Помоги проекту - поделись книгой:
– Попал… – сказал он больше для себя.
Для того чтобы окончательно «найти стрельбу», он сделал еще пять выстрелов, не меняя поправки. Убедился в том, что поправки найдены правильно, и записал их в блокнот, одновременно с данными температуры, влажности и атмосферного давления. Затем начал неспешно собираться, чтобы переместиться на сто метров дальше от мишени и продолжить стрельбу. Стрельба на дальние и сверхдальние дистанции сильно напоминает не войну. Бухгалтерию…
Военно-морской лагерь Термонт, расположенный в горах Мэриленда, первоначально создавался рабочими Федерального агентства по реконструкции для отдыха правительственных служащих и их семей. Тогда в САСШ бушевал тяжелейший финансовый кризис, в наши времена больше известный как «Великая депрессия», толпы голодных и нищих людей становились легкой добычей коммунистических агитаторов Бронштейна-Троцкого, за которым стояли рвущиеся к власти еврейские[103] капиталисты. Строительство было начато при одном Президенте – демократе Франклине Рузвельте, а закончилось уже при другом – республиканце Хьюго Лонге. Тем не менее Президенту понравилось новое место – уединенное, в горной местности, тихое – и в то же время расположенное поблизости от Вашингтона. В итоге лагерь для отдыха государственных служащих стал загородной резиденцией всего одного государственного служащего – Президента Северо-Американских Соединенных Штатов.
Изначально лагерь этот представлял собой несколько крупных домов из бревен, каждый носил название какого-нибудь дерева или растения. Дома эти построили прямо посреди леса на горном склоне. Сейчас часть горного склона расчистили под автомобильные стоянки и вертолетные площадки, ниже по склону поставили несколько домов для охраны и президентской обслуги, а сам лагерь окружили двойным кольцом безопасности. Но те дома, где отдыхал Президент и его ближайшее окружение, за время, прошедшее с момента их постройки, почти не изменились. Больше всего они походили на русские дома, выполненные в модернистском стиле – сейчас среди богатых людей России появилась мода строить огромные коттеджи из дерева, площадью по триста-четыреста метров и с минимальными внешними украшениями.
Самое крупное строение в этом комплексе, названное Aspen – Осина, построили уже позже всего остального комплекса, по указанию Президента-демократа Джона Джекобса, которого нынешний Президент, тоже, кстати, демократ, за это люто ненавидел. Дело в том, что именно Президент Джекобс ввел моду на посещение иностранными лидерами Шангри-Ла. Это стало своеобразной частью протокола – если встреча очень важна или если Северо-Американские Соединенные Штаты желают принять гостя наилучшим образом, протокольной встречей в Белом доме дело не ограничивается – добро пожаловать в Шангри-Ла! В итоге уединенное место для отдыха Президента, где можно хоть ненадолго побыть наедине с собой, превратилось в этакий филиал Белого дома на природе, где отдохновения нет никогда…
Наследник престола должен был прилететь несколькими часами позднее, но Президент был на ногах уже с шести утра – готовился к встрече. Готовился-то готовился, но совсем не с теми людьми, с кем следовало бы. Предыдущим вечером и ночью в Шангри-Ла на вертолетах прилетели несколько человек, которые официально не занимали никаких должностей в правительственных органах САСШ. Один из них был президентом благотворительного фонда имени себя, другой вообще не работал и даже, по версии журнала Forbes, не входил в список миллиардеров, хотя его реальное состояние превышало объявленное больше чем в сто раз. Третий – мутный и непонятный человек, чьим неоспоримым достоинством – за это с ним последние двадцать лет сотрудничали все президентские администрации: и демократические, и республиканские – были отличные связи с лидерами диктаторских режимов, с повстанческими и террористическими организациями по всему миру. А как им не быть, если этот человек продавал американское оружие тем, кому правительство САСШ официально продать его не могло? Никаких согласований в Госдепартаменте – плати двойную цену и получай, что тебе надо. Еще один почитался всеми как гений Уолл-стрит, человек, который сделал себя сам. Его биография была иллюстрацией американской мечты: отец – чистильщик обуви, а у сына в управлении больше ста миллиардов долларов. И никто – ни восторженные биографы, ни поклонники, тщательно изучающие все биржевые кульбиты маэстро, никогда не узнают, чьи деньги он крутил и кто подбрасывал нужную для успешной биржевой игры информацию.
Президент прилетел в Шангри-Ла позавчера, официально дать себе немного отдыха от предвыборного марафона, который уже шел полным ходом. Нормально отдохнуть не успел, а сегодня поднялся в пять часов утра. Поэтому такого Президента, каким он был сейчас, наверное, никто и никогда не увидит – небритый, хмурый и раздраженный, в дешевом свитере, он с трудом сдерживался от того, чтобы не наорать и на своих гостей, и на разносящих кофе «янки уайт»[104]. Вчера, вдобавок, он сильно поругался с женой. Тема была такая же, как последние двадцать лет, такая, что лучше ее не озвучивать.
Разговор начал Биржевик – как самый молодой среди собравшихся здесь сильных мира сего, за исключением, конечно, Президента. Да и в разговоре он был заинтересован больше остальных.
– Господин Президент… Мы подготовили для вас небольшой меморандум, который и представляем вашему вниманию. Деловое сообщество Америки крайне заинтересовано в том, чтобы на вашей предстоящей встрече с наследником российского престола были подняты определенные вопросы. Как вы знаете, текущая экономическая ситуация не очень радует – по итогам года по индексу Доу-Джонса мы, скорее всего, выйдем в ноль – а возможно, не будет и этого. Поймите, господин Президент, избиратели также заинтересованы в хорошей игре, и если мы вместе не сделаем ее для них, они могут расстроиться. Если бы вопросы, освещенные в меморандуме, нашли свое разрешение, наша благодарность имела бы вполне конкретное материальное выражение.
Таким тонким намеком в САСШ говорили о пополнении предвыборного фонда. Это вообще было болезнью Северной Америки – регулярные выборы. Из института демократии они постепенно превратились в маховик коррупции и злоупотреблений. Ведь как было раньше? «Честный Эйб» Линкольн на проведение предвыборной кампании занял двести долларов и большую их часть вернул – на потраченные деньги он купил большую бочку сидра и выставил ее избирателям. Вот так вот просто. А теперь? С каждым годом предвыборная кампания стоит все дороже и дороже – последняя обошлась более чем в сто миллионов долларов. Время на телевидении, ролики, плакаты, волонтеры. Подкуп журналистов, поиск компромата на конкурентов. Работа профессиональных психологов – кандидата в Президенты и его программу они разрабатывают, как товар, который надо продать. Возникла целая отрасль экономики, работающая на выборы.
Кто дает деньги? Да многие. У каждого богатого, занимающегося бизнесом человека есть интерес в системе власти – они и дают, неофициально и официально. Конечно, есть искренние сторонники партии и кандидата, они посылают деньги в конвертах, но большая часть, конечно, идет от богатых и влиятельных людей. Какие у них интересы? Да разные. Кто-то хочет доступа к государственному оборонному заказу – лакомый кусок для любой фирмы, занимающейся производством вооружений. А там, где гособоронзаказ, – там цены вздуваются в два-три раза, по сравнению с гражданскими секторами рынка, там сверхприбыли, там разводной гаечный ключ можно продать министерству обороны за несколько сотен и даже тысяч долларов, если знать, как это делается. Строительные фирмы хотят получить заказ на строительство за счет бюджета – дороги, мосты, гидроэлектростанции. Есть самые разные фонды и неправительственные организации. Например, NRA, влиятельнейшая Национальная Ружейная Ассоциация, заинтересована в том, чтобы граница с Мексикой оставалась почти открытой. Потому что с той стороны приходят бандиты и наркомафиози и покупают себе оружие, из которого они потом стреляют друг в друга, в гражданское население и в североамериканских солдат из контингента стабилизации. Есть люди, которые хотят получить какое-то назначение – например, был прецедент, когда послом в Лондон отправили не профессионального дипломата, а главу крупнейшей издательской фирмы[105]. Есть люди, которые – как сейчас – заинтересованы в том, чтобы Президент пролоббировал их интересы на международном рынке. Схема простая и гениальная. Вся Южная и Латинская Америка представляет собой конгломерат нищих и неспокойных государств – но это зона влияния САСШ. Вот, например, какая-то страна хочет построить ГЭС. Она обращается к североамериканской строительной фирме, та через лоббистов выбивает североамериканский кредит этой стране, но кредит сразу перегоняют на счета этой фирмы, а она строит гидроэлектростанцию – втридорога. В результате страна остается с построенной втридорога гидроэлектростанцией, фирма с громадной прибылью, Президент САСШ – с деньгами в предвыборном фонде, а государственный бюджет САСШ – с сомнительным должником, который в этом веке вряд ли погасит долг и в следующем – тоже. Вокруг таких махинаций возникло море лоббистских фирм, заполонивших Вашингтон – лоббизм превратился в систему узаконенной и всеобъемлющей коррупции, которая, как ржавчина, разъедала страну.
Узнав – по своим каналам, что на секретные переговоры с Президентом приезжает сам Николай Александрович Романов, наследник российского престола, североамериканская бизнес-элита засуетилась. Тем более вскоре выборы – все идеально подгадано. Дело в том, что Российская империя крайне устойчива к внешней коррупции (внутренняя, к сожалению, была) и лоббизму, протолкнуть там свои интересы на порядок сложнее, чем в САСШ. Да, там тоже есть чиновники, и, как все люди, они хотят кушать. Причем – хорошо кушать, не просто кусок хлеба, а еще и икорку на него намазывать. Но дело осложнялось тем, что и Александр Четвертый, и Александр Пятый во многие дела вникали лично и стратегические решения принимали всегда сами. И если Государь, к примеру, именным указом запрещал экспорт сырой нефти, то сделать уже никто ничего не мог. Иди, покупай нефтепродукты, а они шли дороже сырой нефти, и прибыль, которая должна идти в карман переработчиков, оставалась в России. Если Государь установил, что все сделки должны заключаться через биржи в Нижнем Новгороде, Москве и Казани, то хоть встань на уши, а будет именно так. Да, можно подкупить чиновника и протолкнуть какое-то выгодное тактическое решение – к примеру, приобрести подешевле. Но стратегия оставалась незыблемой, а если вскрывалось, что чиновник берет взятки – следовало суровое наказание, иногда даже гражданская казнь[106].
Государя же подкупить было невозможно, и договориться с ним – тоже. Какой смысл ему брать взятку, если он и так – хозяин страны и всего бюджета? Сколько бы ты ни предложил – он посмеется и прикажет убираться прочь, вот и все. В России было мало политики, в России была
Президент протянул руку, раскрыл меморандум, бегло пробежал. В принципе, ничего на вид страшного, не отвечающего интересам России – открытие границ, устранение торговых барьеров, свобода конкуренции. Обещание привлечь в страну североамериканские инвестиции и высокие технологии, благодаря чему валовой внутренний продукт России резко увеличит темпы роста. Примерно такой же меморандум, только «для внутреннего пользования», ему подсунули, когда он, бывший губернатор Арканзаса, волею судьбы, а может быть, и рока, вознесся на президентское кресло. Если честно – он не рассчитывал быть избранным, не рассчитывала протолкнуть своего кандидата и Демократическая партия САСШ. Президент-республиканец проправил всего лишь свой первый срок, а североамериканцы любят своего Президента, и нужны очень веские причины для того, чтобы после первого срока был избран конкурирующий кандидат. Такой причиной стал жуткий скандал с участием ВМФ САСШ в бейрутской авантюре – не столько участие, сколько метания республиканской администрации. Сначала они послали в зону конфликта североамериканскую подводную лодку со спецназом и с ракетами на борту, причем спецназ активно участвовал в операциях на территории Российской империи. То есть Президент САСШ, без согласия Конгресса, как это предписано Конституцией, фактически объявил войну крупнейшей мировой державе и поставил САСШ на грань ядерного столкновения с Российской империей. Когда все это дерьмо начало выплывать наружу, републиканцы поступили еще хуже – вместо того, чтобы признаться, переключив тем самым большую часть ярости североамериканцев на Россию, они сначала юлили и отказывались от всего. А потом, когда отрицать было уже невозможно, они признали – да, была и лодка, и североамериканские спецназовцы ВМФ, да, они активно участвовали в операции, не санкционированной Конгрессом, в результате этого спецназовцы погибли, лодка – тоже. Конгрессмены решили, что смысла объявлять импичмент в самый канун выборов нет, а народ САСШ свой выбор сделал. На выборах. Новый Президент САСШ, еще до своей официальной инаугурации, нашел способ передать русскому Императору свои заверения в том, что САСШ больше никогда не предпримут ничего подобного. Он ждал худшего, но худшего не произошло – бомбы и ракеты обрушились на Британскую Индию, а САСШ оставили в покое и даже никаких санкций не ввели. Просто на этот раз «забыли» о случившемся.
Придя к власти, новоизбранный Президент понял, что у него нет надежной команды и что делать – он, в сущности, не знает. Если предыдущий Президент до этого был и директором СРС, и вице-президентом – он просто принял штурвал из президентских рук, когда предыдущий Президент честно отработал два положенных срока, то у нового Президента опыт государственного управления исчерпывался губернаторством в одном из центральных штатов. Президентскую команду ему подобрала его партия, он ее принял – всю и без разбора, принял и программу – в основном экономическую, он считал, что главное сейчас – сосредоточиться на экономике. В экономике он также большим специалистом не был, но считал результаты, которых добились его люди за короткий срок, хорошими. В стране начался новый цикл экономического подъема, и избиратели были довольны. А когда избиратели довольны – это самое главное. По опросам всех трех ведущих социологических агентств, его должны были гарантированно переизбрать на второй срок, в отличие от незадачливого предшественника.
– Для чего это русским? – задал вопрос Президент.
Биржевик и оружейник переглянулись.
– Понимаете… – начал Биржевик. – Это работа на будущее, которую бизнес всегда должен вести. Мы должны заглядывать на десятилетия вперед. Мы пытались иметь дело с нынешним Императором России, но ничего не получилось. Он догматик – упорно держится за устаревшие методы работы и не желает ничего менять. Сейчас мы делаем ставку на наследника престола. Он человек нового времени, открытый для конструктивного диалога – в конце концов, он даже будущую жену свою выбрал здесь, у нас. Собственно говоря, нам не столь важно, что скажет наследник престола сейчас – мы хотим, чтобы он прочитал этот меморандум и задумался. Настанет время, когда наследник станет новым Императором, и тогда он должен будет решать накопившиеся в империи проблемы. Тогда он и вспомнит о нас. А мы помним про вашу кампанию уже сейчас…
– С этим, джентльмены, к руководителю администрации. Он сейчас со мной, отдыхает в «Тополе». Думаю, если вы разбудили меня, то в том, что Питер встанет чуть раньше обычного, ничего страшного не будет. С ним и обсудите все детали. А сейчас – не смею вас задерживать, мне еще надо подготовиться к встрече…
Протокол есть протокол – хотя эти люди и были тайной и безоговорочной властью – Президент был властью явной. И если Президент говорит, что желает остаться один – его желание надо уважать. Поэтому все четверо магнатов встали и вышли из кабинета.
Президент пододвинул к себе папку с меморандумом, прочитал еще раз. Вызвал своего стюарда – так называлась эта должность – и заказал две чашки самого крепкого кофе, какой только возможно сделать. И пока готовили кофе, он встал, подошел к панорамному окну, взглянул на подсвеченные солнцем ели на горных вершинах. Подумалось – хорошо, что рядом нет супруги. Супруга должна быть в этот момент в Лос-Анджелесе, открывать какую-то клинику, то ли раковую, то ли терапевтическую. Его супруга была женщиной чересчур властной и активной – недаром в республиканских изданиях его называли не иначе как «мистер Хиллари Платтен»…
Меморандум…
У него было мало экономического опыта – он был одним из немногих президентов последнего времени, не обладавших миллионом долларов к тому моменту, когда он занял столь высокий пост. Не имея собственного опыта в зарабатывании денег, он был вынужден всецело полагаться на здравый смысл и на действия экономического блока его правительства. Сейчас здравый смысл подсказывал ему, что все – и то, что он делает в собственной экономике, и то, что предлагают для экономики Российской империи, помимо привлекательной оболочки имеет еще какой-то скрытый смысл. Но усилием воли он подавил в себе голос здравого смысла. Последние сто лет все президенты САСШ в своем правлении исходили из одной простой истины: «После меня – хоть потоп».
Заслышав шум приближающегося вертолета, Президент вышел встречать гостя к самой вертолетной площадке. Он был по-прежнему одет в свитер и джинсы – простую и удобную одежду, он запретил стилистам превращать себя в куклу перед этой встречей, как это делалось перед теледебатами. Охрана не особо надоедала – в конце концов, здесь был особо охраняемый объект, поэтому Президент стоял один на краю вертолетной площадки, и его уже сильно поседевшие волосы трепал ветер, создаваемый лопастями огромного вертолета…
Наследника российского престола вживую он не видел никогда, и когда откинули люк – он открывался не вбок, как на обычном десантном вертолете, а вниз, превращаясь в удобный трап – Президент внимательно всмотрелся в выходящего из вертолета человека. Президент в молодости закончил юридический факультет, работал адвокатом – и как и любой адвокат, сохранил развитое чувство интуиции, в большинстве случаев он мог только посмотреть на человека и сказать – чего тот стоит. Здесь же он был вынужден признать, что у его русского коллеги достойный преемник. В наследнике чувствовалась сила и жесткость.
Президент ответил на рукопожатие, улыбнулся – его улыбка завораживала миллионы североамериканских граждан и сотни женщин, так почему бы ей не заворожить одного русского?
– Как к вам обращаться? Я не знаю вашего этикета.
– Этикет не требуется… – спокойно ответил наследник. – Правила придворного этикета применимы только при официальных визитах. Этот же визит неофициальный, и поэтому вы можете называть меня Николай или даже Ник. Так называют меня друзья, оставшиеся здесь…
– Я слышал… – усмехнулся Президент точно так же, как усмехается один мужчина, узнав о победах на любовном фронте другого мужчины. – И, кажется, вы недаром провели время в Америке, не так ли…
– Это так, – выражением лица наследник дал понять, что эту тему разговора поддерживать не намерен. Президент настаивать не стал.
– Пойдемте, – Президент рукой показал направление, – там нас ждет горячий кофе, сваренный по-турецки. Здесь на кухне командует флотский кок, он совершенно потрясающе готовит кофе. Глотнешь – и как заново родился. Во время предвыборных поездок только это способно привести меня в чувство…
Обмениваясь ни к чему не обязывающими любезностями, Президент и наследник престола дошли до небольшого коттеджа, называемого «Дуб», где уже все было готово к нехитрой кофейной церемонии. Два кресла, стол – и то и другое сделано из дуба, дымящиеся парком чашки на нем…
Наследник престола подвинул к себе чашку, но пить не стал. Вместо этого он раскрыл папку, достал какой-то документ на плотной, с российским гербом бумаге, протянул его Президенту…
– Сэр, извольте прочесть…
Президент аккуратно взял бумагу, поднес к глазам – он гордился тем, что до сих пор читает без очков…
Его превосходительству,
Президенту Северо-Американских Соединенных Штатов
Джону Джейкобу Платтену, эсквайру
Настоящим свидетельствую Вам свое уважение и подтверждаю, что сын мой, Николай Александрович Романов, полномочен вести переговоры по всем вопросам внешней и внутренней политики Государства Российского.
Президент прочитал бумагу дважды, аккуратно положил ее рядом собой. Чего-чего, а такого он не ожидал. Получается, что неофициальный визит де-факто из-за этой гербовой бумаги превращается в официальный. Согласно дипломатическому протоколу, любой официальный визит начинает готовиться за несколько месяцев. Заседают комиссии, согласовываются вопросы повестки дня и решения по ним, идет невидимый, но чрезвычайно важный политический торг. Готовятся обе стороны – и наносящая визит, и принимающая. А сейчас перед ним нет ничего, кроме дурацкого неофициального меморандума, подготовленного неофициальной группой лиц, а в голове нет никаких мыслей, кроме тех, что имеют касательство к предстоящему первому туру телевизионных дебатов с республиканским кандидатом. Кандидата этого он особо серьезно не воспринимал – так, проходная фигура, но помнил и то, что совсем недавно, всего четыре года назад, точно такой же проходной фигурой был и он сам.
– Получается, что визит все-таки официальный? – стараясь скрыть за шутливым тоном серьезность вопроса, спросил Президент.
– И да и нет… – наследник шутливого тона не принял. – Я предлагаю вам, после того как мы допьем этот великолепный кофе, совершить небольшую прогулку по лесу. Прогулки по лесным тропинкам, знаете ли… способствуют аппетиту…
– Внимание, Ковбой выходит! С ним гость! Внимание всем!
– Они идут в сторону леса!
– Пятый, продвигаюсь к лесу!
– Вас понял! Группа два, выдвигайтесь в лес! Предупредите охрану периметра!
В служебных переговорах сотрудников Секретной службы Ковбоем именовали Президента САСШ. В это слово не вкладывали особого смысла – просто его можно было легко и быстро произнести и распознать по радиосвязи. Предыдущего Президента называли Моряком – потому что он отслужил положенный срок в морской авиации, таким образом, ему отдавали некую дань уважения. Нынешний Президент вместо службы смылся в Великобританию, и пока молодые люди его возраста отдавали долг своей стране – он покуривал травку (о чем публично признался в телеэфире на всю страну), трахал сокурсниц и вообще – весело и беззаботно проводил время…
Порядок встречи не предусматривал прогулку по лесу, но Президент в лес пошел. В Секретной службе самые желанные работники – это параноики, везде видящие угрозу охраняемому лицу. А если Президент поскользнется на тропинке? А если в периметр каким-то образом просочится медведь? А если какое-нибудь дерево рухнет? Плохо было еще и то, что это загородная резиденция, и здесь, согласно неофициальным правилам, Президента не могли сопровождать явно – сотрудникам охраны приходилось действовать украдкой. А еще хуже было то, что старший агент Малруни, который в свое время возглавлял группу охраны гостя, предупредил старшего смены о том, что гость – специалист по рукопашному бою и способен убить человека голыми руками в считаные секунды. Если бы старшим смены был мужчина, он, возможно, выругался бы последними словами. Но сегодняшнего старшего смены звали Марианна Эрнандес. У нее были два недостатка – только два. Первый – она была женщиной. Второй – она была мексиканкой. В группу охраны Президента ее перевели из отделения в Атлантик-Сити, где она занималась фальшивомонетчиками[107]. Все остальное – от фигуры до навыков стрельбы из пистолета было неоспоримыми достоинствами. Но два недостатка перевешивали все остальные достоинства, вынуждая ее постоянно доказывать своим коллегам-мужчинам, что она лучше них. Поэтому она встала сегодня раньше Президента – в четыре утра – и тщательно спланировала день. Сегодня, на первую половину дня, у Президента намечались две встречи. Досье на тех, кто должен был встретиться с первым лицом государства, подобрали еще вчера. Первые четверо особого интереса не представляли. Обычные денежные мешки, один, правда, заработал свое состояние нелегальной и полулегальной торговлей оружием, но Секретной службы это никак не касалось. Зато следующий визитер… Пожалуй, Секретная служба впервые столкнулась с такой ситуацией, когда визитер одновременно является государственным и политическим деятелем не слишком дружественной САСШ державы – и в то же время, безусловно, заслуживает занесения в списки чрезвычайной опасности. Мисс Эрнандес с изумлением и страхом – а что еще чувствовать телохранителю в таком случае – читала послужной список наследника российского престола… Зачислен при рождении в армию, в гвардейские части, как это принято среди русских аристократов высшего ранга. С детства получил военное образование. Служил в десантно-штурмовой дивизии – разведчик, командир отделения, затем комвзвода, затем комроты разведки. Десантник, альпийский стрелок, прошел полный курс горнострелковой подготовки, участник боевых действий, кавалер боевых наград. Здесь же лежала памятная записка старшего группы охраны – наследник какое-то время провел в САСШ – охраняемый на практике продемонстрировал, что является серьезным специалистом по рукопашному бою. И он прилетает в ее смену, и его придется оставить с Президентом наедине…
Марианна проинструктировала всех агентов, которые будут дежурить в это время в наряде, а сам наряд удвоила. В конце концов, они все время будут в соседней комнате, да и русские не психи же, да и не война сейчас, в конце-то концов. Но все ее планы по обеспечению личной безопасности Президента растаяли, как дым, когда она увидела, что Президент и его гость выходят из домика, где должна была состояться встреча, и направляются к тропинке, ведущей на самый верх холма. Увидев это, ей осталось только послать следом агентов и помолиться Деве Марии, чтобы русские не вздумали совершить какую-нибудь глупость.
– Стоп, стоп, стоп… Черт, это просто невозможно, – Президент тяжело дышал. – Давайте сделаем привал. Вон там есть удобное место для отдыха – поваленное дерево. Я всегда его использую, чтобы пару минут посидеть, когда поднимаюсь на вершину. Оттуда через прогал открывается хороший вид на ручей. Как вам это удается?
Наследник престола присел на поваленную сосну, огляделся по сторонам.
– Что именно?
– Хоть я и занимаюсь джоггингом[108] каждый день – а все равно не могу забраться на эту проклятую гору, не сбив дыхание. Откровенно говоря, я специально покоряю ее снова и снова, когда приезжаю сюда. Это помогает мне контролировать вес. А глядя на вас – и не скажешь…
– Несколько лет назад я участвовал в одной забаве… Я тогда служил, и там, где стояла наша дивизия, прямо рядом с расположением, начинался склон горы – довольно пологий, каменистый и неровный. Так вот – каждое утро все бежали по этой тропинке вверх. Там был валун – огромный, размером с несколько грузовиков – ему, наверное, было несколько сотен лет. И вот мы бежали до него, чтобы прикоснуться к нему, это происходило каждый день и зимой и летом. Забава эта так и называлась – добежать до валуна.
– И сколько же приходилось бежать до этого валуна? – полюбопытствовал Президент, глубоко и медленно дыша, чтобы провентилировать легкие.
– Никто не считал. По весьма грубым прикидкам – километров восемь.
– Ого!
– Это еще не все. Потом надо было бежать обратно, а любой альпинист скажет вам, что спускаться едва ли не тяжелее, чем подниматься.
– И вы это делали каждый день?!
– Каждый. Не исключая ни одного.
Президент понял, что надо менять тему – непринужденная светская беседа, полагающаяся перед началом важных переговоров, как-то не клеилась.
– Итак, я уже пришел в себя, и теперь мы можем повторить. Для чего же мы поднялись сюда?
– Для того, чтобы наш разговор остался в тайне, хотя бы какое-то время.
– Он и так остался бы в тайне. Протокол же не велся, – недоуменно ответил Президент.
– Даже у стен есть уши…
– О чем вы? Меня никто не посмеет подслушивать, тем более здесь! – Президента все это начало раздражать.
– Вы вправе судить о своих людях, не я. Но прежде чем делать суждения, извольте… Просмотрите, пожалуйста.
Президент взял пачку фотографий – больших, качественно отпечатанных, начал медленно перебирать, всматриваясь в каждую деталь.
– Что это?
– Это будущая война, – просто и страшно произнес наследник, – война, в которой погибнут десятки и сотни миллионов. Кому, как не нам, ее остановить?
Президент снова начал перебирать фотографии, внимательно всматриваясь на сей раз в даты, когда были сделаны снимки – они всегда указывались в нижнем левом углу фотографии. Одна его потрясла – его советник по вопросам национальной безопасности входил в какое-то похожее на отель здание. Сделан снимок был совсем недавно, и Президент не забыл – тогда серьезнейший вопрос стоял на Совете национальной безопасности, и его пришлось откладывать из-за срочной госпитализации именно этого человека. Снимок был сделан в тот же день, когда официально советник находился в больнице с острым приступом… кажется, болезнь почек. Здесь он больным не выглядел.
– Где это было снято? – Президент показал интересующую его фотографию.
– В Лондоне.
– Вашей разведкой?
– Да, – просто ответил наследник.
– Вы понимаете, что я не могу в это верить?
– Да, вы можете в это не верить, – перевернул фразу цесаревич, – но тогда погибнут люди. Погибнет много людей – и все из-за недоверия. Задайте себе вопрос – зачем нам врать?
Президент перебрал в голове варианты.
– Например, чтобы скомпрометировать меня и мою команду.
– Зачем нам это?
Президент поймал себя на мысли, что он оправдывается.
– Как бы то ни было, я не могу основывать какие-то свои решения на данных, которые мне поставляет чужая разведка отнюдь не дружественного государства. Вы это должны понимать.
– Если вы попытаетесь это проверить, события могут пойти по двум разным путям. Первый – информацию от вас просто отсекут. Второй путь – они поймут, что вам известно слишком много. Как бы то ни было – у вас достаточно полномочий, чтобы причинить им серьезные неприятности. И тогда… вы станете помехой у них на пути.
– Я должен проверить эту информацию! – раздраженно повторил Президент. – Да если даже и так, что это все вообще значит? Ну, входит человек в здание – и что дальше?
– Вы обратили внимание на дату? Двадцать четвертое июня сего года, Лондон. За два дня до этого по городу был нанесен удар. В городе чрезвычайное положение, ни один человек в здравом уме не станет ехать в такое время в столицу Британии. И тем не менее – он туда приехал. Позвольте представить вам остальных участников встречи, – цесаревич стал перебирать фотографии, называя имена: – Вот эту даму вы должны знать, постоянный представитель САСШ при ООН. Весьма приметная дама. Вот это человек, торгующий оружием – весьма заинтересованное лицо. Вот это… человек, который всеми силами пытается скрыть, сколько же в действительности у него денег. Вот это… человек, которого считают тайным проводником германской внешней политики. Человек очень близкий к канцлеру, член тайного кабинета. Он-то в этой честной компании уж никак не должен был оказаться. Вот это – не кто иной, как второй секретарь посольства Японской империи. Вот это – постоянный заместитель премьер-министра Великобритании, его вы должны знать. А вот это… здесь его сложно узнать… бывший глава британской секретной службы. Человек, которого проводили много лет назад в почетную отставку и который, судя по всему, играет весьма заметную роль во всем этом. Весьма странная компания, остается только задаться вопросом – что у всех этих людей общего?
– Вы знаете тему их встречи?
– Нет. Такое невозможно подслушать. Но сам факт того, что она состоялась в Лондоне в это время, в то самое время, когда город был разбомблен – наводит на размышления. Скажите, ведь один из участников встречи позднее подошел к вам и кое-что сказал?
Президент вспомнил – сразу. Его помощник по вопросам национальной безопасности Грант Лейк, тот самый, который был в Лондоне в то самое время, когда должен был находиться в больнице, подошел и сказал, что в теракте обнаруживается русский след, установлено, что при совершении террористического акта использовалось оружие русского производства. Он же сказал, что подобного рода террористический акт может произойти и в САСШ. Когда Президент спросил, откуда ему это известно, Грант ответил уклончиво – информация получена неофициальным путем из источников в британских разведывательных структурах. Значит, вот из каких источников и как он получил эту информацию.
Но то, что Президент вспомнил, он решил оставить при себе. Не стоит раскрывать перед русскими все карты.
– Не припоминаю такого. Как бы то ни было – то, что там обсуждалось, остается для нас тайной, не так ли? Не слишком ли поспешно вы делаете выводы?
– Отнюдь не поспешно. Если перед вами паутина – значит, где-то поблизости есть паук. То, что произошло в Лондоне, – часть большого плана по коренному переустройству мира. Там, в Лондоне, собирались те, кому это переустройство необходимо. Германия, Япония, но главное – Великобритания. Все эти страны явно или тайно недовольны нынешним положением вещей. Германия недовольна тем, что в свое время она собственными руками отдала нам богатейший природными ископаемыми Ближний Восток. Она хотела отдать нам всего лишь голый, никому не нужный песок, но забыла посмотреть, что находится под ним, и вручила нам ключи от кладовой. Японии нужны новые владения, ее население слишком велико для земли, которую она занимает, – ей нужна Сибирь, Центральная и Латинская Америка. Нужны ли новые территориальные приобретения Северо-Американским Соединенным Штатам, господин Президент?
Президент лихорадочно просчитывал в голове ситуацию – так же, как он это делал в молодости, в суде, когда прокурор штата совершенно неожиданно вынимал из рукава какой-нибудь козырь, и надо было мгновенно реагировать. Да, конечно, согласно процессуальным правилам прокуратура должна была предоставить в распоряжение защиты все имеющиеся у нее доказательства, в то время как защита свои доказательства имела право скрывать, но существовало множество процедурных лазеек, которыми опытный прокурор всегда мог воспользоваться. Кто, например, может запретить свидетелю обвинения внезапно поменять показания? Да никто. Поэтому у адвоката реакция на такие вот неожиданности должна быть отточенной, словно у фехтовальщика. Здесь то же самое, только судьи нет, и «Я протестую» никому не скажешь.
Чего хотят русские? Для чего этот визит, для чего эта информация? Они хотят рассорить нас с Британией? Так они и до этого хотели это сделать и совершенно этого не скрывали. Они опасаются своего старого союзника – Германии, волею судьбы и мощью тевтонского оружия возродившейся в виде Священной Римской империи? Такое может быть, Германия и Япония – единственные державы, у которых с Российской империей протяженные сухопутные границы. И если границу с Японией прикрывает либо море, либо непролазная тайга, в случае внезапного нападения русские вполне могут сконцентрировать свои силы и нанести ответный удар, то Германия… Германские войска нависают над предельно развитой Европейской частью России, над средоточием ее мощи. А ведь там не так уж много военных частей, эта граница прикрывается куда хуже, чем граница с враждебной Японией…
Поделиться книгой: