Безумные сказки Андрея Ангелова – 2

– Хочешь, Я устрою заново твою жизнь? – просто спросил Властелин.

Когда малознакомый человек подает тебе руку, то есть повод подумать, что же это за рука: ладонь дружбы или кулак ярости. Если он ещё и чудик, то повод подумать гораздо весомей. Только… коли ты в дерьме, и не просто в дерьме, а уже в нём утонул, то… смысл твоих дум теряется. Хуже всё равно уже не будет.

– Хочу! – страстно кивнул Палыч, проглотив рыдания.

В джип сел злой Витек! Хлопнул дверью!

– Сцуко, одно слово – провинция! – выругался громила. – Нашел заправщика, а он слинял, пришлось всё самому делать!

– Я не слинял, – отозвался Иван Палыч. – Вы мне не дали ключ от дверцы бензобака, чтобы вас заправить. Если б дали, то я бы так не встрял!

Громила с удивлением глянул назад.

– Витёк! Едем дальше туда, куда едем, – заключил Бенедикт. – Иван Палыч не заправщик, а профессор истории, и он с нами!

Иван Палыч надел очки и расслабился. Приосанился.

17. ИГРУШЕЧНЫЙ ДОМИК

Джип подъехал к Ипатьевской Слободе, плавно затормозил. Властелин, Бенедикт и Иван Палыч оставили авто и прошлись пешочком до монастыря. Метров около ста! Совсем рассвело и рынок при монастыре быстро просыпался. Бегали потные мужики с тележками, на которых громоздились тюки с товаром. А сквалыжные тетки раскладывали по прилавкам этот товар: шерстяные носки, панамки и трусы из шелка, цветастые полотенца и, конечно, матрешки! Отдельным рядом выстроились бабушки, продающие изделия якобы своего труда – сувениры: соломенные домовята, деревянные подковки, ивовые лапти и шляпки из соломы. На самом же деле, барыги закупали изделия на местных фабриках, вербовали старушек в качестве продавцов (для правдоподобности) и занимались успешной перепродажей. Люд охотно покупал с любовью сделанные сувениры из рук бабушек!.. Толстая баба неспешно колдовала над котлом, где шкворчали русские пироги и драники. Рядом пекли оладьи и блины, готовили сбитень и разливали медовуху.

Трое паломников вошли в гостеприимно распахнутые ворота Ипатьевского монастыря! Остановилась при входе, с любопытством осматривая большой монастырский двор. На первый взгляд, территория монастыря ничем не отличалась от территории Слободы. Впрочем, и на второй, и на третий взгляды тоже. Что там рынок, что здесь… У храма явно древней постройки стоял аскетичный монах и кричал в рупор:

– Дорогие братья и сестры! Кто желает фотографировать в храме на свой фотоаппарат, пожалуйте в кассу за билетом!

У деревянного сооружения с высоким крыльцом находился дородный монах, что перекрикивал аскета:

– Приглашаю в платный музей Михаила – первого русского царя из династии Романовых! Именно здесь царь отсиживался, когда Сусанин вел поляков в треклятое болото!

На открытой сцене (что между храмом и палатами первого царя) репетировал православный балет. Девочки в пачках и пуантах раздвигали ножки в изящных па.

Слева продавали пирожки, что отличались от пирогов в Слободе тем, что освящены! Справа находилась торговая палатка с вывеской «ВСЕ ДЛЯ ФОТИКОВ и КАМЕР!». Прямо против входа – играли в «церковную рулетку»! Хитрый монах жонглировал тремя картинками, раскладывая их перед публикой. Рубашками вверх! Поп, дьяк и подьячий! Стоимость участия сто рублей, соль игры: угадать, где поп. Не угадал – потерял сто рублей, выиграл – обрел отпущение грехов. Грехи отпускал этот же монах, прямо здесь.

Публика шастала туда-сюда, от лотков к храму и назад, кругом и по кругу. Публику всё устраивало! Публика приехала всё осмотреть и всё купить! Была б её воля, то монастырь бы туристы унесли в карманах. По камешку.

Учитель смотрел на весь этот цирк и видел себя со стороны. Юным, полным задора и огня! Видел, как выгонял из храма торговцев, а вслед за ними священников, что торговлю в храме допустили. Видел, как лично просил Матфея сие увековечить на страницах Своего Благовестия, в назидание потомкам, что примут Его в лоно своих сердец!..[6] Судя по всему потомки Его в лоно приняли, но лоно отнюдь не сердечное. А если и сердечное, то – значит – сердце у потомков в другом месте находится… Смысл второго пришествия как-то поник и скукожился. Обидно в людях разочаровываться, – донельзя обидно!.. С Небес любое место на Земле предстает невнятным пятнышком, где ничто не разобрать. Слишком расстояние велико… И вот пятнышко обрело зримые черты, и раз уж сюда пришли, то надо найти того, ради кого пришли!.. БигБосс выбрал целью аскетичного монаха, что приглашал фотографировать в храме. Подошел, за Ним (как две тени) проследовали святой карлик и Иван Палыч. Они не терзались думами, они смотрели на Главного! Дабы следовать за Ним!

Монах как раз сдал пост и рупор улыбчивому сменщику. И собрался уходить. Благодатный придержал его вежливым вопросом:

– Достопочтимый монах! Будь так любезен, подскажи, как разыскать настоятеля сей обители?..

– Протодиакон, отец Андрей, находится там, – показал направление монах. – Белый флигелек за фотомагазином.

– Благодарю, добрый монах, – кивнул Учитель и приказал сопровождению: – Подождите меня здесь!.. – немного подумал. – Иван Палыч, можешь пока исповедоваться святому Бенедикту. Покаяние поможет обрести душевное равновесие. После Я помогу тебе.

Властелин отошел в одну сторону, аскетичный монах в другую сторону. На месте остались улыбчивый сменщик, рыжий карлик и Палыч.

– Дорогие братья и сестры! – закричал улыбчивый сменщик в рупор. – Кто желает фотографировать в храме на свой фотоаппарат, пожалуйте в кассу!..

Бенедикт добродушно вымолвил:

– Ты, Иван Палыч, мне не исповедуйся, просто помолись про себя. А я… сейчас!

Старикан бросился вслед за аскетичным иноком:

– Постой, монах! Стой!.. – святой карлик подпрыгал к служителю. – Где тут у вас определяют в монахи?

Черноризец остановился, поправил клобук и ответил удивленно:

– В служение Богу не определяют, а посвящают. И надо прежде пройти послушание, пожить послушником, и лишь потом, когда будет доказана чистота помыслов…

– Знаю, – перебил Бенедикт. – Ты мне скажи, к кому обратиться?

Палыч стоял, подняв голову к небу, вероятно, молился.

– Вы хотите служить Господу? – допытывался аскетичный монах.

– Я и так ему служу! – кичливо проворчал Бенедикт. – Речь не обо мне. Вона мой приятель, что хочет носить рясу, – показал пальцем на Палыча.

– А приятель крещённый?

– Что? Не знаю… Эй, Палыч, ты крещённый? – во весь голос крикнул Бенедикт.

Иван Палыч опустил глаза от небес и посмотрел на Бенедикта с не меньшим удивлением, чем монах:

– Два года уж…

– Он недолго стоит в вере, но он крещенный, – передал святой карлик слова Палыча. Хотя монах и сам их прекрасно слышал.

– Он в православной вере стоит? – сомневался далее инок. Почему-то не обращаясь напрямую у Палычу, наверное, в силу природного стеснения или монашеской деликатности.

– Ты в православной вере стоишь? – прокричал Бенедикт.

– Вроде, да, – ответил Палыч.

– Вроде? – навострил уши аскетичный монах.

– Он точно православный! – заорал прямо в иноческую бороду святой карлик. И только попробуй не поверить! Надо сбагрить Палыча в монастырь, недосуг Владыке с ним, что называется, «таскаться», дел полно… Понимаешь, монашья твоя морда!..

Вряд ли инок понимал «божественные дилеммы», однако вел он себя странно! По крайней мере, для продавца. Ведь продавцу – главное получить прибыль, и не важно, что есть прибыль: деньги в монастырский общак или бесплатная рабсила для монастыря, коей являются послушники… Зачем лишние вопросы?

– Зайдите к иеромонаху Гермогену, – изрек черноризец после некоего раздумья. – Он заместитель протодиакона и ведает вопросами набора новых иноков. Я… могу проводить. Нам туда!

Аскетичный монах потихоньку двинулся «туда». Уткнувшись взором в землю под ногами!.. С этим интеллигентом в золотых очках все просто. В монастырь собрался… СтОит лишь глянуть на надменное лицо и ухоженные руки!.. Не доверяет Богу, шельмец, надеется только на себя. К тому же, завидущий сукин сын!.. К слову, и монахи такие же, нет разумевающих, ни одного праведного!..

Рыжий карлик и Палыч нагнали инока, пристроились сбоку. Пошли ровным рядком дальше вместе.

– Помрем с голоду мы, коли изгоним торговлю! – вдруг с тоской вскричал инок. От избытка сердца говорят уста. Так бывает. Гости тактично сделали вид, что ничего не слышали.

– Скажи, монах…  - начал Бенедикт. – Что значит «в православной вере»? – он сильно дернул инока за руку! Тот встряхнулся, изумленно глянул на рыжего карлика с высоты среднего роста.

– Как это понять? – настойчиво повторил старикан.

Ризоносец остановился у «Ладанного крыльца» (тут продавали ладан), и с ним встали и его провожатые.

– Христианство делится на три большие ветви: мы – православные, есть ещё католики и протестанты, – повел инок озадаченными глазами.

– А когда меня посвящали в монахи, никаких делений не было! – задумался Бенедикт.

– Вы были монахом? – полюбопытствовал Иван Палыч.

– Когда-то Бог спас меня от кинжала убийцы! Меня – законченного жулика!.. Я так был Этим поражён, что решил отринуть всё мирское, – поведал Бенедикт с ностальгией. – Одел клобук, сел на велосипед и поехал по свету. Носил рубище, кушал постную полбу, ночевал под открытым небом. А главное – нёс человечеству свет Христовой веры,  проповедовал любовь и мир во всем мире!..

Распрямись спина, раззудись плечо! Вспомнишь былое, и заулыбаешься!.. Былое – оно всегда чуточку лучше, чем нынешнее. Бенедикт улыбнулся и закончил: – Церковь оценила миссионерские труды и возвела в ранг святых, увековечила в триптихе!..

Рыжий карлик горделиво подбоченился! Хвалите мене, хвалите! Осанна!

Иван Палыч несколько привык к выходкам «чудиков» и эти выходки его не трогали!.. Монах же с опаской воззрился на рыжего карлика в малиновом халате и в белых кроссовках. Кто странный, так это ещё надо посмотреть!

– По канонам в святые посвящают только после смерти. А вы… Вы ведь…

– Что? – насупился старикан с Небес. – Что я?.. Я умер, а Бог меня воскресил! Явил Чудо!

Не все то правда, что видится правдой в твоих собственных глазах! Впрочем, если уж монахи не верят в Чудеса, то куда – воистину – катится мир? То есть, уже скатился…

Ризоносец часто-часто заморгал и быстро-быстро попятился:

– Простите… дело в том, что… – забормотал инок, – …я вспомнил про обет, его срочно надо исполнить! Срочно-срочно!.. Мы почти пришли, вот сюда, – махнул на «Ладанное крыльцо». – Третья дверь в здании, справа по коридору. А мне… мне нужно бежать!..

Аскетичный инок затрусил назад – туда, откуда и пришел. Бенедикт грустно смотрел вслед. То есть, мир уже скатился… Истинно.

– Кстати, а куда мы пришли? – напомнил о себе Иван Палыч.

– К иеромонаху Гермогену, – небрежно ответил святой карлик. – Определим тебя в монахи!

– Я не хочу быть монахом! – ожесточенно возразил Палыч. – Цели моей поездки сюда другие! Совершенно…

– Да ладно? – поразился Бенедикт. – И какие цели?

– Чтобы это… покаяться. Ну… попросить у Бога прощения за все прегрешения.

– Проси, – легко согласился святой карлик. – Только иеромонахи лучше знают, как это сделать правильно. Чтобы уж наверняка Он простил, – подмигнул старикан в кроссовках. Бенедикт удалился на несколько метров и подытожил:

– Хочешь пообщаться с Богом – дождись Владыку! А я в тачку!

Святой карлик пошел прочь. Иван Палыч поколебался и… взошел на «Ладанное крыльцо». Так… нам нужен коридор, а в том коридоре третья дверь справа. Монахи лучше знают, как с Богом договориться?.. Ща проверим!

* * *

Белый флигелек протодиакона находился в уютненьком палисадничке, огороженном от территории монастыря лёгенькой оградкой. Такой игрушечный чистенький домик, при взгляде на который язык так и просит произносить ласкательные суффиксы. Хорошенький, миленький, отличненький… Калиточки, к слову, в оградке не было, а была намеренная пустОта. Как символ того, что в домике рады всякому и ни от кого не скрываются!.. Властелин прошел в эту пустОту, поднялся по двум ступенькам крылечка, открыл входную дверочку домика и скрылся внутри. Миновал уютненькие сеночки и очутился в просторной комнатке с электрическим каминчиком. Обстановочка скромная: несколько венских стульчиков, стоящих в ряд вдоль стеночки, кругленький столик, железная кроватка и тощий коверчик.

За искомым столом, спиной к дверям, за ноутбуком, сидел человек в чёрной рясе. Протодиакон, профессор богословия, автор учебника «Основы православия», святой отец Андрей! Он же бывший апостол Андрей! Ныне находящийся в удалении от московского Двора, по повелению предстоятеля… Временно, разумеется! Небольшая бородка, стильные диоптральные очки, лет пятидесяти на вид. Монах вдумчиво изучал свою уютненькую ЖЖ-шечку. Услышав мягкую поступь, он обернулся, встал и спокойно произнёс:

– Благодатный! – шагнул к небесному гостю, обнял, долго посмотрел в глаза. – Я ждал, что Ты придешь. Хочу поделиться мыслями! Ты садись.

– Ты узнал, что я вновь сошел с Небес?..

– Я не знал. Но знал, что это когда-нибудь случится!

Властелин согласно кивнул, дружески хлопнул отца Андрея по плечу. Взял венский стул от стены, поднес его к столу. И сел.

Протодиакон закрыл ноутбук. Отошел в другую комнату и, спустя минуту – принес кофейку и сахарок. Разлил кофе по чашкам, бросил в каждую чашку по два сахарка. Кофе с сахарком – воистину божественный напиток! А пить его с Богом – блаженство, не сравнимое ни с чем!.. Когда захочешь пообщаться с Богом, мой друг, то наведи кофе с сахарком. И пей, и болтай в свое удовольствие!

 - Ты пошел работать в Церковь, Андрей?..

– Да. Труд в храме хорошо концентрирует разум и настраивает жизненный уклад в нужное русло. Как никакой другой труд! – Протодиакон глянул с благодарностью: – Ты дал мне шанс, отправив на Землю. И теперь мне надо оправдать Твое доверие. Постараюсь это сделать прямо сейчас.

Отрадно слышать, ученик! Я – весь внимание. Учитель благосклонно кивнул.

– Для ключевых момента. – №1: мир грязнет в пороках всё больше и больше. №2: Ты хочешь избавить человека от греха как можно безболезненней. Не отрезать голову, а постараться её вылечить. Всё верно?

– Всё верно, – согласился Повелитель. – Хочу наполнить разум человека положительным созиданием.

– Боюсь, не получится, – отец Андрей смущенно кашлянул. Однако, опасно учить Бога жизни…

– Ты лишь исполняешь свой долг разведчика, а послал тебя в разведку Я, – проницательно усмехнулся Учитель.

Апостол не яйцо, что учит курицу, а Господь и не курица. Широко известный факт, Андрюша! Человеческая природа – это всегда Откровение для Господа. Всё клубнично, праведная молния тебе не грозит. Давай-ка уже, излагай!

И отец Андрей стал излагать свои мысли, что почерпнул в результате разведки на Землю. В форме диалога, как наиболее правильной форме при разговоре с Господом. Бог монологи если и терпит, то не совсем их понимает…

– Адам и Ева соблазнились яблоком, совершили первый в истории грех. Дал яблоко Греха сатана. Почему же Папа просто не отобрал у людей яблоко, и даже не убил сатану? А взял да изгнал Адама и Еву на Землю, дабы в поте лица они добывали насущный хлеб и в муках рожали детей?

– Папа не хотел лишать человека Свободы Воли, – ответил БигБосс. – Такой у Папы замысел. Люди должны иметь возможность выбора между Добром и Злом.

В итоге же вышло так, что не люди имеют выбор, а выбор имеет их. Во все щели и сразу! Хотели как лучше, а получилось как всегда… Вот Богу и надо донести это на понятном Ему языке. Задача! Отец Андрей наморщил высокий лоб и выдал:

– В течение всей Истории сатана строил козни, по мере сил развивая в человеке «Ген Порока»!

Учитель несказанно удивился. Не в первый уж раз после Своего второго пришествия:

– Что за «Ген»?

– «Ген Порока» – это термин, которым я обозначил добровольное стремление человека ко греху. Без участия сатаны.

– То есть, сатана уже так, с боку припёка?.. Человек грешит сам по себе, как ему вздумается?..

Не совсем верно, но уже «тепло», БигБосс! Дьявол и его заманухи курят в сторонке бамбук. В целом… Отец Андрей выдвинул ящик стола, достал трубку, табак и огниво. Начал набивать трубку ароматным табаком, неспешно рассуждая: