Флинн в пролете

Я остановил автомобиль, вышел из кабины, чтобы сообщить людям хорошие новости. «Восславим Господа! — воскликнул я. — Восславим Господа!» Рассказал о деньгах, которые сниспослал Господь на ремонт церкви, и добавил, что завтрашняя служба будет посвящена благодарению Спасителя нашего.

— И как отреагировали люди?

— Они очень радовались. Я попросил их сообщить об этом всем. Они пообещали.

Священник, руки его лежали на коленях, печально покачал головой.

— Мардж провела весь день на телефоне, обзванивала прихожан все с той же радостной вестью. Но с каждым часом все больше людей не снимали трубку. «Странно, — удивилась Мардж. — Позвоню-ка я Бронсонам. У них тяжело болен дед, и уж они-то никуда уехать не могут». Она позвонила Бронсонам, и, поверите ли, никто не взял трубку.

А во второй половине дня появились автомобили, легковушки и пикапы, нагруженные матрацами, большими фамильными часами, телевизорами. Один за другим проезжали они мимо нашего дома и в том, и в другом направлении. Мардж и я ничего не могли понять. Почему люди так внезапно решили покинуть Аду? Куда они все направились? Мардж сказала, что люди не берут с собой фамильные часы и матрацы, если едут в гости или на пикник. И футбольный сезон еще не начался, добавил я.

На следующее утро город словно вымер. Я пошел в церковь, Мардж со мной, и, поверите ли, в церкви не собралось и двадцати прихожан. Раньше такого никогда не случалось. А ведь я служу в ней Господу одиннадцать лет. Очень многие жители Ады венчались и крестились в этой церкви, приходили сюда за словом Божьим…

— Вас удивило, что на службу пришло так мало людей, — оборвал его Флинн, чтобы сэкономить время.

— И те, кто пришел, не кашляли и не чихали. Я хочу сказать, город не поразила эпидемия гриппа. Но мы все равно возблагодарили Господа. Пожалели о том, что многих прихожан сейчас нет с нами, но, если Бог слышит один голос, вознесенный в Его….

— Что вы потом сделали? Вы и Мардж? Поговорили с людьми?

— Мы пытались, пытались. Но в это утро времени на разговоры ни у кого не было. Что ж, мы вернулись домой и помолились Господу уже вдвоем.

Флинн достал носовой платок, вытер пот с шеи.

— Вновь перед нашим домом замелькали автомобили. Мы с Мардж вышли на дорогу, начали останавливать пикапы. «Куда вы едете, Луиза?» — «В Даллас, навестить семью брата Френки, знаете ли!» — «Куда ты собрался, Том Коффи?» — «Мне позвонили из Лас-Вегаса. Должен навестить больного друга». — «Джек и Мэри Лу, куда вы везете своих очаровательных малышек?» — «Знаешь, Мардж, они никогда не видели океана. У нас тут пустыня пустыней. Вот мы и едем в Калифорнию, пусть взглянут на Тихий океан». — «А что будет с вашими животными? — спрашивала Мардж каждого. — Кто позаботится о вашем стаде?» На этот вопрос она ответа не получала.

Сгустились сумерки, а бедная Мардж все стояла посреди дороги и продолжала задавать все тот же вопрос: «Что будет с вашими животными?» Потом из ее глаз покатились слезы.

Флинн прислушался к ветру. Вроде бы усиливается. И в Техасе преграды ему не было.

— Мы ничего не понимали, — продолжал священник. — На следующее утро объехали фермы, хозяева которых, как мы точно знали, уехали. Никто не присматривал за животными. Их просто бросили. Мы ездили от ранчо к ранчо, как могли кормили и поили их. Мы не могли понять, какой злой дух вселился в этих людей. Что сказал им Сатана? Откуда он взялся в Аде? Мы работали до трех ночи, измотанные, вернулись домой. На следующее утро вновь поехали на ранчо. Бакалейная лавка закрылась. На двери управления шерифа висел замок. Все магазины закрылись. Во всем городе остались считанные люди. Мы кормили животных день и ночь. Мы знали, что спасти всех нам не удастся, не хватит сил. Мы даже не знали, как на некоторых ранчо добывали воду. В четверг, после молитвы, я позвонил в ФБР. Я поступил неправильно?

— Да нет же, — заверил его Флинн. — Вы приняли абсолютно правильное решение.

— Что я мог сделать?

— Однако никто так и не сказал вам, почему он или она уезжает из города?

— Они сказали, как же без этого. Они хотели, чтобы их дети посмотрели на океан. Не сказали они другого — почему? Почему они бросили свои дома, ранчо, животных? Почему они поддались сладким посулам Сатаны?

— Теперь вы знаете ответ?

— Нет, — без малейшего промедления ответил преподобный Сэнди Фреймен. — Не знаю.

— И что вы предприняли? — спросил Флинн, обильно потея.

— Предпринял? Я позвонил соседям-священникам и рассказал им о том, что произошло. Конечно, поначалу они решили, что я спятил. Не могли же жители целого города разом сняться с места и разъехаться во все стороны. Но в конце концов мне удалось их убедить. Священники организовали ранчеров, которые приехали и забрали всех животных, во всяком случае, здоровых, чтобы кормить и поить их. Они пообещали, что отдадут их прежним хозяевам, как только те вернутся. Конечно, они выставили бы счет за свои услуги… Люди из соседних городов взяли также печи, несколько тракторов, всякое другое имущество, как я понимаю, в залог, как гарантию, что счета за услуги будут оплачены.

— Город разграбили, — уточнил Флинн.

— Я думал о животных, — смутился священник. — Я знаю, что из бакалейной лавки унесли все продукты.

Флинн услышал шум подъезжающего автомобиля.

— Что еще я мог сделать?

— Не знаю, — пожал плечами Флинн.

— Из города уехали все.

— Все? — переспросил Флинн. — Абсолютно все?

— Нет. Осталась одна женщина. Свинопас.

— Женщина-свинопас?

— Старая миссис Льюис. Бедняжка. Господь лишил ее разума. Она разводит свиней в балке к западу от города.

Тут и священник услышал, что к дому подъехал автомобиль.

— Должно быть, моя жена. Мардж.

Внезапно он поднялся и прошел на кухню.

Оттуда не донеслось ни звука.

Хлопнула дверца автомобиля.

Флинн встал, на цыпочках подошел к двери на кухню.

Преподобный Сэнди Фреймен, на коленях, прятал за коробки с овсянкой початую бутылку.

Глава 6

— А землетрясение? — спросила Мардж мужа. — Ты рассказал мистеру Флинну о землетрясении?

— Я же говорил тебе, не было никакого землетрясения.

— Я же чувствовала толчки, Сэнди. И ты тоже.

— Не было землетрясения! — Преподобный Сэнди Фреймен, который стоял босиком во дворе, между домом и старым автомобилем, вскинул руку к небу. — То шел Сатана! Сатана шел по этой земле!

Мардж Фреймен попыталась поймать взгляд Флинна, в надежде, что он все поймет. Худенькая женщина в длинном простом платье из хлопчатобумажной ткани, с черными, забранными назад волосами, усталым лицом.

Фреймен представил ее Флинну, когда она вошла на кухню с пакетом. Затем быстро пересказал все то, о чем говорил Флинну, одновременно курсируя из кухни к автомобилю и возвращаясь с новыми пакетами.

— Я покажу вам город, мистер Флинн, — предложила Мардж. — Сами увидите, что с ним стало.

— Мы можем поехать на моей машине, — вставил Флинн. — Вы сможете оценить преимущества кондиционирования.

— Сначала мы заглянем в бакалейную лавку. Туда мы сможем дойти пешком.

Оставив священника разбирать покупки, они пересекли дом и спустились с переднего крыльца.

Шагая по главной улице города Ады, штат Техас (не так давно здесь жили 1856 человек, теперь осталось трое, включая женщину-свинопаса), Флинн спросил:

— Землетрясение?

— Да, я так подумала. Наверняка было землетрясение. — Они обогнули лежащую на тротуаре сосновую ветку. — Конечно, я вспомнила о нем лишь после того, как наши братья и сестры покинули нас и мы начали гадать, что побудило их к этому.

— И когда, по-вашему, вы почувствовали толчки?

— В четверг утром… до того, как все начали паковать вещи. То ли ранним утром в четверг, то ли в ночь со среды на четверг.

— И что же вы ощущали?

— Земля ходила ходуном. Словно по ней шел Сатана.

— Миссис Фреймен, кто-нибудь еще в разговоре с вами упоминал о толчках?

— Да нет же. Тогда и я не обратила на них внимания.

Переднюю дверь бакалейной лавки вышибли.

— Если я вас правильно понял, эти толчки были недостаточно сильными, чтобы сорвать людей с насиженных мест.

— Нет. Но как знать? Может, кому-то эти толчки показались более сильными, чем мне. Они и заволновались. А вот мой муж говорит, что совсем их не почувствовал.

За дверью, на полу, лежал сдохший кот.

— Бедный Боуи, — вздохнула Мардж. — Мы все забыли о тебе, так?

С полок смели все. Осталось лишь несколько банок консервов, закатившихся в темные углы. Да у кассового аппарата стояла полупустая коробка с крекерами. В центральном проходе кто-то наступил на коробку с овсянкой.

На полу догнивали листья салата.

Помидорами кто-то швырял в стену.

— Бедный мистер Джо Баркер, — вновь вздохнула Мардж. — Он работал в лавке от зари до зари. Кто бы мог подумать, что он тоже сбежит. А ведь ему далеко за семьдесят.

— Как я понимаю, жители этого города не без труда расплачивались по бакалейным счетам.

— Да, конечно. С деньгами у всех были проблемы. У вас есть семья, мистер Флинн?

— Да.

— Тогда вы знаете, что почем. Это же просто безобразие! Цены растут как на дрожжах.

— Согласен с вами, мэм.

Она подняла с пола черствый батон в пластиковой оболочке.

— Вы только посмотрите на цену. Моя мама перевернулась бы в гробу, если б узнала, сколько нам сейчас приходится платить за батон. Иной раз мне кажется, мистер Флинн, что нас всех каким-то образом обманули.

— Обманули, мэм?

— Я про цены. Посмотрите сами. Правда, вы, наверное, получаете хорошее жалованье, поэтому привыкли к ним.

— Нет, мэм.

— Фермеры и ранчеры не зарабатывают таких денег. Они производят продовольствие. И получают за него совсем ничего. Как получается, что еда стоит так дорого, если покупать ее в магазине?

Флинн промолчал.

Мардж Фреймен положила черствый батон на полку, словно решила не покупать его.

— Конечно же, из людей выжимают все соки. Все.

— В каком смысле? — спросил Флинн.

— Во всем виновата инфляция. Они услышали, что их фермы и ранчо поднялись в цене в два или три раза, помчались в банк, подняли стоимость закладных, на эти деньги накупили в кредит всякой всячины, гигантские трактора, некоторые с кондиционированными кабинами, кухонные комбайны, посудомоечные машины, сушилки. У Рори Фила три трактора, а его отец управлялся с фермой без единого. Конечно, ему не удается расплачиваться по кредиту. Вот он чуть ли не каждую неделю ездил в Биксби, чтобы увеличить стоимость закладной. И все для того, чтобы платить проценты по взятым кредитам. Некоторых из здешних жителей, мистер Флинн, ждали крупные неприятности.

Флинн стоял у двери. Мардж оглядывала пустой магазин.

— Наверное, надо прийти сюда и прибраться. Кому-то потребуется этот магазин. Если не мистеру Джо Баркеру, то одному из его внуков, что сейчас живут в Вайоминге. — Она посмотрела на труп Боуи. — Не знаю, когда нам удастся похоронить всех животных.

Сосновую ветвь отнесло ветром на добрый метр.

— Здорово, — прокомментировала Мардж работу кондиционера, усевшись на пассажирском сиденье. — Я покажу вам ферму Сполдинга. Многое вам станет ясно.

Флинн тронул автомобиль с места.

— Сполдинги, Элен и Парнелл, по моему разумению, самые здравомыслящие люди. Родились и выросли здесь. Элен, знаете ли, дочь Джо Баркера, в бакалейной лавке которого мы только что побывали. Она вышла замуж за Парнелла Сполдинга, как только окончила среднюю школу. И с тех пор они трудятся на ферме его отца. Мистер Сполдинг, отец Парнелла, умер молодым, потому что курил. Мы молились за упокой его души. Но вы увидите, что это едва ли не самый плодородный участок земли в этих краях. Нам налево.

Флинн свернул на проселочную дорогу.

— Посмотрите. Люди забрали скот, а загон оставили открытым. С другой стороны, почему нет? В загоне все равно пусто. Только гуляет ветер.

Флинн остановил машину у дома, вылез из кабины, огляделся.

В тридцати метрах от дома, под высоким деревом, заметил пересохшее русло ручья.

— Красиво, не так ли?

Флинн посмотрел на дом.

Аккуратный, выкрашенный белой краской, с большим крыльцом-верандой.

— Когда мы впервые приехали сюда, чтобы покормить животных, Сэнди поставил большой новый трактор Парнелла в сарай. Он оставил его под открытым небом, а ведь только в прошлом году так гордился новым трактором. У вас поседели бы волосы, если бы вы узнали, сколько ему пришлось выложить денег, чтобы заплатить первый взнос. — Она бросила взгляд на большой сарай. — Интересно, там ли он еще. Я про трактор.