Отец в заключении

И, радостно улыбаясь, Надя протянула маме букет полевых цветов.

Мама на мгновение забыла о своих тревогах. Она поднесла цветы к лицу и с умилением посмотрела на свою девочку.

- Да, очень красиво. Ты меня сильно обрадовала. Пойдем скорее, поставим их в воду.

Взяв маму за руку, Надя вприпрыжку пошла с ней домой. Она без умолку щебетала, рассказывая о том, что видела по дороге. Время от времени мама отвечала ей, но несколько рассеянно, односложным "да" или "нет".

Надя с изумлением посмотрела на нее. Что это случилось с мамой? Она совсем перестала отвечать ей. А Надя уже несколько раз задала один и тот же вопрос.

Надя увидела у мамы между бровями глубокую складку. И какая мама печальная! Надя вдруг тоже смолкла. Она тихо пошла рядом с мамой. И меж ее бровей тоже легла складка.

Надя, похоже, глубоко размышляла. Потом вдруг зазвучал ее звонкий голос. Она решила утешить маму.

- Не переживай, мама. Господь Иисус позаботится о папе. Ведь Он заботится и о цветах.

Мама остановилась, нагнулась и поцеловала Надю в белокурую головку.

- Да, ты права, Надя. Господь Иисус будет заботиться о папе и о всех нас. Знаешь что? Дома мы еще раз вместе принесем нашу нужду Господу. Потому что, знаешь, потом мама пойдет с тобой в город. Маму вызывают в большой дом. Там меня ждет дядя, который хочет задать много вопросов о папе. Это для мамы очень трудно. Но Господь Иисус поможет маме и в этот раз.

Надя кивнула головой. Она понимает. Взрослые действительно иногда задают очень трудные вопросы!

- А мы увидим папу? - спросила она нерешительно.

- Думаю, что нет. Папу мы теперь не скоро увидим. Надя почувствовала разочарование.

- А Наде можно передать папе цветы? - спросила она потом. И снова мама задумчиво посмотрела на нее.

- Боюсь, что это запрещено, Надюша.

- А если Надя спросит дядю, он разрешит?

Мама кивнула. Она просто не смогла еще раз сказать "нет".

Дома, в дорогом для них уголке, они склонились на колени. Мама молилась, чтобы Господа пошел с ней и Надей и помог им, когда ее будут допрашивать. Она также молилась, чтобы Господь пребывал с Ларисой и Петей и особенно с папой. Когда мама сказала "аминь", Надя торопливо добавила:

- Господь Иисус, пожалуйста, позаботься о том, чтобы папа смог получить цветы. Аминь.

Мама подошла к холодильнику. Надя внимательно следила за ее движениями. Что она хочет сделать? Мама достала кусок колбасы, их последний кусок сала, масло, потом сахар и хлеб.

- Надя, принеси мне коричневую сумку. Надя сразу убежала.

Когда она вернулась, она увидела, что мама разрезала хлеб. Библия лежала рядом на столе. Надя бережно взяла ее в руки.

- Спрятать?

Мама кивнула. Когда она с Надей вышла из дому, Библия снова лежала в своем потаенном месте.

Надя и следователь

Робко озираясь по сторонам, Надя шла рядом с мамой по мрачному коридору большого здания. Она взялась покрепче за мамину руку, ее охватила минутная дрожь, как будто ей стало холодно.

Яркие полевые цветы в Надиной руке являли собой резкий контраст с серыми, голыми стенами длинного коридора. Им пришлось долго ждать. Похоже, цветочки почувствовали, что их красочность не соответствует этому зданию. Один за другим они опустили свои головки.

Наконец маму вызвали в кабинет следователя. Он сидел за большим письменным столом и был одет в серый костюм. Но на стене рядом с ним висела такая же внушительная форма, в какую были одеты милиционеры, которые делали в их доме обыск. Только она выглядела чуть иначе, и цвет у нее был другой.

Мама остановилась около дверей. Следователь какое-то время не обращал на нее внимание. Наконец, он поднял глаза и пригласил маму сесть на стул перед письменным столом.

Надя встала рядом с мамой, там она чувствовала себя безопаснее всего. С этого места она большими синими глазами внимательно следила за движениями мужчины за письменным столом. Он не замечал этого.

- Фамилия? - коротко спросил он.

- Имя, отчество, дата рождения, место рождения, кто ваш муж, дата вступления в брак, сколько детей?

Мама терпеливо отвечала на все эти вопросы.

Таким образом допрос продолжался еще некоторое время.

Потом следователь поднял глаза. Вдруг он заметил маленькую девочку, смотревшую на него большими глазами. Он на мгновение смутился. Его суровое лицо стало немного мягче. Потом он сказал:

- Мне поручено расследовать обстоятельства, связанные с преступлением вашего мужа, Данилевского Владимира Петровича. Его деятельность была направлена против нашего государства. Он обвиняется в распространении заведомо ложных измышлений, порочащих нашу советскую действительность, и в нарушении законодательства о религиозных культах. Вы обязаны говорить только правду. Ваш муж проводил запрещенные законом религиозные собрания. Где они проходили?

- Вы говорите, что знаете, что мой муж проводил собрания. Зачем же мне тогда еще говорить вам, где они проходили?

- Вы обязаны отвечать на вопрос! Мама молчала.

Лицо следователя покраснело. Казалось, что он вот-вот раскричится. Но потом он все-таки взял себя в руки.

- Ваш муж призывал не подчиняться властям... В этом случае мама не смогла промолчать.

- Вы ошибаетесь. Мой муж сам подчинялся властям. Только в случаях, противоречащих Слову Божьему, он не мог подчиняться.

- Так, и что это были за случаи?

Мама медлила с ответом. Она понимала, что могла, сама того не замечая, сказать слишком много в ответ на этот вопрос. В то же время ей хотелось сказать следователю, в чем власти поступают неправильно.

- Господь повелел нам проповедовать Евангелие всем людям. Он также хочет, чтобы к Нему приходили и дети. Мы должны изучать Его Слово и помогать нуждающимся. А вы запрещаете свободную проповедь Слова Божьего. Вы не разрешаете детям приходить в церковь. Вы запрещаете воскресные школы для детей. Нам нельзя собираться для молитвы и изучения Библии. Нам нельзя помогать нуждающимся. Мы готовы подчиняться властям во всем, но не в этих вопросах...

Мама замолчала. Она удивилась, что следователь ее не прервал. Тогда она заметила, что он, похоже, и не слушал ее. Взгляд следователя был устремлен куда-то мимо мамы. Мама посмотрела в ту сторону.

На полу рядом с ее стулом сидела Надя. Она осторожно раскладывала свои цветы на деревянном полу. Вначале Надя испугалась, когда увидела знакомую ей форму на стене. Большими глазами она смотрела то на форму, то на следователя за письменным столом. Она боялась, что он тоже будет ругаться и опрокидывать стулья, как делали это милиционеры в их доме. Но когда ничего подобного не случилось, она немного успокоилась. Она заметила, что следователь мог быть и приветливым, совсем не так, как те злые милиционеры у них дома. Тогда она опустилась на пол рядом со стулом мамы.

Тут она вдруг заметила, что ее прекрасные цветы уже совсем завяли. "Ах, им, наверное, хочется пить",- подумала она. Бережно Надя стала раскладывать их на полу. Сначала она не замечала, что следователь наблюдал за ней. Она слишком была занята своими цветами. Она хотела позаботиться о них, иначе они умрут прежде, чем папа их получит.

После последних маминых слов в кабинете стало совсем тихо. Следователь со своеобразным выражением на лице наблюдал за движениями маленькой девочки на полу. Его глаза выражали тоску. Похоже, что он забыл о присутствии мамы.

Когда знакомый голос мамы умолк, Надя подняла глаза. Она увидела лицо следователя. Каким печальным оно было! Сердце Нади переполнилось от сострадания. Она взяла красный мак, встала и подошла к большому письменному столу. Потом она протянула следователю цветок.

- Возьмите, это вам. А остальные цветы для папы... Красиво, правда?

Странный допрос

На мгновение следователь совсем растерялся. Он не знал, как правильно поступить. Он бросил быстрый взгляд на маму, но та выглядела так же растерянно, как и он сам.

