Стратегия завоевателей.

Гэрет Д. Уильямс.

Стратегия завоевателей.

Глава 1

Вероятнее всего, именно второму императору мы обязаны сомнительными удовольствиями нашей системы протекционизма и закулисного влияния среди дворянства. Хотя всем известно, что именно первый император создал Двор и ввёл обычай строить дворянские имения в столице или рядом с ней - что являлось, безусловно, частью стратегии "поместим их туда, где я смогу за ними приглядывать" - только его наследник развил и усовершенствовал весь замысел.

Возможно, из-за шаткости своего положения в ранние годы правления второй император был более чем его отец напуган растущей силой дворянства. Люди склонны забывать, что создатель Империи и непобедимый герой-завоеватель начал своё правление чуть более чем подростком, подталкиваемый и принуждаемый к действиям, которые он сам находил аморальными.

Его советник, Верховный жрец Ричили, чьё имя вызывало лишь страх и проклятья, упорядочил и стабилизировал ситуацию в эти ранние годы. Ему же приписывается и изобретение системы прямого подчинения дворян лично императору. Центаурум был создан задолго до Империи, но первому императору удалось в значительной степени укротить его. А его сын, подгоняемый собственными страхами, "с помощью" Ричили превратил Центаурум в пристройку Двора, полностью подчинив его себе.

Вскоре выяснилось, что ни один центаврианин, открыто находящийся в оппозиции императору, никогда не достигнет влиятельных позиций в Правительстве и всё его попытки выступить в Центауруме будут оставлены без внимания. В результате, дворянам пришлось проводить больше времени, доказывая императору свою лояльность, чем интригуя против него; и, тайно плетя интриги (чаще против своих собратьев, нежели императора), каждый стремился показать ему, что более предан, чем остальные. Это привело к классическому "балансу террора", когда дворяне были слишком заняты, маневрируя между себе подобными, и не могли осознать, в какой степени император и Ричили манипулируют ими.

К сожалению, такое положение вещей могло существовать, пока был сильный император, контролирующий ситуацию; а после казни Ричили и начала первой завоевательной войны император редко появлялся при Дворе. Во время его правления среди дворянства возникли различные группировки, и после ухода императора они начали властвовать при Дворе, а значит, и в Империи.

Подобная ситуация длится и поныне. Безусловно, последующие императоры пытались возродить технику "баланса террора", но эти попытки имели весьма ограниченный успех особенно после прекращения первой императорской династии со смертью седьмого императора. И с тех пор нами управляют главы различных дворянских Домов, вышедшие из самых низов Двора и не забывшие об этом. Естественно, некоторые из них имели больший успех, чем другие. Самым примечательным был император Моллари, правивший несколько лет до своей несчастной и ужасной смерти.

Ситуация сегодня является неловкой, если можно так выразиться. Группировки сменяют друг друга у власти уже долгие годы, и ни один из дворянских Домов не имеет достаточно силы подчинить себе другие. Император Турхан с трудом удерживается у власти, и я предвижу годы анархии после его смерти. Возможно, нам всем было бы лучше, если бы второй император не был бы прежде всего легендарным завоевателем...

Отрывки из книги Баланс террора: Исследование центаврианского Императорского Двора, его правители и аристократы выдающегося политического комментатора лорда Джарно XV (2188-2236; умер, находясь под домашним арестом, обвинённый в измене), опубликованной посмертно в 2244 году по земному летоисчислению. Текст запрещён в Республике Центавр, но очень популярен в других местах.

* * *

Есть место, где множится зло. Это место не удалённый мир, населённый далеким Врагом. И не башня, окружённая извергающими огонь горами. И это не подземелье, где пытают людей, и где они умирают, крича.

Такое место может быть найдено в любом мире и в любом времени. Обычная комната, в которой наделённые властью люди собираются вместе и спокойным тоном, придерживаясь фактов, обсуждают отвратительные планы.

Добро пожаловать в такое место.

Дэвид Шеридан, посол человечеству от инопланетной расы, известной как Тени, окинул взглядом своих компаньонов и начал медленно барабанить пальцами по столу.

Имей он особое мастерство мистера Уэллса, главы Службы Безопасности, или мистера Бестера, он мог бы изучать каждого присутствующего, отмечая детали и особенности поведения для дальнейшего использования. Но Шеридан не нуждался в этом. Он знал, кто они, знал их судьбы, и этого было достаточно.

Сама идея, право, была слегка нелепа. Внутри любого правительства всегда существуют секретные организации, но даже центавриане не зашли так далеко, чтобы воскресить древнюю легенду и настолько исказить её.

Круглый Стол. Секретная организация, каждый участник которой имел псевдоним - имя одного их рыцарей легендарного короля Артура. Напрасная попытка поддерживать секретность даже среди своих.

Явная, абсолютная глупость. Хотя Шеридан вынужден был признать, что во всём этом имелось и немного здравого смысла: никому не было позволено выбрать имя сэра Мордреда. Это было бы слишком. Но этих людей не стоило и недооценивать. Шеридан пришел к выводу, что почти все, обладающие скрытой властью на Проксиме, были здесь. В Правительстве Сопротивления таких было немного. Кларк, очевидно, не знал о существовании этой группы, а Уэллс... кто мог бы сказать? Его здесь не было, и это единственное, что имело значение.

— Говорите по существу и о главном, и будете выслушаны. - Заседание было открыто главой Круглого Стола - кем как не королём Артуром? Слова были формальными и официальными, и частью самой сущности этого собрания - традиции.

Один за другим "рыцари" поднимались и говорили. Сэр Гахерис - в действительности второстепенный чиновник министерства иностранных дел - рассказал об упрочении секретного альянса со стрейбами. Они требовали большей военной помощи и со времени поражения дракхов при нападении на Минбар стали более агрессивными по отношению к человечеству. Сэр Гахерис многое сделал, чтобы соглашение было принято, и был очень недоволен, видя, что теперь оно под угрозой.

Сэр Персиваль, глава службы безопасности Купола № 4, рассказал о проблемах с подпольной газетой, печатающей "ложь" - т. е. правду - о некоторых последних действиях правительства. Затем он подробно изложил свои планы "случайной" гибели семей её создателей.

Леди Игрейн - глава отдела цензуры - сообщила о различных полуправдах и "разоблачениях", распространённых ею среди подчинённых; в частности о местонахождении капитана Джона Шеридана, нарно-центаврианской войне и - полностью сфабрикованной - информации о действиях минбарских лидеров во время бомбардировки их родного мира.

Сэр Галахад - ведущий психиатр - предложил помощь леди Игрейн путём предоставления ей подробностей по так называемому "синдрому контакта с внеземным разумом", которая была с благодарностью принята.

Посол Дэвид Шеридан слушал всех с холодной отчуждённостью, не проронив ни слова. Только упоминание о сыне вызвало эмоциональную реакцию, но и это осталось полностью скрытым от окружающих. Несмотря на его презрение к пустой болтовне и абсурду встречи, он вынужден был признать, что эти люди были очень хороши в своем деле. Даже после Падения Земли Круглый Стол продолжил своё существование, неуловимо формируя государственную политику, манипулируя людьми, помогая восстанавливать земную цивилизацию, но, прежде всего, обеспечивая сохранение своей власти.

Но если вы спросите любого из них, почему они делают это, человек будет выглядеть сбитым с толку и не сможет предложить ни одного ответа кроме одного:

Традиция.

Это почти смешно, но власть этих людей не была смешной. Сьюзен Иванова узнала об их существовании, будучи официальным послом, и сообщила на За’ха’дум. Шеридан сделал этот вопрос одним из основных, которые следовало решить сразу по прибытии.

(Иванова. Проклятье. Это напомнило ему о чём-то, что требовало его внимания. Хорошо, после).

Он почти достиг желаемого. Сила, которая была в руках у этих людей, требовала направления, формирования, корректировки. И Шеридан взял это на себя.

После того, как всё "рыцари" выступили, посол Девид Шеридан, он же король Артур, поднялся на ноги и закрыл собрание.

* * *

Тимов, дочь Алгула и первая жена Лондо Моллари, проснулась после беспокойного сна и обнаружила, что её мужа нет. Взглянув на окно и увидев только темноту, она пробормотала что-то про себя и поднялась с кровати. Взяв светящийся шар, она накинула на плечи халат и пошла к комнате где, как она знала, будет её муж.

И, конечно, он был там.

Она ничего не сказала, а только одно мгновение глядела на него. Должно быть, он знал, что она здесь, но никак не отреагировал. Он просто сидел, освещённый неярким светом шара, и пристально смотрел в дальнюю стену - в тишине.

Тимов вздрогнула, но не от холода. В его фигуре была такая... темнота; большая чем та, которую могли бы создать собравшиеся вокруг тени. Он сильно изменился за последние недели, стал более замкнутым и жёстким. В его насмешках теперь было заметно меньше теплоты, да и шутил он почти автоматически, будто этого от него ждали, и не больше.

Она знала, что перемены были последствиями того, что он должен был сделать, но... ещё и...

Любовь в жизни Тимов встречалась редко. Она получила мало любви в детстве, так как с рождения её готовили к роли центаврианской леди - озлобленной, коварной, порочной и амбициозной; прекрасная партия для любого мужа с большими амбициями. Её свадьба стала частью политической сделки, она вышла замуж за человека, которого до этого видела только дважды; и была вынуждена наблюдать, как он в течение следующих десяти лет женится на двух других женщинах.

Тимов всегда была более проницательной, чем её сёстры-жены, и она замечала горечь и злость в своем муже, погребённые глубоко под оболочкой сарказма и бессмысленного веселья. Злость на вселенную, на общество, на самого себя... и горечь от того, что не был рожден во времена, когда он мог бы что-нибудь изменить. Тимов замечала всё это, но боялась указать ему; и взамен она стала тёмным отражением своего общества, зеркалом, выявляющим всё неправильное в нём.

Она собиралась подойти к Лондо, когда заметила фигуру в следующем дверном проеме - проеме, ведущем в приёмную. Характерный силуэт кивнул ей, и она кивнула в ответ. Затем медленно прошла к двери и к тому, кто наблюдал за ней.

В конце концов, много ли других минбарцев было на Приме Центавра в эти дни?

Ленньер провёл её внутрь и поместил свой собственный светящийся шар на стол. Он был ярче, чем её или Лондо. Она слышала, что у минбарцев слабое ночное зрение, но Ленньер, казалось... был, по крайней мере, наравне с ней.

— Он приходит сюда... каждую ночь, - тихо произнёс Ленньер. Минбарец, казалось, не ложился спать этой ночью: он был полностью одёт, значок, говорящий об объекте его преданности, являлся единственным украшением. Теперь он носил его открыто.

— Он сидит здесь, глядя в стену и размышляя. Каждую ночь.

— Я так и предполагала, - ответила Тимов. Она никогда не была уверена, как реагировать на Ленньера. Она знала очень мало минбарцев и искренне ненавидела псевдо-минбарский стиль, ставший популярным в годы, последовавшие после уничтожения Земли. И поэтому она не знала, как вести себя с ним, особенно после последних новостей с Минбара.

Тимов всё ещё хорошо помнила, как узнала о бомбардировке и уничтожении планеты. Она слышала пересуды во время безумного перелета из столицы в убежище и всё же была ошеломлена. Центр ведущей, могущественной инопланетной расы - расы, которой даже Центавр во времена своего могущества не стал бы угрожать, - и он был уничтожен за несколько часов.

Эффект, который произвела эта новость на Приме Центавра, был очевиден. Всё вещи в минбарском стиле сразу стали немодными, и в силе снова был земной стиль. Тимов чувствовала отвращение к своим сородичам, которые никогда раньше не поступали так выразительно.

Её собственной реакцией были печальная молитва и немой ужас. Лондо покачал головой, а затем непрерывно пил в течение трёх часов. Лорд-генерал Марраго прошептал короткую молитву и нервно взглянул на небо. Ленньер, единственный участник их братства, который видел Минбар, он... ничего не сделал. Ничего не сказал и ничего не сделал.

— Он нервничает, - быстро произнесла Тимов, бросая взгляд обратно на Лондо. - Ты же знаешь, что случится завтра.

— Да. Да, я знаю. И это нечто большее, чем просто... нервы. Он идёт против своего правительства и против своего народа. Я... знаю, на что это похоже, и к чему может привести. Я не могу винить его за такую реакцию.

— Возможно, - но Тимов знала, что здесь было что-то ещё. Она, прежде всего, была экспертом по тайнам и к тому же достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы понять, когда он что-либо скрывает от неё. Так было сейчас. Что-то случилось той ночью в императорском дворце - ночью, когда император Рифа был убит, а Лондо обвинён, - что-то, что Лондо не рассказал ей.

— Я должна пойти и поговорить с ним, - тихо произнесла Тимов.

— Нет, - ответил Ленньер. - Это... не то, что ему нужно сейчас.

— Я его жена. Я пойду и поговорю с ним.

Он горестно покачал головой. - Это не поможет.

— Тогда что поможет?

— Ничего. Совсем ничего.

Тимов смотрела на него и знала, что он прав. Она ничего не могла сделать для человека, которого, к своему удивлению, начинала любить.

Ничего, кроме как остаться там, где была, и наблюдать за ним остаток ночи. Только когда солнце начало подниматься, он наконец пошевелился и занялся делами, которые принёс с собой день.

* * *

Она не кричала. Она, конечно же, и не могла кричать, но если бы знала, что происходит, если бы имела хотя бы малейшее представление об отведенной ей роли... она бы смогла. Без всяких сомнений, она бы закричала.

Решение об её месте в миссии было принято несколько месяцев назад, после того, как непонятное вмешательство в Битве за Минбар было объяснено. Г’Кар и его Армия Света уже давно представляли угрозу, и сейчас пришло время для Теней покончить с ними, и сделать это таким образом, чтобы... окончательно разобраться со всеми имеющими к этому отношение.

И здесь наступал черёд Сьюзен Ивановой.

Посол Шеридан взглянул на её неподвижную фигуру и не смог не вспомнить их первую встречу. Он мог воскресить в памяти шок и трепет, отразившееся на её лице Сьюзен, когда она поняла, что её дело может иметь даже больший успех, чем она могла вообразить.

И он помнил, как задал вопрос, однажды заданный ему самому: - Чего вы хотите?

Её лицо исказилось, но она ответила мгновенно, и просто; один из самых честных ответов, когда-либо им услышанных, и, возможно, из всех, которые ещё предстоит услышать.

— Быть в безопасности.

А ведь ему было действительно жаль её. Столько потенциала, но её человеческая сторона - та самая, которая так заинтересовала его союзников, - предала её. Сначала её любовь к этому шпиону Маркусу Коулу и такая же страстная ненависть к мисс Лите Александр. А затем её дружба, а, возможно, и что-то большее, с этой несчастной Лорел Такашимой; и, наконец... невозможность понять своё место в галактике. Она осмелилась напасть на самого Шеридана.

Но всё это можно было бы простить, не провались она так серьёзно.

Да, она действовала верно в рамках своей номинальной миссии - создать союз между Тенями и человечеством - но в остальном... Деленн всё ещё жива, несмотря на многочисленные попытки Ивановой покончить с ней. Капитан Шеридан ускользнул из паутины лжи и стал реальной угрозой.

И, что хуже всего - президент Кларк, которого она должна была полностью взять под контроль. Она объявила, что вживила ему Стража, но это была или ложь, или произошла какая-то ошибка, так как Морган Кларк явно не был под контролем Теней.

И сейчас ей дадут другое задание, которое она, несомненно, не сможет провалить, ведь на этот раз у неё не будет выбора.

— Как идут дела, посол? - произнес голос за спиной, и Шеридан чуть не подпрыгнул. Кларк. Прямо за ним. Он подошёл так, что Шеридан и не заметил.

Но Шеридан был дипломатом всю свою жизнь и смог в доли секунды вернуть спокойствие. Однако, Кларк знал, что на мгновение он потерял самообладание, и это раздражало посла больше, чем его слова. Однажды, подумал Шеридан, когда я исправлю допущенные ею ошибки относительно тебя... Однажды... Я разберусь с тобой сам.

Он конечно же не высказал этого вслух. Он сказал: - Дела идут хорошо, мистер президент. Пока ещё нет осложнений, нет... никаких проблем.

— Хорошо. Хорошо. Она будет готова, к тому... что мы планируем?

— Конечно, мистер президент.

— А если возникнут трудности?

— Тогда с ними справятся, мистер президент. Я уверяю вас, зенеры в тысячу раз квалифицированнеё в этой области, чем мы. У них не возникнет проблем с изменением её генетической структуры согласно нашим требованиям. Она исполнит свою роль идеально.

— Хорошо. Хорошо, - президент Кларк улыбался. Его мягкая улыбка отчуждала всех, даже посла Шеридана.

— А... другие участники?

— Мистер Уэллс занимается ими. Будем надеяться, он действует так же эффективно, как и вы, посол.

— Да, - невнятно пробормотал Шеридан; его мысли были не здесь. Его глаза видели женщину, лежащую по ту сторону стекла, чьё тело и душа сейчас подвергались перерождению. И в своих мыслях он видел, какой она была несколько лет назад.

— Чего вы хотите?

— Быть... в... безопасности.

* * *

Лорд Дугари, сорок пятый лорд, носящий это имя, происходил из рода, уходящего корнями в самые ранние дни Центаврианской Империи. Одна из легенд повествует, что Дугари стоял рядом с первым императором, когда был заложен первый камень в основание императорского дворца. Та же самая легенда говорит и о том, что первый Дугари позднеё был казнён по приказу того же императора.

Согласно пословице о благодарности правителей, как он всегда полагал.

Лорд Дугари пользовался в жизни нехитрой философией: найди свое место и делай всё наилучшим образом.

Он всегда считал, что нашёл свое место. До недавнего времени.

Не произошло никаких особых событий, которые бы заставили Дугари засомневаться в самом себе. Ни смерть премьер-министра Джаддо, или леди Мореллы, или императора. Ни зашедшая в тупик война с Нарном. Это не была даже его детская болезнь, явившаяся причиной его постоянного кашля.

Нет, это были они все вместе. Настал день, когда он, как обычно, рано проснулся, оглядел всё вокруг и понял, что не имеет ни малейшего представления, чем будет заниматься сегодня. Он несколько часов пролежал в постели в немой панике.

Тем не менее, это не объясняло, почему он помогал разыскиваемым преступникам. Через несколько дней после убийства императора Рифы Лондо нашёл его. Дугари был удивлён, но не встревожен. Он никогда не верил слухам, которые утверждали, что Лондо убил Рифу. Да, эти двое ненавидели друг друга, но Лондо имел достаточно возможностей убить Рифу и раньше, зачем же ему это делать сейчас?

Лондо объяснил, что его подставили, и он знает, кто стоит за всеми преступлениями на Приме Центавра. Дугари не спросил имени, а Лондо не поделился информацией. Оба знали, каким опасным может быть подобное знание.

Итак, Дугари помог другу. Он предоставил Лондо свое редко используемое поместье на Целини. Дугари практически не бывал там и содержал имение для видимости. У каждого лорда было поместье где-нибудь в провинции, поэтому оно было и у Дугари.

Помощь была простой, но с информацией оказалось сложнее. Она была более ценной и гораздо более опасной.

Он сдерживал свой кашель, пока ожидал сигнала вызова, нервно прохаживаясь взад и вперёд. Было раннее утро, сообщение было трижды закодировано, к тому же за последние полчаса он как минимум раз пять проверил помещение на предмет подслушивающих устройств. И всё равно он нервничал.

Это было изменой, и в эти дни могло повлечь за собой участь гораздо худшую, чем смерть.

Раздался звонок. Дугари вздрогнул и огляделся. Такой слабый звук конечно никого не разбудил... но, как было сказано, осторожность - лучшая из добродетелей... по крайней мере для центавриан.

— Приветствую тебя, Гемелл, - сказал Лондо. - Какие у тебя новости?

Разговор был коротким, но без этого нельзя. Чем длиннее беседа, тем больше шансов, что кто-то ещё услышит её. Что же до псевдонимов... Дугари должен был признать, что это было разумно, но он хотел бы знать, где Лондо нашёл это имя.

— Три лорда умерли здесь за последнюю неделю. Один от яда, один от ножа, и ещё один сгорел в своём доме. Многие аристократы приводят во дворец вооружённых охранников, наёмников, тем самым только усугубляя недоверие и враждебность. Центаурум не собирался уже неделю, и вопрос о новом императоре остаётся нерешённым.

— Что о предполагаемых изменениях в законах? - спросил Лондо. - Чрезвычайные меры...

— Именно поэтому Центаурум больше не собирается. Каждая фракция Двора... а их с каждым днём становится всё больше и больше... требует принятия своих мер. Никто не может уследить за всеми новыми альянсами, также никто не может сказать, что хочет каждый индивид. Наследник, очевидно, потерял к трону всякий интерес, во всяком случае, так говорят. В армии раздоры и хаос. Ходят слухи, что лорд-генерал Марраго работает на Нарн, или мёртв, или в плену у нарнов. Лорд Вало покинул столицу и отправился на продовольственные базы подавлять мятеж. Говорят, что Нарн захватил три внешних колонии.

— Не захватил, - сказал Лондо. Казалось, он напряжённо размышляет. - Что до остального... Что о... что о голосе трона?

Дугари знал, кого Лондо имеет в виду. - Только он желает продолжать свою работу. Его видят ежедневно гуляющим по Двору, он беседует с гвардейцами, устанавливает мир и доверие между фракциями. Не было ни одной попытки покушения на его жизнь, хотя у него нет телохранителей, даже стражи у дверей. Куда бы он не пошёл, он говорит о надежде, и терпении, и вере... будто не видит хаоса. Он... он герой.

Лондо фыркнул. - Посмотрим. Я благодарю тебя. Сейчас я хочу, чтобы ты... начал распространять слухи, что Нарн предложил заключить мирное соглашение, но определённые фракции Двора отказались обсудить его. Меняй виновных согласно тому, с кем говоришь. Нарн согласен на мир... Я знаю, ты можешь... сделать это, не привлекая к себе внимания, как к источнику.