Жизнь космического корабля

Или…

— вопилку мне!

Приборчик, который ему протянули, усиливал громкость голоса в несколько раз.

— Эрасмиус Гризмер, это спецназ Российской Империи. Предлагаю положить оружие и выйти с поднятыми руками. Гарантирую жизнь. В противном случае буду стрелять на поражение.

***

Калерия не поверила своим ушам.

Русские?

Они все-таки пришли!?

Неужели!?

Выйти?

Страшно… ребенок.

А если нет?

Ведь начнут штурм. И как тогда?

И словно бы сминая ее сомнения:

— Эрасмиус Гризмер, если через десять секунд дверь не откроется, начнем штурм. Последнее предупрежде-ние. Девять. Восемь. Семь…

Калерия выдохнула. Положила девочку так, чтобы ее не задело выстрелом, если что.

— Четыре. Три…

И толкнула дверь.

Умирать тоже нужно уметь.

С честью.

***

Александр поднял руку готовясь дать отмашку.

Не потребовалось.

Дверь распахнулась.

Но на пороге стоял не Эрасмиус Гризмер.

Женщина.

Высокая, с гривой черных волос, с таким телом, что у мужчин слюнки потекли…

Только вот тело было покрыто шрамами, в руке не дрожал маленький плазмер, а глаза смотрели жестко и холодно.

— Капитан ВС НОПАШ Калерия Вайндграсс. Была в плену у Сарна Готтрана. Эрасмиуса Гризмера здесь нет. Мы хотели его взять, но он успел скрыться.

Александр прищурился.

Вроде как не врет. А там — кто знает.

— Вы — кто?

— Я и Мисико.

— Мисико Накимора?!

Перед штурмом Рико довел до сведения всех солдат, кому они обязаны наводкой на базу. О подвиге Мисико Накимора знали все. И надеялись, что судьба пощадит девушку.

— Да!

— Где она?

Но ответа не потребовалось.

Калерия уже забыла обо всем.

Аврора лежала на полу в наполовину сожженном, наполовину сплавленном с телом скафандре. Беспомощ-ная, словно игрушка, сломанная злым ребенком.

Калерия опустилась рядом, сняла с нее шлем, пригладила черные волосы.

— Как же ты так…

Александр опустился на колени рядом.

Он уже понял — женщина не врет. Так — не лгут.

— Умирает. Минут пять осталось.

Лицо кхонки было ему знакомо. Рико показал. И Александр проклял судьбу, которая занесла его сюда слиш-ком поздно. Слишком…

Темные глаза женщины вдруг приоткрылись.

И увидели.

Взгляд Мисико стал острым, ярким, осознанным… Александр схватил ампулу на поясе, одним движением прижал к ее шее, пусть хотя бы так, пусть уйдет без боли…

***

Глаза Авроры были еще затуманены, но главное она осознавала.

Калерия жива. Цела.

Рядом люди с русскими знаками различия на штурмовых скафандрах.

Спасена?

— Мисико, ты меня видишь? Все хорошо. Помощь пришла.

Лерка… хорошие вы все-таки, девочки. И умница. Поняла, что лучше меня назвать Мисико… умница.

Аврора попробовала что-то сказать… и сама удивилась едва слышному шепоту.

— Мисико Накимора. Кхон-тао. Умираю. Сожгите мое тело…

Калерия кивнула.

Поняла. Умница. Лучше ничего не оставлять для генетического анализа.

— Ребенок? Дина?

— Дина умерла. Ребенок выжил. Девочка. Я решила назвать ее Авророй.

Аврора улыбнулась. Сильнейшее обезболивающее делало свое дело. Она вообще себя не ощущала. Хотя и подозревала, что оставались ей считанные минуты. Она не истекла кровью только потому, что плазмер про-сто заваривал сосуды…

Но время уходило.

Неважно.

Калерия жива. И дочка Дины тоже. А с самой Диной она еще встретится.

Тем, кто все отдал за други своя — дорога в Ирий всегда открыта.

Род вечный, прими мою душу…

Аврора глубоко вздохнула и сама закрыла глаза.

Теперь уже навсегда.

***

Калерия плакала. Плакала, не стесняясь никого и ничего.

— Как же так ведь уже почти все, как же так…

Александр посмотрел на нее с состраданием. Бедная девочка. Терять вот так друзей, тех, кто прошел с тобой через ад, тех, кто тебя собой закрыл…

Он бесшумно поднялся с колен.

— Обследовать лабораторию. Петр, Мишка, Бык, Кнут… живо!!!

Калерия взлетела с колен.

— Там Дина!!! Тело! И… моя дочь!

Александр посмотрел на нее с удивлением.

— дочь?

Женщина не выглядела родившей. Хотя… что он вообще об этом знает?

Калерия метнулась в лабораторию. И вышла оттуда уже с малышкой на руках.

— Вообще ее родила Дина, но это все равно моя дочь. Она просила меня позаботиться о ребенке.

Александр сдвинул брови.

— Об этом лучше поговорить с полковником. На крейсере. Давайте, мы вас проводим.

— А девочки?

— Мисико Накимора? Она будет доставлена на борт крейсера и похоронена с воинскими почестями. А кто вторая?

— Это Дина… Иридина Видрасё.

— ЧТО!?

При Иридину Видрасё Александр знал. Особенно после скандала сенатора с полковником.

— она тоже будет доставлена на крейсер. Вы идете, госпожа?

— Калерия.

— Идемте, Калерия.

Женщина поудобнее перехватила ребенка.

Странная малышка. Не кричит, не пищит… все ли с ней нормально?

Но… разве можно доверить кому-то дитя Дины? Особенно на обследование? Калерия не знала, в чем заклю-чались опыты Эрасмиуса Гризмера, но подозревала, что ребенок может быть… странным. И что тогда?