправлялись в основном в ночные часы. Маргулян и его товарищ раз за разом пересекали реку под непрестанным вражеским огнем, переправляя силы и оборудование. В один из рейсов пуля попала в Маргуляна, и он погиб на месте; посмертно он был награжден званием Героя Советского Союза. Другой офицер, капитан Вениамин (Биньямин) Рувинский, командовал частью, переправлявшей войска и технику через Днепр. Когда возникла опасность уничтожения плацдарма, Рувинский соорудил плавсредства для переправы танкового батальона на западный берег, что позволило отбить врага и расширить плацдарм. Рувинского удостоили званием Героя Советского Союза. Капитан Пинхус Турьян получил звание Героя Советского Союза за заслуги при форсировании Днепра: во время работ по минированию плацдарма Петровское-Свистуново его подразделение окружили немцы, но несмотря на ранение он отбился и вывел свою часть из окружения [Свердлов, Вайнер 1999: 170–171; Шапиро и др. 1994: 435–437, 516–520, 575–576].
18 октября в боях на улицах Мелитополя погиб командир пехотного взвода младший лейтенант Абрам Зиндельс. В этот день его взвод успел очистить несколько домов от врага и поджечь немецкий танк при помощи бутылок с «коктейлем Молотова», после чего попал в окружение. Когда большинство солдат были ранены или убиты, немцы призвали оставшихся в живых сдаться. Но Зиндельс, когда противник приблизился, гранатой взорвал себя вместе с несколькими немецкими солдатами. За этот подвиг его посмертно наградили званием Героя Советского Союза [Шапиро и др. 1994: 232–233].
Под Черкассами окруженные немецкие войска продолжали держать позиции у Днепра до середины декабря 1943 г. В боях, получивших название Житомирско-Бердичевской операции, участвовал 8-й моторизованный корпус под командованием Семена Кривошеина. 25 декабря 1943 г. корпус Кривошеина освободил город Казатин на юго-востоке от Бердичева и отбил контратаки 4-й немецкой танковой армии. Командиром 11-го танковой бригады в корпусе Кривошеина был полковник Исаак (Ицхак) Грановский, а командиром взвода танков Т-34 – младший лейтенант Владимир Вайсер, позднее погибший в боях под Чоповичами на юго-востоке от Коростеня. О Вайсере и обстоятельствах его гибели вспоминала его одноклассница Нина из города Проскурова (ныне Хмельницкий), служившая медсестрой в той же дивизии. Она писала их соученице:
Ты, верно, хорошо помнишь по школе черноглазого, всегда чистенького Володю Вайсера. Он никогда не дрался с мальчишками, никого не задирал, был скромным, стеснительным и до смешного добрым. Мы тогда часто высмеивали его доброту. <…> Тогда-то я и полюбила его. <…> Вскоре после окончания школы его призвали в армию, а через год вспыхнула война. Первой же моей мыслью было пойти на фронт и сражаться рядом с ним. Я узнала номер полевой почты той части, где он служил, и пошла в военкомат. Меня взяли в армию. Пройдя курсы медицинских сестер, я попросилась туда, где воевал Володя. И вот на фронте, под Сталинградом, я встретила его. Собственно, его я сразу и не увидела, потому что работала в госпитале, а он все время был в боях. <…> Но вот в январе 1943 года, когда наши войска гнали фашистов по донской земле, мне удалось встретиться с Володей. Его часть была временно выведена из боя для пополнения, и Володя приехал в наш госпиталь проведать товарища. Увидев его, я удивилась. Это был уже не мальчик, а настоящий воин, опаленный огнем многих боев. Его лицо стало суровым. И глаза… в них действительно как бы застыла ярость боя. Но когда я подошла к нему, он сразу узнал меня. Глаза его подобрели, лицо стало мягким и ласковым, как прежде.
Весь 1943 год я была в части вместе с Володей. Осенью мы переправились через Днепр. Началось сражение за правобережную Украину. При встречах Володя говорил: «Вот отвоюем Украину и отпросимся дня на два, съездим в Хмельницкий. Пойдем в свою школу, за своими партами посидим. Здорово, а?» Виделись мы урывками, лишь тогда, когда мне приходилось эвакуировать раненых прямо с поля боя. Жила я в вечном страхе за него. В то время Володя был младшим лейтенантом, командиром танка. На его счету было несколько уничтоженных танков и около полутора десятков орудий врага.
Бои за Днепром были тяжелыми. Враг беспрерывно атаковал, пытаясь снова захватить Киев и сбросить нас в Днепр. Но наши войска героически отбивали вражеские атаки. 20 декабря 1943 года разгорелся бой за станцию Чоповичи Житомирской области. Наша танковая бригада заняла эту станцию и преградила дорогу на Киев танковой дивизии СС «Адольф Гитлер». Рота, где служил Володя, получила задание удержать станцию. Наш медпункт размещался в полуразрушенном кирпичном здании на станции, а танкисты занимали оборону в трехстах метрах впереди нее. Я сама видела, как Володя из засады двумя выстрелами поджег «пантеру». Но тут же загорелся и его танк. Гляжу, он выскочил из машины, шинелью потушил огонь и снова полез в танк. «Тридцатьчетверка» Володи все время передвигалась с места на место. Покажется из-за бугорка или из кустов, даст несколько выстрелов и снова сманеврирует. Но танков противника было около 40, и нашей роте приходилось трудно.
<…> Вот Володя поджег еще один «тигр», разбил бронетранспортер с пехотой, но его танк снова загорелся. Володя выскочил из машины и начал вытаскивать своих раненых товарищей, а кругом то и дело пикировали вражеские самолеты. Забыв страх, бросилась я к нему на помощь. Когда я подбежала, он уже уложил раненых в воронку от бомбы, а сам кинулся к танку и начал тушить огонь. На него было страшно смотреть: лицо обожженное, в копоти, обмундирование дымится. Я подбежала к нему и принялась посыпать снегом загоревшийся комбинезон, А он и его товарищ снегом, песком и шинелями старались погасить пламя, охватившее танк. По щекам Володи струилась кровь.
– Ты ранен. Давай перевяжу тебя, – говорю ему.
Но он не слышал меня. Сбив пламя, ребята снова залезли в танк. Я кинулась к воронке и стала перевязывать раненых, а сама не спускала глаз с Володиной машины. Его танк уже не мог двигаться, но орудие было исправно, и Володя с товарищем вели огонь. Подбили еще один «тигр», а за ним и «пантеру». А вражеские снаряды стучали по броне нашего танка. Он весь вздрагивал и качался. Росло число вмятин. И вновь танк загорелся, но экипаж его продолжал сражаться.
Меня охватил ужас: ведь танкисты задохнутся в огне. Я плакала и кричала: «Вылазьте, вылазьте!», словно они могли меня услышать в этом аду. Раненые, забыв о боли, смотрели на охваченный пламенем танк, который все еще бил врага. Один из них сказал: «Вайсер будет драться до последнего снаряда. Его уже раз вытаскивали силой из горящего танка». Но вот замолкла пушка. Мы все ждали, что Володя и его товарищи выскочат из машины. Не дождались. <…> Вечером, когда враг был отброшен и кончился бой, в поселке Чоповичи похоронили останки героев. Когда все разошлись с кладбища, я еще долго билась в слезах, обнимая холодный холмик, под которым лежал мой любимый. Дорогая Зиночка! Нет слов, чтобы выразить мою печаль. Но живет в душе гордость – ведь я любила героя [Шапиро и др. 1994: 106–109].
Посмертно Владимир Вайсер был награжден званием Героя Советского Союза. 900 солдат получили звания Героев Советского Союза за участие в боях в районе Днепра и за его форсирование, среди них 27 евреев; по числу награжденных евреи стоят на третьем месте после русских и украинцев [Гури 1971: 35].
В изгнании немцев из Ленинградской области и прорыве блокады города 15 января 1944 г. принимала участие 85-я пехотная дивизия 42-й армии. 59-й полк этой дивизии под командованием Хаима Краснокутского возглавил штурм врага в районе Пулковских высот на юге от Ленинграда и взял укрепленный поселок Александровку. Затем полк воевал под Псковом, участвовал в освобождении Эстонии и Латвии, сражался в оккупированной немцами Курляндии вплоть до капитуляции Германии. После войны Краснокутский получил звание генерал-майора.
На юге, западнее зоны наступления 42-й армии, в атаку шла 2-я ударная армия. Атака началась с района Ораниенбаумского плацдарма на берегу Финского залива. Этой армии помогало артиллерийское подразделение из 300 орудий, включая дальнобойные, под командованием полковника (позднее генерал-майора) Ефима (Хаима) Гуревича. Важную роль в прорыве войск противника сыграла 152-я танковая бригада под командованием А.З. Оскотского, после битвы с немецкими танками взявшая ночью 17 января позиции в деревне Глядино. Оттуда бригада продолжала атаку и продвинулась в сторону деревень Ропща и Кипень, где соединилась с передовыми частями 42-й армии, прибывшими со стороны Ленинграда. Среди них была 220-я танковая бригада под командованием Иосифа Шпиллера. Обе танковые бригады были сформированы из двух разных армий, обеими командовали евреи. В результате этой встречи были окружены и уничтожены оставшиеся силы противника в районе Петергофа и Стрельны [Абрамович 1990: 86–95].
Летом 1943 г. генерала Крейзера назначили командовать 51-й армией, которая участвовала в освобождении Донбасса и Мелитополя. 51-я армия сыграла весной 1944 г. решающую роль в освобождении Крыма. Со стороны противника Крым обороняли 17-я немецкая армия и румынские войска численностью 200 тыс. солдат. 17-й армии был дан приказ защищать Крым любой ценой. Гитлер знал, что падение Крыма позволит создать базу для советских самолетов, которые смогут атаковать жизненно важные для Германии румынские нефтяные поля Плоешти. Наступление советских войск началось 8 апреля 1944 г. Армия Крейзера прорвалась через немецкие позиции в Сивашском заливе и вместе с 19-м танковым корпусом 13 апреля освободила Симферополь. 15 апреля эти войска уже достигли передовых позиций немецкой обороны Севастополя.
Поделиться книгой: