Долгая дорога домой

– Спасибо, не надо.

– Скоро вернусь. – Кейт улыбнулась Сабрине и выскользнула из палаты.

Буфет на третьем этаже оказался совершенно безлюдным. Девушка попросила одну из поварих приготовить бутерброд с ореховым маслом и, дожидаясь, начала вспоминать причины своего возвращения в Кинсайд после развода.

В тот год Кинсайд оказался первым городом, куда они приехали с отцом, и Кейт по опыту знала, что не последним. Папе редко удавалось удержаться на работе дольше чем на пару месяцев. Обычно его увольняли за пьянку, за драку, или же по обеим причинам одновременно.

Они прожили здесь семь месяцев, вдвое больше обычного. Впервые в своей жизни Кейт почувствовала себя как дома и даже нашла подругу.

Дружба с Пайпер Даймонд стала светлым пятном в ее жизни, полной постоянных перемен, лишений и нищеты. В отличие от других ребят, Пайпер не осуждала Кейт за ее внешний вид и отсутствие денег, а просто приняла ее такой, как есть. На очень короткое время Кейт почувствовала себя счастливой. В своей наивности она даже начала надеяться, что, может, на этот раз они пустят корни и обретут настоящий дом.

Как и следовало ожидать, счастье было недолгим. На следующее же утро после происшествия с Пайпер отец велел Кейт паковать вещи. Его снова уволили за пьянство.

Они помотались по Аризоне и Нью-Мексико и остановились в Техасе, где отцу удалось найти временную работу на животноводческом ранчо. К тому времени Кейт подала документы на курсы подготовки медсестер. Как раз перед окончанием школы ей сообщили в письме, что она принята.

Срок работы отца завершился, и он снова сказал ей, что они уезжают. Но на этот раз Кейт, уже достаточно взрослая, чтобы решать за себя и бороться за осуществление собственной мечты, отказалась ехать с ним.

После успешного окончания курсов она подалась в Лос-Анджелес. Работая там в больнице, познакомилась с Дэном Тернером и вышла замуж. Но так и не смогла забыть нескольких месяцев, проведенных в Кинсайде.

После маминой смерти, Кейт мечтала о семье. И Кинсайд дал ей возможность хоть на короткое время воплотить это желание в жизнь.

Узнав, что в новый корпус Кинсайдской Благотворительной больницы требуются медсестры, она воспользовалась подвернувшимся шансом.

Кейт знала, что доктор Маршалл Даймонд вот уже несколько лет работает в Чикаго, так что вероятность встречи с ним была очень незначительной. Стоило рискнуть.

– Вот ваш бутерброд. – Голос буфетчицы вырвал девушку из глубокой задумчивости.

– Спасибо. – Кейт отнесла поднос к кассе.

Поднявшись наверх, она тихонечко постучала в дверь палаты, прежде чем войти.

– Это я, – объявила Кейт и умолкла, увидев Сабрину, дремлющую на руках у отца.

– Она уснула, – прошептал Марш. – То есть, мне кажется, что она спит. За последние несколько минут она ни разу не шелохнулась.

– Верно, она спит, – подтвердила медсестра, поставив поднос на столик. – Можно, я переложу ее на кровать?

– Думаю, так будет лучше для нас обоих.

Кейт осторожно перенесла Сабрину с отцовской койки на только что застеленную соседнюю кровать. Бережно опустив спящую девочку на постель, она сняла с нее туфли, носки и шорты, оставив лишь футболку и трусики.

– У нее был тяжелый день, – заметил Марш.

– У вас обоих. Вам тоже следовало бы поспать, доктор Даймонд, – посоветовала Кейт, укутывая Сабрину одеялом.

Уложив девочку, она подошла к койке Марша.

– Если ночью вам что-нибудь понадобится, нажмите вот эту кнопку, – сказала она, приложив его здоровую руку к кнопке вызова медсестры.

Кейт уже собралась уходить, но неожиданно пальцы Марша сомкнулись на ее запястье.

– Спасибо за все, что вы сегодня сделали для Сабрины.

Девушка стояла, ни жива ни мертва. По ее коже бежали мурашки, дыхание застыло у нее в горле, а сердце билось, как сумасшедшее. Она еле сдерживалась, чтобы не выдернуть руку.

Хотя Кейт частенько представляла себе, что она сделает или скажет при следующей встрече с Маршаллом Даймондом, даже самые бурные ее фантазии не могли сравниться с реальностью.

– Я всего лишь выполняю свой долг. Спокойной ночи, доктор Даймонд, – выдавила она и шмыгнула за дверь.

– И никаких изменений? – поинтересовался доктор Франклин на следующий день.

– Никаких, – мрачно подтвердил Марш. – А как насчет исследования, которое сделали сегодня утром? Уже есть результаты?

– Все вроде бы в норме. Не нашли ничего такого, что могло бы привести к постоянной слепоте. Не забывай, Марш, еще и суток не прошло после аварии.

Марш вздохнул. Результаты исследования обнадеживали, но это было очень слабым утешением. Тревога и неодолимый страх перед слепотой не давали ему уснуть большую часть ночи.

Время от времени он открывал глаза, надеясь увидеть хоть что-нибудь: размытое пятно, тень – что угодно, лишь бы это свидетельствовало о возвращении зрения. Но вокруг царила чернота.

Неподвижно лежа в тишине, Марш прислушивался к дыханию своей дочери, радуясь, что она осталась невредимой.

– Выше нос, приятель, – сказал Том. – Я же предупреждал тебя, что вряд ли твое зрение вернется к утру.

– Но я не могу остаться здесь еще на один день.

– Выбора у тебя все равно нет. А где Сабрина? Как она спала?

– Дрыхла, как сурок. Я попросил одну из медсестер отвести ее в душ.

– Боюсь, мне все-таки придется позвонить в Службу защиты детей.

– Черт возьми, Том! Разве это так необходимо? – воскликнул Марш, закипая от злости.

– Марш, я, правда, очень сочувствую. Ты же знаешь, я забрал бы ее к себе, но вряд ли тебе еще и ветрянка нужна ко всем прочим неприятностям. Почему ты не позвонил матери в Ирландию и не попросил ее вернуться домой?

– Потому что к ее возвращению я могу уже выздороветь, и она только зря прервет поездку.

– А как насчет соседей?

– После стольких лет я уже и соседей всех перезабыл…

– Тогда у нас нет выбора… если только…

– Что? – встрепенулся Марш. – Что? – повторил он, пытаясь скрыть досаду.

– Ну, не знаю, чем это лучше приюта, но ты мог бы нанять няню для Сабрины, пока твое зрение не вернется, – предложил Том.

Марш секунду молчал, обдумывая совет друга. Внезапно его осенило.

– А почему бы мне не нанять медсестру, чтобы она ухаживала за нами обоими? Тогда ты согласишься выписать меня и отпустить домой вместе с дочкой?

– Я не совсем то имел в виду…

– Возможно, зато мне пришло в голову именно это.

– Разумный вариант, – согласился Том. – Но как ты умудришься кого-нибудь нанять на такой короткий срок?

Марш вновь погрузился в размышления.

– Минуточку! А как насчет Кейт? Это та самая медсестра, которая так понравилась Сабрине.

– Кейт Тернер? – переспросил Том. – А откуда ты знаешь, что она согласится?

– А оттуда, что вчера она сама мне сказала, что работает здесь последний день, и ее смена заканчивается как раз сегодня утром. Наверняка она согласится поработать на меня денек-другой, – продолжил Марш с радостным возбуждением в голосе. – Она замечательная. Сабрина в нее просто влюбилась…

– Попробовать, конечно, не помешает...

– Окажи мне услугу, Том. Можешь разыскать Кейт и попросить ее поговорить со мной?

Несколько минут спустя доктор Франклин вернулся в палату в сопровождении медсестры.

– Кейт, ты говорила вчера вечером, что сегодня заканчивается твоя последняя смена, и что ты собираешься искать другую работу, – обратился к ней Марш.

– Да, это так, – немного растерявшись, ответила девушка.

– Хочешь поработать на меня?

Четвертая глава

– Вы хотите предложить мне работу? – Кейт уставилась на Марша, не веря собственным ушам.

– Всего лишь на пару дней. Ведь вчера ты сама сказала, что, когда твоя смена закончится, ты останешься без работы?

– Да, но…

– Я хочу отвезти свою дочку домой. А доктор Франклин пообещал выписать меня из больницы сегодня же, если я найду человека, который сумеет присмотреть и за мной, и за Сабриной, пока мое зрение не восстановится. Правда, Том?

– Да, – поддакнул Том Франклин.

– Итак, Кейт… Я буду очень признателен, если ты поможешь нам обоим, – теплым и убедительным голосом продолжил Марш. – Я хорошо заплачу, – добавил он и назвал такую сумму, услышав которую девушка растерянно моргнула.

– Это очень щедрое предложение, но…

– Пожалуйста, я в отчаянии, – перебил ее Марш. – Я прошу не для себя. Я прошу для моей дочери. Это наш единственный шанс. Я и вправду не представляю, как Сабрина перенесет проживание в приюте, тем более после всего, что с ней было.

Кейт понимала, что это не просто просьба, а крик о помощи, и видела взволнованное выражение на его покрытом синяками лице. Но все же она колебалась. Десять лет назад Марш сильно ее обидел и мимоходом разбил ее сердце. Хотя с тех пор она повзрослела и изменилась, боль не прошла, и Кейт не хотела снова впускать его в свою жизнь. Она должна была ответить Маршу, что не станет работать на него ни за какие деньги, но у нее язык не поворачивался произнести эти слова.

–Я понимаю ваше положение… – начала она наконец, но прежде чем успела продолжить, дверь отворилась и вошла Сабрина, как и накануне одетая в шорты и футболку.

– Привет, Кейт! – на ее лице вспыхнула застенчивая улыбка.

– Привет, Сабрина.

– А теперь мы поедем домой, папа? – спросила малышка, подойдя к отцовской койке.

– Надеюсь, да. Если Кейт согласится.

Сабрина взглянула на медсестру.

– Она едет с нами? – В ее голубых глазах было столько надежды, столько радостного ожидания, что Кейт не смогла бы отказаться даже ради спасения собственной жизни.

– Да, я еду, – ответила девушка после недолгой паузы и успела заметить выражение облегчения, промелькнувшее на взволнованном лице Марша.

– Ага! – воскликнула Сабрина и усмехнулась.

– Спасибо, Кейт. Ты не пожалеешь, – заверил ее Марш.

Кейт улыбнулась Сабрине, сказала себе, что берется за эту работу лишь ради ребенка, и понадеялась, что это решение не окажется самой большой ошибкой в ее жизни.

Кейт все поверить не могла, что действительно согласилась работать на него. Если бы пару дней назад кто-нибудь сказал ей, что она отправится вместе с Маршем Даймондом и его дочерью на ранчо «Голубой бриллиант», Кейт рассмеялась бы этому человеку в лицо.

Доктор Франклин, верный своему слову, с недовольным видом выдал Маршу выписку и велел ему явиться на обследование, когда произойдут какие-либо изменения. Марш сразу же потребовал верхнюю одежду и принялся отдавать распоряжения, в том числе предложил Кейт отправиться домой и собрать вещи на два или три дня.

Поскольку ее смена уже закончилась, Кейт так и поступила – вернулась в крохотный номер в отеле, в котором жила с тех пор, как приехала в город. Она собиралась снять небольшую квартиру неподалеку от больницы, но для этого нужно было обзавестись кое-какими сбережениями.

Когда Кейт ехала вдоль белой изгороди по направлению к хозяйскому дому, ей казалось, будто она возвращается домой. Она сказала себе, что это ерунда. Но, увидев знакомый приземистый фермерский дом с широкой деревянной верандой, уставленной горшками с розовыми и красными геранями и вьющимися лобелиями, Кейт с удивлением обнаружила, что это место до сих пор задевает самые глубокие струны ее души.

Когда она остановила машину на покрытой гравием дорожке, Марш резко мотнул головой, словно прислушиваясь к чему-то.

– Мы дома?

У Кейт замерло сердце.

– Да, – ответила она лишенным выражения голосом.

Девушка открыла дверь и торопливо вылезла из машины. Она повернулась, чтобы предложить Маршу помощь, но он уже придвинулся к краю сиденья и ощупывал правой рукой дверной проем. Сабрина, выскочив наружу, с любопытством разглядывала свой новый дом. Кейт только успела повернуться к Маршу, а девочка уже взбежала вверх по лестнице.

Марш споткнулся о камень, и Кейт поддержала его, стараясь не замечать пробежавших по коже мурашек. Она сжал ее руку, словно тисками; казалось, от него исходят волны тревоги и раздражения.

– Будет лучше, если я отведу вас. – Кейт положила его правую ладонь на сгиб своего локтя. – Лестница на веранду прямо перед нами примерно в двадцати ярдах.