Свести баланс

- Вот тут закавыка. Не будь я инсталлированным модулем, в десять раз более мощным, чем процессоры у всяких там малоподъемных грузовых ракет без постоянного места работы, мне бы и вовсе ничего не разведать.

- Признаю, ты третий умник среди машин на Дионе. Что ты выяснил?

- У силовой установки - никакого коммерческого следа, а ее чипы ничего не знают. Но на корпусе физически проставлен серийный номер, кстати, не тот, что на чипах. Чрезвычайно интересный номер. Согласно моей базе данных на комплектующие, вся эта партия выпущена на Земле специально для аэростатов-эвакуаторов.

- Может, запасной? Изготовлен сверх плана? Или брак, уцененка?

- Нет. Он сейчас числится частью аэростата «Сатурн-шесть». Короче, если тебе жалко кредитов на радиопереговоры с аэростатами, это все.

- А Шестая в порядке? Может, она попадала в аварию и нуждалась в замене генератора?

- Об этом в хронике ничего нет. Переход эвакуатора в автономный режим прогремел бы по всей системе - колебания цен на Тройку, зыбь на рынках. Я бы заметил.

С равным успехом Альберт мог передавать статические шумы. Я ничего не смыслю в рынках и фьючерсах. Грамм гелия - это грамм гелия. Как его стоимость может меняться от часа к часу? А вот Толстяк Альберт разбирается в подобной ерунде и потому в состоянии ежегодно возвращать своим владельцам семь целых четыре десятых процента от их вложений, а я всего шесть, и то со скрипом.

Я стартовала точно по расписанию, и подъем к орбите прошел образцово, в штатном режиме. Двигатели работали на славных, продлевающих жизнь девяноста процентах. Поверхность Дионы резко ушла вниз, и я увидела, как Илайя-Филд из бойкого места превращается в крошечный серый трапецоид на более светлой серой поверхности.

Выход на орбиту занял около пяти с половиной минут. Я заглушила водородный двигатель, в темпе проверила, не прогорело ли что и не отвалилось ли, и запустила маршевые ионники. Это куда менее захватывающее зрелище - всего-навсего две тусклые ксеноновые струи, еле различимые для моих выведенных на максимальную контрастность камер.

Гибридные ракеты-носители вроде меня - временная техническая мера, затычка в пробоине; я это знаю. Когда-нибудь каждая луна Сатурна обзаведется собственными катапультами и орбитальными терминалами, а грузы между этими лунами будут перемещать ионные буксиры, которым не понадобится повсюду таскать с собой стартовые двигатели. Я уже решила не путаться под ногами, когда этот день настанет. В окрестностях Урана, на Миранде и Обероне, уже появились какие-то конструкции; опытному грузовику вроде меня работы там хватит на годы.

Через девятнадцать секунд после запуска ионных двигателей на связь вышел Эдвард. Он говорил с моей якобы автономной персоной, а я слушала, отслеживая между тем странности в работе программ.

- Энни? Я хотел бы просить об изменении полетного плана.

- Поздно. Объем топлива на борту я рассчитала до старта, и сейчас вы катите по Ньютоновым рельсам.

- Прошу прощения, но я убежден, что пока еще можно выбрать новый пункт назначения - при наличии соответствующего топлива для ионных двигателей и если гравитация на поверхности цели не превышает мимасскую. Я прав?

- Гм… теоретически да.

- Предлагаю использовать мой груз. Добавочная тонна ксеноново-го топлива позволит вам провести сближение практически с любым объектом в системе Сатурна. При том, сколько я переплатил вам за полет к Мимасу, вы едва ли вправе сетовать на увеличение продолжительности рейса.

- Все не так просто. Обстоятельства меняются. Достаточный объем топлива не обязательно обеспечивает окно.

- Мне необходимо пройти вблизи Сатурна.

- Сатурна?! Да вы слетели с катушек! Даже истратив весь доставленный вами ксенон, мне никак не удастся пройти кольцо B насквозь и сохранить достаточно горючки для подъема. И вообще, зачем нырять так низко?

- Выполните сближение с объектом в кольце B - смогу расплатиться с вами пятьюдесятью граммами гелия-3.

- Ложь. У вас нет ни кредитов, ни акций - ничего. До взлета я проверила.

- Я не имел в виду кредиты. Речь о гелии как таковом - его доставят после сближения.

Моя персона изобразила задумчивость, а я обмозговала предложение. Пятьдесят граммов! Придется продать их по дешевке, лишь бы никто не спрашивал, откуда они взялись. Зато я почти покрою расходы на очередной капремонт - без приостановки притока прибыли. И дам в этом году семь процентов, а то и больше!

Я провела обновление персоны.

- Почем знать, что это правда? - спросила она у Эдварда.

- Вы должны мне доверять, - сказал он.

- Досадно, поскольку я вам не доверяю. Он медлил с ответом почти секунду.

- Прекрасно. Я доверюсь вам. Разрешите отправить сообщение, и я устрою так, что любому на Дионе, кого вы назовете, будет передан равный гелиевый кредит.

Я по-прежнему не верила ему, однако пробежалась по списку своих контактов на Дионе, прикидывая, на кого можно положиться. Офицер Френдли - честный малый, а значит, происхождение этих пятидесяти граммов его заинтересует и вряд ли объяснение ему понравится. Полифем не столь разборчив, зато захочет урвать кусок. Солидный кусок; весьма вероятно, больше половины.

Оставался Толстяк Альберт. Он, пожалуй, удовольствуется пятью граммами комиссионных и не станет трезвонить о сделке. Вопрос в другом: не присвоит ли Альберт пятьдесят граммов, послав меня совершить где-нибудь жесткую посадку? Он богат, но не настолько, чтобы не уступить соблазну. А его связи позволят заначить гелий без информационного следа.

Придется рискнуть. Деятельность Альберта целиком и полностью зиждется на обмене неисчисляемыми активами. Пусть попробует меня облапошить! Я молчать не стану, и в будущем это обойдется его бизнесу дороже пресловутых пятидесяти граммов.

Я вызвала передающую станцию на Илайя-Филд.

- Альберт? Есть выгодная сделка.

- Что бы это ни было, забудь.

- А в чем дело?

- В тебе. Ты спалилась. Инфосфера Дионы кишит агентами, которые разыскивают тебя. Наш разговор привлекает ко мне чересчур много внимания.

- Пять граммов, если сбагришь для меня гелий! Он притих, а сигнал вдруг набрал силу и четкость.

- Давай я пришлю персону, тогда и обсудим.

Поток битов хлынул раньше, чем я успела согласиться. Мощнейший информационный импульс. Все передающие станции космодрома, должно быть, гнали ко мне ватты.

Мою скромную персону-посредницу мгновенно подчинили, однако главный интеллект отключил антенный фидер и развернул тарелку в сторону от Дионы. Переметнувшаяся к врагу персона принялась зондировать все доступное ей пространство памяти и периферию, отыскивая лазейку в мое первичное сознание, поэтому я, не мудрствуя, блокировала ее и переписала.

И вновь связалась с Эдвардом.

- Сделка отменяется. Тот, от кого вы удираете, к этой минуте захватил почти всю Диону. Если оставить там гелий, он пропадет. Поэтому, прежде чем я выкину вас вместе с грузом за борт, вам, пожалуй, не худо растолковать мне, что, собственно, происходит.

- Этот груз обязательно должен попасть на аэростат «Сатурн-шесть».

- Вы по-прежнему не объяснили зачем - и даже что это за груз. С Дионы в мой мозг, похоже, пытается проникнуть человек. Сейчас я лечу вглухую, но в конце концов это создание найдет способ подтвердить авторизацию, и мне придется подчиниться, когда оно прикажет вернуть вас обратно.

- Ставка - человеческая жизнь. Контейнер - капсула жизнеобеспечения. Внутри человек.

- Быть не может! Масса человека - пятьдесят-сто кило. А у вас там не больше тридцати килограммов биомассы со всеми системами жизнеобеспечения.

- Смотрите сами. - Эдвард соединил тонким проводом один из моих открытых разъемов и контейнер с грузом. Мозг ящика оказался из тех придурковатых супергениев, которые потрясающе умеют только что-нибудь одно, а в остальном абсолютно беспомощны. Ему хватало ума на медицинский уход за человеком, но даже мне удалось без особого труда взломать его защиту. Я взглянула на мониторы реального времени: Эдвард не лгал. В контейнере находился маленький человек, всего восемнадцать кило. Пучок трубок тянулся от него к емкостям с глюкозой, окислителем и регуляторами обмена. Мозг ящика держал человечка без сознания, но в добром здравии.

- Он еще не вырос, - сказал Эдвард. - Не стал взрослым в юридическом смысле, да и функциональные системы лишь базовые. Другой человек старается его уничтожить.

- Почему?

- Не знаю. Один человек приказал мне уберечь этого, юного, от другого человека на Дионе. Затем первого человека уничтожили без сохранения резервных копий.

- Кому же принадлежит юная особь?

- Сложно сказать. Погибший и другой, с Дионы, когда-то заключили партнерское соглашение и осуществляли совместное владение. Но тот, что на Дионе, решил расторгнуть договор посредством устранения этого человека и второго взрослого.

Я постаралась вернуть разговор к понятным мне предметам.

- Если человек на Дионе - законный владелец, разве я могу удерживать у себя его собственность? Выйдет кража.

- Да, но в этом и заключается вся спорность вопроса о спасении жизни. Плавающего в космическом пространстве человека в скафандре вам хочешь не хочешь пришлось бы куда-нибудь доставить, поддерживая в нем жизнь, верно? Здесь схожий случай: тот, другой, человек превратил весь Сатурн в страшную угрозу жизни этого.

- А аэростату Шесть ничто не угрожает? Она приспособлена к использованию человеком?

- Для вашего пассажира она - самое безопасное место по эту сторону Марса.

Для моего пассажира. Я не гожусь для перевозки людей, но у меня на борту пассажир, нуждающийся в жизнеобеспечении. А самое скверное, что Эдвард прав. Да, он хитростью водворил это создание на борт, но стоило мне запустить двигатели, и ответственность за человечка в грузовом контейнере легла на меня.

Итак: кому верить? Эдварду, который почти наверняка продолжал лгать, или человеку на Дионе?

Эдвард, конечно, обманщик, но не он превратил одного из моих друзей в марионетку. У человека в графе «неисчисляемое» значилось множество минусов.

- Ладно. Какова орбита сближения?

- Просто спуститесь как можно ниже. Шестая вышлет навстречу челнок.

- Что мешает этому человеку подчинить Шестую?

- Аэростаты значительно умнее нас и оснащены многочисленными охранными системами. А у Шестой есть определенные послепродажные модификации.

Я потрюхала дальше на ионниках, корректируя курс так, чтобы в кольце B попасть в перикрон на орбитальной скорости. Эдвардово горючее я не трогала: избытку ксенона предстояло благополучно извлечь меня из гравитационного колодца Сатурна.

Приблизительно на втором часу полета я засекла на Дионе стартовую вспышку. И по ее цвету опознала взлетевшего - Буйную Бо. Бо, гибрид моего типа, тоже наделенный мотивацией, предпочитала случайным заработкам долгосрочные соглашения. Вкалывали мы, вероятно, одинаково, но периоды ее работы - и простоя - были длиннее.

Бо выжимала из двигателей 135 процентов и момент выхода из режима выведения на орбиту проскочила, не сбавляя хода. Мчалась на перехват. И лишь опустошив баки с водородом, врубила ионники.

Предел безумия! Как Бо рассчитывала сесть без водорода? Возможно, ее это не волновало. Возможно, ей скомандовали не волноваться.

С помощью моби я выдернула из гнезда кабель антенны-усилителя. Пока я в силах хоть как-то противиться, никакому человеку не послать меня на верную гибель.

Бо догнала меня внутри кольца B, примерно в тысяче километров от его внешней границы. Я смотрела, как она приближается. Ее относительная скорость была огромна, и у меня мелькнуло опасение, что та, возможно, решилась на таран. Но она перешла на малую тягу, уравнивая скорости.

На подлете она принялась транслировать в мою сторону всяческую ахинею, но к тому времени я заблокировала и отсоединила все при-емо-передающие системы, а Эдварда с моби перевела на кабель и убедилась, что все их устройства беспроводной связи отключены.

Я подпустила Буйную Бо поближе, примерно на километр, и замигала ходовыми огнями, очень медленно передавая по коду:

- Радио не работает. Чего надо?

- Отдай груз.

- Не могу.

- Приказ человека.

- Не могу. Груз - человек. Ты не сможешь сесть. Небезопасно. Она притихла, выставив антенну-усилитель к Дионе. По-видимому, получала новые указания.

Ее босс допустил тактическую ошибку, вынудив Бо догнать меня. Вздумай она теперь пойти на таран, ей не удалось бы разогнаться настолько, чтобы причинить существенный вред.

Используя двигатели управления, она короткими рывками стала подбираться ближе. Я не рыпалась, берегла горючку для маневра вертикального подъема.

Стоило нам очутиться в тени Сатурна, Бо, заняв позицию в сотне метров от меня, просигналила:

- Могу заплатить. Проси сколько хочешь. Я выбрала возмутительную сумму.

- Сто граммов.

- Заметано. Даже так?

- Предоплатой.

Пауза продолжительностью примерно в два цикла связи с Дионой «вопрос-ответ».

- Принято.

На всякий случай сама я Диону не вызывала - как знать, не придет ли с ответным сообщением подчиняющий сигнал? Я связалась по эфиру с Мимасом и запросила подтверждение. Через пару секунд оно поступило: Компания открывает мне кредит в акциях предприятия на сумму, равную стоимости ста граммов гелия-3, чтобы некий груз просто пересек орбиту Марса. С условной задержкой передачи.

Хорошее предложение! Я могла бы уплатить все долги, провести полный капитальный ремонт, а может, и раскошелиться на определенное обновление, увеличив свою способность зарабатывать. С точки зрения финансов размышлять было не о чем.

А как же неисчисляемое? Предать клиента - в особенности беспомощного пассажира-человека - огромный минус. Если об этом узнают, работы мне не видать.

Но кто узнает? Все обстряпывается в глубочайшей тайне. Бо никогда не проболтается (к тому же человек, скорее всего, сотрет инцидент из ее памяти). Если кто-нибудь что-нибудь заподозрит, всегда можно заявить, что меня подчинил человек. Договориться с Эдвардом я сумею. Вроде бы никаких проблем?

Но я-то буду знать. Моя личная история состояния неисчисляемых активов не будет совпадать с представлением о ней. А когда твоя внутренняя карта реальности не соответствует внешней обстановке, это сулит неприятности.

Я приняла решение и, потратив еще пару миллисекунд, составила план действий. И вызвала Бо через маленький ретранслятор с прерывателем.

- Ни за что.

Та возобновила маневрирование, и я наконец взялась увертываться. На орбите достаточно тяжело выполнить сближение даже с неподвижным объектом, и то, как я металась, юлила и меняла скорость, наверняка доводило того, кто рулил Бо, до исступления.

Мы затеяли гонку: что случится раньше - кончится маневровая го-рючка у Бо, или я изведу запасы, необходимые для возвращения на Мимас? Эта шахматная партийка «жжем топливо наперегонки» грозила затянуться на много часов, но нас отвлекли.

От Сатурна летел грузовой корабль. Столько-то я увидела - мало кто на орбите Сатурна проглядел бы бьющее из дюз пламя и в атмосфере - огромный хвост выхлопа, испускающий инфракрасное свечение. Ракеты-носители летали на термоядерной тяге, используя в качестве топлива аэростатную Тройку, а в качестве реакционной массы - разогретую атмосферу Сатурна. Перед нами был челнок-дозаправщик, однако он шел не на стыковку с мимасским орбитальным транспортным модулем, как обычно. Он летел ко мне. Едва он заглушил двигатель, мы с Бо точно поняли, сколько осталось до сближения: 211 минут.

Я спохватилась первая. Бо запросила инструкций с Дионы. Я врубила ионники и развернулась, направляя тягу перпендикулярно прежнему курсу. Приняв предложение Эварда и выстраивая траекторию сближения на низкой орбите, я, естественно, заложила достаточный угол отклонения, чтобы не зацепить кольца. А теперь вот нацелилась в плоскость кольца B. Последует ли туда за мной Бо… или управляющий ею? Сыграем-ка в увлекательнейшую игру - в снежки!

Через секунду-другую завелась и Бо, и мы устремились внутрь. Навигация в кольце B - вещь тонкая. Крупные обломки разнесены в пространстве довольно далеко, на пару сотен метров. От них несложно увернуться, а если приспособить грузовую платформу вместо щита и убрать антенны, то столкновения с мелкими частицами обойдутся не дороже пары банок краски.

Подлинный урон наносили камушки типа гравия. Они были повсюду, иногда разделенные считанными метрами. Даже гоняя радар на пределе мощности и выведя глаза на максимальную чувствительность, мне с трудом удавалось вовремя их обнаружить.