Таймыр. Трилогия

СЕРИЯ «АИ — БИБЛИОТЕКА — BORA»

ДЕНИСОВ ВАДИМ

ТРИЛОГИЯ «ТАЙМЫР»

ОЗЕРО. ВАС УБИВАЕТ ТАЙМЫР

ПЕРВАЯ КНИГА ТРИЛОГИИ

* * *

АННОТАЦИЯ

Почему бы не поискать Ноев Ковчег в горах Путорана? Где разбился самолет «Москито» армии США с грузом драгоценностей для Берии в 1944 году? Какие перспективы несет человечеству индикатор торсионного поля?

Пытаясь ответить на эти вопросы, герои фантастического боевика вступают в смертельно опасную борьбу за благополучие Таймыра — территории, которую считают своей Родиной.

В трилогии Вадима Денисова «Таймыр» герои сталкиваются с необыкновенными приключениями и, как водится, отвага и смекалка помогают им разрешить непростые ситуации, в которых они оказываются.

Из всего описанного — что-то не происходило никогда, что-то усилено метафорой, а многому еще только предстоит произойти в недалеком будущем…

Глава 1

У озера

«Иногда человек ловит себя на том, что оказался в совершенно необычной ситуации. Пусть ты шел к этому постепенно и естественно; когда уже возврата нет, ты вдруг удивляешься: как это я ухитрился попасть в такое положение?»

(Тур Хейердал. «Экспедиция на Кон-Тики»).

Огромная туша транспортного вертолета Ми-6 летела ровно и уверенно. Полет позволял забыть о времени — машина шла над блестящими зеркалами озер. Лети себе с удовольствием! Маршрут отработан и проложен «по-представительски» — грамотно, красиво. Услада для глаз.

Машина летела прямо на восток, постепенно приближаясь к западному уступу плато Путорана, поднимающемуся морщинистой стеной над буровато-рыжей тундрой.

Вертолет не поднимался выше крутых скал, изрезанных стрелами водопадов, летящих вниз с красных гор плато. Можно себе представить, какие красоты таятся там, внизу! Как в надоевшей, но красивой и романтичной рекламе брэнда «Мальборо»: «Земля без границ, где у дорог нет названий…»

Рядом с Шефом (именно так все и называли невысокого плотного мужчину, устроившегося за маленьким складным столиком) сидели два члена экипажа. Молодые здоровые ребята в типовой летной форме. Столик специально приспособили для места, облюбованного начальством. На нем стояла изящно сервированная легкая закуска, бутылки с водкой, темным баварским пивом и неудобная термопластиковая посуда, изготовленная в стиле «походный набор для богатого охотника». Производители зачем-то окрасили кружки в камуфляж. Чтобы бегать за куропатками с комфортом…

Шум двигателя заставлял разговаривать повысив голос.

Шеф осмотрел сидящих на боковых сиденьях пассажиров, глянул еще раз в большой иллюминатор и сказал-крикнул, перекрывая шум двигателя:

— Сидя в Москве, таких красот не увидишь…

— Отсюда начинается не только настоящий Север, — авиатор, сидевший напротив, выделил слово «настоящий» соответствующей интонацией, — но и древний дикий Восток. В эти места в свое время откочевали слабые тюркские племена… — охотно пояснил он.

Шеф среагировал довольно резко:

— Ты специалист по ориенталистике?

— Нет…

— Вот и заткнись, — бросил в душный воздух: — Воды принесите.

Здоровенный белобрысый бугай подхватился, протопал вглубь салона к коробкам-ящикам, по дороге нечаянно смахнул с изящного столика Шефа стаканчик с салфетками, тут же «вмерз» в пол от растерянности. Но Шеф ничего не сказал, хотя про себя подумал, что наступают времена, когда большой удельный вес мускульной массы в его окружении начинает злить. Настроение испортилось, и это почувствовали все.

Больше никто не осмеливался поддерживать разговор, тем более, что хозяин этого и не потерпел бы. Ученые летели пассажиры…

А пассажиров в салоне вертолета было достаточно много. Основной состав — вполне конгруэнтные смахнувшему стакан недотепе крепкие бычки, недобро одинаковые в своей молчаливой самоуверенности, спокойствии и, увы, бестолковости.

Машина грузно преодолела очередной обрез горного плато, и ее ощутимо тряхнуло свалившимся с гор потоком холодного воздуха. Бутылки на столе, хотя и были надежно зафиксированы в специальных нишах, легонько подпрыгнули, звякнуло стекло. Шеф недовольно поморщился. Выпив разом маленькую рюмочку, закусил дорогую водку банально — кусочком бочкового огурца и, удостоив собеседников, а точнее, слушателей, колючим взглядом, спросил недовольно:

— И что, в вертолетах всегда так трясет?

— Всегда… На этот счет у авиаторов даже анекдот есть, — услужливо ответил другой летун, совсем еще молодой парень в новенькой синей форме.

— «Штурманок, что ли… Или механик? Да какая разница…» — устало подумал Шеф. Вести пустые беседы ему абсолютно не желалось, но и напрягать команду собственным молчанием тоже. Поэтому он соизволил:

— Какой анекдот? Расскажи-ка.

— Вот как-то на пьянке собирается вся наша авиационная братва. Ну там, пилоты, техники, в общем, спецы со всех видов и типов летательных средств. Тосты, все как положено, закуску по тарелкам разложили… Так вот, фишка вот в чем… Всем летунам наливают по половине стакана водки и лишь только вертолетчику полный…

— Почему? — не выдержал паузы Шеф.

— Все равно он по пути ко рту половину разольет! — уже начиная хохотать, пояснил летун.

— Почему это он прольет? — босс все понял, но снисходительно позволил анекдоту продолжаться.

— А у нас у всех от вечной вибрации и дома руки трясутся…

Шум двигателя вдруг изменил тональность, вертолет, чуть задрав нос, замедлял скорость, заходил на посадку.

— В чем дело? — нервно спросил хозяин.

— Прибыли на первую точку. Здесь посылочку и оставим… — доложил вышедший из кабины пилот.

— Хорошо… А отсюда до места долго лететь?

— Нет. Даже бутылка кончиться не успеет, — успокоил его один из летунов и пошел открывать дверь.

Через иллюминатор был виден ухоженный берег озера, ровная серая полоса мелкой гальки — прямо как в Сочи, только пляж чистый. Группа аккуратных домиков была выкрашена в ядовито-желтый цвет. Один большой бревенчатый из толстых древних стволов стоял чуть поодаль. Внушительный такой, двухэтажный. Стоял гордо, подальше от более поздних построек.

— Зэки строили. Зэка — на века! — заметив направление взгляда начальника, пояснил молодой летчик. Он произнес это громко и назидательно, словно экскурсовод. С такой гордостью, будто сам участвовал в этом, не так уж давно происходящем каторжном строительстве. Историк, мать его…

Возле склона крутой горы примостились яркие крыши коттеджей с верандами побогаче. Сразу видно — место отдыха бывшего партийного начальства. Шеф все это оценил, высказался одобрительно:

— Хорошо отдыхали, стервецы…

— А то!

— И в этом у них школа была…

Но самой вертолетной площадки нигде не было видно. Шефу показалось, что громадный корпус Ми-6 плюхнется прямо в холодную воду озера. И тут колеса мягко коснулись чего-то твердого. Сели.

Пилот двигатель не глушил — дело-то предстояло минутное. Шеф не торопясь утеплился, поправил куртку войск НАТО модной в этом сезоне расцветки «тростник» и, пригнувшись, осторожно спустился на землю. Точнее, на этакий дебаркадер, деревянную коробку на коротких лиственничных сваях, стоявшую частью на суше, частью у самого края берега. «В большую воду по весне эти сваи, наверняка, по самый спил в воде… Как же они сюда садятся? Спичечный коробок да и только! Неужели нельзя было нормальную площадку отсыпать? Нет, на Крайнем Севере живут сплошь чокнутые…» — подумал Шеф, нервно кутаясь в камуфляжную непродуваемую куртку.

Тот штурман (или механик) уже бегом бежал по дощатой тропинке навстречу неспешному человеку в пухлом сером свитере. Крашеные доски скрипели и прогибались под ногами, как пружины. Летчик быстро обменялся с подошедшим парой коротких фраз, а потом уже отдал запечатанный в полиэтилен пакет. Что-то прокричал на ухо. Ну, вот и славно! Одно важное дело уже сделано.

Вертолет взлетел почти строго вертикально, чуть наклонясь в сторону озера, быстро поднялся к вершинам плато.

Вообще-то в салоне было тесновато. Основную часть приличных размеров утробы крылатой машины занимало необычное, тщательно упакованное оборудование. Среди него ярким белыми торпедами выделялись пластиковые корпуса легких катеров. Тюки, коробки, складные алюминиевые шесты. И это не считая пассажиров. Весь антураж очень походил на набор хорошо снаряженной экспедиции. Правда, излишне богато оснащенной, не по нынешним временам.

Но и люди в салоне были тоже необычными для этих мест. Не геологи и не гидрографы-этнографы. Не было среди них веселых бородачей с выцветшими волосами, молодых балагуров-гитаристов в разноцветных туристических одеждах с заплатками. Никакого намека на «изгиб гитары желтой». Одинаковый, настораживающий нездешней тигровой расцветкой, камуфляж.

— Долго еще лететь-то? — все не мог успокоиться Шеф. Видно было, что он уже ощутимо устал от перелета. — Ким, я ведь тебя спрашиваю, в конце концов!

Тут же подскочивший к начальству по-кошачьему гибкий невысокий кореец быстро пояснил, показывая пальцем в загадочную мозаику цветовых пятен на карте:

— Нет, Шеф, уже не долго! Вот этот участок плато перевалим — и мы на месте…

Тот милостиво кивнул:

— Понятно. Все, значит, по плану идет… Что еще… Да! А ты Егорушку хорошо проинструктировал? Снаряжение там, экипировка, порядок связи… Ему ведь одному там торчать, нас ждать!

— Егор опытен и достаточно автономен, Шеф. Он справится. Но я еще раз с ним поговорю, перед тем, как он дальше полетит.

— Хорошо.

Вертолет разворачивался над горным озером, и Шеф опять навалился лбом на линзу иллюминатора. Через десять минут полета он насторожился, прилип к стеклу еще сильнее, даже нос сплющился. Далеко под ними, в небольшом заливчике на зеркальной воде поблескивало крошечное пятнышко лодчонки.

Шеф оглянулся на подчиненных:

— Оптику!

Ему услужливо подсунули мощный бинокль со встроенным стабилизатором изображения. Через сильные просветленные линзы с контрастными светофильтрами Шеф увидел, как там внизу муравьишка-человечек, стоя на коленях в резиновой лодке, тянет сеть. Места в «резинке» было только для того, чтобы расставить коленки.

Человечек услышал грохот громадного вертолета над своей головой и приветственно помахал рукой. Судя по всему, этот рыбак-самоубийца чувствовал себя в нелепом резиновом корыте так же уверенно, как Ален Бомбар в своей лодке.

Вертолет уже окончательно вознесся над плато и, круто заложив вираж, устремился на восток.

— Пролетая над гнездом кукушки… Нет, правильно говорят в Москве: в этих краях остаются жить только ненормальные… — повторил шеф, пробормотал еще что-то себе под нос и плеснул в рюмку немного водки.

* * *

Здесь береговая линия озера образовывала неожиданную и, что необычно для этих мест, вытянутую вглубь небольшого ущелья бухту. Случайному катеру или моторной лодке было бы трудно заметить с воды причудливый изгиб берега. Никаких внешних примет и особенностей в пейзаже не было. Как раз это-то и послужило основной причиной выбора места. Хорошего места. Удобного и уютного, закрытого от холодных ветров и чужих глаз.

Сергей Майер (для друзей — Сержант) отложил в сторону ножовку по металлу, взял напильник и глянул на часы. Семь часов вечера, а это значит, что скоро придет катер и его одинокой жизни в Форте настанет конец.

Прибытию друзей Сержант, конечно, радовался, но за эти две недели он уже привык жить один, вошел в ритм озерной жизни — и это ему понравилось. Именно этого он хотел давно — одиночества на Озере. Именно так, с малой толикой кафкианства, он называл озеро Лама. Просто Озером… С большой буквы… И одиночество не ощущалось вовсе, вопреки ожиданиям собственным и мрачным предостережениям друзей. Втайне явно завидовавшим ему…

Прохладными ночами Сержант сидел на тихом берегу и всматривался в темные горы, нависающие над Озером. За все время пребывания здесь он ни разу не увидел на пустынных берегах ни одного огонька, ни одной вспышки сигнальной ракеты. Лишь пару раз прошлепал вдалеке древний теплоход «Заря», забрасывая в окрестности на пару-тройку дней небольшие группы собирателей грибов и ягод. А недавно пролетел на восток пузатый, как налим, Ми-6, немало удивив Сержанта как способностью держаться в воздухе вообще, так и тем, что в эту сторону давно никто не летал.

Майер в это время вытаскивал из воды сеть, до ревматических болей морозя колени в старенькой надувной лодке. Ему показалось, что вертолет ненадолго завис над ним, и он решил помахать пилотам рукой.

Относительно недалеко находилась широко известная в узких кругах города и страны база эзотериков-уфологов, но нынче их что-то не было видно… Хотя Сержант изначально в неведомые летучие объекты не верил, все же, через три дня одиночества на Озере, уже сомневался в своих былых убеждениях. А уже через неделю он и сам, как заправский уфолог, с камерой в руках исправно отсиживал часок-другой на берегу, нацелившись в широкое ущелье реки Бучарамы, где по уверениям этих самых специалистов по НЛО находилась взлетно-посадочная площадка пришельцев.

Первые дни ему было немного страшновато. Особенно жутко было уже темными в августе вечерами. Но потом, незаметно для себя, он привык к этой тишине и сам влился в звуковое поле Озера. Полностью разведал окрестности Форта, и первобытные страхи постепенно отступили, оставив место лишь привычной, расчетливой готовности.

Да и старый друг Барсик, вопреки пренебрежительному мнению многих людей о кошачьих способностях, показал себя верным спутником. Ученый кот инструменты, естественно, не подносил и костер поддерживать не научился. Но зато, при малейшем звуке, вызванном движением любого живого существа (за исключением чаек и забавных полярных соек-кукш), вспрыгивал на плечо хозяина и с тихой злостью шипел в сторону источника звука, даже подвывал, предупреждая об опасности — чрезвычайно ценное качество. А большего от него и не требовалось.

Идея постройки стационарной базы вместо бесконечных и надоевших палаточных лагерей была давней и общей. А район Озера, где такой базе полагалось быть, они уже давно присмотрели. Гораздо труднее оказалось решить — какой она будет, база? Душа каждого хотела чего-то капитального, кондового.

Но мешала лень-матушка, привычно и тщательно выращенная и хорошо охраняемая всеми городскими жителями. Урбанизированному сердцу причиняла невыносимую мускульную и душевную боль одна лишь мысль о крупномасштабной стройке.

Были рассмотрены варианты использования для этих целей вертолета, чтобы с его помощью забросить морской двадцатикубовый контейнер. Рассматривался и вариант сооружения типа геологической палатки, закрепленной на дощатом проветриваемом фундаменте. А также абсолютно завиральная идея закупки шикарного финского домика, сделанного для них на заказ…

Но в одну из своих поездок группа наткнулась на браконьерскую самодельную баню, разграбленную и разрушенную голодным медведем. Медведи в этих местах мало отличались по размерам от слонов. И тогда в пытливые умы пришло понимание и возобладал вариант Сержанта — было решено строить хороший такой блокгауз, нормальную бревенчатую мини-крепость.

О чем-то подобном Сергей мечтал всю свою жизнь — после того, как прочел куперовского «Следопыта», где все приключения героев происходили на берегах Великих Американских Озер… Онтарио… или Мичиган…

Эдакое бревенчатое чудо среди Великих Озер Таймыра!

В прошлом году двумя рейсами на место стройки завезли брус для стен, так как изводить окрестные лиственницы никому и в голову не пришло.

В ноябре Капитан и Донцов ездили сюда на вездеходе, чтобы посмотреть картину снежных заносов и возможностей маскировки.

Всю зиму единственный в компании производственник Игорь Лапин, сняв с какого-то своего объекта двух плотников, делал полуфабрикаты крыши, дверей и окон с «повышенной степенью медведеустойчивости». Ближе к весне они стали собираться по пятницам — для подведения итогов этого необычного строительства у Игоря на участке, где в одном из ангаров и складировались деревянные части будущего Форта. Назвать базу по-американски Фортом предложила Фарида Гафарова.

Первый раз на место поехали все вместе и за неделю возвели стены и пристройку блокгауза. Тогда же Игорь обнаружил здесь следы чьей-то стоянки, очень старой, правда, не стационарной. Убедились лишний раз, что место выбрали подходящее. Потом всей компанией ездить уже не могли — работа не позволяла.

С начала июня в «стройотряд» ездили мужчины — по двое-трое. Сержант ездил всегда. Он находился в сумасшедше длинном северном отпуске за два года, который ему задолжало Государство Таймыр…

Сержанта, в миру Сергея Майера, одного из лучших травматологов города, давно уже прочили в заведующие отделением и вот, наконец, что-то стало происходить в темном начальственном омуте. Главврач вызвал-таки его и обрисовал перспективу, поминутно приговаривая, что «придется еще чуть-чуть подождать», что «надо произвести кадровые перестановки», но «наверху вопрос уже решен» и т. д.

Сергей прекрасно знал временные рамки этого «чуть-чуть» и потому сразу же отпросился в отпуск. Якобы набраться сил перед новыми трудовыми свершениями. Главврач пошел навстречу, тем более, что подчиненный отпускные немедленно и полностью не просил, бодро заявив, что готов ждать денег стандартные два месяца задержки. Деньги для Сергея не являлись большой проблемой. Жены и детей у него не было, а значит, не было и основной статьи расходов. Жил он не бедно. Сложившаяся традиция современной врачебной практики всегда давала, при желании, конечно, возможность для дополнительного заработка.

В этот раз Сержанта забросили одного, «на отделочные работы», как назвала эту командировку Ленка-Маленькая. Нужно было убрать мусор, сжечь обрезки и опилки, оборудовать летнюю кухню и сделать по возможности наиболее комфортабельный туалет. Всю программу первопроходца-квартирьера Сержант выполнил три дня назад и сейчас маялся от безделья. Правда, были три тома Фостера и радиостанция «Кенвуд». Но любимый Фостер на природе «не покатил», рация что-либо интересное захватывала крайне редко, да и аккумуляторы сажать без нужды не стоило. Для уверенного приема антенну нужно было ставить на высокой скале, но эта работа была под силу лишь альпинисту Игорю Лапину. Можно было заняться сборкой «лунохода», но негласный командир группы Андрей Донцов категорически запретил трогать это чудо техники без его присутствия. Одни «но»…

Первые дни Сержант с удовольствием рыбачил, но быстро выяснил, что одному мужчине средней комплекции и одному, пускай даже огромному, коту много рыбы не нужно. Одноместная древняя «резинка» с ледяным дном только злила, удобный и просторный «Зодиак» появится лишь с приездом ребят. Так, спиннингом изредка баловался с берега.

Спиннинг у него был знаменитый — телескопический «Чероки» канареечного цвета, модель для средних и тяжелых нагрузок. Но после третьего выловленного гольца и двух утопленных самых дорогих сердцу блесен надоел и он.

Сержантом друзья его прозвали за то, что он «не дослужил». Сергей Майер был наиболее милитарно готовым членом коллектива. Эдакий минитмен в русском варианте. Годы своей срочной службы в тогда еще Советской армии он вспоминал с удовольствием, ибо попал не в пресловутый стройбат или в желдорвойска, а в нормальную боевую мотострелковую часть, где служил сначала механиком-водителем, а потом — командиром фельдшерской БМП. Фельдшером он слыл хорошим, наверное, потому, что часто имел дело с травматологией военной, экстремальной. На армейских учениях много чего приключается, а именно пограничные, нестандартные ситуации ему и нравились.

После службы он выработал собственный взгляд на мужекую жизнь, своеобразную философию мирного солдата. С годами Сержант переигрывал все реже, ибо у каждой игры должны быть свои границы. Может быть, эти взгляды и помешали ему вовремя жениться и превратиться в добропорядочного доктора-мещанина типа Ватсона.

В тундре (а тундрой на Таймыре принято называть любую природу — и собственно тундру, и лес, и горы) он цеплял на пшеничные волосы зеленую повязку «а ля воин Ислама» и не вылезал из спецназовской разгрузки — разгрузочного жилета (вообще-то, это был боевой передник, но Сержант последнего слова стеснялся) со множеством отсеков и карманов для гранат, автоматных рожков и еще чего-то военного, добытого с большим трудом. Автоматных рожков у Сержанта, к его сожалению, не было и он заталкивал в нагрудные отсеки различные припасы и снасти, что являлось одно время предметом насмешек со стороны «групповых» женщин, которые со знанием дела называли эту хитро сшитую упряжь лифчиком.

Известная организационная беспомощность, свойственная холостякам, мешала быть последовательным, и он только в этом году, прозевав три драгоценных весенних месяца, решил стать охотником. Теперь его проверяли на безвредность по линии местного УВД.

В последний момент он придумал (с подсказки Игоря Лапина) обратиться за помощью к бывшему менту Донцову, имевшему связи в разрешительной системе. Тот включил форсаж, но было поздно — именно в этот момент Таймырская Республиканская Дума начала очередное обсуждение нового Закона об оружии, и все операции по вооружению населения негласно приостановили до полной ясности. В самый разгар сезона Сержант опять оказался безоружным и очень переживал. Особенно досадовал он из-за того, что Донцов, который мог абсолютно легально купить нарезной «Тигр», этого не делал, заявив, что оружие ему смертельно надоело на службе. Остальные члены группы тоже не выказывали особой тяги к огнестрельным предметам.

Правда, после созерцания разрушенной медведем бани Сержанту удалось вооружить Лапина и Диму Квеста ракетницами. Под свою ракетницу Сержант купил макаровскую кобуру и неизменно носил ее на поясе.

Ощущение войсковой неполноценности пропало сегодня.

Утром Сержант вспомнил, что на их базе нет ледника, который просто необходим при хорошем улове (солить рыбу в полевых условиях — не лучший метод ее сохранения), и отправился присмотреть подходящее место. Объевшийся белого сигового мяса Барсик на этот раз с ним не пошел, из-за чего Сержант всерьез обиделся.

Ледник в зоне вечной мерзлоты — дело нехитрое. Всего лишь и надо, чтобы он был правильно расположен — не очень далеко от воды, не слишком близко к жилью и подальше от глаз возможного рыбинспектора.