Помоги проекту - поделись книгой:
– А что ты сделала еще?
Зия сорвал алый цветок и поднес его к моему лицу.
– Ну как?
– Впечатляет.
– Хорошо пахнет?
– Этот цветок пахнет так же вкусно, как я.
– Ты пахнешь намного лучше, – сделал приятное заключение Зия. – Я даже не могу ни с чем сравнить твой аромат. Наверное, в природе нет таких ароматов. Их просто не существует.
– Ты, как всегда, щедр на комплименты.
– С тобой я щедр. С тобой невозможно быть… Забыл, как это по-русски?
– Скупердяем.
– Вот-вот, с тобой невозможно быть скупердяем. А что ты сделала еще?
– Еще я познакомилась с местными криминальными структурами.
– И как?
– Я думаю, что я произвела на них должное впечатление. Я заехала в бар и выпила коктейль под названием «Секс на пляже».
– Вкусный?
– Название понравилось, а сам коктейль не очень.
В этот момент к нам подошел верблюд и стал тыкаться мордой в широкое плечо турка.
– Что это он?
– Гоша просит вина, – совершенно спокойно сказал Зия и отправился в дом для того, чтобы вынести кубок, наполненный вином до самых краев.
Поднеся кубок к верблюду, он поправил ему тюбетейку и покачал головой.
– Эх, Гоша, Гоша, по-моему, ты отходишь от нормы.
– А что, у него норма есть? – испуганно поинтересовалась я.
– Как и у любого уважающего себя мужчины. Ровно два кубка в день. Так что наш Гоша стал как это? Перебарщивать. Он уже пришел за третьим кубком.
– Ты хочешь сказать, что он уже выпил два?
– Сразу после твоего отъезда.
– Зия, ты что творишь? У нашего верблюда появилась самая что ни на есть алкогольная зависимость.
– Но ведь она лечится. Зачем верблюду в чем-то отказывать? Он же не виноват в том, что он верблюд.
Я отобрала у турка уже почти пустой кубок, взяла верблюда за поводок и повела его к забору. Верблюд слегка заупрямился, пытаясь показать мне свой характер, но я была непреклонна.
– Зия, если я еще раз увижу, что ты Гошу спаиваешь, я тебе этого не прощу!
– Но мы можем его закодировать.
– Ага, аж два раза! В любом кодировании самое главное объяснить тому, кто кодируется, что если после кодирования он хоть немного выпьет, он сразу умрет. Тут самое главное психологическое воздействие. Нужно умело воздействовать на психику. А как нашему верблюду воздействовать на психику, если он верблюд?
– Не скажи. Гоша умный. – Зия смеялся как ребенок и просто не мог остановиться.
Я покрутила пальцем у виска и пошла в дом.
– Ой, да разве таких женщин, как вы, увольняют с такой работы? – язвительно пробубнила я, копируя Петровича. – Да пошла на фиг такая работа! Я бы на нее даже и по совместительству не пошла. Ни по совместительству, ни за хорошие деньги. Я больше не та дура, которой была раньше. «Костик, может, тебе супчик посолить? Ну, что ты морщишься? Тебе не понравилось, как я сготовила твой любимый супчик? Но я так старалась… Мне кажется, что ты придираешься… – все так же язвительно говорила я сама с собой. – Что, Костик, перчику не хватает? Да, я клала перчик, клала… Наверное, ты просто не голоден и не хочешь есть? А может, тебе просто нужна причина, чтобы со мной поругаться? Может, у тебя на работе неприятности, дурное настроение и ты хочешь вывалить весь этот негатив на меня?! А почему бы и нет? Такие, как ты, всегда отыгрываются на своих близких, потому что близкие всегда поймут и всегда простят, на то они и близкие. На них можно отрываться по полной программе, потому что больше не на ком. А вообще, Костик, ты мне мозги не компостируй! Бери супчик и жри! Жри, гад ползучий, а то я тебе сейчас эту тарелку с твоим любимым супчиком, который ты почему-то сегодня не хочешь жрать, на голову вылью, чтобы ты в следующий раз не ерепенился! – Я немного помолчала и продолжила: – Эх, ты, Костик, попадись ты мне сейчас, я бы тебе не то что супчик варить, я бы тебе такого пенделя засадила, что летел бы ты у меня, как фанера над Парижем! Я бы для тебя не то что супчика – овсянки недоваренной пожалела! Хрен моржовый!
Подойдя к дверям гостиной, я увидела такое, что у меня от страха потемнело в глазах. На пороге лежал совершенно незнакомый человек в дорогом костюме и галстуке. Уж в чем в чем, а в мужской одежде я научилась хорошо разбираться… Глаза мужчины были закрыты, а малиновые разводы на белоснежной рубашке, вне всякого сомнения, напоминали не что иное, как кровь. Осторожно взяв мужчину за холодную руку, я попыталась нащупать пульс, но тут же откинула ее прочь и завопила. Никаких сомнений не осталось – незнакомец был мертв!
Глава 21
Попытавшись собрать остатки самообладания, я вновь посмотрела на мужчину и постаралась определить, не видела ли я его когда-нибудь раньше. На это не потребовалось много времени. Я никогда не знала мужчину раньше, как говорится, не имела чести быть с ним знакомой. Распахнув полы пиджака, я предприняла попытку разглядеть, от какой именно раны умер мужчина. Под пиджаком торчала скомканная окровавленная тряпка, бывшая некогда белоснежной майкой. Против воли я отметила про себя то, что из этой майки кто-то упорно пытался сделать тампон, чтобы заткнуть рану и остановить кровотечение. Только вот кто это пытался сделать? Убийца или его жертва, когда она была еще жива?
