Помоги проекту - поделись книгой:
Амалия, глядя на него, решительно выдохнула и положила дольку торта себе на тарелку.
– Ум-м, – только и сказала она, отправив в рот последний кусочек от дольки.
– А как же ваша диэта? – со смешком поинтересовался Артур.
– А ну ее… – отмахнулась барышня.
Через три четверти часа от торта осталась одна-единственная долька, которую никто не решался взять.
– Как вам понравился торт? – спросил Артур.
– Восхитительно, – ответила Амалия.
– Тогда берите еще, – предложил Артур. – Это ваше!
– Ну что вы, – отмахнулась Амалия. – У меня же диэта.
Они оба рассмеялись и последнюю дольку поделили пополам.
После того как Амалия отправила в рот последний кусочек, она вытащила носовой платок и аккуратно вытерла им губы, но неожиданно платок выпал у нее из рук и упал на пол. Барышня было потянулась за ним, но Артур, как истый джентльмен, успел быстрее. Когда он поднял платок с пола, конверт с деньгами и документами лежал на месте. Правда, он был немного сдвинут относительно прежнего положения, но Артур этого не заметил.
Хотя Артур и нравился Амалии, да к тому же их связывала интимная близость, что могло бы упростить их дальнейшее «знакомство», она не пригласила его к себе в нумер по трем причинам.
Первая, это то, что конверт с деньгами она успела подменить «куклой», и случилось это в тот самый момент, когда галантный Артур потянулся за специально уроненным платком. В данном случае следовало поскорее расстаться, и уж никак не продолжать оставаться вместе.
Вторая причина заключалась в том, что сладкого на сегодня было уже предостаточно. К тому же после успешно съеденного торта наступила сытая слабость и сонливая истома, что уж никак не располагало к любовным страстям и вообще каким-либо телодвижениям. Хотелось быстрее лечь в постельку и понежиться в послеобеденной дреме.
Ну, а третьей причиной служило то, что никакого нумера в отеле «Захер» у Амалии не было, и остановилась она совершенно в другом месте – а вот в каком, «графу Ламберу» знать было совершенно не обязательно…
Глава 13
АРЕСТ
– Граф де Ламбер?
– Да-а, – Артур недоуменно и с затаенной опаской посмотрел на плотного гражданина явно с военной выправкой. К тому же он постучал в нумер так, как обычно стучат полицианты, прибывшие совершить две вещи: задержание и обыск.
– Я от господина префекта, – сообщил плотный гражданин с военной выправкой, протягивая Артуру конверт. – Здесь то, что вы просили…
– А-а, да, да, – ответил Артур, принимая конверт. – Передайте господину префекту мою искреннюю благодарность.
– Будет исполнено, – ответил плотный гражданин и, откланявшись, ушел.
Артур вскрыл конверт и достал лист бумаги, озаглавленный:
Оно было напечатано на официальном бланке префектуры Вены, скреплено подписью префекта и его печатью и гласило:
Артур, не ожидавший, что столь нужная для него бумага окажется в его руках так скоро, трижды перечитал документ. И рассмеялся. С этого дня маркиз де Сорсо умер. Да здравствует граф де Ламбер!
Теперь в Вене его ничего больше не держало. Проститься с четой Родионовых – и в Ниццу! Там его ждут отдохновение и несомненная свобода. И деньги! Правда, лежат они на имя маркиза де Сорсо, и при получении их ему придется несколько минут все же побыть маркизом. А потом… Потом он спрячет этот паспорт как можно дальше и начнет жизнь сиятельного графа де Ламбера, родственника знаменитого авиатора и российского сенатора – члена Государственного совета.
Насвистывая какую-то мелодию из оперетки, Артур достал из кармана вчерашний конверт и открыл его. Но вместо денег и документов там лежала аккуратно нарезанная газетная бумага. А этого было совершенно недостаточно для получения из банка Ниццы сорока тысяч франков. Правда, там его знали в лицо, но форма выдачи денег требовала наличия документа вкладчика. То есть на имя Артура де Сорсо. Сей же паспорт по-прежнему находился в руках Амалии.
В сердцах чертыхнувшись, Артур начал лихорадочно одеваться, в глубине души все же не надеясь найти Амалию. Да и вряд ли она сообщила ему правду, сказав, что остановилась в отеле «Захер». Однако, чтобы узнать это наверняка, надобно туда сходить. И Артур пошел.
Конечно, никакой Амалии Шульц, пасторской вдовы из Магдебурга, в отеле «Захер» не проживало. Как не было никаких записей еще в нескольких отелях, которые прошел «граф». Что ж, похоже, ему придется немного задержаться в Вене…
Хозяйка меблирашек, вернее, лучших меблированных комнат для приезжих во всем городе, разбудила Амалию, когда еще не пробило восемь утра.
– Вставайте! – Она вошла в квартиру Амалии без стука и тотчас прошла в спальню.
– Что? – не поняла спросонок, что от нее хотят, Амалия.
– Вставайте, – повторила хозяйка. Она была взволнована и недовольна. – Вас хотят немедленно видеть.
– Кто? – зевнула Амалия.
– Местный полицейский комиссар со своим помощником, – не очень вежливо ответила хозяйка.
– Хорошо. – Амалия снова зевнула, хотя зевок этот был уже искусственным и предназначался для хозяйки. Мол, не беспокойтесь, потому как ничего особенного не происходит… – Скажите им, что я через пять минут выйду.
Хозяйка, метнув подозрительный взгляд в сторону Амалии, вышла. Ольга тотчас бросилась к окну, благо снимала она квартиру на первом этаже, но возле окна и у ворот стояли полицейские. Очевидно, комиссар принял все меры предосторожности, чтобы она не сбежала.
Вздохнув, Амалия, а точнее Ольга Григорьевна фон Штайн, принялась одеваться. Мысль, которая билась в ее голове, звучала так: если ее пришли арестовывать, то за что именно? И вообще, что известно о ней полиции Вены?
Она едва закончила одеваться, как в спальню нетерпеливо постучались.
– Одну минутку, – громко сказала женщина и, взглянув на себя в зеркало, приняла холодное и надменное выражение. Не успела она сказать «входите», как дверь в спальню отворилась, и в комнату вошли двое полицейских.
– Я вам еще не разрешала входить, – холодно произнесла Амалия, демонстративно поправляя прическу.
– А нам вашего разрешения и не требуется, госпожа фон Штайн, – с большой долей иронии произнес комиссар. – Мы вошли к вам вследствие права, данного нам законом.
– Интересное у вас право: врываться в спальню неодетой женщины, – заметила ему на это Амалия.
– Насколько мы успели заметить, вы вполне одеты, госпожа фон Штайн, – с удовольствием окинул взглядом фигуру женщины комиссар.
– Вы ошибаетесь, господин полицейский. Меня зовут не фон Штайн, а Амалия Шульц.
– Ну да, конечно, – усмехнулся комиссар, взглянув на помощника. – Вдова магдебургского пастора, которого не существует в природе.
– Вы оскорбляете память моего мужа, – сверкнув глазами на комиссара, негодующе произнесла Амалия. – Прошу вас немедленно покинуть мою квартиру.
– Ага, прямо сию минуту и покинем, – охотно согласился комиссар. – Но только вместе с вами, госпожа фон Штайн.
«Фон Штайн» он произнес отчетливо и с нажимом, как бы давая понять Амалии, что им все известно. Амалия поняла, но игру свою решила продолжать. Она недоуменно пожала плечами и произнесла:
– Я уверена, что произошло какое-то досадное недоразумение. Надеюсь, все в самом скором времени разъяснится…
– У вас будет время все разъяснить.
До полицейского бюро они приехали в специальной закрытой карете без окон. В ней почему-то пахло больницей и, кажется, ладаном. «Уж не покойников ли возят в этой карете в другое время?» – брезгливо подумала Ольга Григорьевна.
В бюро ее уже поджидал человек с усиками и короткой бородкой, назвавшийся имперским прокурором. Он вежливо сообщил Амалии, что она арестована по обвинению в проживании под чужим именем.
– Пока вас задержали только по этому обвинению, – добавил прокурор и сахарно улыбнулся. – Так что извольте следовать сейчас со мной к судебному следователю, который проведет дознание.
Здание суда находилось недалеко от Главного рынка. Амалию привезли сюда, и они долго шли длинными коридорами, пока не вошли в узкую камору, где за небольшим столом, покрытым зеленым сукном, сидел худой желтолицый морщинистый старик, представившийся судебным следователем Граббе.
В каморе было накурено так, что Амалия сморщилась и закашлялась.
– Можно попросить вас не курить? – сказала она, присаживаясь на предложенный стул.
– Попросить-то, конечно, можно, отчего же не попросить? Не возбраняется, – ехидно ответил старикан и выпустил изо рта очередную порцию дыма. – Вот только исполню ли я вашу просьбу – это уже вопрос. А потом, как это говорят у вас, у русских? – Он поднял взор к потолку и произнес по-русски с большим акцентом: – Ф чушой монастыр со сфаим устафом не хотят.
– Не ходят, – поправила его Амалия. – Только я не русская.
– Да? – поднял кустистые брови старик. – А кто?
– Немка. Саксонка, если быть точнее, – ответила Амалия и посмотрела на следователя своим знаменитым взглядом. Похоже, что в этот раз он дал сбой, старик совершенно ни обращал внимание на ее чары.
– Что вы говорите? – притворно удивился старик, на которого взгляд, похоже, никак не подействовал. – А вот я располагаю сведениями, что вы жительница Санкт-Петербурга, российской столицы, и зовут вас Ольга Григорьевна фон Штайн. Мошенница и аферистка. Мы располагаем показаниями очевидцев и многочисленных свидетелей. А это весьма серьезно. На этот раз вам не отвертеться.
– Меня зовут Амалия Шульц, – твердо ответила Ольга и ясно посмотрела в мутные стариковские глаза.
– Вот это и плохо, – произнес вдруг старик и участливо посмотрел на Амалию. – То, что вы разыскиваетесь полицией России за совершение афер и финансовых махинаций, к тому же совсем недавно вы очень красиво обобрали ювелирный магазин в Варшаве, – это одно. И произошло оно вне границ Австро-Венгрии, так что касается только России и вас. А вот то, что вы проживаете в Вене под чужим именем, – это совсем другое. И это уже касается нашей империи. А у нас страна консервативная, мы очень любим порядки. Так что лучше вам признаться в проживании под чужим именем и отсидеть положенный срок в тюрьме.
– В тюрьме?! – невольно выдохнула Ольга Григорьевна.
– Именно так, в тюрьме. А что вас, собственно, удивляет? В нашей стране с этим строго.
– И сколько мне придется находиться… в изоляции? – спросила Амалия.
– Несколько месяцев, надо полагать. Но все зависит от того, как распорядится судья…
Амалия задумалась.
– Но ведь если я сознаюсь, что проживала под чужим именем, это будет значить, что тем самым я признаю, ну, или почти признаю, что я и есть та самая Ольга Григорьевна фон Штайн, разыскиваемая полицией России мошенница и аферистка. Так?
– Пожалуй, так, – согласился следователь.
– Господи, это же будет равносильно подписанию себе каторжного срока, – раздумчиво сказала Амалия.
– Это если вас выдадут России, – заметил старик.
– А меня могут выдать России? – спросила Амалия.
– Могут, – согласился старик. – А могут и не выдать, ведь означенных преступлений вы на территории нашей империи не совершали. Впрочем, – он немного подумал, – все будет зависеть от решения судьи.
– Тогда я не признаю себя виновной в том, что проживала под чужим именем, – безапелляционно заявила Ольга. – Меня зовут Амалия Карловна Шульц. Все. Точка.
Старик кивнул, написал что-то на листе бумаги и пододвинул его Амалии-Ольге.
– Распишитесь, – сказал он. – Здесь и здесь.
Амалия внимательно прочитала бумагу и расписалась.
– Это все? – спросила она.
– Все, – ответил следователь. – А что вы еще хотели? Дело решенное.
– Когда состоится суд?
– Не ранее чем через неделю, – не сразу ответил старик.
– Значит, пока я могу идти? – поднялась со стула Амалия.
– К сожалению, это невозможно, – следователь сказал это, сведя брови к переносице, однако взгляд его был сочувствующим. Похоже, он и правда сожалел.
– Почему? Боитесь, что сбегу? – она снова обворожительно улыбнулась. – Тогда организуйте наблюдение за мной.
– Нет, – ответил следователь. – Просто по закону я не имею права освободить вас до суда, поскольку вы не являетесь австрийской подданной. Так что, – он замялся, но все же произнес, – я крайне сожалею, но обязан заключить вас в тюрьму. Я уже подписал постановление о содержании вас в предварительном заключении…
– Ну и как ты ее найдешь? – Савелий посмотрел на Артура с неподдельным интересом. – В полицию обратишься?
– Только не это! – вскинул брови Артур. – С полицией я никаких дел предпочитаю не вести. Вот они со мной – да, бывает.
– Да, смешно, – расхохотался Родионов, глядя на приятеля. – Чтобы обвести вокруг пальца такого битого волчару, как ты, Артур, нужно иметь семь пядей во лбу. А может, и больше… Выходит, у этой пасторской вдовы с мозгами и ловкостью рук все в полном порядке.
– Я так думаю: ее кто-то пригласил на именины префекта, – задумчиво произнес Артур. – Или привел. Если не сам префект, то кто-то из его окружения. Когда мне станет ясно, с кем она пришла, то нетрудно будет узнать про нее и все остальное.
– Ну и как ты это узнаешь? Дознание проводить будешь? – усмехнувшись, спросил Родионов.
– Хотелось бы придумать что-нибудь похитрее…
– Как ты узнаешь, где она живет?
– Я надеюсь, мне помогут друзья, – Артур прищурился и выразительно посмотрел на Савелия.
– Ты что имеешь в виду? – отпрянул от него Родионов.
– То и имею, что ты как раз сейчас подумал, – не отрывая от приятеля взгляда, ответил «граф».
Поделиться книгой: