Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Лодочница - Евгений Михайлович Константинов на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Евгений Константинов

Лодочница

Дмитрий Самохвалов не сразу догадался, что покачивается на поверхности воды. Издалека кругляки казались то ли буйками, то ли полуспущенными грязными воздушными шариками. Только когда Ольга заглушила мотор, а лодка по инерции приблизилась к ним на расстояние заброса легкой блесны-вертушки, Дмитрий сообразил, что видит протухшую рыбу.

– Судаки! Дохлые! – В сердцах он чуть не отбросил спиннинг. – Ну не паскудники же браконьеры местные! Мало того, что сети поставили, так еще и снять их не удосужились. Такую красотищу загубили, столько рыбы хорошей!

Самохвалов оглянулся к Ольге за сочувствием, но та лишь неопределенно пожала плечами. Он вновь невольно бросил взгляд на ее руки – не защищенные одеждой кисти и пальцы были усыпаны ранками-язвочками: и давно зажившими, и совсем свежими. На лице, однако, никаких язвочек не наблюдалось, значит, они – не следствие какой-нибудь болезни, а обычные ранки.

Ольга была симпатичной, хотя, на его взгляд, немного крупновата, эта лодочница-егерь, числящаяся в штате рыболовной базы, на которую Дмитрий приехал накануне вечером. Нетипичный случай, чтобы егерем была женщина, обычно – местные мужики, редко дотягивающие до окончания сезона, чтобы не быть уволенными за несоответствие занимающей должности, проще говоря, за чрезмерное пьянство. Наверное, принимая ее на работу, хозяин базы решил, что девушка подобной участи избежит…

Вообще-то Дмитрий вполне мог отправиться рыбачить один. Права на управление лодкой с мотором у него были, да и побросать спиннинг в одиночестве он любил. Но начальник базы Борис Николаевич сказал, что среди сотен проток и тысячи островов даже местные рыбаки иногда плутают часами, а то и сутками. Поэтому одному да к тому же еще и новичку – никак нельзя.

Дмитрий убедился в правоте тезки бывшего российского президента очень быстро. Ведомая Ольгой лодка петляла по протокам, ныряла в скрытые в высоком тростнике прогалины, проскакивала мимо абсолютно похожих друг на друга островов. Как лодочница ориентировалась в этих раскатах, оставалось только гадать. Ладно бы росли на тех же островах приметные деревья, но если и попадались, то не очень высокие ивы, для ориентиров мало подходящие. Однако Ольга, казалось, могла проехать здесь с закрытыми глазами. Кстати, ресницы у нее были очень уж длинными – такими красуются в диснеевских мультиках русалки…

– Вот ведь какая педерсия! – продолжая злиться на браконьеров, выпалил Дмитрий. И тут же, спохватившись, что произнес при даме неприличное слово, пояснил:

– Я говорю, что народ, словно быдло себя ведет. Можно подумать, голодный год на дворе! Если захотелось тебе рыбки – бери удочку или спиннинг и лови, сколько хочешь, получая при этом удовольствие…

– А вдруг у этого быдла денег на спиннинг нет… – как-то вяло, чуть ли не зевая, возразила Ольга.

– Да ладно! – отмахнулся Самохвалов. – Сейчас спиннингисту за сущие копейки упаковаться можно. Прикупить дешевое удилище, катушку, леску. Блесны самому изготовить можно. И рыба здесь непривередливая; зная места, даже без особо сильного умения можно за зорьку наловить щуки, окуня, того же судака или жереха килограммов десять. А то и больше! И никакие сети не понадобятся.

– А если твоему быдлу не дано спиннинг в руках держать?

– В таком случае – нечего о рыбе думать! Бери лопату и огород копай. Или в пастухи записывайся, чтобы с козами… – Самохвалов запнулся. Был бы сейчас вместо Ольги егерь-лодочник, он бы выдал ту еще тираду.

– Ты сам-то, чем в свободное от рыбалки время занимаешься? – все так же с ленцой поинтересовалась лодочница.

– Менеджер я, – буркнул Дмитрий. – По продаже рыболовных снастей, эхолотов, навигаторов, ну и так далее…

– Эхолоты продаешь? – усмехнулась Ольга. – Это такие приборы, которые помогают рыбу обнаружить?

– Обнаружить, но ведь не поймать! – Дмитрия явно задела ее интонация.

– Ну да, ну да… – казалось, Ольга едва сдержалась, чтобы издевательски не засмеяться.

Дмитрий почувствовал себя немного по-идиотски. Он абсолютно не за тем брал отпуск в конце любимого октября-месяца, чтобы припереться из Москвы под Астрахань на знаменитые прикаспийские раскаты, но вместо рыбалки препираться с какой-то лодочницей. К тому же еще и глядя на застрявшую в сетях, протухшую рыбу, от которой исходил соответствующий запах.

– Поплыли отсюда, – сказал он, – а то дышать невозможно.

– Угу, – согласно кивнула Ольга. Но вместо того, чтобы завести мотор, перегнулась через борт, ухватилась за сеть и потянула ее на себя.

– Ты чего? – Дмитрий поморщился от усилившейся вони. – Хочешь сеть протухшую снять?

– Не оставлять же ее здесь гнить, – невозмутимо сказала лодочница. – Достань-ка лучше из рундука мешок.

Спорить с девицей не хотелось. Дмитрий быстро нашел большой брезентовый мешок и брезгливо подставил ее под грязную, с клочьями налипших водорослей сеть. Испортившуюся рыбу Ольга тоже отправляла в мешок, и Дмитрий подумал, что теперь его придется выбросить. Впрочем, он успел заметить в рундуке еще с десяток таких же мешков. Он понимал, что они с Ольгой делают благое дело, водоем захламлять нельзя, но за этим ли он приехал на рыбалку, черт побери?!

Остатки спутавшейся сети и последний протухший судак были брошены в мешок, Ольга крепко перехватила его веревкой и затолкала под сиденье. Затем сполоснула за бортом руки и, наконец, завела мотор. Дмитрий хмуро молчал, настроение было испорчено.

Лодка выскочила в широкую протоку с заметным течением. В конце протоки на воду попеременно пикировали пять или шесть чаек – верный признак охоты подводного хищника за мальком.

– Жерех жирует! – прошептал Самохвалов, хватая спиннинг и показывая Ольге, чтобы заглушила мотор.

Заменить вертушку на тяжелый кастмастер, в виде продолговатого металлического бруска со скошенными краями, оснащенный одним тройником, было белом нескольких секунд. Замах, и приманка полетела под дальнюю стену тростника, распугав чаек и приводнившись туда, где только что раздался сильный всплеск. И не успел Дмитрий начать крутить катушку, как в руку передался удар Мгновенная подсечка, и на противоположном конце снасти забилась рыбина.

За что Дмитрий обожал ловить жереха, так это за его буйство во время вываживания и за практическое отсутствие сходов – крючок надежно засекался в мясистой пасти этого представителя карповых, и если снасть надежная, то успех был гарантирован. Вот и сейчас жерех, несмотря на отчаянные метания в глубине, в итоге оказался заведен в подсачек и вытащен в лодку.

– Кила на три потянет! – сообщил лодочнице довольный спиннингист. – Давай тару, сейчас заготовка начнется.

Ольга молча достала из рундука чистый мешок и так же молча протянула его Дмитрию. Он снял рыбу с крючка, в нетерпении опустил на дно мешка и вновь забросил кастмастер.

Бросал он далеко и точно – специально тренировался. И не напрасно – жерехи на такой профессионализм отвечали «взаимностью», то есть, приманку хватали без промедления, не срывались, леску не обрывали и были, что называется, мерные, по два с половинной – три килограмма. Поймав штук шесть, Дмитрий вошел в раж: подсекал, вываживал, хватался за подсачек, снимал рыбу с крючка и, почти не глядя, отправлял в подставляемый примолкнувшей лодочницей мешок…

Течение приблизило лодку к продолжавшей истреблять малька жерешиной стае. Теперь тяжелый кастмастер был не обязателен, и Дмитрий взялся за второй спиннинг, к леске которого был привязан воблерок. На него тоже стало клевать, процесс «заброс – вынимание рыбы из воды» заметно ускорился и действительно стал похож на заготовку.

– Вы что с рыбой-то обычно делаете? – спросил Дмитрий, переводя дыхание и удовлетворенно глядя на наполнившийся мешок.

– Рыба твоя. Хочешь – соли, хочешь – копти, – равнодушно ответила Ольга.

– Да мне она без надобности. Разве что пару штук как балык домой увезти…

– Без надобности? – переспросила лодочница. – А зачем же тогда ловил?

– Как зачем?! – опешил Дмитрий. – Это же кайф! Адреналин! В Москве мужикам расскажу, что меньше чем за час мешок жереха наворочал – все от зависти слюной изойдут! Кстати, надо потом с рыбой сфотографироваться. Еще бы щук хороших половить и сомика. Где тут у вас сомовьи ямы имеются?

– Ты щуками и сомами тоже собираешься мешки набивать?

– Конечно! – Спиннингист не уловил изменения в интонации Ольги. – Я отпускать рыбу не люблю. Так что мой улов можешь себе забрать. Или для Бориса Николаевича. Он рыбку обязательно куда-нибудь пристроит.

– Он – пристроит, – сказала Ольга, заводя мотор.

* * *

Чего-чего, но такого Дмитрий никак не ожидал. Направляемая Ольгой лодка, миновала очередную протоку, выгнав волны на еще одно спокойное водное поле, и потревожив двух белых цапель. Издав скрипучее «грак», птицы взлетели с песчаного бережка, но после прогремевшего выстрела одна из них, накрытая зарядом дроби, рухнула в воду.

Инстинктивно пригнувшись и схватившись за оглушенное ухо, Дмитрий оглянулся и увидел, как Ольга переломила непонятно откуда появившуюся в руках одностволку, вытащила и бросила под ноги дымящуюся гильзу и так же быстро вставила в ствол новый патрон. Но и этих секунд хватило, чтобы вторая цапля скрылась за стеной тростника.

– Обалдела, что ли? – крикнул Дмитрий.

– Испугался, – усмехнулась лодочница.

– Причем здесь испугался! У меня в ухе звенит, словно по нему дубиной врезали!

– Бывает…

– Что – бывает! Ты зачем цаплю подстрелила?

– А тебе жалко?

– Да причем здесь… Смысл-то, какой? Ты же ее есть не собираешься!?

– Ты тоже свою рыбу есть не собираешься! – зло выкрикнула Ольга. – Однако вон сколько наворочал!

– Ты чего на меня орешь! – Дмитрий резко вскочил, отчего лодка закачалась. – Сначала чуть глухим не сделала, теперь голос на клиента повышаешь.

– Сиди, клиент, – Ольга недвусмысленного направила на рыболова ружье.

– Оборзела! – взорвался тот. – Думаешь, я про твои выходки не скажу Борису Николаевичу? А ну, дай сюда!

Дмитрий попытался вырвать ружье, но лодочница больно ударила его по руке и тут же, сделав выпад, ткнула концом ствола ему в грудь. Толчок оказался настолько сильным, что Дмитрий потерял равновесие, схватился за невысокий борт, но все равно кувыркнулся в воду. Когда вынырнул, лодка покачивалась от него в полутора метрах.

– Стерва! – выплюнул он попавшую в рот воду и быстро погреб к лодке.

Но в это время заработал мотор, и лодка отдалилась еще метров на пять.

– Ты меня не догонишь, – нагло сообщила сидящая на корме Ольга. – Назад плыви, к острову. А то утонешь.

Дмитрий оглянулся – до песчаного бережка было метров пятнадцать. До лодки ближе, но кто знает, что на уме у психованной лодочницы, вдруг она и дальше будет отплывать, не сокращая с ним дистанцию. А в намокшей одежде, да еще и в сапогах, он вряд ли долго продержится на воде.

И он поплыл назад, глубоко дыша и экономя силы, борясь с навалившейся тяжестью и как-то сразу оставив надежду на помощь лодочницы. Дмитрий понимал, что сбрасывать с себя одежду в данном случае бессмысленно – слишком много на это уйдет времени, да, к тому же может и не получиться.

Сил почти не осталось, когда под ногами появилось спасительное дно. Он выполз на песок и перевернулся на спину, хватая ртом воздух. О том, что делать дальше – не думал, мысли крутились лишь об одном – доплыл, спасся. Но когда слух уловил приближающийся шум мотора, заставил себя сесть. Ольга все так же сидела на корме, медленно направляя посудину вдоль берега.

– Этот остров совсем маленький, – громко сообщила она. – Таких здесь сотни – во все стороны. Так что переплывать от одного к другому бессмысленно, все равно заблудишься. Если останешься здесь, я найду тебя завтра утром, заберу и отвезу на базу. Но при одном условии…

Дмитрий слушал и не верил своим ушам. Эта психическая чуть-чуть его не утопила, а теперь собирается оставить ночевать на крошечном островке, да еще говорит о каких-то условиях!

– Я оставлю тебе ружье и два патрона, – меж тем продолжала Ольга. – Ты должен убить цаплю. Ту самую, что улетела. Если не убьешь – пеняй на себя. Я скажу Борису Николаевичу, что во время рыбалки ты вылакал пузырь водки, на скорости вывалился за борт и утоп. За соблюдение мер безопасности ты на базе расписался, так что с меня взятки гладки. Понял?

Дмитрий промолчал. Если лодочница и правда оставит ружье, значит, у него появится шанс ее подстрелить, пока не уехала…

– Молчание – знак согласия, – сделал вывод Ольга. – Цапля обязательно вернется ночью к трупу своей подруги. А я вернусь утром. Если ты не промахнешься, то должен будешь сделать так, чтобы я смогла издалека увидеть два трупа. Для этого разберешь ружье, ствол воткнешь в песок на одной стороне острова, приклад – на другой и на них как-нибудь укрепишь дохлых тварей. Это чтобы не вздумал меня с заряженным ружьем подкарауливать.

Закончив абсолютно бредовую речь, Ольга направила лодку к левому от Дмитрия краю острова, что-то там бросила на песок, развернулась, проплыла мимо сидевшего рыбака и, на ходу швырнув на берег ружье, прибавила газу и устремилась в протоку.

Дмитрий не видел, как лодочница машет ему ручкой, не слышал ее издевательского смеха. Не чувствуя под собой ног, он бежал к оставленному этой дурой оружию. Но когда подбежал, схватил и переломил одностволку, чтобы выдуть песок, наверняка, забившийся в ствол, понял, что Ольга совсем не дура. Патрон отсутствовал. Предусмотрительная стерва выбросила его на противоположном краю острова.

* * *

Самохвалову доводилось проваливаться в полыньи на зимней рыбалке. Удовольствие не из приятных. Но всякий раз после ледяной купели на помощь приходили друзья: помогали снять промокшую одежду, делились одеждой сухой, растирали, наливали водки… Рыбалка, правда, на том и заканчивалась, но зато ни разу после подобных приключений он даже насморка не подхватил.

Теперь все могло закончиться значительно хуже. Не зима, конечно, но конец октября, все же не конец мая. Прекрасно понимая, что, прежде всего, необходимо высушить одежду, Дмитрий наспех разделся донага, выжал, как получилось, трусы, носки и футболку, облачился в них и сапоги и принялся за штаны, жилетку и куртку. И только после того как развесил их на гнущемся тростнике для лучшего обдувания ветром, дорвался до заветной фляжечке с коньяком – неизменной его спутнице на любой рыбалке и охоте.

Сделав сразу несколько глотков, и чтобы согреться не только изнутри, но и снаружи, принялся из конца в конец носиться по острову. Не очень сильно, но помогло. И только после этого Дмитрий стал думать, как быть дальше.

Помимо фляжки в карманах жилетки обнаружился перочинный швейцарский нож, деревянный стаканчик, пластмассовая расческа, две конфеты «Коровка», подмокшие документы и деньги. Все! Ни спичек, ни зажигалки некурящий Дмитрий не носил, хотя не раз говорил, что надо бы всегда иметь при себе и то, и другое, упакованное в водонепроницаемый пакет.

А развести костерок, очень бы не помешало – и согреться, и, возможно, привлечь чье-то внимание. Привлекать внимание стрельбой было бесполезно – время от времени то тут, то там погромыхивало. В теории можно было, набрав сухого тростника, поджечь его выстрелом, но Дмитрий очень сомневался, что эксперимент удастся, и не собирался жертвовать даже одним из двух патронов.

Вот попал, так попал! За такие шуточки… Но в словах Ольги не было и тени шутки. И если предположить самое худшее, то она вообще может за ним не приехать. Рассказать начальнику базы свою версию исчезновения рыбака-пьяницы и все дела. Тот, конечно, должен будет доложить в милицию, а те – отреагировать, возможно, даже отправят кого-нибудь на поиски «утопленника»… В то место, которое укажет Ольга!

– Помогите! – заорал Дмитрий в небо. – Люди! ПО-МО-ГИ-ТЕ!

Бесполезно. Кричать, конечно, время от времени стоит. Вдруг повезет, и какой-нибудь рыбак или охотник откликнется…

Ну а если проклятая лодочница сдержит обещание и вернется за ним утром? В этом случае необходимо выполнить ее условие, то есть, застрелить цаплю. И подвесить две дохлятины на…

Дмитрий отыскал взглядом убитую птицу и даже подпрыгнул на месте. Упав в воду совсем рядом с берегом, теперь она отдалилась метров на пять от него.

Скинув сапоги и носки, на бегу стащив футболку, он прыгнул в холоднющую воду и поплыл к продолжавшей удаляться от берега цапле. На какой-то миг ему показалось, что птицу не просто несет течением, а кто-то тащит, – слишком уж быстро она плыла. Дмитрий поднажал, схватил цаплю за ногу и с не меньшей скоростью поплыл берегу.

Трусы пришлось выжимать по-новому и еще – сделать парочку глотков коньяка, закусив «Коровкой», что собирался осуществить ближе к вечеру. Дмитрий по привычке оглянулся – куда бы бросить фантик от конфетки, и только сейчас посмотрел на лежавший рядом с ружьем «трофей». Цапля была не просто мертвой, у нее отсутствовала голова и часть шеи, а из оставшейся части на песок вытекла крохотная лужица крови.

Дмитрий застыл с открытым ртом. Он часто охотился и однажды умудрился с близкого расстояния отстрелить голову кряковому селезню. Но от Ольги до летящей птицы было метров двадцать пять. Разве что в патроне у нее вместо дроби была пуля. В таком случае, какая ж меткость нужна!

Он присел над птицей и, поискав, нашел несколько оставленных дробью ранок. Получалось, что кто-то отгрыз голову уже после того, как цапля была убита, пока он выжимался-грелся. Но кому понадобилась голова цапли?!

Дмитрий вскинул голову на послышавшийся неподалеку громкий всплеск и увидел расходящиеся по воде круги. Так могло плескаться только что-то очень крупное. Он инстинктивно потянулся к ружью, но вместо холодного ствола наткнулся на мокрое птичье тело и брезгливо отдернул руку. И тут же в голову пришла мысль, что если задержится на этом островке надолго, то с голодухи, возможно, придется сожрать и эту дохлятину. Быр-р-р…

Схватив одностволку, Дмитрий решил, все-таки обследовать остров – мало ли, какая проходка обнаружится. Не обнаружилась. Со всех сторон почти у самого берега был заметный свал в глубину. И пусть даже там было всего по грудь, но и в летнюю жару Дмитрий не заставил бы себя путешествовать пешком по этим дебрям, а уж сейчас – тем более…

Несмотря на то, что он постоянно двигался, в одних трусах и футболке было прохладно, и Дмитрий напялил на себя остальную одежду, пусть она и оставалась влажной. От нечего делать решил нарезать тростника, да побольше, чтобы если уж придется ночевать на острове, то не на песке, а на подстилке.

Подстилка получилась довольно толстой и, когда начало смеркаться, притомившийся островитянин устроился на ней в полулежащем состоянии с ружьем в руках и запасным патроном в верхнем кармане жилетки. Допил коньяк, закусив конфетой. Последней из двух…

* * *

Самохвалов никогда не представлял себе, что русалка может состариться. Какую бы ни читал он книгу, снабженную иллюстрациями, какой бы фильм или рекламный ролик не смотрел, везде и всегда русалки выглядели соблазнительными молодыми красавицами с утонченными чертами лица, длиннющими шелковистыми волосами…

У этой густые шелковистые волосы тоже доставали до пояса, но вот лицо было как у самой настоящей карги: сморщенный лоб, крючковатый нос, впалые щеки, тонкие губы, косматые брови, из-под которых на него глядели круглые, как у птицы глаза. На взгляд этих глаз Дмитрий наткнулся, как только проснулся. А проснулся из-за того, что что-то щекотало его шею. Щекотала его травинка, которую сидящая напротив старуха держала дряблыми, какими-то покоцаными пальцами с кривыми когтями. И грудь у нее была дряблая, и живот – отвисший. А вот ног у этого кошмара не было, вместо них – свернутый кольцом, раздвоенный на конце хвост, с морщинистой кожей, отчетливо видной в свете полной серебряной луны.

Дмитрия передернуло, на что карга широко улыбнулась, показав два ровных ряда зубов. Почему-то именно эти белоснежные зубы убедили Дмитрия, что он действительно проснулся.

– Молодец внученька-то моя, – с распевом проговорила старуха. – Вон какого удальца-рыболова охмурила.

– Внученька? – тупо переспросил Дмитрий.

– Оленька. Кровинушка моя.

– Но, как вы здесь о… – Дмитрий уставился на русалочий хвост.

– Как и ты – приплыла. Не по небу же прилетела, – старуха отбросила травинку себе за спину и так и оставила руку с обращенным на луну локтем, словно раздумывая, почесать спину, или не стоит.

– Приплыла, чтобы помочь тебе выполнить просьбу моей внученьки. Чтобы ты не спал, а сторожил злыдню-цаплю и подстрелил, когда она вернется горевать над своей убитой подругой…

– Просьбу?! – на Дмитрия вдруг пахнуло запахом гнилой тины, и он тут же вспомнил, что сжимает ружье. – Да твоя внученька…

– Знаю, все знаю. Не со зла она с тобой такую несуразицу сотворила. Нужда заставила.



Поделиться книгой:

На главную
Назад