«Попаданец» в НКВД.

Не дав мне даже шанса на продолжение разговора. Николай быстро, но в то же время, как-то лениво встал из-за стола, снял с вешалки куртку, перебросил её через левое плечо, и направился к выходу из забегаловки. Спохватившись, я направился за ним, едва не забыв свою кожанку. Спустившись со второго этажа в длинный коридор, соединяющий корпуса торгового комплекса, мы направились к другой кофейне, где должна была произойти встреча, от итогов которой, возможно, зависела вся наша дальнейшая служба и гораздо большее, чем судьба нескольких офицеров государственной безопасности. Пусть нужных, полезных стране, но простых винтиков огромной государственной машины. Одних из многих, чья судьба почти ничто, в сравнении с тысячами и миллионами людей, чьи жизни напрямую зависят от того, как выполнят свою работу именно эти офицеры.

Попавший под каблук ботинка обрывок упаковки от мороженого заставил меня матюгнуться, удерживая равновесие, и сбил с неожиданно пафосных мыслей. Всё же выбивает меня из колеи Родина, мать её! Как оказываюсь здесь, сразу каша в голове образовывается. Трибун в душе просыпается, блин. Интересно, сколько сейчас наших коллег из ФСБ находится вокруг? Народа-то в комплексе явно больше, чем обычно. Не зря мы добрых три недели изучали его территорию. Наших-то здесь ещё трое…вроде бы. А вот местных кадров может быть очень много, да и странно было бы, не направь российское руководство сюда всех, кого только можно. Вот троих я точно ‘срисовал’. Слишком напряжённые стали два парня и девушка при виде нас с Николаем. Явно узнали. Хм, похулиганить что ли? Не. Неинтересно так. Мало того, что Николай заметив моё приветствие этой троице под ребро пальцем ткнул, так и эти, недонаблюдатели, так задёргались, будто я их СПИДом заразить собрался. Причём особо извращённым способом.

Войдя в кофейню и невольно морщась от ещё не прошедшей боли в левом подреберье, я с интересом огляделся. Ну-ну. Какое популярное место стало, просто страсть! Из пятнадцати столиков занято девять. И только за двумя присутствуют люди, которых мы фиксировали все эти недели. Естественно, что всё это простое совпадение. Как и новый баристо за стойкой, которым оказался крепкий молодой парень с мягкими, кошачьими движениями. А ведь какие хорошенькие девчата с приятными улыбками делали для нас кофе раньше! Нагло установленная прямо перед входом камера, тоже простое совпадение. Интересно, а сколько всего камер и микрофонов пишут сейчас всё происходящее?

Устроившись за свободным столиком у окна чуть левее входной двери, мы сделали заказ и спокойно осмотрелись. Не. Всё таки кадры в ФСБ стали не очень! Нельзя же так откровенно пялиться на объект наблюдения. Это даже я понимаю!

– Андрей. Не мешай людям работать, – Николай широко улыбнулся откинувшись на спинку стула. – Нужно соблюдать хотя бы внешние приличия. А ты их нервничать заставляешь. Нехорошо. Людям потом неприятности по службе будут.

– Ага. И а-та-та по попе!– отсмеявшись, я сделал глоток принесённого кофе. –О! А здесь кофе действительно кофе, а не бурда коричневая!

– Действительно неплохой напиток, – Николай согласно кивнул вновь делая глоток.– Не дёргайся. Похоже к нам.

Поставив на стол свою чашку, я поглядел на вход. Действительно к нам. Уверенной походкой к нам направлялся невысокий моложавый мужчина со смутно знакомой внешностью. Вроде бы я когда-то видел его на экране телевизора, но кто он и при каких обстоятельствах, хоть убей не помню. Краем глаза заметив какое-то движение за столиками со ‘штатскими посетителями’, я положил левую руку на стол, накрыв её ладонью правой, взявшись пальцами за запонку. Стоит мне посильнее сжать ‘запонку’ и приличная порция взрывчатки разнесёт часть комплекса прилегающую к кафе, давая нам шанс уйти, а ребятам сигнал на жёсткие действия по нашему прикрытию. А может и не только прикрытию, но думать об этом варианте не хочется. Интересно, мудаки-смертники называющие себя шахидами испытывают что-то похожее на то, что я сейчас? А я испытываю дикую смесь из страха, азарта, решимости и ещё кучи чувств, которые трудно не то что описать, а осознать. А самое интересное, что восприятие мира обострилось до невозможности. Малейшие оттенки звуков, мельчайшие детали обстановки и окружающих людей просто впечатывались в меня, заставляя весь организм тонко дрожать от навалившегося напряжения. Встретившись взглядом с Николаем и увидев его глаза, со зрачками превратившимися в крохотные точки я понял, что он испытывает нечто подобное тому, что ощущаю я.

– Разрешите, Николай Иванович? – голос у подошедшего к нашему столику мужика был….поставленным. Как у хорошего актёра или политика, что, в принципе, одно и то же. И та и другая профессия построены на игре и обе, как это ни странно, близки к проституции. Цель у обоих одна – продаться подороже! А получить власть реальную, или только над зрительным залом – не особенно принципиальная разница. Так что голос у мужика был примечательный. Уверенный, с лёгким налётом доверительности и доброжелательности.

– Конечно, конечно,– Кузнецов широко улыбнулся, словно увидел лучшего друга, с которым был вынужден расстаться на несколько лет. – Чувствуйте себя свободно уважаемый…

– Пётр Осипович, – правильно поняв Николая, ‘контакт’ с комфортом устроился на свободном стуле. – Пётр Осипович Нелин. Советник президента Российской Федерации.

– И? – Николай вскинул левую бровь. – Не поверю, что на встречу отправлен всего лишь чиновник. Хоть и облечённый доверием главы страны.

– Полковник Федеральной Службы Безопасности. 9-е управление, – Нелин повернулся в сторону баристо и что-то изобразил пальцами. – Управление занимается…

– Чистотой рядов, – Кузнецов улыбнулся, а я заметил, что глаза у него стали уже нормальными. Да и меня отпустило, словно и не было ничего.– Хоть меня вы знаете, но представлюсь. Полковник главного управления государственной безопасности СССР Кузнецов Николай Иванович. Как вы понимаете, 4-е управление. Это майор государственной безопасности главного управления государственной безопасности СССР Стасов Андрей Алексеевич.

– Очень приятно познакомиться, товарищи офицеры, – Нелин, несмотря на всю свою подготовку и, судя по всему, немалый опыт аппаратных войн, никак не мог определиться с линией поведения. Похоже, что подготовка подготовкой, а встреча с человеком-легендой вывела его из равновесия. Было видно, что ему ужасно хочется задать нам кучу вопросов. Особенно Николаю, при взгляде на которого у мужика на лицо пыталась вылезти улыбка, которую он изо всех сил сдерживал. Да и на меня он как-то странно косился, словно на старого знакомого, который сильно изменился, но остался узнаваемым. Глядя на мучения ‘полкана’, я мысленно поаплодировал руководству. Большего эффекта от встречи мы добились бы только в случае появления с нами человека уровня Судоплатова или Меркулова. А если бы здесь оказался Лаврентий Павлович или Сам, то…скорее всего местные кадры просто бы свихнулись. А так ничего. Ёрзают, волнуются, умирают от любопытства и желания взять автограф, но крепятся.

– Руководство СССР поручило мне вступить в контакт с представителями государственной власти Российской Федерации, – Кузнецов говорил сухо, чеканя слова, будто и не улыбался только что пришедшему полковнику. – В целях организации добрососедских отношений между нашими странами, мне поручено передать представителю государственной власти России пакет документов с нашими предложениями по данному вопросу, – достав из под куртки толстый пакет запечатанный сургучными печатями, Николай положил его на стол перед Нелиным.

– Дальнейшие контакты будут осуществляться в соответствии с нашими предложениями, изложенными в документах. Или не будут, если предложения не устроят руководство вашего государства, – Кузнецов пожал плечами, словно ему безразличны оба варианта и встал из-за стола. Услышав кодовые слова, я встал практически одновременно с Николаем. – А сейчас разрешите откланяться. Увы, но нам пора. Приятно было познакомиться.

Всю дорогу до выхода из кафе а потом и из комплекса, я всё вспоминал растерянный взгляд эфэсбэшника на конверт на столе и ждал, что вот-вот нас попытаются захватить. Как-то не верилось мне в здравомыслие и нормальность властей, но ошибся. И был этому рад.

Интерлюдия 14. Москва, Кремль, кабинет И.В. Сталина, июнь 1945г.

-Таким образом, товарищ Сталин, – Меркулов поперхнулся, сделал глоток воды из стоявшего перед ним стакана, и продолжил, – Таким образом, можно говорить о возможности полноценного контакта с правительством России-2. Несмотря на присутствие в районе встречи большого количества сотрудников спецслужб России-2, нашими людьми не зафиксировано попыток слежки за Кузнецовым и Стасовым. Более того, при изучении звуко– и видеозаписей, сотрудниками аналитического отдела сделан однозначный вывод о правильности привлечения к данной операции полковника Кузнецова.

– На чём основаны такие выводы, Всеволод Николаевич? – Сталин взял со стола трубку, покрутил её в руках и со вздохом отложив в сторону пожаловался. – Совсем доктора замучали. Как получили новые медицинские материалы, житья от них не стало! Всё требуют, чтобы я курить совсем бросил. Так на чём основаны выводы аналитиков?

– На зафиксированной реакции сотрудников спецслужб России-2, товарищ Сталин. Как метко сказал майор Лепенин, они смотрели на него, как пионеры тридцатых на Чкалова.

-Значит, говорите, как на Чкалова? – вытерев выступившие от смеха слёзы Сталин осмотрел сидящих за столом людей. Мехлис продолжая улыбаться, что-то тихо сказал сидящему рядом Берии, заставив того улыбнуться ещё шире. Рокоссовский черкая в своём блокноте, время от времени хмурил брови, когда Меркулов указывал ему кончиком карандаша на какие-то места в его записях.

– Это хорошо, что так смотрят. Значит действительно помнят и с ними не всё потеряно. Товарищ Меркулов, а как с группой сбора информации? Проблем не возникает?

-Группа работает успешно, товарищ Сталин. Объём поступающей информации даже больше, чем мы ожидали и задействованные в операции специалисты перестают справляться с обработкой полученных данных. В связи с этим, Мартынов просит увеличить число привлечённых к проекту специалистов. А то с запросами Константина Константиновича,– он развёл руками. – действующими силами не справиться при всём желании.

– Товарищ Рокоссовский. Чем вы так загрузили специалистов Мартынова? – Сталин улыбнулся. Он прекрасно знал, чем именно интересовался ‘Маршал Победы’, но постепенно приучал свой ‘ближний круг’ к мысли, что Рокоссовский не просто военачальник, приближённый к Верховному. Хотя…среди присутствующих дураков не было. Почти мгновенное введение маршала в состав ЦК партии, в Верховный Совет СССР уже само по себе говорило о многом. А его подключение к ‘Проекту’ в статусе заместителя Сталина с правом принятия самостоятельных решений сказало им больше, чем любые документы и слова, произнесённые с высоких трибун.

– В первую очередь я подал запрос на информацию по строительным технологиям. В основном гражданского направления, товарищ Сталин, – Рокоссовский, как всегда подтянутый, с безупречной выправкой говорил так, как привык докладывать на заседаниях ГКО. – По предварительным подсчётам, применение уже полученных данных позволит ускорить восстановление уничтоженного немцами жилого фонда в четыре-пять раз, при этом сократив трудоёмкость работ не менее чем в два раза. Так же значительно, в полтора-два раза снизится себестоимость жилых и производственных объектов. На это повлияет как получение готовой проектной документации, так и применение не используемых на сегодняшний день технологий, материалов и новых подходов к организации труда.

– Когда начнётся внедрение новых технологий? – Сталин всё таки раскурил трубку и с нескрываемым наслаждением выдохнул первые клубы ароматного дыма.

– Уже началось, товарищ Сталин. В Смоленске, Курске и Одессе. Создаются новые предприятия, ДСК(домостроительные комбинаты). На территории Кировской и Вологодской областей, Пермского края и Карелии в структуре НКВД организовываются работы по созданию блочных домов индивидуальной застройки для деревень, посёлков и городских пригородов. Это позволит собирать готовый под заселение жилой дом на две семьи в течении одного-двух месяцев. К сожалению, надежды на применение технологии панельного строительства позволившие бы возводить пятиэтажный жилой дом на восемьдесят квартир за полгода, девятиэтажный, на сто шестьдесят – двести квартир, за период от девяти месяцев до года, не оправдались. На настоящее время мы не располагаем необходимым количеством материалов и, что более важно, необходимой техникой. Но технология, так называемого опилко-бетона, в том числе технология быстрого изготовления блоков для индивидуального строительства и малоэтажных сельскохозяйственных и производственных помещений даёт нам значительный эффект по ускорению темпов ликвидации последствий боевых действий. Основная, на сегодняшний день, проблема заключается в недостаточных мощностях имеющихся предприятий выпускающих цемент и другие строительные материалы. Но товарищ Берия, – Рокоссовский уважительно посмотрел на довольного наркома НКВД. – обещает в ближайшее время запуск десяти новых предприятий, чем значительно снизит напряжённость по данной теме. Помимо этого, значительное поступление необходимых материалов ожидается с территории стран бывшей гитлеровской коалиции и Чехии. Кроме того, до конца этого года планируется ввод ещё двенадцати новых заводов закупленных в САСШ.

– Неплохо, неплохо, – Сталин отложил трубку и поднялся из-за стола. Пройдясь по кабинету, он подошёл к окну, посмотрел на тёмное майское небо и спросил.

– Лаврентий. Управление лагерей точно справится с поставленной задачей в указанные сроки? Никого не придётся переводить в разряд зэка за невыполненные обещания?

-Уверен, Иосиф Виссарионович. В скорейшем выполнении работ заинтересовано не только руководство, но и спецконтингент. Мы решили вернуться к системе зачётов, а это более чем серьёзный стимул. Да и ведомство Льва Захаровича никому баловать не даст, – на последних словах наркома Мехлис согласно кивнул головой.

– Не дадим, товарищ Сталин. Все перечисленные Константином Константиновичем направления находятся под особым надзором партийного и народного контролей. Людей, которые могли оказать негативное воздействие на данном направлении уже не осталось. Сейчас там работают только настоящие специалисты готовые выполнить задание партии в кратчайшие сроки. Товарищ Сталин. Я предлагаю поощрить командование инженерных войск за понимание вопроса и предоставление необходимых специалистов, несмотря на то, что перед военными строителями стоят не менее важные задачи по восстановлению разрушенного народного хозяйства.

– Если есть за что, то обязательно поощрим И что? Наши военные строители даже не сопротивлялись, когда у них людей забирали?

-Пытались, товарищ Сталин, – Мехлис неожиданно добро улыбнулся и покосился на невозмутимого Рокоссовского. – Но товарищ маршал их быстро убедил.

– Потом расскажете, Константин Константинович, как вам это удалось, что даже жалоб не поступало. А пока…что по следующей вашей заявке?

– Вторая часть моей заявки уже чисто военного направления, товарищ Сталин. Кое что уже получено, по некоторым вопросам сотрудники госбезопасности рассчитывают на успех, но…по настоящему важные данные мы сможем получить только от правительственных структур. Либо с помощью специалистов товарища Берии. Но это прямая конфронтация с правительствами того мира, товарищ Сталин. А это…

– Неприемлемо. Во всяком случае… Хорошо, товарищи. На этом пока всё. Ваши предложения и докладные записки я ещё изучу, но пока всё выглядит неплохо. Все свободны товарищи. Константин Константинович, задержитесь, есть пара вопросов…

Глава 8.

– Присаживайтесь, товарищи.

Хозяин кабинета держался молодцом. Ни одной фальшивой ноты, сплошная уверенность и доброжелательность. Можно подумать, что он каждый день принимает у себя сотрудников госбезопасности из другого мира. А если учитывать, что старший из этих сотрудников легендарный Кузнецов, то поневоле начинаешь уважать хозяина. Есть всё-таки сильные кадры в спецслужбах эРэФ. Есть. Не все разбежались по олигархам, хотя…не зря говорят, что самая крутая крыша в современной России, это феэсбешная крыша. Достигнув определённого положения в системе, умному человеку можно иметь больше, чем работая на какого-нибудь олигарха. Главное – не зарываться и помнить своё место. А встречающий нас Сергей Сергеевич производил впечатление именно умного человека, причём живущего не только на зарплату, об этом просто кричали и классического покроя костюм, почему-то сразу вызывающий мысли о Англии, и чёрные полуботинки, явно родом с Аппенинского полуострова, и часы, ради которых честный чекист должен был пахать как проклятый всю жизнь не тратя ни копейки из своей и так не маленькой зарплаты. Да и то бы не хватило…наверное.

– Чай, кофе, сок, минералка? А может что-то покрепче? – Нечаев продолжал изображать гостеприимного хозяина. Хотя может и не изображал, а на самом деле был таким. С нужными людьми.

– Благодарю, Сергей Сергеевич, – сев за приставку к столу хозяина кабинета и оказавшись напротив меня, Кузнецов доброжелательно улыбнулся. – Я, с огромным удовольствием выпью чая, а мой товарищ…

– Я, если никто не против, кофе. Покрепче и без сахара и сливок пожалуйста, – я тоже улыбнулся, но куда мне до актёров уровня Николая или гостеприимного хозяина?! У них улыбки искренние, широкие, а я так…бесталанная пародия на актёра.

– Алексей. Два чая пожалуйста и один кофе. Покрепче, без сахара и других добавок, – Сергей Сергеевич отпустил кнопку связи с секретарём, машинально отстучал пальцами какой-то бодрый мотив и вдруг как-то весь обмяк, изменился. Исчезла маска радушного хозяина и выглянуло настоящее, хотя и в этом я не уверен, нутро. Сейчас во главе стола сидел офицер спецслужб, ухоженный, дорого и со вкусом одетый, но вымотанный до крайности.

– Николай Иванович, Андрей Алексеевич…давайте поговорим начистоту, без политесов и расшаркиваний. В конце-концов мы все офицеры и можем себе позволить отступление от ритуальных плясок, которые так любят политики, – в этот момент он вынужденно прервался, так как молодой парень в сером костюме вкатил в кабинет небольшой столик с чаем, кофе и какими-то печенюшками. Дождавшись, пока секретарь выставит угощение на стол и покинет кабинет, Нечаев продолжил.

– Президент очень ценит, что вы оперативно откликнулись на просьбу о контакте. Мне поручено передать товарищу Сталину… – на этом моменте голос полковника ФСБ едва заметно дрогнул.– просьбу о встрече на уровне доверенных лиц для передачи предложений Российской Федерации по установлению добрососедских взаимовыгодных отношений с Союзом Советских Социалистических Республик…

Эта небольшая, почти незаметная заминка в речи Нечаева мне о многом сказала. Как же на них всех повлияло осознание того, что существует мир, в котором только что закончилась Великая Отечественная, и жив и здоров Хозяин. А особенно то, что Он имеет доступ к их миру, давно поделенному на сферы влияния, охотничьи угодья и кормушки. Одно это заставляет их нервничать и бояться. Вот никаким боком я не причастен к славе Иосифа Виссарионовича, а гордость просто распирает изнутри. За Вождя, которого до сих пор боятся чиновники и другие дармоеды. Почему-то вспомнился недавний рассказ Мартынова, который в очередной раз вернулся из Москвы с новыми распоряжениями. Вечером, в узком кругу, он рассказал об обеде у Сталина на даче. Помимо Иосифа Виссарионовича и командира, там были Рокоссовский, про которого все уже точно знали, что именно он преемник Сталина. Лаврентий Павлович, Судоплатов, Власик, Меркулов и Будённый. Обед проходил весело, много шутили и смеялись, и тут кто-то поинтересовался, а ходят ли в том мире анекдоты про нынешних руководителей союза? И Берии пришлось отдуваться. Как хихикая рассказывал командир, особенно Сталину понравился анекдот про перекраску Кремля в зелёный цвет. Он потом целую речь произнёс о мудрости народа, который несмотря ни на какие усилия врагов, всё помнит и всё понимает. А наш нынешний хозяин из тех людей, которые теперь, при упоминании таких анекдотов, дёргаются и оглядываются.

– Так что товарищи, сработали вы если не на ‘ять’, то очень близко к этому. – судя по всему, Мартынов был в отличном настроении. Операции прошли без эксцессов, с моими земляками в контакт вступили, Москва довольна, вот он и сияет. Знать бы ещё, что в пакете было, который мы от Нечаева получили. Хотя…про такие вещи лучше не знать, больше шансов умереть своей смертью в постели окружённой детьми и внуками. Кстати! Получилось что план мы не только выполнили, но и перевыполнили и раз начальство в хорошем настроении, этим грех не воспользоваться! Пора и о личной жизни побеспокоиться.

– Александр Николаевич, пустите меня в город, а?

– Зачем тебе в город? Здесь же всё есть? Созданы все условия для службы и нормального отдыха. –посмотрев на выражение моей физиономии Мартынов не выдержал и расхохотался. – Видел бы ты сейчас себя, Андрей!

Отсмеявшись, Александр Николаевич откинулся на спинку стула и с усмешкой обвёл взглядом нашу группу.

– Ладно. Добро на снятие казарменного режима получено, НО… Перед выездом в город каждый сообщает о планах: куда, когда, с кем и зачем. При этом выезд в Свердловск без группы поддержки запрещаю! Надеюсь, что вы правильно понимаете ситуацию и осознаёте все возможные последствия нарушения этого приказа. И не волнуйтесь. Охрану вы увидите только в случае возникновения проблем, в остальном же у вас полная свобода. Так что, орлы и орлицы, через час уже можете направляться в столь вожделенный вами населённый пункт, а для вас, товарищ Стасов, – командир стал жутко серьёзным и официальным, заставив подтянуться не только меня, но и всех ребят. – есть задание. Вот. Получите.

Недоумённо взглянув на простой серый конверт, который генерал выложил на стол. Николай, как-то странно усмехнулся и кивком на дверь дал понять остальным, что им пора на выход. Недоумённо проводив его взглядом, я неуверенно открыл конверт и ошарашенно уставился на командира, улыбке которого мог бы позавидовать и знаменитый Чеширский кот.

– Надоело твою кислую рожу видеть, Андрей. Хуже горькой редьки надоело! Так что бери адрес и езжай к ней, может что и получится у вас. Девочка, похоже, правильная. Давай, двигай!

Вылетев из здания штаба на улицу, я с вновь заколотившимся сердцем прочитал – Берестова Мария Петровна, домашний адрес и место работы. Чёрт! Что со мной творится-то? Точно влюбился, хотя и видел-то её всего ничего! А перед глазами так и стояла стройная фигурка затянутая в синюю шинель, рыжие пряди и глаза, которые снились мне почти каждую ночь с момента нашей первой и пока последней встречи.

– Долго стоять думаешь, Ромео, блин! – из эмки, остановившейся почти у крыльца, довольно скалились Кузнецов и Мень.– Прыгай в машину, чудо влюблённое!

– Почему влюблённое? – я попытался сделать возмущённое лицо устраиваясь на заднее сиденье. – Просто я…

– Просто ты свою рожу не видишь, чудо, – Николая явно пробило ‘на хи-хи’. – Правда старлей?

– Точно, Николай Иванович, – Мень по доброму улыбнулся, направляя машину на выезд с базы. – Сразу всё ясно, вот только…

– Что только? – улыбаясь до ушей я плюнул и перестал изображать из себя невинность. Тем более мне всё равно никто не верит.

-Когда успел влюбиться? – Мень действительно был озадачен. – Ты же её только несколько минут видел!

– Дурак ты, тёзка! Причём тут время-то? Просто…увидел и всё! Да что я тебе объясняю? Встретишь свою, поймёшь. А нет…так и говорить не о чем. И вообще. Рули давай, любопытный.

Хмыкнув и что-то неразборчиво пробормотав себе под нос, Мень сосредоточился на управлении, а Николай улыбнулся и легонько ткнул меня в плечо..

– Молодой он ещё. Глупый. Навроде вчерашнего сопляка, рассуждавшего о доступности женщин и о том, как должен себя вести ‘настоящий’ мужчина.

– Ну вы вообще, товарищи командиры! – в какой-то момент мне показалось, что тёзка бросив руль кинется на нас. – Неужели я давал повод, чтобы вы обо мне так подумали? Да я…

– Извини, Андрей, – Кузнецов успокаивающе похлопал всерьёз обиженного парня по плечу. – Не хотел я тебя обидеть. Просто о молодости твоей сказал, но неудачно. Извини.

А я вспомнил молоденького летёху, рассуждавшего вечером в кафе об отношениях между мужчиной и женщиной, и о женщинах вообще. И делал это так нелепо, пошло и даже грязно, что я не выдержал и высказал ему своё мнение. Благо сидели мы за соседними столиками:

– Не знаю, откуда у вас, товарищ лейтенант, такие познания в этом вопросе, ведь судя по всему вы только что выпустились из училища, куда попали после школы,– парень, изо всех сил старавшийся показать себя матёрым сердцеедом, что было особенно смешно при его внешности, вызывающей скорее ассоциации с цыплёнком, раздосадовано покраснел, но продолжал слушать.

– Если отнестись всерьёз к вашим мыслям, то с момента рождения, вы только и делали, что добивались успеха на любовном фронте и полностью постигли женскую природу. Тогда я преклоняюсь перед вами, лейтенант. Только всё, что вы тут преподносили как великие откровения просто грязь и пена, которой многие мужчины прикрывают свою несостоятельность. Они считают, что чем больше грязи они выльют на женщин, тем более мужественными они будут. А на самом деле…когда-нибудь вы поймёте, что наш выбор женщины – это иллюзия, а на самом деле, это они выбирают нас! И наша задача, не опозориться, когда женщина позволит…и физически, и морально не опозориться. Не касается это только подонков и маньяков разных. А к ним вы, я верю в это, не относитесь…

Чем меня тогда удивил лейтенант, причём приятно, так это своей реакцией на мои слова. Несмотря на то, что был он под изрядным хмельком, молча меня выслушал и больше никаких гадостей из-за их стола мы не слышали. Надеюсь, что на него повлияли слова а не погоны. Мои и Николая.

За размышлениями ‘о высоком’ я не заметил, как мы въехали в Свердловск и понял это только после резкого торможения машины сопровождавшегося матами тёзки.

– Идиот, твою мать! Ты что, не умеешь по сторонам смотреть, баран?! – приоткрыв дверь, Андрюха самозабвенно материл растерянного мужичонку, с бледным лицом стоявшего перед капотом машины. Меня аж какая-то ностальгия пробила! На мгновение родиной пахнуло. Там-то подобные сцены частенько происходят.

Наконец, видимо решив, что мужик всё понял, Андрей, захлопнул дверцу, что-то тихо пробурчал под нос и газанув рванул так, что фуражка Николая прилетела мне в физиономию, а сам я очень пожалел об отсутствии у нынешних машин такой полезной штуки как подголовники. Следующие несколько минут уже тёзка слушал ‘ласковые и добрые’ пожелания. Только от нас с Николаем. Может и не такие цветистые, как звучали в исполнении Меня несколько минут назад, но, если судить по покрасневшему лицу тёзки, более весомыми и доходчивыми. А ещё через минуту мельком глянув в окно я дико заорал:

-Стой!!! – и выпрыгнул из машины, краем глаза заметив как в руках Кузнецова и Меня появились пистолеты, но мне было плевать. Передо мной, вскинув вопросительно левую бровь и явно сдерживая улыбку узнавания, стояла Она…

Интерлюдия 15.

США, Нью-Йорк, президентский номер, Mandarin Oriental, New York, май 2013г.

-Вот так, дядя. Больше тебе не придётся пользоваться услугами ‘шведа’. Вильям Морган откинулся на спинку дивана и с преувеличено трагичным выражением лица отсалютовал нахмурившемуся Арчибальду бокалом со свежевыжатым апельсиновым соком.

-Это точная информация? Ты уверен?

-Более чем дядя, более чем, – вздохнув, Билл стал серьёзным и поставил бокал на столик. – Я понимаю, что ты очень щепетильно относишься к людям, выполняющим твои поручения, но я изначально ожидал чего-то подобного. Именно поэтому я не ставя тебя в известность отправил пару парней присмотреть за ним со стороны.

Вскинув ладонь, Билл холодным тоном остановил Арчибальда Моргана собиравшегося что-то возмущённо высказать племяннику.

-Давай не будем ругаться и говорить друг-другу слова, о которых потом придётся жалеть, дядя. И ты и я, прекрасно понимаем, что я прав. При сложившихся обстоятельствах информация о разоблачении и гибели твоего человека нам важна не меньше, чем те данные, которые он предоставлял. Да и…всё равно он подлежал ликвидации и ты это сам прекрасно понимаешь. Так что не вижу особой трагедии в произошедшем, как не вижу и повода для твоего недовольства.

– Это был МОЙ человек, Билл, – Арчибальд Морган успокоился, но говорил очень холодно. – Но дело даже не в его гибели а в самом факте…

– Дядя! Ну ты же сам понимаешь, что сейчас прав я а не ты! Да и…предавший раз, предаст снова. Я никогда не понимал твоей слабости к людям подобным этому дикарю с европейским паспортом в кармане. Почему ты предпочитаешь использовать именно их, а не нормальных парней с американским гражданством?

– В том числе и потому, Билли, что не хочу узнавать о смерти наших сограждан, – Арчибальд грустно усмехнулся. – Может тебя это удивит, но у меня тоже есть определённые принципы по отношению к некоторым нашим делам. А это дело…Похоже на то, мой мальчик, что нам придётся полностью перейти на государственный уровень. Время полумер прошло.

-Почему? – Вильям понял, что Арчибальд перестал злиться на него и снова взялся за сок, расслаблено откинувшись в кресле. – Время…

– Его нет. Совсем нет, Вильям! Это мне доставили буквально перед твоим приходом. Прочитай и скажи – есть ли у нас время? – Морган-старший бросил на стол перед племянником большой конверт с бумагами.

Вильям снова отставил сок, вздохнул и взялся за конверт. Уже через мгновение, от его внешней расслабленности не осталось и следа. Перед Арчибальдом Морганом сидел напружинившийся хищник, готовый напасть на врага. Наблюдая сейчас за племянником, Морган мысленно снимал шляпу перед инструкторами Армии США. Всё таки им удалось превратить домашнего мальчика в машину для убийств. А то, что эта машина осталась ещё и очень интеллектуальной, немалая заслуга и его, Арчибальда Моргана.

– Как вам удалось заполучить такие бумаги, сэр? – вопрос племянника заданный с нескрываемым уважением вырвал Арчибальда из размышлений. – Это же…просто высочайший уровень, или я ничего не понимаю в таких делах! Как вам удалось ЭТО добыть?

Арчибальд невольно улыбнулся. Когда Билл вспоминал в разговоре, что он общается со старшим представителем рода, это говорило либо о том, что он подчёркнуто дистанцируется от родственника, либо испытывает чувство глубочайшего уважения и даже восхищения. Судя по реакции на бумаги, сейчас был именно второй случай. Да и сам Арчибальд считал, что в этот раз его люди сработали выше всяческих похвал.

-Бардак и коррупция, Билли, вот наши лучшие друзья в отношениях с русскими. Самое смешное, что эти бумаги обошлись мне меньше чем в тысячу долларов. Примерно во столько обошлась их доставка из Москвы. А сами бумаги достались мне абсолютно бесплатно.

– Но как? Не понимаю, дядя. КАК? – Вильям потряс тонкой стопочкой листов. У него в голове не укладывалось, что к ним попали документы практически со стола русского президента. Хоть и черновики. – Ведь я вижу, да содержание просто кричит об этом! – что это копии настоящих документов.

– Видишь ли Билл, – Морган-старший плеснул себе и племяннику понемногу шотландского виски, сделал глоток и задумчиво продолжил. – Очень похоже на то, что многие из окружения Путина перепугались столкнувшись с вероятностью участия живого дядюшки Джо в играх в нашей общей песочнице. Одно дело – делить деньги, влияние и так далее, и совсем другое – понять, что имеешь шанс столкнутся с игроком уровня Сталина. Как это ни грустно признавать, но ‘сейчас таких не делают’, Билли. Ни у нас, ни, к счастью, в России. Прекрасно понимая, что с ними может произойти, пойди Путин на реальный и полный контакт со Сталиным, они испугались. Уже не за свои деньги или власть, испугались за свои жизни. Спасая себя, они просто вынуждены обращаться к нам. А мы, в свою очередь, вынуждены им помочь. Иначе плохо будет и нам тоже. Я боюсь представить, что может сотворить Сталин, опираясь на возможности даже нынешней России. А как отреагирует Китай? Что произойдёт с Северной Кореей? Как себя поведут все эти молодые придурки по всему миру машущие красными флагами? В конце концов как отреагируют простые американцы, дойди до них информация, что ‘дядюшка Джо’ жив-здоров и “рулит” там союзом, а здесь Россией? Мне кажется, что паника пятидесятых годов по поводу ядерной угрозы и бешеного строительства личных бомбоубежищ покажется нам лёгкой неуверенностью. А наш уголёк-президент просто обделается. Вот чтобы ничего такого не произошло, через час сюда приедут некоторые генералы, политики и представители самых уважаемых семей Америки и всего цивилизованного мира. Хватит бороться за влияние, пришло время защищать наш мир, наш образ жизни, Вильям…

Глава 9.

– Александр Николаевич! Я-то каким боком ко всему этому отношусь? Из меня дипломат или экскурсовод как из дерьма пуля! И как боевик я…

– А что же ты раньше на эти темы молчал, голубь мой сизокрылый? – Так. Похоже я опять доп…ся! Лицо Мартынова начало медленно наливаться красной краской, глаза потемнели а голос стал опасно вибрировать.

– Когда вы, товарищ майор, усиленно лезли в разные нехорошие места, вы не вспоминали, что боец не очень! Не задумывались, какие последствия будут от ваших неразумных поступков, в том числе и для людей, которых вы, якобы, очень уважаете! Да твою же мать, Андрей! Взрослый мужик! Офицер! Что ты мне херню сейчас несёшь, а? Тебе приказ довели? Догадываешься, на каком уровне принималось решение? Так какого х…ты передо мной сейчас вы…? Расслабился б….выкормыш? Так расслабление быстро лечится! Война только для гражданских и части армии окончилась, а для нас она продолжается! И ещё более жестокая, чем прошедшая! И тебе ли не знать, чем грозит для нас проигрыш в этой, невидимой остальным, войне. – ещё минут пять я слушал красочную речь командира, который то переходил на нормальный литературный язык, то сбивался на такие обороты “командно-штабного”, что позавидовал бы любой слесарь! Ему бы и в голову не пришло, что можно сделать с болтами и гайками, куда их можно засунуть и каким образом использовать инструмент и станки. В конце концов Мартынов выдохся и подвёл черту. – Короче так, товарищ майор госбезопасности… Иди на…отсюда! Собирай вещи и чтобы через час был готов к вылету! Выполнять!!!

Уже вылетая из кабинета, услышал последние слова командира, которые он произнёс уже спокойным, усталым голосом.

– Марине я сообщу, не переживай…

Покосившись на сохранявшего каменное выражение лица лейтенанта-секретаря и старавшегося остаться незамеченным незнакомого капитана, я вылетел из приёмной Мартынова в коридор штаба и перевёл дух. Блин! Ведь ничего особенного не сказал! Просто спросил о возможности моей замены на кого-нибудь из ребят нашей группы. Не Николая конечно, но тот же Мень справился бы прекрасно. У всех опыт общения с выходцами с моей первой Родины, а в боевом плане все выше меня на голову… Ну, может и не на голову, всё же меня неплохо натаскали, но всё равно лучше меня работать могут! А он сразу орать…Хотя…Не удивлюсь, если Мартынов тоже пытался что-то на эту тему Москве объяснить, тогда понятна его реакция на мои слова. Наверняка он тоже огрёбся не по детски, вот и отвёл на мне душеньку, раз уж я сам подставился.