Помоги проекту - поделись книгой:
И гыгыкнула невесело.
Именно слова о холостяцкой берлоге и навели Вику на мысль, которая Альке даже не пришла в голову.
– Слушай, – воскликнула она, – у тебя же ни фига с собой нет! В смысле, ни щетки, ни прокладок, ни кремов… Прокладки, допустим, я тебе дам, а вот остальным нам бы надо затариться.
Алька признала ее правоту и осторожно напомнила, что денег у нее осталось всего ничего, сущие копейки.
– Не проблема! – отмахнулась Вика. – Я тебе самую паршивую щетку куплю, какую увижу. С выдранной щетиной.
И расхохоталась, довольная собственной шуткой.
– Скоро будет заправка, а за ней супермаркет. У меня как раз бензин кончается.
В темноте ночной дороги заправка была видна издалека – россыпь белых и красных огоньков. Подъехав ближе, девушки с удивлением обнаружили, что к единственному работающему автомату стоит очередь из трех машин.
– Откуда это вас набралось-то столько? – возмутилась Вика, пристраиваясь за низким серым «седаном». – Нечего по ночам на дорогах шариться, спать надо! Слышь, Аль, ты тогда иди в магазин… Я пока постою, бак залью, а ты по залу походишь, выберешь, что тебе надо.
Она вытащила из сумочки кошелек, открыла, пересчитала купюры, бормоча себе под нос:
– Пять, пять, еще одна… Две по пятьсот… Короче, все не трать, надо на жизнь оставить. У меня зарплата только через пару недель ожидается. Держи.
Алька взяла кошелек и посмотрела на белобрысую смешную девицу, не веря себе.
– Вик… – осторожно начала она, – ты не боишься мне все свои деньги отдавать, а? Ты обо мне ничего не знаешь…
– Как это ничего?! – возмущенно перебила та.
– Знаешь только то, что я рассказала, – поправилась Алька. – То есть вся информация с моих слов. А если я соврала? А если я мошенница? Обманщица? Сейчас возьму все твои деньги и удеру с ними. Так же нельзя! На, возьми, мне тысячи за глаза хватит.
Вика покачала головой, отодвинулась подальше от Альки и обвела ее скептическим взглядом:
– Слушай сюда. Я тебе вот что скажу. Если хочешь знать, у меня одна особенность есть: я в людях разбираюсь. С детства. Сразу вижу, стоит человеку доверять или нет. Тебе – стоит. У тебя, конечно, рожа хитрая, лисья, – она подмигнула, – а все равно видно, что ты хороший человек и гадостей никому не делаешь. Так что брось рефлексировать, иди, купи мне пиццу. Да сунь эту несчастную тысячу обратно, что ты ее так держишь, как будто задницу собралась подтирать!
Алька вылезла в предутренний холод и побежала, цокая каблуками по асфальту, ежась в рубашке и запоздало думая, что нужно было попросить плащ. Сзади ее догнал громкий голос.
– И сок апельсиновый! – крикнула Вика, наполовину высунувшись из машины. – Только хороший возьми, не жмоться!
В магазине было тепло и светло. Алька оказалась единственной покупательницей, и когда она покатила тележку по узким рядам, ей чудилось, что улыбающиеся рекламные лица на коробках с питанием заинтересованно изучают ее. Кто такая? Что делает на заправке ночью?
«Пра-авильно… Вот так и начинается паранойя».
То ли оттого, что кроме нее здесь больше никого не было, то ли из-за темноты, царившей снаружи, но Альке стало не по себе. «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел». Она убеждала себя, что бояться нечего: они погрузят продукты в машину и спокойно уедут… Еще десять минут – и будет поворот на поселок, где стоит Викин дом, а там она окажется в полной безопасности. Но когда от ее неловкого движения с полки свалилось несколько упаковок зубной пасты, Алька вздрогнула и чуть не сшибла еще несколько.
Медленно продвигаясь вдоль холодильных камер, где были навалены коробки с пиццей, она несколько раз не удержалась и обернулась, проверяя, не зашел ли кто-нибудь в магазин. Женщина, сидевшая за кассой, не обращала на нее внимания, и Альке даже показалось, что та дремлет. Неожиданно сонливость накрыла ее саму, словно колпаком, и ей пришлось прижать ладони к глазам, а потом и похлопать себя по щекам, чтобы хоть немного прийти в норму.
С грехом пополам Алька набрала в хозяйственном отделе то, что могло пригодиться на ближайшую неделю. Напряжение, в котором она находилась последние часы, дало о себе знать: мысли путались, она не могла сосредоточиться, сообразить, что ей требуется. «Ну же, Алечка, – уговаривала она себя, зависнув над бумажными полотенцами, – пожалуйста, проснись! Совсем немного осталось!» В конце концов она решила, что бумажные полотенца – это лишнее, и перешла к стеллажу с дешевой домашней одеждой.
Когда, расплатившись, она наконец вышла из супермаркета, держа в каждой руке по пакету, перед заправкой не осталось ни одной машины, и это тоже неприятно поразило ее. В стороне, у обочины, замигал фарами «Хундай», и Алька облегченно заторопилась к нему, считая шаги, оставшиеся до спасительной машины. От чего или кого она собиралась спасаться на пустой автозаправке, Алька не могла бы сказать, но ей хотелось как можно быстрее покинуть это место.
Открыв переднюю дверцу, она сунула шуршащие пакеты вниз, под сиденье, и скорее нырнула внутрь сама. Ноги не помещались, и Алька запоздало сообразила, что нужно было убрать продукты в багажник. Вздохнув, она виновато посмотрела на Вику и увидела, что та посмеивается:
– Ты, похоже, уже ничего вокруг не замечаешь.
– Спать хочется ужасно, – призналась Алька. – Держи кошелек… Я долго ходила?
– Да не в этом дело. Пакеты могла и назад поставить. Заодно познакомилась бы.
– С кем познакомилась? – не поняла Алька.
Вика продолжала ухмыляться, и Алька наконец сообразила обернуться.
Сбоку, возле окна, сидел незнакомый парень лет тридцати, виновато улыбнувшийся, когда Алька вскрикнула от неожиданности. В первый момент ей показалось, что рядом с ним собака, но в следующий она поняла, что это всего лишь гитара.
– Познакомься, это Игорь, – сообщила Вика, довольная ее реакцией. – Не боись, он не кусается! Правда, Игорек?
– Честное вампирское! – подтвердил парень и бодро отсалютовал Альке.
Лицо у него было симпатичное, с мелкими чертами, но какое-то совершенно неприметное. Отвернешься – и спустя секунду не вспомнишь ничего, кроме общего впечатления – «симпатичный парень».
– Игорь… – повторила ошарашенная Алька.
– Игорь, это Аля, моя подруга, – вмешалась Вика. – Она очень сонная, поэтому немного тормозит. Ты ее извинишь?
– Зачем спрашиваешь? Это я извиняться должен.
– Вика… – Алька, придя в себя, повернулась к девушке, – можно тебя на минуточку?…
Когда Вика с недовольным лицом, потряхивая ключами, выбралась из машины, Алька заставила ее отойти на несколько шагов.
– Слушай, это кто? Откуда он вообще взялся? – шепотом спросила она, стараясь сдержать ярость. – И что он делает в твоей машине?
– То же, что и ты. Подвожу я его! Да ладно тебе, Аль, не злись! Пацан автостопщик, никак машину поймать не мог… Ему доехать только до следующего поворота, а там его друзья подхватят через час. Что нам, сложно доброе дело сделать?
– Ты определись, кому доброе дело делаешь! – не выдержала Алька. – Я от всех прячусь, шифруюсь как Штирлиц, а ты сажаешь неизвестного придурка, который при случае заложит нас с потрохами!
– Да никто не узнает!
– А если узнает?
– Елки, говорю тебе, у меня нюх на людей! Нормальный он чувак, веселый! С гитарой…
– «С гита-а-арой!» Странно, что ты его к себе домой не пригласила, как меня!
– Если бы тебя не было, то пригласила бы, – невозмутимо ответила Вика. – Но у тебя вроде как право первой ночи. Ну, еще второй, третьей, четвертой, пятой и шестой. Я же обещала. А я своих не бросаю.
Алька даже не улыбнулась. Вика посмотрела на ее сникшее лицо и вздохнула:
– Брось, Аль! Жалко пацана, он замерз как собака. До поворота его довезем, высадим – и он про нас забудет через десять минут. А? Ну, согласна?
«Как будто от моих возражений что-то изменится», – хотела сказать Алька, но вовремя прикусила язык. Что бы ни делала Вика, это ее машина, и она везет Альку в
– Твоя доброта тебя когда-нибудь погубит, – улыбнулась Алька через силу, делая шаг обратно к машине.
– Ну вот, я же знала, что ты будешь не против! – просияла Вика. – Па-а-аехали!
Макар настоял на том, что утром он отправится на поиски Рокуновой один, и в конце концов Перигорский хоть и неохотно, но согласился.
– Макар Андреевич, можно я с вами пойду? – неожиданно спросил Саша, присутствовавший при разговоре.
Илюшин покосился на него. За прошедшую ночь Саша несколько потускнел. После известия о побеге Рокуновой он совсем перестал улыбаться, ослепляя окружающих белизной зубов, и вид у него был такой, как будто он лично виноват в случившемся. Курчавые темные волосы примялись, налет «итальянщины» исчез, и теперь перед Макаром стоял уставший, хоть и красивый, украинский хлопец и смотрел на него жалобными глазами.
– Можно, – подумав, разрешил Илюшин. – Даже нужно, пожалуй. Ты мне будешь полезен. Игорь Васильевич, вы со мной своего помощника отпускаете?
– Макар Андреевич! – Перигорский умоляюще вскинул руки. – Дружочек вы мой, делайте все, что сочтете нужным!
Они высадились там же, где накануне водитель оставил Аллу Рокунову, и Макар осмотрелся. Они стояли на небольшой площади, от которой отходила широкая улица с магазинами на первых этажах. В этот час машин было больше, чем прохожих. День, с утра прохладный, обещал через пару часов разгуляться, но Саша, выйдя из машины, старательно обмотал вокруг шеи желтый кашемировый шарф.
– Горло часто простужаю, – виновато пояснил он, поймав взгляд Илюшина. – Раньше, когда вместо Альки работала Соня, она меня поила каким-то отваром из термоса. Говорила, у нее та же проблема: вечно мерзнет, и горло заболевает. А хрипатую русалку клиенты бы не одобрили. Она со мной делилась своим отваром, и все проходило на следующее утро.
– Ясно… – Илюшин слушал рассеянно, и Саше показалось, что тот толком не проснулся.
В витрине одного из магазинов началось какое-то шевеление, и Макар неторопливо, прогулочным шагом, направился в ту сторону. Чем ближе они подходили, тем лучше можно было разглядеть двух девушек, которые переодевали черные манекены, с трудом натягивая на них одежду.
Саша перевел взгляд на Илюшина и увидел, что сыщик преобразился.
Расслабленность и сонливость исчезли. Макар чуть приподнял подбородок и разве что не принюхивался, держа нос по ветру. Разглядывая девушек в витрине, он остановился на секунду, а затем ускорил шаг так резко, что Саше стоило больших трудов догнать его. «Гончая, натурально. Куда он так помчался?»
Очень скоро стало ясно, что помчался Илюшин в тот самый магазин. До открытия оставалось еще четверть часа, но Макар, не колеблясь, толкнул тяжелую стеклянную дверь, и в девичью болтовню ворвался шум улицы и высокий, резкий звон входного колокольчика.
Одна из продавщиц, черноволосая девушка с сердитым лицом, тут же побежала ему навстречу.
– У нас закрыто, – еще издалека сообщила она, но, подойдя ближе и разглядев Илюшина получше, неизвестно отчего смягчилась и добавила совсем другим тоном: – А что вы хотели-то?
Снова пронзительно звякнул колокольчик – это Саша догнал наконец временного босса и вошел за ним следом, запыхавшись от быстрой ходьбы.
– Посмотрите, пожалуйста, на эту фотографию, – попросил Макар. – Вы вчера не видели эту девушку?
– Вчера не я работала, – отрезала черноволосая с обидой, как будто Илюшин был в чем-то виноват, и обернулась к витрине: – Лиза! Лиза! Подойди-ка сюда!
Подбежала кудрявая Лиза, с интересом уставилась на Макара.
– Не туда смотришь, дорогая, – уколола ее черноволосая. – Вот, фотография у мужчины.
– Лиза, она не заходила к вам вчера? – Илюшин протянул снимок, не сводя глаз с продавщицы.
Брови у той полезли вверх:
– Ой! А я же ее помню! Ну точно вам говорю, это она! Девка такая веселая! Ой, простите, то есть девушка…
– Вот видишь, – сказал Илюшин, когда они вышли из магазина. – Все совершенно логично. Куда пойдет женщина, оказавшаяся теплым осенним вечером в босоножках и длинной рубашке? В магазин. Рокунова заскочила в первый попавшийся, потому что даже при нынешней терпимости к женской моде она могла вызвать ненужное любопытство прохожих.
– Черт, как же все вчера забыли, что она без штанов! – сокрушенно проговорил Саша. – Надо было сразу по магазинам ребят посылать! Глядишь, поймали бы ее…
В голосе его прозвучал скрытый упрек.
– Магазин – это всего лишь вешка для нас, подтверждение, что мы идем правильным путем, – пожал плечами Макар. – Даже если бы вчерашняя… м-м-м… бригада наткнулась на этот след, больше она ничего бы не добилась. Они ходили по тем же улицам, что и Рокунова, видели то же, что и ваша «русалка», но не нашли других следов. А они должны быть.
Он шел по торговой улице какими-то рывками: то замедляя шаг, то ускоряя, и Сашу изрядно утомил такой темп. Он уже пожалел, что увязался следом за сыщиком, поддавшись куснувшей его мухе любопытства.
– Купила она джинсы, поймала машину, села в нее и уехала, – упрямо бубнил Саша, волочась за ним следом. – Отправилась к какой-нибудь знакомой, о которой наша «безопасность» слыхом не слыхивала, заняла у нее денег, расплатилась с водителем и теперь отсиживается в ее квартире.
– Вполне возможно. Девяносто процентов женщин на ее месте так бы и поступили.
– Тогда зачем же мы здесь шарахаемся? Тратим время впустую, а, Макар Андреевич?
– Затем, что девяносто процентов женщин не придумали бы, как сбежать из «Артемиды». То, что ты предполагаешь, – это стандартная, шаблонная схема, которая первой приходит на ум. Мы ее уже обсуждали. А Рокунова мыслит нестандартно, поэтому пойдет туда, куда никто не ожидает.
Илюшин задержался возле киоска с газетами, пробежался взглядом по заголовкам. «Обнаружено завещание Гитлера!» «Пираты убили всех заложников и питались их телами!» «Новая жертва маньяка: фото, рассказ очевидца». Макар обернулся к Крупенникову:
– Я предполагаю, что она попробует выбраться из Москвы.
– Но шеф сказал…
– Саша, она просчитывает вашего шефа точно так же, как и он ее! И, между нами, я не уверен, что у Игоря Васильевича получается лучше. Рокунова не будет скрываться ни у кого из знакомых именно потому, что способна предугадать действия его команды.
– А что же она станет делать?
– То же, что делал бы я на ее месте. Искать шанс.
Говоря это, Илюшин остановился и стал разглядывать кинотеатр на другой стороне. Ужасающей архитектуры здание из стекла и красных панелей уродовало улицу и казалось сброшенным сверху снарядом, который по какой-то причине ничего вокруг не разрушил, а вонзился в землю и остался лежать, враждебно таращась грязными окнами. Слева от входа огромная рекламная растяжка предлагала: «Клуб «Сорок восемь!» Оторвись по полной!»
Макар подошел поближе.
– Что там? – спросил сзади Саша. Он не понимал, почему Илюшин теряет ценное время, стоя на одном месте. Ночной клуб в кинотеатре, обычное дело… Внизу, под рекламой, объявление, в котором сообщается, что по субботам вход для девушек бесплатный – стандартная практика для заведений такого уровня. Завлекают посетителей, заманивают…
– Вперед, – скомандовал Макар и незамедлительно двинулся на другую сторону улицы.
– Зачем? Думаете, она в клуб танцевать пошла? – Саша позволил себе рассмеяться.
– Я думаю, – сказал Илюшин, – что она шла этой дорогой, купив джинсы, и заметила клуб. Я думаю, что она тут же сообразила, что перед ней тот самый шанс, который можно использовать. И еще я думаю, что именно здесь мы что-то о ней узнаем.
К их удивлению, клуб работал. Точнее, работало кафе при клубе, где в полутемном зале уже обосновалась пара студентов, безмолвно взирая на стоящие перед ними бокалы пива, а сонный бармен что-то объяснял своей сменщице, показывая на анфиладу бутылок.
Илюшин взгромоздился на неудобный стул у стойки бара, огляделся в поисках официантки. Официантка не появлялась.
Поделиться книгой: