Западня для нечисти

— Значит, ты все-таки решил примерить наряд вдовца, — медленно, будто вколачивая каждое слово в звеневший от напряжения воздух, произнес Гворий и впервые искоса глянул на меня. — Теперь иного пути расторжения твоего брака с Тефной нет.

— С чего ты взял, что меня тяготит этот брак? — с нарочитым удивлением воскликнул Шерьян. — Друг мой, ты глубоко ошибаешься! Отныне я Тефну никуда от себя не отпущу. И никому не позволю причинить ей какой-либо вред!

Шерьян сделал особенный упор на последней фразе, в которой проскользнуло недвусмысленное предупреждение. Гворий кисло поморщился, но промолчал. Еще раз мазнул по мне холодным взглядом и негромко проговорил:

— Ну да, ну да, никому не позволишь. Кроме себя, понятное дело. Когда-то ты уже обещал подобное своей первой жене. Причем этими же словами. Напомнить, чем все закончилось в итоге?

— Не стоит. — Шерьян безмятежно улыбался. — Гворий, тебе не удастся разозлить меня. Я давно осознал, каким подлецом некогда был. И не собираюсь повторять прежних ошибок. Обещаю тебе: с Тефной все будет в порядке. Можешь не волноваться.

— Обещаешь? — Гворий изумленно вздернул брови. — Шерьян, не разбрасывайся так легко словами. Ты же знаешь эльфийские законы!

— Знаю, — подтвердил храмовник. Усмехнулся и твердо произнес: — Если ты настаиваешь, то я клянусь. Пока я жив, то сделаю все от меня зависящее, чтобы с головы Тефны и волоска не упало!

— В том числе и по твоей вине? — неприятно оскалился Гворий.

— В первую очередь — по моей вине, — подтвердил Шерьян. Помолчал немного и добавил, тщательно выговаривая каждое слово: — Я клянусь, что никогда и ни за что не причиню ей вреда. Пусть даже платой за это станет моя жизнь.

Я аж поперхнулась от подобного заявления. Ничего себе! Храмовники, насколько мне известно, относятся к клятвам столь же серьезно, как и эльфы. Неужели только что я приобрела в лице Шерьяна могущественного защитника и покровителя? Однако, боюсь, это лишь усложняет дело. Ведь я тоже связана клятвой, по которой обязана убить своего мучителя. Конечно, в честном поединке одолеть храмовника мне было бы не под силу. Но теперь моя задача становится просто-таки смешной: связанный опрометчивой клятвой, Шерьян не имеет права сопротивляться. Осталась самая малость — воспользоваться своим неожиданным преимуществом.

«О да, Тефна, — насмешливо шепнул внутренний голос. — Осталась самая малость — убить Шерьяна. Сумеешь ли? В пылу схватки, думая лишь о спасении своей жизни, — это легко. Но хладнокровно и расчетливо, наперед зная, что он не будет защищаться… Или докажешь собственным примером, что правы те, кто называют метаморфов опаснейшей из нечисти?»

Я мотнула головой, отгоняя ненужные мысли. Потом, подумаю об этом потом, когда придет черед выполнять клятву. Сейчас у меня и так слишком много проблем.

— Я учту, — с неприкрытой угрозой пообещал Гворий. — Обязательно учту твои слова. А сейчас вынужден проститься.

— Всего доброго. — Шерьян вежливо кивнул и принялся лениво перебирать мои растрепанные волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам, словно показывая, что, как только за незваным гостем закроется дверь, мы займемся совсем другими делами.

Гворий хмыкнул при виде столь идеалистической картины, шагнул к двери, но на самом пороге остановился и искоса посмотрел на меня.

— По дворцу бродит убийца, — произнес он, обращаясь ко мне. — А значит, в любой момент может пострадать еще кто-нибудь. К чему скрывать — эльфы не любят метаморфов. Если произойдет еще одно убийство, то я не ручаюсь за своих людей. Поэтому будь всегда на виду, Тефна. Чтобы даже самый подозрительный эльф не сумел обвинить тебя в преступлении.

— Не беспокойся, — оборвал его Шерьян. — Я теперь и на шаг не отпущу ее от себя. Даже ночью.

Гворий сморщился, словно от невыносимой боли, но удержался от каких-либо слов. Кивнул напоследок и вышел, оглушительно хлопнув дверью.

— Ну, — мурлыкнул Шерьян, незамедлительно прижимаясь ко мне. — Займемся более приятными вещами?

Естественно, после этого я слетела с кровати со всей возможной скоростью. Захрюкала от возмущения, путаясь в завязках платья.

— У тебя слишком бурная реакция, — посетовал Шерьян, сам в свою очередь неторопливо вставая и потянувшись к сброшенной второпях одежде. — Между прочим, в глазах Гвория и всей остальной общественности мы только что стали законными супругами. И… — тут он замялся на неуловимый миг, но все же завершил начатую фразу: — И я настаиваю, чтобы отныне ты ночевала в моих покоях!

— Что? — недоверчиво переспросила я, решив, что, верно, ослышалась. — Ночевать в твоих покоях? С какой стати, собственно говоря?

— Ну как же. — Шерьян улыбнулся с таким самодовольством, словно кот, объевшийся сметаной. — Во-первых, будет странно, если после этого представления, устроенного для эльфов, ты как ни в чем не бывало продолжишь спать отдельно от меня. А во-вторых… Гворий прав, тебя сейчас слишком опасно оставлять в одиночестве даже на миг. Вдруг неведомый убийца повторит попытку подставить тебя? Или, чего пуще, нападет. Если мне память не изменяет, не так давно ты уже едва не угодила в смертельную ловушку. Неважно, связано ли это каким-либо образом с убийством Элмона или нет, но твоя жизнь в опасности. А я поклялся, что отныне буду защищать тебя до последнего. И намерен сдержать свое обещание любой ценой.

Я скептически кашлянула. Ого, как мы заговорили! С чего вдруг, хотелось бы знать? Ведь только вчера я рассказала Шерьяну про план Гвория оживить Индигерду. Неужели храмовник сделал выбор между мной и своей покойной женой в пользу именно меня? Ох, что-то с трудом верится. Интересно, поддержит ли решение отца Рикки? Ведь в его случае речь идет не о возлюбленной, а о матери, которая, как известно, одна-единственная. Кстати, а почему он молчит? Вроде бы, эльфы давным-давно удалились.

— Рикки, — в тот же миг негромко позвал Шерьян, угадав мои мысли. — Ты почему притих? Выходи!

— Я просто задумался, — виновато отозвался Рикки откуда-то из угла. — Засмотрелся на вашу идиллию.

Я, приоткрыв от удивления рот, наблюдала за процессом материализации юноши. Сначала воздух около стены засеребрился и ощутимо сгустился. Затем в сердцевине получившегося полупрозрачного кокона зародилась неясная тень, которая быстро приняла знакомые очертания. И вот уже сам Рикки шагнул вперед, небрежным пассом развеяв остатки своего странного колдовства.

— И что ты думаешь про все это? — полюбопытствовал Шерьян, отходя к столу. Там он вальяжно развалился в кресле, небрежно смахнул на пол остатки бумаг и гордо водрузил перед собой бокал и непочатую бутылку вина.

— Не знаю, — протянул Рикки, с нескрываемым интересом наблюдающий за фокусами отца. — Мысли Гвория закрыты от меня, ты же знаешь. Но не надо быть телепатом, чтобы понять очевидную вещь. Именно он отправил эльфов за Тефной. Изервиль слишком умен и слишком осторожен, чтобы действовать вопреки его воли. Да еще эта книга рядом с телом несчастного Элмона. Похоже, все указывает только на одно.

Я кисло скривилась. Почему мне всегда так везет на подлецов? Сначала имела несчастье влюбиться в Фения, который продал меня с потрохами храмовникам. Теперь вот Гворий. И оба блондины с зелеными глазами. Эх, давно пора понять, что это не мой типаж мужчин. На брюнетов, что ли, переключиться? Хотя нет, не стоит. Вон, Шерьян темноволосый, а тоже в свое время весьма и весьма отличился.

— Вот это меня и настораживает, — негромко заметил Шерьян, щедро плеснув себе в бокал вина и никому не предложив присоединиться к нему. — Все слишком гладко. Я знаю Гвория уже жуткую уйму лет. И ни за что не поверил бы, что он способен на подобное, если бы сам не был свидетелем. Да, он жесткий, иногда даже жестокий человек. Но при этом весьма и весьма щепетилен в вопросах чести. Тем более Тефна, что скрывать, нравится ему. Очень нравится. И я никак не могу понять, почему он поступает с ней столь мерзким образом.

— Власть многих меняет, — чуть слышно ответил Рикки, что-то пристально разглядывая на противоположной стене.

— В том-то и дело, что Гворий никогда не стремился к власти. — Шерьян с явным удовольствием пригубил бокал и довольно причмокнул. — Даже уехал в свое время в Мейчар вопреки воле Владыки, стремясь отойти от интриг эльфийского двора.

— Значит, остается лишь его любовь к Индигерде, — вмешалась я в разговор. — Он делает все это, чтобы вернуть ее к жизни.

По лицу Рикки промелькнула стремительная тень, и он сразу же отвернулся, скрывая свои истинные эмоции. Шерьян поморщился, но все же улыбнулся мне.

— Быть может, ты права, Тефна, — проговорил он. — Но сдается мне, мы упускаем из вида нечто третье. Более логичное и простое объяснение его поступкам.

Я несогласно качнула головой. Зачем усложнять дело? Какими бы причинами ни руководствовал Гворий, факт остается фактом: он всеми способами пытается отправить меня в темницу, если не хуже.

— Почему ты так настаивал, чтобы я приняла предложение Гвория открыть с ним праздник осеннего равноденствия? — спросила я, с вызовом скрестив руки на груди. — По-моему, отныне мне надлежит держаться от него как можно дальше. Разве не так?

— Не так. — Шерьян мягко улыбнулся. — Точнее, это справедливо, но не по отношению к данному случаю. Видишь ли, та счастливица, которой повезет стать избранницей принца на столь великом празднике, в конце торжества получит небывалую возможность заглянуть в священное зеркало богов.

— И? — вопросительно потянула я, не понимая, почему это должно привести меня в восторг. — Что в этом такого особенного?

— Глупая. — Шерьян негромко рассмеялся, явно позабавленный моей недогадливостью. — Разное рассказывают про зеркало богов. Но все сходятся на мнении, что во имя подобного шанса стоит рискнуть даже жизнью. Кто-то видит в нем свое ближайшее будущее. Кто-то — получает ответ на самый заветный вопрос. А кто-то… Кто-то лицом к лицу предстает перед одним из богов, который милостиво соглашается исполнить любое желание. Как тебе такое?

Я задумалась. В свете рассказанного Шерьяном мое почетная обязанность сопровождать Гвория на празднике осеннего равноденствия стала выглядеть куда привлекательнее. Я бы многое отдала, чтобы наедине потолковать с кем-нибудь из богов. Одно желание. Это так мало и так много в то же время.

«И что ты пожелаешь? — с сарказмом шепнул внутренний голос. — Вернуться к своей прежней жизни серой кошки, в любой момент рискующей оказаться в застенках храма? Переселиться к гномам, где в сытости и спокойствии будешь умирать от тоски по родных и близких? Завоевать любовь Гвория, зная, что на самом деле в твоих объятиях он будет мечтать о совсем другой женщине? Или, быть может, убить Шерьяна при помощи высших сил? Выбирай, Тефна. У тебя целый месяц впереди».

— Ты уже знаешь, о чем попросишь? — вторя моим тяжким раздумьям, полюбопытствовал Шерьян. — Многие бы пожертвовали не одним десятком лет, лишь бы оказаться в тот момент на твоем месте.

— Не беспокойся, — твердо ответила я, не позволив и тени сомнений отразиться на моем лице. — С этим вопросом я уж как-нибудь справлюсь сама. Без твоей помощи.

Шерьян с легким разочарованием вздохнул, но продолжать расспросы не стал. Вместо этого он прищелкнул пальцами, и на краешке стола послушно материализовалась уже знакомая мне книга.

— Я поклялся, что верну ее тебе, — ответил храмовник на невысказанный вопрос, застывший в моих глазах. — Запомни: я всегда выполняю свои обещания.

— Забавно, но я тоже, — тихо, себе под нос, буркнула я. Подхватила книгу и повернулась уйти.

Странно, мне казалось, что Шерьян обязательно сделает попытку остановить меня или хотя бы окликнуть, предупредить, чтобы я была осторожнее. Но он молчал. И я беспрепятственно покинула его покои.

Думаю, Владыка будет рад, что я так быстро выполнила его поручение и раздобыла злополучную книгу. Но теперь никто не помешает мне прочитать ее от корки до корки, прежде чем в очередной раз распроститься с нею.

* * *

Я думала, что на сегодня мои приключения закончились. Как оказалось — зря. Стоило мне удобно расположиться у себя в комнате за письменном столом и открыть книгу с твердым намерением углубиться в чтение, как кто-то тихонечко заскребся в дверь.

— Кого еще нелегкая принесла? — хмуро буркнула я, быстро пряча опасную вещь под одеяло. Конечно, если покои вздумают обыскать, то столь простой тайник с легкостью обнаружат. Ну да ладно, будет еще время найти более подходящее место. Все равно если бы пришли стражники, то дверь бы выбили без лишних разговоров.

Мои предположения полностью оправдались. В дверь вновь негромко постучали, и в коридоре раздался испуганный голос Рашилии:

— Тефна, ты здесь?

— А где же еще? — проворчала я и с усилием отодвинула засов, впуская эльфийку внутрь. — Что случилось?

— Фух, с тобой все в порядке! — Рашилия с облегчением выдохнула и вихрем влетела в комнату. Рухнула в кресло, обмахивая потное лицо ладонями. — Ты не представляешь, как я испугалась за тебя, когда узнала про убийство несчастного Элмона!

— Испугалась за меня? — Я с любопытством вскинула брови. — Почему?

— Ну… — Эльфийка замялась и с непонятным стеснением потупилась. — Понимаешь ли, ты… хм… метаморф. А тут убийство. Во дворце хватает горячих голов, которые бы могли натворить бед.

В эту минуту я была готова расцеловать милую девушку от всей души. Надо же, она даже на миг не заподозрила, что я лично разделалась с несчастным стариком!

— Спасибо! — с чувством произнесла я. — Спасибо, Рашилия. Мне очень приятно это слышать. Ну, то есть, приятно слышать не то, что во дворце много горячих голов, а то, что ты беспокоилась обо мне. А то у меня такое чувство, будто абсолютно все окружающие уверены в моей виновности.

— Ага, — понятливо протянула та. — Значит, ты все-таки встретилась с его высочеством. А я как раз хотела предупредить тебя, что он в бешенстве.

— Я заметила, — кратко обронила я. Вздохнула и пожаловалась с настоящей горечью: — Никогда бы не подумала, что он будет подозревать меня в такой гнусности.

Рашилия виновато отвела глаза, а я устало повела плечами. Какой же долгий, утомительный, безумный день! С момента завтрака прошло всего несколько часов, а кажется — целая вечность миновала. Кстати, пообедать я совершенно забыла. Не до еды, когда на кону стоит собственная жизнь.

— Говорят, Дориэлия во дворце, — заметно понизив голос, вдруг прошептала Рашилия.

«Я знаю», — едва не ляпнула я, но тут же торопливо прикусила язык. Пожалуй, о моем ночном визите в спальню Гвория не стоит распространяться.

— Наверняка это она наплела его высочеству про тебя всякие гадости, — затараторила Рашилия, поймав мой заинтересованный взгляд. — Сам принц по своей воле никогда бы не обидел тебя. Я же видела, какими глазами он на тебя смотрит, когда думает, что никто этого не заметит.

— Не выгораживай его, — оборвала я эльфийку. — Гворий не настолько мягкотелый, чтобы кто-то имел возможность вертеть им, как заблагорассудиться. Мне неприятно это говорить, но сегодня он послал за мной стражников. И лишь вмешательство Шерьяна спасло меня от заточения, а возможно — и от казни.

— Ты ошибаешься! — горячо возразила Рашилия. — Его высочество любит тебя!

Я криво ухмыльнулась. Ну уж нет. Больше я в эти игры не играю.

— Вам надо обязательно поговорить, — продолжила Рашилия, словно не заметив моего скепсиса. — Уверена, это разрешит многие недоразумения. Его высочество обязательно выслушает тебя, остынет и поймет, что был не прав.

— У меня нет ни малейшего желания с ним видеться. — Я запустила пальцы в волосы, массируя налившиеся свинцовой тяжестью виски. — Полагаю, у него тоже.

— А я думаю, ты не права, — заупрямилась Рашилия. — Как насчет того, чтобы встретиться с ним и самой все обсудить? Без посторонних глаз и ушей, так сказать.

Я едва не расхохоталась в полный голос. Мне встретиться с Гворием? И о чем мы будем говорить, хотелось бы знать? О том, как он дважды предал меня? О том, как подставил, убив несчастного библиотекаря? Правда, прямых доказательств этого я еще не получила, но практически уверена в своей правоте. Или о том, как он собирается вызволить Индигерду из земель мертвых, обменяв мою жизнь на ее? Смешно, право слово.

Наверное, Рашилия прочитала ответ в моих глазах. По крайней мере она сразу же понурилась, опустила голову и встала.

— В таком случае я пойду, — глухо проговорила она. — Но если надумаешь — скажи. Я устрою вашу встречу.

— Не стоит, — мягко отозвалась я. — Полагаю, у Гвория тоже нет особого желания разговаривать со мной. Если бы хотел — давно бы пришел.

Рашилия вскинулась, чтобы возразить, но в последний момент одумалась. Печально вздохнула и вышла, плотно прикрыв за собой дверь. А я наконец-то осталась в долгожданном одиночестве. Надеюсь, больше мне никто не помешает.

Естественно, я задвинула тяжелый металлический засов, ограждая себя от визитов незваных гостей. А то вновь ворвутся на самом интересном месте и застукают меня на горячем. Затем подошла к кровати, намереваясь достать книгу. Как вдруг…

— Да что ты будешь делать! — воскликнула я, перехватив краем глаза неяркое мерцание зеркала. — Оставят меня сегодня в покое или как?!

— Надо же, не ожидал такого теплого приема, — усмехнулся Владыка, окончательно материализуясь в зеркале. — Пожалуй, и не припомню, когда еще меня встречали настолько радушно.

— Извините, — хмуро бросила я, благоразумно придержав ругательства, которые так и рвались у меня с языка. — Тяжелый день выдался.

— Наслышан.

Владыка без спроса опустился в кресло и выжидательно уставился на меня. От его немигающего тяжелого взгляда головная боль, сосредоточенная в переносице и висках, многократно усилилась и горячо запульсировала. Ну вот, мигрень пожаловала. Словно и без нее проблем мало было.

— Рассказывай! — потребовал Виррейн, разглядывая меня так, словно впервые увидел. — Говорят, во дворце сегодня был настоящий переполох. По твоей вине?

— Отчасти. — Я уселась на краешек кровати, поскольку других кресел в моих покоях не наблюдалось, и быстро изложила Владыке все свои сегодняшние злоключения.

— Однако, — обронил он, почти не разжимая губ. Откинулся на спинку кресла и задумчиво забарабанил пальцами по подлокотнику. — Элмона убили? Жаль, жаль. Это был одним из моих лучших шпионов.

— Шпионов? — удивленно переспросила я. — Элмон работал на вас?

— Конечно, — без тени улыбки подтвердил Владыка. — Как я уже говорил, информация — ценнее звездного металла. На маленького незаметного библиотекаря никто не обращал должного внимания. И он этим пользовался, доставляя мне подчас бесценные сведения.

— Как видите, теперь на свою беду он привлек чей-то интерес, — сухо сказала я. — Забавно. Получается, его могли убить не только для того, чтобы подставить меня, но и чтобы насолить вам?

— Если бы тебя поймали около его трупа, то тем самым насолили бы мне куда больше. — Владыка пожал плечами. — Шпионы — это расходный материал. Рано или поздно, но ими приходится жертвовать. С тобой же я пока не собираюсь расставаться.

Наверное, раньше бы меня подобная фраза успокоила. Теперь же насторожила. Означает ли это маленькое «пока», что как только я перестану представлять пользу для Владыки, меня поспешат устранить?

— Если эти рассуждения верны, то, следовательно, в твоих интересах сделать так, чтобы мой интерес к тебе не ослабевал, а лишь увеличивался, — уклончиво ответил Виррейн на мои встревоженные мысли. — Впрочем, мне нравится, как ты справляешься с моими заданиями. Как я понимаю, книга уже у тебя?

Я зло цыкнула сквозь зубы, невольно положив руку на покрывало, закрывающее мою бесценную находку. Ирония судьбы, не иначе. Каждый раз, только книга оказывается в моих руках, как ее у меня тотчас же отнимают.

— Не бойся. — Владыка вновь без спроса похозяйничал в моей голове. — Я дам тебе время ознакомиться с ней. Пусть остается у тебя, если, конечно, не боишься, что ее найдут.

— Я ее спрячу, — твердо пообещала я. — Спрячу так, что никто и никогда не догадается о том, где она.

Виррейн недоверчиво хмыкнул, явно не впечатленный моими словами, но не стал спорить. Вместо этого он встал и неторопливо прошелся по комнате, старательно избегая открытого пространства около окна.

— Как я понимаю, именно из-за книги ты думаешь, что Гворий подставил тебя, — задумчиво проговорил он, останавливаясь напротив меня.

— А кто еще? — Я раздраженно взъерошила челку. — Книга после моего бегства из Тририона хранилась именно у него. Как тогда она оказалась в руках несчастного Элмона? Самый простой и очевидный ответ: кто-то подбросил ее несчастному старику. Кто-то, у кого она хранилась раньше.

— То есть, получается, это Гворий убил моего шпиона, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Владыка. — Странно.