Weekend

Я задумалась.

– Не помню, доктор Портман.

– Это звучит банально, но вам нужно научиться отдыхать. Сбрасывать с себя маску успешной и деловой женщины и превращаться в женщину трепетную и слабую, если хотите. Позволять себе все, баловать себя. Дарить дни и вечера, посвященные только и исключительно вашим желанием. У вас есть семья?

– Да… сын. Приемный сын. Джо.

– Расскажите о нем.

– Он очень юн и умен. Непохож на других детей. Умеет думать. Ищет .

«Он просто ищет смысл своего существования, пытаясь понять, кто он и что делает на этой земле. Но вы, Ванесса, вряд ли способны это понять , увы».

– А чем он увлекается?

– Физикой. Химией. Естествознанием, в общем. А еще мистикой.

– Он ходит в школу?

– Да.

– Вы проводите с ним время?

– Да. Нечасто. Нет времени, вы же понимаете…

– А хотели бы?

– Не знаю.

– Джо скучает по вам и отцу.

Я тяжело вздохнула, закрыв глаза. Мысли о ребенке были слишком яркими и болезненными. Джо был сыном Сэма от какой-то очередной любовницы. Она умерла во время родов, и я усыновила мальчика. Наверное, никто из Ордена не поймет, что двигало мной в тот момент. Но это был не обычный ребенок – это был сын смертного, за которого я вышла замуж.

– С отцом он видится часто…

– Почему вы расстались?

– Пришло время .

– А кто определил этот временной порог?

Я определила. Обстоятельства. Жизнь. Я должна была… Нет. Не вспоминать о нем сейчас.

– Совместное решение. У него были любовницы. У меня любовники. У нас обоих работа. Мы сохранили дружеские отношения. Я занимаюсь выставками его работ. Он известный в Треверберге художник.

– Вы скучаете.

Ванесса уже не спрашивала. Утверждала. Скучаю ли я? Теодора Барт, видимо, да. Я – нет. В моем психическом просто нет такого – способности скучать по смертному человеку. Мы даем людям все, в чем они нуждаются, и радуемся от их радости. Получаем огромное удовольствие от самого факта, что осветили жизнь человека. Мы не боимся потерять и стараемся не причинять боль. Если расстаемся со смертным, часто стираем себя из его памяти. Мои отношения с Сэмом не подчиняются темным законам и не вписываются в принятую модель отношений «бессмертный-смертный». Хотя… Я не солгу, если скажу, что любые мои отношения со смертным в эту модель не вписываются. За четыре тысячи лет я была не более чем с десятью смертными. И всегда это было больше, чем секс. И абсолютное большинство связей пришлось на последние сто пятьдесят лет. После того, как с меня сняли все обязательства перед Темным Орденом и темным знанием. Потолок в кабинете Ванессы был красив и при этом предельно прост. Минимализм. Изящная лепнина. Идеальная белизна. Иногда казалось, что он прозрачен – и пациент может увидеть небо. Я лежала в кресле, рассматривая этот потолок и положив ногу на ногу. Голос доктора успокаивал. Не знаю, что на счет ее профессиональных качеств, дипломов и научных достижений, но общаться со своими пациентами-клиентами она умела.

– Да, иногда, я скучаю по нему. Знаете ли, у нас был прекрасный секс.

– А с другими?

Я поморщилась.

– Не могу расслабиться ни с кем более.

Ванесса написала несколько строк и отложила ручку, видимо, задумавшись.

– Никто, кроме вашего бывшего мужа не может вам дать то, что вы хотите?

– Наверное, это верная формулировка.

Доктор вздохнула.

– Предлагаю продолжить в следующий раз. Сегодня пятница. Оторвитесь, Теодора.

Я села и посмотрела на нее, изобразив удивление.

– Оторваться?

– Позвольте себе все, что не позволяли до сих пор. В этом городе есть чудесное место.

– Что за место?

– Прекрасный клуб… Его держит мой коллега. Я думаю, там вы найдете все, что вам нужно. Считайте это терапией. А в понедельник встретимся снова.

Она протянула мне записку с адресом и телефоном клуба. Не глядя, я положила ее в портмоне. Ванесса выглядела загадочно.

– Оторвитесь, Теодора. И забудьте обо всем. До встречи.

Я вышла из кабинета несколько загруженная, но настроенная на то, что поеду-таки в предложенный клуб. Голова кружилась, и я машинально опустилась в кресло в маленькой приемной. Секретарша блондинка принесла стакан воды, спросила, нужно ли что-то еще и вернулась на рабочее место, получив отрицательный ответ. Все происходящее выглядело сюрреалистичным. Будто я со стороны наблюдаю за чужой жизнью или дешевым спектаклем. Я влезла в шкуру человека настолько глубоко, что вот, пожалуйста – головокружение. Если бы здесь был Ариман, он бы надавал мне пинков, велел бы не маяться дурью и отправил бы… далеко. Загрузил бы по полной, чтобы у меня не осталось времени вздохнуть. Не то чтобы париться по пустякам и искать себе приключений. Но Аримана здесь не было. Дверь в приемную открылась, и на пороге появилась красивая рыжеволосая женщина лет тридцати-тридцати пяти.

– Госпожа Ларсен, – поприветствовала ее секретарша, подрываясь с места и принимая у дамы пиджак, который та держала в руке.

Дама кивнула, рассеянным взглядом оглядела приемную с видом человека, знающего здесь каждую мелочь. И почти церемониально уселась в кресло рядом со мной. Повернула голову. Обожгла наигранно холодным взглядом зеленых глаз.

– Доброе утро, – проговорила она.

– Доброе, – кивнула я и сделала глоток воды.

– Хотя как оно может быть добрым, если мы встречаемся в приемной психоаналитика? Я вас узнала, вы Теодора Барт.

Я улыбнулась.

– Да. А я вас, простите, не узнаю. Мы встречались?

– Встречались, но нас друг другу не представляли. Я Виктория Ларсен.

Леди-косметика. Я слышала о ней, но наши дорожки никогда не пересекались. Виктория открыла сумочку и, достав оттуда маленькое зеркало, проверила состояние макияжа.

– Я надеюсь, вы пользуетесь услугами доктора Портман? – продолжила она.

– Да.

– Это прекрасно. Здесь есть еще доктор Мори. Не рекомендую. Мужчины… – она осеклась. – Я считаю, что женщину способна понять только женщина.

Я спрятала улыбку в очередном глотке воды. Не нужно быть психоаналитиком, чтобы понять, что Ларсен не очень-то любит мужчин. Вернее, их боится. Не знаю, удастся ли Ванессе снять этот страх. Я бы сняла… Если бы Виктория мне хоть чуточку понравилась. А так – с чего разбрасываться подарками?

– Вы очень любезны, мисс Ларсен, – проговорила я, возвращаясь к роли Теодоры.

Она задумчиво посмотрела на часы.

– Надо же. Я приехала на пятнадцать минут раньше…

Для людей типа Виктории каждая минута была дорога, а время становилось чуть ли не основной ценностью. Она приехала раньше и сейчас теряет целых пятнадцать минут, которые могла бы потратить с пользой для бизнеса и себя. В то же время эти же несчастные пятнадцать минут могут быть нужны, чтобы привести в порядок чувства и вернуться к жизни успешной бизнес-леди. И все это перемешано с паническим страхом перед мужчинами. Негативный опыт и все такое…

– А я уже освободилась и собираюсь ехать в отель, – тихо проговорила я.

Мысль я не закончила. Что-то неуловимо изменилось в воздухе. Нет, рядом были только люди. Но при этом атмосфера стала другой. И почти сразу же дверь снова открылась, и в приемную вошел высокий брюнет с осанкой танцора.

– Доброе утро всем. Мисс Ларсен, чудесно выглядите, – проговорил он, скользнув по нам безразличным взглядом пронзительно-синих глаз.

Он выглядел как человек, который вообще не спал или спал не больше двух часов, хотя волосы были в порядке, а лицо гладко выбрито. И при этом глаза говорили обо всем сразу и чуть больше. Виктория мучительно покраснела.

– Благодарю вас, доктор Мори, – еле слышно прошептала она, доставая коммуникатор и делая вид, что должна срочно внести поправки в календарь.

– Стелла, принесите мне кофе, пожалуйста, – предельно вежливо, но при этом достаточно холодно проговорил он и скрылся в своем кабинете. Секретарша кивнула и, оторвавшись от дел, отправилась к кофемашине.

Виктория между тем смотрела на меня с видом «ну я же вам говорила». Я достала из сумочки записку с адресом клуба. Кажется, я знаю, какой именно коллега Ванессы владеет им. Что ж… Что она там говорила? Оторваться? Ванесса Пятница Пациентка, записавшаяся на сеанс сразу после Виктории, отменила свой визит, сославшись на дела, в университете по пятницам я не преподавала, до вечера была свободна, а домой ехать не хотелось. Я перенесла выписки в компьютер, разгребла завалы в электронном почтовом ящике, попутно отвечая на нужные письма, и сделала в кабинете косметическую уборку, разложив бумаги и папки по местам. К тому времени на часах было начало второго: обеденный перерыв, во время которого закрыта большая часть магазинов, так что новые туфли мне не светили. Я неспешно выкурила сигарету, обстоятельно поправила макияж и уже решила убрать рабочие блокноты в стол, но в последний момент передумала и взяла самый нижний – тот, на котором красовалась небольшая белая наклейка с надписью «Теодора Барт». К бизнес-леди я всегда относилась с изрядной долей жалости и радовалась тому, что дела не отнимают у меня столько времени и жизненных сил. Неудивительно, что человек, который видит работу даже во сне, в какой-то момент оказывается в кабинете психоаналитика. Бедняжке было не по себе. Она выглядела человеком, который приравнивает отсутствие беспроводного Интернета в кафе и внезапно севший аккумулятор в сотовом телефоне к удалению жизненно важных органов. И вместе с тем ей, конечно же, было скучно , как и любой умной женщине в современных условиях. Мы так активно боролись за свои права и за короткие юбки и так стремительно добились того, чего хотели, что теперь несколько растерялись . И больше всего напоминали воинов, которые по инерции размахивают мечом после окончания боя. Тяжелее всего приходится умным и красивым женщинам, и Теодора относилась к их числу. Что я могла ей посоветовать? Сказать, что нужно уделять внимание не только работе, но и личной жизни? Вряд ли она послушала бы меня, потому что ее жизнью – в том числе, и личной – был ее бизнес. В таких случаях можно порекомендовать только отпустить все тормоза и на пару вечеров сбросить все маски, сделать то, чего в «обычной жизни» она, вероятно, никогда и не сделала бы. Хорошо, когда у тебя есть коллега, который держит клуб, позволяющий все это удовольствие воплотить в жизнь. Красный огонек, которым на аппарате внутренней связи горела кнопка телефонной линии Вивиана, наконец-то погас. Я поднялась, сняла пиджак, в последний раз оглядела себя в зеркало и вышла в приемную.

– Вы идете обедать, доктор Портман? – спросила у меня Стелла, отвлекаясь от бумаг.

– Нет, дорогая. А ты уже звонила в ресторан насчет столика?

Она перевернула пару страниц лежавшего перед ней ежедневника.

– Доктор Мори попросил заказать еду в офис. Вероятно, вы тоже голодны?

– Заказать еду в офис? – переспросила я недоуменно. – Похоже, он настроен задержаться тут до вечера. Тем приятнее будет ему немного помешать .

Вивиан с сосредоточенным видом набирал известный только ему текст на клавиатуре компьютера: судя по всему, заполнял карту пациента, так как время от времени останавливался и заглядывал в блокнот. Понаблюдав эту сцену несколько секунд, я вошла и села в кресло у стола.

– Доктор Мори попросил заказать еду в офис, – повторила я слова Стеллы. – Он может уделить минутку внимания коллеге?

– Еда подождет, я занят.

– А коллега не хочет ждать, и внимание ей нужно прямо сейчас .

Набрав еще несколько слов, Вивиан нажал Enter и положил перед собой блокнот. В отличие от меня, он имел привычку записывать беседы с пациентами пространно, и поэтому на последующую работу с материалом тратил очень много времени. Думаю, основную часть – на то, чтобы разбирать собственный почерк .

– Если ты решила поиграть в ролевые игры и перевоплотиться в меня, то это плохая идея. Я действительно занят.

– А если я скажу, что мне нужно сообщить тебе важные вещи ?

– На распродаже были очаровательные туфли, вчера ты купила великолепный костюм, потом приобрела в торговом центре очень милую помаду, а потом взяла номер телефона у симпатичной продавщицы?

Я посмотрела на свои ногти.

– Ни за что не угадаешь, кто был у меня сегодня.

– Когда я сказал, что не хочу играть в ролевые игры, я имел в виду и игру «угадай мысли Ванессы, которой скучно».

– Имя «Теодора Барт» тебе что-нибудь говорит?

Вивиан снял очки и устало потер глаза.

– Да. Если я услышу о ней еще от одного человека, то точно кого-нибудь убью. – Заметив, что я хочу ответить, он замотал головой. – Нет-нет, Ванесса, на самом деле хватит. Я почти не спал уже двое суток, у меня скопилось столько работы, сколько не скапливалось еще никогда, и я просто обязан это закончить, хотя больше всего мне хочется завалиться в кровать и проспать до второго пришествия. И меньше всего мне хочется брать работу домой. Если ты хочешь сообщить мне что-то, что действительно заслуживает моего внимания, то я тебя слушаю. А если тебе скучно, и ты решила мне помешать, то спешу тебя расстроить – у тебя ничего не выйдет.

– А если я попытаюсь ?

Вместо ответа Вивиан покачал головой, снова надел очки, взял блокнот и снял колпачок с паркера.

– Твое умение сосредоточиться на делах заслуживает похвалы, – снова заговорила я. – Жаль, что пациентки не видят тебя в образе сосредоточенного доктора. Такой образ тебе к лицу.

– Тебе он идет не меньше. Думаю, не стоит тратить драгоценное время – ты можешь вжиться в него прямо сейчас.

– Так тебя и вовсе не интересует тот факт, что Теодора Барт была у меня на сеансе психоанализа?

Вивиан поднял глаза от блокнота.

– Кажется, я видел ее сегодня в приемной вместе с госпожой Ларсен. Не знал, что они подруги.

– Они не подруги. Я сказала, что она была у меня на сеансе психоанализа. Вивиан, ты действительно спишь – или мне кажется?

– Я понял, что Теодора Барт была у тебя на сеансе психоанализа. Что мне нужно сделать теперь? Может, станцевать лезгинку или подарить тебе изумрудное колье?

– Тебе лучше знать, кому танцевать, а кому дарить изумрудное колье, потому что я посоветовала ей заглянуть к вам с Адамом. И ей эта идея понравилась .

Вивиан отложил блокнот и взял портсигар.

– Предположим, что ты меня заинтересовала. У тебя есть пять минут.

– Вот как ты относишься к известию о том, что в твой клуб приходит одна из первых красавиц Треверберга? Даешь мне пять минут ?

– Я уже имел счастье быть знакомым с одной из первых красавиц Треверберга. Правда, звали ее иначе, и не могу сказать с полной уверенностью, что это было счастье .

Я откинулась на спинку кресла, сняла туфли и с наслаждением вытянула ноги.