Стрелы любви

— А ему-то что! — отрезала Черил. — Замуж выхожу я, а не он, и когда, и за кого — мое дело.

Черил говорила решительно, но голос ее дрожал. Она знала — как знали и Чарльз, и Мелисса, — что девушки не слишком часто выходят замуж по собственному выбору. Замужеством юных особ занимаются родители или опекуны, которые рассматривают брак скорее как выгодную сделку, чем соединение влюбленных. Деньги, поместья и гербы для них важнее, чем сердечная склонность и будущее счастье дочери.

— А может быть, нам сбежать и обвенчаться тайком, как папа с мамой? — вдруг предложила Черил.

Милая, — грустно ответил Чарльз, — ты несовершеннолетняя и можешь выйти замуж только с согласия родных. Конечно, мы можем прибавить тебе возраст — но тогда герцог получит полное право объявить брак недействительным.

— Что же делать? — воскликнула Черил. — Я не могу тебя оставить! Не могу ехать в неизвестность, не зная, что будет с нами дальше.

Снова наступило молчание. Наконец Мелисса робко предложила:

— Чарльз, мне кажется, Черил должна поехать к дяде. Ее упрямство только оскорбит и ожесточит его.

— Верно, — согласился Чарльз, — а я, как только смогу, испрошу отпуск, приеду в Олдвик-холл и поговорю с герцогом.

— А если он скажет «нет»? — еле слышно прошептала Черил.

— Я все сделаю, чтобы убедить его, — ответил Чарльз, но голос его звучал не слишком уверенно, а в глазах скрывалась тревога.

Черил, словно ощутив смятение любимого, теснее прижалась к нему.

— Я люблю тебя, Чарльз! — воскликнула она. — Я никогда тебя не разлюблю! Мы обязательно поженимся, и никто нас не остановит!

— Может быть, придется какое-то время подождать, — ответил Чарльз.

— Я не собираюсь ждать, — отрезала Черил. — Я хочу поехать с тобой в Индию.

— Ты знаешь, дорогая, — ответил Чарльз, — я хочу того же, и не меньше, чем ты. Но что, если тебе не разрешат выйти за меня замуж?

— Я не могу ждать четыре года! — в отчаянии воскликнула Черил.

Чарльз и Мелисса обменялись грустными взглядами. Оба знали, что даже по достижении двадцати одного года Черил останется под надзором дядюшки и едва ли сможет выйти замуж против его воли.

— Не стоит заранее предполагать самое худшее, — бодро заговорила Мелисса. — Я уверена, если ты объяснишь дядюшке, как давно знаешь Чарльза, как уважали его твои отец и мать, дядюшка поймет, что с ним ты будешь счастлива.

— Нет, я ничего не смогу ему объяснить! — в панике восклицала Черил. — Он меня и слушать не станет! Говорю тебе, Мелисса, это ужасный человек! — Черил на мгновение замолкла, словно ее поразила какая-то мысль. — Поедем вместе! Может быть, ты сможешь его убедить!

— Я не могу, — ответила Мелисса. — Ведь он высказал пожелание, чтобы тебя сопровождала только одна горничная.

Это оттого, что он терпеть не может женщин. Папа мне рассказывал. Он их просто ненавидит. Поэтому он был так жесток с мамой, — сжимая кулаки, продолжала Черил. — Но я не могу ехать одна. Кто-нибудь из вас… или Чарльз, или ты, Мелисса.

— Я не смогу отпроситься из полка до конца недели, — озабоченно ответил Чарльз. — В самом деле, Мелисса, поезжай с ней. Пусть рядом с Черил будет человек, на которого она сможет положиться.

— Но как это сделать? — задумчиво отозвалась Мелисса. — Герцог не выносит женщин, и едва ли он сделает исключение для компаньонки Черил, явившейся без разрешения…

И вдруг ее осенило.

— Другое дело — если я наймусь к тебе в горничные.

— В горничные? — словно эхо, повторила Черил.

— Почему бы и нет? — ответила Мелисса. — Обстоятельства сложились так, что мне приходится искать свое место в жизни. И в отличие от тебя мне идти некуда.

— Что значит «некуда идти»? — переспросил Чарльз.

— Мачеха собирается сдавать в аренду Мейнор-хауз, — ответила Мелисса, — и она ясно дала понять, что не желает видеть меня в своем замке.

— Как это жестоко! — воскликнула Черил. — Эта женщина — просто чудовище! Чего же она от тебя хочет?

— Моего брака с мистером Торпом, — с горечью ответила Мелисса.

— Это невозможно! — воскликнул Чарльз. — Торп — ужасный грубиян, пьяница, развратник, погрязший во всевозможных пороках. Порядочной женщине рядом с ним не место.

— Знаю, — ответила Мелисса. — Значит, мне остается искать работу. А какая работа возможна для женщины? Компаньонка, гувернантка, модистка… Или горничная.

— Ну что ж, — заметила Черил, — не все ли равно, как ты будешь называть себя? Главное, что ты поедешь со мной, и мы сможем много времени проводить вместе. А если дядюшка заупрямится, ты его уговоришь.

— Не могу сказать, что мне все это нравится, — задумчиво ответила Мелисса, — но, похоже, иного выхода нет. Не можешь же ты в самом деле ехать одна! А старая Ханна вряд ли согласится бросить дом, где прожила всю жизнь.

— Она уже сказала, что никуда не поедет, — подхватила Черил. — Она терпеть не может переездов. Она и с мамой никогда не ездила.

Мелисса молчала: ее обуревали сомнения, а Черил тем временем продолжала:

— Значит, придется брать с собой Розу — а ты же знаешь, какая она ветреная, вечно кокетничает с лакеями. От нее не дождешься ни помощи, ни утешения.

Чарльз поднял на Мелиссу умоляющий взгляд.

— Пожалуйста, поезжай с ней, — попросил он. — Я слышал, что герцог и вправду тяжелый человек. Мне будет гораздо спокойнее, если ты будешь рядом с Черил.

Мелисса окинула взглядом своих друзей и улыбнулась.

— Не знаю, смогу ли я помочь вам, — произнесла она, — но вы мне уже помогли.

— Так ты едешь?! — взвизгнула Черил и, вырвавшись из объятий Чарльза, бросилась подруге на шею. — Ты такая добрая, — восклицала она, целуя Мелиссу в обе щеки, — ты так меня любишь! Вот увидишь, у нас все получится! Ты убедишь дядюшку Серджиуса, что мы с Чарльзом созданы друг для друга и что я не смогу без него жить!

— Надеюсь, что этого не потребуется, — ответила Мелисса, — но я сделаю все, что смогу.

Влюбленные еще долго превозносили благородство и самоотверженность Мелиссы; затем Чарльз уехал — служба не позволяла ему надолго отлучаться из полка, — а девушки поднялись наверх, чтобы отобрать необходимые вещи. Они хлопотали до вечера, а вечером Черил уговорила Мелиссу остаться на ночь. Девушки не в первый раз ночевали вместе, и Черил легко нашла для подруги все необходимое.

Мелисса до утра не сомкнула глаз: ее снедала тревога.

Наутро она встала чуть свет и поспешила в Мейнор-хауз. Там ее ждали расстроенные слуги: они уже знали, что Мейнор закрывается.

— Что же это делается, мисс Мелисса? — спрашивали они со слезами на глазах. — Что теперь с нами будет?

Мелисса, как могла, успокоила стариков, объяснила, что оба они — и повар, и дворецкий — получат ежемесячное содержание и жилье в поместье Ранде л. Эту милость выхлопотал для верных слуг Дензил Уэлдон — и, должно быть, ему немало пришлось унижаться перед невестой! Слезы сдавили горло Мелиссе — слишком горька была боль и обида на отца.

С помощью слуг Мелисса отобрала личные вещи матери, уложила их в принесенные с чердака сундуки и убрала подальше от жадных чужих глаз. Только после этого она принялась укладывать свои чемоданы. Вещей у нее было немного: скромное белье, несколько платьев — своих и материнских, по счастью, оказавшихся Мелиссе впору. Мелисса с матерью шили на себя сами, копируя модные фасоны платьев леди Байрам и Черил. Мелисса была довольна своим гардеробом: но сейчас, отправляясь в роскошное жилище Олдвиков, она ощущала некоторую робость. Впрочем, о чем ей беспокоиться? Горничной не к лицу роскошные наряды: она должна быть одета скромно и не обязательно по последней моде.

Мелиссу не пугало превращение из госпожи в служанку: она не боялась ни работы, ни общения с простыми людьми. Ее страшила неизвестность. Что ждет их с Черил в Олдвик-холле? Быть может, дядюшка даст согласие, и счастливая чета отправится в Индию. А если нет? Чарльз — сын ничем не замечательного сельского сквайра, и денег ему едва хватает на жизнь. Едва ли гордый и родовитый лорд сочтет его достойным претендентом на руку племянницы.

Но, может быть, Черил несправедлива к дядюшке, как несправедлив был и обиженный им лорд Рудольф? Трудно судить о человеке со слов других людей, пристрастных и предубежденных.

Ясно одно: они с Черил должны приложить все усилия, чтобы расположить дядюшку к себе, и не пожалеть ни сил, ни средств, убеждая его, что Черил будет счастлива только с Чарльзом.

— Но что, если мирские выгоды герцог ценит больше любви и счастья? — спрашивала сама себя Мелисса — и не находила ответа на свой вопрос.

Подъехав к дому Черил, Мелисса обнаружила у парадного крыльца два экипажа. Первый — роскошная карета, запряженная четверкой породистых лошадей. Сбруя сияла серебром, на дверцах кареты сверкали гербы герцога. Вокруг в картинных позах расположились шестеро верховых — все в париках, черных бархатных шляпах, синих с серебром ливреях и белых лосинах. Позади стоял второй экипаж — не столь роскошный, но тоже запряженный четверней. Как видно, герцог в отличие от Хестер не скупился на расходы.

Черил ждала Мелиссу в гостиной. Напротив в кресле сидел немолодой человек с сединой на висках и добрым озабоченным лицом. «Должно быть, доверенное лицо герцога», — подумала Мелисса.

С радостным возгласом Черил подбежала к подруге и горячо расцеловала ее.

— Как видишь, экипажи от герцога прибыли, — заговорила она. — А это мистер Хатчинсон, он позаботится о наших удобствах и безопасности.

Мелисса протянула руку мистеру Хатчинсону, тот склонился в поклоне.

— Не хотелось бы торопить вас, мисс Байрам, — проговорил он тихим, вежливым голосом, обращаясь к Черил, — но кучера и лошади уже отдохнули. Мне кажется, пора выезжать. Я надеюсь добраться до гостиницы, где нам предстоит ночевать, не позже чем в шесть вечера.

— Конечно, — отозвалась Черил. — Я готова. А ты, Мелисса?

Мистер Хатчинсон повернулся к Мелиссе. В глазах его отразилось беспокойство.

— Означает ли это, что вы собираетесь сопровождать нас, мисс Уэлдон? — спросил он.

Черил хлопнула себя по лбу.

— Боже! — воскликнула она. — Совсем забыла вас предупредить!

Мелисса улыбнулась.

— Похоже, нам придется посвятить мистера Хатчинсона в нашу тайну. — Она повернулась к нему: — Да, я собираюсь сопровождать мисс Байрам, но, поскольку его светлость настаивает, чтобы с ней не было никого, кроме горничной, мне придется взять эту обязанность на себя.

— Вы — горничная? — воскликнул мистер Хатчинсон. — Но это невозможно!

— Уверяю вас, я смогу заботиться о мисс Байрам не хуже опытной горничной. Конечно, я предпочла бы ехать как компаньонка — но в таком качестве герцог меня не примет.

— Вы правы, — подтвердил курьер. — Его светлость не терпит непослушания. Но как же?..

— А вы ничего ему не говорите, — спокойно ответила Мелисса. — Если здесь и есть какой-нибудь обман, то обман с нашей стороны, и мы за него в ответе. Для вас я — просто горничная мисс Черил… Надеюсь, нам не придется ехать в разных экипажах, — добавила она после минутного колебания.

— Нет, конечно, — заверил ее мистер Хатчинсон. — Мисс Черил со своей горничной поедут в большой карете, а я — позади в другом экипаже. Вам так будет удобней, да и мне тоже, — добавил он, и в глазах его на миг блеснула добрая улыбка.

— Очень рада, что мы нашли общий язык. Похоже, мистер Хатчинсон, наши интересы совпадают, — с облегчением произнесла Мелисса.

Девушки в сопровождении мистера Хатчинсона вышли в прихожую. Черил передала лакею записку с просьбой как можно скорее доставить ее в дом родителей Чарльза. Она торопливо попрощалась со слугами, не обошла на прощание дом, не заглянула в сад — и Мелисса поняла: Черил даже не догадывается, что может никогда больше сюда не вернуться.

Первые несколько миль девушки молчали, каждая погруженная в собственные мысли. Наконец Черил заговорила:

— Я чувствую себя Персефоной. Помнишь, как она в подземных глубинах плакала о земле, которую никогда больше не увидит?

— Ты плохо учила мифологию, — с улыбкой ответила Мелисса. — Персефона каждый од возвращалась на землю, и при мысли о весне суровая зима казалась ей короче.

— Уж дядюшка Серджиус устроит мне суровую зиму! — отозвалась Черил. — Когда же мы сможем с Чарльзом пожениться? Я буду считать дни.

Мелисса не ответила, и Черил продолжала:

— Мы должны сделать все, чтобы уговорить дядюшку Серджиуса дать согласие на брак. Знаешь, Мелисса, я думала прошлой ночью и поняла, что не имею права губить карьеру Чарльза. Ему нравится военная служба. Если он бросит полк из-за меня, я никогда себе этого не прощу.

— При чем тут полк? — удивленно спросила Мелисса.

— Если случится худшее, мы всегда сможем бежать в Ирландию, — ответила Черил.

— И не думай об этом! — воскликнула Мелисса. — Ты права: если Чарльз лишится любимого дела, что у него останется?

— У него останусь я, — ответила Черил, но в голосе ее не слышалось уверенности.

В просторной карете было удобно и покойно. В середине дня они остановились на обед, и девушки могли привести себя в порядок. Однако дорога была для них не радостна, и обе вздохнули с облегчением, когда впереди показалась гостиница «Летучая лисица».

Гостиница блестела чистотой и поражала необычной для подобных заведений роскошью. Объяснение этому было простое: недавно закончились Мелчестерские скачки, привлекшие в эту глушь цвет аристократии со всей Англии. Все, у кого не было в этих местах родственников или друзей, останавливались в «Летучей лисице» и ей подобных гостиницах.

Во дворе путешественниц уже ждал мистер Хатчинсон: он поспешил вперед и все приготовил к их приезду. Хозяин с поклоном встретил девушек у дверей, а краснощекая служанка в белоснежном чепце, низко приседая, провела их в просторный номер, где Мелисса и Черил могли переодеться и смыть с себя дорожную пыль.

— Как хорошо, что ты со мной! — воскликнула Черил. — Я боялась, что мистер Хатчинсон захочет нас разлучить.

— Зачем ему это? — ответила Мелисса. — Я думаю, герцог, кроме всего прочего, рассчитывал, что старуха горничная будет следить за тобой, словно сторожевой пес.

— И оберегать от назойливых поклонников? — рассмеялась Черил. — Боюсь, здесь для меня воздыхателей не найдется!

— Эта гостиница лучше многих иных, — ответила Мелисса, — и потом, думаю, мы будем ужинать в отдельном кабинете.

В голосе Мелиссы слышалось разочарование. Ей часто случалось путешествовать вместе с родителями: останавливаясь в гостиницах, Уэлдоны никогда не требовали себе отдельного кабинета. Ужиная в общем зале, они разглядывали других проезжающих и пытались отгадать их положение и род занятий. Дензил Уэлдон, обладавший богатым воображением, сочинял о посетителях за соседними столиками удивительные истории: безобидного фермера он превращал в знаменитого разбойника, а скромного сквайра — в переодетого итальянского графа. Элоиза и маленькая Мелисса смеялись от души над его выдумками… Боже, как хорошо им было вместе!

Теперь все изменилось. Рядом с Мелиссой нет заботливых родителей — она сама, в одночасье оставшаяся одинокой, должна заботиться о младшей подруге: утешать, помогать советом и веселой болтовней отвлекать от бесполезных тревог.

Умывшись и переодевшись, девушки спустились вниз. Как и ожидала Мелисса, служанка провела их в отдельный кабинет — большую комнату, отделанную темным дубом, с огромным камином, вокруг которого располагалось несколько кресел.

За стеной слышался приглушенный шум голосов, — должно быть, там располагалась общая обеденная зала. Смех и звон стаканов доносился и с другой стороны — из пивной, где отдыхали после трудового дня местные жители.

— Похоже, здесь немало посетителей, — заметила Черил.

— Неудивительно, ведь возле гостиницы останавливается дилижанс, — ответила Мелисса.

— Хотелось бы мне на них посмотреть! — воскликнула любопытная девушка.

Не успела она произнести эти слова, как одна из дубовых панелей плавно отъехала в сторону. В кабинет ворвался шум из соседней комнаты. В образовавшемся проеме показались женские руки: они поставили на столик поднос с графином и двумя рюмками и исчезли, а панель встала на место.

— Вот это да! — воскликнула Черил.