Оседлавший тигра

Словно почуяв ее присутствие, обе сплетницы, как по команде, подняли головы и увидели ее. Марион вскочила и вышла на веранду.

— Ну надо же! — желчно воскликнула она. — По трущобам гуляем?

Доминик вздохнула.

— Ну, конечно же, нет, Марион. Я… Я пришла за своими вещами.

— Вот как? А где же твой очаровательный супруг?

Доминик поднялась по ступенькам.

— Он на заводе. Сегодня совет директоров.

— Ах, разумеется. Без него там не обойдутся. Какое разочарование для тебя! И ведь самый первый день!

Доминик приблизилась к ней вплотную и посмотрела ей прямо в глаза. Марион не выдержала и отвела взгляд.

— Что ж, забирай свои тряпки, — ворчливо сказала она. — Что ты думаешь об этой истории? — обратилась она уже к Мэри Педлар.

Мэри пожала костлявыми плечами.

— А что тут думать? — Она посмотрела на Доминик. — Дело ясное. Нам кажется, что ты обошлась с Джоном премерзко, дорогуша.

Доминик вспыхнула.

— Я согласна, — сказала она. — Но было бы в тысячу раз хуже, если бы я вышла за него замуж, зная, что не люблю его!

— Ха! — фыркнула Мэри Педлар. — Она еще рассуждает о любви. Вырасти из коротких штанишек, Доминик! Любовь в этом климате скоротечна — как, впрочем, и в любом другом. Выкинь эти романтические бредни из головы. Мужчины не похожи на женщин. Им все быстро надоедает, особенно жены. — Она взглянула на Марион, словно ища поддержку. — Так, Марион?

Марион кивнула.

— Абсолютно! Не думаешь же ты, что Винсент Сантос любит тебя!

Ногти Доминик с силой вонзились в ладонь.

— Вы не имеете права судить о наших взаимоотношениях, — нервно сказала она.

Марион скабрезно хохотнула.

— О Доминик! Я-то думала, что ты разбираешься в мужчинах, коль скоро шастаешь в таких коротеньких юбчонках и выставляешься всем напоказ! А ты, оказывается, простачка? Святая простота! Неужели ты ничего не слышала о разводах? Ты ведь у него не первая жена!

Не первая жена!

Доминик с трудом сдержала возмущенное восклицание, готовое сорваться с губ. Этого не могло быть! Винсент прежде не был женат! Он бы сказал ей! Или Сальвадор!

Или нет? Ведь Винсент почти ничего про себя не рассказывал, да и Сальвадор не распространялся на эту тему. Без разрешения Сантоса он бы ничего ей не рассказал.

Должно быть, она побледнела, потому что Мэри вдруг участливо спросила:

— С тобой все в порядке, Доминик? Ты выглядишь ужасно!

Доминик заставила себя выпрямиться и расправить плечи.

— Нет, со мной все нормально, — машинально ответила она. — Если позволите… Я заберу свои вещи.

Марион кивнула, многозначительно посмотрев на Мэри, а Доминик на подгибающихся ногах побрела в комнату, некогда служившую ей спальней. Войдя, она бессильно рухнула на кровать. Винсент уже был женат! Мысль буравом сверлила ее мозг. Но на ком? И когда? И где сейчас эта женщина? Очевидно, он с ней развелся — или она развелась с ним? Остались ли у них дети? Неужели он уже отец?

Мысли распирали ей голову, ладони вспотели. Как жестоко, думала она. Почему никто из них мне ничего не сказал? Может быть, поэтому Сальвадор так испугался, узнав, что она собралась поехать к Ролингсам? Он опасался, что Марион проболтается?

Дрожащими руками она собрала свои вещи, которые, к счастью, остались нетронутыми, потом прошла в ванную и собрала в сумку туалетные принадлежности. Покончив с этим, она нетвердой походкой направилась в гостиную. Еще из коридора услышала звуки голосов — Марион и Мэри все еще разговаривали. Услышав свое имя, Доминик замерла в нерешительности. Больше всего на свете ей хотелось услышать, о чем они говорили, как бы нехорошо это ни было.

— Очевидно, Доминик ничего про Джона не знала, — тихо говорила Марион. — Несмотря ни на что, мне ее даже жалко. Ведь Сантос просто использовал ее, чтобы отомстить Джону за Изабеллу!

Мэри хмыкнула.

— Я знаю. Все только об этом и говорят. — Она вздохнула. — Надо было сказать ей — хотя вряд ли она нам поверила бы.

— У нас не было возможности, — сказала Марион. — Потом Изабелла и сама была виновата. Жуткая истеричка! Все эти латиняне одинаковы! Вечно они должны кого-то боготворить!

— Я знаю. Но все-таки… Уйти в монастырь! Чушь какая-то. Не думаю, чтобы так захотел Джон.

— Нет, конечно. Господи, неужели мужчина не может проявить к женщине внимание, чтобы та не вбила себе в голову, что он в нее отчаянно влюблен!

— Как бы то ни было, — сказала Мэри, — реакция Сантоса поразила всех. Я была уверена, что он его уволит. А ты?

— Да, пожалуй. Видимо, у него другие планы. Чего я не могу понять — зачем он все-таки на ней женился? К чему заходить так далеко?

Мэри поцокала языком.

— Возможно, он этого и не хотел, а рассчитывал просто соблазнить и бросить ее, но она не поддалась.

— Да, наверное, ты права, — задумчиво произнесла Марион. — Бедняга Джон, он сейчас в отчаянии!

Доминик с трудом подавила стон, рвавшийся из груди. Господи, неужели это правда? Не может быть!

И тем не менее каждое сказанное ими слово было вполне логичным и разумным.

Внезапно Доминик припомнила поведение Винсента в Рио, в его квартире, когда она взяла в руки фотографию его сестры. Даже голос его изменился. И его враждебность к Джону нельзя было объяснить одной лишь только ревностью. Доминик сомневалась даже, что он вообще ревновал ее к Джону. Да, если Марион и Мэри говорили правду, то тогда все объяснялось…

Доминик в отчаянии заломила руки. Что ей теперь делать? На какое будущее она была обречена? Развод? Позор? Разбитая жизнь?

— О нет, — глухо простонала она. — О нет!

Собрав все силы, Доминик выпрямилась и, придав себе по возможности спокойный вид, прошла в гостиную.

Увидев ее, гусыни тут же притихли.

— Я сложила свои вещи, — произнесла Доминик. — За воротами ждет Сальвадор. Я попрошу, чтобы он зашел и…

Она прервалась на полуслове, потому что в этот миг в проеме балконных дверей появился сам Сальвадор.

— Вы готовы, senhora? — спокойно спросил он.

Доминик кивнула, опасаясь выдать себя голосом, и, пройдя в коридор, мотнула головой в сторону своей бывшей комнаты. Сальвадор взял два чемодана, отнес их в машину, затем вернулся за оставшимися чемоданом и сумками. Доминик ждала рядом со сплетницами.

— Вы скоро поедете в свадебное путешествие? — полюбопытствовала Мэри.

Чуть помявшись, Доминик ответила:

— Возможно, позднее. Мы… Мы, должно быть, поедем в Европу.

Ей самой эти слова показались пустыми и лишенными всякого смысла. Такими же пустыми и нереальными, как и ее свадьба, подумала Доминик.

— Как здорово! — воскликнула Марион, уже не язвительно.

Неужели они меня жалеют, подумала Доминик. Она не могла этого вынести. С деланной беззаботностью прошла к веранде.

— Что ж, — произнесла она. — Мне пора.

— Я скажу Джону, что ты заходила, — сказала Марион со значением.

Доминик кивнула.

— Скажите ему… Скажите, что мне… очень жаль.

— Ладно, скажу. Хотя и сомневаюсь, что ему это доставит удовольствие, — сухо ответила Марион. — До свидания… senhora!

— До свидания.

Доминик быстро сбежала вниз по ступенькам и поспешила к воротам. Садясь в машину, она заметила, что ее бьет дрожь.

Сальвадор сел рядом и внимательно посмотрел на нее.

— Что случилось? — спросил он. — Что вам сказали эти женщины?

— Ничего, — отрезала Доминик почти грубо.

Сальвадор уверенно завел двигатель. Потом сказал:

— Я не слепой, senhora. Что-то случилось. Что-то расстроило вас, причем очень сильно.

Доминик гневно посмотрела на него.

— Ты ведь очень умен, Сальвадор, — сказала она. — И предусмотрителен. Ты не хотел, чтобы я сюда ездила! Не хотел, чтобы я забрала свою собственную одежду? Почему? Скажи мне! Почему?

Доминик даже не заметила, что кричала.

Пальцы Сальвадора стиснули руль.

— Почему вы не положились на меня? — спросил он. — Это ведь моя работа.

— Твоя работа! Твоя работа! — Доминик с трудом сдерживала слезы. — А в чем заключается твоя работа, Сальвадор? Защищать своего хозяина от последствий его неблаговидных поступков? Или окружить его завесой притворства?

— Я вас не понимаю, senhora, — угрюмо ответил Сальвадор.

— Ты меня прекрасно понимаешь, — горько произнесла Доминик. — Ты знал, что рано или поздно правда откроется. Ты хотел, чтобы я узнала ее как можно позже. Ведь чем дольше меня удалось бы водить за нос, тем сильнее оказалось бы унижение, да?

Сальвадор нахмурился.

— Вы не ведаете, что говорите, senhora, — ответил Сальвадор. — Должно быть, жара…

— При чем здесь жара, черт возьми! — завопила Доминик. — Господи, лучше бы я умерла!

Сальвадор уже вывел автомобиль на горную дорогу, ведущую в Минья-Терру. Доминик дрожащими пальцами достала из пачки сигарету и нервно закурила. Она попыталась взять себя в руки. Не стоило ей так распускаться и тем более — кричать на Сальвадора. Уж его-то вины в случившемся нет.

Сальвадор, почувствовав изменение в ее настроении, произнес:

— Что бы вам ни сказали, senhora, я предлагаю вам не торопиться с выводами, пока вы не услышите всей правды.

Доминик бросила на него несчастный взгляд.

— А от кого я ее услышу? Только не от Винсента Сантоса!

— Почему вы так думаете?

Доминик покачала головой.

— Как можно верить человеку, который женился на мне только из-за того… для того, чтобы…

Она запнулась. Нельзя обсуждать эту историю с Сальвадором, сколь велико бы ни было искушение.

Сальвадор нахмурился.

— Неужели вы считаете сеньора Сантоса легкомысленным? — спросил он с изумлением в голосе.

— А ты так не считаешь? — ответила вопросом на вопрос Доминик.

— Нет, senhora.

Доминик уставилась в окно машины, мечтая, чтобы у машины вдруг отказали тормоза и она полетела в пропасть. Сальвадор скажет все что угодно, лишь бы выгородить Винсента. Но что ей делать? Она была замужем за Винсентом Сантосом. Признать брак недействительным? Но в этой стране она никого не знала. Все козыри были в руках Винсента. У него были власть, деньги и огромное влияние. Она отдала себя в его руки, а оказалась на жертвенном алтаре.

Лимузин плавно вкатил во двор Минья-Терры и остановился перед парадным входом. Выбираясь из машины, Доминик поначалу даже не была уверена, выдержат ли ее ноги. Оглянувшись через плечо, она увидела, что Сальвадор достает из багажника чемоданы. Не дожидаясь его, она взбежала по ступенькам и влетела в холл.

Она замерла как вкопанная — Винсент Сантос поднялся с невысокой кушетки и остановился в проеме двери, глядя на нее. Кровь бросилась в голову Доминик. Она уже пожалела, что не успела переодеться. До чего нелепо она, должно быть, выглядела в своем черном костюме в это время дня. Винсент же, как всегда безукоризненный, в белой рубашке с расстегнутым воротничком, напротив, казался как никогда мужественным и красивым.

А почему бы и нет, с горечью подумала Доминик. Он, должно быть, уверен, что перед ним его покорная, по уши влюбленная жена!

— Где ты была? — спросил он.