Только Надя была совсем спокойной. Она опять занялась своими цветами. А мак алым пятном красовался на письменном столе.

Следователя охватил гнев. Он рассердился сам на себя, что поддался чувствам и своим печальным воспоминаниям. Теперь он решил отыграться на маме. Решительным и резким голосом он стал задавать ей вопрос за вопросом. Он становился все сердитее, так как мама отказывалась отвечать на определенные вопросы. Она отказалась называть имена других членов церкви. Она не говорила, в каких местах проходят собрания церкви. Она не сказала ему, кто занимается с детьми в воскресной школе и где проходят эти занятия.

Следователь злобно закричал на маму:

- Вы баптисты, с вашей верой в Иисуса, не заслуживаете того, чтобы жить в нашей стране! Партия дает вам все, а вы это приписываете Богу, как будто Он вам все посылает. Вы не достойны есть наш советский хлеб!

Надя с изумлением подняла глаза, услышав крик следователя. Она не совсем понимала, почему он вдруг так рассердился. Видимо, это было связано с именем Иисуса.

- Вы разве не любите Иисуса?- вдруг ясно прозвучал голос Нади. Своими большими синими глазами она вопросительно смотрела на следователя.

На лице следователя снова появилось это странное выражение. Вновь он не мог оторваться от личика Нади. "Как она похожа на Нину",- подумал он.

Немного успокоившись, он продолжал допрашивать маму. Это длилось долго. Иногда он сердился на маму. Но как только его взгляд падал на Надю, настроение его тут же менялось. Поэтому допрос не превратился в страшную ругань, чего так боялась мама.

Мама в конце допроса даже осмелилась, хотя и нерешительно, спросить, можно ли передать сумку с продуктами для папы. Надя тут же оказалась рядом с ней. Как драгоценное сокровище она прижала букетик увядших цветов к себе.

- Дядя, можно, Надя передаст эти цветы для папы? Мама думает, что это невозможно. Но Надя ведь может спросить. Можно, дядя?

Решительное выражение на лице следователя, которое уже предвещало отказ, вдруг исчезло. Невинное дитя просто не знало, как важно ее присутствие. Ведь это она заставила следователя сказать:

- Ну, хорошо, оставьте все здесь. Я постараюсь передать сумку обвиняемому.

После ухода мамы и Нади следователь поднялся и беспокойными шагами стал ходить взад и вперед по кабинету. В его сердце разразилась буря. Перед его глазами неотступно стояла белокурая головка с большими синими глазами на ясном лице.

"Нина... Точно Нина!" Глубокая скорбь отобразилась на его лице.

Прошло уже два года с тех пор. Его маленькое девочка... Она была здоровым, веселым ребенком, потом неожиданно серьезно заболела... и потом умерла...

Эта белокурая девочка напомнила ему все, будто это случилось только вчера. Он не в силах был оторвать от нее глаз. Он так увлекся, что снова и снова должен был смотреть на нее. Поэтому он почти забыл, что должен допрашивать мать.

Большим усилием воли он постарался побороть нахлынувшие на него воспоминания. С глубоким вздохом он снова сел за стол. Он решил заставить себя взяться за работу. Обхватив голову руками, он начал размышлять о допросе. Потом пролистал свои записи. Он остался недоволен собой. Плохо он сегодня поработал! Он упустил массу возможностей заставить эту женщину говорить. Если начальник узнает, как он провел допрос, то не похвалил бы его!

И все это из-за белокурой девочки с синими глазами! Он горько рассмеялся. Видимо он был сам не свой, что так увлекся ребенком.

Вдруг его взгляд упал на сумку и увядшие цветы на письменном столе. Этого еще не хватало! Он точно с ума сошел, что принял эту сумку. Эта женщина, наверное, подумала, что тюрьма стала страной с молочными реками и кисельными берегами.

Резким движением он схватил сумку и высыпал ее содержимое на стол. В раздражении он сначала проверил сумку, потом продукты. Он разломал колбасу на куски, чтобы посмотреть, не спрятано ли что-нибудь в ней. Потом он разломал хлеб. Но он ничего не нашел. Это еще больше вывело его из себя. С досадой он бросил последний кусок хлеба в сумку. Зря потратил время! Все равно ничего не нашел.

Торопливо он смел все с письменного стола в сумку. Надины цветы, смешавшись с продуктами, тоже исчезли в ней.

Хитрый план?...

Следователь настойчиво позвонил. В кабинет вошел милиционер. Следователь вручил ему письменный приказ немедленно доставить подследственного Данилевского на допрос. Милиционер ушел.

На лице следователя появилась хитрая улыбка. Его вдруг озарила прекрасная мысль! Теперь он восполнит упущенное! Он сейчас даже доволен, что допустил такие глупости.

Вскоре в кабинет ввели папу. Некоторое время он стоял около двери. Следователь не обращал на него никакого внимания.

Потом папа должен был снова отвечать на вопросы, которые он уже так часто слышал: "Фамилия, имя, отчество, дата рождения, место рождения, дата ареста". И так далее.

"Сколько раз я уже говорил ему все это?",- подумал про себя папа. Но он не показал и виду и терпеливо отвечал на вопросы.

Следователь внимательно посмотрел на него.

- Обвиняемый Данилевский, здесь у меня сумка с продуктами от вашей жены.

Папа недоверчиво посмотрел на следователя. Он не привык встречать здесь такую любезность. Но потом он узнал сумку на письменном столе. На самом деле, это сумка его жены. Значит, следователь сказал правду? Папа улыбнулся.

Этого следователь только и ждал. Подавшись вперед, он облокотился на стол и проговорил:

- Обвиняемый, одно вы должны усвоить хорошо. Я не соглашаюсь просто так передавать заключенным подарки. Ваша жена была здесь. Она, как добросовестная гражданка советской страны, рассказала мне все, что я хотел знать. Стоило мне описать ей, как плохо вы выглядите, как она сразу начала говорить. Ну, а я придерживаюсь правила: "Ты мне, я - тебе".

Лицо папы стало пепельно-серым. Неприятный ком подступил к горлу.

Следователь заметил, что его слова достигли цели. Теперь нужно действовать быстро, пока обвиняемый не успел овладеть собой.

- Вам бы сейчас тоже лучше сознаться. На исход вашего дела это повлияет только положительно. Вначале расскажите все о церкви.

Папу охватило волнение. Как, неужели его жена все рассказала следователю? Потому что беспокоилась о нем? Ему трудно было поверить, что Наташа по этой причине могла поставить других под удар. Но сумка с продуктами... это небывалый случай.

Что же произошло на самом деле? От нахлынувших мыслей у него закружилась голова. Человек за письменным столом не мог знать, как он всем своим существом воззвал к Богу о помощи.

В ответ на это его сердце наполнил глубокий мир. Его мысли прояснились. Как бы там ни было, он ничего не скажет, что могло нанести ущерб церкви.

- Если моя жена вам уже все рассказала, то зачем вы спрашиваете еще и меня? - спокойно ответил он.- Я же сказал вам, что являюсь служителем незарегистрированной церкви евангельских христиан-баптистов. Больше ничего не скажу.

Ответ папы возмутил следователя. Все же он предпринял новую попытку.

- Недавно вы проводили крещение за городом. Я могу вам точно сказать, кто там присутствовал. Так что не стоит притворяться, будто вы ничего не знаете.

- Да, я совершал крещение. Это входит в служение, порученное мне Господом. Но о других членах я вам ничего не скажу.

Допросу, казалось, не будет конца. Следователь, видимо, твердо решил заставить папу говорить. Однако ни его уловки, ни злоба, ни крик, ни ругательства не увенчались успехом. Папа оставался вежливым, даже приветливым, но о церкви он не сказал ни слова.

Следователь устал и озлоблен. Он не мог смириться с тем, что его прекрасный план провалился. Но глубоко в сердце он испытывал и некоторое уважение к обвиняемому за его стойкость.

Он снова настойчиво позвонил. Вошедшему милиционеру он велел увести обвиняемого в камеру. Следователь взял сумку на письменном столе.

- Передача этой сумки разрешена, все проверено. Милиционер вывел папу из кабинета. С усмешкой на губах следователь посмотрел папе вслед.

- От этого ты не разжиреешь, дружище. В камере у тебя живо все отнимут,- пробормотал он.

Подарок неба