– Скажите, это, конечно, не моё дело! Но у вас всё серьёзно с Сергеем? Отношения с мужчиной, который в два раза старше тебя?
– Фи! А оказывается ты – ханжа. Николаев! Так всё взял и испортил!
– Что за фамильярность! Я как врач, как юрист интересуюсь! Не забывайте, ты по-прежнему мой клиент!
– А я думала, мы просто друзья! Хотела немного пококетничать! Посплетничать! У меня давно уже друзей нет! Зачем ты так?
– Сергей был моим клиентом! Я его немного изучил, думаю, что хорошо его знаю. Он, кажется, без ума от тебя!
– Николаев, давай на «ты»! Я всё знаю! Мне с ним хорошо! Когда он рядом, то мне очень спокойно, и не так страшно ждать наступления того дня! И с тобой, Николаев, мне тоже спокойно! Ты – настоящий, надёжный! Я помню, как ты вытащил меня из всей этой истории! Там всё так зашло далеко, что я думала, уже не выкарабкаюсь!
– Кстати, поясни, что за день ты всё время ждёшь?
И он перешел на «ты», до этого в его речи часто проскальзывало «вы».
– День летнего солнцестояния! Мне нужно исполнить свою роль, иначе для меня всё закончится очень плохо! Там, во сне у меня почти всё получилось, но я не знаю, чем всё закончилось!
– А нельзя ли от этого отказаться?
– Поздно! Документ признал меня. Понимаешь, я не единственная наследница, но только мне он позволил его найти.
– То есть ты хочешь сказать, что документ сам помог себя найти! Как, во сне?
– Я всегда знала, где он находится! Почти с детства! Но сейчас он как бы позвал меня, понимаешь! Иначе его бы даже не смогли привезти сюда! А теперь поздно. Если я откажусь, то ничего меня не спасёт! Единственное правильное решение – это выучить все части песни и исполнить всё вместе! Потом нужно будет принять решение, и только от этого будет зависеть моя дальнейшая жизнь! Поэтому нужен этот орган, нужен опытный, хороший музыкант! И многое – многое другое!
– Как всё сложно!
– У тебя будет время сделать свой выбор! Ты сам всё узнаешь, надеюсь, ты поможешь мне?
– Право, даже не знаю о чём речь, но я постараюсь! Давай вернёмся к Олегу. Я помню, когда он впервые увидел тебя, то его тогда, как молния поразила!
– Это была не молния. Это была Моя Священная Птица. Она ударила его своим тяжелым клювом, и никакого грома или молнии там совсем не было. Я же помню. Я думаю, что когда мне исполнится 21 год, мы с ним поженимся!
– Вот как! А как же музыка? Что с ней?
– К тому времени, я надеюсь, что мой концерт будет уже позади. Я запишу свой новый диск. Потом ещё. И ещё. Буду готовить новый концерт. Уже есть следующая тема! Материала много, а Музыка – она вечна.
– А когда учиться? Говорят, что в Москве ты могла бы заниматься с этим?.. Как его фамилия? С профессором?..
– Да, да! Знаю! Но зачем? Он адепт совсем другой школы. Мне придётся перестраиваться под него. Ломать то, что у меня уже есть. А я этого уже не хочу!
– Понятно!
– Ничего, тебе, Николаев, не понятно! Ах, Николаев! Николаев! Ты стоишь только в начале своего пути, понимаешь! Ну, почему ты не идёшь?
Они помолчали. Он решительно ничего не мог понять, эти разговоры, как ребусы. Знать бы, какой нужно задать правильный вопрос, чтобы получить нужный ответ! Этого он пока даже не знал! Потом она встряхнула свои длинные волосы, глаза её сверкнули озорством, и уже не так серьёзно она спросила:
– А где сейчас твоя девушка? Почему она за тобой совсем не смотрит? Это не хорошо.
В офисе они забрали из тайника документ. Он перекочевал в тёмный пакет от старой пачки фотобумаги. Футляр Николаев решил не брать. Клиентка вела себя как маленькая, всё болтала ногами или строила рожи. Николаев проверил пистолет, лицо девушки стало надменно– суровым. Убрал в кобуру. Сделал глоток из чашки со старым холодным кофе. Она сморщилась! Пошли по темному, неосвещенному коридору на улицу, у девушки – то гримаса ужаса, то смеха, всё-то ей было смешно!
– Олег хочет выпустить новую линию косметики для женщин. Зовёт меня в модели! Представляешь, моим именем назовут целую линию товара! Смешно! А если правда, то зачем мне это всё? Крем для рук «Заринна», крем от загара! «Заря»! «Заряня!»
– Всё, пошли! Нужно сделать экспертизу на подлинность!
– Зачем? Николаев!
Глава восьмая
Она остановилась и руками сделала такой жест неопределенности!
– Спроси меня, и я тебе отвечу! Он настоящий. Это свиток моих предков! Мы с мамой – очень древний род, только очень долго живём в России, – произнесла она, ломая голос и делая жест, как это делают иностранцы.
– Так вот! Мой предок! Какой-то Магистр, занимался астрологией, немного магией. Ну, был чокнутый на всю голову! Он и написал всю эту партитуру. Для мессы. Нет, не чёрной мессы! В то время все были очень набожны. Музыка и песни для небольшой церкви, родовой. Вот, он её написал и даже исполнил. Но что-то случилось, он потерял близкого человека и перестал писать такие вещи. Документ этот убрал в тайник в своём родовом гнезде, так сказать! Потом я увидела сон, как исполняю все эти песни! Как я много к этому готовилась. А самое главное свиток! Я его опять увидела, но я с детства знала то, где он лежит. Мне это всегда рассказывали. Или я себе его представляла тогда, не знаю сейчас. Итак, Сергей нашёл его для меня!
– Скажем, выкрал!
– Ну да! Всё это я увидела, только в обратной последовательности. Понимаешь, Николаев!?
– Да, понимаю! А что после песни, до песни было? Помнишь? Что это за таинственные «врата», о которых сегодня упомянула очаровательная Анюта Ивановна? И почему их не следует открывать?
– Ерунда. Это если записать такую музыку, а потом исполнить её наоборот! То вместо силы получим, что-то вроде «чёрной дыры». Но, Николаев, кто в это поверит? Сегодня, на дворе уже 21 век!
– Не смешно, Зара!
– Но, весело!
– У нас сильный противник?
– Не знаю! Думаю, что да! Это очень старый враг, ну, не совсем враг! Страж! Один из Стражей! Он не пускает в этот мир других! Вот Птицу не хотел пускать, А теперь Птицы нет.
– Почему вы с матерью сразу мне ничего не сказали?
– А что, тебе стало известно, где новое гнездо? Или ты присутствовал на похоронах? Нет! Тогда тебе нечего бояться!
– Зара! Ты была на похоронах? Ну, так и есть! Как же я сам до этого не додумался! Ты уговорила «генералов» и была там! Понимаю, что если ты попадёшь в руки опытного специалиста, то он у тебя всю эту информацию получит, выжмет! Всё просто и доходчиво! От меня теперь ни на шаг!
– Ерунда! Ты так ничего и не понял!
Но Николаев сделал круглые глаза, ему уже не было смешно. Потом, пародируя песню из «Ночного Дозора», произнёс:
– Где-то ходит маньяк! С ума сдвинутый Страж! То наводит бардак! То ворует багаж!
– Между прочим! Ничего смешного! Теперь мы на стороне плохих парней! Понимаешь? Для таких, как Страж, Птица – это не уникальное Существо, а абсолютное Зло! Они из очень древнего и тайного ордена и должны бороться с этим злом! А сколько их, этого никто не знает. Мы не можем прятаться. И потом, я должна спеть эти песни! Теперь просто обязана!
– Обязана она! Понимаешь! А я обязан что-то сделать, чтобы быть готовым! Но я до сих пор не знаю, к чему мне готовиться! Поехали к эксперту, покажем ему «двойное дно» этого документа, потом дальше будем думать!
Судебный эксперт сделал спектральный анализ бумаги на определение возраста материала. Просветил весь документ на необычном электронном столе и через несколько часов вышел, качая головой.
– Чёрт! 17 век! Бумага из рисовой соломы и папируса. Вероятно, Китай! Ведь тогда её привозили из Азии. Тут скрыт ещё один рисунок. Вот что– то вроде этого узора, но не ясно видно. Могу сказать. Что это план местности. Тебе это что-то говорит? Николаев!
– «Не томи. Давай дальше. С меня коньяк. А план этот… я уже кусок видел. Нужен хозяин плана.
– Это не ко мне. Я его из 17 века не вытяну! Ты к гадалке сходи, к медиуму.
– Шутки шутите, господин эксперт! Нехорошо надежды подавать ищущим.
– Ладно! Вот здесь, обрати внимание, латынь, но так мелко, что ничего не понять. А тут рисунок, это древние руны! Ищите того, кто у нас на всю голову больной и в таких вещах хорошо понимает! Лингвист или гадатель! Куска не хватает, знаешь?
– Да. Спасибо, старик. Удружил, пойдём теперь искать гадателя, целителя! Ладно. Пока.
Повернулся к девушке, хлопнул себя по карману, проверил ключи от машины.
– Зара! За мной! Дядя добрый, всё растолковал!
– Да, Николаев, тут на документе столько серебра, что это уже очевидно. Но металл чужой, обычно такой свиток закатывали в свинцовую трубку и запаивали, а этот документ имел серебряную трубку. Видишь, когда свиток свернут, то по окружности все одного тёмного цвета, а внутри документ светлее?
– Вижу! И что это нам даёт?
– Что-то ещё было рядом с этим материалом. И это «что-то» очень фонит! Понимаешь?
– Вроде, да! Спасибо, старик, теперь с меня два коньяка! Жди, пришлю! Но никому не говори! Пока!
– Зара, ты латынь хорошо знаешь? А то я совсем не силён в ней.
– Не вопрос.
– Вот, переведи!
Она прочитала, потом ещё раз, медленно перевела.
– Источник звука, силы и тепла! А дальше ничего не понятно!
– Дальше руны! Это нужен настоящий специалист! Или руны тоже осилишь?
– Не паясничай, детектив! Откуда мне руны знать? Я их никогда не видела!
– Будем искать, как говорил Семен Семенович из кинофильма «Бриллиантовая рука»!
– Хорошо! Есть у меня в городе знакомая, я её кота нашёл, его бомжи местные украли. А кот породистый, почти член семьи! Так вот, она в этом точно собаку съела!
– Понимаю! Владелица кота питалась собаками! А она знала, что ты был в сговоре с бомжами?
– Ну, сговора как раз и не было, просто я их всех знаю! И кто на этом участке, чем промышляет тоже знал, вот и пошёл самой короткой дорогой!
– Понимаю! Кинул им на пузырь, а сам раскрутил клиентку на круглую сумму!
– Всё-то ты понимаешь! Но как-то искажённо, тебе не кажется?
– Ну, как скажешь, Детектив! А нам обязательно целый день по твоим знакомым ходить? Или пригласишь девушку покушать? Я есть хочу! – жалобно заскулила она.
И Николаеву стало вдруг стыдно.
– Как ты относишься к индийской кухне?
– О, меня пригласили в ресторан! Я согласна!
Через полчаса они остановились у прилавка одного сувенирного магазина. В этой лавке было много разного рода обрядного товара культов народа мира. Евгения – хозяйка заведения и владелица кота, перевела рисунок. Белокурая Зара и красномедная Евгения прямо с ходу подружились. И уже втроем все пошли в индийский ресторанчик, который был совсем рядом.
Глава девятая, в которой описывается репетиция
На понедельник была назначена репетиция. Органист уже пришёл в себя и был полон решительности продолжать начатое дело! Николаев сидел в зале, в партере он поместил своего верного коллегу, так, на всякий случай. Тот присматривал сверху за всеми подходами и запасным выходом. Документ брать не стали. Фотокопия хорошего качества заменила его на некоторое время. Они решили, что очень сложно всё время прятать, потом вытаскивать, поэтому оставили всё в банковской ячейке. На сцене стояли сразу два рояля, это осталось от прошлого концерта. Орган был застелен толстым пологом, он находился у самой стены. Его никогда не двигали, это было невозможно из-за общей конструкции инструмента.
Из любопытства на репетицию пришла хозяйка сувенирного магазина, она сделала себе выходной. Села возле Николаева и явно скучала. На этот раз людей было мало, в здании присутствовали только работники филармонии. Мать сидела в первом ряду. Она часто проходила вглубь зала, то приносила чай, то ещё что-то. Николаев заметил, что Ольга Владимировна очень изменилась, стала волевая и жесткая, как пружина. Он понял, что мало уделял ей внимания, а ведь именно она была тем звеном, которое всё привело в действие! Сложилось такое впечатление, что это и есть тот самый режиссер последних событий. Мало того что она взяла на себя всю организационную часть будущего концерта, так Николаев стал замечать, что ничего не может увидеть в этой женщине. У неё был сильный защитный экран от всех его феноменальных способностей.
«А что я собственно знаю о ней?» – подумал Николаев. – «Хотя бы то, что именно благодаря ей Зарина с детства занимается музыкой и поёт, это благодаря ей они и познакомились!»
«А кто меня ей рекомендовал?» – попытался вспомнить все этапы прошлой истории. Но чем больше Николаев об этом думал, тем больше понимал, что нечто большее он не знает.
«Не хватает какой-то вещи, чтобы всё встало на свои места! Но чего именно? Вот если, всё происшедшее было мистификацией, вовремя появлялось перед ним, как наживка, которую он заглатывал всё больше и больше, тогда это всё могло бы объяснить!»
Проходила распевка, музыкант сидел пока за роялем. Они пробежали по всем трудным местам, то углублялись в одну часть вещи, то в другую. Потом повторяли большими кусками. Получалось нечто ужасное! Солистка нервничала! Органист сделал перерыв.
– Нужен оригинал! Тут что-то не хватает. Что-то упущено! Свечи! Нужны свечи!
– Пожарник запретил!
– Тогда следует заниматься в другом зале. Вот в немецкой кирхе есть новый инструмент, там следует попробовать! Мне не откажут!
– А тут акустика! Зал, зрители!
– Мне нужен оригинал! – уже обращаясь к Детективу, строго сказал Антон Иванович.
– Смотрите сами! Но это уже будет не сегодня!
Во время перерыва девушка не спустилась ко всем как обычно, а прошла к другому роялю, села за него. Несколько движений кистями рук, и знакомая мелодия заполнила ту часть зала. Зарина стала петь. Это была очень знакомая песня из репертуара «Аэросмит», в её, чисто в женском исполнении – просто всех поразила, она даже немного хрипела с такой же издевкой. Ещё не закончилась песня, как подруга стала хлопать.
– Хорошо! Пусть это будет тебе как отдых! – сказала мать.
После перерыва всё стало налаживаться! Девушка пела под музыку органа. Исполняла одно и то же, одно и то же. По небольшому кусочку, оттачивая композицию. Меняя органику своего голоса. Случайные зрители давно ушли, им стало это неинтересно. Предположительно, до конца назначенной репетиции осталось 1,5–2 часа времени, чувствовалось, что все устали. И вот исполнительница нащупала нужное направление. Ее голос окреп, глаза расширились, руки распустились как в полёте, поднимались то вверх, то опускались вниз. А так как на ней сегодня было свободное большое платье серого цвета, то она рукавами, словно крыльями, мелькала в середине зала. Свет софитов ослеплял этот участок сцены, уже казалось, что живая птица бьётся в свете яркого пламени! И чувствуя её подъём, Антон Иванович не прекращал, он продолжал играть, даже не заглядывая в копию, надеясь на свою память! Странное дело, но именно человеческая память позволила этим двум людям воспроизвести старинный сюжет музыкальной части мессы.
– П – прекрати – те! П – прекра – тите, немедленно! – зазвучал вдруг неожиданно мерзкий, противный голосок! Все оглянулись. В глубине зрительского зала возникли две фигуры. Это были они. Карлик в старинном чёрном фраке с цилиндром, сверху накинут чёрный плащ, подбитый красным бархатом изнутри. В руках он держал трость с толстым металлическим набалдашником. На лице у него был приклеен кусок пластыря, вероятно, что он ещё остался от встречи с графином Анюты! За ним выступал высокий, худощавый человек в простом сером плаще и серой шляпе. Его брюки были в широкую полоску, туфли летние, лёгкие.
– Прекратите! Вы не имеете права исполнять её после стольких лет забвения! Неизвестно, к чему это ещё может привести!
Николаев уже встал и следовал к ним наперерез. Его напарник тоже прошёл вперёд, чтобы сверху было лучше рассмотреть всё происходящее. На сцене все замерли, орган замолчал, и действие музыки прекратилось. Вот девушка стала поворачиваться. Руки её ещё были разведены в стороны. Волосы, как яркий клубок, горели электрическим свечением, таким незабываемым и белым. В это время мать девушки, прямая и строгая, преградила дорогу необычной парочке. Страж попятился! Страж, но не карлик! Тот замахнулся своей тростью, чтобы защитить своего Хозяина! В этот момент девушка со сцены направила своими руками воздушный пас в его сторону! По траектории от неё до этого злобного человека было метров двадцать! Ничего не было видно, но какая-то неведомая сила смяла и вышвырнула в сторону агрессивного малыша, трость громко стукнулась об пол! Досталось, видно, и немому, он нагнулся, морщась от боли, хотел забрать своего спутника, но, видимо, силы его покидали, и он сам бросился бежать из зала! Никто этого не ожидал! Девушка чисто рефлекторно пыталась защитить свою мать, и, надо сказать, это у неё получилось! Неизвестная энергия, полученная при исполнении последних тактов из мессы, направленная на противника, сбила его с ног. Человечек ещё барахтался между креслами. С того места поднимался к потолку непонятно откуда взявшийся пар! К упавшему человеку подошли, осмотрели. Он явно терял сознание. Все его попытки что-то сказать не увенчались успехом. Немой, шатаясь, вышел из зала.
Вызвали дежурную медицинскую сестру, та посмотрела и решила вызвать скорую помощь. Николаев видел, что вся грудная клетка этого человека была отбита и обуглилась внутри, как будто он проглотил что– то очень горячее! Все собрались в пустой комнате. Зара без сил опустилась в старое кожаное кресло. Подруга нервно курила в форточку.
