КРАСНАЯ КНИГА

И: "Ты обеспокоен? В том, что тебя мучает совесть — вина лишь невежества. Но я думаю, что именно тяга к запрещенным знаниям вызывают у тебя чувство вины. Как ты думаешь, почему ты здесь?

я: "Я не знаю. Я невольно погрузился сюда, пытаясь противостоять неизвестному. И вот я здесь, удивленный и растерянный, невежественный глупец. В вашем доме происходят странные вещи, они пугают меня, и их смысл для меня остается неразгаданным".

И: "Если бы быть здесь не было твоим правом, как бы ты здесь оказался?

Я: "Я поражен губительной слабостью, отец мой".

И: "Ты уклончив. Ты не можешь увернуться от закона".

я: "Как я могу увернуться от того, что мне неизвестно, чего я не могу достичь ни чувствами, ни размышлениями"?

И: "Ты лжешь. Разве ты не сам постиг, что это означает, если Саломея любит тебя?

я: "Ты прав. Во мне возникали сомнительные и неопределенные мысли. Но я снова забыл их".

И: "Ты не забыл. Это знание сгорело в тебе. Ты труслив? Или ты настолько не способен отличить эту мысль от своего Я, что теперь требуешь, чтобы я объяснил?"

Я: "Мысль от меня ушла слишком далеко, а я избегаю надуманных идей. Они опасны, ведь я человек, а ты знаешь, насколько люди привыкли принимать мысли за свои собственные, так, что, в конце концов, они путают их с собой. "

И: "Тогда ты будешь путать себя с деревом или животным, потому что ты смотришь на них, и потому, что ты живешь с ними в одном мире? Ты должен быть своими мыслями, потому что находишься в мире своих мыслей? Но твои мысли так же за пределами твоего Я, как деревья и животные за пределами твоего тела (188)

Я: "Я понимаю. Мой мир мыслей был для меня скорее словом, чем миром. Я думал о мире своих мыслей: это я."

И: "Говоришь ли ты своему человеческому миру и всем существам, что живут вне тебя: ты Я?

Я: "Я вошел в твой дом, отец, боясь, как школьник. Но ты дал мне спасительный урок мудрости (189): я также могу рассматривать свои мысли как существующие вне себя. Но это возвращает меня тому страшному выводу, что мой язык не хочет произносить. Я думал, что Саломея любит меня, потому что я похож на Иоанна или на тебя. Эта мысль казалась мне невероятной. Вот почему я оттолкнул ее и думал, что она любит меня, потому что я являюсь полной твоей противоположностью, что она любит свое зло в моем зле. Эта мысль была изнуряющей".

Илья молчит. Я чувствую тяжесть. Тогда заходит Саломея, подходит ко мне и кладет руки мне на плечи. Она принимает меня за отца, в чье кресло я сел. Я не смею ни пошевелиться, ни заговорить.

С: "Я знаю, что ты не мой отец. Ты его сын, а я сестра твоя.

Я: "Ты, Саломея, моя сестра? Но то страшное притяжение, тот невыразимый ужас, что исходил от тебя, от твоего прикосновения? Кто была наша мать?

С: "Мария".

Я: "Это адский сон? Мария — наша мать? Как безумны твои слова! Матерь Спасителя — наша мать? Когда я сегодня пересекал порог вашего дома, я предчувствовал беду. Увы, она пришла. Ты в своем уме, Саломея? Илья, защитник божьего закона, скажи: это дьявольское заклинание, брошенное отверженной? Как может она говорить такие вещи? Или вы оба не в своем уме? Вы символы, и Мария — символ. Я просто слишком растерян сейчас, чтобы распознать вас "

И: "Ты можешь называть нас символами по той же причине, что называть символами своих приятелей, если желаешь. Но мы так же реальны, как и твои товарищи. Ты ничего не лишаешь силы и ничего не решаешь, называя нас символами".

Я: "Ты меня запутал. Вы хотите быть реальными?"

И: "Мы — как раз то, что ты называешь реальностью. Вот мы, ты должен принять это. Выбор за тобой".

Я молчу. Саломея отошла. Я неуверенно осматриваюсь. За мной на круглом алтаре высоко горит красно — золотое пламя. Змея легла вокруг него кольцом. Ее глаза сверкают золотыми отражениями. Еле держась на ногах, я поворачиваюсь к выходу. Когда я выхожу в зал, я вижу, что впереди меня идет грозный лев. Снаружи царит холодная звездная ночь.

[2] (190) Не легко признавать свое стремление. Для этого многим необходимо предпринять особые усилия, чтобы быть честным. Очень многие не хотят знать, чего они на самом деле желают, потому что это может показаться им невозможным или слишком тяжелым. И все-таки стремление — это способ жизни. Если вы не признаете свое желание, вы не будете следовать себе, а перейдете на чужой путь, который другие вам указали. И тогда вы живете не своей жизнью, а чужой. Но кто должен жить вашей жизнью, если вы ею не живете? Это не только глупо — менять свою жизнь на чью-то, это также лицемерная игра, потому что вы никогда не сможете по-настоящему жить жизнью других людей.

Если вы отказались от своего Я, вы проживаете его в других, тем самым вы становитесь эгоистичным по отношению к ним и их обманываете. Все считают, что такая жизнь возможна. Однако, это только обезьянье подражание. Уступая своему обезьяньей склонности, вы заражаете других, потому что обезьяна поощряет все, что является обезьяньим. Таким образом, вы превращаете себя и других в обезьян. Благодаря взаимоподражанию вы живете в соответствии со средними ожиданиями. Образ героя был создан для всех — в любом возрасте — благодаря стремлению к подражанию. Потому герой был убит, ведь мы все брали с него пример. Знаете ли вы, почему вы не можете отказаться от подражания? Из-за боязни одиночества и поражения.

Быть собой значит быть предоставленным себе. Никогда не говорите, что быть собой — это удовольствие. Не будет радости, а долгие страдания, так как вы должны будете сами создавать себя.

Если вы хотите создать себя, вы начинаете не с наилучшего и наивысшего, а с наихудшего и самого глубокого. Поэтому говорите, что не хотите жить самим собой. Течь вместе с потоком жизни не в радость, а боль, так как это сила против силы, чувство вины; это подрывает то, что освящено.

Образ Богоматери с ребенком, который Я предвижу, указывает мне на тайну преображения. (191) Если предвидение и удовольствие объединить в себе, из них возникает третье, божественный сын, который является высшим смыслом, символом, переходящим над в новое творение. Я лично не стал высшим смыслом (192) или символом, но символ во мне становится таким, какова у него сущность, и какая сущность у меня. И так я стою, как Петр в молитве, перед таинством превращения и становления настоящего Бога во мне.

Хоть я и не сын Бога, я все же представляю его, как тот, кто был матерью Богу, а следовательно, тот, кому во имя Бога была дарована свобода соединения и разрешения. Соединение и разрешение происходят во мне. (193) Но так как я являюсь частью мира, это также происходит в мире через меня, и никто не может этому воспрепятствовать. Это происходит не по моей воле, а по воле неизбежной силы. Я не хозяин ваш, во мне бытие Бога. Я закрываю прошлое одним ключом, другим я открываю будущее. И это происходит благодаря моему превращению. Господствует чудо преображения. А я его слуга, так же, как и Папа.

Вы видите, насколько невероятным было думать так о себе. (194) Это относится не ко мне, а к символу. Символ становится моим господином и неизменным командиром. Это укрепит его господство и превратит его в звездное изображение, полное загадок, чей смысл полностью разворачивается вовнутрь, а чье удовольствие излучается наружу, как сверкающий огонь, (195) пламенеющий Будда. (196) Потому что я погрузился в свой символ до такой степени, символ превращает меня из одного меня в меня другого, и в ту жестокую Богиню моего внутреннего мира, мое женственное удовольствие, меня другого, измученного истязателя, и того, кого будут мучить. Я истолковал эти образы, как смог, невзрачными словами.

(I97) В момент недоумения, следуйте своему предвидению, а не слепому желанию, так как предвидение ведет вас к трудностям, которые всегда должны наступать в первую очередь. Они приходят в любом случае.

Если вы ищете свет, то сначала вы падаете еще глубже в темноту. В этой темноте вы находите свет со слабым красноватым пламенем; он горит тускло, но этого достаточно, чтобы увидеть вашего соседа. Достигать цели, которая целью даже не кажется, утомительно. И так хорошо: я парализован и, следовательно, готов все принять. Мое предвидение опирается на льва, мою силу.(198)

Я придерживался освященной формы и не хотел, чтобы хаос прорвал ее плотины. Я верил в порядок мира и ненавидел все неорганизованное и бесформенное. Поэтому, прежде всего, я должен был убедиться, что мой собственный закон привел меня к этому месту. Так как во мне обнаруживался бог, я думал, что он часть меня. Я думал, что его в себе содержало мое "я, и поэтому я принял его за свою мысль. Но я также считал, что мои мысли были частью моего "я". Таким образом, я вошел в свои мысли и в размышления о Боге и принял его за часть своего Я.

Из-за своих мыслей я оставил свое Я, и поэтому оно стало алчущим и превратило Бога в эгоистичную мысль. Если я брошу Я, этот голод будет побуждать меня найти его в объекте, то есть, в мысли. Поэтому вы любите разумные и упорядоченные мысли, так как вы не вынесли бы, если бы ваше Я было в мыслях неупорядоченных, непригодных. Из-за своего эгоистичного желания вы вытеснили из своих мыслей все, что считаете неупорядоченным, то есть негодным. Вы создаете порядок в соответствии с тем, что вы знаете, вы не знаете мыслей хаоса, но, тем не менее, они существуют. Мои мысли не являются моим Я, а мое Я не включает в себя мысли. Ваша мысль имеет то или иное значение — и их много. Никто не знает, сколько.

Мои мысли не есть мое Я, но так же, как вещи мира, они живые и мертвые.199 Как я не получаю вреда от жизни в частично хаотичном мире, так же я остаюсь неповрежденным в своем частично хаотичном мире мыслей. Мысли — это природные явления, которыми вы не владеете, и смысл которых вы не распознаете полностью.200 Мысли растут во мне, как лес, населенный различными животными. Но человек властен над своим мышлением, и он убивает удовольствие лесов и диких животных. Человек насильствен в своем желании, и он сам превращается в лес и лесных зверей. Так же, как у меня есть свобода в мире, так я располагаю ею в мыслях. Свобода условна.

Некоторым вещам мира я должен сказать: вам следовало бы быть другими. Но для начала я внимательно смотрю на их природу, иначе я не смогу ее изменить. Я поступаю таким же образом с некоторыми мыслями. Вы меняете те вещи мира, которые, не являясь сами по себе полезными, ставят под угрозу ваше благосостояние. Делайте то же самое с вашими мыслями. Ничто не завершено, и многое является спорным. Образ жизни есть трансформацией, а не исключением. Благосостояние — лучший судья, чем закон.

Но когда я узнал о свободе в мире мыслей, Саломея обняла меня, и так я стал пророком, ведь я нашел удовольствие в первозданном начале, в лесу, в диких животных. Мне кажется очень разумным поставить себя на равных со своими видениями и находить удовольствие в видении. Я нахожусь в опасности, полагая, что я являюсь чем-то важным, поскольку я вижу значительное. Это всегда сводит нас с ума, и мы превращаем видение в глупости и обезьяньи выходки, поскольку мы не можем отказаться от подражания. 201

Как мое мышление является сыном предвидения, так мое удовольствие есть дочерью любви, непорочно зачатой матерью Бога. Кроме Христа Мария родила Саломею. Поэтому Христос в египетском Евангелии говорит Саломеи: "Ешь любую траву, только не ешь горькую". И когда Саломея захотела познать, Христос ответил ей: "Если уничтожишь покров стыда, и когда двое станут одним, и когда мужчина с женщиной станут ни мужским, ни женским". 202

Предвидение является порождающим, любовь — воспринимающей.203 Оба они находятся вне этого мира. Здесь лишь понимание и удовольствие, мы только можем догадываться о других вещах. Было бы безумным утверждать, что они находятся в этом мире. Тем более что этот свет обвит загадками и хитростью. Я заполучил обратно власть из глубин, и она пошла впереди меня, как лев. 204

185 22 декабря 1913. 19 декабря 1913 Юнг выступил с докладом "О психологии бессознательного" для Психоаналитического Общества Цюриха.

186 Дальше в Черновике: "Кали" (стр. 113).

187 Черная книга 2 продолжает: "белая фигура девушки с черными волосами — моя собственная душа, а теперь — белая фигура мужчины, что также явился мне — он напоминает скульптуру Микеланджело, сидящего Моисея- это Илия "(стр. 84). Статуя Микеланджело Моисей находится в церкви Сан-Пьетро-ин-Винколи в Риме. Она была темой исследования Фрейда, которую он опубликовал в 1914 (Полное Издание Психологических Трудов Зигмунда Фрейда, под ред. Джеймса Стрэчи в сотрудничестве с Анной Фрейд и с помощью Алекса Стрэчи, Алана Тайсона, пер. Дж. Стретчи 24 тт. [Лондон: Хогарт Пресс и Институт Психоанализа, I953 I974 ~]> том. 13). Местоимением третьего лица "оно" Юнг отождествляет Саломею с Кали, чьи многочисленные руки переплетались между собой, ср. прим. 196, стр. ООО.

188 Юнг упомянул об этом разговоре на семинаре 1925 г и отметил: "Только тогда я изучил психологическую объективность. Только тогда я смог сказать пациенту «Молчи, что-то происходит". Там есть такие вещи, они как мыши в доме. Вы не можете сказать, что вы не правы, когда у вас есть мысли. Для понимания бессознательного мы должны видеть наши мысли как события, как явления " (Аналитическая Психология, стp. 95).

189 В Исправленном Черновике вместо этого: "Истина" (стр. 100).

190 В Исправленном Черновике: "Ведущее Отражение" (стр. 103). В Черновике и Исправленном Черновике есть еще долгий отрывок. То, что идет здесь — пересказ: Интересно, является ли он, подземный мир, реальным, или же другой реальностью, которая заставила меня очутиться здесь. Я вижу, как Саломея, мое удовольствие, идет влево, на сторону нечистого и плохого. Она следует за змеем, который представляет собой сопротивление и враждебность по отношению к этому движению. Удовольствие отходит от двери. Предвидение [в Исправленном Черновике: "Идея", на протяжении всего этого отрывка] стоит у двери, зная вход в мистерии. Поэтому во многих исчезает желание, если предвидение не направляет его и не подталкивает к цели. Если встречается человек, который только желает, тогда за этим желанием кроется сопротивление ему же. Желание без предвидения многого добивается, но ничего не удерживает, поэтому желание является источником постоянного разочарования. Потому Илия и позвал Саломею обратно. Если удовольствие объединяется с предвидением, перед ними лежит змей. Чтобы преуспеть в чем-то, необходимо сначала столкнуться с сопротивлением и трудностями, в противном случае радость оставляет по себе боль и разочарование. Поэтому я подошел ближе. Мне нужно было сначала преодолеть трудности и сопротивление, чтобы получить то, что я желал. Когда желание преодолевает трудности, оно становится зрячим и следует предвидению. Поэтому я вижу, что руки Саломеи чисты, без каких-либо следов преступления. Мое желание чистое, если я сперва преодолеваю трудности и сопротивление. Если я взвешиваю удовольствие и предвидение, тогда я, как глупец, слепо следую своему желанию. Если я следую мышлению, я бросаю свое удовольствие. Древние говорили в образах, что дурак находит верный путь. Предвидению принадлежит первое слово, поэтому Илия спросил меня, какова цель моего визита. Вы должны всегда спрашивать себя, чего вы хотите, потому что очень многие не знают, чего они хотят. Я не знал, что мне нужно. Вы должны признаться в своем желании и в том, в чем вы сильно нуждаетесь. Таким вы одновременно удовлетворяете свое удовольствие и питаете предвидение" (Исправленный Черновик, стр. 103-4).

191 В Исправленном Черновике: "в своем внешнем виде, в нищете земной реальности" (стр. 107).

192 В Исправленном Черновике вместо этого: "Сын Божий" (стр. 107).

193 Ср. Матфея 18:18. Христос: "Что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе».

194 Дальше в Черновике и Исправленном Черновике: "Папа в Риме стал для нас архисимволическим образом того, как Бог становится человеческим, и как он [Бог] становится видимым человеческим господом. Таким образом, ожидаемый Бог становится господином мира. Это происходит сначала [здесь] во мне. Высший смысл становится моим господином и непогрешимым командиром, хотя не только во мне, но, возможно, и во многих других, кого я не знаю "(Исправленный Черновик, с. 108–9).

195 В Исправленном Черновике: "Таким образом, я стал, словно Будда, сидящий в пламени" (стр. 109).

196 Дальше в Исправленном Черновике: "Где есть идея, там всегда есть удовольствие. Если идея находится внутри, то удовольствие — снаружи. Поэтому меня окутывает воздух злого удовольствия. Распутное, кровожадное божество создает этот ложный воздух. Это происходит потому, что я должен всецело претерпевать становление Бога и на первых порах не могу отделить его от себя. Но, пока он не отделен от меня, я поглощен идеей, что я есть он, а, следовательно, я также женщина, что изначально соединена с идеей. В том, что я получил эту идею и представляю ее в виде Будды, мое удовольствие; оно как индийская Кали, поскольку она является другой стороной Будды. Кали, однако, — это Саломея, а Саломея есть моя душа "(стр. 109).

197 В Черновике здесь имеется длинный отрывок, который изложен так: Оцепенение подобно смерти. Мне нужна была полная трансформация. Через нее мой смысл, как и Будды, обернулся полностью вовнутрь. Тогда произошло преобразование. И я перешел к удовольствию, так как был мыслителем. Как мыслитель, я отверг свои чувства, а потому отказался от части жизни. После этого мое чувство стало ядовитым растением, и когда оно проснулось, вместо удовольствия было сладострастие, самая низкая и банальная форма удовольствия. Это представлено Кали. Саломея является образом своего удовольствия, что страдает от боли, так как оно слишком долго был закрыто. Затем мне стало ясно, что Саломея, т. е. мое удовольствие, была моей душой. Когда я признал это, мое мышление изменилось и вознеслось к идее, и тогда явился образ Ильи. Это подготовило меня к мистерии и заранее показало мне путь трансформации, что в Мистерии я должен был пройти. Совместное течение предвидения и удовольствия создает Бога. Я понял, что Бог во мне хотел стать человеком, и я считался с этим и уважал, и я стал слугой Бога, но только для себя. [Исправленный Черновик: было бы безумным и смелым предположить, что я также это сделал для других, стр. нет]. Я погрузился в созерцание чуда превращения, и сначала обернулся в более низкий уровень своего удовольствия, а затем благодаря этому я постиг свою душу. Улыбки Ильи и Саломеи показывают, что они были счастливы, что я пришел, но я был в глубокой тьме. Если путь темный, такова же и идея, что дает свет. Когда идея в момент путаницы предоставляет слова, а не слепое желание, тогда слова ведут вас к трудностям, поскольку идея ведет вас направо. Вот почему Илья поворачивает налево, в сторону порочного и злого, а Саломея сворачивает направо, в сторону верного и доброго. Она не идет в сад, место удовольствия, а остается в доме своего отца "(стр. 125-27).

198 В Черновике здесь имеется отрывок, чье изложение: Если я сильный, сильны мои намерения и предположения. Моя мысль ослабевает и переходит в идею. Идея становится сильнее, она поддерживаема своей личной силой. Я понял это благодаря тому, что Илья опирается на льва. Лев сделан из камня. Мое удовольствие мертво и превращается в камень потому, что я не любил Саломею. Это придало моей мысли каменный холод, но идея из этого взяла прочность, что ей была необходима для подчинения моей мысли. Мысль нуждалась в покорении, когда боролась с Саломеей, которая показалась ей плохой. (Стр. 128).

199 В 1921 году Юнг писал: "Следовательно, своеобразная реальность содержания бессознательного, дает нам такое же право, чтобы описать его как объекты, как внешние вещи" ("Психологические типы, CW 6, § 280).

200 Черновик и Исправленный Черновик: Это было бы более чем нелогично полагать, что я создал мысли Мистерии "(Исправленный Черновик, стр. 115)

201 Дальше в Черновике: "Я узнал отца, потому что был мыслителем, и потому я не знал матери, а увидел любовь под маской удовольствия и назвал ее удовольствием — это для меня была Саломея. Теперь я узнаю, что Мария — это мать, невинная и принимающая любовь, а не удовольствие, кто несет семя зла в своей обольстительной природе. / Если Саломея, злое удовольствие, — моя сестра, тогда я должен быть мыслителем-святым, а значит, моему уму выпала печальная судьба. Я должен принести в жертву свой разум, и признаться вам в том, что я говорил о наслаждении, а именно, что этот принцип, противоположный предусмотрительности, является неполным и предвзятым. Я все рассматривал как мыслитель с самых выгодных позиций своего мышления, в противном случае я мог бы признать, что Саломея как дочь пророка Ильи является порождением мысли, а не самим принципом, так же, как теперь представляет себя Мария, непорочная Богородица "(стр. 133).

202 Египетское евангелие является одним из апокрифических писаний, что изображает диалог между Христом и Саломеей. Христос утверждает, что он пришел, чтобы отменить работу женщин, а именно, вожделение, рождение и распад. На вопрос Саломеи, о том, как долго будет торжествовать смерть, Христос ответил: до тех пор, пока женщины рожают детей. Здесь Юнг ссылается на следующий отрывок: "Тогда я правильно сделала, что не родила ребенка, — сказала она, думая, что детей иметь не разрешается. Господь ответил: "Ешь любую траву, только горькую не ешь. " Диалог продолжается: " Когда Саломея спросила, когда это станет всем известным, Господь сказал: "Когда уничтожишь покров стыда, и когда двое станут одним, и когда мужчина с женщиной станут ни мужским, ни женским "(Новый Завет, под ред. Дж. K. Эллиот [Oxford: Oxford University Press, 1999], стр. 18). Юнг ссылается на это изречение, взятое из книги Климента Stromateis, как пример объединения противоположностей в Видениях (1932, Том 1., с. 524), и как пример связи мужчины и женщины в "О психологии детского архетипа" (1940, CW 9, я, § 295) и Mysterium Coniunctionis (1955-56, CWi4, § 528).

203 В Черновике и Исправленном Черновике: "когда мистерия показала мне это, я не мог понять и думал, что я произвел невероятную мысль. Поэтому я был объят страхом и хотел объяснить свои случайные мысли Илье и Саломее и таким образом лишить их силы" (Исправленный Черновик, с. 118).

204 Дальше в Черновике: "Образ прохладной звездной ночи и необозримого неба открывает бесконечность внутреннего мира, который я чувствую, будучи жаждущим человеком; но этот мир все так же слишком холоден. Я не могу сам сбросить себе звезды, могу лишь наблюдать их. Поэтому мое порывистое желание чувствует, что тот мир является холодным и в нем царит ночь" (с. 135).

Глава 11 Развязка

[HI VI (V)] 205

Гл. XI.

2°6 На третью ночь мной овладело сильное желание дальше проживать мистерии. Внутренняя борьба между сомнением и желанием была сильной. И вдруг я увидел, что стою перед крутым гребнем в пустыне. Ослепительно яркий день. Я ловлю взгляд пророка, что стоит высоко надо мной. Он делает рукой предупреждающий жест, и я отказываюсь от решения подниматься вверх. Я жду внизу, глядя вверх. Смотрю: справа темная ночь, а слева — ясный день. День и ночь разделены скалой. На темной стороне лежит большая черная змея, на светлой стороне — змея белая. Они угрожающе шипят, готовые к бою. Илья стоит вверху над ними. Змеи бросаются друг на друга, и начинается страшная битва. Черная змея оказывается сильнее, и белая отступает. Большие клубы пыли поднимаются на месте борьбы. Потом я вижу: черная змея ползет обратно. Передняя часть ее тела стала совсем белой. Обе змеи поползли к себе: одна во тьму, другая — в свет. 207

Илья: "Что ты видел? "

Я: "Я видел бой двух грозных змей. Мне казалось, что черной удастся победить белую, но вдруг она удалилась, и ее голова и верхняя часть тела стали белыми".

И: "Понимаешь ли ты это?

Я: "Я обдумал, но понять не смог. Может, это значит, что добрые силы света станут настолько могущественными, что осветят даже тьму, что им противостоит?

Илья поднимается выше, на очень высокую вершину; я следую за ним. На вершине мы подходим к какой-то кладке из огромных каменных блоков. Это круглое сооружение на вершине.208 Внутри находится большой двор, в середине — могучий валун, как алтарь. Пророк становится на этот камень, и говорит: "Это храм солнца. Это место представляет собой сосуд, что собирает солнечный свет".

Илья слезает с камня, его фигура все уменьшается и, наконец, становится карликовой, совсем на него не похожей.

Я спрашиваю: "Кто ты?"

"Я Мим, 209, я покажу тебе неистощимый родник. Собранный свет становится водой и течет ко многим источникам с вершины в долины земли". Затем он ныряет в расщелину. Я иду за ним вниз в темную пещеру. Я слышу, как журчит родник. Внизу карлик говорит: "Вот мои колодцы, кто пьет из них, становится мудрым".

Но я не могу достать вниз. Я теряю мужество. Я оставляю пещеру и, недоумевая, хожу туда-сюда по периметру двора. Все кажется странным и непонятным. Здесь одиноко и до смерти тихо. Воздух чист и прохладен, как в самых высоких горах, струятся чудесные солнечные лучи, меня окружает большая стена. Вдруг я вижу, как за камень ползет змея. Это же змея пророка! Как она могла выбраться из преисподней в верхний мир? Я иду за ней и вижу, как она заползает в стену. Для меня здесь все таинственно: маленький домик с портиком, крошечный, впритык к скале. Змеи становятся бесконечно малыми. Мне кажется, я тоже уменьшаюсь. Стены увеличиваются до размеров огромной горы, и я вижу, что я стою внизу, на основании кратера преисподней — перед домом пророка.110 Он выходит из дверей своего дома.

Я: Я заметил, Илья, что ты показал и позволил мне пережить всякие странные вещи; сегодня ты мне также дал предшествовать тебе. Но я признаюсь, для меня все это абсолютно непонятно. Твой мир мне показался сегодня в новом свете. Просто сейчас я как будто отделен звездным расстоянием от места, которого еще сегодня хотел достичь. Но вот, кажется, что это одно и то же место.

И: "Ты раньше очень хотел попасть сюда. Я не обманул тебя, ты сам себя обманул. Видит плохо тот, кто хочет видеть; ты перехитрил самого себя.

Я: "Это правда, я очень желал добраться до тебя, чтобы больше узнать. Саломея поразила меня и привела в недоумение. У меня кружилась голова, потому что то, что она говорила, казалось мне чудовищным и безумным. Где Саломея"?

Я "Какой ты импульсивный! Что с тобой? Иди к кристаллу и подготовь себя в его свете."

Вокруг камня сияет венок из огня. Я охвачен страхом от того, что вижу: грубый крестьянский ботинок? Ступня гиганта, что придавила целый город? Я вижу крест, снятие креста, траур. Какое мучительное зрелище! Но томлюсь я не так долго — вижу божественного ребенка, что держит белую змею в правой руке и черную — в левой. Я вижу зеленую гору, на ней — крест Христов, поток крови течет с вершины горы — я больше не могу на это смотреть, это невыносимо, я вижу крест и Христа в час его последней муки — у подножия креста свернулась кольцом черная змея, потом она обвилась вокруг моей ноги — я неожиданно захвачен и развожу руки. Приближается Саломея. Змея обвилась вокруг всего моего тела, а я хладнокровен, как лев.

Саломея говорит: "Мария была матерью Христа, ты понимаешь?"

Я: "Я вижу, что страшная и необъяснимая сила заставляет меня подражать Господу в его последней муке. Но как я могу осмелиться назвать Марию матерью?"

С: "Ты Христос".

Я стою с разведенными руками, как распятый, мое тело туго обвито змеей: "Саломея, ты говоришь, я Христос?" 211

Кажется, я остаюсь один на высокой горе, я стою неподвижно. Змея сжимает мое тело в своих страшных кольцах, и кровь, истекая из моего тела, льется вниз по склону. Саломея наклоняется к моим ногам и обертывает их черными волосами. Она долго лежит так. Тогда она кричит: "Я вижу свет!" Действительно, она видит, ее глаза открыты. Змей падает с моего тела и остается лениво лежать на земле. Я перешагиваю ее и падаю на колени перед ногами пророка, чья фигура сияет, как пламя.

И: "Твоя работа здесь выполнена. Придут другие вещи. Ищи неустанно, и прежде всего, точно опиши, что ты видишь. "

Саломея смотрит в восторге от света, что излучает пророк. Илия превращается в огромное пламя белого света. Змея обвивает ее ступню, словно парализована. Саломея становится на колени перед светом в изумленной готовности к молитве. Слезы текут из моих глаз, и я спешу оттуда в ночь, как тот, кто не имеет своей части в славе мистерии. Мои ноги не касаются почвы сей земли, я словно растворяюсь в воздухе.212

[2] 213 Мое сильное желание 214 привело меня к очень яркому дню, свет которого является противоположностью темному пространству предвидения. 215 Я понимаю так, что противоположный принцип является небесной любовью, матерью. Тьма, что окружает предвидение 216, похоже, обязана тому, что она невидима во внутреннем мире и занимает место в глубинах. 217 Но сияние любви выходит из того факта, что любовь есть видимая жизнь и действие. Мое удовольствие было вместе с предвидением, и у него был веселый сад, окруженный тьмой и ночью. Я спустился к своему удовольствию, а вознесся к любви. Высоко над собой я вижу Илью: это означает, что предвидение находится ближе к любви, чем я, человек. Прежде чем подняться к любви, нужно выполнить одно условие, что представляется в виде битвы между двумя змеями. Лево — это день, право — ночь. Царство любви есть свет, царство предвидения — тьма. Эти принципы, четко разделенные, даже враждебные друг к другу, приняли облик змей. Этот облик указывает на демоническую природу обоих принципов. Я узнаю в этой битве повторение видения о борьбе между солнцем и черным змеем. 218

Тогда свет любви был уничтожен, и кровь стала литься наружу. Это была великая война. Но дух глубин 219 хочет, чтобы эта борьба рассматривалась как конфликт в природе каждого человека. 220 Так как после смерти героя нашему стремлению к жизни было некому подражать, оно ушло в глубины каждого человека и разожгло страшный конфликт меж силами глубин. 221 Предвидение — это одиночество, любовь — единение. Оба нуждаются друг в друге, и все же они друг друга убивают. Так как люди не знают, что конфликт происходит внутри их, они сходят с ума / и сваливают вину на других. Но если одна половина человечества виновата, тогда каждый человек наполовину виноват. Но он не видит конфликта в своей душе, который, однако, является источником внешней катастрофы. Если вы рассержены на своего брата, подумайте, что вы рассержены на брата в себе, то есть на то, что в вас похоже на вашего брата.

Как человек вы являетесь частью человечества, и поэтому у вас есть доля от всего человечества, как если бы вы были всем человечеством. Если вы победите и убьете своих приятелей, которые в чем-то вас не поддерживают, тогда вы также убьете того человека в себе, а это значит, что вы убили часть своей жизни. Дух этого мертвого человека будет следовать за вами и не даст вашей жизнь быть радостной. Вам нужна целостность, чтобы жить дальше.

Если я сам поддерживаю чистый принцип, я ступаю на одну сторону и становлюсь односторонним. Поэтому мое предвидение в принципе 222 небесной матери становится карликом, что живет в темной пещере, как нерожденный в утробе матери. Вы не следуете за ним, даже если он говорит, что вы можете испить мудрости из его источника. Но предвидение 223 представляется вам там как карликовый ум, ложный и ночной, так же, как небесная мать показывается мне в виде Саломеи. То, чему не хватает чистого принципа, выглядит как змея.

Герой стремится к максимальному в чистом принципе, и поэтому он, в конце концов, влюбляется в змею. Если вы идете к мышлению, 224 возьмите свое сердце с собой. Если вы идете к любви, берите с собой голову. Любовь пуста без мышления, мышление же пусто без любви. Змей скрывается за чистым принципом. Поэтому был обескуражен, пока не нашел змею, что сразу же повела меня к другому принципу. При схождении я уменьшился.

Велик тот, кто любит, так как любовь есть сущий акт великого творца, настоящий момент становления и падения мира. Могуч тот, кто любит. Но тот, кто дистанцируется от любви, только чувствует себя сильным.

В своем предвидении вы признаете ничтожность нынешнего бытия как маленькую точку между бесконечностью того, что произошло, и того, что еще придет. Мыслитель мал, он чувствует себя замечательно, если он дистанцируется от мышления. Но если мы говорим о видимостях, то все как раз наоборот. Для того, кто влюблен, форма не значительна. Но его поле зрения заканчивается формой, что ему дана. Для того, кто пребывает в мышлении, форма является непревзойденной высотой Небес. А ночью он видит разнообразие неисчислимых миров и их бесконечные циклы. Влюбленный есть переполненный до краев сосуд, он ждет, чтоб отдать. Мыслящий является глубоким и пустым, он ожидает выполнения.

Любовь и мышление находятся в одном и том же месте. Любовь не может существовать без мышления и наоборот. Человек всегда слишком много пребывает на одной или другой стороне. Это происходит с человеческой природой. Животным и растениям, кажется, достает всего, только человек, колеблется между слишком много и слишком мало. Он не решается, он не может определиться, сколько чему он должен. Его знаний и способностей недостаточно, и все же он должен сделать это сам. Человек растет не только изнутри себя, ведь в нем есть созидательное начало 225. В нем проявляется Бог. 226 Человеческая природа не искусна в божественности, поэтому человек колеблется между слишком много и слишком мало. 227

Дух этого времени приговорил нас к спешке. У Вас больше нет ни будущего, ни прошлого, если вы служите духу времени. Мы нуждаемся в вечной жизни. Мы несем будущее и прошлое в глубины. Будущее старо, прошлое молодо. Вы служите духу этого времени и думаете, что сможете убежать от духа глубин. Но глубины не станут медлить, они заставят вас войти в Христовы мистерии. 228 Он относится к этой мистерии, что человек не искупил через героя, и сам становится Христом. Предыдущий пример святых символически учит нас этому.

Кто хочет увидеть, видеть будет плохо. Это моя воля обманула меня. Это моя воля вызвала бурю волнения среди демонов. Должен ли я поэтому не хотеть чего-либо? У меня есть воля, и я выполнил ее, как смог, и потому я лелеял в себе все, к чему стремился. В конце концов, я обнаружил, что хотел быть во всем, но не искал себя. Поэтому решил искать себя не вне себя, а внутри. Я хотел тогда понять себя, и выбрал идти дальше, не зная, чего хочу, и так я попал в мистерию.