Взяв скомканную тряпку, я брезгливо ее развернула и с ужасом увидела, что это моя майка. Та самая, которую я купила в заштатном местном магазине для того, чтобы в ней наблюдать за ремонтом.
– Бог мой, это моя майка, – прошептала я, чувствуя, как сильно стучит мое сердце. – Эта майка лежала в моей комнате, в шкафу… Непонятно, как же она могла очутиться здесь?
«Кто убил незнакомого человека в моем собственном доме?» – вертелось у меня в голове, но я никак не находила ответа.
Я понимала, что должна встать и срочно позвать Зию. Но не могла этого сделать. Ноги стали совсем ватными, а руки просто перестали меня слушаться, и все.
…И все же я встала и вышла из дома. Во дворе играла турецкая музыка, спал пьяный верблюд и танцевал Зия, держа в руках букет необычных ярких цветов. Садовники из фирмы по озеленению занимались своей непосредственной работой и улыбались, украдкой поглядывая на танцующего Зию.
Зия одарил меня широкой белозубой улыбкой и протянул мне букет.
– Светлана, посмотри, какие цветы я тебе собрал!
Но я не взяла букета, а зло посмотрела на Зию.
– Пройдем в дом. Мне надо с тобой поговорить.
– Но как же мой букет?
– Мне сейчас не до букетов. Я прошу тебя пройти в дом.
Пожилой мужчина в синем комбинезоне направился ко мне, вытирая ладони влажной салфеткой.
– Хозяйка, скажи, можно уже газон сеять?
– Сажай свой газон. У тебя есть фронт работы, – все так же холодно ответила я и, чтобы не обидеть Зию, все же взяла у него цветы.
Зия улыбнулся и вновь принялся танцевать под зажигательную турецкую музыку.
– Светлана, я хотел с тобой посоветоваться по поводу газона. Я не знаю, какая трава лучше, – говорил, пританцовывая, Зия.
– Ты же уже все решил. Постарайся обойтись без моего совета.
– Просто я внес кое-какие изменения и хотел, чтобы ты одобрила.
– Я все одобряю.
– Не глядя?
– Я одобряю все не глядя.
– Светлана, но все же ты хозяйка…
Я стояла ни жива ни мертва. Нервы были на пределе.
– Послушай, выключи музыку и прекрати танцевать! Зайди наконец в дом! У меня к тебе серьезный разговор! Понимаешь, серьезный! Я должна тебе кое-что показать! Сейчас не до музыки. Немедленно ее выруби или я вырублю ее сама. – Я поняла, что меня уже понесло, и зло посмотрела на подошедшего к нам перепуганного мужчину в синем комбинезоне. – А вы, пожалуйста, сажайте траву и не приставайте ко мне с вопросами. Вам за это деньги платят!
Садовник кивнул и, дабы не испытывать больше мое терпение, которое буквально трещало по швам, быстро ушел на свой объект и без вопросов принялся за работу. Обиженный Зия выключил музыку и посмотрел на меня с сожалением. Я стояла с букетом и чувствовала, что всё вокруг плывет.
– Светлана, что ты кричишь?
– Потому что я тебе говорю, а ты меня не слышишь. Танцуешь.
– Но ведь тебе всегда нравится, как я танцую…
– Но только не сейчас.
– Тебе нравилась восточная музыка…
– Иногда хочется тишины.
– Что случилось?
– Пошли в дом.
– Пошли.
Увидев труп, Зия остолбенел.
– Он мертв.
– Определенно.
– А кто это?
– Хороший вопрос. Я не знаю.
– А как он здесь очутился?
– Зия, я знаю столько же, сколько и ты.
Я указала кивком головы на окровавленную тряпку:
– Это моя футболка. Она в шкафу лежала. Ума не приложу, как она здесь очутилась.
Неожиданно послышались шаги. Я обернулась, к нам направлялся садовник.
– Что надо?! – словно тигрица, бросилась на него я и преградила ему дорогу. – Слушаю вас.
– Хозяйка, да я, собственно, вот что хотел спросить…
– Вы получили инструкции. К чему лишние вопросы?
Зия пришел мне на помощь:
– Где план? Что вам не ясно?
– Да я не за тем пришел…
– Что вы мямлите? У меня нет времени с вами разговаривать. Я занята!
– Я это… Я вот по какому вопросу…
– По какому?
– Там верблюд буянит.
– Что значит «буянит»?
– По двору носится, скачет, плюется… Напарника с ног до головы оплевал. Просто сбесился. Гоняется за нами!
– Он не бешеный. Просто выпить захотел, – сделал заключение Зия и вместе с озеленителем отправился усмирять верблюда.
Верблюд гонялся за павлинами. Те с гортанными криками носились у него между ног, пытаясь спастись от его копыт. Увидев Зию, Гоша тут же перестал гонять павлинов, с радостью побежал к хозяину и, наклонив голову, стал тыкаться ему в плечо.
– Вот и доигрались! У нас теперь верблюд алкоголиком стал. Это самая что ни на есть белая горячка, – уперла я руки в боки. – Насколько понимаю, он сейчас выпить просит?
– Просит, – потрепал верблюда по носу Зия.
– Но ведь он уже больше нормы выпил?
– Значит, опохмелиться хочет. Принеси-ка вина.
– Ты хочешь дать верблюду опохмелиться? – удивилась я.
Поделиться книгой: