Помоги проекту - поделись книгой:
Суть обращения в «высшие инстанции» состоит в так называемом «отчуждении субъективности», которое происходит путем включения себя в более значимое целое. Сначала вы подтверждаете свое доверие верховной власти, активизируя тем самым взаимность, которая в принципе существовала, но не была действенной. Когда же вам удалось заручиться поддержкой высшей силы, она устанавливает взаимность между вами и той противостоящей стороной, с которой вы вступили в конфликт. Данная тактика отличается от обычного вмешательства «третьего», чаще всего бесполезного и порицаемого, именно совмещением уровней иерархии. Здесь «третий» не встревает между вами и противником, создавая еще больше проблем во взаимопонимании, а заведомо находится над вами обоими, обладая верной позицией и достаточной силой для вашего объединения. Разница лишь в том, что вы уже добровольно объединились с вершителем правосудия, а вашего противника заставят это сделать. Можно обращаться за помощью напрямую, если вы уверены в покровителе, или привлекать нужное влияние косвенным путем и даже создавать иллюзию наличия у вас могущественного заступника. Но будьте крайне осторожны во втором и третьем случаях, выбирая того, чьему воздействию вы неизбежно подвергнете не только своего врага, но и самого себя. Прямое заступничество – это наиболее показательный и действенный прием, и ваше счастье, если вы можете им воспользоваться с полной уверенностью в успехе.
Пара мелких птичек жила на берегу океана, а когда пришло время откладывать яйца жена попросила мужа найти тихое укромное место. Когда же он ответил, что прямо здесь и есть самое подходящее место, жена попробовала возразить, что волны то и дело захлестывают на берег. Однако муж заметил: «Разве я настолько беспомощен, что океан способен навредить нам?» Жена смирилась, а разбушевавшийся океан вскоре смыл волнами отложенные яйца и унес в глубину. Очень горевала несчастная мать, а отец принялся размышлять, как победить океан и вернуть детей. Он поведал сородичам о своем горе, и все птицы вместе полетели жаловаться на океан своему царю – Гаруде. Выслушав подданных, царь обратился к богу Нараяне – творцу, хранителю и разрушителю всего во Вселенной – с просьбой восстановить справедливость. И сам верховный бог повелел океану вернуть исстрадавшимся птицам унесенные яйца. (2.10)
Когда вам не приходится рассчитывать на благородство покровителя, все же вы можете привлекать могущественное заступничество на свою сторону косвенным образом. Причем, вам вовсе не обязательно и даже не желательно обращать чье-то внимание на ваше безнадежно бедственное положение. Достаточно только найти уязвимое место в обороне врага, а затем вызвать у того, кто наделен достаточной силой и неоспоримой властью, необходимость расправиться с ним в собственных интересах. Ни тот, ни другой могут даже не догадываться о вашей сопричастности к их взаимному столкновению. Если вам сразу удалось обнаружить реальный изъян в модели поведения врага, тогда достаточно направить на него внимание грозного повелителя. Когда же долго не получается спровоцировать желанную расправу, а вы совершенно уверены в справедливости наказания, тогда остается одно – создать видимость нападения «снизу». При этом у вышестоящей власти должно остаться полное впечатление, будто ваш враг стремится вступить с нею в конфликт. Но в таком случае вам понадобятся «вещественные улики», а возможно вам придется совершать действия заведомо бесчестные, подбрасывая лжефакты в биографию врага либо даже ворованные вещи в его жилище. При крайней невыносимости существования можно считать такой поступок актом отчаяния, хотя изначально следует учитывать кармические последствия. В нити-шастре подобное коварство рекомендуется в качестве «последнего средства».
В ветвях дерева свила гнездо пара ворон, но они не могли защитить птенцов от посягательств змеи, поселившейся под деревом. Ворона заливалась слезами, переживая утрату за утратой, и однажды ворон сказал: «Хватит! Я долго терпел ее проделки, но уже настал срок расплаты!» Вытерев слезы, жена с надеждой посмотрела на него, поначалу недоверчиво осведомившись, как одолеть столь могучего противника. Ворон уверил жену, что при недостатке силы тела всегда можно победить врага силой разума, и она согласилась во всем его слушаться. Воспрявшие духом птицы полетели на берег реки, где совершал омовение царевич, сняв с себя дорогие одежды и украшения. Подхватив клювом золотую цепь, они унесли ее в лес и положили ее в змеиную нору. Стражники бросились на поиски пропажи, а разыскав украшение, убили змею, чтобы вернуть сокровище. С тех пор вороны зажили счастливо, наслаждаясь щебетом птенцов в гнезде. (2.8)
Но бывает и так, что вы остаетесь с противником один на один, и никакие высшие силы не собираются вступаться за вас ни прямо, ни косвенно. Тем не менее, вы можете попытаться использовать ловкий трюк с «мнимым покровителем», хотя в данном случае от вас потребуются незаурядные храбрость и сообразительность. Ситуация состоит в следующем: на самом деле вы совершенно беззащитны, однако внешне ведете себя так, словно за вашей спиной располагаются грозные полчища или всемогущие боги. Конечно, малейшая оплошность – и враг сразу разгадает надувательство… Наверное излишне объяснять, что впоследствии вас ожидает еще более жестокая расправа, нежели предполагалось ранее. Вот почему имеет смысл заранее как следует подготовиться. Сначала нужно создать полное правдоподобие покровительства на основе очевидных знамений или фактических доказательств. Далее, нужно быть искренне уверенным в правоте своего дела и неоспоримом согласии всякого вступиться за вас, если только потенциальный заступник оказался бы поблизости. И, наконец, следует убедить своего врага, что это покровительство вполне может распространяться также и на него, если он готов заключить с вами мир. Ведь вы не способны воздействовать реальной силой, а можете лишь угрожать от лица, в действительности несуществующего. Здесь все упирается во взаимность в чистом виде, а любые парадоксы губительны для договоренности.
Однажды в засуху стадо слонов, изнывая от жары, обратилось к своему вожаку: «О повелитель! Неужели нет никакого средства избавить нас от страданий? Здесь нет места для купания, куда нам направиться?» Тогда верховный слон привел их к чистому озеру, берег которого был сплошь изрыт кроличьими норами, и слоны потоптали их жилища. Опасаясь, что слоны будут приходить на водопой каждый день и совершенно изведут кроличий род, один старый мудрый кролик решил отвадить их раз и навсегда. Он вскочил на вершину холма и закричал оттуда вожаку слонов: «Эй ты, слушай посланника Луны! Так говорит госпожа: я – покровительница кроликов, а ты растоптал их жилища, чем несказанно прогневал меня…» Верховный слон помотал хоботом и заметил, что он не хотел ничего дурного, а так уж вышло по недосмотру. В ответ кролик приказал: «Раз так, поклонись госпоже Луне, чей лик дрожит от гнева в озере, успокой ее и поскорее покинь берег!» Обратившись затем к отражению луны на поверхности озера, раздробленному мелкой рябью, кролик молитвенно сложил руки и постарался уверить «госпожу», что слоны навредили по недомыслию и никогда не повторят прежней оплошности. Испросив прощения, слоны удалились, а кролики отстроили жилища заново. (3.4)
При всех преимуществах стратегии привлечения на свою сторону могущественных покровителей, вы должны в полной мере осознавать опасность заступничества. Ведь тот, кому вы доверяете защиту от врага, заведомо сильнее вас самих. Хорошо, если это благородный и великодушный властитель, а иначе вы сами моментально окажетесь в крайней опасности. Важно внимательно относиться к выбору тех, к кому вы намерены обратиться за помощью, тем более если речь идет о косвенном воздействии. Неосознанное заступничество должно быть искусно организовано таким образом, чтобы внимание грозной силы было привлечено только к вашему врагу и ни в коем случае не переместилось на вас. При подобных манипуляциях вам не обещано покровительство, и вы не можете быть уверены в дальнейших намерениях невольного «заступника», которым вы совершенно не в состоянии управлять постоянно. Вы способны создать лишь кратковременное побуждение, поэтому все производимые вами действия должны быть предельно точными и тщательно выверенными. Так, в «Хитопадеше» приводится другая версия истории о птицах и змее, которая на сей раз кончается весьма плачевно. Разница в исходе зависит только от выбора «средства воздействия»: птицы привлекают к змеиному гнезду внимание не царских слуг, а хищного мангуста. Все остальное в развитии событий остается практически тем же самым, однако в первом случае наступает избавление, а во втором – несчастье хуже прежнего.
В северной стране на склоне горы стояло дерево, в ветвях которого гнездились цапли. А в норе между корней того же дерева жила большая черная змея, которая повадилась поедать птенцов. Цапли то и дело проливали слезы, теряя детей, и однажды одна цапля догадалась, как избавиться от змеи. Она подхватила в клюв рыбешку и протащила ее по земле от норки мангуста до змеиного логова. Привлеченный рабьим запахом мангуст сначала расправился со змеей, а затем добрался до гнезда и поживился оставшимися птенцами. (4.5)
Пострадать от необдуманных действий могут также близкие вам люди, а иногда – только они, тогда как вас несчастье миновало. Но ведь и это несладко. Взвесив все «за» и «против», нередко приходится счесть за лучшее вместо добровольного отчуждения субъективности оставаться полностью вменяемым в своих поступках. Когда же вы не хотите никого звать на помощь, а ваши собственные силы заведомо ограничены, вам остается только одно – отступить. Причем, вам предстоит именно отступить, используя правильную тактику, а не бежать без оглядки куда придется. Разница очевидна: в первом случае вы сохраняете силы и просто перемещаетесь в такое место, где вы можете хорошо устроиться, спокойно все обдумать, накопить силы для сопротивления. Во втором случае вы теряете даже самое необходимое, в спешке побросав все свое достояние на растерзание врагу, а тем самым, признав окончательное поражение. Помните:
Верная тактика отступления
Как черепаха прячется под панцирь,
Перенося судьбы жестокие удары,
Так искушенный в выжиданьи царь
Возвысится мгновенно над врагами.
Перед перемещением на новое место, по правилам нити-шастры, следует десять раз подумать. Мудрый человек, как гласит индийская поговорка, «делает шаг одной ногой, а другой ногой продолжает прочно стоять на прежнем месте». Никогда не следует окончательно оставлять прежнее жилище, не исследовав хорошенько новое пристанище. В «Хитопадеше» подробно излагаются общие правила выбора места для переселения, и при отступлении желательно ими пользоваться, в прямом или переносном смысле. Прежде всего, следует избегать мест, в которых не развита культура общения и вам не окажут должное уважение, где не добыть достаточных средств к существованию и не встретить сородичей, а также нет возможностей для приобретения новых знаний. Опасно надолго задерживаться в местах, населенных людьми бессовестными и жесткими, даже если вы не намерены вступать с ними в контакт. Признаки места, наиболее подходящего в качестве пристанища, таковы: надежный источник денежной ссуды, наличие многоопытного лекаря и брахмана, сведущего в священных писаниях, а также полноводная река, обещающая обильные урожаи. В такое место можно перебираться смело и довольно быстро. Разумеется, при отступлении у вас довольно мало сведений о том, куда вы движетесь, поэтому желательно правильно выбрать хотя бы срок, в течение которого вам необходимо покинуть прежнее место, и линию поведения при подготовке к отходу. Кроме того, вы должны учитывать вероятность того, что вас застигнут врасплох.
В большом озере жили три рыбы, а однажды на берег пришли рыбаки, намереваясь забросить на следующее утро сети. Первая рыба догадалась об их намерениях и, предупредив друзей, решила немедленно перебраться в другое озеро по протоку. Вторая рассудила трезво: «Откуда мне знать, что случится со мной в другом озере. Придет время, тогда видно будет, что делать. Только тот поистине мудр, кто действует по обстоятельствам». А третья сказала: «Никогда не наступит то, чему не суждено сбыться, и невозможно предотвратить то, что предопределено судьбой. Почему бы не испить противоядие смирения, нейтрализующее яд беспокойства?». И вот наступило утро. Первая рыба успела перебраться в другое озеро, а утром рыбаки забросили сети и выловили всю рыбу. Оказавшись на берегу, вторая рыба притворилась мертвой, и ее выбросили обратно в воду. Третья же покорно возлежала в сетях, словно в гамаке, пока ее не выпотрошили и не изжарили. (4.3)
Очевидно, что успех в спасении приносят либо хорошо спланированные и вовремя осуществленные действия, либо умение проводить тактику уклончивого поведения в текущей ситуации. Пускать события на самотек – губительное попустительство, а если вы вынуждены согласовывать план отступления со своими близкими, вам придется их поторопить. Следует учитывать, что заведомо нереально очутиться в спасительном месте мгновенно, и вам предстоит проделать нелегкий путь, полный опасностей. Какие трудности могут встретиться на пути? Вероятно, вам предстоит передоверить свою жизнь другому человеку – некоему «проводнику», коего можно воспринимать в переносном смысле. Иногда обстоятельства складываются таким образом, что вы способны лишь осуществить выбор, а далее вам придется во всем полагаться на него, лишившись возможности направлять ход событий в процессе перемещения. Конечно, лучше самому оставаться своим «личным водителем», но и в таком случае вы продолжаете взаимодействовать с попутчиками и встречными. Хотя вы чувствуете, что вы вдалеке от непосредственной угрозы, рано считать себя находящимся в полной безопасности. По дороге может случиться все, что угодно, и тем опаснее перемещение в событийном пространстве, чем на большей «высоте» и с большей «скоростью» вы движетесь. Когда приходится почти мгновенно давать правильные ответы, лучше вообще воздерживаться от реакций.
В одном озере жили в большой дружбе два лебедя и черепаха. Однажды на берег пришли рыбаки, намереваясь поутру забросить сети, и черепаха попросила друзей не мешкая перенести ее в другой водоем. Не откладывая на следующий день, она объяснила, как следует осуществить перемещение. Путешественница вцепилась зубами в палку посредине, а лебеди подхватили палку за оба конца и полетели. Но когда они пролетали над деревней, их завидели люди снизу, и до слуха черепахи донеслись их пересуды между собой: «Вот как бы эту черепаху да изжарить и съесть! Славный был бы ужин!» Возмущенная черепаха обернулась и ответила: «Не видать вам жаркого!» В тот же миг она выпустила палку и упала к ногам крестьян, которые не замедлили приготовить отменное блюдо. (4.2)
Но не думайте, что все зависит только от ваших решений. Когда вы попали в беду, всегда найдутся мошенники, которые не захотят упустить случая воспользоваться чужой беспомощностью. Мы видели, как небезопасно привлекать покровителей, но точно так же встречаются коварные «помощники» при отступлении. Ваше желание переместиться в другое место могут легко использовать, чтобы нажиться на вашей поспешности или заманить вас в ловушку. Более того, сама необходимость куда-то передвигаться может оказаться ложной, нарочно созданной с единственной целью устранить вас на какое-то время и воспользоваться вашим отсутствием. Тщательно проверьте источник, из которого исходит сообщение о надвигающейся опасности: возможно, это просто паника, а возможно, вас решили «выжить» со старого места. Не исключено, хотя такое случается гораздо реже, что вас решили заманить в незнакомое место, где вы окажетесь совершенно беззащитным. Пусть вы далеко не первый человек, который решился последовать данным путем, все равно остается значительный риск неизвестности. Желательно, чтобы стратегия передвижения исходила от вас самих, но не следует забывать, что мошенники тоже это понимают и стремятся создать для вас видимость полной самостоятельности в решениях.
На берегу озера жила старая цапля, которая подумывала, как бы ей найти легкий способ ловить рыбу, и, наконец, в ее голове созрел хитроумный замысел. Притворившись опечаленной, цапля уселась на берегу, и вскоре к ней подошел боком краб, дабы осведомиться о причинах ее печали. «Друг мой, – отвечала цапля, – как же мне не горевать, если скоро сюда придут рыболовы и переловят всю рыбу! Все равно меня ждет голодная смерть, оттого мне кусок в горло не лезет…» Слух о надвигающейся опасности быстро распространился по озеру, и рыбы взмолились: «Дядюшка! Спаси нас от верной гибели». Цапля пообещала, что она перенесет каждую по отдельности в другое озеро, глубины которого недоступны для сетей рыболовов. Все рыбы наперебой умоляли цаплю перенести их раньше остальных, и та позабыла, что такое голод. Каждый день она хватала рыбу, относила на скалу неподалеку и разделывалась с ней, так что постепенно вся скала покрылась рыбьими скелетами. Наконец, сам краб обеспокоился своей судьбой и попросил о спасении, а к тому времени цапле приелась рыба, и она решила отведать мяса краба. Подхватив своего старого друга, цапля понесла его на мрачную скалу. Завидев с высоты рыбье кладбище, краб догадался об ожидающей его участи. Не мешкая, он вцепился всеми клешнями в шею цапли, и скоро голова ее рухнула наземь отдельно от тела. (4.7)
Как мы отмечали, «отступление» зачастую можно понимать в переносном смысле – как уступчивость, мнимую покорность, выжидание подходящего момента и т. п. В нити-шастре встречается показательная метафора «отступления на одном месте»: змея возит на спине лягушек, намереваясь их съесть. Эта история имеет разные вариации в «Панчатантре» и «Хитопадеше», тем не менее суть одна:
Возле пруда жила черная змея, которая совсем состарилась и уже не могла больше ловить лягушек. Не желая помереть голодной смертью, змея в глубоком раздумье свилась на берегу, и, завидев ее неподвижность, одна из лягушек прискакала, чтобы узнать о причинах столь необычного поведения. Тогда змея поведала ей свою печаль: «Сын брахмана пришел искупаться в пруду, а я укусила его за палец на ноге, и он скончался на месте. Когда об этом узнал его отец, он наложил на меня проклятие, повелев в наказание всю оставшуюся жизнь возить на спине лягушек…» Весть об этом мгновенно облетела весь пруд, и сам царь лягушек со свитой явился, чтобы опробовать необычную колесницу. Однако, когда лягушки расселись на спине змеи, она еле ползла, поминутно останавливаясь, чтобы отдышаться. Царь осведомился, почему она не ползет быстрее, и змея ответила: «Ваше Величество! Я совсем ослабела от голода!» Царь высказал повеление своим подданным подкрепить ее силы, и змея принялась поедать безропотных лягушек вволю, пока не насытилась, и совсем воспряла духом. Наконец, окинув взглядом опустевший пруд, она остановила свой немигающий взор на царе и разом заглотила его величество. (4.12)
Итак, отступление – временная мера, а переход в наступление есть логическое развитие отступления. Когда вы терпите поражение, недостаточно организовать маневр отхода, чтобы навсегда осесть в тихом спокойном месте. Военная тактика требует восстановиться в прежнем владении, намеренно сократив появившуюся дистанцию, которая делает вас недосягаемым для противника. Вы отходите лишь для того, чтобы встретиться с противником вновь, но уже в ином качестве. Лучше всего использовать краткий период отступления для мирных переговоров с врагом и заключения договоров с союзниками. Только при явно безуспешной дипломатии временное пристанище должно превратиться в плацдарм для подготовки к битве, в которую входит «разведка», «смотр войск», «создание запасов». В философском понимании, отступление – это не «свобода от», а «свобода для». Вы избежали расправы, но потерпели поражение, и вам надлежит сражаться. Невозможно всю жизнь прикидываться кротким и смиренным, пока вас отовсюду выталкивают, ибо в конце концов наступает предел, когда «уже некуда более пойти». Отступление имеет «меру терпения» – как далеко вы позволите загонять вас «в тылы»? Рано или поздно наступление становится неотвратимым.
Герой в решающем поединке
В назначенный богами срок восстань,
Отбрось раздумья и бросайся в битву.
Глупец, не распознавший стать врага,
Изничтожается мечом или молитвой.
Правильная подготовка к битве приводит к моментальному и бескровному захвату прежних владений.
В горной долине раскинулся город, а на вершине, по преданию, обитал страшный демон Чантакарна. Однажды вор стащил золотой колокол из храма и скрылся в лесу, где на него набросился голодный тигр. Колокол выпал из рук несчастного, а обезьяны подхватили его и давай трезвонить… Позднее люди нашли останки растерзанного тела и заключили: «Всякий раз, когда Чантакарна гневается, он съедает человека и бьет в колокол!» После этого случая все жители были охвачены страхом всякий раз, как с гор начинал доноситься колокольный звон, прятались в домах и запирали двери. Только одна женщина заметила, что колокол звонит совсем беспорядочно, и догадалась, что это обезьяньи проделки. Она явилась к царю и вызвалась одолеть злого демона, если тот даст ей денег. Конечно, царь щедро снабдил женщину необходимыми средствами, на малую часть которых она накупила сластей и фруктов, сложила их в корзину и пошла в лес. Стоило ей вступить в обезьяньи владения, как вся стая бросилась на неслыханное угощение, а колокол остался валяться на земле. Женщина положила его в опустевшую корзину и снова предстала пред царскими очами как победительница Чантакарны. Царь щедро вознаградил ее, а весь город почтил как народную героиню. (2.5)
Если вы не удосужились оценить силы противника перед наступлением, то скорее всего вам не суждено обняться с врагом, ибо ранее вы повстречаетесь с его мечом. Когда вы слишком слабы, наиболее действенный путь к победе – противопоставить противника самому себе. Так называемый «эффект зеркала» достигается возвратом энергии агрессии обратно на нападающего, и тогда вам не придется прикладывать собственную силу для поражения врага. По закону кармы, замышляющий недоброе неизбежно сам пострадает от злодеев. Другое дело, что ждать возмездия на тонком уровне – долг монахов, а не мирян, поэтому нити-шастра отмечает только случаи «созревшей кармы». Подвижник нейтрализует любые нападения бездействием, дожидаясь истощения энергии нападающего или его повержения вызванным им противодействием. Но ведь у подвижника «в запасе вечность», а нити-шастра предназначена для преуспеяния в мирской жизни, она учит нас действовать, а не бездействовать. В «Хитопадеше» приводятся наставления, как сократить период ожидания расплаты, которая рано или поздно неминуема по закону божественной справедливости. Лев, поедающий малых зверей, направляет линию своей судьбы к тому, чтобы быть съеденным львом. В этом нет сомнений, хотя предполагается, что в реальной жизни для свершения возмездия льву придется перевоплотиться в кролика. Но благодаря кармическому преимуществу, кролик может одолеть льва в этой жизни, если ему удастся сконцентрировать обратный поток энергии, найдя подходящее средство.
В одном лесу поселился лев, опьяненный гордостью, и принялся забивать всякого зверя на своем пути просто от желания показать превосходство. Наконец, звери направили ко льву делегацию с прошением не изводить лесной народ, а принимать ежедневную жертву, посылаемую ему для поддержания сил. С тех пор каждый день выбор падал на члена той или иной семьи, а родственники проливали слезы. Наконец, пришел черед тщедушного кролика, и поутру он поскакал к логову льва в качестве «пищи». Однако у него не было ни малейшего желания торопиться, поэтому он добрался до логова уже к вечеру. Изголодавшийся лев взревел при виде кролика и заявил, что на другой день он истребит все лесное зверье, раз его не снабжают провиантом вдоволь. На что кролик возразил: «Господин, по пути меня остановил другой могучий лев и спросил, куда я направляюсь. Услышав, что я следую к вам на обед, лев обозвал вас воришкой в его владениях и велел передать, чтобы вы немедленно убирались!» Потрясенный неслыханной дерзостью, лев взревел: «А ну-ка, покажи мне этого мерзавца!» Тогда кролик поспешно повел его к глубокому колодцу, наклонившись над которым, лев увидел в глубине страшное отражение. Опьяненный яростью, лев бросился на противника и навсегда исчез в колодце, а в лесу наступил мир и покой. (2.9)
Вступая в битву, вы и сами должны избегать эффекта «зеркала», или «бумеранга», чтобы не оказаться разрушенным собственной силой, обратившейся против вас. Очередной парадокс взаимности проявляется, когда вы действуете сообща с другом, в полном единомыслии стремясь к одной и той же цели. Очевидно, что на определенном этапе вы рискуете превратиться из соратников в противников, и чаще всего это происходит после достижения результата. Тогда именно прежняя близость становится гибельной для обоих, ибо в столкновении «равных» не бывает победителя. Можно стремиться к общей цели, но невозможно наравне обладать наивысшей наградой. Вы должны быть внимательны даже в выборе устремлений, ибо крайне опасно хотеть того же самого, чего хотят другие. На начальном этапе вы легко устанавливаете согласие в действиях, обнаружив сходство желаний, но когда дело доходит до исполнения этих желаний, вам же лучше, если они будут существенно отличаться. В нити-шастре, как и в западной психологии, хорошо изучен феномен общечеловеческой склонности хотеть того, чего хотят другие. Простой пример: девушка совершенно одинока, но стоит кому-то обратить на нее внимание, как у нее сразу появляется толпа поклонников. Подсознательное чувство подсказывает: никто не пожелает плохого, и многие попадаются на «стадности». Получить наилучшее – по сути, демоническое желание, когда речь идет о мирских достижениях. Все могут достичь богореализации, но все не могут владеть самой прекрасной женщиной, и при совпадении желаний битва неизбежна.
Давным-давно в лесу жили два демона, весьма сведущие в священнодействиях, и они совершали подвижничество, поклоняясь Шиве, желая возыметь власть над всеми тремя мирами. Наконец, Шива явился перед ними, довольный их усердием, и сказал: «Просите награду!» Так уж вышло, что под влиянием богини речи Сарасвати совершенно неожиданно оба демона позабыли о трех мирах, а в один голос воскликнули: «Отдай нам твою супругу Парвати!» Не желая нарушать свое слово, Шива велел своей божественной супруге предстать перед демонами. Потрясенные неземной красотой, демоны обезумели от вожделения, и каждый настаивал, что она должна принадлежать только ему одному. Тогда они решили обратиться за советом к брахману, и тот ответил: «Вы по природе воины, а значит, вам надлежит решить спор в битве». В исступлении демоны схватились за оружие, и в следующий же миг одновременно разрубили друг друга мечами. (4.9)
Отметив в себе подспудное проявление «демонической природы», мы понимаем, что реальная победа – это победа над собой. Стремлению завладеть всеми тремя мирами противопоставлено жертвоприношение, мужественная готовность отдать самое дорогое, что у вас есть, ради счастья других людей. Герой в решающей битве побеждает благородством, ибо стремление отдавать также обращается обратно на вас, по закону кармы, внедряясь в сердце противника или соперника. Когда вы что-то отдаете, вы передаете вместе с тем собственную энергию, которая стремится к созданию привычных вам структур, то есть выступает носителем присущего вам образа мыслей. Индийцы знают, что
В некотором царстве однажды в ворота дворца постучал принц из соседней страны и попросил принять его на службу. Царь спросил его, на какое жалованье он согласен, и тот назвал непомерную плату в пятьсот золотых каждый день. Тогда царь спросил его, хорошо ли он вооружен, и принц показал ему простой меч. «Ступай прочь!» – приказал царь, после чего принц с достоинством поклонился и направился к выходу. Однако министры остановили его у дверей и посоветовали царю платить жалование четыре дня, чтобы посмотреть, на что он способен. Получив деньги, половину из них принц пожертвовал на богослужения, а другую половину раздал нищим. Затем он занял место стражника у ворот и застыл, подобно статуе, до глубокой ночи. Когда на город спустилась тьма, за воротами послышался плач, и царь отправил стражника посмотреть, в чем дело, а сам тайком пошел за ним следом. Принц вышел за ворота и увидел на обочине женщину, богато одетую и наряженную, но горько плачущую. «Я богиня-покровительница этого царства, но теперь я намерена покинуть его, ибо меня здесь плохо почитают», – поделилась она своим горем. Тогда принц осведомился, нет ли какого-нибудь средства удержать ее в прежних владениях, и она потребовала принести ей в жертву его собственного сына.
Принц пошел домой, разбудил жену и сына, и они смиренно восприняли волю богини. Без малейших колебаний ради благоденствия страны принц отсек сыну голову, а не видя смысла продолжать жизнь бездетным, пронзил свое сердце мечом. Потерявшая в одночасье сына и мужа, несчастная женщина немедленно покончила с собой тем же мечом… Царь, наблюдавший всю сцену, был потрясен преданностью своих подданных. Воскликнув: «Зачем мне теперь царство, когда оно опустело!» – он решился разделить их участь… В этот момент явилась богиня-покровительница и остановила его властным движением руки, провозгласив: «Сын мой, я довольна твоим порывом! И чтобы восстановить справедливость, я готова вернуть к жизни принца и его семью!» Царь поспешил обратно во дворец, куда вскоре после чудесного воскресения явился принц и занял свой пост у ворот. Когда же царь послал к нему спросить, что случилось ночью, то получил следующий ответ: «Повелитель! Когда плачущая женщина завидела меня с мечом в руках, она сразу исчезла. Больше ничего…» Потрясенный благородством принца, на следующее утро царь созвал всех придворных и провел церемонию назначения верного сторожа правителем подвластного ему царства. (3.9)
В отличие от безусловной любви, война не существует постоянно ради самой себя, а представляет собой недолгую динамическую форму установления взаимности. Мир – синоним вечности, тогда как война – явление в принципе временное. Вы должны владеть искусством войны, но «боевое искусство» – вовсе не «искусство для искусства», а прикладное ремесло, позволяющее балансировать энергии в теле. Борьба позволяет сделать очертания мира отчетливее и прекраснее, провести более ясные границы между вещами, которые по сути едины, а в проявленной вселенной образуют несчетное множество. Сопротивление – промежуточный этап в развитии дружбы, вот почему изучение нити-шастры начинается с распознавания первого проблеска доверия, а в конце требует вернуться к установлению согласия. Иными словами, доверие априорно (возникает интуитивно, без всякого на то основания), а согласие апостериорно (развивается в процессе накопления опыта общения, имеет веские доказательства своей основательности). Доверие приводит лишь к контакту, а согласие образует прочную связь между людьми. Первое моментально, а второе требует времени. Мы легче доверяем в молодости, а умеем жить в согласии чаще всего в зрелом возрасте. Хотя правильнее было бы сказать «в зрелом кармическом возрасте», ибо зрелость души требует множества перевоплощений и качественного опыта взаимности, а не просто привычки жить «по соседству». Не перепутайте: нити-шастра не учит вас холодно манипулировать людьми, напротив, вы обретаете «высшее душевное образование».
Глава 4. Установление согласия
Наконец, вы разобрались, кто вам друг, а кто – враг. Теперь вы спокойно живете в мире с надежными друзьями и в обоюдном согласии о нейтралитете с «достойными противниками». Более того, при появлении в вашей жизни новых людей, вы уже быстро и точно определяете, какие отношения следует устанавливать. Тогда перед вами встает следующая задача: структурировать имеющиеся отношения, повысить качество общения. И здесь вас подстерегают новые парадоксы взаимности, когда каждый «хочет, как лучше, а получается, как всегда». Именно «лучшее» становится неожиданным камнем преткновения в размеренной семейной жизни, на постоянной работе, со старыми верными друзьями. Прежде всего, важно научиться вовремя уступать в мелочах, постепенно постигая очередной закон взаимодействия. Если ранее вам казалось, что добиваться взаимности – значит, убеждать окружающих действовать в русле ваших намерений, то понемногу становится понятным, что достигать взаимности – значит в равной мере убеждаться в правоте окружающих. В конце концов, вам не потребуется больше достигать согласия ни увещеваниями других, ни уступками со своей стороны. Взаимопонимание подобно чистой воде, оставшейся после оседания мути на дно. Настоящая взаимность устанавливается сама собой, если вы не вмешиваетесь в развитие событий с личными мотивами, а следуете общему ходу вещей, отрешенно созерцая происходящее.
Скрываясь в развалинах форта, царь-лебедь сетовал, кто мог поджечь укрепления, и теперь стало окончательно ясно, что это ворона. Тем временем царь-павлин возжелал назначить ворону царем покоренной державы, хотя министр-коршун был категорически против, выступая за заключение мира. С такой вестью журавль прилетел к поверженному царю-лебедю, и тот принялся вопрошать своего министра-гуся, стоит ли мириться. Гусь решил, что не стоит сдаваться, а надо послать за подмогой к дружественному им царю-цапле, правящему соседним островом. Когда с этой новостью к царю-павлину прилетел запыхавшийся попугай, министр-коршун в восторге от мудрости врага воскликнул: «Браво, министр-гусь!» Затем он вызнал у вороны, которая долго пробыла в стане противника, что царя-лебедя было легко обмануть именно в силу его благородной натуры, тогда как министр-гусь сразу распознал ее двуличие. Тогда министр-коршун убедил царя-павлина окончательно заключить мир с достойным противником, обменявшись с ним дарами. С этой миссией он сам направился в стан царя-лебедя, где был с подобающими почестями принят министром-гусем. После полного примирения с водоплавающими птицами царь-павлин вернулся в свои владения. (4.1)
Так заканчивается длительная война, а примирению посвящена последняя книга «Хитопадеши». Но нити-шастра, ограничиваясь рамками мирского преуспеяния, оставляет без внимания важные особенности индийской культуры построения взаимоотношений. К ним относятся так называемые «кармические связи» между людьми, необъяснимые в рамках одной жизни, взаимодействие с воплощениями богов или демонов, непостижимое в свете земных законов, а также идея всеобщей любви, неотделимая от понятия ананды (блаженства), непередаваемого в западных представлениях. Так, сохранение прежних связей «из жизни в жизнь» предполагает встречи с «кармическими должниками», искоренение «семян» отживших связей, а проявляется подчас как мгновенное узнавание друг друга «среди толпы». Об этом повествуется в жанре «воспоминаний о прошлых жизнях», которыми изобилуют индийские предания. Великий закон «как наверху – так и внизу» раскрывает нам «матрицы связей», действующие «по вертикали» и «по горизонтали». Древнейшие источники излагают пути боговоплощения, и на их примере показано, как высшее связано с низшим. Тогда нам становится понятным, как уживаются в одном и том же человеке возвышенные чувства и низменные страсти, как боги становятся людьми, а люди – богами. И наконец, вдохновленные святыми тексты бхакти-йоги посвящены идеалу божественной любви. Парадигмы идеальных взаимоотношений изглаживают волны сомнений на поверхности блаженства, позволяя терпеливо выкорчевывать парадоксы и бережно взращивать истинные чувства к ближним.
За пределами «одной жизни»
Да кто есть кто, да кто был кем – мы никогда не знаем…
Мудрость проявляется в житейских делах, но исходит она из опыта мышления, постижения всеобщей связи вещей и явлений. Многие события, которые кажутся странными, находят простое объяснение, стоит только расширить сферу внимания и включить в нее события, чуть более отдаленные во времени и пространстве. Мозаика отношений кажется полотном абстракциониста только до тех пор, пока не хватает деталей, и мы не находим «начала и концы» запутанных взаимоотношений. В конечном счете все мы связаны, и вопрос только в том,
В одной стране был у царя министр, который, что бы ни случилось, неизменно заключал: «Это к лучшему!», и что бы ни предлагал царь, он всегда подтверждал: «Это хорошо!» Однажды на охоте царь случайно отсек себе палец, и министр произнес: «Очень хорошо!». Царь разгневался и велел министру отправляться домой и не показываться ему больше на глаза, а тот подтвердил: «Да, так лучше!» Оставшись без министра, царь скоро заблудился в лесу и попал в плен к дикарям, которые вознамерились принести его в жертву своим богам. Дождавшись утра, они торжественно повели его к шаману, и тот принялся осматривать его тело. Увидев, что не хватает пальца, шаман признал его негодным для жертвоприношения и велел отпустить. Вернувшись во дворец, царь немедленно призвал к себе министра и при его появлении воскликнул: «Теперь я понимаю, почему было хорошо мне лишиться пальца, но почему тебе было лучше получить отставку?» Министр спокойно ответил: «Ваше величество! Если бы мы попали в руки дикарей вместе, то они отпустили бы вас, но принесли в жертву меня, ведь мое тело без изъянов!»
В отличие от мудреца в общем смысле – как мыслителя, в индийской культуре существует такой феномен, как саддху (святой), который действительно провидит прошлое и будущее, поэтому его заключения о грядущих событиях безупречно точны. Сверхспособность к постижению реальности за пределами одной жизни «отдельно взятого» человека развивается долгим путем сознательного включения в восприятие собственной Самости всей Вселенной. Всем нам только кажется, что мы встретились впервые, а на самом деле – это продолжении старых как мир, бесконечно запутанных отношений. Но подобных связей – тьмы и тьмы, отсюда и возникают загадочные появления в нашей жизни тех или иных людей, и столь же непостижимы мотивы их исчезновения. Мы видим лишь волны на поверхности океана, а садху достиг единства с океаном, и всем телом чувствует закономерности любых событий. Нас волнует исключительно собственная жизнь и судьбы наших близких, поэтому в столь суженном сознании отражаются только тени подводных течений, вызывающих волны. Саддху ни в ком не заинтересован, поэтому в его всеобъемлющем сознании отражаются пути огромного количества людей, как они есть, не искаженные желанием видеть их в том или ином свете. Саддху воплощает собой позицию всеобщности, согласно которой все обладает взаимностью. Однако «только святой может узнать святого», а потому пророческие суждения садху часто кажутся верхом парадоксальности обычным людям.
В одном городе жил богатый купец, который задумал построить новый дом и велел расписать стены дивными красками, которые не потускнеют даже спустя много веков, когда в доме будет проживать седьмое поколение его потомков. Когда он давал указания живописцам, мимо проходил старик садху, который рассмеялся над его пожеланием и пошел своей дорогой. Купец не придал значения бродяге, а отправился в свой магазин подсчитывать выручку. В это самое время туда забежал козел, спасаясь от мясника. Завидев беднягу, купец пожелал его выкупить, но мясник запросил целых пятнадцать монет и отказался уступить козла за четырнадцать монет. Тогда купец отдал ему козла на убой, а в это время мимо снова проходил садху, и при виде этой сцены он снова засмеялся. Купец заметил старика, но как ни в чем не бывало поспешил домой ужинать. Молодая жена накрыла на стол и села подле него, держа на коленях их маленького сына. Как нередко случается с младенцами, тот пустил струю, брызги которой долетели до блюда, а купец продолжал есть, ничуть не смущаясь. И тут снова за окном промелькнул силуэт садху, и снова послышался его смех.
Наконец, купец не выдержал и решил выведать у старика, отчего тот всякий раз над ним смеется. Он пал ему в ноги и стал умолять открыть ему причину, но садху долго отнекивался, однако в конце концов согласился. «Видишь ли, – пояснил он, – в первый раз я засмеялся потому, что ты заботишься о седьмом колене потомков, хотя тебе самому осталось жить всего три дня. Это показалось мне забавным. Во второй раз я засмеялся потому, что козел в прошлом воплощении был твоим отцом, обсчитавшим своего приказчика на пятнадцать рублей при расчете. Не найдя другого места, тот пошел работать мясником, а когда отец твой принял вид козла, судьба позволила взыскать с него старый долг, продав его мясо на рынке. Но поскольку твой отец оставил тебе большое состояние, он надеялся, что ты его выкупишь за пятнадцать монет. И когда я увидел, как козла волокут на бойню, ибо ты не захотел платить больше четырнадцати монет, я не мог удержаться от смеха. И в третьем случае от меня не укрылась подоплека событий. Дело в том, что твой новорожденный сын – бывший любовник твоей жены, которого ты убил сгоряча несколько лет назад. Теперь он воплотился в твоей семье, по праву поглотив все внимание твоей супруги. Намереваясь разорить тебя и разрушить все построенное тобой, он писает тебе в тарелку, а ты продолжаешь есть – разве не потешно?» Узнав от садху правду о своей жизни, через неделю купец умер.
Мудрец обладает устойчивой позицией в восприятии явлений и понимании их связи, садху же не нуждается в объяснениях, а просто видит вещи, как они есть. Более того, мудрец и подвижник в одном лице обладает способностью не только встречать и объяснять события, но и сознательно влиять на общий ход вещей. Мудрость – аспект знания, а духовная практика – аспект силы. А как известно, одно без другого не только бесполезно, но зачастую совершенно вредно. Когда понимание, какими должны быть идеальные отношения, сопровождается силой воплотить задуманное в действительности, постепенно у нас развивается умение управлять не только сознанием, но и реальностью. Казалось бы, настал апофеоз взаимности, но и здесь обнаруживаются парадоксы. Упорство в том, что именно «я» должен быть инициатором в отношениях, присуще человеку в такой степени, что никакое благое влияние на его судьбу не способно вытравить из него желание властвовать над людьми. Самоуверенность заставляет обратиться против того, кто возвысил вас до самого себя. Вам мало простой взаимности – вам надо быть повелителем взаимности, и здесь взаимность кончается. Почему же подобное своеволие попускается? Мудрец воздействует на состояние сознания, подвижник не остановится перед физическим вмешательством, но мудрец-подвижник никогда не станет лишать вас собственной Самости, ответственной за принятие решений. Вот где вскрывается «тщета любви»…
В стародавние времена на окраине деревни возле самого леса стояла хижина, где великий мудрец совершал подвижничество. Однажды он заметил мышонка, чудом выпавшего из клюва вороны к его ногам, и из жалости выкормил его остатками пищи, приносимой ему как подаяние. Как-то раз за мышью погнался кот, и в поисках прибежища она вскочила к мудрецу на колени. Тогда тот подумал и решил превратить ее в кота. Но стоило коту выглянуть из дома, как на него бросилась злая собака. Мудрец не долго думая превратил своего кота в собаку, но стоило ей отбежать подальше в лес, как на нее сразу же напал хищный тигр. В конце концов, мудрецу ничего не оставалось, как превратить свою собаку в тигра, но сам он по-прежнему обращался с ним запросто, как будто с мышью. И когда люди наблюдали, как они живут вместе в одном доме, они вечно судачили между собой: «Интересно, какими заклинаниями мудрец обратил мышь в тигра?» Слыша их пересуды, тигр порешил: «Загрызу-ка я этого мудреца, ибо пока он жив, никто не забудет моего жалкого прошлого…» Однако от мудреца, конечно, не укрылась перемена в мыслях у его подопечного, и он не мешкая превратил тигра обратно в мышь. (4.6)
Однако постижение взаимоотношений оценивается не только количественно, но и качественно. И дело здесь не только во времени, месте, числе действующих лиц… В индийской культуре общения почти не бывает «чисто человеческих» отношений. Люди не находятся в связях исключительно между собой, они взаимодействуют с существами иной природы, которых принято называть «богами». Инаковость этих взаимоотношений изначально составляет составную часть, а нередко и подлинную подоплеку, объясняющую «странность» многих связей между обычными людьми. В «божественных» влияниях, которым подвержены человеческие массы, а иногда и вполне конкретные люди, заключено оправдание всех непостижимых парадоксов, с которыми люди сталкиваются в «личных» отношениях. Нам кажется, что наши отношения «личные» или даже «интимные», а на самом деле все представление разворачивается на подмостках огромной вселенской сцены, где зрители далеко не безучастны, а наделены правом вмешательства. Проще говоря, если какому-то богу не понравится, как вы себя ведете по отношению к мужу, он «посоветует» мужу «наказать» вас. И стоит ли тогда удивляться, что семья распалась? Нити-шастра мало касается искусства взаимодействия с богами, но историями о связях смертных с бессмертными полны индийские предания, и они сами по себе назидательны.
Отношения между «богами»
Ведомо в преданиях не лживых,
Как неотвратимы судьбы божьи:
Шиве суждено пить яд змеиный,
Вишну – возлежать на змее-ложе.
Кроме религиозной установки на богопочитание, в Индии существует концепция множества аватаров – боговоплощений в человеческом облике. Коль скоро «и боги нисходят на землю», даже в повседневной жизни индийцев очевидно стремление к просветлению, богореализации, переходу на высшие планы бытия. Таким образом, оказывается, что люди и боги не только общаются «снизу вверх» и «сверху вниз», но и часто встречаются на одном уровне, более или менее возвышенном. Когда боги снисходят до людей, тогда встречи смертных с бессмертными носят характер откровений и чудес. Когда же люди восходят к богам, тогда они постигают божественную жизнь напрямую, на собственном опыте. Для индийской культуры характерно сплетение разноуровневых отношений до такой степени, что переходы из плоскости в плоскость совершаются спонтанно и многократно при развитии единой канвы событий. Сначала мудрец, рожденный обычным человеком, но достигший просветления, странствует по небесам и встречается с богами, а затем сами боги спускаются на землю и кочуют по деревням, поражая обывателей познаниями и чудотворством. Без согласия богов, по мнению индийцев, никакое дело не может удасться, вот почему им приходится всецело «доверять» богам или добиваться взаимности высших сил. Богопочитание следует совершать предельно тактично, чтобы не привести различные божественные силы в столкновение. Иначе боги «поссорятся», а их противодействие друг другу скажется на том, кто вызвал их несогласие. Люди страдают от «парадоксов взаимности», случающихся между богами, гораздо серьезнее, нежели от неурядиц с другими людьми, которые тоже зависят от нерасположения богов.
Странствуя по небесам, мудрец Нарада прибыл к покоям бога Вишну, который возлежал на ложе, в то время как его божественная супруга Лакшми растирала его стопы. Мудрец принялся восхвалять добродетельность верной жены, но Вишну поморщился и остановил его словами: «Все бы ничего, но она вечно создает препятствия!» И поскольку мудрец отказывался в это поверить, Вишну позвал его с собой на землю, дабы тот убедился во всем воочию. Вишну принял облик сказителя и направился в глухую деревню, где люди совсем забыли бога и храмы пришли в запустение, дабы наставить их на путь веры и праведности. Постепенно вокруг него стали собираться слушатели, и жизнь в деревне начала налаживаться: люди перестали обманывать друг друга и ругаться. Но вот однажды в один дом постучалась согбенная старуха и попросила воды. Хозяйка протянула ей кувшин с водой, а когда та напилась, то с изумлением получила назад золотой сосуд. Тогда она принялась давать старухе по очереди все вещи в доме, и скоро все имущество превратилось в золото. Никто из этого дома в тот день не пошел слушать сказителя, а на следующий день старуху зазвали к себе соседи. Так, день ото дня толпа вокруг сказителя редела, и со временем возле него не осталось никого. Тогда он покинул деревню, а Лакшми в облике старухи последовала за ним. В опустевшей деревне сначала испортились нравы, а затем наступила нищета, и все пошло по-прежнему. Затем та же история повторилась в следующей деревне, и тогда Нарада понял, как трудно людям совместить в своей жизни добродетель и богатство, вот почему Лакшми постоянно мешает Вишну выполнять миссию.
В индийской космологии, разработанной в рамках различных философских школ, выделяется разное количество миров. Мы уже встречались с демонами, разоблачая «героизм» тенденции к покорению миров, и нам известно, что кроме отношений между богами и праведниками в раю существует ад, населенный грешниками. Но «праведники» и «грешники» отличаются друг от друга не чем иным, как своим отношением к другим людям. Именно способность к взаимной любви делает человека «праведником», а жажда присвоения и стремление к обособленности превращает его в «грешника». Возможности обычного человека взаимодействовать напрямую с обитателями рая и ада сильно ограничены, и он нуждается в «небесном проводнике», роль которого обычно выполняет некий саддху (святой подвижник). Только при содействии того, кто обладает сверхъестественными силами, простой смертный обретает возможность стать свидетелем, а иногда и участником адской или райской жизни. Идеальные модели ада и рая представляют собой доведенные до предела склонности людей к разобщенности и взаимности. В аду собраны люди, которые сосредоточены исключительно на самих себе и не вступают в контакты с ближними, поэтому ад есть место отчаяния. В раю же собраны люди, внимание которых направлено на благополучие всех окружающих, поэтому рай есть место упования. Для отстраненного наблюдателя, не обремененного багажом пороков и заслуг, путь в рай непременно лежит через ад, ибо невозможно постичь и оценить по достоинству чистую взаимность без созерцания оголенного парадокса.
Некий путник прилег отдохнуть под деревом и подумал: «Вот бы сейчас водицы испить!» – и в тот же миг перед ним возник сосуд с водой. Утолив жажду, путник подумал: «Теперь хорошо бы поесть!» – и сразу перед ним на земле появилась скатерть, уставленная блюдами с едой. Догадавшись, что он расположился под деревом, исполняющим все желания (кальпаврикша), путник подумал: «Неплохо бы побеседовать с мудрецом!» – и срезу перед ним появился старый саддху. Мудрец осведомился, зачем путник его вызвал, и тот высказал пожелание попасть в рай. Саддху охотно согласился его проводить, но предупредил, что путь в рай лежит через ад. «Вот и славно, – откликнулся бывалый путешественник, – значит, я смогу посмотреть сразу две страны!» Когда они добрались до ада, там было обеденное время, и столы ломились от изысканных яств. Однако путник скоро заметил, что все обитатели ада не в состоянии поднести пищу ко рту, ибо к их рукам были плотно примотаны прямые палки, не позволявшие согнуть руку в локте. Изнывая от голода, как только они не изворачивались! Но все было напрасно. Выйдя из-за стола голодными, путник и саддху направились в рай, куда они добрели к ужину. К удивлению путешественника, рай ничем не отличался от ада: точно такая же роскошная сервировка и точно такие же «загипсованные» руки. Но вот что поразительно: каждый обитатель рая брал негнущейся рукой пищу со стола и отправлял ее в рот соседа, и таким образом все кругом наслаждались вкусной едой и скоро насытились…
Однако в индийской космологии существует множество других существ, отличных от человека, но не принадлежащих однозначно к высшим богам или низшим демонам. Они не «лучше» и не «хуже» людей, а просто «другие». Такие существа живут по иным законам, непостижимым для обычного человека. Редко смертным удается вступить в контакт с подобными сущностями, еще сложнее им установить взаимное согласие, позволяющее жить вместе довольно долго. Как бы ни любили они друг друга, рано или поздно принципиальное различие в понимании вещей и отношений приводит к разрыву. После подобного опыта человек как бы «зависает» между мирами: он не способен больше поддерживать связь с «инопланетянами», но и вернуться к людям он тоже не в состоянии. В конце концов он превращается в существо аномальное, продолжающее парадоксальное существование на границе между мирами. В Индии за много тысячелетий выработалась подлинная культура взаимоотношения с любого рода «изгоями» общества. В устройстве жесточайшей кастовой системы предусмотрены вполне законные пути, позволяющие вести жизнь вне общества, взаимодействуя с мирскими людьми по иным законам, нежели они сами взаимодействуют между собой. Самая благородная возможность обрести свободу от необходимости отвечать взаимностью на «слишком уж человеческие» предложения – это принятие санньясы, после чего между отшельником и миром наступает полная взаимность в признании принципиальной инаковости друг друга.
Некий старик-отшельник в юности был царевичем и проводил время в развлечениях и праздности, а в жару отдыхал в саду, лениво слушая россказни проезжих купцов. Один из них поведал ему, что на поверхности моря ровно в полнолуние появляется царевна на золотом корабле, украшенном драгоценностями, в окружении служанок. Заинтригованный царевич решился сесть вместе с купцом на корабль, и воистину узрел девицу необычайной красоты. Зачарованный, юноша последовал за ней в глубины моря и вступил в роскошный подводный дворец. Заняв место на троне, красавица послала к нему служанку с извещением, что она дала обет выйти замуж за того из смертных, кто доберется до ее покоев на дне морском. Вскоре они поженились и жили счастливо. Царевичу было доступно все во дворце, но молодая супруга просила его никогда не касаться одного портрета. Изведенный любопытством, как-то раз он не выдержал и прикоснулся рукой к изображению женщины. И хотя она была нарисованной, в тот же миг она пнула его с ногой с такой силой, что он сразу перелетел обратно в свое царство. Страдание от разлуки с возлюбленной супругой было столь невыносимым, что он решил отречься от мира и стал отшельником, бесприютно скатавшимся из города в город. (2.6)
Подлинные отношения всегда поглощают человека целиком, а обнаружение их несостоятельности неизбежно порождает стремление к тому, чтобы использовать преимущества взаимности, не погружаясь в чрезмерные переживания, доходящие до болезненного вскрытия парадоксов. Так возникает феномен фиктивного брака. Надо отметить, что «фикции» гораздо чаще имеют место в отношениях с богами, нежели с людьми, ибо их реальное содержание сложнее доказать, но ведь сложнее и проверить. Мистицизм общения с духами и богами всегда граничит с «духовным бизнесом», которым занимаются профессиональные «черные маги» и любители «чернухи». С корыстными целями они создают видимость взаимоотношений с существами иного порядка, которые на самом деле далеки от того, чтобы вступать в контакты с людьми по подобным каналам. Иллюзорная взаимность между богами и людьми лежит в основании многих сект, где только жесткая внешняя дисциплина поддерживает единомыслие, а тем самым позволяет поддерживать изначальный миф. Сектантство – это весьма своеобразный парадокс ложной взаимности, который вскрывается сам собой именно благодаря искусственному отсечению членов секты от остальных людей. Избранничество и посвящение в определенные ритуалы создает острое противоречие между взаимной поддержкой внутри малого круга людей и резким неприятием внешнего окружения. Подобная однобокая взаимность не позволяет развивать искусство взаимодействия, а требует замкнутости. Однако замкнутая система не может долго существовать, если не начнет распространяться, достигая размаха мнимой «мировой религии».
Некоему бандиту с большой дороги отрубили нос в ночной схватке, и он решил удалиться в лес, чтобы не показываться людям на глаза в столь неприглядном виде. В лесной чаще он уселся на тигровую шкуру и принялся «медитировать», хотя и не верил в подобные глупости, а что еще оставалось делать? Спустя годы люди прослышали о его подвигах, и к нему потянулись искатели истины с просьбами о наставлениях, как «узреть бога живого». Наконец, один пылкий юноша возжелал принять от него посвящение. И вот, темной ночью бандит отвел несчастного в уединенное место, выхватил нож и одним ударом отсек ему нос, торжественно заявив: «Теперь ты посвящен в тайный орден и наделен властью передавать посвящение другим…» Скоро секта «безносых святых» распространилась по всей стране!
Несмотря на злоупотребления верой, в индийской традиции с древнейших времен и до наших дней именно духовные связи по преимуществу признаются реальными, а мирские – нереальными. Даже в нити-шастре, самой приземленной из всех наук, воздается должное святым и подвижникам, не обремененным суетой в погоне за мирскими достижениями. «Мир» в материалистическом смысле представляется глубокой бездной, падение в которую влечет за собой полную потерю сознания, и подобный исход событий представляется худшим из зол, которого всякий индиец стремится избегнуть любой ценой. Даже последний рикша (носильщик) замирает хотя бы на миг, проходя мимо храма, чтобы упрочить свою связь с надмирным бытием. Однако настоящая взаимность и все подлинные отношения балансируют на краю этого бездонного мирского «колодца», и только «единство в духе» спасает подвижников от падения. «Круговая поддержка» между людьми, вышедшими из состояния общечеловеческого заблуждения, есть наивысшая форма взаимности. Конечно, люди, согласные с богами, не должны бояться несогласия с людьми, но ведь нам уже известно, что граница между богами и людьми весьма сомнительна. Нити-шастра нисколько не помогает в установлении взаимности с богами, и здесь мы подбираемся к пределам житейской мудрости, за которыми усвоенные нами правила поведения больше не работают.
На краю мирского «колодца»
Искушенный в деланье духовном
Вряд ли соблазнится пустословьем…
Не внимайте чьим угодно назиданьям
Без разбора, словно божиим вещаньям!
Выбравшись из житейской суеты, человек все время остается на грани того, чтобы снова в ней запутаться. Чем дольше ему удается находиться во взаимодействии с миром, не превращаясь в мирянина, тем более многоопытным он становится в том, как заставлять других людей признавать его инаковый статус. Это другая форма взаимности, нежели в случае разлуки, когда доминирует мнение «мы не вместе», или же войны, когда преобладает утверждение «мы друг против друга». Согласие в том, что мы «инаковые» создает совсем особые возможности для положительного взаимодействия, хотя подспудно каждый старается перетянуть другого на свою сторону. Мирянин и монах большую часть времени проводят с себе подобными, нарабатывая вполне определенные структуры соотношения с ближними. Когда же они вступают в контакт друг с другом, они подчас не в состоянии моментально перестроиться, включить альтернативные парадигмы поведения. Практически все парадоксы взаимности между монахами и мирянами происходят не из-за того, что они не понимают друг друга, а из-за того, что они забываются, принимая друг друга за вполне таких же людей. Конечно, для этого есть все основания: монах в прошлом – мирянин, а мирянин – потенциальный монах. Более того, монах снова может превратиться в мирянина.
На горе стоял монастырь, а в долине раскинулся город. Как-то раз старец решил послать молодого послушника вниз, чтобы пополнить запасы продуктов в монастырской кладовой. Послушник пошел в город, где ему пришлось заночевать, а поутру он увидел дивную процессию, возглавляемую богами – Ситой и Рамой. Возрадовавшись, он поделился с продавцом своей заслугой, что ему явились боги, отчего его земное воплощение достигло конечной цели. Но в ответ торговец обозвал его олухом и объяснил, что это всего лишь свадебная церемония. Удивленный послушник выведал у торговца все подробности мирской жизни, страстно возжелал жениться и поспешил к старцу за благословением. Но добрался он уже затемно и не решился никого будить, а заночевал прямо на краю монастырского колодца. Ночью ему приснился дивный сон, как он наслаждается с молодой женой в городском доме, отчего он принялся ворочаться и свалился в колодец. Поутру монахи подняли его наверх и повели к старцу, и он поделился своим намерением оставить монастырь. Тогда старец строго посмотрел на него и сказал: «Коли простой сон о женитьбе привел к падению в колодец, только вообрази себе, в какой бездонный колодец отчаяния столкнет тебя мирская жизнь наяву!» Опомнившись, послушник испросил у старца прощение и вернулся к духовному деланию.
Каково же структурное отличие взаимности по-мирски и при сподвижничестве? Мирские отношения между людьми с «приземленным» мышлением характеризует преимущественно их опосредованность вещественными интересами, тогда как подвижники общаются непосредственно в духе. Миряне вообще редко допускают предельную близость, не оставляя никаких секретов и препятствий между собой. Нити-шастра, как назидание в преуспеянии среди себе подобных, есть «искусство опосредования» при общении с ближними, даже когда речь идет о прямых деловых контактах или интимных связях. «Подвижником» можно считать того, кто каждый поступок совершает как перед богом, не опасаясь огласки, хотя бы все его действия стали всеобщим достоянием. Человек мирского склада – закрытая система, и в основном закрытость создается озабоченностью конкретными вещами. Вот почему монахам вменяется непопечительство, ибо забота о чем угодно сужает границы внимания, наращивает «стены», которые и определяют человека как личность в обществе. Можно сказать, что общество – не столько бездна, сколько трясина, ибо оно «затягивает», пока над вашей головой не сомкнется тина «принятых устоев», задающая потолок вашим устремлениям. Стоит подвижнику вступить в малейший контакт с мирянами, опустившись на тот же уровень беспокойства о житейских нуждах, и скоро даже закоренелый отшельник превращается в «полезного члена общества». Так, из-за заботы о куске ткани, обмотанном вокруг бедер, почитаемый всеми подвижник превратился в обыкновенного мирянина.
В великой нищете совершал некий подвижник богослужения, посвящая все время повторению имени бога. Ничего на нем не было, кроме набедренной повязки, да и ту начала поедать мышь, пока он сидел в глубокой медитации. Он попросил односельчан сделать что-нибудь, чтобы отвадить мышей от хижины, и вскоре в доме появился кот. Однако трудно было удержать кота в доме, тогда соседи посоветовали ему завести корову, чтобы поить кота молоком. Но корову нужно было пасти, поэтому они выделили ему часть пастбища за околицей. Подвижник не мог оставить богослужение и следить за коровой на выпасе, тогда ему выделили слугу, чтобы ухаживать за коровой. Как-то раз подвижник заметил, что слуга собирается домой, и спросил, почему тот вынужден отлучиться. Узнав, что у слуги есть семья, по которой он скучает, подвижник велел ему переселиться в пристройку вместе с семьей. На другой день он с удивлением заметил, что слуга весь светится от счастья, и захотел знать, каким путем он достиг таких высот блаженства. Слуга поделился с ним, какое наслаждение доставляет семейная жизнь, и тогда подвижника осенило: «Я должен жениться!» Вскоре на порог вступила молодая жена, а спустя несколько лет дом подвижника наполнился детьми и вещами.
Другое проявление опосредования, кроме неумеренного интереса к «круговороту вещей», в отношениях между мирскими людьми составляет ложь. В человеческом обществе всегда имеет смысл лгать, иначе достижение поставленных вами целей становится крайне затруднительным. Как ни парадоксально, но с духовной позиции (которую не следует путать с душевностью) нити-шастра – это наука о хитрости, помогающая обрести навык «праведной лжи» во спасение от ближних. Заведомо предполагается, что вокруг мирянина полно хищников и негодяев, за исключением редких «настоящих друзей», поэтому он должен уметь изворачиваться. Ничто иное не определяет принадлежность любого человека к миру, как его способность и стремление представлять вещи и события не так, как они существуют на самом деле, а в наиболее выгодном для самого себя свете. Ни богатство, ни разврат, ни чревоугодие не удовлетворяет людей в такой мере, как умение обвести вокруг пальца ближнего, а по возможности и дальнего. Причем, снова подчеркнем: речь не идет исключительно о низменной лжи, а под эту статью подпадают так называемые честные люди, которые «обманываться рады», то есть обманывают прежде всего самих себя. Для духовного человека весь мир – майя, пучина заблуждения, гиблое смешение реального с нереальным, в которой каждый «выплывает сам».
Однажды учитель спросил своих учеников, в чем состоит высшее счастье, и те заспорили между собой. Один сказал: «Питаться сытной мясной пищей», другой – «Заниматься любовью с прекрасной женщиной», третий – «Накопить много денег и имущества». Учителю ничего не стоило опровергнуть подобные заявления, но тут четвертый ученик заявил: «Высшее счастье заключается в том, чтобы говорить ложь!». Учитель потребовал доказательств, и ученик попросил дать ему достаточно денег и времени. Получив желаемое, он направился в город, где возвел храм и возвестил: «Всякий может узреть наивысшего бога в святилище, но только при одном условии, что он честный человек и всегда говорит правду!» Множество людей приходили в храм, а выходя рассказывали, как милостив Господь, явивший им свой лик. Наконец, в храм пожаловал учитель и вышел, во всеуслышание восхваляя явление Господа… Тогда ученик сказал: «Вот видишь теперь, сколько удовольствия доставляет людям врать! Никто из посетителей храма, конечно, не видел внутри бога, но как они все счастливы!» И учителю пришлось признать правоту своего ученика.
Житейские нужды – последнее покрывало майи, как мира в целом, или сплошная иллюзия, в которой реальность неотделима и неотличима от нереальности. Ложь существует в виде сплошной сети, опутывающей сознания множества людей. Если всего несколько человек однозначно договорились между собой, то им ничего не стоит запутать другого человека, пусть даже он представляет собой воплощение честности в словах и праведности в поступках. Как мы отмечали, взаимность – явление совершенно естественное: трудно и почти невозможно думать иначе, чем все вокруг тебя. Только многообразие мнений позволяет нам выбирать «лучшее» или просто наиболее «удобное» на данный момент. Вот почему однажды начатое дело так трудно довести до конца, когда обстоятельства меняются и вокруг вас попеременно оказываются то одни, то другие люди. Человек склонен соглашаться и противоречить в то же самое время – поступать так он научен «горьким опытом» мирской жизни. Поначалу он обретает умение соглашаться с одними, и спорить с другими, а впоследствии ему уже ничего не стоит соглашаться и спорить вместе. Справедливо подозревая людей в «сговоре», он стремится добиться независимого мнения, рассмотреть разные точки зрения, чтобы составить некое «непредвзятое» заключение. Однако вот что, как правило, из этого выходит…
Жил в одном городе бедный брахман, давший обет совершать жертвоприношения в положенный срок. Однажды отправился он в ближайшую деревню, чтобы испросить животное на заклание, и благочестивый пастух даровал ему подходящего козла. Брахман взвалил козла на плечи и тронулся в обратный путь, а по дороге его заприметили три голодных вора, у которых слюнки потекли от предвкушения жаркого. Посовещавшись, они составили хитрый план, как заполучить козла. Первый вор забежал вперед и, словно невзначай попавшись навстречу, запричитал: «О, несчастный! Зачем ты тащишь с собой нечистую тварь – дохлую собаку?» Через некоторое время повстречал брахман второго вора и услышал от него то же самое. Наконец, третий вор вышел навстречу брахману из-за поворота и повторил те же слова. В конце концов, брахман не выдержал: «Видать и впрямь я ошибся в выборе жертвенного животного!» С этой мыслью он поспешно бросил козла на дороге, совершил омовение и направился домой. А стоило ему скрыться из виду, как воры принялись разводить костер, чтобы приготовить праздничный ужин. (4.10)
Отчаяние в способности понимать происходящее в реальности – исход взаимности, от которой нам некуда деться. Мы сами непрерывно добиваемся взаимности, но становимся «жертвами» покушений на наше согласие со стороны других людей. Ведь все вокруг тоже хотят, чтобы мы были согласны с ними, и в конечном счете мы совершенно не можем расслабиться, а с другой стороны – что еще остается? Если мы прекратим на некоторое время собственную активность, мы с удивлением обнаружим, что не нужно ничего добиваться, а достаточно только останавливать наиболее «агрессивных» единомышленников. Если мы хотим взаимности, то нам ничего не стоит ее получить, а все парадоксы – только в содержании соглашения. Каждый готов обменяться с нами коротким «да», а дальше начинается самое интересное… Как известно, все сказки кончаются свадьбой, то есть триумфом взаимности, и действительно: взаимность кладет конец фантазиям и сталкивает нас лицом к лицу с объектом нашей любви. В конечном счете, наши мытарства по парадоксам взаимности продолжаются и будут продолжаться до тех пор, пока мы не научимся произносить «нет». Однако кто поручится, что культура взаимности, впитанная годами вращения в человеческом обществе, не сыграет злую шутку с нашим стремлением к честности? Мы говорим «нет», но у нас не может быть полной уверенности, каким именно содержанием наполняет другой человек в своем уме это чистейшее «нет». В такой ли степени это опасно, как неизвестная нам подоплека чужого «да»?
Заключение. Твердое «нет»
Никто, в наших письмах роясь,
не понял до глубины,
Как мы вероломны – то есть
как сами себе верны…
Взаимность обусловлена в большей мере нашим умением говорить «нет», нежели дожидаться, пока кто-то скажет «да». Парадоксальность обоюдных суждений – неотъемлемое свойство взаимности, хотим мы того или нет. Современный человек помешан на однозначности, которой в мироздании не существует. Трехкратное вопрошение: «Любишь ли ты меня?», как нам известно из священного благовестия, заставляет дважды ответить «да», а на третий – заплакать и отойти. Добиваясь ясности и отчетливости в отношениях, пытаясь установить взаимность, мы лишаем себя присутствия другого человека. Взаимность между нами означает только одно: у меня одна взаимность, а у него – совсем другая взаимность. Иначе инаковость другого теряет всякую ценность. И не лучше ли обставить себя зеркалами, которые в точности будут воспроизводить каждое ваше движение? Доверие рискованно не потому, что вокруг полно обманщиков, а потому, что вокруг полно непостижимого. Мы выделяем малую часть взаимодействия с миром по критерию взаимности как «своего», но если мы перестанем произносить «нет» всему «чужому», то понятие взаимности вмиг лишится всякого смысла.
Взаимность заключает в себе тайну, ибо затрагивает основы бытия, а сведение существования к самому основанию означает всеобщее единство, где нелепа взаимность между двумя избранными друг другом. Как любил подчеркивать один великий западный философ, «разум есть способность вечно выносить величайшие противоречия». Быть человеком «разумным» означает не решать противоречия, а уметь непрерывно находиться в потоке сменяющих друг друга противоречий. Не ищите однозначных решений, ибо их нет, – таково главное наставление также и индийской нити-шастры. Быть человеком и жить среди людей, значит, постоянно противоречить самому себе, приходя во временное согласие с окружающими. Стать Самим Собой – головокружительный трюк, ибо тем самым вы раз и навсегда перестаете быть «человеком», по крайней мере, человеком «разумным». Впрочем, в свете вышеизложенной индийской космологии, вы от этого только выигрываете… Когда вас интересует взаимность в чистом виде, вам глубоко безразлично, какой смысл вкладывает в свое «да» предстоящий перед вами человек и что именно он пытается отрицать своим безответственным «нет».
Так нравится ли вам быть «человеком»? Помните, что бесполезно думать, прежде чем произносить «да» с подтекстом или твердое окончательное «нет». Продолжая жить в миру, так или иначе вы остаетесь «разумным», и вам никогда не удастся сделать решающий шаг, после которого вы можете быть уверены, что уж теперь-то все пойдет так, как вам того хочется. Если под собственным «я» вы понимаете вот этого самого гражданина, одетого сегодня в серый элегантный костюм, вы устанете добиваться, чтобы этот вполне достойный гражданин превратился в властелина Вселенной. Когда же под самим собой вы начнете понимать всеобщую личность, вам останется мало дела, как там поживает отдельно взятый гражданин в сером костюме. Тогда вы по прежнему сохраняете взаимность с миром, но она включает в себя все, поэтому полностью бессодержательна. Теперь вам не нужно добиваться согласия начальника, чтобы вас повысили в должности, ибо человек, занимающий место повыше, является такой же малой частью вашей беспредельной личности, как и ваша прежняя индивидуальность. Такова индийская философия, тогда как нити-шастра – это всего лишь наука, позволяющая вам преуспеть в жизни до такой степени, чтобы преуспеяние перестало вас волновать.
Источники
1. The Hitopadesha: An Ancient Fabled Classic / Edited by G.L. Chandiramani. Mumbai, 2005.
2. Kirin Narayan. Storytellers, Saints, And Scoundreld: Folk Narrative In Hindu Religious Teaching. Delhi, 1992.
Сведения об авторе
Пять лет провела в Индии, проживая в ашрамах, совершая паломничества к святым местам. Прошла курсы асан, пранаям и мудр в йогашалах, обучаясь у тридцати индийских учителей; сертифицирована как инструктор по йоге и принята в Индийскую академию йоги; получила посвящения в крийя-йоге, натха-сампрадае, буддизме ваджраяны (карма-кагью) и степень мастера японского рейки. Приняла обеты карма-санньясы в Бихарской школе йоги (адвайта веданта). В последующие три года пребывала в других десяти странах Ю.-В. Азии: проходила медитативные ретриты (випассана и дзэн) в целом до полугода, изучала даосизм и тайцзы. Ныне живет на острове Бали, проводя авторские семинары и консультации.
Все книги автора
• Atma Ananda. Kali-Bali. Time-Shift in Eternal Spirit. Charleston, 2010. –
• Atma Ananda. Karma Mastery. Daily Reincarnation. Charleston, 2010. –
• Shanti Nathini. Hatha Yoga Practice. Disciple against Wall. Charleston, 2007; 2008. –
• Shanti Nathini. Taoist Female Practice. Period of Preparation. Charleston, 2008; 2009. –
• Shanti Nathini. Moters Dao praktikos. Pasirengimo periodas. Vilnius, 2008. –
• Shanti Nathini. Sublimation Culture. Art of Self-Satisfaction. Vilnius, 2010. –
• Shanti Nathini. Taoist Female Practice. Period of Preparation. Sophia, 2010. –
• Dolma Jangkhu. Krauter fur Yoga. Berlin, 2010. –
• Atma Ananda. Kali-Bali. Time-Shift in Eternal Spirit. Ubud, 2010. –
1. Николаева М. В. Понятие Мы и суждение Нашей воли. Москва, 2009. –
2. Николаева М. В. Основные школы хатха-йоги. Петербург, 2007.
3. Николаева М. В. Власть кармы. История идеи. Москва, 2006. –
4. Николаева М. В. Практика хатха-йоги. Ученик перед стеной. Москва, 2005.
5. Николаева М. В. Практика хатха-йоги. Ученик среди учителей. Петербург, 2004.
6. Атма Ананда. Практика хатха-йоги. Ученик без тела. Москва, 2010. –
7. Атма Ананда. Сакральная Азия. Традиции и сюжеты. Москва, 2010. –
Поделиться книгой: