Легенда озера Гранд

— Где мой завтрак?

Кофе выплеснулся из чашки на халат Рэйчел.

— Не надо так ко мне подкрадываться.

— Люди на костылях не могут подкрадываться. Вы так подпрыгнули, что можно подумать, у вас совесть нечиста.

— Почему это у меня совесть нечиста? — спросила она, защищаясь.

— Потому что вам платят не за то, чтобы вы тут стояли и любовались видами. Вам платят, чтобы вы ухаживали за мной. Я хочу завтракать и надеюсь, что вкус у кофе будет не слишком отвратительным. — Он опустился в кресло.

Рэйчел покрепче обхватила кружку.

— Что вы будете есть? — ласково спросила она. — Блинчики с сахарной пудрой и мышьяком?

Он пристально посмотрел на нее холодным взглядом.

— Если эта работа слишком тяжела для вас, вы всегда можете уволиться.

— Не имею ни малейшего намерения.

Он с сомнением поднял бровь.

— Я хочу омлет с луком, сыром и сосисками.

— У нас нет сосисок. Полагаю, вы хотите, чтобы я съездила за ними в город?

— Вам платят хорошие деньги.

Всю дорогу в город и обратно, все время, пока она резала, смешивала, взбивала и готовила, Рэйчел занимала себя тем, что изобретала все новые способы убийства Николаса Бонелли. Неудивительно, что мужу Дайаны пришлось запереть свое оружие.

Когда она вернулась из магазина, Николас спросил ее об утренней газете. И тут Рэйчел насладилась своим маленьким триумфом, увидев выражение его лица, когда она достала газету из сумки. Так что его требование вернуться в город осталось на кончике языка.

Она вынесла поднос с дымящимся омлетом и хорошенько поджаренными ломтиками тостов.

— Апельсиновый мармелад и вишневое желе. — Она поставила поднос на столик. Николас посмотрел на нее поверх газеты невидящими глазами. — Надеюсь, это не для меня. Я проголодался, пока вы ездили в город, и приготовил себе овсяные хлопья. Пока я больше ничего не хочу.

Следовало бы запустить ему в физиономию этот омлет. Но Рэйчел игриво улыбнулась и отнесла поднос в кухню.

Он позвал ее прежде, чем она унесла поднос. Лжец. Он был голоден. Она снова вынесла ему завтрак. Он взглядом отверг его.

— Знаете, что мне нужно?

— Да?

В его глазах блеснул смех.

— У меня пересохло в горле оттого, что мне постоянно приходится кричать. Мне нужен звонок или свисток. Как кнопка в больницах для вызова медсестры.

— Хорошо, мистер Бонелли. Не надо объяснять мне. Я съезжу в город и куплю хромированный свисток, чтобы вы смогли сказать, что хотели серебряный колокольчик, или наоборот.

— Эта работа слишком тяжела для вас, мисс Стюарт? Вы можете уволиться.

— Зачем мне увольняться? Я люблю испорченных, избалованных маленьких тиранов.

Вернувшись в кухню, она поставила омлет в холодильник. В чем Николас нуждался, так это чтобы что-нибудь отвлекло его от жалости к самому себе. И от попыток избавиться от нее.

Ей захотелось сказать ему что-нибудь оскорбительное. Вылетев на улицу, где он сидел, дремля на утреннем солнышке, она возбужденно сказала:

— Вы мне ни капли не интересны как мужчина.

Он открыл глаза.

— Какой ужас, я в отчаянии. О чем это вы, черт возьми?

— Вы думаете, что Дайана изобрела какой-то хитрый план, чтобы свести нас с вами, а я его осуществляю. К вашему сведению, меня ничуть не интересует мужчина, у которого такие одномерные связи с женщинами. Вы подбираете женщин, как одежду, к случаю. Дайана рассказывала мне, что вы ходите на симфонические концерты с Джейми, играете в ручной мяч с Тиффани, плаваете с Дебби, а на танцы ходите с Ивонной.

— Как печально, что у учительниц такая серая и скучная жизнь: им даже нечего обсудить во время обеда, кроме моей светской жизни.

— Мы вас не обсуждаем.

— Сведения о Джейми, Тиффани и Дебби вы получили через сообщающиеся сосуды?

— Вы забыли Ивонну. Не говоря уж о Саммер, Джессике, Элли, Сидни и, конечно, Банни.

Его лицо приобрело задумчивое выражение.

— Для женщины, утверждающей, что она ни капельки мной не интересуется, вы явно проделали большую работу, чтобы все это выяснить.

Рэйчел готова была заткнуть себе рот. Зачем она несла всю эту чепуху? Теперь ей придется признаться, что он нужен ей, чтобы смыть позор с имени отца. Слишком рано. Еще не проведена подготовительная работа. Рэйчел глубоко вздохнула. Ее спас звонок в дверь.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

У дверей стоял светловолосый мальчик с пятнами на щеке, судя по всему от виноградного желе. Он серьезно посмотрел на Рэйчел голубыми глазами и важно объявил:

— Мне нужно поговорить с полицейским.

— Мне очень жаль, — ответила она так же серьезно, — но здесь нет полицейского.

— Я знаю, что он здесь не живет, но я видел машину, значит, он здесь. Я должен поговорить с ним, это очень важно. — Лицо мальчика скривилось, он пытался сдержать слезы. — Скотта пропал.

— Скотта? Это твой брат пропал?

— Не-а. — От раздражения его слезы высохли. — Просто сегодня его день рождения, он устраивает какую-то дурацкую вечеринку, а мама возится с тортом, поэтому она не может пойти искать Скотта, пока не испечет, а уже будет поздно, потому что он боится машин, а мне не разрешают ездить на велосипеде по шоссе, поэтому мне нужен полицейский, понимаете?

Рэйчел постаралась разобраться в обрушившейся на нее информации:

— Сегодня у Скотта день рождения?

— Нет, — запротестовал парнишка, — день рождения у этого глупого Эрика. Ему шесть.

Она попыталась догадаться:

— Эрик — это твой брат, а Скотта — твой пес, и он убежал… исчез.

— Ну да, — с облегчением сказал мальчик. И выжидающе замолчал, уверенный, что теперь, раз Рэйчел поняла, в чем проблема, она должна ее решить.

Ей ужасно не хотелось его разочаровывать.

— Может быть, твоя мама могла бы позвонить в местное полицейское управление или в службу отлова собак?

— Она не хочет их беспокоить. У меня есть свой полицейский. — Мальчик нахмурился. — Он сказал мне, что он полицейский в Колорадо-Спрингс.

— Лейтенант Бонелли, — догадалась она. Отец Николаса.

— Да-а. Мы с ним вместе рыбачим. — Парнишка уставился на малиновые брюки Рэйчел. — Ну, вроде этого. Он ловит рыбу, а мы со Скотта вроде как слоняемся вокруг него. Честно, — добавил он, глядя прямо в лицо Рэйчел. — Он любит Скотта, правда. Говорит, что он такой умный, что мог бы стать полицейской собакой.

— Мне действительно жаль, но, честное слово, лейтенанта Бонелли нет. Он в Колорадо-Спрингс. Здесь только я и… — И тут ее осенило. Ей нужно время. Николасу требуется занять свой мозг чем-то кроме боли и вынужденного бездействия. А мальчику нужна помощь. Она распахнула дверь шире. — Меня зовут Рэйчел. А тебя?

— Иен, — сказал он уныло.

— Тебе крупно повезло, Иен. — Она отодвинулась, пропуская его внутрь. — Здесь нет лейтенанта Бонелли, но есть его сын, а он — крутой сыщик. Он будет рад помочь тебе. — Рэйчел хотела бы убедиться в этом.

— Сыщик? — с трепетом спросил Иен. — Как по телевизору?

— Точно. — Она вела его через дом к причалу. — Николас, вас хочет видеть приятель вашего отца по рыбалке. Иен, это Николас Бонелли.

Иен повернулся к Рэйчел, глядя на нее широко распахнутыми глазами.

— Что с ним случилось? — спросил он трагическим шепотом. — На него напали бандиты, которые хотели его убить?

— Если ты крутой сыщик, то всегда рискуешь. — Она предупреждающе посмотрела на Иена. — Не спрашивай его об этом, — сказала она тихо. — Это большой секрет. Он будет вести себя так, будто не понимает, о чем речь.

Николас уставился на нее.

— Вы не потрудитесь объяснить мне, что происходит?

Рэйчел с парнишкой обменялись заговорщицкими взглядами.

— У Иена проблема, с которой вы захотите помочь ему справиться.

— Захочу? — спросил Николас таким тоном, что она поняла, что сильно заблуждалась.

— Пойду принесу печенье и лимонад, — сказала Рэйчел. Когда она вернулась, на лице у Николаса было выражение полного недоумения — видимо, Иен оглушил его потоком информации, стремясь разъяснить суть проблемы. — Скотта — это собака Иена, — пришла она на помощь, расставляя перед ними стаканы с лимонадом. — Как считает ваш отец, Скотта умен, как полицейская собака.

— Если он так умен, — огрызнулся Николас, — как же он сумел потеряться?

Рэйчел с такой силой стукнула по столу тарелкой с печеньем, что она едва не раскололась пополам.

— Иен, Николас хочет сказать, — спокойно проговорила она, — что должна быть еще какая-то причина, почему Скотта не вернулся домой. — И ледяным тоном: — Не правда ли, Николас?

Бросив на Рэйчел взгляд, обещающий будущую расплату, он ответил:

— Хорошо, Иен, давай начнем сначала. — Когда мальчик нетерпеливо заерзал, он добавил: — Я так веду дела. — Взяв печенье, он проговорил: — Я — крутой сыщик, а ты — мой клиент, так что мы будем играть по моим правилам.

— А она кто? — спросил Иен с набитым печеньем ртом.

— Моя милашка секретарша. У всех крутых детективов бывают милашки секретарши. Я называю ее Куколка.

— Классно. — Иен наклонился вперед. — У вас, ребята, все как по телевизору? Ну, там, она как раз одевается, пока ты говоришь о деле?

Николас подавился печеньем.

— Сколько тебе лет?

Рэйчел невозмутимо попивала свой лимонад. Николас явно не слишком часто беседовал со своими племянниками. Мысли у детей обычно перескакивают с одной темы на другую, так что никогда не знаешь, о чем они спросят в следующую минуту. Поскольку она была милашкой секретаршей по прозвищу Куколка, она, без сомнения, слишком глупа, чтобы обижаться. Он нанял ее на работу за ее длинные ноги. Она посмотрела на свою грудь. Угу, точно за ноги. Ведь она даже не была блондинкой.

— Ладно, Куколка, ты поведешь машину, будем прочесывать лес вдоль дороги. Останавливаешься примерно через каждые тридцать метров и выключаешь двигатель. Иен зовет Скотти. Все прислушиваются, не отвечает ли пес. Надеюсь, ты с этим справишься?

Неожиданное у него чувство юмора застало Рэйчел врасплох. Она всерьез считала, что у Николаса оно начисто отсутствует.

Стоило Николасу уловить суть проблемы, как он направил свои неординарные способности на ее решение. Капризный, требовательный пациент исчез. Его сменил умный, упорный, пытливый Николас Бонелли, которого международные корпорации призывали на помощь, когда нужно было предотвратить или расследовать экономическое преступление, связанное с большими деньгами.

Николас распорядился подать карандаш и бумагу, обрисовал зону поиска и наиболее вероятные места нахождения собаки, позвонил матери Иена и поговорил с департаментом шерифа.

— Ты знаешь свою собаку, — сказал он мальчику, который был уже готов, закусив удила, мчаться на поиски. — Влезь в его шкуру. Мы должны думать, как Скотти. Куда он мог отправиться, потерявшись? Что бы он стал искать? Что он больше всего любит?

Скотти исчез с заднего двора, пока Иен с братом и матерью ходили в бакалейную лавку. Пес прорыл дыру под изгородью. Николас сразу же согласился, что пес, конечно же, побежал искать Иена.

Они безрезультатно прочесали улицы Гранд Лейк. И теперь медленно двигались на юго-запад, пытаясь обнаружить следы пропавшей собаки. Рэйчел молилась, чтобы на обочине дороги не обнаружилось маленькое бездыханное тело.

— Не отчаивайся, что мы не нашли его в городе, — сказал Иену Николас. — Он бродит уже несколько часов и наверняка голоден. Я помню своего щенка. Когда наши соседи устраивали пикники в своем дворе, нам приходилось запирать Фрэнка дома. Куколка, вон там впереди площадка для пикников.

Рэйчел последовала указаниям Николаса. Они проехали еще немного, когда Иен закричал:

— Стойте! Вот он! Я его вижу!

Рэйчел нажала на тормоза и осмотрелась. Маленького щенка нигде не было видно. Иен выскочил из машины, зовя Скотти. В ответ от ближайшего столика для пикника донесся неистовый лай. У Рэйчел чуть глаза на лоб не вылезли.

— Мне это не мерещится? — слабым голосом спросила она, растерянно глядя на огромного черного пса, радостно приветствующего Иена.

— Да это не щенок, а целая лошадь, — покачал головой Николас. Он отстегнул ремень. — Помогите мне выбраться из машины. Кажется, Иену не хотят отдавать щенка. Хотя трудно вообразить, что кому-то еще нужно это чудовище.

К тому моменту, когда Рэйчел и Николас подошли к сидящей за столом группе, Иен в бешенстве пытался развязать тугой узел на веревке, которой огромный, шумный пес был привязан к деревянному столу.