Помоги проекту - поделись книгой:
Корабль. Какой — хрен его поймет, ясно одно — это парусник. И весь какой-то из себя старый. Трубы не вижу, хотя это может быть и дизель. Ладно, пусть парусник, мне-то что? Гораздо интереснее были люди на песке возле него.
Оптика. Смотрим.
Российский камуфляж. Уже лучше. Хотя, как сказать. На мне — «флектарн», явно не российская армия. Разве что за десантуру из сорок пятого полка сойду? Нашивки на моих рукавах тоже непривычные — «Вооруженные силы Абхазии», «АТЦ РА». Ну, хоть не натовские, и то хлеб.
Ладно, думать можно долго, голод от этого не убавляется. Надо идти. Приняв это решения, я встал, отряхнул форму, перекинул «ВСС» за спину и начал спускаться с холма…
По пути я прикидывал различные варианты развития событий. Стрелять будут? Маловероятно. Хотя в этом случае, я противник неприятный и зубастый. Только к ВСС у меня кейс с патронами и еще на месте старта ящик лежит. Чуть меньше двух тысяч — дорого я им дамся! Два пистолета. АПС с сотней патронов и П6Б — тут правда всего два магазина, но и это сойдет. Гранат мало, всего четыре штуки, кто ж знал, что надо больше брать? Вот для «Блесны» боезапасу можно хоть в лесу настрогать, стрелы, они не только металлические бывают. Главное, наконечник примастырить хоть какой-нибудь — и дело сделано!
Мысли мои перепрыгнули к делам житейским, и я вздохнул. А вот жрать хотелось сильно! Утром я только и успел, что позавтракать со всеми вместе. С собой ничего нет, не таблетками же из аптечки питаться?
Хотя — толпящиеся на песке люди доходягами не выглядели. Значит, от голода не страдают. Уже плюс, сытый человек всегда благодушнее. Стало быть, первый контакт облегчается.
Тем временем меня, похоже, что, заметили. От толпы отделилось два человека и неслабых размеров собакин. Ого, вот это зверюга! На ходу я сбросил предохранители у обоих пистолетов. Кто его знает, почешется хозяин как-нибудь не так…
— Здорово, мужики! — приветственно помахал я рукой. — У вас тут что — субботник?
— Типа того, — ответил один из них. — Помочь хотите?
— Грузчиком поработать?
— У нас дел много. Можно и грузчиком. Хотя, как я посмотрю, вам другие инструменты привычнее. На охоту собрались?
— И так можно сказать.
— Ну, т а к и х зверей у нас тут пока не наблюдалось. Форма на вас интересная, откуда вы?
— Форма немецкая, у нас в отряде в ней старшие офицеры ходят.
— И что же это за отряд такой?
Я повернул руку, чтобы говоривший мог прочитать нашивку на рукаве.
— «АТЦ РА»?
— Антитеррористический центр республики Абхазия.
— О как? Вас не Александром случаем зовут?
— Случаем, именно так и зовут. А вы откуда знаете?
— Да так… Совпадений много. На форуме у вас похожее фото было, Опять же — Абхазия… Только вот лицо у вас моложе стало, лет этак на тридцать. Дядя Саша, если не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. Форум? Какой?
— ВВВ.
— Во как? — Тут я неслабо удивился. Бывает же такое в жизни!
Недолгую процедуру знакомства прервал негромкий рык собаки, Гарма, как представил ее хозяин. Пес напрягся и смотрел в сторону моря. Все разом обернулись туда же.
Неподалеку от них на берег выбирался из воды человек в плотно облегающем тело гидрокостюме, за которым уходила в воду промокшая веревка. Заметив их интерес, парень помахал рукой и крикнул, что он свой, русский и чтобы ему помогли. Подбежавшие к выходящему из воды Ихтиандру Николай и парень в солдатской панаме, назвавшийся Александром, подхватили мокрую веревку и потащили ее вместе с пловцом.
— За нее конец потолще закреплен. Вытянем, а потом у нас и дорога на шхуну будет. Меня Сергеем зовут. Но можно и по прозвищу, Клим.
— Николай.
— Саня.
Тем временем к ним присоединился и хозяин собаки, успевший по дороге дать ей команду охранять.
Спустя некоторое время Клим, пошабашив, сказав, что вроде как все вытянули.
— Ну, теперь жить можно. Вопрос только где и как?
— Точнее — когда, ребята. Мы ж попали и теперь мы «попаданцы».
— Оба-на! Это как мы на форуме обсуждали…
— Постой, постой, Серег! На каком форуме?!
— Ну «В вихре времен»! Там…
Продолжить Клим не успел, прерванный дружным ревом:
— Что?!
Задумчиво глядя на очередную приближающуюся фигуру в камуфляже, я спросил:
— Интересно, а здесь все полторы тысячи человек с нашего форума соберутся или как? Что ж мы есть-то будем? Шхуна у нас маленькая и грузовая, а не круизный лайнер с рестораном…
Клим в ответ на это сказал:
— Да и еды там особо нет. И времени у нас, кстати, тоже немного.
В ответ на вопросительные взгляды окружающих он пояснил:
— Еще день-другой и ее размолотит о камни. И нам ничего не достанется.
— Тогда чего стоим? Трясти надо! Давайте поплывем и перетащим все, что можно.
Но Клим тут же остудил трудовой энтузиазм, сказав, что шлюпки там нет, а по дну много не утащишь, а дядя Саша добавил, что нельзя оставлять лагерь, он обвел рукой скопище беспорядочно сваленных вокруг пластикового столика вещей, без присмотра и охраны.
— Клим, сколько у нас времени до того, как ее о камни разобьет?
— Не знаю, точно, но чем быстрее мы ее с камней снимем и разгрузим, тем лучше будет. А работы там немало найдется для этого.
Вырвав и отбросив назойливое растение, я приподнялся на руках и огляделся. Передо мной раскинулась степь. Ох, раскудрить твою в коромысло! Куда же меня закинуло, за грехи мои человеческие. На ад вроде не похоже, а в рай — не по чину. Стоп! А с чего это я такой сильный, и ПШ подозрительно свободное в области трудовых накоплений. Неожиданно легко вскочив на ноги, я принялся инспектировать самого себя. Эй, где мои тридцать лет? Впрочем, я слишком оптимистичен. Этому телу приблизительно лет двадцать пять, не старше. Впрочем, возраст это не срочно. А срочно нужно собрать вещички, и определиться со своим местом в этом мире. Подтянув ремень, я прихватил рюкзак, подумал, и расстегнул застёжку на кобуре. А куда идти? Солнце стояло почти в зените. Пытаясь вспомнить что-нибудь об ориентировании на местности, я уже не обращал внимания ни на что, механически передвигая ноги, и даже незнакомый запах не насторожил меня. Вероятно, тело решило позаботиться о себе само, так что я вовремя остановился на самом краю обрыва. Вот это да! Море, настоящее море! И даже корабль какой-то. Странно, парусник. И что-то с ним неладно, по-моему. Ой, а это что за чудо? Белый пластиковый столик, криво стоящий на песке, выглядел здесь абсолютно неуместно. А вот мужчина, сидевший за ним, был явно свой. Какая-то забытая ещё с каменного века система распознования чётко инденфицировала — «Свой». Тем более, прозвучавшая русская речь, подтвердили выводы. Ну что же, будем спускаться к людям, к морю, к жизни.
На установленной им самим границе меня встретил большой чёрный пёс, молча и внимательно обнюхавший протянутую ему тыльную сторону ладони. Но так как полномочий на «ам!» у него, очевидно, не было, то он препроводил меня до уже хохочущей компании. Моё появление встретили радостными криками:
— Ура! Российская армия прибыла на подмогу! Даёшь олигархию в отдельно взятом племени! А ты кто, бродяга?
— Шиш вам, российская! Устанавливать имперскую власть прибыла белорусская армия!
— Маска, я тебя знаю! — С энтузиазмом заорал молодой худощавый парень. — Ты — Старый империалист! Здорово, тёзка!
Обалдев от такого приветствия, я уронил рюкзак на песок:
— Ти-и-ихо!! А теперь по порядку, по-русски, и помедленнее…
Не получилось ни медленно, ни быстро. Выстрел! И не так уж далеко от нас. Спутать характерный звук от «калаша» с чем-то другим трудно, так что явно кто-то из «наших» попал в переделку!
Быстрее всех отреагировал Дядя Саша.
— Стоп всем! Внимание! Ты, который в бронике. Ты на форуме Зубрилка?
Высокий худощавый парень, назвавший меня тёзкой, кивнул, сноровисто откидывая приклад на «ксюхе» и смещаясь чуть в сторону от толпы, открывая себе сектор обстрела в сторону спуска с холмов к морю.
— Отдай жилет девушке, закидайте её шмотками и прикрывайте. Клим!
— Я!
— Организуй тут оборону. Змей, со мной!
И они вдвоем, сопровождаемые собакой, бросились вверх по склону.
Мне относительно повезло. Вернувшись, и приведя на берег сразу пять новых наших коллег, Дядя Саша тут же развил бурную командирскую деятельность. Лагерь начал быстро приобретать черты нормального армейского лагеря, назначен дежурный, которому пришлось составить опись имевшихся у народа продуктов, сразу же появился и наряд по кухне, которому надо было сообразить обед для всей гоп-компании. В тени под деревьями появился небольшой медпункт. На расстеленном куске брезента молодой человек азиатской внешности начал вдумчиво перебирать баулы с доставшимися ему при призыве медицинскими принадлежностями. Змей с Гармом вызвались патрулировать окрестности. Группа мужчин с оружием обступили «аборигена» (Да-да! Настоящий индеец, без акцента говорящий по-русски, зрелище то еще!), затеяли разговор о перспективах охоты и рыбалки в этих местах. Тема быстро стала актуальной, когда кто-то из них обратил внимание на скромную кучку продуктов, сложенную у намечающегося «достархана».
Клим был озадачен измышлением способа снятие шхуны с камней. Ну, а поскольку серьезного оружия у меня не было, желания готовить тоже, а необходимость избавиться от тяжелых мыслей активным трудом имелась, то напросился в группу, набираемую для работ на судне.
— Это реально, если удастся максимально облегчить судно «и в момент прилива…» — здесь он сделал волнообразное движение рукой, а когда мы уже предвкушающе заулыбались, он закончил:
— … мы встанем и будем стоять до утра!
— Почему? — мы недоумевающее прокричали почти хором.
— Прилив будет ночью. Вот так-то вот. Ну а что вы думали? В сказку попали?! Ну а с утра мы еще и понырять попробуем. Хотя…
Он скептически посмотрел на нас, потом на стоящее в сотне метров от берега судно.
— Понырять попробую я. А вы будете вытягивать все, что за борт выбросить придется. Поэтому особенно далеко не швыряйте. Доплыть все сможете?
Мы согласно закивали головами.
— Ну, тогда готовьтесь. А я сейчас командиру доложусь. Пусть, кстати Ирину озадачит за нами наблюдать. А то ведь понадобится знак подать, так не докричимся. Да и она при деле будет.
Он быстрым шагом двинулся к дяде Саше. Тем временем, покопавшись в своих вещах, я вытащил приготовленную для службы камуфляжную косынку и засунул ее в наколенный карман штанов, снял китель и майку, разулся, аккуратно сложил все свое барахло и, завернув штанины, не спеша двинулся в воду. Почти тут же позади меня раздалось фырканье и плеск поплывших следом парней. Держась тесной группой, мы уже одолели больше трети расстояния, когда услышали за спиной командирский рык Клим, успевшего зайти в воду спиной (а как иначе это делать в ластах?), и буквально через несколько секунд он пронесся мимо нас.
Уважительно цвиркнув водой ему вслед, я сказал:
— Специалист, однако. Пока мы догребем — он уже и обсохнуть успеет.
— Ага, а вот если еще и трюм разберет, то вообще цены ему не будет…
Трюм он, конечно же, к нашему приплытию ещё не разобрал, но фронт работ подготовил. Люки, ведущие в кормовой и носовой трюмы, были гостеприимно распахнуты, а сам Клим что-то привязывал к бухте нетолстой веревки, лежащей у одного из бортов. Не дожидаясь наших вопросов, он сказал, что вначале замерим глубину, а потом туда, где она поменьше будет — буй выставим. У него пока лишнее и притопим, что бы потом не мучиться, по всему побережью собирая. Мы в ответ глубокомысленно покачали головами и начали с интересом осматриваться на судне. До этого на подобном маломерном водоплавающем средстве мне довелось побывать лишь единожды и то в качестве пассажира во время получасовой прогулки по бухтам Севастополя. На той «пиратской посудине» все эти «реи-мачты-концы» были лишь антуражем, а здесь… Казалось нереальным и странным, что эти шершавые веревки, скатанные рулоны тяжелых парусов. Видно команда не успела убрать те, что привлекли мое внимание. Или так нужно было по их морскому разумению? В одной из крохотных кают, скорее даже закутков, в корме шхуны мне удалось найти небольшой топор — нужную вещь в свете предстоящего мародерского труда. «То ли плотник корабельный забыл, то ли еще что. В общем, одно из двух» Так прокомментировал мое первое материальное приобретение в новом мире Клим. Как старожил, очнувшийся после переноса именно на этом судне и в принципе, имеющий на него все права, он мог бы поднять вопрос, что все вокруг как бы его, но великодушно не стал этого делать, а повел нас оценивать масштаб работ.
Масштабы впечатляли. Даже при отсутствии нормального освещения. Свет лился только из люка и, похоже, что других источников освещения тут не предусматривалось. Само судно вроде маленькое, а сколько же в него бочонков, сундуков и ящиков оказалось понапихано! В одном из вскрытых ящиков тускло поблескивали стволы старинных мушкетов, а от нескольких просмоленных бочек тянуло не самым приятным запахом.
Пока мы вдумчиво комментировали нашу предстоящую работу и тихо офигевали от того, что в бочках была, оказывается «та самая солонина!» и что «это, оказывается, едят!», Клим закончил возиться на палубе и сказал, что готов к приемке груза. Вдвоем с Сергеем мы начали разбирать штабеля ящиков и подтаскивать их к опускаемым сверху веревочным петлям, с помощью одного из Александров крепили ящики, а Клим вместе с другим Александром принимал их наверху. Проделать такой финт ушами с тяжеленными бочками не получилось и все найденных в этом трюме шесть бочек мы, по указанию нашего капитана и одновременно суперкарго, откатили к одной из стенок трюма. Возня в этом тесном, и пропашем разными непривычными запахами помещении, продолжалась почти два часа. И с непривычки умаялись сильно. А ведь был еще один трюм, да и с наваленными на палубе вещами тоже надо было что-то делать. Кстати, с усталости и под настроение с желанием пресловутая солонина с довольно свежей водой, найденной в нескольких бочонках, пошли, что называется «на ура!». После легкого перекуса и перекура со вторым трюмом, вооруженные опытом, мы справились быстрее. Что-то из вещей Клим с нашей помощью растаскивал по судну по пока одному ведомой ему системе, что-то мы по его указанию, не теряя времени сбрасывали за борт к качающемуся на волнах буйку. И к тому моменту, когда солнце уже клонилось к закату, шхуну, до того крепко и без движения сидевшую на камнях, начало ощутимо покачивать на волнах.
Мокро. В сапоги наливается вода, это холодно и мокро. А когда вас вдруг швыряют в холодный ручей — это ещё более холодно и мокро. Барахтаюсь от неожиданности, встаю на ноги. Выясняется что не только мокро, ещё и грязно. На дне. Стоп, откуда тут ручей? Хотя потом, сначала на берег, и что эта кобылища делает? Ест травку? С затянутым по скаковому седлом? А заподпружиться она не хочет? И поводья заодно порвать? С хорошим оголовьем?
Эти мысли заставляют быстро выбарахтаться из тины и донных отложений, и поспешить к кобыле, которая невозмутимо с аппетитом начала стричь местную растительность. Прежде всего голову вверх, так, теперь подпруги, подперсье, седло долой. Подбородник, оголовье — долой. Вот теперь ешь и сохни. Да, и далеко не уходи. А кстати, где мы? Стоп, где линия, по которой мы ехали? И где вообще дорога? Тропинка какая-то. Ладно, всё потом. А пока вот хорошая лесина, сюда её. Эти веточки ломаем, эти… А на что я такую мечеобразную селедку себе на заказ покупал? Ну, головы рубить не довелось, и слава всем богам, а вот лесины…
Через полчаса костер весело трещал сушняком, на ветках причудливо развешана сбруя… Хорошо, все-таки, что вьюк не снял, есть чем костер развести. Ладно, теперь автоматик почистим, и баиньки. Стоп, только не у костра. Так, вот в сторонке, кустик, листьев побольше, попонку, хорошо была свернута и сверху, не намокла, так, ну можно и спать.
Нет, всё-таки жарковато, но по сравнению с прошлым годом, когда столбик подскакивал до сорока, ещё ничего. Судя по солнцу сейчас часов десять, хотя на мобильнике было полчетвёртого и ноль покрытия, как говорится «вне зоны действия сети». Хоть джипиэски в аппарате и нет, а она мне и на фиг не сдалась, но что-то мне подсказывает, что спутников будет столько же, сколько и вышек джеэсемовских вокруг. Пока вокруг ничего интересного наблюдать не удалось, то есть ни самолетов, ни автомобилей и вообще никаких следов человеческой деятельности, в общем, какая-то прерия вокруг. Были какие-то странные птицы, какие не знаю, ну не орнитолог я, но, по крайней мере, сорок, воробьёв и прочих ворон с голубями не наблюдалось, даже в бинокль, точнее в то, что биноклем назвали китайцы, что то слабо верится, что он шестикратный, максимум четырёх.
Гремучим змеям не удивился, а вот попавшийся на пути скорпион навёл на мысль, что я где то в Средней Азии, да и крупный птиц, уже полчаса круживший над головой, и которого я обозвал беркутом, намекал на тоже. Ещё когда он появился, я скинул оба рюкзака, уже успевшие здорово оттянуть мне плечи, и попытался прицелится в него из СКСа. Что удивительно, особого тремора не наблюдалось, но стрелять естественно не стал, во-первых я не Сухбатор, а во-вторых если бы этот беркут даже специально подставился, то что бы я с его тушкой делал? То, что птиц не улетел, отнюдь не значило, что он никогда не видел охотников, вполне возможно он просто не в грош меня, как охотника не ставил, что не плохо охарактеризовывало его наблюдательность и мыслительные способности. Я плюнул, мысленно, на наглеца, выжал от пота футболку, приспособленную вместо банданы, снова, в который раз, провёл рукой по бывшей лысине, теперь превратившейся в нередкую шевелюру, и потопал дальше. Нет, с рюкзаками надо что-то придумывать, может повесить один на спину, а другой на грудь? И что мне это даст, будет как с Чебурашкой, который «понесёт вещи». Пот опять начал заливать глаза, даже в ушах шуметь начало. Пришлось опять остановиться, сбросить рюкзаки, осторожно положить карабин сверху и, оглянувшись на всякий случай, зарыться в рюкзак с провизией. Литровая бутылка «Словяновской» опустела больше чем на две трети, поэтому ограничился одним глотком, правда жадность сдержать не удалось, и глоток получился большим. Снова достал бинокль из футляра и осмотрел окрестности, ничего не изменилось, но что-то было не так как раньше. Вот, шум в ушах не пропал, да и воздух изменился на вкус и стал каким-то свежим что ли, и йодистый запах. Неужто! Пока убирал бинокль ещё раз глянулся, как в зеркало, в большие линзы — на меня уставилась до безобразия молодая и радостная физиономия. Тьфу на тебя, глюк мухоморный! Рюкзаки будто полегчали вдвое, я чуть ли не бегом преодолел две сотни метров и остановился на песчаном обрыве. Моим глазам предстала безграничная синяя даль океана. Снял солнцезащитные очки, блеск стал почти нестерпим, пришлось одеть обратно, повернул голову налево и примерно в километре увидел накренившийся парусник, сидящий на прибрежной скале, и людей на берегу. Ну, Вадим Артурович, вот тебе и дети капитана Гранта и пятнадцатилетний капитан в придачу.
Пришлось в который раз доставать чудо китайского оптикостроения. Пошарил взглядом по близлежащим окрестностям — подводной лодки нигде не видно, значит, капитан Немо либо ещё не прибыл, либо уже убыл. Интересно, это хорошо или плохо? Подумал, решил что плохо. Так, теперь прикинем, на берег чего меня могло занести. Итак, Аральское море — может быть? Может. Сам его никогда не видел, но то, что показывали по зомбоящику, это вид никак не напоминало. Будем считать, что не Арал. Что у нас следующее на очереди? Каспий. Что-то сомнительно. Во-первых, нет Волги, уж её бы я заметил. А так как каждый третьеклассник знает, что Волга впадает в Каспийское море, то какой вывод? Правильно — неправильный. У Сухова в Педженте тоже Волги не было, а море было. Так, этот вопрос надо рассмотреть поподробнее. Положим, парусник это баркас, правда тот на песчаной отмели был, ну да ладно — отметём как несущественное. Тогда должна быть таможня и Верещагин. Пришлось внимательно осмотреть группу местных на берегу. Несколько здоровых вооружённых молодых мужиков, девушка и здоровущая псина. На роль Верещагина не подходит никто. Таможни вообще не было, как и других строений, только стол. Пикник у них что ли. Нет, не Каспий. Тогда Чёрное море. А что — подходит. Степь, обрыв, парусник — Крым! А это конрабандисты, про них ещё Багрицкий писал:
— По рыбам, по звездам
— Проносит шаланду:
— Три грека в Одессу
— Везут контрабанду.
На греков не похожи, да и больше их. А вот может ли быть парусник шаландой?
Теоретически может, а вот практически… Шаланды вроде поменьше, но и контрабандистов больше, значит, будем считать, что это Большая Шаланда. Всё, не будем умножать сущности, а то получим бритвой по… ну, в общем, нам по пояс будет. Итак — я в Крыму. Теперь следующий вопрос — стоит ли спускаться к этим контрабандистам, тем более что они меня уже заметили и машут руками? Сразу вспомнилось незабвенное: «Не советую, молодой человек. Съедят-с.» Что то очень радостно машут, особенно пигалица, аж на месте подпрыгивает — самая голодная наверно. Только одна собака замерла и смотрит — внимательно так. Как говорил Быков: «Ну это уже хамство, это вам не сорок первый». Так спускаться, или продолжать стоять здесь как памятник Большому Поцу?
Тяжело вздохнув, начал спускаться, но не спеша. Шёл минут десять, не меньше. Ажиотаж среди контрабандистов закончился, и теперь они просто ждали, о чём-то активно переговариваясь. На подходе меня встретила псина. Ну и здорова! Мимо прошёл почти на полусогнутых, но та просто громко втянула воздух, а потом просто отвернулась. Подошёл группе мужчин, скинул рюкзаки и представился, по всей форме.
— Мельников Вадим Артурович, тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения, холост. Последнее время и место дислокации — двадцать пятое мая две тысячи одиннадцатого года, Россия, Земля, галактика Млечный Путь в Спирале. Номер в тентуре не знаю.
Поделиться книгой: