Помоги проекту - поделись книгой:
В счастье не возносись, в несчастье не унижайся.
(Диоген Лаэртский, I, 93) (49, с.92)
Лучшее – мера.
(Диоген Лаэртский, I, 93) (49, с.92)
Бери жену из ровни, ибо, если возьмешь из тех, кто знатнее тебя, приобретешь не родственников, а господ.
(«Изречения семи мудрецов») (160, с.92)
Насмешкам остряка не смейся, не то будешь ненавистен тем, на кого они направлены.
(«Изречения семи мудрецов») (160, с.92)
ХИЛОН
Хилон (VI в. до н. э.), спартанский законодатель.
Ничего сверх меры.
(24, с.490)
Познай самого себя.
(«Изречения семи мудрецов») (64а, с.157)
Если тебе причинили ущерб – примирись, если оскорбили – отомсти.
(«Изречения семи мудрецов») (160, с.92)
Не грозись: это дело бабье.
(Диоген Лаэртский, I, 70) (49, с.84)
Мертвых не хули.
(Диоген Лаэртский, I, 70) (49, с.84)
Языком не упреждай мысль.
(Диоген Лаэртский, I, 70) (49, с.84)
Когда говоришь, руками не размахивай – это знак безумства.
(Диоген Лаэртский, I, 70) (49, с.84)
Счастлив тиран, который умрет у себя дома своей смертью!
(Диоген Лаэртский, I, 73) (49, с.85)
АНАХАРСИС
Анахарсис (VII в. до н. э.), легендарный мудрец, скиф по происхождению.
Анахарсис на вопрос, почему не заводит детей, сказал: из любви к детям.
(Стобей, III, 120) (34а, с.19)
Анахарсис, посетив Народное собрание (в Афинах), выражал удивление, что у эллинов говорят мудрецы, а дела решают невежды.
(Плутарх. «Солон», 5) (127, с.95)
В Элладе участвуют в состязаниях люди искусные, а судят их неискусные.
(Диоген Лаэртский, I, 103) (49, с.96)
Удивительно (...), как эллины при начале пира пьют из малых чаш, а с полными желудками – из больших.
(Диоген Лаэртский, I, 104) (49, с.96)
Лоза приносит три грозди: гроздь наслаждения, гроздь опьянения и гроздь омерзения.
(Диоген Лаэртский, I, 103) (49, с.95)
Афинянин попрекал его (Анахарсиса), что он скиф; он ответил: «Мне позор моя родина, а ты позор своей родине».
(Диоген Лаэртский, I, 104) (49, с.96)
Агафон
Агафон (ок. 448 – ок. 405 до н. э.), афинский драматург-трагик; дружил с Платоном и Еврипидом. От его сочинений сохранились небольшие фрагменты.
Ведь только одного и богу не дано:
Не бывшим сделать то, что было сделано.
Фрагм. 5 (Аристотель. «Никомахова этика», VI, 2, 2, 1139b) (22, с.174)
Вероятно и то, что много происходит невероятного.
Из несохранившейся трагедии (Аристотель. «Поэтика», 18, 1456a) (22, с.666)
Каждый, кого коснется Эрот, становится поэтом.
Фрагмент (Платон. «Пир», 196e) (121, с.105)
Агафон охотно и обильно пользовался антитезами. Когда кто-то, словно для того, чтобы исправить его драмы, хотел повычеркивать из них антитезы, он сказал: «Любезнейший, (...) ты (...) вычеркиваешь Агафона из Агафона».
(Элиан. «Пестрые рассказы», ХIV, 13) (178, с.284)
Анаксагор
Анаксагор Клазоменский (ок. 500 – ок. 428 до н. э.), философ и ученый.
30 лет прожил в Афинах, входил в близкое окружение Перикла. Покинул Афины, обвиненный в безбожии. Его сочинения дошли лишь во фрагментах.
Все содержится во всем. (Вариант: Во всем содержится доля всего.)
«О природе» (фрагмент) (160, с.515)
Есть два урока смерти: время до рождения и сон.
(Стобей, IV) (160, с.513)
Человеку, спросившему, станут ли когда-нибудь морем лампсакийские холмы, он (Анаксагор) (...) ответил: «Да – хватило бы только времени».
(Диоген Лаэртский, II, 10) (49, с.106)
На вопрос, для чего он родился на свет, он (Анаксагор) ответил: «Для наблюдения солнца, луны и неба».
(Диоген Лаэртский, II, 10) (49, с.106)
В конце концов, отказавшись от всего, он (Анаксагор) занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных. Его спросили: «И тебе нет дела до отечества?» Он ответил: «Отнюдь нет; мне очень даже есть дело до отечества!» – и указал на небо.
(Диоген Лаэртский, II, 7) (49, с.105)
Анаксагор, потеряв сына, сказал: «Я знал, что породил смертного».
(Плутарх. «О подавлении гнева», 16) (125, с.629)
(Анаксагор был изгнан из Афин.) Ему сказали: «Ты лишился общества афинян». Он ответил: «Нет, это они лишились моего общества».
(Диоген Лаэртский, II, 10) (49, с.106)
Кто-то сокрушался, что умирает на чужбине; Анаксагор сказал ему: «Спуск в Аид отовсюду одинаков».
(Диоген Лаэртский, II, 11) (49, с.106)
Антисфен
Антисфен из Афин (ок. 455 – ок. 360 до н. э.), ученик Горгия и Сократа, основатель философской школы киников, учитель Диогена Синопского.
Человека можно научить добродетели.
«Геракл» (фрагмент) (Диоген Лаэртский, VI, 12) (49, с.237)
Характерным для мудрости является умение найти для каждого свой род мудрости, а невежеству свойственно к разным людям обращаться с однообразной речью.
Из сочинений о Гомере (16, с.86)
Влюбленные часто обманывают и обещают невозможное.
Из сочинений о Гомере (16, с.87)
Начало образования состоит в исследовании слов.
«О воспитании, или О словах» (фрагмент) (16, с.89)
(О платоновских «идеях»:) Человека и лошадь я вижу, а человечности и лошадности не вижу.
«Сатон» (фрагмент) (16, с.90)
Глазами его (бога) нельзя увидеть, он ни на что не похож.
«Физика» (фрагмент) (16, с.85)
Безвестность есть благо.
(Диоген Лаэртский, VI, 12) (49, с.237)
Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности.
(Диоген Лаэртский, VI, 12) (49, с.237)
Образо и умного человека трудно переносить, так как неразумие – вещь легкая и необременительная, а разум непреклонен, непоколебим, тяжесть его неодолима.
(Филон Александрийский. «О том, что всякий добродетельный человек свободен») (16, с.95)
Добродетель и для мужчины, и для женщины одна.
(Диоген Лаэртский, VI, 12) (49, с.237)
Удовольствие – благо, но (только) когда оно не вызывает раскаяния.
(Афиней. «Пирующие софисты», ХII, 513а) (16, с.94)
Львы взяли слово, когда, собравшись на совет, зайцы потребовали для всех равноправия.
(Аристотель. «Политика», III, 13, 1284а) (16, с.94)
Праздник – это повод для обжорства.
(Антоний и Максим. «Беседа о невоздержанности...») (16, с.95)
Следует домогаться удовольствий, которые идут за трудами, а не перед трудами.
(Стобей, 29, 65) (16, с.97)
* С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.
(Стобей, 15, 28) (16, с.97)
Не замечай ошибки старца: старое дерево бесполезно пересаживать.
(Антоний. «Беседы», ХХХIII) (16, с.108)
Невежественные люди похожи на бодрствующих в состоянии сна.
(«Ватиканский гномолог», 3) (16, с.108)
На вопрос, какую женщину лучше брать в жены, он (Антисфен) ответил: «Красивая будет общим достоянием, некрасивая – твоим наказанием».
(Диоген Лаэртский, VI, 3) (49, с.235)
На вопрос, что блаженнее всего для человека, он (Антисфен) сказал: «Умереть счастливым».
(Диоген Лаэртский, VI, 5) (49, с.235)
На вопрос, что дала ему философия, он (Антисфен) ответил: «Умение беседовать с самим собой».
(Диоген Лаэртский, VI, 6) (49, с.236)
На вопрос, какая наука самая необходимая, он (Антисфен) сказал: «Наука забывать ненужное».
(Диоген Лаэртский, VI, 7) (49, с.236)
Узнав однажды, что Платон дурно отзывается о нем, он (Антисфен) сказал: «Это удел царей: делать хорошее и слышать дурное».
(Диоген Лаэртский, VI, 3) (49, с.235)
Кто-то сказал, что война уничтожает бедняков; (...) Антисфен заметил: «Напротив, она их рождает во множестве».
(Стобей, 50, 11) (16, с.97)
Когда его однажды хвалили дурные люди, он (Антисфен) сказал: «Боюсь, не сделал ли я чего дурного?»
(Диоген Лаэртский, VI, 5) (49, с.235)
Когда Платон в своей школе о чем-то долго рассуждал, Антисфен заметил: «Не оратор является мерой слушателя, а слушатель – мерой оратора».
(«Ватиканский гномолог», 13) (16, с.112)
Когда какой-то человек спросил Антисфена, чему надо учить сына, он ответил: «Если он собирается общаться с богами, то философии, если же с людьми, то риторике».
(Стобей. «Эклоги») (16, с.99)
Умер он от чахотки. (...) Однажды, когда он воскликнул: «Ах, кто избавит меня от страданий!», Диоген показал ему кинжал и произнес: «Вот кто». – «Я сказал: от страданий, а не от жизни!» – возразил Антисфен.
(Диоген Лаэртский, VI, 18) (49, с.239)
Аристипп
Аристипп Киренский (ок. 435 – после 366 до н. э.), философ, основатель школы киренаиков; работал в Афинах, Сиракузах и Кирене (Северная Африка). Его сочинения не сохранились; возможно, он вообще ничего не писал.
Я везде чужеземец.
(Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 1, 13) (83, с.75)
Ни в коем случае я не ставлю себя в число тех, которые хотят властвовать. Трудное дело – добывать для себя самого что нужно; но лишь совершенный безумец (...) может, не довольствуясь этим, налагать на себя еще новое бремя – доставлять всем гражданам что им нужно.
(Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 1, 8) (83, с.74)
На вопрос, чем философы превосходят остальных людей, он (Аристипп) ответил: «Если все законы уничтожатся, мы одни будем жить по-прежнему».
(Диоген Лаэртский, II, 68) (49, с.125)
На вопрос Дионисия, почему философы ходят к дверям богачей, а не богачи – к дверям философов, он (Аристипп) ответил: «Потому что одни знают, что им нужно, а другие не знают».
(Диоген Лаэртский, II, 69) (49, с.125)
Кто-то привел к нему в обучение сына; Аристипп запросил пятьсот драхм. Отец сказал: «За эти деньги я могу купить раба!» – «Купи, – сказал Аристипп, – и у тебя будут целых два раба».
(Диоген Лаэртский, II, 72) (49, с.126)
Человека, который порицал роскошь его стола, он (Аристипп) спросил: «А разве ты отказался бы купить все это за три обола?» – «Конечно, нет», – ответил тот. «Значит, просто тебе дороже деньги, чем мне наслаждение».
(Диоген Лаэртский, II, 75) (49, с.127)
Заметив (...) Аристиппа, входящего вместе с сицилийским тираном Дионисием, (Антисфен) сказал: «Аристипп, если бы ты довольствовался такой пищей, как я, то тебе не пришлось бы следовать по пятам за тираном». (...) Аристипп возразил: «А если бы ты мог запросто беседовать с тираном, то не довольствовался бы такой пищей».
(«Латинская грамматика», VI) (16, с.113)
Дионисий дал ему (Аристиппу) денег, а Платону – книгу; в ответ на упреки Аристипп сказал: «Значит, мне нужнее деньги, а Платону – книга».
(Диоген Лаэртский, II, 81) (49, с.129)
Право же, щедрость никогда не разорит Дионисия (правителя Сиракуз): нам, которые просят много, он дает мало, а Платону, который ничего не берет, – много.
(Плутарх. «Дион», 19) (128, с.454)
Когда преподавание принесло ему (Аристиппу) много денег, Сократ спросил его: «За что тебе так много?» А он ответил: «За то же, за что тебе так мало».
(Диоген Лаэртский, II, 80) (49, с.129)
Однажды Аристипп плыл на корабле; захваченный бурей, он сильно перепугался. Один из спутников спросил его: «И ты, Аристипп, трусишь, как все?» А он: «И с полным правом: вас эта опасность заставляет тревожиться за вашу бедственную жизнь, а меня – за мою блаженную».
(Элиан. «Пестрые рассказы», IХ, 20) (178, с.280)
Аристотель
Аристотель из Стагиры (п-ов Халкидика) (384–322 до н. э.), ученик Платона, воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков. Его сочинения охватывают все области тогдашнего знания.
Об избрании (на государственные посты) всегда хлопочут не столько порядочные, сколько случайные.
«Афинская полития», 27, 4 (17, с.39–40)
Добродетель (...) есть некая середина между противоположными страстями. (...) Оттого и трудно быть достойным человеком, ведь в любом деле трудно держаться середины.
«Большая этика», I, 9, 1186b (22, с.308)
Человек с чувством юмора – это и тот, кто умеет отпустить меткую шутку, и тот, кто переносит насмешки.
«Большая этика», I, 30, 1193a (22, с.323)
Бог выше всякой добродетели, и не добродетелью определяется его достоинство, потому что в таком случае добродетель будет выше бога.
«Большая этика», II, 5, 1200b (22, с.342)
Вопреки мнению некоторых, не разум – начало и руководитель добродетели, а, скорее, движения чувств.
«Большая этика», II, 7, 1206b (22, с.357)
Самому любить лучше, чем быть любимым: любить – это некое действие, доставляющее наслаждение, и благо, а быть любимым не вызывает в предмете любви никакой деятельности. (...) Тем не менее люди из честолюбия предпочитают быть любимцами, а не сами любить, поскольку быть любимцем связано с каким-то превосходством.
«Большая этика», II, 11, 1210b (22, с.366–367)
Дурной (...) (человек) никогда не бывает себе другом, он всегда во вражде с самим собой.
«Большая этика», II, 11, 1211a (22, с.269)
Почему отец любит сына сильнее, чем сын отца? (...) Потому что сын – его создание. (...) Все бывают благосклонны к тому, что они сами создали.
«Большая этика», II, 12, 1211b (22, с.369–370)
Узнать самого себя – это и самое трудное, (...) и самое радостное, (...) но самих себя своими силами мы не можем видеть (...); при желании видеть свое лицо мы смотримся в зеркало (...), при желании познать самих себя мы можем познать себя, глядя на друга. Ведь друг, как мы говорим, это «второе я». (...) Знать себя невозможно без помощи друга.
«Большая этика», II, 15, 1212a (22, с.373)
Ярость выводит человека из себя. Вот почему и поведение кабанов имеет вид смелости, хотя это и не настоящая смелость.
«Евдемова этика», III, 1, 1229a (18, с.154)
Кто не принимает во внимание ничье мнение, тот бесстыжий, кто принимает к сердцу все мнения без разбора, тот робок.
«Евдемова этика», III, 7, 1233b (18, с.161)
Имеющие опыт преуспевают больше, нежели те, кто обладает отвлеченным знанием.
«Метафизика», I, 2, 981a (19, с.66)
Опыт есть знание единичного, а искусство – знание общего.
«Метафизика», I, 2, 981a (19, с.66)
Признак знатока – способность научить.
«Метафизика», I, 2, 981b (19, с.66)
Владеющие искусством способны научить, а имеющие опыт не способны.
«Метафизика», I, 2, 981b (19, с.67)
Одни (искусства) – для удовлетворения необходимых потребностей, другие – для времяпрепровождения; изобретателей последних мы всегда считаем более мудрыми, нежели изобретателей первых, так как их знания были обращены не на получение выгоды.
«Метафизика», I, 2, 981b (19, с.67)
Мудрость (...) занимается причинами и началами.
«Метафизика», I, 2, 981b (19, с.67)
Поделиться книгой: