Помоги проекту - поделись книгой:
Впервые в Олимпийских играх принимали участие женщины: шесть спортсменок разыгрывали медали в соревнованиях по теннису и столько же в соревнованиях по гольфу. Первой в истории олимпийской чемпионкой стала теннисистка из Англии Шейла Купер. Она же вместе со своим соотечественником Р. Догерти выиграла в смешанном парном разряде.
На парижской Олимпиаде впервые в легкоатлетическую программу были включены статичные прыжки, иными словами, прыжки с места – в высоту, длину, а также тройной прыжок.
Но просуществовать этому виду состязаний суждено было не слишком долго. Уже восемь лет спустя, на играх IV Олимпиады 1908 года в Лондоне, из программы был исключен тройной прыжок с места. А немного позже навсегда были упразднены и олимпийские соревнования по прыжкам с места в длину и в высоту.
Но как раз в этих трех видах состязаний, ныне забытых, выступал легендарный американский легкоатлет Раймонд Юри. На трех Олимпиадах, начиная с парижской 1900 года, он завоевал восемь золотых медалей. Превзойти это феноменальное достижение в дальнейшем удалось только великому финскому бегуну Пааво Нурми, советской гимнастке Ларисе Латыниной, американскому легкоатлету Карлу Льюису и американскому пловцу Марку Спитцу, на счету которых по девять золотых медалей.
Однако многие склонны считать рекордсменом из рекордсменов именно Раймонда Юри, ведь помимо восьми своих золотых олимпийских наград он завоевал и еще две золотые медали на Внеочередных Олимпийских играх, которые прошли в 1906 году в Афинах. Правда, Внеочередные игры, надо напомнить, не были признаны официальными, и результаты их не зарегистрированы в олимпийской статистике…
Но сколько бы ни было у Раймонда Юри золотых олимпийских наград, самую великую свою победу он одержал задолго до того, как впервые появился на спортивной арене. Это была победа над самим собой. Трудно поверить, но до десяти лет Раймонд мог передвигаться только в инвалидной коляске.
Диагноз «паралитический полиомиелит» был поставлен ему сразу после рождения. Родители год за годом показывали сына лучшим врачам его родного города Лафейетт в штате Индиана, но ни один не мог сказать ничего утешительного.
Медицина не могла помочь, но Раймонд поверил одному из врачей, который сказал: надежда победить болезнь есть, но для этого нужны сверхчеловеческие усилия – изо дня в день, не давая себе пощады, выполнять специальные упражнения, разрабатывая мышцы ног.
Упорства и силы духа у Раймонда хватило, и в 10 лет он впервые начал вставать, делая первые шаги. А потом, чтобы укрепить ноги, стал прыгать с места. Падал, не удержавшись после прыжка, расшибался, вставал и снова прыгал. О грядущих спортивных победах он, конечно, и не помышлял – пока только о том, чтобы научиться ходить, как ходят все люди. Так продолжались годы, и в конце концов Раймонд в буквальном смысле слова встал на ноги.
Он смог учиться, как все. В 17 лет поступил в университет, чтобы стать инженером-механиком. Но любой американский университет – это еще и спортивный центр, а к этому времени у Раймонда уже были великолепно тренированные ноги со стальными мышцами.
Да и сам он вымахал ростом почти под два метра. Никто бы не поверил, что когда-то врачи считали его безнадежным. В университетские годы Раймонд играл в американский футбол и, конечно, выступал на соревнованиях легкоатлетов – в прыжках с места в высоту, длину и тройном прыжке.
Став дипломированным специалистом по гидравлике, Раймонд Юри работал в Нью-Йорке, занимался вопросами городского водоснабжения. Но без спорта он себя уже не мыслил и выступал за нью-йоркский легкоатлетический клуб. Вскоре стал чемпионом Соединенных Штатов все в тех же прыжках с места.
В последующие годы Юри побеждал в национальных первенствах 15 раз. Его успехи были столь впечатляющи, что спортсмена прозвали «гуттаперчевым прыгуном» или «человеком-лягушкой». Зрителей особенно поражала манера его прыжков в высоту. Юри первым из всех прыгунов с места освоил «ножницы», как это делали классические прыгуны в высоту. Поэтому перед прыжком он становился не прямо, а сбоку от планки, низко приседал, а потом резко распрямлялся, словно пружина. В полете одна нога уже была вытянута параллельно планке, а над самой планкой к ней резко подтягивалась другая. Такая техника была отработана упорными долгими тренировками и не давалась многим другим прыгунам.
Когда на играх II Олимпиады в программу состязаний были включены прыжки с места, Юри решил поехать в Париж. Однако это не вызвало большого восторга у его начальства – специалист по гидравлическим системам был ценным работником, отлучиться же ему предстояло не на день-другой, а плыть за океан. Тем не менее Юри добился отпуска и провел интенсивную двухнедельную подготовку к играм.
Основными соперниками Юри на парижской Олимпиаде были его же товарищи по олимпийской команде Соединенных Штатов, а главным из них – Ирвинг Бэкстер. Но тот неизменно оставался вторым во всех видах прыжков с места – и в длину, и в высоту, и в тройном прыжке. А все три золотые медали выиграл Раймонд Юри, причем в один день – 16 июля 1900 года.
В прыжках в высоту с Юри соперничали шесть участников из трех стран, но равных ему не было. Здесь инженер-гидравлик из Нью-Йорка установил мировой и олимпийский рекорды, показав 1 метр 65,5 сантиметра. Это оказалось на целых 12,5 сантиметра больше, чем у серебряного призера Бэкстера.
В двух других видах соревнований выступали по семь спортсменов из четырех стран. В тройном прыжке с места Юри опередил Бэкстера уже на 63 сантиметра, показав 10 метров 58 сантиметров. Последними в программе были прыжки в длину с места. Юри, уже уставший за этот день, прыгнул на 3 метра 21 сантиметр, а Бэкстер на этот раз отстал лишь на 8 сантиметров. Так в один день Раймонд Юри, которому шел 27-й год, стал трижды олимпийским чемпионом.
Четыре года спустя, на играх III Олимпиады в Сент-Луисе европейских участников было совсем мало. Теперь трижды олимпийскому чемпиону пришлось соперничать исключительно с соотечественниками, но ни один из них не выступал сразу во всех трех видах прыжков с места. А Юри вновь завоевал все три золотые олимпийские медали. При этом вновь установил мировой и олимпийский рекорды, на этот раз в прыжках в длину – 3 метра 48 сантиметров.
А в 1906 году Юри, уже шестикратный олимпийский чемпион, отправил ся в Афины – на игры, которые получили название Внеочередных. Здесь он вновь был первым в прыжках в высоту и в длину, пусть афинские золотые медали и не считаются «официальными». Серия побед «гуттаперчевого прыгуна» продолжилась на следующих играх IV Олимпиады 1908 года в Лондоне, где Юри еще дважды стал олимпийским чемпионом…
Тогда ему было уже 35 лет, и победы давались труднее, чем прежде. Во всяком случае, Раймонду Юри не суждено было бить мировые и олимпийские рекорды. Состязания в тройном прыжке с места на играх IV Олимпиады уже не проводились. В прыжках в высоту Юри опередил ближайших соперников лишь на 2,5 сантиметра, показав результат 1 метр 57,5 сантиметра. В прыжках в длину, правда, он был заметно сильнее остальных участников – 3 метра 33,5 сантиметра, в то время как второй призер – греческий атлет К. Циклитирас – прыгнул на 3 метра 23 сантиметра. Так, Юри стал в общей сложности «официальным» восьмикратным олимпийским чемпионом.
Если же прибавить к этим восьми золотым медалям еще и две высшие награды Внеочередных игр, получится результат, какого никогда больше не добивался ни один из олимпийских чемпионов. Так и оценивает его книга рекордов Гиннесса, где Раймонд Юри с десятью золотыми олимпийскими наградами опережает и Пааво Нурми, и Карла Льюиса.
В 1912 году 39-летний атлет намеревался принять участие и в играх V Олимпиады, проходивших в Стокгольме, но в самый последний момент отказался от этой мысли и вообще оставил спорт. А кто знает, не стал бы он уже «официальным» десятикратным олимпийским чемпионом? Там, в Стокгольме, состязания по прыжкам с места в высоту и в длину проводились в последний раз – их уже не было на следующих Олимпиадах.
Как бы то ни было, Раймонд Юри стал спортивной легендой. И мир восхищается не только его олимпийскими титулами, но и главной победой этого великого чемпиона – над болезнью, не отпускавшей его долгие годы.Алвин Кренцлейн
(1876-1928)
На Олимпийских играх 1900 годах в Париже одному из спортсменов суждено было впервые выиграть сразу четыре золотые медали. Сделал это американский легкоатлет Алвин Кренцлейн. Причем три он завоевал на беговой дорожке, а четвертую – на состязаниях прыгунов в длину.
Такой успех особенно удивительным кажется в наше время, когда у легкоатлетов, как правило, узкие «специализации». Впрочем, бывают и исключения. Яркий пример – выдающийся американский легкоатлет Карл Льюис, побеждавший на четырех Олимпиадах подряд, с 1984 по 1996 год, и также выступавший и в беге, и в прыжках в длину.
Ну а в 1900 году Кренцлейн произвел настоящую сенсацию. Газетчики восторженно называли его «величайшим атлетом всех времен». А еще его называли «американцем из Вены». Это полностью соответствовало действительности, ведь он родился в городе, который был тогда столицей Австро-Венгрии. Однако, когда ему исполнилось три года, родители Алвина решили перебраться в Соединенные Штаты и обосновались в Филадельфии.
Будущий четырехкратный олимпийский чемпион мечтал о карьере… зубного врача. С этой целью он и поступил на медицинский факультет Пенсильванского университета, который, как и положено американскому университету, был центром не только науки, но и спорта. Особенно он славился легкоатлетической командой. Алвин попробовал свои силы в беге и в прыжках в длину. И вскоре будущим стоматологом всерьез заинтересовались тренеры-профессионалы.
Отличные природные данные позволили Алвину добиться больших успехов сразу в нескольких видах легкой атлетики – спринте, беге с барьерами и прыжках в длину. Он быстро выдвинулся в число лучших спринтеров Соединенных Штатов. Но «коронным» его видом стал бег с барьерами.
Алвин не только тренировался долгими часами, но и много размышлял. Спортсмены того времени в барьерном беге перепрыгивали через препятствие, делая потом поневоле короткую остановку. Алвин же изобрел новую технику, которая позволяла как бы перешагивать через барьер, не замедляя темпа. Конечно, она была еще не столь отточенной, как у современных барьеристов, но Кренцлейн с завидной легкостью побеждал своих соперников.
Уже в 1897 году он стал чемпионом Соединенных Штатов в беге на 200 метров с барьерами. Немалых успехов добился и в прыжках в длину: в 1899 году установил рекорд страны, который, однако, продержался недолго, вскоре его побил другой студент – Майер Принстейн из Сиракузского университета, который, кстати, как и Кренцлейн, выступал также и на беговой дорожке, но с меньшими успехами. В 1900 году Кренцлейну и Принстейну вновь предстояло оспаривать звание рекордсмена по прыжкам в длину – на этот раз олимпийского.
В Париже Кренцлейн выступал в четырех видах легкоатлетических соревнований. Первую золотую олимпийскую медаль он выиграл в беге на 60 метров, пробежав эту дистанцию за 7 секунд. Это был мировой и олимпийский рекорд. А ведь, по его же собственному признанию, он рассматривал этот забег лишь как своего рода разминку перед более важными для него состязаниями в барьерном беге…
Следующую золотую олимпийскую медаль Алвин выиграл в беге на 110 метров с барьерами. Пришедший вторым американец Дж. Маклин отстал от него на полтора метра. Алвин же показал результат 15,4 секунды, ставший олимпийским рекордом. Третья золотая олимпийская медаль была выиграна им в беге на 200 метров с барьерами. Результат олимпийского рекорда составил 25,4 секунды.
И наконец, четвертую золотую олимпийскую медаль Алвин завоевал в секторе для прыжков в длину. Здесь, прыгнув на 7,185 метра, он и взял реванш у Майера Принстейна, показавшего результат 7,175 метра.
Но все-таки Принстейн тоже стал в Париже олимпийским чемпионом, одержав победу в тройном прыжке. В этом виде он опередил чемпиона игр I Олимпиады и вообще самого первого в истории олимпийского чемпиона, своего соотечественника Джеймса Коннолли.
В Париже тот, кстати, улучшил свое прежнее достижение на 26 сантиметров, но для победы этого оказалось недостаточным, и Коннолли довольствовался лишь вторым местом.
А что касается Алвина Кренцлейна, то, завоевав четыре золотые олимпийские медали, он решил, что пора работать по специальности: ведь он уже был дипломированным стоматологом. Врачебную практику Кренцлейн открыл в немецком городе Дюссельдорфе.
Но по какой-то причине дела у него здесь не заладились, и он вернулся в Соединенные Штаты. Да и вообще оставил стоматологию, вскоре став главным тренером команды легкоатлетов Пенсильванского университета.
На игры V Олимпиады, проходившие в 1912 году в Стокгольме, Кренцлейн приехал в качестве одного из тренеров олимпийской команды Соединенных Штатов. Год спустя Олимпийский комитет Германии пригласил его тренировать немецких легкоатлетов, готовя их к играм VI Олимпиады, которые должны были пройти в Берлине в 1916 году.
Кренцлейн принял предложение и переехал в Германию. Но в 1914 году началась Первая мировая война, и об Олимпийских играх пришлось надолго забыть. Выдающемуся легкоатлету пришлось опять возвращаться в Соединенные Штаты.
Жизнь его оказалась, увы, короткой: Кренцлейн умер 6 января 1928 года, ему едва исполнился 51 год. А пять месяцев спустя в Амстердаме были открыты игры IX Олимпиады.Рамон Фонст
(1883—1959)
Игры III Олимпиады, как и в прошлый раз, совпали с очередной Всемирной выставкой, которая в 1904 году проходила в американском городе Сент-Луисе. Из-за этого Олимпийские игры вновь надолго растянулись – от дня торжественного открытия до закрытия прошло около пяти месяцев. А вместе с тем в них участвовали спортсмены лишь 12 стран. Да было их очень мало. Поездка в далекую Америку из Европы стоила дорого, многие европейские спортсмены не могли себе этого позволить.
Неудивительно, что с подавляющим преимуществом победу одержала команда Соединенных Штатов Америки, завоевавшая 70 золотых олимпийских медалей, 75 серебряных и 64 бронзовых. В некоторых видах соревнований выступали одни только американцы. Для сравнения, спортсмены Германии, ставшие в общем командном зачете вторыми, выиграли лишь 4 золотые медали, 4 серебряные и 5 бронзовых.
Во время игр III Олимпиады случился малоприятный эпизод: организаторы устроили так называемые «антропологические дни», во время которых отдельно соревновались «цветные» спортсмены. Против этого решения выступил Пьер де Кубертен, добившийся того, чтобы впредь на Олимпийских играх таких проявлений расизма никогда больше не было.
Но, как бы то ни было, спортивные результаты игр III Олимпиады оказались высоки, особенно в легкой атлетике, где выступали, в основном, спортсмены Соединенных Штатов Америки. Например, второй призер прошлых Олимпийских игр в Париже по прыжкам в длину Майер Принстейн на этот раз выиграл золотую медаль, установив новый олимпийский рекорд с результатом 7,34 метра. Он же, как и на прошлой Олимпиаде, победил в тройном прыжке. Немало мировых и олимпийских рекордов было установлено в соревнованиях бегунов.
Однако героями игр III Олимпиады были не одни только американские спортсмены. В фехтовании блестяще выступили кубинцы. В кубинской команде был выдающийся спортсмен Рамон Фонст, завоевавший 2 золотые медали в турнирах рапиристов и шпажистов. Да и приехал он в Сент-Луис, уже будучи олимпийским чемпионом: в 1900 году в Париже Фонст первенствовал в фехтовании на шпагах. Кроме того, в Париже он завоевал и серебряную медаль.
Спортивная карьера Рамона Фонста оказалась на удивление счастливой и невероятно долгой. Блестящие спортивные способности у него проявились с раннего детства. По счастью, их было кому заметить, и случилось это вовремя: его отец Филиберто Фонст был одним из руководителей Гаванского гимнастического клуба. Но здесь же, в Гимнастическом клубе на улице Прадо, тренировались и фехтовальщики. Именно этому виду спорта и отдал свое сердце Рамон.
В Гаване он освоил азы «спорта мушкетеров». Потом, чувствуя, что в этом виде спорта Рамону суждено большое будущее, отец повез 10-летнего сына в Европу, чтобы он мог тренироваться у лучших тренеров Италии и Франции.
Первым тренером Рамона был итальянец Антонио Конте. Затем будущий олимпийский чемпион переехал в Париж, где стал учиться у «фехтовального маэстро» Альбера Айя. Наконец тренер решил, что его ученик может выступить на первенстве Франции для любителей. Рамон одержал ряд блестящих побед и стал победителем.
К этому времени он был уже не по-детски высок и статен. Когда выяснялось, что лучшему фехтовальщику Франции среди любителей всего. 11 лет, многие отказывались этому верить. Но так было на самом деле. А в 1899 году, шесть лет спустя, в Париже был устроен чемпионат среди иностранцев, проживающих во Франции. И снова лучшим фехтовальщиком оказался 16-летний юноша из Гаваны.
В следующем году в Париже проходили игры II Олимпиады. На них Рамон Фонст представлял свою родную страну – Кубу. Он блестяще провел турнир шпажистов, а в финале выиграл у французского фехтовальщика Л. Перре.
Случился тогда в его спортивной карьере еще один примечательный эпизод. На парижских Олимпийских играх в виде исключения к участиям в соревнованиях фехтовальщиков были допущены не только любители, но и профессионалы. Они выступали в отдельных турнирах: «Рапира для маэстро», «Шпага для маэстро», «Сабля для маэстро». Но один из турниров был смешанным – «Шпага для любителей и маэстро». В нем 17-летний Рамон Фонст также принял участие, дойдя до финала.
Здесь его противником оказался. блестящий мастер Альбер Айя, парижский тренер Рамона. Этот виртуоз-фехтовальщик и стал победителем. А Рамон к своей золотой олимпийской медали добавил еще и серебряную, заняв второе место вслед за «маэстро» Айя.
С тех пор кубинский мастер одерживал победы на самых разных соревнованиях фехтовальщиков. Но особенно памятным для него стал, конечно, 1904 год. Тогда он выиграл сначала чемпионат мира по фехтованию на шпагах, а затем, уже на Олимпийских играх в Сент-Луисе, стал победителем турниров рапиристов и шпажистов.
Всего же за свою долгую спортивную карьеру Рамон Фонст выиграл на самых различных соревнованиях 125 медалей и 26 призов. В первой четверти XX столетия, бесспорно, именно он был самым знаменитым спортсменом всей Латинской Америки. Особенно он отличился на играх Центральной Америки и Карибского моря, которые стали проводиться с 1926 года. На первых же из них Фонст победил в трех видах оружия: на турнирах рапиристов, шпажистов и саблистов. Тогда ему было уже 43 года.
Но и на следующих играх Центральной Америки и Карибского моря Фонст был первым в турнирах фехтовальщиков на шпагах и на рапирах. Именно тогда, в 1930 году, он установил своеобразный рекорд: выиграл 25 боев, не получив при этом ни одного укола.
Рамона Фонста с полным основанием надо назвать истинно великим спортсменом ведь, кроме блестящих побед в фехтовании, он добился немалых успехов и в других видах спорта. Выступал на соревнованиях по стендовой стрельбе, боксу, велосипедному спорту. На крупных международных турнирах по боксу он завоевал 8 призов. А еще в его огромной коллекции спортивных наград были Кубок Парижа за победу в велогонке и 44 медали, выигранные на различных соревнованиях по стрельбе.
Умер Рамон Фонст в 1959 году, уже почти полвека назад. В честь великого кубинского спортсмена в Гаване был учрежден ежегодный турнир по фехтованию, посвященный его памяти.Николай Панин-Коломенкин
(1872-1956)
Местом проведения игр IV Олимпиады первоначально был избран Рим. Но когда до их начала оставался лишь год с небольшим, власти Вечного города объявили, что не успевают подготовить к сроку все необходимые объекты. Как и всей Италии, Риму пришлось отдать много средств на ликвидацию последствий сильного извержения Везувия в 1906 году.
Олимпийское движение выручила Великобритания. В считаные месяцы в Лондоне были выстроены грандиозный олимпийский стадион «Уайт-Сити» на 70 тысяч зрителей, а также 100-метровый плавательный бассейн, арена для борцов, другие спортивные сооружения. А поскольку уже тогда в Лондоне существовал каток с искусственным льдом, в программу Олимпийских игр, проходивших в теплое время года, впервые решили включить и соревнования по фигурному катанию на коньках.
Дело в том, что к началу XX века этот красивый вид спорта уже завоевал большую популярность и очень нравился зрителям. Первый чемпионат Европы по фигурному катанию прошел в Гамбурге еще в 1891 году. Правда, участвовали в нем пока одни только мужчины.
В 1896 году состоялся и первый чемпионат мира, причем не где-нибудь, а в Санкт-Петербурге. Представлены на нем опять-таки были лишь мужчины, и выиграл соревнования немецкий фигурист Г. Фукс. В 1903 году праздновалось 200-летие российской столицы, и поэтому очередной чемпионат мира, уже 8-й по счету, вновь прошел в Санкт-Петербурге. На этот раз чемпионом стал швед Ульрих Сальхов, а петербуржец Николай Панин-Коломенкин выиграл серебряные медали.
Надо заметить, что Ульрих Сальхов за 10 лет выступлений в 1901—1911 годах добился просто фантастического результата. Он десять раз был чемпионом мира и девять – чемпионом Европы…
Первенство мира для женщин впервые было разыграно в швейцарском городе Давосе в 1906 году. Два года спустя впервые звание чемпионов мира оспаривалось в парном катании. И случилось это опять-таки в Санкт-Петербурге. Можно, пожалуй, считать, что на заре XX столетия Россия была одним из мировых центров фигурного катания.
На играх IV Олимпиады в Лондоне фигуристы соревновались в мужском, женском и парном катании. Швед Сальхов и на Олимпийских играх был верен себе, выиграв золотую медаль в произвольном катании у мужчин. В соревновании женщин победила англичанка М. Сайерс. Чемпионами в парном катании стали немецкие фигуристы А. Хюблер и Х. Бюргер.
И здесь же, в Лондоне, олимпийским чемпионом впервые стал российский фигурист. Это был 36-летний петербуржец Николай Панин-Коломенкин, первенствовавший в проводившемся тогда отдельном состязании фигуристов – выполнении специальных фигур. Именно ему отдали предпочтение судьи, несмотря на то что зрители бурно поддерживали двух его соперников, которыми были англичане А. Камминг и Д. Холл-Сэй.
О победе россиянина в английской прессе писали так: «Панин был далеко впереди соперников как в трудности своих фигур, так и в красоте и легкости их выполнения. Он нарезал на льду серию наиболее совершенных рисунков с почти математической точностью».
Словом, выступление российских спортсменов в Лондоне можно было считать вполне удачным – тем более что на этих Олимпийских играх они дебютировали, и в команде было всего 6 человек. Кроме золотой олимпийской медали Панина, были завоеваны еще две серебряные медали – это сделали борцы Н. Орлов и О. Петров.
Однако, провожая российских спортсменов в Лондон, в глубине души мало кто сомневался в том, что Панин непременно будет в числе победителей. На родине хорошо знали, насколько силен этот фигурист. Ведь на чемпионате мира 1903 года в Петербурге, по общему мнению, он уступил шведу У. Сальхову лишь из-за судейской предвзятости. Недаром после соревнований некоторые шведские спортсмены даже принесли россиянину свои извинения.
Чемпионом же России Панин становился каждый год, неизменно покоряя зрителей отточенной техникой исполнения. Да и вообще он был великим спортсменом: блестяще выступал не только на льду, но великолепно играл в теннис, был очень сильным легкоатлетом, гребцом и яхтсменом и – многократным чемпионом России в стрельбе из пистолета и боевого револьвера. И уж, безусловно, ярко одаренной личностью, прекрасно образованным человеком. В 1897 году он с золотой медалью окончил отделение естественных наук физико-математического факультета Петербургского университета. Мог бы, несомненно, заниматься научной деятельностью, но семейные обстоятельства вынудили его поступить на работу в финансовое ведомство.
Там на занятия спортом смотрели без особого одобрения. Поэтому и приходилось выдающемуся спортсмену выступать на соревнованиях, особенно поначалу, под псевдонимом Панин, скрывая свою настоящую фамилию – Коломенкин.
Оставить же спорт он никак не мог, потому что полюбил коньки с детства. Еще в родном селе Хреново Воронежской губернии Панин-Коломенкин начал кататься на льду прудов на самодельных деревянных коньках с железным полозом. Когда ему было 13 лет, переехал в Петербург. Здесь учился, а по вечерам занимался в кружке любителей фигурного катания на одном из прудов Юсупова сада.
В 1893 году Коломенкин поступил в университет. А в 1897 году, как раз когда его закончил, добился первого серьезного успеха, заняв третье место на межгородских соревнованиях фигуристов. Так с тех пор и пошло – на службе по финансовой части он был Коломенкиным, а на соревнованиях – Паниным, но в историю спорта вошел под двойной фамилией – Панин-Коломенкин. По счастью, служба оставляла ему достаточно времени и для тренировок, и для выступлений на различных состязаниях.
Мог он себе позволить и выезжать за границу. В 1904 году, например, за 4 года до игр IV Олимпиады в Лондоне, выступал на чемпионате Европы по фигурному катанию в Швейцарии, где занял третье место.
Николай Александрович Панин-Коломенкин рано открыл в себе и склонность к тренерской работе. Причем не только как практик, но и теоретик. Еще в 1902 году в журнале «Спорт» стала публиковаться с продолжением его большая работа «Теория фигурного катания на коньках». Целью ее было, как писал он сам, помочь фигуристам «привести в систему свои достижения и достичь большей чистоты исполнения». В работе подробнейшим образом разбирались различные фигуры, выполняемые спортсменами на льду.
В том же году Панин-Коломенкин приступил к практической работе в петербургском «Обществе любителей бега на коньках», обучая желающих искусству фигурного катания. А после победы на Олимпийских играх в Лондоне он оставил большой спорт и целиком посвятил себя тренерской работы. Но не оставлял работы и над теорией фигурного катания.
Правда, Николай Александрович по-прежнему продолжал выступать на стрелковых соревнованиях. Всего же с 1906 по 1917 год он был… двадцатитрехкратным чемпионом России по стрельбе из пистолета и боевого револьвера. Позже, уже в 1928 году, в советские времена, стал победителем Всесоюзной спартакиады по стрельбе из пистолета. Тогда ему было уже 56 лет.
Еще в 1910 году вышла большая книга Панина-Коломенкина «Фигурное катание на коньках», первая в России теоретическая работа, посвященная этому виду спорта. Автору были присуждены две золотые медали «За выдающееся в области спорта научное сочинение по фигурному катанию на коньках».
А спустя почти 30 лет Николай Александрович Панин-Коломенкин подготовил обширную монографию «Искусство катания на коньках», где систематизировал собранный им огромный материал по истории, теории, методике и технике фигурного катания. В то время он работал в Институте физической культуры имени П.Ф. Лесгафта, при котором была организована школа мастеров фигурного катания.
В 1939 году за научные достижения и педагогическую деятельность Панину-Коломенкину были присвоены звание доцента и ученая степень кандидата педагогических наук. Его по праву называют основоположником теории и методики современного фигурного катания. Многие российские чемпионы в этом виде спорта считали себя учениками Панина-Коломенкина.
Великий спортсмен, замечательный тренер и педагог прожил долгую жизнь. Кроме научных трудов, он оставил книгу воспоминаний «Страницы из прошлого». Часть этих страниц посвящена играм IV Олимпиады в Лондоне. И сегодняшний читатель может воочию представить те счастливые мгновения первой олимпийской победы, завоеванной спортсменом нашей страны почти век назад.
Но следующей золотой олимпийской медали пришлось ждать потом долгие десятилетия. Четыре года спустя, на Олимпиаде в Стокгольме, Россия довольствовалась лишь двумя серебряными и двумя бронзовыми медалями. А после Первой мировой войны Россия, где к власти пришли большевики, уже не принимала участия в олимпийском движении. Дебют сборной СССР состоялся только на играх XV Олимпиады 1952 года в Хельсинки.Джим Торп
(1888—1953)
В программе игр V Олимпиады, проходившей с 5 мая по 22 июля 1912 года в Стокгольме, впервые появилось легкоатлетическое десятиборье. С того же 1912 года оно неизменно включается в программы всех крупнейших соревнований по легкой атлетике. Чтобы представить, каким «универсалом» должен быть десятиборец, достаточно взглянуть на расписание состязаний, которые растягиваются на 2 дня.
В первый день спортсменам предстоит пробежать стометровку, прыгнуть в длину, толкнуть ядро, прыгнуть в высоту и пробежать 400 метров. На второй день – бег на 110 метров с барьерами, метание диска, прыжки с шестом, метание копья, бег на 1500 метров. Победитель определяется по сумме очков, набранных по всем видам программы, с помощью специальной таблицы.
Есть и еще один вид состязаний легкоатлетов – пятиборье. Начиная с 1964 года, в нем участвовали исключительно женщины (в наши дни женщины состязаются уже в семиборье), однако на Олимпийских играх 1900, 1912, 1920 и 1924 годов победу в пятиборье разыгрывали мужчины, соревновавшиеся в беге на 200 и 1500 метров, метании копья и диска и прыжках в длину.
В Стокгольме, на Олимпийских играх 1912 года, золотые медали и в пятиборье, и в десятиборье завоевал 24-летний американский легкоатлет Джим Торп. Вручая победителю лавровый венок, король Швеции Густав V Адольф, сказал, что Торп, по его мнению, величайший атлет всех времен.
Возможно, в этот момент сам двукратный олимпийский чемпион больше всего жалел о том, что этого триумфа не видят его родители, бедные индейцы из штата Оклахома. Вряд ли они могли даже в самых смелых мечтах представить, что их сын добьется такой блестящей победы и будет стоять рядом с королем далекой Швеции.
Да и сам он лет 10 назад ни за что в это не поверил бы. Ведь тогда он не был еще даже Джимом Торпом и носил имя Ва-То-Хук, что означало – «Сверкающая тропа». Это уже потом его стали называть Джеймсом (а обычно Джимом) Торпом – кто-то придумал такое сочетание исключительно для удобства произношения.
Зато с детства «Сверкающая тропа» отличался исключительными физическими данными. Быстрее всех своих сверстников бегал, прыгал, плавал. Когда он учился в школе, тренеры соревновались друг с другом – кому удастся окончательно переманить Торпа к себе.
Ему же самому было интересно все, и поэтому он играл в баскетбол, бейсбол, американский футбол, плавал, бегал, принимал участие в школьных соревнованиях чуть ли не по всем видам спорта.
Образование ему удалось продолжить опять-таки благодаря протекции тренеров, не упускавших его из вида. Сначала он попал в колледж, а затем и в университет. Для «обыкновенного» парнишки-индейца это было тогда практически невозможно.
Как раз в университете Джим Торп всерьез и уже окончательно увлекся легкой атлетикой, причем именно легкоатлетическим многоборьем, позволявшим использовать все его превосходные физические данные. Успехи индейца-многоборца были столь впечатляющи, что его включили в олимпийскую сборную команду Соединенных Штатов Америки, которая готовилась к поездке в Стокгольм.
На играх V Олимпиады у него были достойнейшие соперники. В десятиборье это прежде всего шведы Х. Висландер, Ч. Ломберг, Ё. Хольмер. В пятиборье – норвежец Ф. Бье, канадец Ф. Лукман, соотечественник-американец Дж. Донахью. Но тем более впечатляющими стали обе победы Джима Торпа.
В пятиборье он показал лучшие результаты в беге и на 200, и на 1500 метров, прыжках в длину и в метании диска. Только в метании копья занял третье место. Но все равно по сумме набранных очков намного опередил ставшего вторым норвежца Ф. Бье.
Выступление Торпа в десятиборье принесло сенсацию. Он опередил серебряного призера, шведа Хуго Висландера, на 690 очков. Результат Торпа – 8412 очков – в течение 15 лет не мог превзойти ни один другой атлет. Поэтому стоит, пожалуй, вспомнить результаты, показанные им тогда на великолепном Королевском стадионе, специально построенном в Стокгольме к Олимпийским играм 1912 года.
В первый день соревнований Торп пробежал 100-метровку за 11,2 сек, прыгнул в длину на 6 м 79 см, в высоту на 1 м 87 см, толкнул ядро на 12 м 89 см, пробежал 400 метров за 52,2 сек. На следующий день в беге с барьерами на 100 метров Торп показал результат 15,6 сек, метнул диск на 36 м 98 см, прыгнул с шестом на 3 м 24 см, метнул копье на 45 м 70 см, пробежал 1500 метров за 4 мин. 40,1 сек.
После побед в пятиборье и десятиборье и двух завоеванных им золотых олимпийских медалей Торп стал одним из самых популярных иностранных спортсменов в Стокгольме. Журналисты искали его, чтобы взять интервью, любители спорта жаждали получить автограф. А когда олимпийская сборная Соединенных Штатов Америки вернулась на родину, блестящей победой Торпа гордилась вся страна. Его принял и поздравил сам президент Уильям Тафт.
В момент этого нового триумфа сам двукратный олимпийский чемпион и представить, конечно, не мог, какие горькие испытания ждут его впереди и что его блестящая победа в Стокгольме радует не всю Америку. Нашлись люди, которые не могли простить Торпу того, что он был не белым, а индейцем. Расисты решили любой ценой лишить великого спортсмена завоеванных им наград. А для этого все средства были хороши.
Несколько месяцев спустя в газетах появилось сообщение, что за два года до Олимпийских игр Джим Торп играл в бейсбол в какой-то полупрофессиональной команде, получая за это вознаграждение – 60 долларов в месяц – и тем самым нарушая свой статус любителя.
Обвинение было, что называется, притянуто за уши. Сам Джим Торп в ответ на это заявлял: «Я в самом деле играл в бейсбол в течение летних каникул в составе одной команды Северной Каролины, точно так же, как и многие другие мои коллеги, которые и по сей день считаются любителями. Просто мне очень нравится эта игра. Когда я вернулся из Стокгольма, мне предлагали большие деньги, чтобы я стал спортсменом-профессионалом. Но я отказался, потому что никогда не стремился к наживе».
Однако расистские настроения оказались сильны и в Национальном олимпийском комитете Соединенных Штатов Америки. Факты, подброшенные в прессу, рассматривались с явной предвзятостью. В результате Торп был дисквалифицирован. С этим решением, к сожалению, согласился и Международный олимпийский комитет, который в мае 1913 года аннулировал результаты выступлений Джима Торпа в Стокгольме и лишил его золотых медалей.
МОК намеревался вручить эти награды атлетам, занявшим в пятиборье и десятиборье вторые места. Но швед Хуго Висландер наотрез отказался это сделать. Спортсмен с достоинством заявил: «Я слишком дорожу своей серебряной медалью, чтобы принять чужую золотую. Победу одержал не я, а Торп». Тем не менее олимпийским чемпионом 1912 года в десятиборье во всех справочниках был назван именно он, а в пятиборье – норвежец Ф. Бье. На строчку вверх подвинулись, соответственно, и все, кто занял тогда остальные места.
Против решения Международного олимпийского комитета протестовали тогда многие известные спортсмены. Но все-таки случилось то, что случилось: имя Торпа было вычеркнуто из списка олимпийских чемпионов, а сам он пожизненно дисквалифицирован.
Это решение оказалось для него тяжелейшим ударом. Он, правда, еще лет 15 продолжал заниматься спортом, но уже как профессионал – играл в бейсбол и американский футбол. Однако, увы, все больше пил. Поэтому спорт пришлось бросить.
Жил Торп в Лос-Анджелесе, владел крошечным баром, который для него купили друзья, и вел не слишком правильный образ жизни. Слабым утешением для него стало то, что в 1932 году, когда в Лос-Анджелесе проходили игры X Олимпиады, Торпа пригласили на трибуну для почетных гостей.
Он умер в 1953 году после долгой болезни. А ровно через 20 лет в бюллетене Любительского атлетического союза США появилось сообщение, что Джим Торп, чемпион игр V Олимпиады 1912 года, восстановлен в правах любителя.
Теперь поселок, в котором родился Торп, стал уже городом, переименованным в Джимторптаун. На центральной площади стоит плита из красного гранита, на которой высечены слова, сказанные Джиму Торпу после его победы на Олимпиаде в Стокгольме королем Швеции Густавом V Адольфом: «Вы величайший атлет мира».Ханнес Колемайнен
(1889-1966)
На играх V Олимпиады в Стокгольме был еще один герой – великий финский стайер Ханнес Колемайнен. В 10-х – начале 20-х годов XX века мало кто мог сравниться с ним в беге на длинные дистанции. Да и вообще можно удивиться тому, что маленькая Финляндия дала миру целую плеяду великих бегунов, в числе которых, кроме Колемайнена, были Пааво Нурми, Матти Ярвинен, Лассе Вирен…
Начинал же Колемайнен свою спортивную карьеру с лыж, поскольку в Финляндии зима длится долго, и лыжником в этой стране становится каждый мальчишка. Отец Ханнеса был плотником из маленького города Куопио. Соревноваться на лыжне будущему четырехкратному олимпийскому чемпиону в первую очередь приходилось с тремя своими братьями. Но старший брат, кроме лыж, увлекался еще и легкой атлетикой, а его примеру последовали и остальные.
Сначала Ханнес Колемайнен попробовал свои силы в марафонском беге. Когда ему было 18 лет, он впервые принял участие в крупных соревнованиях в Выборге (не надо забывать, что до 1917 года княжество Финляндское входило в состав Российской империи). К финишу марафонского забега Ханнес пришел третьим, отстав от старшего брата.
Чуть позже, на других соревнованиях в Хельсинки, Ханнес закончил марафонскую дистанцию уже вторым, опять-таки пропустив вперед другого своего брата. В 20 лет он участвовал в больших соревнованиях в Петербурге, но теперь уже на других дистанциях. Здесь Ханнес стал победителем в забегах на 1500 и 5000 метров, завоевав золотые медали.
С тех пор он считался одним из лучших стайеров Европы, но главная его победа была впереди. Ее Колемайнен одержал в финальном забеге на 5000 метров во время игр V Олимпиады. Тогда переполненный Королевский стадион Стокгольма увидел полную драматизма борьбу двух великих стайеров – финна Ханнеса Колемайнена и француза Жана Буэна.
Явным фаворитом считался Буэн. В предварительном забеге на 5000 метров он установил мировой рекорд. Да и в финальном забеге он сразу взял резкий темп, словно показывая всем, что ему не составит труда побить теперь и свое же собственное достижение. Скептики, правда, сомневались, правильно ли француз построил стратегию, хватит ли при таком темпе сил на всю дистанцию.
Однако и финский стайер, похоже, не думал об экономии сил. Он все время шел с Буэном рядом.
На середине дистанции оба лидера уже на полкруга опережали остальных бегунов. На последнем круге, когда весь стадион уже встал, Буэн вырвался вперед на три метра, но финн сделал рывок, догнал француза и в свою очередь сам стал лидером.
Но теперь уже Буэн нашел в себе силы для рывка и вновь обогнал Колемайнена. Так продолжалось на последнем круге больше десяти раз: лидировал то один, то другой.
На финишную прямую первым вышел Буэн. Но когда до победы ему оставалось лишь 20 метров, Колемайнен, сделав, как показалось зрителям, сверхчеловеческое усилие, вновь стал его настигать. И буквально в последнее мгновение опередил Буэна на какие-то сантиметры, придя к финишу первым и установив новый мировой и олимпийский рекорд.
Время победителя составило 14 минут 36,6 секунды. Мировой рекорд Буэна, установленный накануне, продержался лишь сутки и был улучшен сразу на 30 секунд. Этому рекорду суждено было продержаться 10 лет. Но и Буэн пробежал дистанцию блестяще, превзойдя свое собственное достижение. Ведь он отстал от победителя лишь на десятую долю секунды. Жан Буэн, как и Ханнес Колемайнен, тоже был великим стайером…
Разумеется, со своим поражением француз не мог смириться. Он верил, что на играх следующей, VI Олимпиады, которая должна была состояться в Берлине в 1916 году, обязательно возьмет на этой дистанции у финна реванш.
Никто тогда еще не знал, что VI Олимпиаду придется пропустить из-за Первой мировой войны, которая начнется в 1914 году. Это только в Древней Элладе на время Олимпийских игр наступал мир, в XX веке все было иначе. И Жан Буэн не ведал, что он пойдет на фронт, чтобы погибнуть в сентябре первого года войны.
Колемайнену же суждено было завоевать в Стокгольме еще две золотые олимпийские медали и одну серебряную. Он выиграл забег на 10 000 метров, установив олимпийский рекорд, и был первым в кроссе на 12 000 метров. В кроссе, кроме золотой медали за победу в личном первенстве, он получил и серебряную медаль в командном зачете.
Да и последующие его спортивные достижения были великолепными – он одерживал на различных соревнованиях одну победу за другой. В том же 1912 году установил новый мировой рекорд в забеге на 3000 метров. На следующий год – мировой рекорд в забеге на 20 километров.
В годы Первой мировой войны Колемайнен жил в Соединенных Штатах Америки, где работал и поддерживал спортивную форму. Но когда военное лихолетье миновало и бельгийский город Антверпен стал готовиться к играм VII Олимпиады, великий стайер вернулся на родину, в Финляндию.
Ему был 31 год, когда в Антверпене он завоевал еще одну золотую олимпийскую медаль, уже четвертую по счету, победив в марафонском забеге. В это время уже взошла звезда другого великого финского бегуна – Пааво Нурми, для которого Колемайнен, по собственному признанию Нурми, всегда был примером.
Но и у Колемайнена впереди было еще немало блестящих достижений. После Олимпийских игр в том же 1920 году он установил мировой рекорд в беге на 25 километров, а два года спустя улучшил его почти на минуту. Еще один мировой рекорд в 1922 году Колемайнен установил в беге на 30 километров.
В 1924 году Колемайнен приехал и на игры VIII Олимпиады, которые проходили в Париже, чтобы участвовать в марафонском забеге. Но здесь ему не повезло: он повредил ногу и сошел с дистанции. Однако олимпийским чемпионом в марафоне стал тогда еще один финский бегун – Альбин Стенрус.
Как бы то ни было, из спорта Ханнес Колемайнен ушел победителем. И в память его побед в Куопио, родном городе великого стайера, на берегу одного из бесчисленных финских озер стоит теперь бронзовый памятник четырехкратному олимпийскому чемпиону.Гиллис Графстрём
(1893-1938)
В начале XX века сильнейшими в мужском фигурном катании были, безусловно, шведские спортсмены. Первым олимпийским чемпионом в этом виде спорта, завоевавшим золотую медаль на играх IV Олимпиады 1908 года в Лондоне, был швед Ульрих Сальхов. (В проводившемся тогда отдельном состязании фигуристов – выполнении специальных фигур – победил россиянин Николай Панин-Коломенкин.) Кроме того, в 1901—1905 и в 1907—1911 годах Сальхов становился чемпионом мира. В 1896, 1899, 1900, 1904, 1906, 1907, 1909, 1910 и 1913 годах Ульрих Сальхов выигрывал звание чемпиона Европы.
А в 20-е годы XX столетия первым в одиночном катании у мужчин был соотечественник Сальхова Гиллис Графстрём. В 1920 году, когда в Антверпене проходили игры V Олимпиады, самые громкие его победы были еще впереди. Но молва о необыкновенном искусстве скандинавских фигуристов, даже при отсутствии телевидения, уже достигла Бельгии. Из девяти фигуристов, приехавших на Олимпийские игры и представлявших шесть стран, большинство были из Швеции, Норвегии и Финляндии. Посмотреть на их выступления во Дворец спорта в Антверпене собиралось множество людей.
Большой интерес вызывало и то, что в Антверпен приехал сам Ульрих Сальхов, но великие достижения прославленного мастера уже были в прошлом. На играх VII Олимпиады многократный чемпион мира и олимпийский чемпион 1908 года занял лишь четвертое место. Но уступил он скандинавам – на втором и третьем местах были норвежцы А. Крог и М. Стикрудс. Да и на пятом месте тоже оказался скандинав – финн С.Ильманен.
Лишь американец Н. Найлс смог составить скандинавам некоторую конкуренцию, завоевав шестое место.
А первым был швед Гиллис Графстрём, покоривший и судей, и зрителей своей великолепной произвольной программой. В ней сочетались элегантность, безупречное чувство музыки и отточенное мастерство в выполнении сложных элементов, многие из которых он разработал сам.
И никто из зрителей не знал, что накануне выступления с Графстрёмом случилась серьезная для фигуриста неприятность: у него сломался конек. Починить его оказалось невозможно, а в те времена у спортсменов еще не было принято возить на соревнования запасной инвентарь в большом количестве. Графстрёму пришлось обойти чуть ли не весь разрушенный бедами Первой мировой войны Антверпен, прежде чем удалось купить старомодные подержанные коньки, пришедшиеся ему впору. На них-то он и завоевал свою первую золотую олимпийскую медаль.
Уже тогда журналисты, старавшиеся разузнать о новом олимпийском чемпионе как можно больше, обратили внимание на то, что он отличается весьма замкнутым, очень своеобразным характером. О себе он рассказывал скупо и неохотно. Удалось все же выяснить, что впервые Гиллис выступил на школьных соревнованиях фигуристов в 1907 году и занял третье место. После этого не раз побеждал на соревнованиях шведских юниоров, а в 1912 году занял второе место на чемпионате Швеции. На чемпионате мира по фигурному катанию среди мужчин Графстрём впервые появился в 1914 году и оказался всего лишь седьмым.
В женском одиночном катании на играх VII Олимпиады в Антверпене чемпионкой также стала соотечественница Графстрёма Магда Юлин. Но это был первый и последний олимпийский успех шведского женского фигурного катания. На I зимних Олимпийских играх 1924 года в Шамони победила австрийская спортсменка Херма Планк-Сабо, а потом наступила долгая эра великой норвежки Сони Хени.
А в мужском одиночном катании после Олимпийских игр в Антверпене продолжалась эра великого шведа Гиллиса Графстрёма. И прежде всего он столь же легко, как на Олимпиаде, победил на чемпионате мира 1922 года.
Надо сказать, что от его весьма своеобразного характера немало натерпелись и руководители Олимпийского комитета Швеции вместе с руководителями шведского Союза фигуристов. Дело в том, что Графстрём был настоящим художником от фигурного катания и выходил на лед прежде всего для своего эстетического удовольствия. Утруждать же себя напряженной борьбой за медали и призы, пусть самого высокого достоинства, было ему не по душе. К тому же большую часть своей жизни он провел вдали от Швеции, предпочитая подолгу жить в других странах. Так что уговорить Графстрёма выступить в больших международных соревнованиях всегда было большой проблемой. Ему не раз случалось отказываться от участия в чемпионатах мира, как это было, например, в 1923 году.
Тем не менее, когда было принято решение о проведении I зимних Олимпийских игр во французских Альпах и о включении фигурного катания в их программу, Графстрём поддался на уговоры руководителей шведского спорта и приехал в Шамони. Здесь он победил столь же легко, как в Антверпене, оставив позади австрийца В. Бёкля и швейцарца Ж. Гаучи.
Затем Графстрём согласился участвовать в чемпионате мира по фигурному катанию, который в 1924 году проходил в английском Манчестере, и тоже завоевал звание чемпиона.
История повторилась накануне II зимних Олимпийских игр в швейцарском Санкт-Морице в 1928 году. Графстрёма снова удалось уговорить принять в них участие, и теперь шведский фигурист стал уже трехкратным олимпийским чемпионом. Однако на чемпионат мира в 1928 году он не поехал.
В следующем году чемпионат мира по фигурному катанию состоялся в Лондоне. Здесь Графстрём выступал и снова стал чемпионом. А вот на чемпионат мира 1930 года в Нью-Йорк не поехал, отказавшись от участия буквально в последний момент и не указывая причин.
И все же в 1932 году 38-летний Гиллис Графстрём все-таки отправился за океан, чтобы участвовать в III зимних Олимпийских играх в Лейк-Плэсиде. Кто знает, возможно, ему удалось бы стать и четырехкратным олимпийским чемпионом, но помешал досадный случай. На одной из последних тренировок Графстрём столкнулся с назойливым фоторепортером одной из американских газет, который вылез на лед, мешая спортсмену. В результате великий фигурист упал и сильно повредил колено.
Однако, несмотря на травму, он занял второе место, завоевав серебряную олимпийскую медаль. Чемпионом тогда стал австрийский фигурист Карл Шефер. В 1936 году ему удалось стать и двукратным олимпийским чемпионом.
А что касается Графстрёма, то из-за травмы он не смог принять участия в очередном чемпионате мира, который в 1932 году проходил в Монреале, и его долгая и славная спортивная карьера на этом завершилась. А вот сама жизнь великого мастера фигурного катания оказалась короткой – он умер в 45 лет.Пааво Нурми
(1897-1973)
Даже простой перечень рекордных достижений великого финского бегуна Пааво Нурми занимает немало строк. Еще бы: мировые рекорды он устанавливал 22 раза! На самых разных состязаниях и на разных дистанциях: 1500 метров, 1 миля, 2000 метров, 3000 метров, 2 мили, 3 мили, 5000 метров, 4 мили, 5 миль, 6 миль, 10 000 метров, 15 000 метров, 10 миль, 20 000 метров. А кроме того, в беге продолжительностью в час, в эстафетном беге в составе команды Финляндии… Первый мировой рекорд Нурми на дистанции 10 000 метров относится к 1921 году, последний – в беге на 2 мили – был установлен через десять лет, когда ему было 34 года.
В Олимпийских играх, завоевав на них 9 золотых и 3 серебряные медали, Нурми участвовал трижды. Впервые – на играх VII Олимпиады в Антверпене в 1920 году. Можно, пожалуй, считать, что здесь Нурми принял победную эстафету у другого великого финского бегуна – Ханнеса Колемайнена. Во всяком случае, первую свою золотую медаль Нурми завоевал, выиграв бег на 10 000 тысяч метров, а прошлым олимпийским чемпионом на этой дистанции (не только на ней одной) как раз и был Колемайнен, триумфатор стокгольмских Олимпийских игр 1912 года.
Надо напомнить, что в Антверпене, где дебютировал Нурми, сам Колемайнен завоевал свою последнюю золотую олимпийскую медаль, победив в марафоне.
Туристам, которым теперь доводится бывать в финском городе Турку, экскурсоводы показывают парк, в котором в юности тренировался великий финский бегун Пааво Нурми. Неподалеку от Турку он родился, здесь он решил стать великим бегуном – таким, как Колемайнен. Для этого с детства Нурми закалял душу и тело, учился презирать трудности и день за днем пробегал километры, пока обходясь без тренеров, – самостоятельно разработал систему тренировок и никогда не отступал от намеченного.
Когда ему было 13 лет, Нурми стал чемпионом школы по кроссу. В 1918 году, когда Пааво служил в армии, он прославился на всю Финляндию, выиграв на армейских соревнованиях кросс на 20 километров. В самом этот факте, впрочем, не было бы ничего удивительного, если б он не опередил ближайшего соперника на целых полчаса. О феноменальном солдате-бегуне тогда написали многие финские газеты.
Через два года уже был Антверпен. 2607 спортсменов из 29 стран собрались на первые Олимпийские игры после мировой войны. Кстати, именно здесь, в бельгийском портовом городе в устье реки Шельды, впервые был поднят олимпийский флаг с пятью переплетенными кольцами, а над стадионом впервые прозвучала олимпийская клятва.
На играх VII Олимпиады Нурми пока обошелся без рекордов, хотя и завоевал золотые олимпийские медали на дистанциях в 10 000 метров и в кроссе на 8000 метров, где медали получил как в личном, так и в командном зачете. В беге на 5000 метров Нурми был вторым, уступив победу французу Ж. Гиймо. Мировой и олимпийский рекорд на этой дистанции, установленный Колемайненом в Стокгольме, пока устоял – победитель-француз не «дотянулся» до него почти на 20 секунд.
Но в промежутке между двумя Олимпиадами Нурми стал мировым рекордсменом и на дистанции в 10 000 метров, и на дистанции в 5000 метров. Первый рекорд пал в 1921 году, второй – в 1922 году. Блестящее достижение Колемайнена в беге на 5000 метров – 14 минут 36,6 секунды – Нурми улучшил на 1,2 секунды.
На играх VIII Олимпиады в Париже 1924 года Пааво Нурми добился триумфального успеха: здесь он завоевал 5 золотых олимпийских медалей. Один из олимпийских дней по праву надо назвать днем Нурми – тот, на который были назначены забеги на 1500 и 5000 тысяч метров. Очевидцы рассказывают, что уже в предварительном забеге на 1500 метров финский бегун поразил зрителей. Он бежал, словно на тренировке, держа в руке хронометр, на который смотрел после каждого круга, и не особенно спеша. Только на последних 200 метрах он взвинтил темп, легко оторвался от всех остальных бегунов и пришел первым.
Столь же легко он пробежал эту дистанцию и в финальном забеге, установив олимпийский рекорд. А спустя всего час, к восторгу стадиона, с такой же легкостью завоевал золотую медаль и на дистанции 5000 метров – опять-таки с олимпийским рекордом.
На следующий день, когда был назначен кросс на 10 000 метров, в Париже стояла страшная жара. Столбик термометра поднялся далеко над отметкой в 30 градусов. В забеге приняли участие 38 спортсменов из 10 стран, но невыносимые условия заставили больше половины участников сойти с дистанции. До финиша добежали лишь 15 человек, и первым – Пааво Нурми. Здесь он получил сразу две золотые медали – как в личном, так и в командном зачете. И еще одну золотую медаль в Париже финский бегун завоевал в командном беге на 3000 метров.
После парижской Олимпиады Нурми пригласили в Соединенные Штаты Америки. Страна, гордившаяся своей легкоатлетической школой, хотела посмотреть, что представляет собой этот европеец, сумевший завоевать восемь золотых олимпийских медалей на двух Олимпиадах. И он, поражая публику, снова побеждал соперников-американцев на самых разных дистанциях.
Последнюю свою золотую олимпийскую медаль Пааво Нурми выиграл на играх IX Олимпиады в Амстердаме в 1928 году на дистанции в 10 000 метров (с новым олимпийским рекордом). Тогда же он прибавил к своим бессчетным спортивным трофеям вдобавок и две серебряные олимпийские медали – в беге на 5000 метров и на 3000 метров с препятствиями.
А когда Нурми было уже 55 лет, он стал участником еще одних Олимпийских игр. Но на этот раз почетным участником. В 1952 году игры XV Олимпиады проходили в Хельсинки, и Нурми зажигал олимпийский огонь. Когда он появился на беговой дорожке Олимпийского стадиона с горящим факелом, 40 тысяч зрителей поднялись, приветствуя великого спортсмена. А факел перед этим ему вручил другой олимпийский чемпион – Ханнес Колемайнен.
В то время, закончив спортивную карьеру, Нурми успешно занимался бизнесом. А в 1968 году основал фонд для поддержки медицинских исследований в области сердечно-сосудистых заболеваний.
Пааво Нурми и сегодня – национальная гордость Финляндии. Одна из достопримечательностей Хельсинки – скульптура великого бегуна, установленная еще при его жизни – честь, которой удостаиваются немногие. В 1924 году по заказу финляндского правительства ее изваял известный скульптор В. Ааолтонен. А в Музее спорта, который разместился в здании Олимпийского стадиона, один из главных экспонатов – шиповки Пааво Нурми.Сюзанна Ленглен
(1899—1938)
Первый свой турнир, проходивший в Южной Франции, Сюзанна Ленглен выиграла в 1914 году, когда ей было 15 лет. Ей сразу стали пророчить великое теннисное будущее, но в том же году началась Первая мировая война, и во Францию вторглись немецкие войска. О соревнованиях надолго пришлось забыть. Однако тренировки юная теннисистка не прекращала.
Любопытно, что тренировал Сюзанну ее отец Шарль Ленглен, по профессии. аптекарь. Главное внимание он уделял воспитанию выносливости и поэтому заставлял дочь трудиться на корте до изнеможения. В те времена никто из теннисисток не утруждал себя столь же интенсивными и регулярными тренировками. Да и вообще теннис тогда был не только спортом, а вдобавок и видом особого светского развлечения. Или, точнее, спортом аристократов.
Для спортсменок немаловажно было показать не одно только теннисное мастерство, но и свой наряд – ведь дамы появлялись на корте в длинных, до пола юбках, в блузках с длинными рукавами и в очаровательных шляпках. И зрители были непростые – светские люди, которых привлекало красивое зрелище, приправленное накалом борьбы.
Однако тренер-аптекарь знал, что делал. Благодаря многочасовым постоянным тренировкам, вошедшим у нее в привычку, Сюзанна всегда находилась в прекрасной физической форме, превосходя в этом всех своих соперниц. Манеру ее игры даже находили мужской – она великолепно владела сильной подачей и точными завершающими ударами с лета.
Точность ударов тоже специально и подолгу отрабатывалась на тренировках. Для этого папа Сюзанны изобрел собственный оригинальный метод. В самых разных уголках корта раскладывались носовые платки, куда и нужно было попасть мячом. За каждое точное попадание тренер награждал дочь монеткой в сантим.
В 1919 году закончилась Первая мировая война. И Сюзанна Ленглен впервые приняла участие в Уимблдонском турнире – самом престижном соревновании лучших теннисистов, который разыгрывается с 1877 года и по сей день считается неофициальным личным первенством мира по теннису. Дебют юной француженки был триумфальным – в решающем матче одиночного женского разряда она победила семикратную чемпионку Уимблдона Доротею Ламберт-Чэмберс. Однако первая в блестящей карьере Ленглен победа далась ей нелегко.
Уже стартовый сет стал изнурительным – Ленглен одержала победу при счете 10: 8. Второй сет опытная англичанка сумела отыграть – 6:4. И все-таки в решающем, надолго затянувшемся и изобилующем драматическими коллизиями третьем сете победа осталась за двадцатилетней француженкой – 9: 7.
Одержала она победу и в парном разряде вместе с Элизабет Райан. С двух этих побед на Уимблдонском турнире начались «годы Ленглен» – в первой половине 20-х годов прошлого века равных в теннисе ей не было.
Дважды олимпийской чемпионкой Сюзанна Ленглен стала в 1920 году, на играх VII Олимпиады в Антверпене. Теннисный олимпийский турнир получился тогда ярким, праздничным зрелищем, особенно впечатляющим на фоне повсюду видневшихся следов войны, от которых еще не успел избавиться портовый бельгийский город. Антверпену пришлось пережить оккупацию германских войск, он очень пострадал во время боев за его освобождения, огромные олимпийские плакаты и гирлянды цветов зачастую прикрывали руины.
Зато над каждым домом развевался флаг. Жители города и гости, приехавшие на игры Олимпиады, словно стремясь поскорее забыть о бедствиях войны, пели, веселились и от души радовались успехам спортсменов. Сюзанна Ленглен подарила им красивую игру, закончившуюся блистательными победами. Первую свою золотую олимпийскую медаль француженка завоевала в женском одиночном разряде, победив в финале англичанку Э. Холман. В состязаниях теннисисток она сыграла в общей сложности 10 сетов, не проиграв ни одного из них.
Вторую золотую медаль Ленглен выиграла в смешанном разряде (в паре с Максом Декюжи). Получила она в Антверпене и бронзовую олимпийскую медаль – за третье место в женском парном разряде, где выступила вместе с Элизабет д\'Айен.
К сожалению, на следующих Олимпийских играх 1924 года в Париже Ленглен уже не выступала. Но как раз в промежутке между ними она пребывала в зените славы.
Выиграв впервые в 1919 году Уимблдонский турнир в женском одиночном разряде, она неизменно выигрывала его еще четыре года подряд, вплоть до 1923 года. Все эти годы она побеждала и в парном разряде.
Сюзанной Ленглен восхищались тогда все – короли, американские миллионеры, знаменитые писатели, в числе которых был и Владимир Набоков. Восхищались не только ее игрой, но и манерой одеваться. Француженка стала законодательницей мод на корте – в то время как другие спортсменки появлялись в длинных юбках и блузках, она первой обнажила плечи, а потом продемонстрировала публике и свои хорошенькие ножки в ажурных чулках, надев короткую юбку. Первой же она сняла с головы и традиционную белую шляпку, заменив ее цветной лентой, придерживающей волосы.
А вне корта она щеголяла экстравагантными нарядами. Могла, например, появиться в цветном тюрбане.
Надо признать, характер у великой теннисистки был не из лучших, и, несмотря на мужскую манеру игры, зачастую она вела себя, словно избалованная примадонна, требуя повышенного внимания. Обожала всеобщее поклонение, любое ее появление на публике было обставлено как выход на сцену. В перерывах между сетами, снова привлекая к себе интерес, она демонстративно поправляла на лице косметику и подкрепляла силы икрой и шампанским.
На Уимблдонских турнирах Ленглен прекратила выступать из-за скандала: опоздала на матч в тот самый день, когда посмотреть на ее игру специально приехала королева, а после того, как главный судья отчитал теннисную примадонну, вспылила и зареклась приезжать в Англию.
Но победы она продолжала одерживать одну за другой. Одна из самых памятных случилась в феврале 1926 года. Соперницей была юная Элен Уиллс, восходящая звезда американского тенниса. Француженка и американка встретились в финале популярного в те году теннисного турнира в Каннах, на Лазурном берегу. Кстати, неподалеку, в Ницце, и жила Сюзанна Ленглен.
Интерес к встрече был огромный. На трибунах сидели представители королевских домов Европы, банкиры и промышленники, знаменитые писатели и художники. Поболеть за соотечественницу из-за океана прибыли сотни американских болельщиков, которые могли себе это позволить. Зрители залезли даже на крыши ближайших к корту домов.
Подробные отчеты о матче передавали потом в свои газеты сотни журналистов. Сама же встреча оказалась хоть и напряженной, но не слишком зрелищной. Тем не менее не знавшая поражений французская теннисистка одержала победу в двух сетах – 6: 3, 8: 6.
Великая спортсменка стала одной из первых профессиональных теннисисток – в ту пору это было еще редкостью. Причем все дела вел опять-таки отец Сюзанны Шарль Ленглен, обговаривавший финансовые условия, на которых его дочь могла бы участвовать в турнирах. Но после первого же большого профессионального турне Сюзанна почувствовала скуку и прекратила выступления. Вскоре она открыла в Париже теннисную школу, где лично давала уроки способной молодежи.
Жизнь великой теннисистки оказалась короткой – она никогда не отличалась хорошим здоровьем. У нее случались приступы астмы, она болела желтухой, была подвержена нервным срывам. Умерла Сюзанна Ленглен летом 1938 года. Французское правительство посмертно наградило ее высшей государственной наградой – орденом Почетного легиона. А само ее имя спустя годы стало одной из великих легенд тенниса.Клас Тунберг
(1893—1973)
Поделиться книгой: