Макс

— Ну раз пока не атакуют, значит, они на экскурсию сюда приехали. Кстати, Клык, сколько их там?

— Я бы сказал, штук… восемьдесят. — Клык прикинул расклад сил и кивнул. — Думаю, справимся.

Начинаю придумывать план атаки.

— Махимум Райд! — доносится снаружи металлический громкий голос. Который к тому же неправильно произносит мое имя: Махимум. Вот долдоны.

Газзи сидит на корточках под окном. Проделал щелку в складках занавески и ведет наблюдение:

— Вот это да! Похоже, у них УЗИ в руки встроены. Знаете, УЗИ, автоматы такие израильские?

Он смотрит на меня, проверяя, дошло ли до меня, что нас ждет отнюдь не рукопашный бой. Да-а-а! Восемьдесят с хвостом автоматов, поливающих огнем шестерых детей-мутантов, — такое удовольствие ни в какое сравнение не идет с нарисованной было мной картинкой разбитых кулаком железных черепушек и перебитых пинком щиколоток.

— Охо-хо… — ошарашенно чешу я в затылке.

— Махимум Райд, — продолжает гундеть голос из-за окна.

Я выдыхаю и командую стае:

— Немедленно все наверх, туда, где нет никаких окон. Сидите тихо, на лестницу не высовывайтесь. Но будьте готовы делать ноги, если услышите звон разбитого стекла.

Смотрю на Клыка. Не верится, что с тех пор, как мы целовались в пустыне, прошло не больше часа. Сейчас мне кажется, что это было в прошлой жизни. Или даже в позапрошлой.

— Что, ты думаешь, мне ему ответить?

— Я думаю, тебе стоит на него глянуть.

Что-то в голосе Клыка заставляет меня нахмуриться.

Стая уже сиганула наверх. Сажусь на корточки и подползаю к окну. Хоть Газзи и канючит беспрестанно и просит купить бинокль ночного видения, он нам совершенно не нужен — мы и сами прекрасно видим в темноте. Так что рассмотреть стоящего впереди и выкрикивающего мое имя командира мне раз плюнуть.

Когда я в него вгляделась, на меня как будто ушат холодной воды вылили.

Смотрю, как Клык в темноте сел на корточки и ждет.

— Но он же умер… — говорю я дрожащим голосом. — Умер уже во второй раз.

— Они просто сделали его похожим, чтобы тебя напугать.

Я медленно киваю:

— Им это удалось.

Головной робиот был очень похож на человека. Но самое главное, он был точь-в-точь Ари, мой кровный брат, которого я однажды сама убила, который потом во второй раз умер у меня на руках и которого мы совсем недавно похоронили.

23

Это дело рук Джеба — вот первое, что пришло мне в голову. Он один раз уже создал Ари. У него вполне могла остаться его ДНК, чтобы сотворить его заново. Но я тут же вспоминаю его горестное лицо на похоронах Ари. Нет, это не Джеб.

Пригляделась повнимательней.

Изгиб бровей, волосы. Видно, все же генетический код у него не Ари. Тот, за окном, — другой. Клык прав: эти гады сделали копию, чтобы нагнать на меня страху.

— Что это за боевики такие? — Клык сидит на полу рядом со мной. — Сначала в Мехико, теперь здесь… Есть у тебя какие-то мысли на эту тему? Что им от нас надо?

— Они хотят, чтобы я, мы все, перестали сотрудничать с КППБ. Помнишь, я вернулась домой с простреленным крылом? Это их рук дело. Они меня тогда изловили и отволокли к чуваку по имени мистер Чу. Он, по-моему, китаец. И важная шишка в бизнесе. Мистер Чу пригрозил мне, что найдет способ заставить меня бросить работать с КППБ.

— А ты что?

— Не думаю, что ему понравился мой ответ.

Снова выглядываю из окна. Боевики подошли еще ближе. До дома им осталось всего ярдов двадцать. Командир по-прежнему впереди, и я чувствую, что он готовится снова выкрикнуть мое имя.

— И ты никому ничего не сказала, потому что?.. — У Клыка всегда бывает такой терпеливый спокойный голос, когда он хочет дать мне понять, что знает: я сваляла большого дурака.

— Я хотела сначала проверить. — Я начинаю оправдываться, из чего он сразу понимает: я осознала, что выбрала не самое лучшее решение проблемы. А наоборот, самое худшее. — Я потом сказала об этом Джебу, и он побелел, как будто из него сразу всю кровь откачали. А затем сказал, что ничего ни о каком мистере Чу не слыхал. Будто я тупарь какой безмозглый и ему поверю.

В ответ Клык молчит. Значит, думает. Он вообще мало говорит и много думает.

— Махимум Райд! — кричит со двора двойник Ари.

— Трудно, что ли, было запрограммировать его правильно произносить мое имя? — злобно шиплю я.

— Приказываю вам покинуть территорию здания, — продолжает псевдо-Ари.

Высовываю нос из-за занавески. Он стоит совсем близко, ярко освещенный большой, полной, низкой луной. Рассматриваю его повнимательней и от того, что я вижу, кровь у меня холодеет. И не потому, что он похож на Ари.

— Клык, посмотри. Кажется, это не робиот.

Клык слегка приподнялся и внимательно поглядел в щель:

— Хммм…

Считайте, что за его «хммм» стоит целый параграф, да еще кое-что между строк прочесть можно.

Снова смотрю наружу. Бойцоботы стоят друг к другу плечом к плечу. Их плотный строй образовал правильный круг вокруг дома. Колени полусогнуты, руки подняты на уровень груди и «Узи» на взводе. Они в любую секунду готовы к действию.

Но их главный не просто стоит на отшибе. Он совершенно не такой, как остальные, и, несмотря на механические резкие движения, несмотря на металлический монотонный голос, он странно и болезненно напоминает человека.

Меня вдруг осеняет:

— Эй, Клык! Помнишь, в ИТЕКСе на роботов натягивали кожу, чтоб они были похожи на ирейзеров или просто на гуманоидов. С этим, кажись, все наоборот: понимаешь, не просто механику прикрыли, а будто настоящего человека взяли и встроили ему внутрь робота. Вот мерзость!

Клык несколько секунд молча на меня смотрит.

— Тяжело быть Максимум Райд.

— В этом я полностью с тобой согласна. Так и запиши. А то потом будешь говорить, что я всегда с тобой про все спорю. Но ты мне скажи: ты считаешь, что то, о чем я говорю, невозможно? Считаешь, что никто не расценит это как извращение, что в живого человека врастили кибера? Я и сама не могу в это поверить. Это почти так же невероятно, как и подсадка птичьей ДНК на человеческую. Это все из области научной фантастики, а в реальной жизни такого не бывает!

— Ты чего так орешь? — шепчет Газзи, спустившись с лестницы.

— Я не ору, — говорю я, понижая голос. — Я просто оцениваю врага.

— Ну-ну, продолжай оценивать. Пока они не взорвались.

24

Запри Газмана в одиночестве, дай ему пачку зубочисток и миску желе — он, как не фиг делать, сочинит вам из них взрывчатку.

От окна меня как ветром сдуло, и я стремительно закатилась за диван.

— Взорвались? — переспрашиваю его. С нашим Газзи всегда так. Сначала меры предосторожности принимай, а потом уж задавай вопросы.

— Когда вы покинете территорию дома, вы будете ликвидированы по всем правилам военных действий, — талдычит снаружи голос командира.

Газзи хихикнул:

— Вот долдон! Подожди, сейчас увидишь у меня в действии свои «правила военных действий».

Я глянула на Клыка, который быстро заполз под стол.

— Ты куда положил пламясбивающие одеяла?

Он пожимает плечами:

— Не помню.

Темнота в комнате вдруг сгустилась до предела. Исчез падавший из-за занавески отблеск луны. Потом откуда-то издалека донеслись громовые раскаты. Откуда бы здесь быть грозе? Мы в середине пустыни. Не больно-то здесь часто грозы случаются.

— Господи боже мой! Газ что, грозой управлять может? — обеспокоенно справляюсь я у Клыка.

Он в ответ только стонет, уронив голову в ладони.

— Махимум Райд!

— Максимум, болван, Максимум! — не выдержав, огрызаюсь я. Клык втянул голову в плечи.

Новые раскаты грома. Окна дрожат. Из-за спинки дивана выглядываю в приоткрытую занавеску. У командира такое же недоуменное лицо, какое было у Ари.

— Сейчас, сейчас начнется, — доносится с лестницы голос Газзи.

— Это ты подстроил? — спрашивает его Игги.

— Я.

— А ты не можешь направить ЭТО в сторону, подальше ОТ нашего дома?

«Да, да, пожалуйста. Что бы ЭТО ни было, пусть оно „действует“ в другую сторону», — лихорадочно думаю я про себя.

Газзи только хихикает:

— Сейчас начнется!

Внезапно всю округу освещает здоровенная молния. Невзирая на ставни и занавески, в комнате становится светло как днем. Одновременно раздается зловещий шипящий, свистящий звук, и в доме полностью вырубается все электричество. Потом громыхает адский раскат грома, и внутри у меня холодеет.

Воздух содрогается, барабанные перепонки чуть не лопаются от мощного взрыва. И все мгновенно стихает.

Наступает гробовая тишина.

— Классно! Классно все получилось! — возбужденно орет сверху Газман.

Слышу, как наверху наши ему аплодируют.

— Расскажи, ну-ка говори, как там все получилось! — просит Игги. — Ну что вы молчите! Ладно, я даже отсюда горелый запах чую.

— Я же говорю, класс! Вершина наших пиротехнических достижений! — Газ никак не может угомониться и вприпрыжку врывается в комнату.

Мы с Клыком осторожно поднимаемся на ноги.

— Макс, послушай. — Газзи подбегает ко мне. — Мы увидели в отдалении грозовые тучи. Зуб даю, здесь это первая гроза за сто лет. Смотри, что дальше было. На крыше дома — громоотвод, металлический прут, посылающий разряд молнии в землю. Мы его отсоединили, нацелили на боевиков, ну и, само собой, немного над ним поколдовали, чтобы разряд чуток усилить. Какая у нас логика была? Ты же знаешь: они а) хрупкие, б) металлические. А самое важное, они так близко друг к другу стояли, что заряд от одного к другому передался и всех по цепочке их и поджарил.

Он подпрыгивает на месте, торжествующе размахивая руками:

— Я гений! Я герой! Я могу весь мир взорвать!

Брови у меня ползут вверх.

— Но мир взрывать я, конечно, не хочу. — Газ смущенно закашлялся.

— А давайте наружу глянем. — Тотала, очевидно, мучает любопытство, но первому ему высовываться неохота.

Клык уже стоит у окна, отодвигая пальцем занавеску:

— Ага, здорово ты их поджарил. Расплавились как миленькие. Металла даже на консервную открывашку не хватит.

Игги счастливо дубасит Газзи по спине:

— Молоток!

Трах!

— Ас!

Трах!

Как он только сослепу не промахнется и кого другого не пристукнет!

Медленно открываю парадную дверь. Вокруг дома очерчен четкий черный круг — обгорелые, расплавленные, дымящиеся боевики-робиоты, где стояли, там и полегли.