Помоги проекту - поделись книгой:
Это его, Душана, называют «Уважаемым товарищем».
На другой день мама и Душан отправились в поликлинику. Сестра взяла у них открытку, распахнула дверь:
— Проходите, пожалуйста!
В кабинете были два зубоврачебных кресла, несколько шкафчиков с какими-то странными блестящими инструментами и письменный стол с табуреткой.
— Значит, это ты и есть Душан? — обратилась к Душану голубоглазая тётя-доктор. — Отлично. Ну, усаживайся в кресле поудобнее и ничего не бойся!
Душан мрачно глянул на доктора, наморщил лоб и даже покраснел слегка. Он — и боится! Он, Душан, которого пригласили специальной открыткой, Душан, к которому обратились словно к взрослому: «Уважаемый товарищ!»
Зубы Душана осматривали сразу двое. Старый седой доктор и эта голубоглазая тётя.
— Открой рот, теперь закрой… Ещё открой. Закрой…
В конце концов, Душану это надоело. Чтобы они не изводили себя напрасными поисками, он сунул палец в рот и показал:
— Вот этот зуб шатается.
— В самом деле? — улыбнулась голубоглазая доктор. — Вот видишь, а мы и не заметили. Мы только проверяем, ровные ли у тебя зубы, правильно ли они растут.
Она легонько подёргала левый глазной зуб: он шатался.
— Ну, что будем делать? Выдернем? — спросила она.
Наверное, она ожидала, что Душан начнёт хныкать: «Ой нет, не надо! Не надо дёргать!»
Но он только поёрзал в кресле и сказал:
— Мне всё равно.
Седой доктор взял щипцы, наложил их на зуб, качнул раз, качнул другой — и зуба как не бывало.
Душан даже не пикнул.
— Ну и герой, — сказали в один голос оба доктора.
Душан сидел, с важным видом полоскал рот.
— Ты у нас настоящий герой, — повторила тётя-доктор. — За это мамочка купит тебе шоколадку.
Душан насупился, покосился на тётю и замотал головой.
— Ты что, не хочешь шоколаду? — удивилась тётя.
— Нет, — буркнул Душан.
Он решительно поставил на стол стакан с водой, взял кепку, пробормотал что-то на прощание и заспешил к дверям.
На улице Душан вытирает губы носовым платком и долго молчит. То ли оттого, что ранка от выдернутого зуба всё-таки побаливает, то ли ещё отчего-то. Этого мама не знает.
Они переходят улицу, потом ещё одну, и вдруг Душан хватает маму за руку.
— Ты слышала? — спрашивает он. — «Герой!», «Мамочка купит тебе шоколадку!» — это он передразнивает тётю-доктора.
Теперь мама поняла. Ну конечно! Разве это геройство, если за него платят шоколадкой?
Важное решение
Вот и прошёл первый школьный день. Вечером вся семья в сборе, кроме мамы. Она на собрании. А когда мама на собрании, на ужин бывают только сосиски и чай.
Но ведь сегодня первое сентября. И по этому случаю, отец принёс целую коробку разных пирожных: для каждого нашлось его любимое.
Всё вроде как полагается, но Душан почему-то не в своей тарелке.
Девочки наводят порядок в кухне, моют посуду. Ратьо копошится в прихожей: собирает обувь, которую должен был сдать в ремонт ещё на прошлой неделе. Душан с пирожным в руке примостился рядом с отцом у приёмника и слушает радиопьесу.
О чём же эта пьеса?
Жила-была девушка. Очень красивая, но очень гордая. Никто не мог её образумить: ни отец, ни мать, и даже весь город.
«Прямо как про Люду», — подумал Душан и начал внимательно слушать.
Эта гордая девушка издала всех своих родных. И женихов изводила, которые приходили к ней свататься.
«И своих одноклассников тоже», — мысленно добавляет Душан. Но про одноклассников по радио ничего не сказали.
И всё же, в конце концов, нашлась и на неё управа. Один молодой человек (звали его Петруччо) всё-таки женился на ней и отвёз её в свой дом. Там он запер её в чулане и до тех пор не давал есть, пока она не стала слушаться.
«Да, да, да! — Душан даже про пирожное забыл — так внимательно он слушает. — Да, так и нужно с ней. Запереть Люду и не давать есть».
И вот он уже слышит, как Люда умоляет голосом той девушки, про которую говорят по радио:
«Хотя бы корочку сухую! У меня в глазах темнеет от голода».
А Душан ей отвечает:
«Корочку? Ещё чего! Вот если ты снимешь этот свой хвастливый бант…»
«Сниму, обязательно сниму. И не буду больше поворачиваться к тебе спиной. И не буду отшвыривать твой стеклянный шарик, и прыскать в ладошки больше не буду».
И тогда Душан даст ей большой кусок хлеба — с маслом. Нет, он не будет такой вредный, как Петруччо в этой радиопередаче. Тот ведь хотел, чтобы его укрощенная жена называла бородатого старика румяной красавицей. И луну она называла по его приказу солнцем, а это, уж конечно, явная глупость. Нет, Душану достаточно и того, что Люда станет хорошей, скромной девочкой, с которой можно сидеть за одной партой.
— Её нужно укротить! — восклицает он.
— Кого укротить? — спрашивает отец.
Этот вопрос застаёт Душана врасплох.
— Ну, одну там… — бормочет он. — Строптивых нужно укрощать, так ведь?
Укрощение строптивой Люды
Да, легко было этому Петруччо! У него были слуги, был свой дом, а в доме полно комнат и чуланов. Запер строптивую жену, ключ повесил на пояс — и все дела.
А у Душана? Ни слуг, ни своего дома, ни даже чулана.
«Значит, так, — решает Душан. — Мы останемся на продлёнке, и нас поведут обедать в столовую. И я её запру в столовой. А ключ спрячу».
Он, правда, плохо представлял себе, как это он запрёт её в столовой, но решил, что сделает это непременно.
Однако в школе его ждал жестокий удар.
Начали записывать детей в продлёнку, а Люда и не думает записываться. Её мама не ходит на работу, поэтому Люда обедает дома.
Что же делать?
«Не буду обращать внимания на эту задаваку», — думает Душан. И повторяет про себя слова из сказки: «Придёт ещё наше времечко».
И вот время пришло. Даже раньше, чем он надеялся — совсем как в сказке…
Учительница спросила:
— Дети, кто прочитает нам какое-нибудь стихотворение?
— Я, я, я! — закричала Люда.
Учительница вызвала Люду к доске, велела ей поклониться и читать. Люда поклонилась и начала:
И тут голос у неё вдруг задрожал. Она проглотила слюну и опять начала:
И ни слова дальше.
— Кто знает, как дальше? — спросила учительница. — Ну, кто поможет Людке? Кто ей подскажет?
Но никто не вызвался, даже Душан, хотя он и знал этот стишок.
«Вот видишь, глупая ты, Люда, — думал он. — Если б ты была хорошая, я бы тебе помог, а так я тебе не помогу».
Пришлось учительнице отправить Люду на место. Люда села, спрятала лицо в ладошках, видны были только горевшие уши. И тогда Душан решительно поднял руку.
Нет, он не кричал: «Я, я, я!» Мы ведь не где-нибудь, а в школе. И учительница объясняла вчера, что нужно поднимать руку.
Не спеша, степенным шагом он вышел к доске, поклонился и начал:
— Хорошо, Душанко, — сказала учительница.
— Я ещё стихотворение знаю, — выпятил грудь Душан, — длинное.
Он перевёл дыхание и начал читать про народного героя, благородного разбойника Яношика. Это длинное-длинное стихотворение он любил больше всего.
Класс затих. Заслушались дети. А Душан разошёлся, читает он с выражением, то повышая, то понижая голос. Видишь, гордая Люда — вот так надо читать стихи!
Душан кончил, поклонился и пошёл к своей парте. Дети захлопали.
— Молодец, Душанко, в самом деле, молодец, — говорит учительница. — Вот будет школьный вечер, ты эти стихи ещё раз прочтёшь.
— А ещё я умею петь песню «Гей, а я-то думал». Тоже про лесных молодцов, — говорит Душан. Но тут он бросает взгляд на Люду — она сидит красная, пристыжённая. И в сердце Душана просыпается сострадание. — Но я её лучше завтра спою, — добавляет он и садится за парту.
На сегодня с Люды достаточно.
Укрощение началось.
В школе очень неплохо
Уже полгода Душан ходит в школу. Если вы спросите, нравится ли ему в школе, он, наверное, ответит: «Нравится» — и даже объяснит почему.
Вот, скажем, был в школе вечер, и Душан на нём выступал. Он пел песню про лесных молодцов и ни разу не сбился. Все хлопали, учителя и учительницы улыбались. А потом директор как-то повстречал Душана в коридоре, погладил его по голове и спрашивает:
— Ну, как дела, артист?
Приятно, правда?
И ещё Душану хорошо даются стихи. Может быть, поэтому он не понимает, почему некоторые так с ними маются? Например, проходят они такие стихи:
Это Душан сразу запомнил. Вот дальше уже было потруднее:
Да, тут уж нужно думать. Но если подумать немного, то всё станет понятно. Кто такие партизаны — каждый знает. Что они воевали в лесах — это тоже все знают. А раз они воевали в лесах, то дубы обязательно должны были их видеть. Дальше. Партизаны воевали с фашистами. И не просто так воевали, а за что-то. И это «что-то» была наша свобода.
Душан выучил это стихотворение, первым поднял руку, вышел и прочитал его вслух.
И учительница его похвалила. Тоже приятно.
А то ещё вот что было.
Учительница рассказывала про голубка и пчелу.
Поделиться книгой: