Отродье. Охота на Смерть

Воронов Владимир

Отродье. Охота на Смерть

Любовь — это, когда вдвоём занимаешься магией!

(с) Жвачка "Love is…", 95 г.

Пролог

Наталье Фёдоровне снился кошмар.

Муж, дочь и внук Серёжа развешивали в саду у дачного домика выстиранное бельё. Они весело перекидывались шутками, смеялись, а она стояла в стороне и сколько не пыталась с ними заговорить — ничего из этого не получалось. Отчаявшись из-за того, что самые любимые люди смотрят сквозь неё, проходят мимо, не обращая никакого внимания, Наталья Фёдоровна закричала: "Я здесь! Посмотрите на меня! Я не виновата, что осталась жива!!!". Муж и дочь замерли, грустно обернувшись в её сторону, а пятилетний Серёжа испуганно спрятался за материнскую юбку. Муж и дочь синхронно сказали: "Иди к нам, мы ждём тебя…". Она проснулась, бешено хватая ртом воздух. Но, как ни странно, пробуждение не принесло облегчения. Лёгким не хватало воздуха. Она снова испугалась, почувствовав, будто кто-то сидит на её груди. Не осознавая, что делает, начала махать руками, которые встречали лишь пустоту. Прохрипела: "Помогите!" — но кто поздней ночью услышит одинокую старую женщину? Тьма ещё сильнее сдавила грудь. Неожиданно она разглядела над собой два красных глаза. Иногда ей и раньше мерещилось спросонья, но почему-то теперь отчётливо стало ясно — не мерещится. Воздуха абсолютно не осталось, чтобы высказать единственный крутящийся в голове вопрос: "Кто ты?". Но красным глазам не нужны были слова, чтобы её понять. "Я — Смерть!" — раздался еле уловимый шёпот.

Наталья Фёдоровна давно хотела умереть. Постоянно говорила об этом и многочисленным восьмидесятилетним подружкам, и случайным знакомым в приёмной поликлиники, и работникам ЖЭУ, и самой себе, когда тащила в хранилище неподъёмную телегу с овощами с дачи. Она часто задавала себе вопрос: "А зачем я живу?" — и никак не могла найти ответ. Год назад даже поучаствовала в съёмках программы "Малахов +": пыталась узнать у экспертов ответ на свой вопрос, но никому до проблем пожилой женщины, как всегда, не было дела, так что на телевидение она больше не ходила. Со временем решила, что если уж живёт, то должна приносить пользу, поэтому начала прикармливать голубей, бездомных собак и брошенного в подъезде котёнка. Разбила цветник у дома. Вместе с другими старушками начала агитационную борьбу с бычками, которые тоннами выкидывали во двор нерадивые соседи. Собирала вещи для детского дома.

Иногда вечером, после любимого сериала, она задумывалась: действительно ли делает всё это бескорыстно, или просто очень боится однажды незаметно умереть так, что никто не хватится, а соседи вспомнят только дней через пять, да и то — из-за запаха.

Снова вспомнилось лицо мужа, почему-то на фотографии с надгробия. Зачем она вышла за него замуж? Наверное, потому что он был первоклассным завхозом на их комбинате. Все девчонки из бухгалтерии замирали, когда в коридоре раздавались его громкие шаги, и хихикали над его раскатистыми ругательствами на ленивых жестянщиков. Все девчонки из бухгалтерии мечтали сходить с ним на свидание. Она не мечтала, но он почему-то позвал именно её. Вот так и вышла. Любила ли она мужа? Наверное. Ведь если бы не он, не родилась бы Светка, а потом и внук Серёженька. Все трое погибли в аварии семь лет назад. Она тогда осталась дома — в холодильнике залежались огурцы, которые, чтобы не пропали, нужно было срочно замариновать, а они поехали на дачу и не доехали…

Смерть немного ослабила хватку. Красные глаза под потолком посмотрели вопросительно. Наталья Фёдоровна немного отдышалась:

— Смерть, давай завтра?

— Но мы же договорились на сегодня?

— Я понимаю, ты уж прости, но завтра у меня городской конкурс на звание образцово-показательного двора, я и Андреевне обещала…

— Ну ладно… — Смерть грустно потупилась, — а не обманешь? А то уже третий раз прихожу!

— Хм… — Наталья Фёдоровна задумалась, — видимо обману, поэтому давай, чтобы наверняка, договоримся на пятницу на той неделе?

— Хорошо…

Да, она давно хотела умереть, но почему-то в самый последний миг всегда передумывала.

Часть первая. Правила Жизни

Глава N1. Вадим

1

Вадиму мерещилось с двенадцати лет. Впервые он увидел нечто в пионерском лагере. Вместе с друзьями поздней ночью они выбрались из корпуса через окно, чтобы вдоволь накупаться в ближайшей речке. Путь к реке лежал через негустой лес, но они не искали "лёгких путей", да и попасться на глаза вожатым, которые, как и они, не спешили в постель после отбоя, не хотелось, поэтому ребята пошли не по протоптанной тропинке, а напрямик через буерак с очагами непроходимого валежника. Стояла ночь накануне дня Ивана Купалы, поэтому поджилки у пацанов мелко дрожали. Наслушавшись страшных историй от старших, они были ужасно напуганы, но храбрились друг перед другом.

— Поца, а если в натуре найдём клад? Во классно будет! Я бы себе сразу купил Сегу и картриджей штук десять! — шёпотом сказал Мишка.

— Ты дурак! В Сегу давно никто не режется, вот Нинтендо — вещь! — как всегда громче, чем следовало, отозвался Вовка-Могила, шедший первым.

Вадим в очередной раз пожалел, что они не взяли фонарик, когда налетел на его спину:

— Могила, шевелись, чё встал?

— Иду, иду…

— Космонавт, а ты бы что хапнул, если бы мы реально клад нашли?

Как-то само собой получилось, что с первых дней их третьей смены сверстники признали лидерство Вадима, стали относиться к нему уважительно, даже слушались. Ему это нравилось, потому что, положа руку на сердце, он всегда чувствовал, что умнее, расчетливее, опытнее одногодок. А прозвище Космонавт, которым он тайно гордился, прицепилось после падения с крыши девчачьего корпуса, где он разлил несколько флаконов валерьянки. Пацаны тогда хором ахнули, когда он навернулся, но Вадим (хоть и было жутко больно) не подавая вида, встал, отряхнулся и под одобрительные похлопывания по плечу, побежал прочь с места преступления. Что и говорить, этот инцидент лишь добавил его фигуре авторитета.

— Я бы взял комп — он нужнее глупых приставок… Да и игры там интереснее, — поспешно добавил Вадим, почувствовав холодок со стороны друзей.

Несколько минут ребята продвигались в полной тишине, если не считать постоянного хруста гнилых веток, ломающихся под ногами, и приглушённых ругательств, когда кто-нибудь из них обжигался невидимой крапивой. Впереди выросла очередная преграда из упавшего, почерневшего от времени дерева. Лес у лагеря рос смешанный, так что ночное небо с яркой луной кое-где проглядывало сквозь жиденькие кроны елей. Было относительно светло, но не настолько, чтобы тьма на каждом шагу не принимала жутковатых форм.

— И куда теперь? Слева овраг… Может это… завтра сходим на речку? — ещё более тихим шёпотом спросил Мишка.

— Ха, Космонавт, а Миха-то зассал! Зассал! — громкий раньше времени начавший ломаться голос Вовки чуть ли не оглушил всех троих.

— Там, кажется, кто-то есть… — серьёзно сказал Вадим, показывая в ту сторону, куда им нужно было идти.

— Гонишь! — хором отозвались пацаны.

Вряд ли они могли рассмотреть его лицо, поэтому Вадим, не скрывая, улыбнулся. Ему нравилось пугать друзей по отряду.

— Да, наверное, гоню — показалось… Пошлите, уже недалеко.

Вадим понял, что почва подготовлена. Теперь дело техники: покрасивее преподнести заранее заготовленную историю.

— Просто мне три дня назад Костян рассказал, что здесь живёт призрак безногой девочки… Вот и не по себе… — Костян был их вожатым — самым молодым из вожатых, поэтому проще всех контактировал с ребятнёй, которая любила его как старшего брата.

Реакции на сказанное не последовало — друзья ждали продолжения.

— Костян говорит, что пять лет назад эту девчонку из лагеря выкрали сатанисты, выпили её кровь, а потом принесли в жертву, какому-то демону.

— Да Костян гонит! Какие здесь могут быть сатанисты? — неуверенно возразил Вовка.

— Не знаю, не знаю… Но говорят… Саму девчонку не нашли, только её левую ногу с выцарапанными надписями на неизвестном языке. Так вот, я сам видел похожие надписи на некоторых деревьях, что-то среднее между иероглифами и мусульманскими буквами!!! А Костян говорит, что с тех пор девочка в полночь появляется в этом лесу, бродит, зовёт маму, кидается к первому встречному на шею, просит, чтобы её спасли, но наложенное проклятие убивает того, к кому она прикасается, а душа несчастного отходит к демону, которому она принесена в жертву…

Словно в подтверждение прозвучавшей байки над их головами чрезвычайно громко крикнула ночная птица.

Впечатлительный Мишка ахнул.

— Эй, ты чего меня за руку схватил? А ну, отпусти! Чё введешься, как девчонка? — Вовка продолжал храбриться, но Вадиму послышалось что-то истеричное в его голосе.

На самом деле, Вадим знал, что лучшая ложь — это ложь, основанная на правде. Он не выдумал потерянную девочку, разве что приукрасил её неинтересную историю. Баба Клава, повариха из лагеря, жила не в городе, а в крошечной деревушке Муховка, в километре от их корпусов. От неё-то он и услышал историю о девочке-призраке, гуляющей ночью в лесу. Разве что, в оригинале девочка была дочерью местного кузнеца, родилась немой и бесноватой. В тяжёлые послевоенные годы, когда в деревне не осталось ни одного мужика, бабы не досмотрели, и девочка сгинула в лесу. Позже её тело нашёл пастух. Оказалось, она попала в кем-то забытый капкан, промучилась в чаще несколько дней, да так и померла, не найдя дорогу домой. Всё это случилось задолго до появления пионерского лагеря, до того как старый лес почти полностью спилили, до того как родилась сама тётя Клава, которую этой страшилкой в детстве пугали старшие братья, возможно так же, как сейчас это делал Вадим.

— Пацаны, мне что-то стрёмно, — плаксиво пожаловался Мишка.

Вадим проигнорировал его слова:

— Костян сказал, что тот, кто увидит девчонку, обязательно умрёт…

— Космонавт, ну реально перестань, и без тебя стрёмно, нафига рассказываешь?!

Он улыбнулся, осознав, что даже Вовка купился на его рассказ.

Ребята, громко сопя, карабкались на небольшой пригорок. Тонкие ветки низкой черёмухи абсолютно невидимые в ночи лезли в лицо, угрожая выколоть глаза. Ноги то и дело проваливались в незаметные ямки, надёжно схороненые под толстым ковром берёзовых листьев, но — это всё чепуха по сравнению с настоящим ужасом, который охватывал пацанов, когда их ступни проваливались в мягкую пустоту гнилых древесных стволов, превращающихся во тьме в слюнявые пасти неведомых земляных чудовищ, жаждущих юной мальчишеской плоти. Дважды попав в древесные ловушки, Вадим жутко перепугался, но напомнил себе, что сегодня пугает он, а не его.

К слову, ресурсы смелости у друзей, видимо, подходили к концу. Их хватало лишь на то, чтобы идти дальше несмотря ни на что. Вовка и Мишка, сжав зубы, сохраняли молчание, даже прекратили чертыхаться, напарываясь на очередной сухой куст или ямку под широкими листьями папоротника. Эти мерзкие незаметные листья, вдобавок ко всему, в самый неподходящий момент неожиданно щекотали коленки, ещё больше возбуждая воображение. Тонкие ветки, ломающиеся под пятками, воображение превращало в тонны трубчатых костей — весь лес усыпан ими.

Внезапно тьма отступила — словно с глаз спала плотная повязка. Тела деревьев расступились. Ребята хором выдохнули, окунувшись в мир, полный речного шума, шелеста травы и стрекотаний кузнечиков. "Странно, почему в лесу никто из нас не слышал кузнечиков?" — промелькнула мысль, но быстро улетела, оставшись необдуманной. Трое друзей стояли на крутом песчаном берегу, созерцая лунную дорожку в центре реки, а сзади как гигантский забор возвышался угрюмый лес. Удивительно, как резко он заканчивался. Словно вынырнув из липких объятий старых деревьев леса, ребята с весёлыми криками побежали вниз, чтобы нырнуть в ещё неостывшую воду.

Поздней ночью плавать голышом в запрещённом месте — разве есть большее счастье для мальчишек в обыденной лагерной жизни? Река в этом месте разливалась вширь, замедляя бег. Все трое прекрасно плавали, так что, опьянев от собственной крутизны (ещё бы — нарушить столько запретов), решили плюнуть на последнее табу и переплыть речку. До противоположного берега было метров пятьсот — не больше. Июльская вода, тёплая, как парное молоко, казалась приветливой, хоть и чёрной как нефть.

— Могила, спорим, я приплыву первым?!! — звонко крикнул Мишка.

— Ты ни фига плавать не умеешь! Я тебя сделаю в два счёта! — пробасил Вовка.

Вадим решил промолчать, показав, кто здесь главный не словом, а делом. Его друзья неплохо плавали кролем, но он, чтобы выделиться, решил пересечь речку брасом, — хотя этот стиль и требовал больших физических усилий. До пустынного противоположного берега оставалось метров двести, когда уставшие ребята перестали перекрикиваться, сосредоточившись на цели. Силы быстро таяли, но все трое знали воду не понаслышке, так что верно оценили свои возможности. Берег приближался всё медленнее, казалось, что он вообще не движется. Вадим замедлился, нерешительно опустив ноги вниз — увы, но дна там не оказалось. Уставшие руки ныли, ступни вот-вот могла свести судорога. Решительно вздохнув, он поплыл дальше. Сил хватило всего на пять-шесть рывков. И снова ступня не нащупала дна. "Чёрт!!!" — выругался Вадим. На мгновение его охватила паника, но тут же отступила. Ещё один бросок тела на воду, ещё один и ещё. Снова проверка. Ура! Кончик большого пальца погрузился в песок. Уже по-собачьи проплыв последний метр, он наконец-то смог уверено встать на дно. Слева и справа судорожно хватали воздух ртом не менее обессиленные друзья.

Минуту спустя, плеснув воды в лицо, Вадим серьёзно произнёс:

— Будем считать — ничья.

Друзья согласно закивали головами.

Все трое выбрались на берег, упав на влажный песок. Ночной холод мгновенно подкрался к голым мальчишкам, заставив их крупно задрожать. С этого пологого пляжа, за которым начинался бесконечный луг, противоположный берег казался близким и одновременно устрашающим. Он нависал над миром непроглядной чернотой высоченных деревьев, оскалившись узкой полоской песчаной насыпи.

— Пацаны, зырьте: вон там у кустов!!!

Вадим мгновенно проследил направление, куда указал Вовка и похолодел. Он замер, полностью перестав дышать, дрожать, мёрзнуть — смотрел, но не верил собственным глазам. На краю леса, там, откуда ещё несколько минут назад вышли они сами, сейчас стоял призрачный силуэт. Детали одежды или черты лица отсюда невозможно было рассмотреть, но этого и не требовалось. Живое мальчишеское воображение само дорисовало недостающие фрагменты. Маленькая девочка в летнем платьице до колен грустно смотрела в их сторону, теребя жиденькие косички. Её тело словно состояло из светящейся пыльцы или загустевшего лунного света. Сквозь него проглядывала чернота леса, его края теряли чёткость, растворяясь в воздухе, но так или иначе, это совершенно точно была она — девочка из страшилки.

— Падла… — прошептал Вадим и все трое, не сговариваясь, рванули прочь, подальше от реки и противоположного берега.

На бегу он обернулся, чтобы заметить, как девочка подлетела к их скудным пожиткам и наклонилась, рассматривая чьи-то шорты.

Друзья на максимальной скорости бежали около десяти минут, прежде чем, окончательно запыхавшись, немного согревшись, но самое главное успокоившись, остановились в высокой траве.

— Что… что это такое было? — задыхаясь, проговорил Мишка.

— Я не знаю…

— Вадим, как ты не знаешь? Это ведь ты нам о ней рассказал! Пацаны, это она — девчонка-призрак!!! Костя не соврал!!! — от переполнявших чувств Вовка орал.

— Бли-и-и-ин и что теперь делать? Я никогда ничего похожего не видел… Мне страшно-о-о! — скуксился Мишка, явно собираясь заплакать.

— Успокойся! — Вовка отвесил товарищу несильную пощёчину.

— Ты что делаешь? Совсем охренел?!! — мгновенно пришёл в себя Мишка.

— Зато ты больше не хнычешь!!! — Вовка повернулся к Вадиму, — Космонавт, но как мы теперь вернёмся? Она ведь там… и вещи там…

Вадим не знал. Он давно привык в любых ситуациях сохранять на лице выражение полного спокойствия. Эта способность появилась после драматического развода родителей — со скандалами, битьём посуды, матерными ругательствами. В финале родители делили его, как за несколько дней до этого делили дорогой польский сервант, а чуть раньше — кухонный гарнитур. Он настолько устал переживать и плакать, что впал в спасительный ступор и наблюдал за происходящим словно со стороны, словно это его не касалось. Позже такая способность пригодилась на похоронах бабушки, а потом, когда его принимали в октябрята, а он не выучил ни одного ленинского завета, но серьёзно, в тезисах, доказал приёмной комиссии, что больше других достоин стать октябрёнком. Вот и сейчас Вадим буквально источал уверенность, но под этой маской боялся и истерил не хуже Мишки. Ему очень не хватало пощёчины, чтобы тоже прийти в себя, но Вовка преданно смотрел в глаза, всем видом признавая его негласный авторитет.

Вадим разозлился:

— Что делать, что делать… Снимать штаны и бегать!!! Откуда я знаю?

— Мы и так без штанов, если ты не заметил… — огрызнулся Вовка.

Мишка хрюкнул себе под нос:

— Может письками померяемся?

— Лучше не предлагай — поверь, ты проиграешь, — усмехнулся Вовка, и они дружно засмеялись.

Странно, вроде бы абсолютно неподходящее время и место для этого искреннего добродушного детского смеха, но они хохотали не в силах остановиться, вместе со смехом отпуская в темноту нервное перенапряжение, сковавшее их сознания.

— Хух, — улыбнулся Вовка-Могила, падая без сил на траву, — давайте посидим, отдохнём и что-нибудь придумаем…

— Блин, мне постоянно кажется, что по мне кто-то ползёт! — пожаловался Мишка.

— Бывает такое, забудь!

— А вот призраков не бывает… — в тон Могиле заметил Вадим.

Ребята снова задумались.

— А может быть, нам показалось? — робко предложил Мишка.

— Я читал, что галлюцинации не бывают коллективными. В пустыне, если тебе что-то мерещится, нужно спросить у товарища, видит ли он это: так и проверяют, потому что двоим одно и то же казаться не может, — блеснул знаниями Вадим.

— А ЧТО ты видел? Там на берегу?

— Миха, я видел маленькую девочку в платье, а ты?

Мишка сглотнул:

— Я не знаю… ну, то есть, не уверен. Какой-то мутный образ, как из тумана. Вроде, оно смотрело прямо на меня. Стало очень страшно.

— Да, — оживился Вовка, — как будто вокруг стало ещё холоднее. Я даже увидел, как пар пошёл изо рта…

— И что нам делать? Я не пойду назад в лес… Это я вам точно говорю.

— Да, Мишка прав, в лес нам нельзя… Слушайте, поца, а что если Костян не соврал, и все кто с ней встречается, умирают? Мы ведь видели её?!!

— Эээ, я, в общем, не уверен, что Костян сказал, что все обязательно умирают… Я краем уха слышал как он рассказывал… не всё разобрал…

— Да ладно тебе, Космонавт, мы же знаем, что ты правильный пацан — гнать своим не станешь, так что и сейчас не начинай. Короче, сами проверим, работает ли проклятие! — улыбнулся Вовка, но никому не стало от этого веселее или спокойнее.

Друзья надолго замолчали, задумавшись каждый о своём.

— Можно подняться вверх по реке и пройти на тот берег по деревенскому мосту, — спустя несколько минут предложил Мишка.