Утро черных звезд

— Да, благодарение Созидателю, — подтвердил инженер. — Повезло, что не попали в лапы Железной Сотни.

— Вы правы, не самый приятный конклав. Ансалат значительно лучше и гуманнее, хотя тоже имеет свои недостатки, недавно, например, пришлось поучить его правителей уму-разуму, а то слишком зарвались.

— Это не тогда ли, когда мы не сумели зонировать несколько планет в созвездии Дикого Пса? — подозрительно прищурился Ри, вспомнив массовую истерию, поднятую средствами массовой информации конклава после этого случая.

— Тогда, — слегка усмехнулся Таенн. — Мы можем позволить техногенной цивилизации зонировать лишь подобные ей. А есть еще и уникальные, идущие иным путем развития, такие мы обязаны оберегать любыми средствами. И прежде всего от техногенных конклавов.

— Почему?! — возмущенно вскинулся инженер. — Разве наш путь развития неправилен?!

— Он просто самый распространенный, — безразлично ответил Бард, прислушиваясь к чему-то, слышному только ему. — При этом ни одна техногенная цивилизация так и не вышла на следующий уровень развития. За миллиарды и миллиарды лет. Тогда как цивилизации, следующие иным путем, чаще всего достигают этого уровня. Статистика говорит сама за себя.

В горле Ри образовался горячий комок обиды, который он никак не мог сглотнуть. Да кто они такие, эти Барды, что берутся судить, чей путь правилен, а чей нет?! Кто им дал такое право?! Понятно теперь, почему Контроль так ненавидят в большинстве конклавов…

Ит вспомнил, что читал что-то подобное. Вообще, на его взгляд, в Индиго все было ужасно запутано и нелогично. Он искренне не мог понять, для чего придумывать альтернативы тому, что и так хорошо, он не понимал самой сути тех же экспансий, не ощущал правильности в отношениях между высоко развитыми Индиго-мирами, и не понимал стремления людей из Индиго быстро и радикально что-то менять. В его мире не менялось почти что ничего. В этом не было необходимости.

— Давайте все же вернемся к случившемуся с нами. — Ри с трудом взял себя в руки. — Значит, некая неизвестная сила разрушила эту вашу Сеть и…

— Не разрушила, — прервал его Таенн, — ее невозможно полностью разрушить. Перепутала и порвала связи между сиурами — да.

— Но при этом погибло множество ваших коллег? — уточнил инженер.

— Да… — неохотно подтвердил Бард. — Боюсь, что большинство.

— Это похоже на войну… Войну систем Контроля… Уж не Сэфес ли вас так приласкали?

— Чего?! — вытянулось лицо Таенна.

Он некоторое время растерянно смотрел на Ри с Итом, а затем принялся непотребно ржать, колотя ногами по полу, а руками по подлокотникам кресла. Задыхался, захлебывался, останавливался ненадолго, после чего снова продолжал хохотать.

— Почему вы смеетесь?! — возмутился инженер. — Это самый естественный вывод!

— Оставьте… — сквозь смех простонал Бард. — Как вы себе представляете войну правой руки с левой?.. Или печени с селезенкой?.. Чушь полная…

— Думаю, вы просто не хотите признавать мою правоту! — упрямо набычился Ри, который действительно не мог сделать никакого иного вывода из случившегося. — Ничем, кроме войны Контролей, объяснить происшедшее невозможно!

— Думайте, что хотите, — внезапно успокоился Таенн. — Знай вы немного больше о Контроле, как таковом, то не думали бы о таком. А мне, в общем-то, безразлично. Мне важно выбраться отсюда и донести до своих информацию, которую я имею.

— А как выбраться? — влез Ит, глядя на него с затаенным страхом.

— Мы на катере Сэфес, а эта машина на многое способна. Плохо только, что сами Сэфес придут в себя нескоро, а я катером управлять не умею, мы используем совершенно иные технологии перемещения в пространстве и времени.

— А меня он послушается? — встал инженер, пребывая в возбуждении — считал, что справится с управлением любой машиной, что бы она собой ни представляла.

— Раз вы здесь, то, думаю, послушается, — пожал плечами Бард. — Пробуйте, а я пока посплю, устал слишком, выход из Сети мне тяжело дался.

Он откинулся на спинку кресла и тут же засопел. А Ри обвел взглядом обстановку катера и усмехнулся в предвкушении.

— Может, не стоит… — подал голос Ит.

— Стоит, обязательно стоит! Другого шанса побыстрее покинуть это негостеприимное место я не вижу. А вы?

— Я тоже, но… — созидающий не договорил.

— Что вы собрались делать? — черноволосый Сэфес, до этого вроде бы не подававший признаков жизни, сел на своей кровати и с возмущением уставился на Ри и Ита. — Что тут вообще происходит?!

— Если бы мы знали, что тут происходит, мы бы охотно проинформировали вас, — справедливо возмутился Ит. — К сожалению, мы не имеем об этом понятия. Ваш коллега, — Ит кивнул в сторону Барда, — сказал, что-то маловразумительное про какую-то Сеть, которая якобы была разрушена, и добавил, что все мы очутились тут именно по этой причине.

— Примерно так все и было, — кивнул Морис, — но это не дает вам права без спросу пользоваться нашим катером. Тем более, что он не годится для того, что вы задумали.

— Так это все-таки война или не война? — напрямую спросил Ри. Ответ одного оппонента его явно не удовлетворил, и теперь он хотел услышать противоположную сторону.

— Нет, это не война, конечно же, — Морис сел поудобнее. — Прежде всего, войны не бывает.

— Вообще не бывает? — ехидно спросил Ит.

— Вообще, — подтвердил Сэфес. — То, что случилось, напоминает какой-то абсурд, но никак не войну. Боюсь, что я не сумею вам ничего объяснить. Вы ведь не имеете представления о том, что такое Сеть и что такое — такие как он или мы? — Морис кивнул в сторону Барда.

— Сволочи вы, — неожиданно сказал Ри. — Делаете из людей бессловесную скотину, все за них решаете. Ну а как же, вы же самые умные и продвинутые, а мы так…

Иту вдруг стало обидно за Сэфес. Тот сидел неподвижно и с грустью смотрел на Ри. Не с осуждением, не с возмущением, а именно с бесконечной грустью. Созидающий вдруг понял, что Сэфес не станет возражать, и ощутил, что сейчас Ри совершенно не прав, но доказать эту неправоту ему никто никогда не сумеет.

— А можно узнать, что все-таки произошло? — спросил Ит, когда Ри выдохся и перестал ругаться.

— Можно, конечно, — ответил Морис. — Только давайте для начала уясним детали. Барды — аудиалы, они работают с Сетью посредством звукового и эмоционального ряда. Мы — визуалы, работаем с цветовыми градациями и тоже с эмоциональным рядом. Это понятно?

— Понятно, но только непонятно, с чем именно вы работаете, — заметил Ит.

— Сеть, по своей сути, это ментальное объединение всех планет, на которых есть разумная жизнь, в единую систему. В пределах этой вселенной, разумеется. Вопреки распространенному заблуждению, мы ею не управляем, в привычном вам смысле, мы просто поддерживаем ее в состоянии равновесия, не более того. Это существенно облегчает жизнь таким людям, как вы, например. Это помогает транспортникам, это дает официальным службам возможность локализовать возникающие конфликты, это…

— Это все звучит просто замечательно, — язвительно заметил Ри, — но не имеет отношения к сути вопроса.

— Может быть, вы помолчите и дадите мне закончить? — В голосе Сэфес прорезалась стальная нотка. — Так вот. Низшая единица Сети называется сиур, она включает в себя шесть планетарных систем и их отражение, таким образом планет получается двенадцать. А дальше включается прогрессия.

В воздухе перед Сэфес повис светящийся шестиугольник, который вдруг начал делиться с неимоверной скоростью. Ит успел узнать только ромбоусеченный кубоэктаэдр, а дальше началась полная неразбериха, в результате которой через три секунды Ри, Ит и Морис оказались окруженными роем светящихся точек.

— Думаю, достаточно, — удовлетворенно кивнул Морис. — Это модель. Каждая точка является сиуром, это вы помните. Некоторые области контролируют аудиалы, — схема полыхнула ослепительно-синим, — некоторые — такие же визуалы, как мы, — фиолетово-вишневая вспышка, — а некоторые еще ждут своей очереди на включение в ту или иную зону, — неяркий белый сполох. — И вот так в итоге выглядит Сеть изнутри.

Ри и Ит стояли посреди мягко светящегося разноцветного облака. Сэфес улыбнулся.

— Красиво? — спросил он совершенно по-детски. — Ведь правда, очень красиво, да? Жизнь вообще потрясающе красивая штука…

— Красиво, — согласился Ит. — Вы правы.

— А произошло, собственно, вот что… — Сэфес нахмурился, и разноцветное облако словно пронзили метастазы раковой опухоли, черные извилистые молнии зазмеились в разные стороны, и в одно мгновение разноцветное волшебное облако превратилось в золотистые лохмотья с огромной черной кляксой посредине. — Схема, которую вы видели, как раз и есть тот участок, в котором работали и мы, и уважаемый Таенн. Сейчас, если я успел все понять правильно, участок полностью остановлен, Сеть переведена в пассив, блокировано все, что возможно блокировать. Вам действительно сказочно повезло, ведь вы могли просто не выйти из Транспортной сети…

— Так что произошло-то?! — спросил Ит.

— Я не знаю, что это такое, но могу описать, как это происходило. — Морис убрал рваную схему, и в воздухе снова повис один-единственный сиур. — Все началось в одной планетарной системе, с одного мира.

Одна из светящихся точек мигнула и стала черно-серой.

— Вслед за этим в преобразование стали включаться следующие миры этого сиура, — точки почернели вслед за первой, — а дальше этот сиур потянул за собой другие, которые тоже стали преобразовывать подобным образом те, что были рядом. Это похоже на цепную реакцию, если вы понимаете, о чем я.

— Понимаем, понимаем, — нетерпеливо сказал Ри. — Дальше.

— А дальше процесс частично остановился, но, судя по всему, где-то еще продолжается, — закончил Морис. — Я не знаю, что дальше. У меня больше нет информации.

— Так что же все-таки случилось?

— Не имею представления, — ответил Морис. — Я-мы-я никогда не встречали упоминаний о таком явлении.

— А что такое «я-мы-я»? — поинтересовался Ри.

— Это так Сэфес себя пафосно обозначают, — проснувшийся Таенн хмыкнул. — Потому что они то ли один человек, то ли два. Видимо, сами для себя этот вопрос решить не могут.

Второй Сэфес тоже сел, огляделся и улыбнулся.

— Примерно так, — согласился он. — Но мы хотя бы не поем на выходе из Сети песни про голую женщину, совокупляющуюся с котом на пороге ее собственного дома.

— Леон, — предостерегающе сказал Морис, — не стоит начинать полемику. Пожалуйста.

— А что с меня взять? Слепой и совершенно неадекватный генетический мусор, — ехидно ответил Леон. — Говорю, что заблагорассудится. Правда, редко.

— Слепой? — удивился Ит.

— Ну, почти, — подтвердил Сэфес. — Я вижу, просто не так, как вы.

— У него сетевое зрение, — уточнил Морис. — А глаза вообще никуда не годятся. Предлагали это исправить, но убедить моего второго в чем-то порой очень сложно.

Ит слушал разговор в пол-уха. Что же делать дальше? Если ситуация и впрямь такая серьезная, как утверждают Бард и Сэфес, то что же будет с ним самим и с Ри? Удастся ли попасть домой или хотя бы в те миры, куда они направлялись? На катере, по всей видимости, можно выбраться с планеты, но это явно не решит проблему. Хотя…

— Морис, скажите, а где мы сейчас находимся? — спросил Ит.

— Мы в эпицентре. — Морис снова повесил посреди каюты схему с тем, что осталось от участка Сети. — Территориально — вот тут, — он ткнул пальцем в самую сердцевину темного пространства. — Я думаю, нам всем повезло, что так удачно подвернулся этот мир. Да, он внецикличный, но это условная Маджента, поэтому, вероятно, мы и сумели…

Он запнулся, нахмурился, и пространство вокруг взорвалось цветовым вихрем, который, впрочем, тут же остановился.

— Ничего мы не сумели, — сумрачно подытожил Леон. — Уважаемый Таенн, вы знаете, что мы с вами уже несколько часов, как мертвы?

— Что вы имеете в виду? — ошеломленно вскинулся Бард.

— То, что сказал… — вздохнул Сэфес. — Запросил у катера информацию о нашем состоянии, он сообщил, что «время смерти два с чем-то часа назад»…

— Что?!! — вытаращился на него Таенн.

— Не знаю, как это объяснить… Но, с точки зрения аппаратуры, мы мертвы. И как такое возможно — тоже не знаю.

Бард принялся витиевато ругаться, поминая что-то Ри с Итом непонятное. Те предпочли молчать, догадываясь, что сейчас лучше не вмешиваться. Инженер где-то в глубине души испытывал глухое злорадство, но одновременно ему было за это чувство стыдно. Однако ничего не мог с собой поделать, слишком большое неприятие вызывал Контроль и его действия. Почему его конклав лишили перспективных планет?! Только потому, что Барды так решили?! Нет у них такого права! Ри был искренне уверен, что их путь развития единственно верный, что других просто не может и не должно быть — он никогда не сталкивался с альтернативами. Да и полагал, что логика — это высшая ценность, и эта самая логика, его логика, подтверждала его же правоту.

— И Сеть не запросить, доступ перекрыт… — с тоской сказал Бард. — Это что же получается? Мы вполне себе живые, но любая интеллектронная система воспринимает нас мертвыми?

— По поводу любой, не поручусь, — скривился Леон, — но системы нашего катера воспринимают нас именно так.

— А наши гости? — Морис повернулся к Ри с Итом, продолжающим молча смотреть на них.

— Сейчас запрошу.

Пространство вокруг альбиноса снова взорвалось световым вихрем, но вскоре вернулось в обычное состояние.

— Они, по мнению интеллектроники катера, вполне себе живы, — после недолгого молчания сообщил Леон. — Неопознанные разумные биологические объекты. Беда в том, что у них сейчас приоритет выше, чем у нас, так как они считаются живыми, а мы — нет. А значит, управлять катером сможет только кто-то из них…

— Весело… — протянул ошарашенный свалившимися на него известиями Таенн.

— Да уж куда веселее, — согласился Леон.

С минуту помолчав, он повернулся Ри с Итом и спросил:

— Уважаемые, кому-нибудь из вас доводилось управлять разумными или полуразумными интеллектронными системами в полном слиянии?

— Мне — нет, — поспешил ответить Ит, испытывающий к сложной технике инстинктивное недоверие гуманитария в энном поколении.

— Мне, естественно, доводилось управлять многим, — отозвался Ри, пребывая в приятном возбуждении от открывающихся перспектив. — Я все же инженер. Но… что такое полное слияние? Что вы подразумеваете под этим термином?

— Именно полное слияние, — пожал плечами Леон. — Ваши чувства и разум при этом становятся едины с чувствами и разумом интеллектронной системы. В нашем случае вы становитесь катером, ощущаете его корпус своим телом, его датчики и иные системы ощущаете своими ушами и глазами.

— У нас до такого еще не дошли… — В глазах инженера горела откровенная зависть. — Но принцип я понял. Главное теперь понять, что нужно делать.

— В этом-то вся и сложность… — тяжело вздохнул Сэфес. — Чтобы передвигаться по узлам Сети нужно хотя бы понимать, что они собой представляют. Одна неверная мысль — и нас занесет совсем не туда, куда мы хотели. Однако выбора у нас нет — из эпицентра черной зоны нужно выбираться как можно скорее. Я ощущаю приближение чего-то страшного…

— Вы тоже? — вскинулся Таенн. — У меня возникло ощущение, что надвигается некий древний ужас, все внутри переворачивается.

— У меня приблизительно те же ощущения, — добавил Морис. — Что это может значить?

— А вам не кажется, что приближается нечто, являющееся причиной катастрофы? — неожиданно для самого себя сказал внимательно вслушивающийся в разговор Контролирующих Ри. — Ведь вы, насколько я понял, чувствуете эту вашу Сеть без всяких приспособлений?

Двое Сэфес и Безумный Бард с некоторым недоумением посмотрели на него, затем переглянулись.

— В общем-то, вы правы, чувствуем, но смутно, когда мы не там, — немного подумав, ответил Таенн. — А причина ли? Трудно сказать, в Сеть мне сейчас не выйти, она перекрыта. Но что-то нехорошее приближается, это точно. Поэтому давайте не терять времени, вам, уважаемый Ри, следует побыстрее хотя бы немного освоиться с управлением катером, чтобы вывезти нас всех отсюда. Здесь оставаться нежелательно.

— Я не против, — усмехнулся инженер, — мне здесь находиться тоже не слишком хочется.

— Тогда приступим, — кивнул Леон, взмахом руки вызывая из пола удобное низкое кресло. — Садитесь. Для начала я научу вас включаться в систему управления. Также я буду сопровождать вас и подсказывать, что делать.

— А сами почему не… э-э-э… управляете?

— Поскольку система считает меня мертвым, она мне не подчинится. А вам подчинится. В ограниченном варианте, конечно, но подчинится.

— Ясно, — поежился Ри, которому вдруг стало не по себе, все-таки с интеллектронными системами такого уровня ему сталкиваться не доводилось. — Но ведь система отвечала вам, когда вы спрашивали о…