Хоккей. Наши!!!

13 февраля, четверг.

12.00. Группа В. Финляндия – Австрия.

16.30. Группа А. Россия – Словения.

16.30. Группа А. Словакия – США.

21.00. Группа В. Канада – Норвегия.

14 февраля, пятница.

12.00. Группа С. Чехия – Латвия.

16.30. Группа С. Швеция – Швейцария.

21.00. Группа В. Канада – Австрия.

21.00. Группа В. Норвегия – Финляндия.

15 февраля, суббота.

12.00. Группа А. Словакия – Словения.

16.30. Группа А. США – Россия.

21.00. Группа С. Швейцария – Чехия.

21.00. Группа С. Швеция – Латвия.

16 февраля, воскресенье.

12.00. Группа В. Австрия – Норвегия.

16.30. Группа А. Россия – Словакия.

16.30. Группа А. Словения – США.

21.00. Группа В. Финляндия – Канада.

17 февраля, понедельник. День отдыха.

18 февраля, вторник.

12.00. Матч квалификационного раунда.

16.30. Матч квалификационного раунда.

21.00. Матч квалификационного раунда.

21.00. Матч квалификационного раунда.

19 февраля, среда.

12.30. Четвертьфинальный матч.

16.00. Четвертьфинальный матч.

21.00. Четвертьфинальный матч.

21.00. Четвертьфинальный матч.

20 февраля, четверг. День отдыха.

21 февраля, пятница.

16.00. Полуфинальный матч.

21.00. Полуфинальный матч.

22 февраля, суббота.

19.00. Матч за третье место.

23 февраля, воскресенье. 16.00. Финальный матч.

Первым соперником подопечных Билялетдинова станет сборная Словении. С дебютантами Олимпийских игр и обладателями последнего места недавнего чемпионата мира россияне встретятся в 16:30 – в то же самое время, когда будут проводить и остальные групповые матчи. И это несомненно является плюсом для нашей команды – не придётся ежедневно перекраивать графики тренировок в зависимости от времени начала матчей.

Раньше россияне постоянно испытывали «болтанку» в расписании. В Ванкувере-2010 два первых поединка группового этапа начинались в 21:00, а последняя встреча с Чехией стартовала в 12:00. Секундомер памятного четвертьфинала против Канады начинал отсчёт в 16:30. В Турине-2006 подопечным Владимира Крикунова приходилось выходить на лёд и в самые ранние из возможных 11:35, и в довольно поздние 20:35, как это было за день до старта плей-офф. В Солт-Лейк-Сити-2002 матчи могли стартовать и в 11:05, и в 21:30.

Три года назад канадцы сполна воспользовались преимуществом единого времени начала матчей – стартовый свисток всех их поединков вплоть до полуфинала звучал в комфортные 16:30.

В Сочи родоначальники снова забронировали за собой такую привилегию. Все их встречи будут стартовать в 21:00, что будет максимально удобно для болельщиков «кленовых листьев», оставшихся дома – ТВ-трансляции для жителей Оттавы, Монреаля и Квебека будут начинаться в 12:00, а для ванкуверцев – в 9:00. Американцы тоже «выбили» себе единое время начала поединков. Как и у россиян, их час будет наступать в 16:30.

Со «звёздно-полосатыми» нам как раз предстоит проводить свой второй матч 15 февраля – брать реванш за поражение в четвертьфинале хельсинского чемпионата мира.

Ну а пока в бой не вступят мужчины, любители хоккея смогут наблюдать за баталиями отважных девушек.

Здесь формула отличается: участвуют восемь команд, причём они разбиты на две неравнозначные группы: из группы А в плей-офф попадут все четыре команды-участницы (они стоят выше в международной табели о рангах), а из группы В (где выступает в том числе и Россия) – только две команды.

Группа А: Канада, Финляндия, Швейцария, США.

Группа В: Германия, Япония, Россия, Швеция.

Две первые команды из группы А попадают сразу же в полуфинал. Третья и четвёртые команды группы А встречаются в четвертьфинале с первыми двумя командами группы В (3А против 2В и 4А против 1В). Полуфинальные пары: 1А против победителя пары 4А-1В, 2А против победителя пары 3А-2В.

8 февраля, суббота.

12.00. Группа А. США – Финляндия.

17.00. Группа А. Канада – Швейцария.

9 февраля, воскресенье.

12.00. Группа В. Швеция – Япония.

17.00. Группа В. Россия – Германия.

10 февраля, понедельник.

14.00. Группа А. США – Швейцария.

19.00. Группа А. Финляндия – Канада.

11 февраля, вторник.

14.00. Группа В. Германия – Швеция.

19.00. Группа В. Россия – Япония.

12 февраля, среда.

12.00. Группа А. Швейцария – Финляндия.

16.30. Группа А. Канада – США.

13 февраля, четверг.

12.00. Группа В. Япония – Германия.

21.00. Группа В. Швеция – Россия.

14 февраля, пятница. День отдыха.

15 февраля, суббота.

12.00. Четвертьфинальный матч.

16.30. Четвертьфинальный матч.

16 февраля, воскресенье.

12.00. Классификационный раунд.

21.00. Классификационный раунд.

17 февраля, понедельник.

16.30. Полуфинальный матч.

21.00. Полуфинальный матч.

18 февраля, вторник.

12.00. Матч за 7–8 места.

16.30. Матч за 5–6 места.

19 февраля, среда. День отдыха.

20 февраля, четверг.

16.00. Матч за третье место.

21.00. Финальный матч.

Смотрите, кто вернулся!

Возвращение Ильи Ковальчука накануне олимпийского сезона, когда он сенсационно покинул «Нью-Джерси» и решил переехать в Россию, произвело летом 2013 года эффект разорвавшейся бомбы. Самое время вспомнить российских хоккеистов, которые в своё время по разным причинам вернулись из-за океана на родину.

Илья Ковальчук. Из «Нью-Джерси» в СКА, 2013

Илья Ковальчук в 2010 году подписал контракт с «Нью-Джерси» сроком на 17 лет. Неважно, что затем НХЛ не одобрила сделку и команде пришлось представлять новую версию соглашения, рассчитанного на 15 лет. Суть в том, что, согласно этому контракту, в общей сложности Илья должен будет получить $100 млн. Хитрое, растянутое на годы соглашение означало юридическую хитрость – попытку уйти от пресловутого потолка зарплат. Но после трёх лет выступления за «Девилз» Ковальчук неожиданно объявил о прекращении сотрудничества с командой и о возвращении в КХЛ.

Более того, Илья вообще не намерен возобновлять карьеру за океаном. Заокеанская хоккейная общественность неоднозначно отреагировала на новость. «Я был шокирован, когда узнал об этом. Мне всегда казалось, что ему очень нравится играть в «Нью-Джерси». Это очень плохая новость. «Девилз» потеряли великолепного игрока», – заявил бывший одноклубник Ковальчука Зак Паризе, который, впрочем, сам в прошлом году покинул «дьяволов».

Ковальчук продолжит карьеру в питерском СКА, за который он выступал в период последнего локаута в НХЛ.

Александр Радулов. Из «Нэшвилла» в «Салават Юлаев», 2008

Ещё один российский форвард, начинавший профессиональную карьеру в московском «Динамо», перебрался в НХЛ в 2004 году. На драфте его выбрал «Нэшвилл». Однако заиграл в новом клубе он лишь в 2006 году. Он играл до 2008 года, а затем, имея действующее соглашение с «Предаторз», взял и в нарушение всех норм и правил хорошего тона (ну, как можно подписывать новый контракт, имея на руках нерасторгнутый старый, с прежним работодателем!) подписал контракт с «Салаватом Юлаевым».

Только-только начали складываться нормальные деловые отношения между НХЛ и новообразованной Континентальной хоккейной лигой (2008 год был годом её старта) по вопросам отъезда за океан молодых игроков, только-только было объявлено, что соответствующий договор по переходам игроков может быть в ближайшее время подписан, как вдруг взорвалась настоящая трансферная бомба. Хоккеист, выступающий за океаном и имеющий там действующее соглашение, пусть и соглашение новичка, срывается и подписывает новый договор уже в России: Радулов ещё как минимум год должен был выступать за «хищников», но выбрал на ближайшие три сезона «Салават Юлаев».

«Я давно хотел играть дома, да и условия, которые мне предложили в «Салавате», куда интереснее тех, что были в заокеанском клубе», – заявил тогда Радулов. Скандал пытались «замять», но уладить ситуацию не удавалось довольно долго. Всё-таки, выражаясь не совсем юридическим языком, это был настоящий «кидок».

Виталий Вишневский. Из «Нью-Джерси» в «Локомотив» (Ярославль), 2008

Начинавший карьеру в ярославском «Торпедо» Вишневский в 1998 году в первом раунде драфта НХЛ под пятым номером был выбран «могучими утками» из Анахайма. С тех пор он играл за ряд клубов НХЛ, последним из которых стал «Нью-Джерси», из которого как раз и ушёл не так давно упомянутый выше Илья Ковальчук.

Причиной ухода Вишневского стало его пожелание быть выставленным на драфт отказов. Как он сам говорил, это было связано с желанием вернуться в родной ярославский «Локомотив» – это название пришло на смену «Торпедо» в 2000 году. Но, в отличие от Ковальчука и Радулова, Виталий покинул клуб без скандала. «Он выразил желание вернуться в Россию по личным причинам, и я уважаю его решение, – прокомментировал ситуацию генеральный менеджер «дьяволов» Лу Ламорелло. – Мы не хотели затягивать ситуацию и выставили его на драфт отказов, так что теперь он может спокойно уехать». Таким образом, Вишневский, проведший в НХЛ в общей сложности 592 матча, вернулся в «Локомотив», где играл до 2010 года. После этого он два сезона выступал за СКА, а в 2012 году (после известных трагических событий) вновь вернулся в Ярославль, где играет до сих пор.

Александр Фролов. Из «Нью-Йорк Рейнджерс» в «Авангард», 2011

Случай с Фроловым отличается от предыдущих. Хоккеист был вынужден покинуть НХЛ не по собственному желанию. Причиной его возврата в Россию послужила травма. В январе 2011 года игрок «Анахайма» Брэд Винчестер упал ему на ногу, в результате чего Фролов порвал связки колена и пропустил остаток сезона. По выздоровлении он принял решение не продолжать выступления в НХЛ и уехал в омский «Авангард».

«Я мало играл. Разговаривал с Джоном Тортореллой несколько раз, – прокомментировал Фролов свой переход, – он обещал, мол, сейчас-сейчас, ты не волнуйся, все наладится. Но потом уже из-за травмы не получилось – выбыл на шесть месяцев. Но я не скажу, что сезон не удался только из-за травм. Наверное, нужно было что-то по-другому делать, что-то не получалось, что-то не срасталось <…> «Авангард» – очень сильная команда, всегда, на протяжении многих лет, каждый год ребята бьются за медали, и я здесь был чуть-чуть во время локаута, перед тем как уехать. А где, в каких звеньях играть – это больше рабочий процесс».

Олег Твердовский. Из «Лос-Анджелеса» в «Салават Юлаев», 2006

Твердовский, на заре карьеры блиставший в «Крыльях», переехал в НХЛ в 1994 году. Тогда он был выбран на драфте под вторым номером – самым высоким для игроков бывшего СССР на тот момент. Два сезона он отыграл за «Анахайм», сменив после этого несколько клубов. В 2003 году он впервые вернулся на родину, чтобы выступать за омский «Авангард». Отработав контракт, он в качестве свободного агента вновь вернулся в НХЛ – в «Каролину». А следующим его клубом – и последним для него за океаном – был «Лос-Анджелес». Там он, к слову, успел поиграть вместе с Александром Фроловым. Однако в 2006 году он принял решение вновь вернуться на родину, на этот раз окончательно.

Его переход не сопровождался скандалами, поскольку он отработал контракт, и взаимных претензий у игрока и клуба не было. «С «Кингс» мы расстались по обоюдному согласию. Решили просто: я им ничего не должен, они – мне, – пояснил Твердовский ситуацию с уходом из «Лос-Анджелеса». – Мне предложили такой договор – я согласился. Честно сказать, пресытился играми за океаном. Хочется поиграть для своих зрителей, никуда не дергаться. И за матчами НХЛ я теперь почти не слежу. В телефонной книжке остался номер моего бывшего одноклубника по «Лос-Анджелесу» Саши Фролова. Периодически с ним созваниваемся, обмениваемся новостями».

Кому играть в Сочи: список от экспертов

Заслуженный тренер России Сергей Гимаев рассказал о козырях национальной команды на Олимпиаде-2014:

– У нас есть десять нападающих, которых можно заявлять в Сочи уже сейчас. Тройки вижу такими: Овечкин – Дацюк – Семин, Ковальчук – Малкин – Радулов, центрфорвард третьего звена Анисимов и сдерживающая линия Кулемин – Терещенко – Кокарев. Вратари выступят нормально, тем более есть Бобровский. И в организации игры не подкачаем: золотой ЧМ-2012 это показал. Главный минус – оборона. Тут мы уступаем основным соперникам. Кто из россиян входит в тридцатку лучших защитников мира? Да никто! На подходе Войнов, пока держится Гончар…

А ещё козырь в том, что выступаем в Сочи, где вроде бы нам гарантирована сумасшедшая поддержка. Но не факт. Вспомните, как баскетбольный ЦСКА играл в Москве в «Финале четырёх» Евролиги, и нашу публику перекричали израильские фанаты «Маккаби». Мы как в гостях оказались! Нельзя допустить, чтобы в Сочи на матчах сборной России иностранных болельщиков собралось больше, чем наших. Представляете, сколько североамериканских фанов приедут на Олимпиаду?

Александр Кожевников: «Жаль, что локаут не продлился до Олимпийских игр»

Александр Кожевников , олимпийский чемпион, чемпион мира, заслуженный мастер спорта.

– Как Вам всё то, что происходило в первой половине прошлого сезона в связи с локаутом в НХЛ? Ведь у нашего болельщика появилась возможность увидеть наших звёзд, которые временно оказались в КХЛ.

– С большим удовольствием! Ещё бы туда бензинчику подлить, чтобы подольше продолжался этот локаут. Жаль, что быстро закончился и не продлился до Олимпийских игр. После уже можно начинать новых звёзд делать, большая программа, потому что это бизнес. На данном этапе, я думаю, мы могли бы стать первой лигой в мире.

– Насчёт первой лиги я с Вами, конечно, не соглашусь. Локауты начинаются и заканчиваются. И все снова разъезжаются домой. Но я вспоминаю сезон-2004/2005, когда был локаут на целый год в НХЛ. Наш чемпионат был в тот год, наверное, самым интересным.

– Да, интересный был по именам, но не думаю, что по качеству игры, потому что некоторые играли, а некоторые проводили время. Конечно, звёзды были и было интересно смотреть, потому что какими-то моментами они и вправду были звёздами. Люди потянулись на трибуны, в этом локаут, конечно, оказал нам помощь.

– Но не собирается тем не менее полный стадион даже на Сашу Овечкина. Как это объяснить? Почему не ходят? Нет аншлага…

– На «Динамо» будут аншлаги. Нам надо в Москве менять немножко программу отношения к болельщикам. Все-таки подъезд к Лужникам тяжёлый, идти там реально очень далеко. Мы же меняемся, мир меняется, всё меняется. Надо что-то новое открывать, делать, чтобы люди могли подъехать. Вот представляете с семьёй идти километра три-четыре до метро. Тяжеловато… А если непогода, дождь – кто пойдёт? Всё-таки нам надо брать хорошие примеры с заграницы. Там ведь подъезды к стадионам какие классные. Ты вышел из метро или из машины – и ты максимум через 15 минут на трибуне. А ведь там тоже стоят металлоискатели, там всё то же самое. Отношение к болельщикам на Западе совсем иное.

А у нас… Бросаешь машину за два километра и думаешь: угонят – не угонят? Заберут у тебя – не заберут?

– А мне вот непонятен такой момент. У нас всё-таки не так много людей, которые болеют в футболе за одну команду, а в хоккее – за совсем другую. И поэтому мне не очень понятно, как вообще в Москве составляется программа выходного дня. Ну как это может быть такое, что матч «Спартака» футбольного в Лужниках и «Спартака» хоккейного в Сокольниках с разницей в тридцать минут начинаются? Болельщик никак не сможет пойти на оба матча. Хотя мог бы.

– Не пойдёт, конечно, не пойдёт. Так же и футбол динамовский – то же самое. И у ЦСКА то же самое бывает иногда. Надо один календарный график составлять, надо общаться. А у нас – футбол отдельно, хоккей отдельно, ещё и баскетбол отдельно. Как-то надо договариваться между собой федерациям.

– Если говорить о любительском уровне… Очень уж сложно хоккеем заниматься в стране. Не дёшево.

– В чём-то мы впереди планеты всей. Вот у нас будет молодёжная лига. У нас единственный такой большой проект в любительском спорте, такого больше нигде нет. Если Вы имеете в виду цены, то, что мы можем сделать? Лёд стоит денег. Это недешёвый спорт сам по себе. В этом году, действительно, снова поднялись цены на любительский спорт. Час стал дороже стоить, потому что на 20 процентов подняли цены на электричество. Это не прихоти стадионов, не прихоти руководителей, это буквально наша жизнь. Поднимают цены, и естественно катки поднимают цены от этого. Бесплатно лёд никто давать не собирается. Да, надо строить больше, чтобы была конкуренция. Эта программа есть. Но сегодняшняя реальность именно такова.

– Она и будет такова ещё долго. Возьмём профессиональный уровень: пятый год существует КХЛ и по большому счёту пока она не справилась с теми задачами, которые изначально ставились.

– Как это не справилась?

– С чего начинали 5 лет назад? Александр Медведев сразу сказал: у нас через один-два года будет команда в Лондоне, в Милане, какие-то ещё европейские города назывались. Все даже в ту пору шутили, что специально будут эти команды создавать, чтобы на шопинг летать туда несколько раз в год. Если же серьёзно, то ведь пока нет пополнения КХЛ за счёт грандов скандинавского хоккея, остального европейского континентального хоккея. По большому счёту не самые большие гранды к нам сейчас прикрепляются. Как вы считаете, пойдёт ли рано или поздно КХЛ по пути экспансии всё-таки лучшего и лучшего. Или всё-таки наш путь – это подмять под себя всю Европу?

– Я скажу своё мнение. Я сторонник расширения. Но для начала – в сторону своей страны.

– Можно ли совместить сегодня бизнес-составляющую (эффективное развитие клуба и, как следствие, хоккея в целом) и то, что называется, «славные традиции нашего хоккея»?

– Да, в команде должны быть какие-то корпоративные ценности. Должны и крупные, большие компании приходить, чтобы, к примеру, построить дворец. У нас команда «Спартак» только находится совсем без дворца. «Динамо» строит, ЦСКА строит. «Спартака» пока в этом проекте нет.

– Как Вы оцениваете уровень судейства в чемпионате?

– Я высказываю своё личное мнение: уравнивать минуты удалений – это неправильно, так теряется основное, понятие честности и порядочности. Потому что это влияет на болельщиков. Это их заводит. Потом начинаем разбираться, почему драки, почему такое отношение. Нельзя выравнивать игры, если человек грубит и это видно, все это видят.

– А что причиной? Психологически судьи неустойчивы? А зачем штрафное время выравнивают?

– А это надо спросить руководство, кто там у нас руководит судьями. Посмотрите статистику удалений: 10–12, 10–10.

– Это минуты? Я думал, счета личные, банковские.

– Может быть, и это иногда стоит проверить.

– Ну вот у Толстых в футболе реально сейчас стали досье собирать на каждого арбитра, включая имущество, движение денег на счетах и т. п. Может, и в хоккее надо так же?

– Это правильно, посмотрите, мы сейчас не справляемся. Иногда явно бьют в спину. Я не знаю, как там перелома не случается. А судья делает вид, что ничего не заметил. Судья явно выравнивает игру. Я не знаю, почему нельзя удалять за две минуты до конца? У нас иногда даже с кровью не удаляют. И никто даже не обращает внимание.

– Но ведь раньше разумнее было с этим вопросом. В те времена, когда Вы играли, я помню, что я страшно ненавидел игрока Александра Кожевникова, который обошёл полкоманды и забил в ворота моей любимой команды гол. Но это эмоции, а с удалениями очень чётко было: кровь – 5 минут. И это без вопросов было.

– А сейчас делают вид, что они не замечают.

– Но как кровь не заметить? Это же красные капельки на белом льду!

– Я согласен, что на это надо обращать внимание. Мы все время об этом говорим, но отношение судейской коллегии не очень изменилось.

– Вы не собираетесь перебраться в тренеры?

– У меня было такое желание. Хотелось бы попробовать. Но для этого надо время. Сразу же, одномоментно как тренер не состоишься. И я думаю, что немного упустил. В этом тоже ведь надо повариться, хотя бы год поработать ассистентом. Вы входите в систему, которая иная, это своя кухня. Именно повариться надо: знать, какое масло подлить и в какой момент. Поэтому нужно время. А сразу это не получится. Многие пытаются, и не получается.

– Очень много в КХЛ работает тренеров-иностранцев. НО и ротация у них особенно высокая. Иногда в течение недели по две отставки случается. Мода на тренеров-варягов у нас постепенно уходит?

– На мою радость, да. И это хорошо. Я за наших тренеров. У нас есть они, просто надо их потихоньку готовить. Пришёл швед, начали хорошо, потом завал. Значит, он не умеет работать. Да я согласен, иногда пускай приезжают иностранцы. Но пускай учат нас, наш язык. Нас там заставляют учить язык, мы плохие, потому что мы не учим. Почему, приезжая сюда, в нашу страну, они даже не пытаются говорить? Выучат два слова и считают, что это нормально. Себя надо уважать. Пускай учат язык, если приезжают. Может, он и классный специалист, но нужно доносить это до игроков, а с переводчиком вы так не донесёте, поэтому я рад. Вот возьмите пример Квартального в «Сибири» – наш специалист, молодой, поднял команду, команда играет, имеет свой почерк. И руководство довольно, все довольны. Надо верить в своих и давать возможности.

– Есть ли перспектива у Быкова в КХЛ?

– Почему нет? Наверно, есть перспектива у Вячеслава, и я думаю, что будут хорошие предложения, и он будет работать.

– Слушатели мне часто звонят и пишут: «Ждём неудачи на Олимпиаде, потому что это единственный способ отстранить от российского хоккея таких людей, как Третьяк и Фетисов». Как Вы к этому относитесь?

– Вячеслав Александрович? От кого отстранить его? От чего? И так не участвует он в хоккее. Он же занимается сейчас политикой, он сейчас сенатор и достаточно уверенно сенаторствует. Наверно, единственный сенатор, который был избран во Владивостоке 100-процентным голосованием, ни одного не было против. Вообще ни одного против, понимаете? Это говорит о многом. Дай Бог ему здоровья! А Олимпиада? Ну, не знаю, работа идёт, результаты есть. И почему должны кого-то убирать, если есть результат?

– У Вас дочка-красавица. И в сериалах снималась, и в мужском журнале. Теперь – депутат Госдумы. Тяжело ли в семье двум знаменитостям уживаться?

– Слава Богу, что мы не в одной квартире живём. Поэтому уживаться нам с ней не надо. Да и вообще у нас прекрасные с ней отношения. Мы созваниваемся. Кстати говоря, вот сидел у Вас как-то на интервью в прямом эфире – смотрю: Маша звонила. Сразу понял: что-то не понравилось или будет ругаться, что про неё ничего не сказал. Я очень рад, что именно Маша для себя выбрала. Все, кстати, считают, что это я протежировал. Ну, может быть, только где-то самую малость, капельку. Но в основном она добилась всего этого сама.

– А ругали её, когда в мужских журналах снималась?

– Нет. Точно нет! Там достаточно ведь всё нормально, скромно. У Маши есть вкус, к моей радости. И вообще она взрослая. Она сама просто спрашивает, как это выглядит, я говорю своё мнение. Я говорю всегда правду, что есть. Например, я могу сказать, что первый сериал мне очень сильно не нравился. Я говорил своё мнение, что именно мне не нравится.

– Cегодняшний хоккей сильно отличается от того хоккея, который был 20 лет назад, от того хоккея, в который Вы играли. Было бы Вам интересно играть сегодня? Имею в виду не в Вашем нынешнем возрасте, как ветерану, а именно оказаться вот тем, молодым, но в нынешнем хоккее?

– Хороший вопрос. В наше время было всего двенадцать команд, и все лучшие игроки Советского Союза собирались в эти двенадцать команд. Конечно, было интереснее. Скорость же не поменялась…

– Как это не поменялась?

– Да это мы только говорим, что хоккей стал скоростной. Как бежали по площадке вокруг ворот, так и бежим до сих пор. Скорость-то не поменялась, просто поменялось мышление на этой скорости. Раньше было мастеров высококлассных больше, потому что они были собраны все в двенадцати командах, а сейчас это все растворяется. Естественно, со временем было бы интересно попробовать поиграть, почему нет? Если бы хватало сил и эмоций, конечно, можно было и попробовать.

Леонид Вайсфельд: «Если поставил подпись – отрабатывай контракт»

Леонид Вайсфельд , известный хоккейный функционер, бывший арбитр, комментатор, генеральный менеджер новокузнецкого «Металлурга» (до 2013 года), «Автомобилиста» (с 2013 года).

– Помню, как мы общались после очередного матча Еврохоккейтура. Я сетовал, что проиграли накануне финнам по буллитам, а Вы махнули рукой: мол, да чего переживать, это не более чем тренировочная игра…

– Ну да, тренировочки…

– А почему к Евротуру такое отношение? «Тренировочки»… Клубы против, КХЛ в целом против, потому что возникают неоправданные паузы. И выходит, что больше 52–54 матчей не сыграешь за сезон…

– Я думаю, проблема там не столько в паузах, сколько в том, что мы иногда гнали 6 недель по 3 игры в неделю, чтобы потом уйти на паузу. Это уже просто люди не выдерживают такого. Травмы, хоккеисты ломаются – вот в чём проблема.

– Слушайте, ну заокеанские хоккеисты по 80 матчей в год играют!

– Они так часто не играют. Да, по 80, но у них равномерно растянуто. А 6 недель подряд по 3 игры в неделю – такого нет нигде. Это не нормально.

– Может, я чего-то не понимаю в плане тренировочных процессов, но объясните мне: как так вот канадцы умудряются? Они за два дня до какой-нибудь Олимпиады или чемпионата мира прерывают сезон в НХЛ, собираются, играют и потом через два дня после возвращения – опять «регулярку» продолжают. И ничего! Клубы играют, сборная играет – и всё нормально. Мы же ради интересов сборной прямо вот готовы ломать что угодно. Это правильно или нет?

– Я считаю, что именно то, как делают канадцы, – правильно. И на Евротур нужно именно так собираться. Если вообще его надо проводить. Что касается вообще этого посыла, проблема-то вот в чём: выбор хоккеистов у канадцев и выбор хоккеистов у нас. У канадцев, к примеру, женщин столько играет, сколько у нас вообще по всей стране мужчин играет в хоккей. Поэтому у них там выбор просто значительно больше. А что касается подхода вообще, я хотел бы вот на таком моменте остановиться. Помните, как мы в Ванкувер приехали, на Олимпиаду. Нас привезли за неделю. Болтались, делать нечего было. И вот мы включили телевизор – там полтора часа показывают фильм, как канадцы формировали состав. Все: скауты, тренеры, генеральный менеджер – сидят и прямо фамилию каждого игрока обсасывают, всё по каждому детально. А когда я работал скаутом, это были самые закрытые секретные совещания. Это вообще никогда не показывали. А они тут на всю страну показывают, и всем становится понятно, что их обыграть очень сложно. Они, например, минут тридцать объясняли, почему Грина не взяли, почему не взяли лучшего атакующего защитника лиги в сборную. Прямо в студии идёт такое рабочее совещание. Там очень серьёзный подход, несмотря на то, что они собираются за день-два до старта.

– В прошлом году Вы работали в команде, которая стала главным открытием первых месяцев регулярного чемпионата КХЛ и при этом имела самые большие проблемы по финансам.

– Да, у меня когда спрашивали, я говорю: «У нас всё хорошо, только денег нет».

– Да, забавно, что Вы с оптимизмом об этом говорите.

– Ну, а что делать? Если 90 процентов бюджета – это заработная плата игроков, то покрыть это, конечно, невозможно. Это невозможно никак.

– Если у тебя нет «Роснефти» какой-нибудь.

– Я скажу так: а у кого вообще есть деньги? Либо должен быть административный ресурс, либо какой-то должен быть фанат-губернатор или какой-нибудь бизнесмен, ну очень серьёзный.

– Они чаще любят, но без денег?

– Ну почему? По-разному бывает. Вот давайте возьмём Магнитогорск. Там есть Рашников. Просто нравится человеку – и всё. И я много таких примеров могу привести.

– Часть Вашей карьеры была связана с судейским корпусом. Что лично Вам как для человека и профессионала ближе – судьи или Ваш нынешний статус менеджера?

– Что касается судейства, для меня там уже ничего нового не было и из года в год всё повторялось. Одно и то же, одно и то же. Ну, провёл четыре чемпионата мира, было бы потом пять или шесть чемпионатов мира. Ещё одни Олимпийские игры были бы. Но ничего не менялось. Поэтому судейство для меня – это был просто такой этап карьеры. Было очень интересно, но сейчас меня это не очень занимает. Потом поработал на телевидении. Но что касается комментариев на телевидении – это ведь просто развлечение. Хотя именно в этом статусе съездил на Олимпиаду, было очень интересно. Что касается работы, то, конечно, работа генерального менеджера мне нравится больше всего.

– В НХЛ принято, что генерального менеджера в клуб приглашает руководство, он уже набирает игроков и приглашает тренера. А как у нас? Каков оптимальный вариант для эффективной работы клубов в КХЛ?

– Ну как у нас происходит? К сожалению, не так. У нас очень часто происходит следующим образом: пригласили главного тренера, потом прошла неделя-другая, пригласили генерального менеджера, потом ещё хозяева пригласили двух-трёх игроков. А потом начинают говорить: «Давайте, ребята!» Но уже ничего не получается после этого «давайте!». Начинаются вот эти лебедь, рак и щука. А ведь алгоритм должен быть следующим. Конечно, это именно с моей точки зрения, и именно так вообще в любой правильной организации должно быть: люди, которые платят деньги, нанимают менеджера, а он уже организует все остальные вопросы. Кстати, что сделал Абрамович первым делом, когда он взял «Челси»? Он пригласил менеджера из «Манчестер Юнайтед». Так вот, первым делом хозяева должны назначить генерального менеджера, который уже назначает главного тренера, весь персонал, игроков и подбирает команду под свою философию. Ведь одно дело – просто набрать хороших игроков, нужных команде, сильных, а другое дело – сделать из них, как говорят канадцы, химический состав команды. И вот тогда уже, с моей точки зрения, все должны нести ответственность. Когда я работал в «Торонто», например, говорили так: «Если Леонид Вайсфельд плохо работает, он не виноват, виноваты мы, что мы взяли Леонида Вайсфельда на работу. Но если уж взяли, то всё – доверяйте». Если вы берете на работу высококвалифицированного специалиста, ему не надо мешать. То есть когда вы берете на работу молодого неопытного парня, ему нужно помогать, нужно корректировать его действия, это понятно. Но если вы берете опытного человека и начинаете влезать и корректировать уже его работу, то соответственно уже из этого ничего не получится.

– В минувшем сезоне никто не ждал новой победы «Динамо», а она тем не менее случилась.

– «Динамо» выглядело посимпатичнее, но состав самый сильный на бумаге у СКА всё равно был.

– Но это было и годом ранее, а СКА это в плей-офф ничуть не помогло.

– Честно говоря, предполагал, что на второй раз поможет. У них там другой вратарь встал, да и мало верилось, что они опять на те же грабли наступят.

– К теме судейства хочу вернуться. Общался тут с одним бывшим футбольным арбитром. Так вот он мне разнообразные истории рассказывал. Скажем так, раскрывал секреты о том, кому ты заносишь деньги, чтобы дальше пойти по судейской иерархии. И это получается какая-то закрытая каста, в которую нельзя просто так попасть. И я подумал: ну невозможно же, чтобы в хоккее всё было так чисто, а в футболе всё грязно.

– Я не знаю, кто у вас был. Наверно, какой-то обиженный человек, наверно, его куда-то не пустили. Я не знаю. Я даже не спрашиваю фамилию. Я скажу так: вот когда я судил, этих проблем не было. Сейчас я смотрю с другой стороны – и всё равно не ругаю судей. Всегда есть проблема разной квалификации людей, в том числе – арбитров. Но я никому ничего не заносил, с меня никто ничего не спрашивал, я просто судил.

– Ну хоть подарки-то предлагали? Устраивали гостеприимные встречи, с банькой и со всеми делами?

– Я вам скажу так: чем ниже лига, тем чаще такие вещи встречаются. Но тут опять же вопрос: у кого какие приоритеты. Вот, например, я начал судить, у меня был один приоритет: я хотел попасть на Олимпийские игры, на чемпионат мира. И когда ко мне подходили, когда мне что-то говорили – всегда отвечал: «Ребята, я хочу на Олимпийские игры попасть». Меня больше ничего не волновало. Я выполнил свою задачу, я туда попал.

– И дальше? После того, как попали? Вот тогда-то уже можно расслабиться?

– Да. Тогда уже можно брать. Я шучу, конечно. Но опять же, смотря у кого какие приоритеты. Мало ли, может, человек просто хочет заработать денег? Но если мы говорим о каких-то взятках… Не знаю, сейчас судьи зарабатывают очень хорошие деньги. И нет смысла ставить под удар свою карьеру, чтобы потом…

– Обижали Вас когда-нибудь? Какие-то гадости с трибун, может, кричали? Или обходилось всё всегда спокойно?

– Да, но я как-то на эти вещи смотрел спокойно.

– Хочу задать Вам вопрос как человеку, который за океаном поработал и много знает про жизнь «там». Когда в НХЛ был локаут, поступали сообщения о том, что те или иные телекомпании начинают в Канаде, США закупать права и показывать матчи КХЛ. И у меня возникает вопрос, насколько нужно американскому зрителю смотреть эти игры и насколько это способствует популяризации российского хоккея?

– Трудно сказать. Я вообще не специалист в этой области. На этот счёт у меня даже никаких соображения нет. Ну, будут смотреть просто ради интереса – надо же что-то смотреть, когда нет своего хоккея.

– Тем не менее всё-таки мы чересчур уж сильно надуваем щёки и кричим на каждом углу: «Посмотрите, как растёт КХЛ, как сюда все стремятся… А пять лет назад у многих было такое ощущение, что ещё чуть-чуть – если, разумеется, слушать высказывания первых лиц Континентальной хоккейной лиги – вот ещё чуть-чуть, максимум лет пять – и тогда НХЛ уже вообще не будет.

– Что будет с НХЛ, пока сложно сказать. Может, их на самом деле не будет.

– Вы серьёзно? Мы «убьём» их своим КХЛ?

– Ну, лига-то развивается? Да, развивается. Сейчас уровень соревнований принципиально иной. Раньше, лет 15–20 назад, вспоминаю, даже в Отделе по проведению соревнований было три человека. А сейчас в КХЛ знаете их сколько? Около двухсот! Я вот даже не знаю половину людей. Кто там, чем занимаются.

– А это разве показатель?

– Наверное, всё-таки – показатель. В принципе, очень серьёзно сейчас относятся и к медицине, и к статистике – ко всем вопросам. В частности, и к телевидению тоже. Работают профессионалы, наверное, им где-то виднее.

– Но ведь велись разговоры о том, что рано или поздно КХЛ подомнёт под себя ведущий европейский чемпионат. Но что-то никто и не стремится из ведущих лиг становиться отдельным дивизионом КХЛ.

– Вопрос достаточно дискуссионный. Я когда в своё время судил, там тоже была вот эта Лига чемпионов. Приедешь в Швецию, играют шведцы со словаками, предположим. Ну и сидят там на трибунах полтора землекопа – не столько зрители, болельщики, сколько просто знакомые тех, кто играет. Их вообще не волнует такой матч. Я говорю: «Ребята, почему у вас люди-то не ходят?» – Они отвечают: «Леонид, вот когда будет Гётеборг с Мальме играть – полный стадион будет, не волнуйся». И их всех интересует национальный чемпионат. А заинтересовать в таком соревновании экзотическом матч… ну, я даже не знаю…

– Гётеборг – Барыс?

– Да, это как-то, наверно, не очень звучит. Я, если честно, тоже скептически смотрел на эти вещи: привлечение словаков, ту же Латвию, Казахстан в это соревнование. Но сейчас я вижу, что постепенно интерес растёт. Играли вот два матча в Праге и Братиславе. В Братиславе вообще был полный стадион, 10 000 человек. И в Праге было очень много людей, хотя приехали не самые рейтинговые команды: Металлург (Новокузнецк).

– Когда Вы судили, цели были – попасть на Олимпиаду, на чемпионат мира. А сейчас работали в клубе, где нет денег. Скажите, в чём этот интерес выван лично для Вас? Вам всё-таки было бы сейчас интереснее работать в клубе, где много денег, или в тех условиях, в которых вы сейчас?

– С деньгами-то всегда интереснее… Отличный вопрос. Спасибо. Вы знаете, я достаточно долго работаю в этой области. Я имею в виду менеджмент. Но в условиях такого тотального финансового дефицита, как в «Металлурге», я не работал никогда. И если честно, в начале прошлого сезона у меня такая мысль была, что надо всё это бросить, потому что это всё бесполезное дело. А потом это стало даже очень интересно. Мне стало очень интересно, чем это закончится. Мы ведь очень симпатичную команду создали. Пошумели…

– Только не говорите, что интерес может быть не только в деньгах. Вот не произносите этих фраз…

– Нет-нет, я о другом. Я после института работал в хоккейной школе «Крылья Советов» и постоянно ощущал проблемы: то дефицит искусственного льда, то школа ЦСКА постоянно всех обыгрывала. У нас один тренер был – заслуженный тренер России Константин Иванович Смирнов, царство ему небесное. Так он мне говорит: «Леонид, слушай, мне вот хочется хоть один выпуск сделать, вот действительно в ЦСКА все там такие великие или там просто в избытке у них лёд искусственный?» Я к чему это рассказываю: да, хочется поработать в хороших условиях. Хочется понять, действительно ли вот эти клубы-олигархи такие сильные или просто у них денег много?

– Снова к судейству. Количество штрафных минут – это показатель, насколько грубо играла команда?

– Нет, абсолютно. К сожалению, бывает так, что в одной игре судья пять минут держит один уровень, потом пять минут – другой, а следующие пять минут – вообще потерялся, непонятно, что делает. Вот что плохо-то. И тренеры нервничают, и игроки нервничают. Они не могут приспособиться, они не понимают, что делать.

– Должны быть понятны правила, грубо говоря.

– Правила-то правилами, но есть ещё трактовка правил. Когда мы сидим на трибуне и идёт подножка, один говорит: «Ничего не было», второй говорит: «Да это стопроцентный буллит», третий говорит: «Да нет, другого вообще надо было удалять». Но это мы на трибуне. А судья-то на площадке, и у него не может быть сразу трёх разных мнений. Вот в чём вопрос.

– В своё время была в футболе нашумевшая история: полузащитник «Зенита» и сборной России Игорь Денисов потребовал у руководства клуба повышения зарплаты и отказался выходить на поле. В хоккее такое могло произойти, чтобы игрок требовал повышения зарплаты и отказывался играть? Локаут – как раз и есть то самое требование повышения зарплаты?

– Не-не, локаут – немножко другое. Вообще же, мне это очень не нравится. Потому что, парень, ты поставил подпись под контрактом, ты же ставил подпись под контрактом два года назад или три года назад. Наверно, тебя эти деньги устраивали. Не ставил бы тогда! Тогда сразу бы сказал перед подписанием контракта: я хочу в 10 раз больше. Но ты поставил свою подпись! И теперь ты должен отрабатывать этот контракт.

Александр Харламов: «Моя фамилия не помогала мне играть»

Александр Харламов , экс-хоккеист, заместитель спортивного директора ХК ЦСКА.

– Мы не раз общались во время Кубка Гагарина, то есть во время хоккейного плей-офф. Что важнее во время плей-офф: быстро в четыре-пять матчей всё решить и потом иметь неделю – полторы на отдых или выматываться по шесть-семь матчей, но зато из ритма потом не выпадать? Что на самом деле нужнее и важнее?

– В идеале нужно что-то такое между, потому что все семь игр играть – это тоже довольно-таки тяжело. Остаётся маленькое время на восстановление. Плюс ещё брать травмы, микротравмы… Это всё не успевает залечиваться, и это тоже очень плохо. Четыре игры? Ну, тут нет правил, ещё ведь очень многое зависит от тренеров, как они подведут команду к следующему этапу. Если у них есть неделя и более, получается окно. И как они его уже используют, во благо или во вред…

– В прошлом сезоне много ходило разговоров о том, не стоит ли, хотя бы на первом этапе, отказаться от бесконечных овертаймов, не вернуться ли к буллитам. Глядя на то, как почти 180 минут мучились «Локомотив» и «Северсталь», как закончилось всё это глубоко за полночь, естественно, возникает очень много вопросов. Хорошо, что это был четвёртый матч, а матчи у нас сдвоенные. Потом было два дня отдыха. А если бы это был третий?

– Согласен, я поддержу эту идею. Хотя бы пусть первый круг будут буллиты. Вы знаете, мы берём пример с НХЛ. Но у нас немножко всё по-другому выглядит, потому что в НХЛ игра намного интенсивнее, чем у нас. Поэтому у нас такое количество времени требуется, чтобы забить гол. Ведь и площадки у нас больше, и всё иное. Поэтому, я думаю, первый этап, чтобы так не мучиться, нужно было как-нибудь проще устроить.

– Но с другой стороны, мастерство и выносливость растут, когда игры до бесконечности?

– Растут, но представьте, каково болельщикам, когда на следующий день надо идти на работу? Многие приходят с семьями, дети начинают уже засыпать на трибунах, никто не знает, что делать и уходят. А ребятам приходится играть уже до конца.

– История с прошлогодним локаутом в НХЛ? На взгляд профессионала, повлиял ли очередной локаут на российский хоккей? Всё-таки нашим клубам это больше пользы принесло или кому-то только сбило игру?

– Я считаю, что самую большую пользу извлекли из локаута болельщики. Вернулись наши самые звёздные игроки, которые выступают в Америке. Народ их в принципе и так помнит, а тут они разошлись все кто по «своим» клубам, кто по новым. Появился совсем другой интерес у болельщиков. Даже взгляните на Москву, про которую говорят, что народ мало ходит на хоккей. Когда приезжали те же СКА, Магнитогорск – всегда были практически полные трибуны.

– Жалеете, что Ходынку закрыли на неопределённое количество лет? Это фактически единственный более-менее современный дворец спорта в Москве. И вот по неизвестным до донца для нас причинам, ближайшие годы точно не будет работать…

– Вы знаете, Ходынку непонятно для кого построили…

– Для концертов, имеете в виду?

– Для концертов, получается, но никак не для хоккея. Потому что для хоккея очень дорогая она. И провести одну игру – и то сложно. Потому что после этой игры у тебя образуется очень большая дыра в бюджете. Поэтому ни ЦСКА, ни «Динамо» особо играть там не хотят.

– Потому и говорят, что уютнее на Малой спортивной арене?

– Да, уютнее, вот «Динамо» и играет уже давно на Малой спортивной в Лужниках. У ЦСКА большие планы, обещают новую арену, посмотрим.

– Какое количество клубов вы считаете оптимальным для КХЛ? Континентальная хоккейная лига вроде как расширяется, но не активно серьёзные западные команды рвутся в наши объятия.

– Всё элементарно. Наши правила для Европы немножко тяжеловаты. И с финансовой стороны, и с точки зрения предъявления различных требований. Но лига должна развиваться, новые команды должны появляться. И в Европе, да и на Востоке тоже что-то будет продвигаться вперёд. Вон Владивосток теперь подключился.

– Ну, а зачем нам искусственно созданный клуб во Владивостоке? Все ж умрут на перелётах!

– Почему умрут? И почему все? Можно же разделить по дивизионам. Тот же Хабаровск, Новокузнецк, та же «Сибирь»… Это скорее такие рассуждения на будущее, потому что никто не знает, что будет после Владивостока, если войдут ещё китайцы, японцы. Это будет уже совсем другая история, надо уже будет вести серьёзную работу.

– Что Вы думаете по поводу заявления президента Белоруссии Александра Лукашенко, который предложил создать Европейскую хоккейную лигу и отказаться национальным командам от участия в КХЛ?

– Александр Григорьевич является большим любителем хоккея. Он переживает за минское «Динамо». За свою родную команду, поэтому я думаю, он немножко сгоряча так сказал. Я думаю, что «Динамо» (Минск) будет продолжать играть в КХЛ. И дворец замечательный, кстати, у них построили. Замечательные болельщики, замечательный город, в Минске всегда всё было на высшем уровне.

– А как вы оцениваете прессинг со стороны мирового сообщества в связи с угрозами лишить Белоруссию чемпионата мира по хоккею?

– Это политика. Это вне спорта, и нам, думаю, тут обсуждать особо нечего. Думаю, всё-таки чемпионат состоится в Минске.

– Вы одно время были генеральным менеджером литовского хоккейного клуба «Ветра», как раз в то время, когда в Литве совершались активные попытки создать клуб КХЛ. На ваш взгляд, кто-то в Европе заинтересуется идеей создания Европейской хоккейной лиги или Литва как-нибудь присоединится к КХЛ?

– В принципе, очень много европейских команд, готовых присоединиться. Ведь непросто так об этом пишут в прессе. Да, хотят зайти и итальянцы, и те же финны, и шведы, но есть определённые проблемы. При этом – большие проблемы. Если брать хоккейные европейские державы, Финляндию или Швецию, у них свои чемпионаты и ломать это никто не хочет. А страны, где хоккей менее развит, не тянут, в первую очередь, по финансам. Желание-то у всех огромное, но дальше желания пока у многих дела не идёт.

– В одном из интервью, рассуждая о причинах, в котором КХЛ не удаётся расширяться на Запад, вы сказали, что главная причина – это НХЛ. За океаном не нравится развитие конкурирующей лиги. Действительно ли там так уж сильно зависят от того, что здесь происходит?

– КХЛ всё-таки очень стабильно развивается, и развивается в правильном направлении. Просто КХЛ будет шесть лет, а НХЛ – уже сто лет. Это несравнимое. Я не думаю, что НХЛ сильно озабочено, что у них растёт конкурент. Просто любят они нам палки в колёса втыкать.

– Вы шесть лет прожили в Америке. Выступали за местные клубы. Почему не остались, ведь наверняка и финансовые условия предлагались иные?

– Изначально моё поколение (а это конец 80-х – начало 90-х) – все очень хотели попробовать себя в НХЛ. Тогда были тяжёлые времена для всей страны, поэтому был массовый отъезд игроков. Были всякие предложения, но когда появилось предложение вернуться обратно – я им воспользовался, потому что на тот момент в Америке у меня не было каких-то небесных предложений.

– А Вы довольны тем, как сложилась Ваша карьера хоккеиста?

– В принципе, да. Как можно быть недовольным? Но всегда можно найти те вещи, которые могли бы сложиться лучше. В общем, доволен. Я поиграл и в Америке, и здесь в разных клубах. Конечно, можно было бы по прошествии лет какие-то вещи и подправить…

– Отматывая назад, где-то сделали Вы что-то по-другому?

– Я не люблю оглядываться назад, потому что что было, то было. Всегда можно желать чего-то лучшего. Когда проводишь анализ, понимаешь, что можно было бы сделать так, а что не так. Но это нормальное явление для спортсменов.

– Амплуа нападающего Вы сразу и окончательно для себя выбрали? Или с генами не поспоришь, ведь Ваш отец был одним из лучших нападающих в истории хоккея.

– Я начинал в защите. А уже потом перебрался в нападение. Но отец-то был крайний нападающий, а я играл в центре. Это две большие разницы: центральный нападающий больше тяготеет к игре в обороне.

– Я понимаю, что миллион раз задавали Вам этот вопрос: фамилия помогала в спортивной карьере?

– Никогда фамилия не помогает тебе играть, потому что играешь ты, а не твоя фамилия. Когда я начинал, все пытались сравнивать. Но я всегда говорил, что нельзя сравнивать несравнимое. Такие люди и такие игроки, как отец, рождаются раз в сто лет. Каждый играет в свою игру, в своё время, в своём месте.

– Своих главных побед Вы добились, выступая в Молодёжной лиге. Что сегодня в молодёжном хоккее происходит? Насколько перспективен наш сегодняшний молодёжный хоккей? Ведь какое-то количество лет назад, всегда в декабре-январе мы смотрели за молодёжными чемпионами мира. И практически всегда мы чередовались: год канадцы выигрывают, год – мы. Мы практически всегда на уровне финала, на уровне первого-второго мест были. Потом вдруг на годы какой-то провал. Время от времени случаются всплески, а потом снова – провал.

– Так у нас провал-то был и в большом хоккее. Провал на целых пятнадцать лет. Но что касается молодёжного хоккея, в лице президента молодёжной лиги Дмитрия Ефимова делается очень многое. А ведь эта работа в МХЛ намного сложнее, чем в КХЛ. Хотя бы потому, что молодёжных команд намного больше. Но привлечены там большие мастера, которые помогают развиваться молодым ребятам. Конечно, есть пробелы, не всё так гладко у нас в молодёжном хоккее: где-то не хватает тренеров, где-то стабильности и мастерства. Но я думаю, со временем всё встанет на свои места.

– У Вас есть опыт тренерской работы и, зная кухню изнутри, Вы можете ответить: чем был для Вас хоккей в Ваши 16 лет и чем он является сегодня для тех, кому примерно столько же? Он таким же остаётся для тех мальчишек, которые сегодня на лёд выходят?

– Молодёжный хоккей самый интересный и непредсказуемый. Это доказали даже мировые первенства. Там все бесстрашные, большие скорости. И вот это с годами не меняется. Не может просто быть по-другому.

– Охотно ли родители отдают сегодня в хоккей своих отпрысков? Подрастает ли достойная смена нынешнему поколению или во главе угла всё-таки такой принципиальный материальный вопрос? Хоккей – недёшевый вид спорта. Одного только обмундирования сколько нужно юному хоккеисту.

– Согласен. Это, я считаю, вопрос номер один. Желание огромное. Родители готовы отдавать своих детей в хоккей, но, конечно, вопрос экипировки, финансовая сторона – всё это тревожит. Я знаю, что ЦСКА с приходом генерального спонсора в лице «Роснефти» планирует для детских и молодёжных команд давать экипировку бесплатно. Раньше, когда играли мы, у нас ведь тоже было всё бесплатно. ЦСКА в этом отношении – сейчас один из первых клубов, который, может быть, подаст пример какой-то и другим.

– Проблем у нас в хоккее хватает, и тем не менее миру звёзд хоккея мы продолжаем исправно поставлять. Не теряются же наши за океаном?

– Нет, не теряются. Опять же уехали последние ребята – Якупов, Григоренко. Закрепились в первых командах, играют. Надо только радоваться за них. Что теперь ещё делать? Это говорит только о том, что работают детские и юниорские школы. Надо отдать должное тренерам, которые их воспитывают.

– Почему так активно очень многие заокеанские комментаторы, обозреватели грязью поливают наших спортсменов? Овечкин через передачу именуется «евромусором»…

– Не могу сказать, что Овечкин плохо стал играть. Невозможно разучиться играть. Хорошо, ты забивал по пятьдесят за сезон, потом забил под сорок… Это хоккей, плюс такому игроку уделяется даже не двойное, а тройное внимание. Нельзя обвинить парня в том, что он не старается, не выкладывается. А комментаторам надо же кого-то делать героем, а кого-то антигероем. Это же самый простой способ – сделать кого-то виноватым.

– А кто из российских хоккеистов Вам кажется сегодня наиболее интересным, кто, может быть, наоборот, самым недооценённым, не раскрывшимся, но имеющим такие перспективы?

– А вот тут обсуждать особо нечего. На первом месте всё-таки Малкин, который везде всем и всё доказал. Он разноплановый игрок. Думаю, он ещё долго будет играть на самом высоком уровне. А мне сейчас интересно смотреть за нашими молодыми ребятами. Посмотрим, как у них сложится судьба за океаном. Но пока они не затерялись и забивают, что самое интересное. Выходят на первые роли. Их имена не теряются. Ребята прошли школу канадско-американской хоккейной лиги. Это им, конечно, на руку. Плюс они уже владеют языком, они понимают все установки тренерские и то, что от них просят.

– Мы сегодня уже не выглядим такими дикими, как 25 лет назад, когда только приезжали играть в НХЛ?

– Мы никогда не выглядели, потому что, когда наши игроки приезжали, всегда кто-то забивал. Научиться по-английски говорить – это довольно-таки несложно, тем более хоккейными терминами. Главное – выходи и играй.

– Каково Ваше отношение к тому, что в России в последнее время много иностранных специалистов и тренеров? При этом они просто как перчатки меняются владельцами: приходят – уходят. В некоторых клубах по несколько тренеров за сезон теперь сменяется.

– Клубы, которые имеют деньги, как правило, стараются приглашать больших специалистов. Вопрос в том, что не у каждого получается зацепиться здесь.

– Может быть, климат не тот? Вот в футболе говорили, Лаудруп за полгода в «Спартаке» не раскрылся, ничего не сделал, а уехал – и сразу победы пошли, кубок выиграл.

– У кого-то где-то складывается, где-то нет. Тут тоже чёрно-белые полосы, хотя побед-то хватало всё-таки. Надо быть в клубе, где работает такой специалист, чтобы ответить на вопрос. С другой стороны, почему приглашаются такие специалисты? Просто хозяева и директора клубов побаиваются. У нас есть молодые тренеры, просто надо дать шанс поработать им. Пока что медленно это происходит. Кто-то помощниками сейчас работает. Надеемся, что в ближайшие годы кто-то из них начнёт выходить на первые позиции.

– А стал ли хоккей в России бизнесом, как стал им футбол?

– А что, у нас в стране футбол стал бизнесом?

– Да, для четырёх-пяти клубов.

– Хоккей бизнесом не стал. И я думаю, что ещё не скоро им станет. Хоть есть тот же питерский СКА, который, наверно, во всей лиге номер один как бизнес-проект выступает. Надо отдать им должное, у них очень хорошая арена. Она всегда заполняется, это говорит о том, что менеджмент команды в правильном направлении работает. Но опять же СКА очень много вкладывает в своё развитие. А в плане общего бизнеса, если говорить в целом о КХЛ и отталкиваться от НХЛ, я думаю, что такое у нас ещё очень нескоро будет. Нам бы хотя бы через сколько-то лет в ноль выйти, а там уже посмотрим.

– Одни говорят, что зрительский интерес к нашему хоккею за последние несколько лет заметно снизился, другие, наоборот, отмечают увеличение. Придёшь в субботу в любой торговый центр в Москве – ощущение, что в любом магазине на один-два порядка больше людей, чем на хоккее. Когда же на хоккее случаются 3,5–4,5 тысячи – уже неплохая посещаемость. По крайней мере, для большинства московских матчей.

– Для меня это тоже какой-то большой секрет. Вроде тот же ЦСКА: дворец – 5,5 тысячи, но почему-то не заполняется он. Хотя, с другой стороны, для меня всегда пример такой актуален, в 90-е годы, когда из ЦСКА произошёл массовый отъезд, уехали практически все. У нас тоже ходило по пятьсот человек, по тысяче. Если полторы тысячи придёт, то всё – это праздник! Потом пришли американцы и за очень короткий срок раскрутили дело так, что у нас каждая игра проходила при битком забитых трибунах. Билеты спрашивали у метро. Это опять же говорит о том, что всё при желании можно сделать. Нужны правильные люди, которые разбираются именно в раскрутке таких массовых спортивных мероприятий.

– Вы стояли у истоков создания хоккейных профсоюзов. С чего всё начиналось, чем всё закончилось?

– Возникла такая идея, что надо бы сделать профсоюз, потому что шло тогда ещё только зарождение КХЛ. В любой нормальной стране должен быть профсоюз. И в НХЛ есть профсоюз игроков, который имеет очень большое влияние. Так же задумали, начали делать. В итоге профсоюз на сегодняшний день есть в КХЛ, работает, всё нормально. Андрей Коваленко занимается этим вопросом.

– Весной 2013-го прошла премьера фильма «Легенда № 17», посвящённая Вашему отцу. О фильме очень много говорили. Вы довольны проделанной работой?

– Пока работали над фильмом, пока готовили его, я специально его не смотрел, хотя и была такая возможность. Хотел просто прийти со всеми в кинозал и посмотреть «от и до». Работа проделана огромная. Раскрою маленький секрет: хоккей снимали очень долго, снимали его в Минске. В этой замечательной, новой спортивной арене. Проект этого катка построен по Монреальскому форуму, в котором была суперсерия в 1972 году. Снимали там, чтобы все было по-настоящему. Я общался с разными людьми, они говорят, что такого в нашей стране ещё не снимали. У нас вообще очень мало спортивных фильмов. Теперь эта ниша заполняется.

Фёдор Канарейкин: «Болельщик приходит, когда видит, что мы неравнодушны»

Фёдор Канарейкин , главный тренер ХК «Спартак»

–  Почему смена тренера в иных клубах так сильно меняет всё настроение в команде? Вообще меняет игру? Смотришь, в клубе всё те же лица, а это уже новая команда. Вот смотрю на питерский СКА: уволили Ржигу, пришёл другой тренер, и всё – говорят, что теперь это уже совсем другая команда.

– В случае со СКА не стало того качельного хоккея, который был. Может быть, он был более эмоциональный в исполнении СКА, более атакующий. Но зато сейчас хоккей рациональный, хоккей терпеливый. И возникла команда, которая работает на результат.

– В любой команде должны быть молодые игроки, среднего возраста. У нас за последний период было приглашено довольно много возрастных игроков, которые должны были сыграть роль «дядек». Как Вы видите будущее и кто из Вашей нынешней команды может стать таким?

– Руководство команды уже подписало контракт с Вячеславом Козловым. Общение с ним было у меня в течение аж трёх месяцев. Хоккеист приехал не в оптимальной форме. Потому что надеялся на получение контракта в более ранние сроки. Те титулы, которые он наработал, – это всё в прошлом, но это заслуженный хоккеист, доказавший все в России и в НХЛ, но самое главное, он своим отношением, игрой, поведением не только на поле, но и в раздевалке дал тот шанс себе, и с ним заключён контракт. Это как раз тот человек сегодня, вокруг которого будет строиться команда. Он достаточно человек стержневой, очень опытный и как раз это будет тот переход между тренерским штатом и в раздевалку к игрокам. Это будет человек, который будет доносить все те идеи, который имеет тренерский штаб, чтобы более восприимчиво это доносилось до молодых игроков.

– Вопрос по поводу молодёжи: поскольку у вас сейчас хорошие молодые хоккеисты, в следующем сезоне можно их как-то привлечь в основную команду, чтобы уже там посмотреть и оценить, на что они способны в основе?

– В концовке прошлого чемпионата у нас была задействована большая группа игроков в основном составе, а в турнире Кубка Надежды мы вообще использовали 12 человек. Перспективная молодая команда, перспективные ребята. В прошлом году молодые игроки были 1991 года рождения и моложе, теперь рассчитываем, что 1992 год будет определяющим. И у нас была группа игроков, на которых мы уже делали ставки, – это у нас и Медведев в атаке, и Гриша Желдоков. Мы их наигрывали и думали, что уже имеем этих игроков как лимитных. Но так как лига на год омолодила этот ценз, придётся немного перестраиваться. В обороне мы имеем группу ребят, Васильев, Сорокин и Кулик – они уже получали возможность играть в составе. В воротах появился и провёл почти всю игру молодой – 1995 года рождения – способный вратарь Шестёркин. В атаке мы делаем ставку на Крутикова, у нас есть ребята ещё более молодые – Болдин и т. д. Перспектива хорошая, но я противник искусственного ввода молодых. Ребята должны не только стучаться в двери, они должны входить в них твёрдым шагом и завоёвывать себе место.

– Вы спартаковский воспитанник и один из тех, кто завоёвывал с красно-белыми золото советского первенства в 1976-м, потом дважды вставал у руля команды. Уходить и снова приходить – это же целая гамма эмоций. С какими чувствами Вы в клуб возвращались?

– Во-первых, возвращался уже с другим багажом, с другими наработками, уже опытным человеком. С удовольствием принял предложение из «Спартака». «Спартак» и спартаковские болельщики уже заждались хороших выступлений от команды, и поэтому я тоже шёл в клуб с хорошими надеждами и с тем, что мы должны сделать сильную команду. И всё-таки я шёл ещё и как воспитанник «Спартака».

– А что в данном случае для Вас это означает?

– У каждого из нас есть долг перед командой. Надо дать все то, что вложили в тебя твои тренеры, твои партнёры, и поделиться этим с новым поколением.

– Вы начали работу с командой осенью 2012 года и понятно, что пришли уже с каким-то мнением о нынешнем потенциале «Спартака». Сильно ли Ваше мнение о возможностях команды за это время изменилось?

– Во-первых, мы по ходу чемпионата старались выполнить задачу, которая стояла перед командой. Задача попадания в плей-офф для нас оказалась невыполнимой. Много причин, и это причины разного характера. Причины подготовительного периода, селекционной работы, были большие травмы игроков по ходу сезона. Это все было связано и с подготовкой. Пытались выправить ситуацию в каких-то моментах. Нам казалось, что всё-таки сможем дотянуть команду. Но мы не так были богаты кадрами. Были отъезды наших игроков в национальные сборные, большое время занимали и сборы национальных команд. Холачёв, молодой и очень способный наш игрок, к сожалению, не стал доигрывать сезон, а уехал за океан пробовать себя. Сезон получился скомканным. Мы сейчас находимся на стадии перестройки команды. По ходу сезона и уже в конце сезона мы прощались с игроками, в которых не видели перспектив для создания новой команды. И в конце сезона мы уже обращали внимание и на платёжные ведомости, поэтому с какими-то игроками расставались, пытаясь сохранить деньги в бюджет следующего года.

– Смотреть на унылый дворец в Сокольниках, где играет «Спартак», страшновато. А это правда, что хоккейная арена должна теперь на «Автозаводской» появиться?

– Что касается промзоны ЗИЛа, была выставка в Каннах, где был представлен проект застройки этой зоны, в частности на этой территории будет воздвигнут большой спортивный комплекс. Он будет в себя включать хоккейный дворец на 12 тысяч зрителей, так же на 5 тысяч зрителей будет тренировочный каток – всё это будет под одной крышей. Рядом будет гостиничный комплекс, развлекательные центры, и самое главное – будет музей истории развития хоккея в СССР, в России. Существует такая команда, президентом которой является спартаковец Александр Сергеевич Якушев. Так что мы с надеждой и перспективой смотрим на то, что удастся людям, которые будут осуществлять этот проект, руководителям «Спартака», властям города, сесть за стол переговоров. Я думаю, что интересы «Спартака» будут учтены. Такому мегаполису, как Москва, пора иметь суперсовременные арены. Негоже таким клубам, как «Спартак», ЦСКА, «Динамо», играть на старых дворцах.

– То, что появится арена, невозможно без серьёзного спонсора.

– Я не говорил, что у «Спартака» появился спонсор. Я сказал, что в перспективе Москва должна получить современные дворцы на промзоне ЗИЛа. А кому будут принадлежать эти дворцы, я тоже не знаю. Мы также с надеждой, как и другие московские клубы, смотрим в эту сторону. На то, что Москва получит современную хоккейную арену, на которой можно проводить все мероприятия, вплоть до чемпионатов мира. Эта аренда даст новый толчок в развитии в нашем мегаполисе хоккея.

– Не секрет, что финансирование «Спартака» оставляет желать лучшего. Верить ли информации, что были какие-то разговоры с футбольным «Спартаком», в частности, с Леонидом Федуном, о помощи в финансировании клуба?

– Разговоры были до меня. Руководство команды встречалось. Если говорить о господине Федуне, то он не видит хоккейного «Спартака» в финансировании. Что касается главного тренера футбольного «Спартака» Карпина, то у нас есть хорошие взаимоотношения хоккейного и футбольного клубов. Так что бюджет не меняется: он не больше и не меньше, чем был. Рынок нелёгкий, рынок тяжёлый. Мы имеем определённые возможности и хотим правильно их распределить, чтобы иметь команду, которая будет работать в следующем сезоне. А когда мы укомплектуемся, тогда перед нами уже ставятся цели и задачи на сезон.

– Каково Ваше отношение к аренде игроков?

– Я плохо отношусь к аренде, потому что я не вижу, для чего брать игрока в аренду, развивать его и работать на чужого дядю. Может быть, путь со своими воспитанниками – немножко длинный, но зато это путь правильный и фундаментальный.

– Кубок Надежды, который впервые проводился в прошлом году, неожиданно, как гром среди ясного неба, для многих грянул. Часть команд уже распродавало игроков, понимая, что уже мимо плей-офф остаются, а тут выясняется, что Кубок Надежды надо играть. В одном из интервью вы сказали, что жёстких задач ребятам не ставили, главное для вас было пройти «Витязь». С этим вы благополучно справились. Но до финала не дошли. Для Вас это обидно? Как оцениваете этот нежданно свалившийся турнир?

– По поводу Кубка Надежды была ирония. Но я хочу поблагодарить лигу за эту возможность поучаствовать. Спартак должен был ещё поиграть, и эта возможность у нас появилась. Это было перспективно в связи с возможностью обкатать на этом турнире нашу молодёжь. Они получили бесценный опыт. И даже проиграв серию минскому «Динамо», получили его. Это поможет нашей молодёжи играть более успешно.

Это трамплин для молодых, это возможность посмотреть их в действии. Возможность привить ребятам адаптацию к играм на вылет, игр плей-офф. Потому что не всем удаётся играть в основной сетке. Участие в Кубке бесценно для молодёжи.

– Много разговоров и споров об овертаймах. Овертайм в среднем год назад был 9 минут, сейчас 18 минут. Сколько серий сыграно по 7 матчей, особенно на Востоке и с длинными овертаймами, как было в игре «Локомотив»– «Северсталь». Многие поговаривают, что, может, надо играть один овертайм, потом сразу буллиты. Либо, если это не седьмая игра, буллитами решать. Ваше мнение по поводу выматывающих и долгих поединков?

– Я поддерживаю систему, которая сейчас есть. Это спортивная система, спортивный способ разрешить вопрос. Что касается буллитов, это уже другая стратегия, другие тактические действия. Совершенно другая линия игры.

– Команды, которые Вы в разное время возглавляли, всегда играли в атакующий, весёлый хоккей, так было в «Магнитке», в «Атланте», так играл Ваш предыдущий «Спартак». А каким должен быть хоккей «Спартака» образца 2013–2014?

– Мне бы, конечно, хотелось, чтобы мы забивали всегда на одну шайбу больше, чем соперник. Самое главное, чтобы мы были организованной командой. Командой, которая с первой до последней минуты работает с полной самоотдачей. Тогда зритель, пришедший на трибуну, получит удовольствие и будет поддерживать такую команду.

– Что касается арены, решили ли, на каком стадионе команда будет выступать?

– Лига высказала претензии к нашему клубу, к нашей арене. Дала срок: два года. Мы остаёмся на своей арене в Сокольниках и будем продолжать там играть.

– Как у «Спартака» с болельщиками?

– Я был удивлён, когда в конце сезона наш Дворец заполнялся. Нам не всегда удавалось выигрывать, но болельщик приходил. Он видел, что мы трудимся, что мы работаем, что мы пытаемся, что мы неравнодушны.

– К сожалению, судьба тренеров складывается так, что очень часто в России их меняют, как перчатки, руководители клубов. И ситуация, когда клуб в течение сезона даже двух тренеров меняет, это уже не является чем-то из ряда вон выходящим. Но когда тренер уходит посередине сезона, при этом уходит из команды, которая занимает первое место в лиге, и говорят ему: «Что-то команда к плей-офф не очень готова…» Иногда думаешь, какая же незавидная тренерская судьба…

– Я думаю, сейчас ситуация стабилизируется. Но в конце 90-х и начале 2000-х было совершенно другое отношение к тренеру. Сейчас тренер уже защищён. Существует организация по защите интересов не только игроков, но и тренеров. И второе, все-таки хозяева клубов стали более терпеливы. Понятно, что они разбираются в хоккее, они платят колоссальные средства, и они требуют результата. Сейчас группа молодых российских специалистов подрастает, встаёт, это радостный факт. Но хотелось бы, чтобы российского специалиста больше поддерживали, потому что есть прецеденты, когда мы более благосклонно смотрим на иностранцев. Все познаётся в сравнении, все оценивается по результату. И надо думать, смотреть и анализировать.

Юрий Леонов: «Такое шоу не должно продолжаться»

Юрий Леонов , чемпион мира, главный тренер подольского «Витязя»

–  Не хочу начинать с грустного, но всё оценивается по результату. Почему «Витязь» не попал в плей-офф в прошлом сезоне?

– Сложно было с первого захода попасть в плей-офф. Конечно, в прежние годы была та же самая ситуация, клуб тоже не попадал в плей-офф. Политика и стратегия клуба немножко изменились. Немного мы опоздали с селекцией, она началась довольно поздно. И на протяжении сезона мы брали игроков. Были и хорошие моменты, когда мы попадали в «восьмёрку», но сразу такие дела не делаются.

– Вы сказали, что опоздали с селекцией. Селекция в моём понимании – это такая вещь, что весь год просматриваешь, думаешь, смотришь и так далее.

– Сейчас мы довольно долго занимаемся подбором игроков на следующий сезон. Просматриваем, но переговоры ещё вести нельзя. А в прошлый сезон была ситуация, что вопрос стоял так: будет существовать клуб или не будет. Потом нашлось финансирование, и после этого только началась селекция и приглашение игроков, тех, кто ещё остался на рынке. Клубы разбирают лучшее на данный момент.

– Помню, в прошлом году была история с минским «Динамо». «Динамо» тогда требовало, чтобы «Витязь» исключили из КХЛ. Какой-то комментарий дадите к той истории?

– Да, они прислали письмо и просили все клубы поддержать их в том, чтобы «Витязь» исключили из КХЛ. Но в тот же момент, когда мы приехали играть туда на турнир и выиграли, на пресс-конференции задали вопросы: «А почему вы не дерётесь?» То они просят, чтобы команду исключили, то они спрашивают, почему мы не дерёмся.

– Я так понимаю, что отношение к той части болельщиков, которые по-прежнему ждут возвращения боевого «Витязя» с драками, у вас напряжённое?

– У меня нет. Когда болельщики подходят после игры, я стараюсь объяснять им терпеливо: да, они привыкли на протяжении стольких лет к такому шоу, но рано или поздно это всё равно закончится. Такое шоу не должно продолжаться. Всё-таки есть правила, которые диктуются этим видом спорта. Никто не против драк, каждый игрок должен за себя постоять, но драки должны быть цивилизованные. Ведь если мы обращаем внимание на НХЛ, там это тоже происходит, но очень минимизировано все уже. Это элемент шоу.

– На самом деле это несколько странный момент. Ведь постоянно слышится критика в ваш адрес. Как Вы к этому относитесь?

– Я этого ожидал. Понимаете, есть политика клуба. Если руководство клуба говорит, что надо делать так – значит, надо делать так. С прошлого года политика клуба изменилась. Да, у нас были бои с хоккеистами из «Барыса» и рижского «Динамо». Но всё было цивилизованно. Всё болельщикам понравилось. Они знали заранее, что это будет. Были даже корреспонденты, которые хотели прикрепить микрофоны, чтобы это было записано, что они говорят в этот момент, когда идёт спарринг-бой.

– На команде каким-то образом отражался в течение этого года этот конфликт с частью болельщиков, которые хотели чего-то совсем иного? Или команда и тренировочный процесс – это одно, а всё остальное – это факультативный процесс, это идёт фоном?

– Конечно, я думаю, что это всё равно было фоном, но это неприятно, когда так игроки играют. Не так много побед было, и когда слышатся с трибун оскорбительные выкрики – они не по праву, потому что игроки делали всё возможное для победы. Они делали то, что они умеют делать. Люди должны понимать, что всё-таки это два разных вида спорта – хоккей и бокс.

– Вопрос по поводу двух хоккеистов, которых Вы пригласили в том году для укрепления состава – это Тихомиров и Королёв. Чем они заслужили приглашение? Остаются ли они на следующий сезон и какова их роль в команде?

– Королёва и Тихомирова я знаю по работе в клубе «ВМФ» Санкт-Петербурга. Королёв привлекался и в СКА и провёл там не одну игру. Я его знал с хорошей стороны. И приглашались, потому что в течение сезона проводилась селекция, и у нас наблюдался недобор. Плюс ко всему сезон длинный, и игроки выпадают кто по болезням, кто по травмам. И этих игроков я брал, потому что хорошо их знаю.

– Сегодня много говорят о том, что зрительский интерес к нашему хоккею падает, кто-то радуется, что, наоборот, набирает полные дворцы. Насколько объективен этот диагноз?

– Посмотрите плей-офф, дворцы полные.

– Но плей-офф – это только часть сезона.

– Но, например, в Челябинске дворец постоянно полный. Инфраструктура новых дворцов располагает к большому шоу. Посмотрите, в Санкт-Петербурге почти полный дворец всегда. В Ярославле – тоже полный дворец. Там, где новые дворцы, где удобные буфеты, где удобно приходить с детьми. Но ещё у клубов должна быть ценовая политика, это тоже немаловажно.

– Как стилистически хоккей изменился за последние годы?

– В советские времена всё-таки это был стиль хоккея. Он был один на все клубы. Была селекция такая, что только по одному или два игрока входили в команду. Не было ротации по 10–15 человек. Сейчас тренеры просто поставлены в такую ситуацию, клубы меняют по 6–7 игроков, которые приходят из других команд. В каждой команде своя тактика. Нужен результат, и как ты его достигнешь, никого не волнует. Я понимаю, что хочется зрелищной игры. Если в каждой команде будет хотя бы два хоккеиста высокого уровня, это будет. Вот когда был локаут и приехали Малкин, Овечкин, Павел Дацюк, мы видели, что в каких-то играх они забивали красивые голы. Это вносит свою изюминку.

Трудно сравнивать то время и нынешнее. В то время произошёл очень большой отток игроков. Плюс сейчас команд стало очень много. Да, это интереснее, но все-таки игроки разбредаются по клубам, и нет сосредоточенности клубов. Клуб работает не на первую команду. Он всё-таки может продать игроков, драфтовая система, как в НХЛ. А раньше весь клуб, детская спортивная школа – все работали на первую команду. И по одному, по два человека брались с первой команды. «Витязь» сейчас идёт по такому пути. Если мы вспомним футбольную «Барселону», там играют свои воспитанники. Они не задумываются, в какой стиль и как нужно играть. Они уже играют в тот стиль, которому следует их клуб.

– Почему «Витязь» в прошедшем сезоне часто проигрывал третий период?

– На этот вопрос я до сих пор не могу ответить. Я думаю, что где-то не хватало концентрации. Да, действительно, много игр в прошлом году мы проиграли именно в конце.

– Происходит ли психологический дискомфорт, когда трибуны не полностью заполнены?

– Конечно. Но в этом виноваты не болельщики, в этом виноваты мы, потому что если клуб много выигрывает, то болельщики начинают ходить. А кому интересно ходить, когда клуб проигрывает? Да, это наша вина, это и моя вина. Для того чтобы вернуть болельщиков на трибуны, нужно много выигрывать.

– Куда исчез такой игровой компонент хоккея, как силовая борьба, силовое давление? И не потому ли клуб проигрывает третий период, когда такие клубы, как «Динамо» Рига, «Динамо» Москва, «Ак Барс», этим пользуются. Видят, что «Витязь» стал в прошлом сезоне неким плюшевым клубом. Я говорю не о драках, а именно о силовой борьбе.

– По поводу силовых приёмов я не согласен с вами. Я не думаю, что в прошлые годы чеховский «Витязь» играл очень жёстко. Если вы послушаете высказывания команд, которые приезжали играть против чеховского «Витязя», послушаете тренеров, то я не думаю, что сейчас Вы бы задавали такие вопросы.

– Задам злобный вопрос. Газзаев в своё время ушёл из футбольного «Динамо» при счёте 0:6 в домашнем еврокубковом матче. А что должно произойти, чтобы Вы покинули свой пост?

– Что должно произойти? А ничего не должно произойти. Я пока 0:6 не проигрывал. Если будет такой счёт, то Вы можете мне такой вопрос задать. Если Вы хотите, чтобы я покинул свой пост, то это всё вопросы к руководству. Пока руководство хочет меня видеть в лице главного тренера этой команды.

Я делаю то, что умею делать. Тренировать команду я умею. Создать команду для того, чтобы играть в хоккей. Тот «Витязь», который был раньше? Вот этим я заниматься не умею. И если руководство сочтёт нужным, то оно расторгнет со мной контракт. Если же сравнить статистику тех годов и последнего года, то у нас всё-таки она лучше.

– Как Вы считаете, спрашивает слушатель, нужно ли менять пункт действующего регламента КХЛ, в соответствии с которым команда в плей-офф играет овертаймы до первой заброшенной шайбы?

– Согласен. Но правила есть правила. Единственное, был бы плюс, если не было бы спарринг-игр, а игры проходили в выходной день. Так было бы время для восстановления.

– А как Вы относитесь к идее, что если бы удалось перенести раз и навсегда чемпионаты мира, сделав их раз в два года в феврале месяце, то и наш плей-офф будет тогда до июня. В таком случае можно будет и длинную регулярку – под 80 матчей! – делать. Тогда можно будет растянуть плей-офф и не мучиться, как туда впихнуть матчи. Считаете ли это оправданным? А так выходит, что мы не можем болельщикам шоу в выходной день доставить, потому что гоним этот календарь.

– Согласен с Вами. Но вы должны тоже понимать, что все-таки хоккей – это зимний вид спорта. И тяжело зимний вид спорта превратить в летний.

– Мы в футбол играем в декабре, в феврале – и ничего.

– Это их выбор. Но тяжело, когда светит солнце, настраивать себя на такие ледовые бои.

– Какова дальнейшая судьба Кубка Надежды? Понятно, это к организаторам вопрос: дадут денег – значит, турнир будет. Но он вдруг так неожиданно возник. Все начали строить планы на финиш сезона, а тут оказалось, что для части этот сезон не закончился. Как Вам то, что некоторые хоккеисты этот кубок называют кубком лузеров?

– Я считаю, что это неправильно. Во-первых, команды, которые не попали в плей-офф, получается, слишком рано уходят в отпуск. У всех контракты до 30 апреля. Если ты оказался лузером, ты должен дальше тренироваться и работать, а не просто уйти в отпуск. У тебя есть контракт, и ты должен его выполнять. Мне кажется, это хороший вариант для продолжения сезона, потому что слишком рано закончить сезон в феврале.

– Как Вы оцениваете выступление Вашей команды в рамках Кубка Надежды?

– Плохо. Мы вылетели в первом же круге.

– Некоторые специалисты уверяют, что в скором КХЛ обойдёт НХЛ. Сколько, на Ваш взгляд, понадобится для этого лет? Или это все фантастика пока что?

– НХЛ 100 лет. Но КХЛ сделала очень хорошие шаги вперёд. Чемпионат стал намного интереснее. С каждым годом совершенствуются и правила. И я думаю, что наш чемпионат интересный. Конечно, до НХЛ нам далековато, но я считаю, что мы на правильном пути.

– Ваше отношение к аренде игроков. Тема достаточно животрепещущая.

– Всё должно быть цивилизованно. Если мы смотрим НХЛ, то тогда немножко сроки – как продажи, так и покупки игроков или обмена игроков – должны быть оттянуты к тому времени, когда у нас аренда. Все-таки я считаю, что если игрок играл в этом клубе, если его не поменяли в какой-то последний момент, он не должен никуда уходить, он должен играть в этом же клубе.

– После работы в ХК «МВД» за Вами закрепилась репутация специалиста, умеющего работать с молодёжью. В «Витязе» этот момент пригодился или нет?

– У нас в этом году было очень много молодых ребят. Да, конечно, пригодился.

– Помнится, как после проигрыша «Атланту», Вы выступили с довольно резкой критикой в адрес молодых хоккеистов «Витязя», обвинив в отсутствии желания профессионального роста.

– Эта проблема поглотила молодое поколение многих российских хоккейных клубов, как, впрочем, и футбольных. Сейчас вопрос в самоотдаче этих молодых игроков. Они очень сильно защищены. Претензии к игрокам моей команды были в том, что я вижу, что они могут делать больше, но они должны предъявлять большие претензии к себе. Для достижения больших целей ты должен работать, стремиться к ним.

– Какая работа для Вас сложнее: играть в хоккей или учить играть в хоккей, тренировать?

– И то, и другое сложно. Наверное, всё-таки сложнее ребятам, которые на площадке. Они выходят играть, им бывает трудно, тяжело. Бывает, что они выходят играть с травмами. И никто не трибуне не знает, какие у него проблемы. Но народ пришёл, и хоккеист должен выходить и выполнять эту работу. В общем, считаю, что игроку намного тяжелее.

– Когда Вы возглавляли СКА, вы дошли с питерским клубом до четвертьфинала. Расскажите о ваших сегодняшних амбициях.

– Да, личные амбиции есть, конечно. Если их озвучивать, я думаю, что многие могут смеяться. Но я всегда в жизни и в клубе, в котором работаю, ставлю высокие задачи. Сейчас планка своя, личная, высокая. Но озвучивать я не буду, потому что многие могут веселиться. Но я буду идти к этой своей задаче.

– Кто оказал на Ваш выбор стать тренером наибольшее влияние?

– В общем-то никто не оказывал. Когда я закончил играть в хоккей, я пришёл в клуб, мы переговорили с Виталием Семёновичем Давыдовым, он предложил мне работать. Я начал работать и потихоньку втянулся. И понял, что этим делом я занимался 40 лет и ничего другого делать не умею. И самый главный плюс, что мне нравится эта работа.

– Чего ждать нам от «Витязя» в текущем сезоне? Помечтаем или скажем правду?

– Я бы хотел, чтобы сезон был такой, чтобы болельщики изменили своё мнение. И задачу попасть в плей-офф мы должны выполнить.

Борис Майоров: «На Олимпиаде нашей сборной будет тяжело»

Борис Майоров, олимпийский чемпион, заслуженный тренер, комментатор.

– Каковы Ваши впечатления от прошлого сезона в КХЛ?

– Я ещё задолго до финала сказал, что в финале Запада будут СКА (Петербург) и «Динамо». Я отдавал предпочтение московским динамовцам и собственно в этом не ошибся. По совокупности они были сильнее, хотя у них в отличие от челябинского «Трактора» в этой серии не было людей, которых можно было выделить. А у «Трактора» такие игроки были! Кантиола, Чистов мне понравились. У «Динамо» ровный состав, и выделить кого-то было сложно.

– На Ваш взгляд, у «Трактора» был шанс победить «Динамо» в этой финальной лиге?

– Безусловно, был. И скорее шанс был у себя дома, нежели в Москве. Просто «Динамо» в этой серии оказалось сильнее. У меня все перед финалом спрашивали: «Кто, по Вашему мнению, станет победителем?» В серии из семи игр я отдавал предпочтение «Динамо». Вот если бы было три игры, то не исключён вариант, что победил бы «Трактор».

– По Вашему мнению, чего не хватило «Трактору», чтобы победить «Динамо»?

– Я не люблю такие вопросы. Ну чего не хватило?.. Да всего понемножку. Может быть, где-то везения, где-то лишнюю ошибку сделали, где-то лишнюю шайбу не забили, поэтому об одной причине говорить не приходится. Такого в хоккее да и в спорте вообще не бывает – это всегда какой-то комплекс причин, поэтому так это воспринимать я не могу.

– Евгений Кузнецов раскрылся в этой финальной серии или смог бы сыграть ещё лучше?

– Я считаю, что не раскрылся. В прошлом году он был, конечно, хорош, в первую очередь тем, что как нападающий угрожал постоянно воротам, причём, угрожая, сам он мог создать возможности партнёру завершить атаку. Сейчас он играет в свободном пространстве, пользуясь моментом, там, где соперник позволяет ему владеть шайбой, но вот настоящих угроз воротам я не увидел. И вообще в этом году он играет гораздо хуже, чем в прошлом.

– Что происходит с омским «Авангардом»?

– «Авангард», я думаю, стал заложником не понятных ситуаций внутри клуба, когда нечётко определена концепция игры. С одной стороны, финский хоккей – это порядок, строгая игра в обороне, но это ошибка, так как в «Авангарде» всегда была хорошая атака, даже в отсутствие ярких звёзд. Даже в прошлом году «Авангард» великолепно смотрелся в атаке, но в этом году в трёх матчах ни одной шайбы не забросили, ни одной шайбы в полуфинале с челябинским «Трактором». На мой взгляд, «Авангард» пострадал из-за дисбаланса между атакой и обороной.

– «Ак Барс» ждёт какая-либо перестройка в связи с уходом Морозова и Зарипова?

– Я думаю, что, безусловно, изменения будут, и руководители прекрасно это понимают. Не в обиду будет сказано в адрес тем, кого Вы назвали, но эти люди едут с ярмарки, а не на ярмарку. Очевидно, что таких игроков достаточно в составе «Ак Барса», они ещё поиграют даже с учётом перестройки, они ещё принесут пользу клубу. Любая команда не может практически в одном и том же составе показывать прекрасный результат, обязательно нужны изменения. Посмотрите на Петрова, посмотрите, как он вырос, и в матчах сборной он смотрелся весьма уверенно.

– У ЦСКА достаточно мощное усиление, но за год трудно построить команду, которая будет претендовать на высокие места. Они приглашают игроков, а не выращивают своих. Как Вы думаете, это правильный путь?

– К результату можно идти разными путями, ЦСКА выбрал пусть привлечения звёзд или близких к звёздам. Не вся молодёжь из хоккейной школы ЦСКА сможет играть в КХЛ. Все удивлялись, что Паршина отдали из ЦСКА в Уфу. Сейчас Уфа отдаёт в Нижний Новгород, он пошёл по клубам, потому что не смог себя проявить. Из своих воспитанников трудно построить хорошую команду. Что в современных условиях для клуба нужно? Деньги. Тогда клуб сможет пригласить звёзд. Но тут у нас тоже проблема. Где у нас звезды? Если ЦСКА найдёт игрока в другом клубе КХЛ, то они просто предложат звезде в два раза больше зарплату, и он никуда не уйдёт. Поэтому укомплектоваться очень сложно. Легионеры намного сильнее наших? Нет. Все лучшие легионеры играют в НХЛ. Любой клуб у нас сталкивается с проблемой подбора кадров, которые смогут принести успех. Я не очень согласен с тезисом, что у нас замечательная лига. Лига, правда, хорошая, но как тогда объяснить поражение нашей сборной на подготовке в Швейцарии, Дании, Норвегии? Значит, у нас недостаток высококвалифицированных кадров? Так, выходит?

– СКА пять лет пытается выйти в финал и не получается. Как Вы это объясните?

– В СКА в прошлом году был сильный состав. Но в городе нет победных традиций. Если мне не изменяет память, то только два раза Петербург становился призёром. То, что там люди ходят на хоккей и к клубу приковано большое внимание и создано все хорошие условия – это факт. Но это не значит, что победные традиции вдруг появятся и команда заиграет победно. Ведь команда питерская не хуже по составу «Динамо» московского, но они им уступили. Надеюсь, что в команде появится человек, который поймёт, что нужно команде. Иностранный человек? Не знаю. Принимая команду, ему очень тяжело, так как он не знает русского языка и он не может передать настроение. Я когда был тренером в Финляндии, то сразу же решил, что нужно выучить язык. Иностранных тренеров в России, которых знают русский язык, очень мало.

– КХЛ не нужны иностранные тренеры?

– Мы перешли полностью на профессиональный уровень. Поэтому никто не может говорить руководству, как и что им делать. В СССР такого не могло быть. Да, иностранных тренеров нужно признать как факт, но если проанализировать их деятельность, то только Вуйтек смог завоевать два раза чемпионство с ярославским «Локомотивом».

Сейчас клуб сам решает, кто будет тренером. Здесь есть одно «но»: тренер тянет за собой ещё иностранных тренеров на посты второго тренера, тренера вратарей и так далее. Но вот это как раз и нужно остановить федерации: надо поставить жёсткое условие, что тренер может быть иностранным, но штаб должен быть наш, российский. Иначе мы потеряем нашу тренерскую базу, свои хоккейные традиции. Это очень важный вопрос, и его поднимал не раз Виктор Васильевич Тихонов, я с ним полностью согласен. Есть другая сторона этого вопроса. В девяностые в Финляндии работало много наших тренеров: сын Тихонова, Юрзинов, Толя Богданов. Мы туда принесли методику советскую, и в результате финны восприняли это. Финские специалисты поняли, что можно работать по-другому и добиваться результатов. Мне часто говорят: «Чего ж ты, когда тренировал, так научил их?!» Особенно мне это часто говорят, когда мы им проигрываем, но я учил свою команду. С учётом их дисциплинированности и благодаря правильно выстроенному тренировочному процессу они и стали чемпионами мира в 1995 году. Мы же, в свою очередь, сейчас напрочь забыли про тренировочный процесс.

– Вы часто поднимаете вопросы, посвящённые тренировочному процессу. При этом, как мне даже показалось, противопоставляете тренировочный процесс игровому.

– Да, я поднимал этот вопрос на исполкоме. Вот смотрите: команды, которые вылетают в феврале, следующая их игра аж в сентябре, а начинать тренироваться они будут только в конце лета. Как так может быть, чтобы игроки по несколько месяцев ничего не делали? Имея большие зарплаты, они только и выбирают, куда полететь отдохнуть. Только тренировка даёт возможность расти в плане мастерства. Игра никогда не даст этого. Мы сейчас повышаем количество игр, но я всегда говорил, что мы не можем идти по пути НХЛ. У нас просто всё по-другому. Там НХЛ – это гигантская промышленность, там думают в первую очередь о деньгах. Почему руководители их клубов так расстраиваются, когда команда не попадает в плей-офф? Потому что каждая игра плей-офф приносит два миллиона долларов. У нас был другой принцип: мы своих звёзд всегда готовили, выращивали. Вы спросите любую звезду советского хоккея: за счёт чего они стали звёздами? За счёт того, что они из года в год работали на тренировках. А в НХЛ, кого тренировать? Туда уже пришли звезды.

– Мне часто рассказывали, что при Тихонове порой сорок процентов времени уделялось тренировкам в большинстве.

– Нет, это неправда. Тогда бы был полный дисбаланс тренировочного процесса. Этому уделялось время, но не сорок процентов. На утренней тренировке чаще всего занимаются этим.

– Лимит на легионеров, он нужен? Это же влияет и на рынок наших игроков. Смотрите, Ничушкин переходил в «Динамо» за большие деньги.

– Я думаю, что в этом переходе есть подводные камни, и не последнюю роль сыграл его агент, который находится в прекрасных отношения с «Динамо». Потому что в прессе было сообщение, что агент говорил Ничушкину попробовать себя за рубежном. Я же считаю, что ему ещё рановато. Что касается легионеров, то не вижу ничего страшного, что они у нас играют. Тем более у нас постоянно увеличивается количество команд. Я думаю, что сейчас оптимальное количество легионеров, то есть 5. Больше увеличивать нельзя. Я тут прочитал в «Советском спорте» очень интересную статистику, как изменился немецкий футбол. Первое – помолодел, второе – увеличилось количество собственных игроков, третье – на 10 процентов уменьшилось количество легионеров. Вот и в хоккее, наверно, нам нужно к этому стремиться. Чтобы вертикаль из МХЛ, ВХЛ и КХЛ хорошо работала. Нельзя тренеру сразу же требовать от молодого игрока, чтобы он быстро раскрылся. Есть те, кто попозже раскрывается. Вот, например, Володя Шадрин раскрылся только в 20 лет, до этого партнёры были заметнее, но пробился только Шадрин.

– Каковы Ваши ожидания от Олимпиады?

– Очень тяжело будет для нашей сборной. Пополнения серьёзного мы иметь не будем. Два вратаря из НХЛ будет, пару защитников, хотелось бы парочку креативных нападающих. В позапрошлом году была очень приличная команда, и хорошую работу провёл главный тренер Билялетдинов.

Герман Скоропупов: «Высшая лига – лифт в КХЛ»

Герман Скоропупов , управляющий директор Высшей хоккейной лиги (ВХЛ).

– Четвёртый сезон живёт в стране Высшая хоккейная лига. Насколько она за эти годы продвинулась вперёд?

– ВХЛ развивается стремительно, увеличивается посещаемость матчей, увеличивается напряжённость этих матчей, возрастает конкурентность, появляются новые партнёры. На общем собрании, когда подводили итоги прошлого сезона, отметили, что были только положительные результаты, удовлетворённость руководителей клубов, что нас очень радует. Мы идём вперёд.

– Чемпионат 2011/2012 проводился по схеме с делением на дивизионы, в сезоне 2012/2013 разделения не было. Какая схема лучше?

– У меня очень большой опыт в этом вопросе, потому что я с 1997 года в высших лигах, и было очень много разговоров по этому поводу. Идеальных схем, конечно же, нет, потому что все схемы имеют свои плюсы и недостатки. Первый сезон мы провели по конференциям, второй сезон мы скрестили финал конференций. И вот последний сезон, мне кажется, был самый удачный и прогрессивный. Спортивный принцип здесь возобладает, и все понимают, что эта схема – самая правильная на сегодняшний день.

– Но тем не менее каждый год происходят изменения. В том числе приходят новые клубы. Каждая из команд, принятых в том году в ВХЛ, оправдала себя?

– Болельщики знают, что мы приняли шесть команд. Начнём с карагандинской команды «Сарыарка», которая произвела фурор: практически с первого сезона выиграла регулярный чемпионат. Команда поставила рекорд в 23 беспроигрышных матча, играла в финале, и в седьмом матче уступила чемпиону – «Торосу». Если говорить о «Буране», то они дошли до финала и завоевали серебряные медали. «Кубань» долго боролась за выход в плей-офф, долго это определялось, и команде нужно было не проиграть в основное время, но к сожалению, не получилось. Если говорить о Тверском хоккейном клубе и «Челмете», то они не попали в плей-офф, но они не были мальчиками для битья. Единственный, кто из этих шести клубов расстроил, – это хоккейный клуб «Юность». Команда погналась за двумя зайцами и ни одного не поймала. Клуб повёл себя не по-спортивному: снял основной состав и заявил за чемпионат Белоруссии. И в плей-офф молодёжным составом они не смогли попасть, и в Чемпионате Белоруссии должным образом они проявить себя не смогли. Я в своё время поработал в Белоруссии, руководил хоккейным клубом «Динамо» (Минск), знаю белорусский хоккей и скажу, что «Юность» является самым титулованным клубом.

– В Белоруссии так любят хоккей, очень много собирается зрителей на матчах. Это объясняется не только тем, что президент играет в хоккей?

– Отчасти и этим тоже, ведь если бы не президент, то не было бы прекрасной арены, одного из самых больших дворцов в КХЛ. И эта арена поставила рекорд по посещаемости, около 16 тысяч было на матче. А до этого были разговоры: «Зачем нам нужна такая большая арена?» И вот – рекорд российского хоккея. Правда, Высшая лига этот рекорд побила, проведя русскую классику в Красноярске.

– В ВХЛ сейчас нет команд из Москвы. Каким-то образом эта ситуация должна меняться?

– Для нас это больная тема, если бы всё решала Высшая лига, то мы, конечно бы, вернули в свои ряды «Крылья Советов». Возможности лиги ограничены, но, как и руководство «Крылышек», мы хотим возродить этот клуб. Cледует отметить болельщиков, которые прилагают все усилия по возрождению клуба. А ведь этот клуб всегда входил в четвёрку сильнейших клубов Москвы, и возродить его необходимо. Это задача московского правительства, Москомспорта.

– Команд всё больше. И Лига не резиновая. Какой рубеж команд Вы не собираетесь превышать в ВХЛ? За счёт чего команды могут ротироваться в лиге?

– Максимальное количество в ВХЛ будет 32. А желающих, конечно, всегда будет больше. Но Вы поймите, за клубами, которые выступают в ВХЛ, не стоят олигархи, они финансируются из бюджетов муниципалитетов. У нас очень подробно прописан технический регламент. Например, со следующего года клубы должны иметь арену вместимостью 5500 человек. Если нет должного понимания хоккея в регионе, в котором есть хоккейный клуб из ВХЛ, то будет ставиться вопрос об его исключении. Будем принимать только подготовленные клубы. Эти все вопросы решает общее собрание, а это все руководители клубов, а также представители КХЛ и Федерации хоккея России.

– А какое количество стадионов сейчас соответствует регламенту ВХЛ? И какие главные требования к аренам?

– Мы подходим к каждой арене индивидуально, за три года было проведено очень много работ с руководителями клубов, администрациями регионов, где находятся дворцы спорта. И в каких-то регионах создание ВХЛ подтолкнуло к созданию новых арен, в каких-то подтолкнуло к реконструкции. И немало новых дворцов: Красноярск, Пенза, Караганда, Ангар, Балашиха, Краснодар – там построены дворцы.

Наше правило по поводу определённого количества зрителей распространяется прежде всего на те клубы, которые собираются строить новые арены. Большие планы у Тольятти, они достраивают новую арену. Также большие планы у Твери, Воронежа и Липецка. Тюмень тоже строит новый стадион. Наш новичок в этом сезоне – Липецк, хоть клуб для нас не новый, но не участвовал из-за отсутствии инфраструктуры. В Липецке идёт большое строительство под названием «Катящиеся Камни». Это три здания. Одно здание – дворец ледовый, второе – здание-трансформер с тремя площадками под футбол, волейбол и баскетбол, третье – это бассейн. Это очень грандиозный проект. Хотелось бы ещё отметить Нижний Тагил, где развивается хоккей, и всегда мы получаем прекрасную картинку, когда оттуда идёт трансляция.

– В направлении телетрансляций что-нибудь удалось улучшить?

– Все наши матчи транслировались бесплатно на канале в Ютьюбе. Это безусловно прорыв, сейчас ведётся работа по улучшению качества картинки. Я сейчас это впервые говорю, но мы хотим уходить с Ютьюба и создать в Интернете канал «ВХЛ-ТВ».

Наши матчи показывает также федеральное телевидение и «КХЛ-ТВ». Если бы у нас была инфраструктура для трансляции всегда в HD-качестве, то трансляций было бы больше. Но мы все матчи начиная с полуфинала показали.

– Чем в ближайшей перспективе собираетесь удивлять?

– В планах у нас выставочные матчи с АХЛ и проведение матчей с шведскими клубами. Руководство АХЛ предложило сыграть матч звёзд АХЛ и ВХЛ в момент, когда будут идти Олимпийские игры. Есть идея проводить матч звёзд ВХЛ, но не в формате КХЛ и НХЛ. Но не буду пока раскрывать все наши тайны, а то это будет не интересно.

– Что с партнёрами?

– Сейчас улучшилась ситуация по сравнению с первыми сезонами. Сейчас у нас есть генеральный партнёр – благотворительный фонд «Урал», спасибо ему большое. У нас есть сейчас новые договорённости по партнёрству. Весь прошлый сезон ВХЛ не сидело на шее КХЛ, мы обеспечивали себя сами, плюс помогали наши партнёры.

– Как Вы контактируете с другими лигами? Вы недавно вошли в состав правления МХЛ, что для вас это значит?

– Я рад этому назначению, потому что МХЛ – это молодёжные команды клубов, которые играют в КХЛ и ВХЛ. Сам бог велел, чтобы руководитель ВХЛ участвовал в делах МХЛ. Мы будем работать, чтобы улучшать молодёжный хоккей, ведь ВХЛ – это своеобразный лифт в КХЛ. И всем нужно, чтобы мы выращивали больше хороших игроков.

– Возглавляемая Вами лига участвует в довольно многочисленных социальных проектах.

– Да, мы совместно с федерацией слэдж-хоккея провели матч в Сочи между ребятами с ограниченными возможностями и «Кубанью». Мы подписали с ними соглашение о помощи. Это нужно не столько самим ребятам, сколько нам всем. Мы должны видеть, через что эти ребята проходят и помогать им. Я призываю всех людей прийти на матчи слэдж-хоккея.

– Какие минимальные и максимальные бюджеты клубов ВХЛ? Или это закрытая информация?

– У нас нет никаких секретов. Требование к клубу – 100 миллионов рублей.

– Почему уровень АХЛ и ВХЛ несопоставим? Почему АХЛ сильнее?

– Нам только три года. Мы сейчас ведём работы и вводим новшества, которые помогут нам. Например, в заявке на игры должны быть пять игроков до 23 и так далее. Мы ведём работу. Всё ещё будет. Всё ещё впереди.

Дмтрий Ефимов: «Все хотят побеждать сегодня и сразу»

Дмитрий Ефимов , управляющий директор Молодёжной хоккейной лиги (МХЛ).

– МХЛ уже пятый год, чем сегодня живёт и как развивается лига?

– Лига по-прежнему очень маленькая, в смысле – молодая.

– Ещё в детский сад ходите?

– Да, ещё даже далеко до первого класса. Но наша лига быстро растёт, лига быстро развивается. На мой взгляд, оперативно делает работу над ошибками, потому что дело это новое. Вы ведь прекрасно понимаете, что ни в СССР, ни в постсоветской России аналогов не было. Поэтому всё, что можно воспринять из канадского опыта, шведского, финского – воспринимаем, но у нас своя реальность, и всё скопировать нельзя. Поэтому каждый год мы что-то меняем.

– С одной стороны, это такой маленький возраст для такого глобального проекта, а с другой стороны, серьёзных результатов удалось добиться довольно быстро и – более того – заставить эту глобальную затею работать.

– Есть сухая статистика, что с тех пор, когда создана Молодёжная хоккейная лига, каждый молодёжный чемпионат мира – у нас медали, ни разу не была проиграна суперсерия. Канадцы возразят: один раз, но мы это считаем ничьей.

– Самый главный вопрос в любом деле – это для кого оно делается? Хоккей существует не только для хоккеистов, хоккей существует для болельщиков. Как сейчас обстоят дела с заполняемостью трибун?

– Вы знаете, в принципе, грех жаловаться, потому что уже второй сезон наша посещаемость равняется миллиону. Я думаю, для нашего возраста неплохо, но проблема в том, что заполняемость неравномерная. Есть арены, на которые постоянно ходят по несколько тысяч зрителей. Лидер у нас Бобруйск, Белоруссия. А есть арены, где по-прежнему двести-триста зрителей. И связано это с работой клубов. За лигу болельщики не болеют, болельщики болеют за клубы, за конкретную команду. И те клубы, которые уделяют внимание своим молодёжным командам, которые информируют болельщиков, которые уделяют этому должное время, те и получают результаты. А те, кто относится по-прежнему как к команде-«двоечке», туда и ходит по двести зрителей.

– Как можно поработать в этом направлении, чтобы было как в Северной Америке, где любят создавать фан-движения. Маленькая команда появляется – и сразу же формируется инфраструктура болельщиков вокруг неё. У нас ведь в этом направлении можно тоже поработать – хотя бы там, где ходит до сих пор двести-триста человек?

– Конечно, можно, потому что сам по себе молодёжный хоккей – это интереснейший спорт. Он отличается от взрослого, от суперпрофессионального, но он немного азартнее, немного бесшабашней.

– Дерутся чаще?

– У нас ребята довольно дисциплинированные. Я бы не сказал, что дерутся чаще, но вот азартнее играют, они не умеют беречь силы до следующей игры, может быть более важной. Они выходят и выкладываются. Посмотрите на тот же Матч Вызова, это тот же Матч Звёзд. Да, это выставочный матч, но Восток против Запада – это настоящая битва, похож на финал Кубка Харламова каждый раз.

– Как относиться к разговорам, что в МХЛ хотят сделать возрастной ценз до 20 лет? Многие сразу уточняют, что и до 25 лет можно было бы поднять планку. Ведь 25 лет для хоккея – не такой уж критический возраст. Что Вы думаете по этому поводу?

– Мне кажется, что поднять планку до 25 лет – это чересчур. Есть мировая практика, что в МХЛ играют до 20 лет. В нашей стране мы отталкиваемся исключительно от года рождения, поэтому до прошлого сезона включительно ребята могли играть до 21, даже до 22 лет. Потому что пограничный возраст в том сезоне был 1991 год. Но очень настоятельно Федерация хоккея России просила нас ввести ограничительный возраст в этом сезоне для блага национальной молодёжной сборной. Аргумент федерации в том, что нужно давать дорогу молодым. Если ребята в 21 год не тянут на профессиональный спорт, может быть им нужно подумать о какой-то другой карьере. Они занимают места ребят помоложе, которые могли бы бороться за попадание в сборную, в Высшую лигу, в Континентальную лигу. А сейчас тем более брошен клич, что всё для Олимпиады, всё для сборной, всё для победы. После многолетнего диалога мы решили пойти навстречу Федерации хоккея России и в этом сезоне – пограничный возраст для Молодёжной лиги 1993-й. Не 1994-й, который является пограничным возрастом для следующего чемпионата мира. У нас все-таки 1993-й, мы не можем сразу же срезать два года, и сотни ребят отправить на улицу.

– Они на самом деле идут на улицу, они не идут во взрослые клубы?

– Вы ведь понимаете, единицы идут во взрослые клубы, большинство идёт на улицу. Суровая правда, но давайте лучше признаемся в этом, давайте не будем обманывать друг друга.

– А каков минимальный возраст для хоккеистов МХЛ?

– Официальным возрастом начала выступления в МХЛ является 18 лет. Однако, при специальном медицинском обследовании и большом желании команды, можно заявлять 16-летних игроков. Но для этого требуется полное медицинское освидетельствование в поликлинике или больнице, которые аккредитованы медицинским центром КХЛ. Только тогда мы делаем исключение для 16-летних ребят.

– Молодёжная сборная России завоевала за последние четыре года полный комплект наград: бронза, серебро и золото. Почему у нас не получилось вырвать победу у финнов на юниорском чемпионате мира, который проходил в Сочи? Не удалось ведь даже бронзу завоевать.

– Мы были близки к бронзе. Я был там, я видел игры, и думаю, что там имели место тренерские ошибки, а также индивидуальные ошибки игроков. В данном случае, в меньшей степени можно критиковать главного тренера Кравчука, потому что это был вообще его дебют на тренерском поприще. Думаю, что в последующих соревнованиях он использует накопленный опыт, и команда выступит ярче, сильнее.

– Но начало юниорского чемпионата совпало по времени с финалом Кубка Харламова, о чем очень много говорили. Могло ли это как-то повлиять на результат в Сочи? Нет ли желания, как-то подстраивать дальше календари. Или такие накладки не влияют?

– Нет, повлиять это никак не могло. Наоборот, ребята были в отличной форме, ни один человек, который был вызван в сборную, не отказался, и ни один клуб не отказал в его поездке в сборную. Я не могу представить, как это могло негативно сказаться на выступлении команды. Что касается будущего, то и в будущем мы будем планировать календарь таким же образом. Я считаю, что неправильно оставлять без хоккея более двух тысяч человек, которые выступают в МХЛ в связи с тем, что 20 человек уезжает на мировое первенство. Это ни к чему.

– Две тысячи человек – это, наверное, аргумент. Сколько команд играет сейчас в Лиге и какими странами она уже представлена?

– В прошлом сезоне у нас играло 64 команды. В двух соревнованиях: чемпионат и первенство МХЛ. И представлено было восемь стран: Россия, Белоруссия, Казахстан, Латвия, Литва, Чехия, Венгрия и Молдова.

– Расскажите, пожалуйста, о судьях. Они в чём-то отличаются от КХЛ или же это одни и те же люди?

– У нас с Континентальной хоккейной лигой единый судейский департамент. Соответственно пул судей один, и уже руководство департамента судейства КХЛ решает, какого судью назначать на матчи Континентальной хоккейной лиги, какого на Молодёжную хоккейную лигу. Единственное, что у нас есть ограничения: судья старше 35 лет не может судить матчи МХЛ.

– Это почему? Чтобы не быть чересчур дедушками по сравнению с теми, кто играет?

– Нет, дело в другом: судьи должны иметь некую мотивацию расти, повышать своё качество. Они должны знать, что они не смогут судить до пенсии молодёжный чемпионат. Когда они подойдут к возрасту 35, они должны быть классными судьями, чтобы судить КХЛ.

– Когда ты молод, в жизни тебя встречает огромное количество соблазнов. Вы за здоровьем своих подопечных в МХЛ следите, это понятно. А удаётся ли отслеживать, не нарушает ли кто принципы здорового образа жизни?

– Мы, конечно же, следим за здоровьем наших ребят, в первую очередь контролируем употребление запрещённых препаратов, осуществляя допинг-контроль. Это то, что в наших силах, это то, что осуществляется в сотрудничестве с РУСАДА. И это для нас очень важная тема. Вы знаете, что во всем холдинге КХЛ, ВХЛ, МХЛ есть программа «Чистый лёд», и за этим мы очень пристально следим.

– Молодёжью управлять тяжелее, чем звёздами?

– Я думаю, что звёздами управлять тяжелее.

– Какую молодёжную сборную Вы бы назвали сильнейшей? Последние года два все говорили, что это шведы… Или Вам не до сравнений? Ваша основная задача, чтобы внутри МХЛ всё было хорошо?

– Нет, нам важно, чтобы всё было хорошо в МХЛ. И нам до сравнения. Мы пытаемся понять, почему там всё успешно, и насчёт Швеции Вы абсолютно правы. Дело в том, что в Швеции около семи лет назад приняли довольно известную программу развития хоккея, в том числе молодёжного хоккея, которая называется «Путь в элиту». Это многогранная программа, она включает в себя множество аспектов, начиная от режима дня и питания, до особенностей катания, силовых тренировок и так далее. И Швеция неукоснительно шла все эти годы по этому пути, и мы видим результаты на молодёжных чемпионатах, юниорских чемпионатах, на взрослом чемпионате. Такой системный подход, очевидно, даёт хорошие результаты.

– В чём заключаются основные болевые точки российского молодёжного хоккея?

– Приведу цифры. Например, в США более шестисот молодёжных команд играет, в Канаде их более пятисот. Если говорить о пуле игроков, которые существуют в Соединённых Штатах и у нас, то сравнение будет просто ужасное. Огромное количество ребят, которые могли бы достичь чего-то в хоккее, просто в хоккей не попадают. Почему так происходит? Потому что у нас нет никакой государственной программы по развитию молодёжного хоккея. У нас это отдано на откуп региональным властям. Если вы губернатор, который любит хоккей, то в вашей области хоккей процветает. Если вам повезло родиться в Татарстане, Башкортостане, Омской области – можно за вас только порадоваться. А много у нас краёв, где нет руководителя, любящего хоккей, и там нет молодёжных команд или они бедствуют.

Вот ещё немного цифр: у нас 83 субъекта федерации, из них молодёжные команды есть только в тридцати из них. В оставшихся 53-х молодёжных команд нет вообще. Есть такие регионы, где традиционно популярнее другие виды спорта: Дагестан, Чечня – хорошо. Но почему нет молодёжных команд в Смоленской области, Тамбовской области, Тульской, Новгородской, Псковской, Ульяновской? И этот список можно продолжать и продолжать. Почему там нет молодёжных команд? Потому что руководители считают, что это не нужно, это неважно. В России более 260 хоккейных школ, откуда каждый год выходят выпускники. Куда им идти? Некуда. Это колоссальная проблема.

– Как Вы относитесь к такому рассуждению, что российскому молодёжному хоккею следовало бы быть более креативным? Мол, все сражаются, но он предсказуем. Мы сильны в нападении, но вот оборона – слабая.

– У нас были проблемы с обороной на последних международных соревнованиях, поэтому эти разговоры сейчас активно ходят. Я очень осторожно отношусь к таким разговорам, есть серьёзные специалисты, есть Владимир Владимирович Юрзинов, есть Михайлов, есть Майоров, то есть люди, которые действительно досконально в этом разбираются, к их мнению я прислушиваюсь. Есть очень много досужих рассуждений, вполне возможно, что у нас есть проблемы на определённых линиях, но копать нужно намного глубже. Копать нужно и о самом количестве молодёжных команд, и о тренерском цехе. Очень мало учебных заведений, которые готовят тренеров. Сегодня в России стать хорошим, профессиональным тренером не так-то просто.

Давайте сделаем шаг ещё глубже: у нас нет единого стандарта того, кто может стать тренером в хоккейной школе. И это уже на усмотрение каждой хоккейной школы, кто может быть тренером, а кто нет. То же самое у нас с судейством. Нет у нас больших школ, больших программ, в основном люди заканчивают с хоккеем и идут по желанию своему в судьи. Нет определённой системы на уровне всей страны.

– Тут, наверное, будет уместно процитировать экс-главного тренера молодёжной сборной России Владимира Плющева, который сказал, что российские хоккеисты должны в кратчайшие сроки сделать изменения в своих атакующих действиях. То мы говорим от обороне, то говорим об атаке – везде у нас есть какие-то проблемы.

– Когда вы не выигрываете золотые медали – значит, есть какие-то проблемы.

– В последнее время много стали говорить о том, что пора принимать решения на уровне судейства, чтобы успешно регулировать хамскую игру североамериканцев. Как Вы считаете, наши ребята научились отвечать заокеанским хоккеистам на провокации?

– Я Вам могу сказать с полной ответственностью, что наши ребята ещё как отвечают и иногда так сильно отвечают, что это провоцирует некие проблемы.

Я расскажу конкретную историю из нашей лиги. Первый год, когда мы поехали на турнир в Бостон, на турнир Boston Hockey Night. Поехала команда «Стальные лисы» из Магнитогорска. Очень много было грубости, открытого хамства со стороны американцев, ребята наши часто заводились, сбрасывали перчатки, как результат – наши ребята удалялись, и нам в большинстве забивали. И тот год, если Вы помните, не удалось увезти кубок из Бостона, но мы намотали на ус этот опыт, и когда уже на следующий год приехали «Омские ястребы», то мы уже провели очень серьёзную подготовку с ребятами. Объяснили им все эти моменты. Пацаны проявили чудеса хладнокровия, у нас была совершенно иная картина. У американцев сдавали нервы, они не понимали, почему русские не реагируют на все эти тычки, провокации. В результате они начинали проявлять хамство, удалялись, мы им забивали, и впервые за 40 лет существования этого турнира мы увезли кубок домой.

– Какая ситуация в МХЛ с приглашением иностранных тренеров в Россию?

– В МХЛ иностранных тренеров не завозят, и я думаю, что если начнут ещё и завозить тренеров к нам, то тренерское ремесло у нас вообще умрёт. Сейчас такие времена, что в хоккее колоссальные амбиции руководителей, акционеров клубов, все хотят побеждать сегодня и сразу. Очень редко, когда тренерам дают поработать больше одного сезона. Я думаю, всё это влияет на тренеров профессионально и психологически. Никогда не поверю, что у нас нет талантливых тренеров, я считаю, что у нас нет хорошей системы, чтобы они достигали своего максимального потенциала.

– Просматривать молодые таланты для лиги – насколько это трудоёмкий процесс?

– Наверное, это один из важнейших процессов. Этим занимаются индивидуально сами клубы, тренерский штаб каждой отдельной молодёжной команды. Насколько профессиональны селекционеры каждой команды, настолько высокий результат мы получаем.

– Как Вы относитесь к решению Валерия Ничушкина отъезжать за океан уже сейчас? Есть такие специалисты, кто это решение поддержал. Есть и те, кто высказывается иначе: мол, там он потонет, и надо было здесь звездой становиться, а потом уже – в качестве звезды – ехать за океан.

– Я с уважением отношусь к его решению, и очень надеюсь, что Валерий там не потонет. Конечно, уезжать в таком возрасте в НХЛ рановато. Больше шансов есть, больше. Когда ребята уезжают попозже, когда становятся именитыми и проверенными здесь. Но я вам скажу, что здесь высока роль агентов, ведь каждый год много ребят уезжают не потому, что здесь у них нет возможности, а только потому что агенты грамотно «дули» их родителям, что там у них будут золотые горы. Единицы пробиваются. Так что если отвечать на Ваш вопрос: нужно уезжать в НХЛ будучи уже зрелым хоккеистом.

– Время от времени проводится клубный чемпионат мира среди молодёжных команд. В каком режиме он проходит, и какое место по значимости он занимает среди других в рамках МХЛ?

– Это однозначно крупнейшее мероприятие за рамками регулярного чемпионата. Это очень успешный проект, недаром он санкционирован Международной федерацией хоккея. В 2012 году на финал Кубка мира приезжал президент IIHF Рене Фазель, в 2013 году турнир был яркий как никогда, потому что большинство стран были представлены своими национальными чемпионами. Россия, Чехия, Финляндия, Швеция, Соединенные Штаты, Канада – все были представлены чемпионами своих молодёжных национальных чемпионатов. Я думаю, что этот чемпионат очень сильный.

– Как обстоят дела с хоккейными трансляциями? Пропагандировать хоккей нужно, а без телетрансляций это сделать намного сложнее.

– Да, хотелось бы намного лучше. Наш основной партнёр – это КХЛ-ТВ. В прошлом году около 120 трансляций у нас было, но на общедоступных каналах их было порядка десяти. Есть у нас и партнёры в регионах, которые нас показывают. Наверно, грех было бы совсем уж жаловаться, но хотелось бы гораздо большего. Ведь правда в том, что те люди, которые не любят хоккей вообще, но ещё не знакомы с молодёжным хоккеем, когда его видят воочию, становятся хоккейными болельщиками.

– В прошлом году Вы много говорили, что нужно строить новые катки, создавать новые команды молодёжные. Работа ведётся в этом направлении?

– Работа ведётся, но честно скажу: она идёт очень вяло. Силами только МХЛ такую махину не сдвинуть, это нужно совместное усилие МХЛ, КХЛ и Федерации хоккея России, Министерства спорта, потому что это комплексная проблема. Даже если построить огромное количество ледовых катков, но не будет специалистов, которые будут там работать (не только тренеров, но и людей, которые будут делать лёд, поддерживать его на хорошем уровне), – если всего этого не будет, то ничего хорошего мы не получим. Наша работа идёт очень медленно, сегодня я уже упоминал о проблеме регионов, что хоккеем занимаются только там, где руководители его любят. Очень грустно, что из всего региона Сибири и Дальнего Востока ни одна новая команда не приходит в МХЛ. Хотя МХЛ расширяется, мы ожидаем больше 70 команд. Молодёжная команда города Липецка к нам присоединилась в этом сезоне, так же присоединилась команда «Кубань», «Северсталь». Иностранцы к нам тоже приходят, в первую очередь упомяну команду «Молодая Гвардия», молодёжка хоккейного клуба «Донбасс». Лига растёт, но темпы роста никак не удовлетворяют на данный момент.

– Планируете разделить лигу по географическому принципу, она будет разрастаться?

– Пока революционных изменений не ожидается. Правда, теперь в первенстве будет четыре дивизиона, а не три. Это некая помощь нашим клубам, чтобы не так далеко ездить. Мы будем играть по четыре круга в своём дивизионе и по два круга в соседнем.

Юрий Николаев: «Хочу, чтобы русские играли в России»

Юрий Николаев , хоккейный агент.

– Как сегодня в России строится работа хоккейного агента, тем более Вы работаете, в общем-то, с мастерами первой величины?

– Я представляю интересы разных игроков, и это не только звёзды первой величины. Задача агента – стараться ко всем относиться одинаково и ко всем относиться, скажем так, одинаково приоритетно. Поэтому говорить о том, что есть звёзды, а есть игроки, которые выполняют другие функции, – неверно в корне, поэтому я не хотел бы разделять это на какие-то категории.

– Юрий, а как происходят эти контакты? Изначально Вы сами как-то подыскивали клиентов или они обращаются к Вам напрямую и говорят: хотели бы, чтобы Вы представляли их интересы?

– По-разному складывается, знаете, по-разному. Когда это всё начиналось, это было лет 15 назад, то, как такового рынка агентского в России еще не было, а были просто ребята, которые подписывали контракт, ну и потом все пришли к тому, что каждый должен заниматься своим делом. Кто-то должен играть в хоккей, а кто-то должен сопровождать. Это же нормально. В кино у нас это есть, на телевидении есть, имеются новые импресарио в боксе, в футболе, везде есть агентский бизнес.

Всё росло и в итоге пришло в какие-то логические рамки, мы идём логическими путями, кто-то играет в хоккей, а кто-то занимается, чем должен заниматься. Ну не с руки, наверное, игроку самому приходить к менеджеру и просить: «А дайте мне вот сотню денег». Ведь тогда можно и продешевить или на тебя посмотрят другими глазами. А для агента – это просто его работа. Говорить про деньги и разговаривать об условиях в целом. Это же не только деньги, это и жильё, и то, что связано со всем этим, и семья, много других вопросов.

– Но сейчас-то Вам проще стало работать? Время изменилось, звёзды и их контракты увеличились…

– Ну вот знаете, я хочу Вам вот что сказать про это увеличение. Мы всё время читаем в прессе, дескать, задраны контракты, ну, по крайней мере контракты наших игроков, они рядом с Национальной хоккейной лигой не стоят…

– А это не так? В НХЛ зарплаты всё же побольше будут?

– В целом, да.

– Все Ваши клиенты возвращаются из-за океана в КХЛ. Это тенденция, стиль работы или дело в деньгах?

– Это мой стиль работы. Я хочу, чтобы русские играли в России.

– А насколько тогда Вы способствуете отъезду в НХЛ?

– Что касается молодых игроков, я полностью думаю про то, что на определённом этапе юниорской лиги я абсолютно «за» их отъезд. К примеру, они 1996-го или 1997-го годов рождения, а тут им ещё надо чуть-чуть поработать даже для того, чтобы попасть в Молодежную хоккейную лигу, потому что в Молодежной хоккейной лиге у нас на ведущих ролях сейчас 1993 и 1994 годы.

– А насколько такие игроки потом адаптированы для наших площадок?

– Для нормального игрока это 2–3 месяца. Для вратарей сложней.

– Вы работаете не только с россиянами, но и с легионерами. С кем Вам проще, с кем сложнее? Есть ли вообще какая-то специфика? Кто из них более профессионально относится к Вашим рекомендациям?

– Каждый контракт, каждый разговор с человеком, интересы которого я представляю – это работа. И это не всегда нравится людям, чьи интересы я представляю, когда они слышат тот или иной вариант. Поэтому приходится всегда искать компромиссы, это всегда компромиссы. Я могу Вам больше сказать: искать компромиссы приходится практически всегда. Начиная даже с молодых ребят, которые хотят и контракт больше, и играть чаще, сначала хотят быть в одной команде, потом в другой команде. Иногда приходится мне уже как психологу убеждать кого-то…

– И как? Убеждаются игроки?

– По-разному.

– Я знаю, что Милош Ржига – Ваш клиент. Много у Вас тренеров в клиентах?

– Да, я представляю интересы разных тренеров.

– Агент – это человек, который персонально всё замыкает на себя. Или всё-таки у Вас есть компаньоны, которые помогают?

– Да, я работаю не один. С игроком общаются мои помощники. А когда начинаются серьёзные предложения и когда замешаны большие деньги, то подключаюсь я уже.

– Какие шансы у перспективных игроков есть без агентов?

– Перспективы всё-таки определяют скауты. Люди по-разному развиваются, и заявить о себе игрок иногда может поздно, к примеру, в 22 года. Но чаще всего хоккеисты такого возраста работают уже с агентами. Хотел бы посоветовать молодым игрокам и их родителям в возрасте 14–15 лет не брать агента, так как руководители клубов не хотят слышать от подростка, что они могут говорить только с его агентом. Не нужно злить руководителей клубов.

– Сколько получают агенты?

– Обычно это 3–5 % от контракта, но это чаще всего касается игроков, которые уже устоялись и получают много.

Павел Крашенинников: «Надо менять международный календарь»

Павел Крашенинников , вице-президент клуба «Металлург» (Магнитогорск).

– Когда я в прошлом сезоне был в Магнитогорске на одном из матчей «Металлурга» (команда тогда встречалась с московским «Динамо»), обратил внимание: запомнилась мне не столько игра, сколько эмоциональные высказывания Геннадия Величкина (вашего вице-президента по внешним связям), который, мягко говоря, не поскупился на эпитеты в адрес арбитров. Вы согласны с ним в претензиях к судейству? Действительно ли судейская тема в нашем хоккее такая кричащая?

– Очень хороший вопрос. Тем более, что я с Геннадием Ивановичем рядом сидел. Это странная история. Поясню, в чём именно. Мы в качестве болельщиков сидим. Понятно, что он вице-президент, я вице-президент. Мы что-то обсуждаем иногда, может быть, голос повышаем. Кстати, мы, наверное, были самые тихие на всём матче. Матч был очень интересный, обе команды отличные. Тем более, у нас есть своя история противостояний. Но я точно скажу: мы выходили вместе, и Геннадий Иванович при мне сказал: «У меня претензий к арбитрам нет». Это то, что было сказано официально. А всё остальное Геннадий Иванович говорил как болельщик. Поэтому эти претензии, которые к Геннадию Ивановичу предъявляются, они просто необоснованны. Я говорю и как вице-президент и как человек, который и до и после матча был с ним рядом. Болельщик и руководитель – это не одно и то же.

Что касается судейства. Когда смотришь матчи в своем городе и приезжаешь в другой город на матчи, особенно топовых команд, везде у болельщиков есть претензии. Я считаю, что в таких играх нужно ставить иностранных судей. Я не буду сейчас говорить, кто, где, как, какие ошибки были. Вот для того чтобы претензий не было, мне кажется, надо ставить иностранных судей.

– Купить можно людей любых? Иностранный судья будет дороже?

– Тех будет, во-первых, сложнее купить. Во-вторых, так вообще неправильно говорить. Повторяю: на топовые игры надо ставить иностранных судей. Правда, мне говорят, что надо аж регламент переписывать для этого.

– Но не во всех случаях всё предусмотришь в регламенте…

– Да, но тогда дайте возможность дисциплинарному комитету какие-то вещи самостоятельно выносить на обсуждение и решать – так, как в НХЛ. Перечень наказаний не исчерпывающий. В исключительных случаях они могут какие-то решения принимать. У нас почему-то не так. И в плей-офф, особенно после первой стадии, надо приглашать. Мы же приглашали игроков из НХЛ, почему судьей не пригласить? Они посудят, и не будет ни у кого вопросов о предвзятости

– В адрес иных моих коллег-журналистов я иногда готов побросать камни, потому что вдруг начинают писать уважаемые издания… Вот читаю в одной из газет интервью с Артюхиным. У него спрашивают: «Ах, какой Вы молодец! Сколько зубов Вы выбили?» И вот он начинает вспоминать: «В апреле четыре выбил, вот в сентябре выбил три кому-то». Нормально ли это? У нас не тафгай-шоу ведь.

– Да, конечно, спорт другой. Я считаю, что надо рассмотреть возможность нашему дисциплинарному органу всё-таки давать возможность увеличивать штрафные санкции вплоть до дисквалификации до конца сезона. И конечно, когда лежащего со спины хватают и просто бьют, это странно все как-то. Ведь есть неписаные правила. Один хоккеист скинул перчатки, другой скинул, тогда уж начали драться. А тут Артюхин фактически не дал возможность этому бедному финну хоть как-то начать реагировать.

– Когда закончился локаут в прошлом сезоне, у вас практически в каждой игре совершенно разные составы были. С чем это связано? Поиски оптимального варианта? Или элементарно после окончания локаута в НХЛ не знали, чем закрыть дыры?

– У нас была великолепная тройка. Я ее назвал ММК – Малкин, Мазякин, Кулёмин. Мы видели, как они играли. Я думаю, что даже вряд ли в НХЛ такие тройки есть. Конечно, до их приезда у нас была одна команда. Была другая команда, когда они приехали. И третья команда у нас существует сейчас. Для главного тренера тяжелейшая ситуация. Я на него смотрю – видно, что человек переживает, хотя они стараются не показывать свои эмоции. Но мы ни о чём не жалеем. Что касается того периода, когда ребята из НХЛ у нас были, то мне кажется, что он для российского хоккея полезен. Многие ребята посмотрели, как надо работать, тренироваться. Этот нюанс ещё даст свои результаты.

– После отъезда в НХЛ Малкина, Кулёмина, Гончара ещё можно вспомнить, что по инерции раскатали «Лев» в Праге 5:2. А вот потом выяснилось, что забивать у «Магнитки» некому. Получается 2:3 от ЦСКА, 1:4 от Уфы, 1:2 от Казани, 1:4 от Челябинска, 1:2 от московского «Динамо», 0:3 от СКА, и пошло-поехало. Болельщик наверняка сочтёт, что локаут только боком вышел вашей команде.

– Нет, всё было сделано абсолютно правильно. Повторюсь: абсолютно не жалеем. Считаю, что эти плюсы, которые есть, дадут нам результаты в будущем. Это был пример для наших ребят.

– Ваше отношение к Еврохоккейтуру, к календарю, который не всегда понятно для всех составляется. Многие говорят, реформы в хоккее назрели. Хотя есть извечный спор: что первично – интересы сборной или интересы клубов?

– Что касается международного уровня. У нас есть олимпийский четырёхлетний цикл. Я твердо уверен в том, что в год Олимпиады чемпионаты мира проводить не надо. Как когда-то и было. Действительно, и сборная приезжает похуже, и мотивация совершенно другая. У меня есть предложение сделать четырехлетний цикл по-другому: через год после Олимпиады – чемпионат мира, который тоже должен проводиться в феврале. Здесь надо договориться с коллегами из НХЛ, чтобы действительно этот чемпионат был чемпионатом мира, а не европейским чемпионатом с остатками НХЛ. Ещё через год – чемпионат Европы. Можно сделать две группы по 8 команд, чтобы они в разных странах выступали. Можно продумать и переезды, и сделать так, чтобы в регламенте, исходя из рейтинга, было прописано: одна часть чемпионата должна проходить в той стране, где рейтинговая команда и т. д… У нас много стран в Европе с более или менее качественным хоккеем. Россия, Швеция, Чехия, Финляндия, Норвегия, Швейцария, Словакия, Германия. Дальше – Латвия, Белоруссия Дания, Италия, Австрия, Украина, Польша, Франция.

– Уже весело начинается. Что, на хоккейный матч Италия – Франция придёт много болельщиков?

– Раз в четыре года вовлекать все эти команды вполне возможно. К тому же все эти команды играли в чемпионатах мира. В данном случае мы увеличиваем престиж Олимпиады, престиж чемпионата мира. С другой стороны, мы отказываемся от этих евротуров. За 2–3 недели этот чемпионат можно провести. Это хорошая встряска, особо интересен плей-офф для зрителей. Это проверка сборников, которые играют в Европе.

– Но это же не просто, как у вас в Думе: приняли депутаты закон – и всё. Это надо договариваться с ЭНХАЭЛовцами, чтобы такие окна возникли.

– Если Вы про законы, то всегда есть финансово-экономическое обоснование. Просто так ничего не выходит. В конце концов не Дума принимает, а президент подписывает. И на мой взгляд, мы как раз сильно упрощаем задачу, федерации вполне с этим согласятся. Я знаю коллег из Словакии, Германии, они не так уж счастливы из-за нашего междусобойчика на четверых. С другой стороны, мы поднимем таких два значимых события, как Олимпиада и чемпионат мира. Там всегда будут сильнейшие.

– Еврохоккейтур отомрёт как жанр в таком случае?

– В таком случае он не нужен, конечно.

– Но ведь он же ещё и тренировочный турнир? Проверить вторые, третьи составы?

– Можно сделать окна в течение пяти дней, когда сборная играла бы с другой сборной. Но чемпионаты Европы всё-таки влияние имеют только в Европе. КХЛ – это другая история. Мне кажется, по чемпионату Европы никаких переговоров проводить не нужно. А что касается чемпионата мира, то мне кажется, один раз в четыре года в НХЛ согласятся.

– Отсутствие еврокубков для клубных команд, как в футболе – это сильный удар по хоккею? Либо всё-таки сколько раз Лигу Чемпионов пытались устраивать, и это всегда каким-то пшиком заканчивается?

– Это сильный удар. Я ходил сам на эти матчи. Это совершенно другое восприятие, совершенно другой уровень. И даже те люди, которые хоккей не очень-то и любят, они всегда ходят. Очень жалко, что не получается у нас это всё сделать. Но к этому надо стремиться. Это отдельный вопрос, как, но это надо делать.

– Мы придём к тому, что в КХЛ «регулярку» будет играть по 70 с лишним матчей в сезоне, как это происходит в НХЛ? Или в этом нет необходимости сегодня?

– В этом есть необходимость. Всё-таки это такой мужской хоккей. Это надо делать. Я предлагаю вариант, который бы увеличил количество игр. Если мы в феврале эти турниры сделаем, то сможем до середины мая играть.

– На Ваш взгляд, кто главный соперник «Магнитки» на Востоке?

– Пусть на меня Запад не обижается, но Восток традиционно значительно сильнее. Сильные команды и «Авангард», и «Ак Барс», и «Магнитка», и «Трактор». Сильны на Западе и СКА, и Динамо. Думаю, и ЦСКА по подбору супер, что-то у них не ладится.

– Почему, на Ваш взгляд, в нашем хоккее молодые звёзды загораются чаще, чем в футболе? А футбол тем не менее куда популярнее хоккея в нашей стране. Парадокс?

– Условия нужно создавать. Создавать и клубу, и федерациям. В КХЛ достаточно удачная организация, и получается это делать.

– При «Металлурге» существует детско-юношеская школа олимпийского резерва. Дело непростое, недешёвое. И очень многие, как мы знаем, в 90-е годы и даже в нулевые годы от этого отказывались.

– Здесь большое спасибо спонсору – металлургическому комбинату. Я как доктор наук могу сказать, что когда играет команда, у нас даже преступность меньше. Вытаскиваем со дворов играть в школе резерва. Во многих дворах восстановили катки, ребята играют. На мой взгляд, это огромная социальная вещь, которая деньгами вряд ли может измеряться.

– А вообще каким образом сегодня российский хоккейный клуб может зарабатывать? Потому что такое ощущение, что если не будет спонсорских денег, можно вообще забывать о хоккее.

– Это ощущение, близкое к истине. Мы же видим «Металлург» (Новокузнецк), что там происходит. Давайте вспомним «Ладу». Суперклубы, без которых российский хоккей с трудом можно представить.

– Давайте признаем, что инфраструктура на хоккейных площадках лучше, чем на футболе. В Лужниках на 33-й минуте надо выходить, чтобы купить за 200 рублей стаканчик горячего чая, чтобы, если повезёт, к 65-й минуте назад вернуться.

– Согласен. С точки зрения болельщиков это лучше. А что касается новейших стадионов, которые по всей стране сейчас строятся, конечно, там можно легко выйти, за несколько минут взять, что нужно, и вернуться. Сейчас я не поддерживаю, что пиво запретили пить. Мне кажется, надо к этому возвращаться.

– Некоторые зарубежные телекомпании начали показ матчей КХЛ. Способствует ли это популяризации российского хоккея среди американцев либо они во время локаута хотели смотреть за своими, а потом забудут?

– Я думаю, что способствует. У нас много было издевок по поводу того, как они там комментировали, как называли Гагарина олимпийским чемпионом и так далее. Дело не в этом, дело в том, что они показали, есть что-то другое. Пожалуйста, смотрите. И показывали матчи неплохие.

– Некоторые зрители с удивлением для себя сделали открытие, что есть что-то помимо НХЛ.

– Да. И надо сказать, что у них пропаганда более развитая, они свой бренд развивают, а другие оттесняют. А что касается Европы, то я и сам смотрел шведский плей-офф. С точки зрения и как болельщика, и как специалиста, это очень любопытно.

– У «Металлурга» в последнее время часто менялся главный тренер. Почему в конце концов вы решили пригласить иностранного специалиста и как бы охарактеризовали его манеру работы?

– Знаете, не все меня в Магнитогорске поддерживают. Мне нравилась манера Кинга, как он работал. Конечно, он не совсем корректно себя после этого вел, но работал он, на мой взгляд, достаточно неплохо. Что касается данного тренера, он достаточно известный человек, отличная биография, отличный послужной список. Он хочет и работает с молодежью, на мой взгляд, это будущее, и не только магнитогорского хоккея.

Вячеслав Буланов: «В хоккее арбитров не покупают»

Вячеслав Буланов , хоккейный арбитр.

– В разных видах спорта игрок по-разному может высказать своё недовольство судье. В хоккее, наверное, арбитрам достаётся сильнее всего: ведь можно представить себе ситуацию, когда нервничающий хоккеист вдруг возьмёт да и запустит в арбитра шайбой. Случались такие вещи в Вашей карьере судейской?

– Конечно, бывало.

– А что в санкциях прописано за это?

– Так ведь со временем правила меняются. На данный момент за это накладывается дисциплинарный штраф. На команду пять минут не накладываются, но потом вышестоящие инстанции, естественно, оценивают этот эпизод, вызывают игрока или связываются с ним, связываются с судьёй, обсуждают нюансы – как это произошло, что было причиной. После этого выносится вердикт.

– Бывает такая ситуация, что Вы чувствуете: разозлился хоккеист и хочет исподтишка зацепить арбитра. И Вы начинаете этого опасаться, эдак искоса поглядывать, как бы не пересечься с ним. Или это бывает только моментальный эмоциональный взрыв у кого-то?

– Всё бывает, и всё это видно. И славу тому судье, который может это предотвратить, объяснить и пообщаться с этим игроком. В хоккее случаются ситуации, когда игрок зацепляет, внешне случайно, но ясное дело, что это было намеренно. Тяжело ведь отличить одно от другого. Опять же квалификация судьи должна показать ему, подсказать, было ли это случайным или нет.

– Многие вещи во внутренних матчах и в международных судьями трактуются по-разному. Хоккеист привыкает к одному, и когда потом играет на международном уровне, там судят более строго.

– Сейчас весь судейский корпус в мире: в НХЛ, на международной арене, в России – двигается в одном направлении. Я считаю, что никаких отличий в международной арене и Континентальной хоккейной лиге у нас не существует.

– Традиционная тема – Милош Ржига и судейский корпус.

– Что касается Милоша Ржиги, он возбуждённый тренер, который не всегда доволен нашей работой. Но хочу отметить, что после игр и в жизни он вполне адекватный человек, с которым приятно пообщаться. Мне кажется, вновь и подробнее к этому вопросу можно будет вернуться уже тогда, когда Милош подпишет контракт с каким-нибудь клубом КХЛ.

– Не раз сталкивался с информацией, что у нас в стране нет такой профессии, как хоккейный судья. Как скоро это исправится? И какова сейчас ситуация с обучением судей, с судейскими школами?

– Что касается профессионального статуса – да, действительно, это так. Профессии судья по хоккею вообще в России не существует. И пользуюсь случаем, хотелось бы обратиться к нашим руководителям, может быть, к депутатам Госдумы, чтобы такая профессия появилась в трудовом кодексе, чтобы судья по хоккею спокойно мог получить такую запись в трудовой книжке. Мы можем сейчас сравнить себя с хоккеистами в советские времена. Они все считались любителями, но были профессионалами. Ситуация с судьями в хоккее практически такая же. Все ребята занимаются этим профессионально. Этим невозможно на данный момент непрофессионально заниматься. Ты должен готовится с утра и до вечера и отдаваться этому полностью. Но, к сожалению, официально мы таким образом не оформлены.

Судейские школы существуют. Существуют в крупных городах. Я знаю планы Континентальной хоккейной лиги на будущие сезоны, чтобы судьи КХЛ с выездом проходили некие семинары в этих школах и для привлечения и обучения будущего поколения арбитров.

– Перед стартом сезона судьи проводят свои сборы. В этот раз они проходили в подмосковной Балашихе. В чём заключается основа подготовки арбитров?

– На данном этапе развития современного хоккея профессия судьи выходит на новый уровень. Это видно по телетрансляциям, и мы должны соответствовать уровню игроков, уровню команд. Подготовка у нас очень сравнима с подготовкой хоккеистов. С июня мы начинаем заниматься физической подготовкой на земле и на льду. Есть нормативы, сколько надо бежать, плыть. Вплоть до того, что надо выжать от груди 75 % своего веса 12 раз.

– А если выжал 11 – и всё, ты уже не арбитр?

– Ты должен готовиться, чтобы выжать 12. Иначе ты можешь лишиться части своей работы.

– По правилам хоккейным какие-то консультации на сборах проводятся?

– На сборах мы обсуждаем нововведения. Изменения минимальные. Например, касаются того, что где будет происходить вбрасывание после того или иного нарушения. Все эти изменения рядовому болельщику будут незаметны. Единственное значимое изменение касается физического контакта с судьёй, если игрок каким-то образом физически воздействует на судью. В прошлом сезоне на команду накладывали пятиминутный штраф и удаляли игрока до конца. С этого сезона пятиминутный штраф на команду не налагается, это игрок просто уходит до конца. Но строже будет разбирательство вышестоящих инстанций. То есть будет решаться вопрос, на сколько матчей дисквалифицировать игрока. Пришли к выводу, что нельзя наказывать команду, а надо именно с игроком разбираться.

– Если бы у Вас был шанс судить финал чемпионата мира либо финал олимпийских игр, то все время, если бы Россия попадала в финал, Вы бы пролетали мимо финала, насколько было бы обидно?

– Я как гражданин Российской Федерации за то, чтобы сборная всегда играла в финале. Я хочу отсудить за бронзу, а пусть в финале играет сборная России.

– Какую команду Вам легче всего судить? В каком городе приятнее всего находиться? Где хоккейная атмосфера лучшая?

– Что касается городов, для меня лично приятно находится там, где стадион современный, соответствует всем требованиям и в котором полные трибуны. Мне кажется, это не зависит от географии, а зависит от качества шоу. В Москве немножко морально устарели дворцы, и бывает, что не та атмосфера. А все новые арены, которые построены на Востоке страны, – там великолепная атмосфера.

– Вы бы хотели, чтобы статистика по судьям велась так же подробно, как и по игрокам. Это для Вас важно?

– Да, очень важно. Мы некоторую статистику анализируем и исправляем те или иные ошибки.

– И если судить как раз по этой статистике, то Вы – один из тех, кто проводит максимальное количество игр в сезоне. Какой Ваш личный рекорд, считали?

– На данный момент, когда по четыре арбитра проводят матч, увеличилось и количество игр в сезоне. В прошлом сезоне официально я отсудил 67 игр вместе с плей-офф, не считая предсезонных и международных матчей. А в целом получается где-то 80–85 игр.

– Если же посчитать вообще всё количество матчей, которые Вы отсудили, сколько матчей получается, не считали?

– Примерно 1200–1300.

– Существуют ли в нашем хоккее договорные матчи? Были ли когда-либо такие прецеденты? Существуют ли механизмы борьбы с этим явлением в хоккее?

– За время существования Континентальной хоккейной лиги я об этом не слышал и на льду этого не замечал.

– Я понимаю, что в хоккее всё, может быть, совсем по-другому, но тем не менее… Когда я общался с футбольным арбитром Сергеем Хусаиновым, он мне рассказывал о следующих признаках «договорняка»: понятно, что с каждой стороны команд к арбитру до игры со всякими намёками заходят. Если вообще никто не подошёл, значит, эта «игра без судей». Они уже сами друг с другом договорились. Улики, понятное дело, косвенные, ситуация недоказуемая. А как у Вас? Или в хоккее без этого обходится?

– У нас в КХЛ существует служба безопасности, которая, во-первых, с нами проводит семинары, во-вторых, следит за выполнением всех правил, всех норм. Мы знаем о кодексе судьи, который мы изучаем. В КХЛ мы исключили все контакты, вплоть до того, что мы прилетаем на игру и не знаем, какой у нас отель. Единственный контакт – это с водителем и с теми организаторами, которые нас довозят до места проживания. Остального общения практически нет.

– Это правда, что обязательный элемент подготовки судей – это общение с психологами?

– Все эти пять лет, с момента образования КХЛ, в штате департамента судейства есть профессиональный психолог, Людмила Кирсанова, которая работает не только с хоккейными судьями, она работает и с футбольными судьями. По личным ощущениям, мне это помогло примерно в 6–7 случаях, когда я сомневался в своей профессиональной деятельности, каким образом мне поступать в том или ином, не только моменте на поле, но и в общении с тренерами и игроками до и после матча. В начале мы, может быть, с опаской принимали общение с ней, приглядывались, обсуждали, но после того, как лично мне это очень помогло, я понял, что это человек – суперпрофессионал…

– Я понимаю, что Вы обсуждаете с психологом, как поступать в тех или иных ситуациях. Но ведь это постфактум, ситуация уже произошла на площадке. Получается, вы занимаетесь самокопанием, самоедством. А потом психолог говорит: да брось ты, все хорошо, ты молодец. Так происходит?

– Не совсем. Ведь ситуация может развиваться дальше. Никто из команды не уходит, не увольняется после этого случая. Нужно находить контакты с этим человеком в дальнейшем. Причём очень профессиональный подход в том, что тебе не навязывается мнение, а ты должен из нескольких решений выбрать тот или иной путь. Это работает, для меня лично работает.

– Ваше отношение к тафгаям?

– Это элемент шоу. Лично для меня они должны быть в каждой команде и должны выяснять отношения только между собой. Это нормально, мы к этому готовы. Это даже поднимает интерес.

– Есть ли какой-то возрастной ценз в профессии арбитра? Хоть Вы и сказали, что профессии хоккейного арбитра нет, но всё же?

– На бумаге для главных судей – это 50 лет, для линейных – 40 лет. Но существуют исключения из правил, когда человек входит в десятку лучших судей и выполняет все нормативы, которые предложены судейским департаментом, то человек может дальше работать.

– В некоторых командных видах спорта, в частности в футболе, пошла тенденция к омоложению арбитров. Да, где-то это хорошо, они лучше бегают, лучше выполняют нормативы. А с другой стороны, многие столкнулись с тем (об этом говорят и арбитры, и футболисты), что раньше рефери был авторитетом, а сейчас, когда игрок старше иного арбитра, сложно говорить о том, что ты для спортсмена авторитетом являешься. Есть ли такая проблемы в хоккее? Или тренда к такому резкому омоложению нет в хоккее?

– За счёт того, что хоккей вырос в скоростном плане, стал намного быстрее, чем даже пять лет назад, физических усилий судьям нужно применять больше. Физическая подготовка твоя должна быть лучше, но от 35 до 45 лет – это основной возраст для судьи. Потому что физические кондиции ещё нормальные, а опыт уже приходит к нему.

– Правда ли, что в судьи КХЛ берут только высоких?

– В своё времена была такая установка, что лайнсмены должны быть высокими и крепкими для того, что разнимать драки и вмешиваться в конфликт. Человек лучше смотрится на льду, когда он высокий. Что касается лайнсменов, я придерживаюсь этого мнения. Что касается главного, то мне кажется, что здесь голова на первом месте.

– Вы в своё время часто поднимали вопрос о необходимости популяризации работы арбитров в нашей стране. Какие-то изменения в этом направлении происходят? В целом как можно перестроить культуру людей, научить их уважать судейские решения?

– Я думаю, никто этим не занимается. Мы должны сами взять это в свои руки и популяризовать. Это очень длительный процесс. Постепенно к этому, я думаю, придут. Я оптимист. Я думаю, что это происходит, и Континентальная лига помогает нам в этом. Практически нет нигде уже этих всеми известных скандирований с трибун в адрес судьи.

– Смотрите, сколько в футболе негатива в адрес судей. Совсем без негатива, понятно, не бывает. Всегда будут обиженные. Всегда чуть-чуть по-разному можно правила трактовать. А раз есть это чуть-чуть, то всегда и тренер будет накалять страсти: говорить, что судьи нам убили игру. Не важно, что счёт в этот момент был 0:4 и не дали буллит.

– Скандалов судейских стало намного меньше, чем в футболе. Одна их причин этого, что мы стали сейчас вчетвером судить: два главных и два линейных судьи. Это большой плюс в нашем виде спорта.

– Не будет преувеличением сказать, что Вы один из самых известных хоккейных арбитров в нашей стране. Может ли арбитр добиться такой же популярности, как тренеры, игроки? Насколько арбитру эту необходимо? На международной арене есть судьи, имена которых известны не только узкому кругу. В футболе ведь есть судьи, такие, например, как Пьерлуиджи Калина, он раскрученный, хоть уже и не судит. Он сам по себе уже как бренд.

– В Канаде ведущие судьи НХЛ очень известны. В Италии футбол также популярен, как и хоккей в Канаде. Что касается нас, то ко мне пару раз в Омске и Казани подошли взять автограф. Для меня это было не пределом достижений, но было очень приятно. Мы тоже двигаемся в этом направлении, мне кажется, судьи тоже будут популярны.

– Вы шестикратный обладатель премии «Золотой свисток» – лучшему арбитру России. Такие звания, награды к чему-то обязывают?

– Конечно! Как же ты можешь уронить это звание в следующем сезоне? Да, безусловно, ты относишься к себе ещё строже. И надеешься получить и в следующем сезоне это звание. В прошлом сезоне его присудили Эдуарду Одиньшу. Теперь боремся с ним в нынешнем сезоне. И это здоровая конкуренция.

– Если на льду возникает драка, как должен вести себя арбитр? Разнимаете или внимательно отслеживаете, кого на скамейку потом посадите?

– Есть разница. Тафгай бьётся с тафгаем. Мы это знаем практически всегда, что это будет, мы к этому готовы, и мы туда не лезем. Это, повторюсь, элемент шоу, это должно быть. Что касается других всех столкновений, стычек, если главные судьи способны предотвратить это, значит, честь им и хвала. Если это произошло, то вмешиваются и линейные судьи. У нас уже отработанная методика.

– Если конфликт уже возник, много ли шансов у арбитра быстро погасить конфликт или всё-таки надо ждать, пока пар выпустят?

– У нас есть рекомендации к линейным, что если игроки уже дерутся и у них клюшки в руках, то туда вмешиваться не надо. Если сбросили краги, то вмешиваться тоже не стоит. Мы должны локализовать это. Если двое дерутся, то посмотреть, чтобы остальные не вмешивались, после этого приступить к зачистке.

– Существует сыгранность у судей, как у хоккеистов?

– Безусловно, существуют судьи, которые вместе проводят больше матчей. Можно назвать это сыгранностью.

– Последние матчи сезона, все матчи чемпионата обслуживают два главных арбитра. Проще стало или сложнее от этого?

– Нельзя ответить однозначно. Но это уже совсем другая система. Когда ты один, ты и отвечаешь один за все. А в случае, когда четыре арбитра на льду, совсем другой подход. Мы должны договариваться перед игрой, должны выполнять методику, должны друг друга страховать. Повторюсь, это абсолютно другая система. И лично для меня – это прорыв, за этим будущее.

– Но с другой стороны, можно расслабиться кое-где, рассредоточиться, и это может сыграть злую шутку.

– Не скажу. На последнем чемпионате мира на нас вешали датчики, определяли расстояние, которые мы прокатываемся за игру. Получалось по 12 километров. Мне кажется, что это даже больше, чем в случае, когда ты один. Больше катания спиной вперёд стало. Это прорыв, это гениальное решение. Почему к этому не приходят в футболе, я не знаю. Придут к этому тоже рано или поздно.

– А как поступать в такой ситуации: два главных судьи, а решение они вынесли разное?

– Так идея в том, что мы не принимаем разных решений. То есть если один определяет, что это не штраф, он ничего не делает. Второй, если определяет, что это штраф, он поднимает руку. Поэтому на льду это сморится, что один судья зафиксировал штраф. Второй не спорит. Вот нет и конфликта.

– Была такая история, когда европейские судьи, приехавшие по программе обмена судить матчи нашего чемпионата, потом стали жаловаться, что зарабатывают у себя на несколько порядков меньше, чем судьи КХЛ. Действительно ли у нас все так хорошо?

– Если всё переносить на оплату нашей работы, то мы действительно получаем больше, чем в европейских лигах. На первом месте, конечно, стоит НХЛ со своими контрактами для судей. На данном этапе мы сейчас на втором месте в мире. А в Европе получают меньше. Но, как мне кажется, мы и есть вторая лига в мире.

– У вас есть профсоюз судей, кто защищает ваши интересы? И когда Вы обслуживаете вдвоём матч, у вас есть какие-то договорённости, что один обслуживает одну часть, другой другую?

– Что касается профессионального союза, то мы его создать не можем, так как нет такой профессии, как судья по хоккею. А на площадке мы практически не делим зоны. Мы судим по системе «если бы ты находился один». Мы вдвоём контролируем все зоны на площадке.

– Ругани сейчас на поле меньше стало?

– Когда ты молодой судья, то ты и на ругань больше реагируешь. Когда ты опытный, ты можешь с этим игроком поговорить, найти какой-то контакт. С возрастом немного по-другому воспринимаешь этот негатив на льду. Ты стараешься его либо не замечать, либо убирать.

– Какой Вам видится перспектива представительства российских судей на международной арене? Ведь в ряде видов спорта мы переживаем регресс: наших судей перестали приглашать на серьёзные международные матчи. В хоккее у нас как? – В хоккее у нас все очень хорошо. И на последнем чемпионате мира Константин Оленин судил финал. В судейский комитет международной федерации хоккея входит Александр Поляков, являясь членом этого комитета. Поэтому у нас на всех чемпионатах – молодёжных, основных, а также на Олимпийских играх представительство есть. Мы обслуживаем достаточно важные и решающие матчи. Будем двигаться в этом же направлении и стараться, чтобы как можно больше наших судей было на международной арене.

Справочная информация

Судьи

Хоккейный матч обслуживает судейская бригада, состоящая из трёх или четырёх судей. Один или два судьи (в зависимости от регламента турнира) называются главными судьями, два других – помощниками главного судьи, или лайнсменами. В обязанности главного судьи входит отслеживание нарушений правил, фиксация взятия ворот (голов). Помощники главного судьи отвечают за отслеживание положений «вне игры», пробросов шайбы, нарушений численного состава, а также проведение вбрасываний шайбы.

Кроме судей, в поле на каждом матче присутствует судейская бригада, находящаяся за пределами площадки. В неё входят:

двое судей за воротами

один секретарь

один судья-хронометрист

один судья-информатор

один судья видеоповтора

двое судей на скамейке штрафников

двое судей регистраторов

Штрафы

В хоккее с шайбой игрокам разрешается применять так называемую силовую борьбу (в женском хоккее с шайбой силовая борьба запрещена). Силовая борьба предусматривает контактную игру, игру «корпус в корпус». Однако не всякая контактная игра разрешается. Запрещаются подножки, задержки соперника руками, задержки клюшкой, игра высоко поднятой клюшкой, удары руками, локтями и тому подобное.

Нарушивший правила игрок удаляется с площадки на определённое время. Удаление бывает дисциплинарным (на 10 минут или до конца матча), когда вместо удалённого выходит другой игрок, либо обычным (на 2 минуты, 2+2 минуты или – реже, в случае нанесения травмы – на 5 минут), когда число игроков на площадке уменьшается. Время удаления считается по чистому времени игры. Удалённый игрок проводит время удаления на скамейке штрафников. За некоторые нарушения (например, нарушение численного состава) наказывается команда в целом, штраф отбывает любой из игроков. Если у команды остаётся менее трёх полевых игроков (+ вратарь), то удалённый отбывает наказание, но заменяется другим игроком.