Помоги проекту - поделись книгой:
Роберт Сальваторе
«Тёмное наследие»
Диане — раздели это со мной
Пролог
Дайнин осторожно пробирался темными улицами Мензоберранзана, города дроу. Бездомный скиталец, уже больше двадцати лет живший в одиночестве, был настоящим воином. Он хорошо знал опасности города и умел избегать их.
Проходя мимо опустевшей территории Дома, протянувшейся вдоль западной стены пещеры на целых две мили, Дайнин не удержался и замедлил шаг. Двойные сталагмиты подпирали разрушенную ограду, окружавшую здание, а двое ворот, одни внизу, а другие за балконом двадцатью футами выше, нелепо повисли на скрученных опаленных петлях. Сколько же раз сила левитации поднимала Дайнина на этот балкон и он входил в личные покои благородных членов его дома, Дома До'Урден?
Дом До'Урден. В городе дроу запрещалось даже произносить это название. Когда-то семья Дайнина была восьмой по положению среди почти шестидесяти семей Мензоберранзана; его мать заседала в Совете, а он, Дайнин, был Мастером Мили-Магтир Школы Воинов в знаменитой Академии дроу.
Сейчас, когда он вновь стоял перед родным Домом, Дайнину казалось, что с того славного времени минула тысяча лет. Семьи больше не было, его Дом лежал в руинах, а сам Дайнин вынужден был связаться с бандой наемников Бреган Д'эрт просто для того, чтобы выжить.
— Но когда-нибудь… — торжественно и тихо пообещал себе Дайнин. Он пожал плечами и натянул на себя маскирующий плащ пивафви, отлично зная, насколько уязвим в Подземье бездомный бродяга. Быстрый взгляд в центр пещеры, на колонну Нарбондель, подсказал ему, что уже поздно. В начале каждого дня Архимаг Мензоберранзана выходил к Нарбондель и наполнял ее волшебным, долго сохранявшимся теплом, которое сначала поднималось вверх, а потом опускалось. Чувствительные глаза дроу, видевшие в инфракрасном спектре, наблюдали за уровнем тепла в колонне и определяли по нему время.
Сейчас Нарбондель почти остыла — заканчивался еще один день.
Дайнину предстояло пересечь город, чтобы попасть к Клорифте — глубокой пещере в северо-западной стене Мензоберранзана. Там, в одном из своих многочисленных укрытий, его ждал Джарлакс, главарь Бреган Д'эрт.
Воин-дроу обогнул Нарбондель, лавируя между пустотелыми сталагмитами, отмечавшими границы семейных территорий, украшенными сказочной скульптурой и горгульями. Они сияли разноцветными феерическими огнями. Солдаты, охранявшие входы в Дома и на мосты, останавливались и внимательно разглядывали одинокого незнакомца, держа наготове свои арбалеты и отравленные стрелы, пока пришелец не исчезал из виду.
В Мензоберранзане приходилось быть всегда начеку, не доверяя даже собственной тени.
Добравшись до Клорифты, Дайнин внимательно осмотрелся, затем скользнул вниз и, используя врожденную способность к левитации, стал медленно спускаться в пещеру. Сотней футов ниже на него вновь нацелились арбалеты, но, едва стража узнала в Дайнине одного из своих, оружие убрали.
«Джарлакс ждет тебя», — беззвучно сообщил ему один из стражников, используя сложный язык жестов темных эльфов.
Дайнин и не подумал отвечать. Объясняться с каким-то солдатом! Он грубо растолкал стражников и вошел в короткий туннель, вскоре влившийся в запутанный лабиринт коридоров и комнат. Несколько раз повернув, темный эльф остановился перед мерцающей дверью, настолько тонкой, что она казалась полупрозрачной. Он прижал к ней ладонь, чтобы чувствительные к тепловому излучению глаза по ту сторону двери восприняли тепло его тела как стук.
— Наконец-то, — услышал он голос Джарлакса. — Войди, Дайнин, мой Хал'аббиль. Ты заставил меня ждать слишком долго.
Дайнин слегка помедлил, раздумывая над всегда непредсказуемыми словами и интонациями главаря наемников. Джарлакс назвал его «Хал'аббиль» — «мой верный друг»; это прозвище он дал Дайнину после того набега, когда был разрушен Дом До'Урден (набега, в котором Джарлакс сыграл не последнюю роль), но в тоне главаря не было заметно никакого сарказма. Казалось бы, все как обычно. Но с чего это вдруг Джарлакс оторвал его от выполнения рискованного разведывательного задания в Доме Вандри, Семнадцатом Доме Мензоберранзана? Дайнин был озадачен. Он потратил почти год, чтобы внедриться в никому не доверяющий Клан Вандри, и не сомневался, что его положение там сильно пошатнется из-за необъяснимого исчезновения с территории Дома.
Что ж, есть только один способ все узнать, решил бездомный солдат. Он задержал дыхание и шагнул вперед. Его встретила упругая водяная стена, но он был совершенно сухим, когда, сделав несколько больших шагов через текучую границу, разделявшую разные уровни бытия, преодолел обманчиво тонкую волшебную дверь и оказался в маленькой комнате Джарлакса.
Она была залита приятным красным светом, и глаза Дайнина перестроились с инфракрасного на обычный спектр. Он моргнул, когда завершилось превращение, и моргнул вновь, как всегда, когда видел Джарлакса.
Главарь наемников сидел за каменным столом в необычном мягком кресле, поддерживаемом единственной ножкой на шарнире, так что оно могло сильно отклоняться в разные стороны. Как всегда, удобно расположившись, Джарлакс откинулся назад, скрестив руки на затылке наголо обритой (что было весьма необычно для дроу!) головы.
Словно ради забавы Джарлакс положил одну ногу на стол, позвякивая шпорой высокого черного сапога, затем поднял другую ногу и ударил по камню так же сильно, но на этот раз совершенно беззвучно.
Дайнин заметил рубиново-красную повязку на правом глазу главаря.
У стола стояло дрожащее подобие человека. Ростом оно было едва ли по пояс Дайнину, даже если принимать в расчет небольшие белые рожки на круглой головке существа.
— Один из кобольдов Дома Облодры, — небрежно пояснил Джарлакс Дайнину. — Бедняга смог проникнуть сюда, но найти обратную дорогу оказалось не так-то просто.
Дайнина это не удивило. Дом Облодра, Третий Дом Мензоберранзана, был закрыт для посторонних и занимал территорию в самом конце Клорифты. Там, по слухам, держали тысячи кобольдов, чтобы пытать их ради развлечения или использовать в качестве живого щита во время войны.
— Ну что? Хочешь уйти? — спросил Джарлакс на примитивном гортанном наречии кобольдов.
Кобольд тупо закивал.
Джарлакс указал ему на темную дверь, и существо рванулось к ней. Однако у него не хватило силы преодолеть преграду, и его отбросило назад, к ногам Дайнина. Еще не поднявшись, глупый кобольд сердито фыркнул в сторону главаря наемников.
Джарлакс несколько раз взмахнул рукой, так быстро, что Дайнин не успел сосчитать сколько. Он рефлекторно напрягся, хотя прекрасно знал, что Джарлакс никогда не промахивается.
Когда он снова взглянул вниз, из безжизненного тела кобольда уже торчало пять кинжалов, образуя правильную звезду на его маленькой тощей груди.
Джарлакс только пожал плечами в ответ на вопросительный взгляд Дайнина.
— Не мог же я позволить этой твари вернуться в Облодру, — пояснил он. — После того как он узнал, что мы находимся так близко…
Дайнин рассмеялся вместе с ним. Он начал вытаскивать кинжалы, но Джарлакс напомнил, что необходимости в этом нет.
— Они вернутся сами, — бросил главарь, приподнимая широкий рукав и показывая волшебные ножны, охватывавшие его запястье. — Садись, — пригласил он своего друга, указывая на стул рядом. — Нам нужно многое обсудить.
— Почему ты меня отозвал? — прямо спросил Дайнин, сев за стол. — Я уже совершенно втерся в доверие к Вандри.
— Ах, мой Хал'аббиль, — ответил Джарлакс, — вечно ты о делах. Я просто восхищаюсь этим твоим качеством.
— Улн'хирр, — парировал Дайнин, что на языке дроу означало «лжец».
Оба они рассмеялись, но Джарлакс оборвал смех и подался вперед, сцепив руки, украшенные кольцами и браслетами, драгоценностями, которым позавидовал бы и король (кто знает, сколько из этих мерцающих сокровищ были волшебными? — часто спрашивал себя Дайнин), и лицо его внезапно стало серьезным.
— Что, пора атаковать Вандри? — спросил Дайнин, думая, что разгадал загадку.
— Забудь о Вандри, — ответил Джарлакс. — Не в них дело.
Дайнин оперся острым подбородком на свою тонкую руку. Не в них дело! Ему хотелось вскочить и придушить этого пещерного вождя. Он потратил целый год…
Однако он заставил себя отвлечься от мыслей о Вандри, внимательно посмотрел на всегда спокойное лицо Джарлакса, ища подсказки, и вдруг понял.
— Моя сестрица… — сказал он, и Джарлакс кивнул, прежде чем он успел докончить фразу. — Что она натворила?
Джарлакс выпрямился, посмотрел в другой конец маленькой комнаты и резко свистнул. По его сигналу каменная плита поднялась, открывая альков, и Вирна До'Урден, единственная из единокровных братьев и сестер Дайнина, оставшаяся в живых, ворвалась в комнату. Она казалась еще великолепнее и прекраснее, чем во времена славы их Дома.
Дайнин широко открыл глаза, поняв, что на ней было одеяние верховной жрицы Ллос, затканное орнаментом из пауков и оружия, знаками Дома До'Урден! Дайнин, не видевший подобного уже больше десяти лет, даже не подозревал, что Вирна сохранила свою одежду.
— Ты рискуешь… — начал он, но остановился, увидев ее гневное темное лицо и горящие, как уголья, красные глаза.
— Я вновь обрела благосклонность Ллос! — объявила Вирна.
Дайнин посмотрел на Джарлакса, который лишь пожал плечами и передвинул повязку с правого на левый глаз.
— Паучья Королева указала мне путь, — продолжала Вирна, и ее голос, обычно такой мелодичный, срывался ст волнения.
Дайнин подумал, что она на грани безумия. Вирна всегда была сдержанной и терпимой, даже после внезапной гибели Дома До'Урден. Однако в течение последних лет ее поведение становилось все более странным, и она проводила много времени в одиночестве, в безысходных молитвах, обращенных к безжалостному божеству дроу.
— И ты поведаешь нам, что за путь указала тебе Ллос? — после продолжительного молчания спросил Джарлакс, похоже нисколько не удивленный.
— Дзирт. — Нежные губы Вирны искривились от злости, когда она произнесла имя брата-отступника.
Дайнин вовремя прикрыл рукой рот, удержавшись от недоверчивого смешка. В конце концов, несмотря на все свое безрассудство, Вирна оставалась верховной жрицей богини.
— Дзирт? — спокойно поинтересовался Джарлакс. — Твой брат?
— Он не брат мне! — выкрикнула Вирна, метнувшись к столу, словно намереваясь броситься на Джарлакса. Дайнин успел заметить неуловимое движение главаря, поднявшего руку с кинжалами.
— Предатель Дома До'Урден! — кипела Вирна. — Предатель всех дроу!
Внезапно ее крик сменился улыбкой, презрительной и зловещей.
— Если принести Дзирта в жертву, я снова обрету милость Ллос, я снова… — Она резко оборвала себя, очевидно не желая посвящать их в свои планы.
— Ты говоришь, как Мать Мэлис, — отважился вставить Дайнин. — Она тоже объявила охоту на нашего бра… на предателя.
— Ты помнишь Мать Мэлис, женщина? — поддразнил Джарлакс, надеясь, что связанные с этим именем воспоминания несколько охладят пыл Вирны. Мэлис, мать Вирны и Матрона Дома До'Урден, умерла, в конечном счете, из-за того, что не смогла поймать и убить предателя Дзирта.
Вирна притихла, потом зашлась в припадке истерического смеха и долго не могла остановиться.
— Понял, почему я тебя вызвал? — обратился Джарлакс к Дайнину, игнорируя жрицу.
— Ты хочешь, чтобы я убил ее, пока она не доставила нам неприятностей? — так же спокойно спросил Дайнин.
Смех Вирны смолк; ее широко открытые глаза остановились на дерзком брате. «
— На колени! — приказала Вирна, и Дайнин, не владея собой, упал на колени, беспомощно глядя на Джарлакса.
Главарь тоже не мог скрыть изумления. Приказ был довольно простым заклинанием, которое, конечно, не могло подействовать на столь закаленного и крепкого воина, как Дайнин.
— Милость Ллос на мне, — бросила им Вирна, стоя прямо, с высоко поднятой головой. — И если вы помешаете мне, то исчезнете, и не будет вам защиты от моих проклятий, потому что в них — сила благословения Ллос.
— Последнее, что мы слышали о Дзирте, — это то, что он выбрался на поверхность, — сказал Джарлакс Вирне, чтобы умерить ее растущий гнев. — И, по всем сведениям, там он и пребывает.
Вирна кивнула, загадочно улыбаясь, и ее жемчужные зубы ярко блеснули на фоне эбеновой кожи.
— Он там, — согласилась она. — Но Ллос указала мне дорогу к нему, дорогу к славе.
Джарлакс и Дайнин вновь смущенно переглянулись. Для них все, что говорила Вирна, — и она сама — было безумием.
Но, вопреки своей воле и представлениям, Дайнин никак не мог подняться с колен.
Часть первая
ТРЕВОГА
Почти тридцать лет прошло с той поры, как я покинул свою страну, — ничтожный срок для эльфа-дроу, но для меня — почти целая жизнь. Все, чего я хотел, или думал, что хотел, когда вышел из темной пещеры Мензоберранзана, — это иметь настоящий дом, уютное место, где я мог бы повесить свои сабли над горящим камином и мирно беседовать у огня с друзьями.
Все это я обрел рядом с Бренором, в гулких чертогах его юности, где царят мир и согласие. Я ношу оружие только во время пятидневных переходов между Мифрил Халлом и Серебристой Луной.
Но прав ли я?
Никогда не сомневаясь и не раскаиваясь в своем решении покинуть тьму Мензоберранзана, сейчас, пребывая в мире и спокойствии, я начинаю думать, что мои желания в то давнее время родились из отсутствия опыта. Просто спокойная жизнь была мне неведома.
Конечно, сейчас я живу лучше, в тысячу раз лучше, чем в Подземье. Я даже не помню, когда в последний раз чувствовал тревогу, нарастающий страх надвигающейся опасности, ту дрожь, которую испытываешь, когда враг приближается и надо принять брошенный вызов.
Нет, я помню один особенный миг — около года назад, когда Вульфгар, Гвенвивар и я работали на расчистке нижних туннелей Мифрил Халла, — хотя это чувство, мгновенный укол страха, уже давно поблекло в моей памяти.
Но я задаю себе вопрос: остались ли мы людьми действия? Не будем ли мы цепляться за удобство и покой, если жизнь вызовет нас на бой?
Должен признаться, не знаю.
Однако есть одна вещь, для меня несомненная, одна истина, которая обязательно поможет мне избавиться от сомнений. Рядом с Бренором и его родом, рядом с Вульфгаром, Кэтти-бри и Гвенвивар, милой Гвенвивар, я сам волен выбирать свою судьбу.
Конечно, сейчас я в большей безопасности, чем за все шестьдесят лет моей жизни. Надежды на будущее, на непрерывный мир никогда еще не были столь оправданными. Но, несмотря на это, я чувствую себя смертным. Впервые я оглядываюсь назад, а не смотрю в будущее. И не могу объяснить почему. Я просто чувствую, что смерть ходит рядом, и все истории, которыми я хотел поделиться с друзьями, скоро станут прошлым, и ничто не придет им на смену.
Но я вновь напоминаю себе, что выбор за мной.
Глава первая
НАЧАЛО ВЕСНЫ
Дзирт До'Урден медленно шел по тропинке вдоль самого южного из отрогов Гребня Мира. Разгоралась утренняя заря. Далеко на юге, за долиной, у Торфяных болот, он заметил отблеск огней какого-то далекого города, похоже Несма, блекнувших перед набиравшим силу восходом. Когда Дзирт прошел еще один поворот, он увидел внизу маленький городок Сеттлстоун. Там варвары, родня Вульфгара из далекой Долины Ледяного Ветра, уже начали свои утренние хлопоты.
Дзирт наблюдал за суетящимися фигурами, казавшимися крохотными на таком расстоянии, и вспоминал недавнее время, когда Вульфгар и его гордый народ кочевали по холодной тундре на северо-западе, по ту сторону большой горной цепи, в тысяче миль отсюда.
Приближается весна, сезон торговли, и смелые, закаленные жители Сеттлстоуна, став посредниками дворфов из Мифрил Халла, смогут обрести богатое и спокойное существование, о котором они едва ли могли мечтать в своей прежней жизни. Варвары откликнулись на призыв Вульфгара, доблестно сражались бок о бок с дворфами в старых пещерах и скоро пожнут плоды своего труда, навсегда позабыв о безрадостной кочевой жизни и об оставленном в прошлом нескончаемом безжалостном ветре своей Долины.
— Да, все мы прошли долгий путь, — произнес Дзирт в холодной пустоте утреннего воздуха и усмехнулся двойному смыслу этих слов, вспоминая, что сам он только что вернулся из Серебристой Луны, великолепного города далеко на востоке, где раньше скиталец-дроу и надеяться не мог обрести приют. Когда он сопровождал Бренора в поисках Мифрил Халла, два года тому назад, его не пропустили даже за ворота Серебристой Луны.
— Только ты один прошел сотню миль за неделю, — последовал неожиданный ответ.
Тонкие черные руки Дзирта машинально сжали рукояти кривых сабель, но он тут же успокоился, узнав мелодичный голос, говоривший на языке дворфов с едва заметным акцентом. Секундой позже, прыгая по камням, из-за скалистого выступа показалась Кэтти-бри, приемная дочь Бренора Боевого Топора, из рода людей. Горный ветер трепал ее золотисто-каштановую шевелюру, а темно-голубые глаза блестели в ясном свете утра, как влажные сапфиры.
Дзирт улыбнулся, заметив веселую упругость ее походки и живость, на которой не сказались даже жестокие битвы последних нескольких лет. Сердце Дзирта теплело всякий раз, когда он видел Кэтти-бри. Девушка поняла и приняла его с их самой первой встречи на каменистом, продуваемом всеми ветрами склоне лет десять тому назад, когда она была в два раза моложе. И тогда, и сейчас для нее не имел значения цвет его кожи.
Темный эльф ожидал, что в следующее мгновение из-за обрыва покажется сопровождающий Кэтти-бри Вульфгар, который вскоре должен был стать ее мужем.
— Ты слишком далеко ушла одна, — заметил Дзирт, когда тот так и не появился.
Кэтти-бри скрестила руки на груди, нетерпеливо притопывая ногой.
— А ты говоришь как мой отец, а не как друг, — ответила она. — Что-то не вижу, чтобы кто-нибудь охранял Дзирта До'Урдена.
— Неплохо сказано, — согласился дроу без малейшего сарказма в голосе.
Девушка напомнила ему, что она в состоянии сама о себе позаботиться. На поясе у нее висел короткий меч, сделанный дворфами, а под шубкой был надет отличный панцирь, не хуже той кольчуги, что Бренор когда-то подарил Дзирту. За плечом у Кэтти-бри Дзирт увидел Тулмарил Искатель Сердец — волшебный лук, невиданное по мощи оружие. К тому же приемная дочь Бренора выросла среди отважных дворфов, и отец воспитал ее крепкой, как скала.
— Ты любишь встречать рассвет? — спросила Кэтти-бри, следя за устремленным на восток взглядом темного эльфа.
Дзирт присел на плоский валун и жестом пригласил Кэтти-бри сесть рядом.
— Я наблюдаю рассвет с первых же дней, проведенных на поверхности, — сказал он, откидывая на спину тяжелый зеленый плащ. — Хотя тогда глаза мои так болели… Наверное, это было напоминанием о том месте, откуда я пришел. Но теперь, к счастью, я могу выносить яркий свет.
— Ну и прекрасно, — ответила Кэтти-бри. Она пристально смотрела в удивительные лавандовые глаза дроу, принуждая его взглянуть на нее, заметить на ее лице ту самую невинную улыбку, которую он увидел много лет назад, встретив девушку на склоне Долины Ледяного Ветра.
Улыбка его первого друга.
— Это значит, что тебе предназначено жить под солнцем, — продолжала Кэтти-бри. — Впрочем, как и всякому существу любой расы.
Дзирт снова посмотрел на восходящее солнце и ничего не ответил. Кэтти-бри тоже молчала, и они долго сидели в тишине, наблюдая, как просыпается мир.
— Я пришла, чтобы встретиться с тобой, — вдруг сказала Кэтти-бри.
Дзирт удивленно взглянул нч нее.
— Ну, то есть, — объяснила девушка, — ты сказал, что вернешься в Сеттлстоун и придешь в Мифрил Халл через несколько дней. С тех пор я каждый день жду тебя здесь.
Поделиться книгой: