Дзяпики

Антон Силуэтов, в грязном комбинезоне, перепачканный машинным маслом, белыми пятнами каких-то солей и неизвестно откуда взявшейся сажей, три таких же перемазанных инженера и два техника устанавливали батарею аккумуляторов. Небольшой дизельный кран снимал их со стоявшего неподалеку грузовика. Люди Силуэтова бережно принимали коробки и опускали их в специальные ячейки. Кран изрыгал клубы дыма, правда, тотчас же подхватываемые вытяжной вентиляцией. Но все равно очень сильно пахло горелым. Чуть в стороне, откинув забрало шлема, сварщик проверял качество шва. Вяльцев несколько минут, никого не отвлекая, следил за работой, затем повернулся и пошел в отсек системы образования волновода времени.

Отсек, как и рабочая кабина, был завален стойками с блоками модулей и сложными, напоминающими абстрактные фигуры, комплектами конденсаторов времени. Две основные реверины, создающие сам волновод, еще не были смонтированы. Их должны были установить в последнюю очередь с обоих боков транстайма.

Ведущий инженер Вельский с группой инженеров проверял утечку конденсаторов. Он поднял усталое близорукое лицо, снял очки, протер их и, не дожидаясь вопросов начальника отдела, хриплым голосом сообщил:

– С такими конденсаторами времени только во вчерашний день можно пройти. Утечка недопустимая. У всех. Ничего не выйдет.

Вяльцев сел на стул. Закурил сигарету.

«Узкий участок. Вельский тут ни причем. Про вчерашний день – это он, конечно, с отчаяния. Но дальше тысячи лет в прошлое вряд ли пройдешь. Нужно решение. Остроумное. Оригинальное. Необычное. Сможет ли Вельский? Он у нас новичок. Работа не клеится, и это его здорово задевает».

– Надо ехать на завод-изготовитель, – сказал Вельский. – Пусть по особому заказу изготовят нам хоть пятьсот конденсаторов с нулевой утечкой квантов времени.

– Надо, – согласился Вяльцев. – Только толку от этого никакого не будет.

Вельский снова протер очки и понимающе покачал головой.

– Тогда надо увеличивать мощность энергетической установки.

– Надо. Только это тоже исключено.

Вельский снова понимающе кивнул. Инженеры, присев кто куда, испытующе молчали.

– Надо родить идею, Вельский. Единственный выход.

– Да, да. Надо.

«Хоть бы возразил что-нибудь. Ведь его-то уж не обвинишь в трусости или боязни. Просто считает, что здесь уже ничего нельзя больше сделать и даже не пытается возражать. Понять его можно. Но мне бы хотелось не этого».

– Минут через пятьдесят зайдите ко мне.

– Хорошо, хорошо, – обрадовано закивал Вельский.

«Наверное, обрадовался, что разговор, бесцельный с его точки зрения, быстро кончился», – подумал Вяльцев и встал.

В отсеке системы стабилизации транстайма во времени шли монтажные работы. Фактическим руководителем и здесь был Акимов.

«Да, Акимов! Акимов везде. И сил у него хватает. Молод. Наверное, поэтому. И весел всегда. Без Акимова была бы крышка… Ну, о стабилизации мы сегодня поговорим. Хоть здесь монтажеров не забрали, и то слава богу! Что-то слишком деловой вид у ребят. Наверное, базарили до моего прихода…»

Вяльцев поздоровался. Немного поговорил, совсем о не относящемся к работе. Так, только чтобы выяснить настроение ребят. Настроение оказалось довольно хорошим, нормальным, но без всякого энтузиазма. Работам не предвиделось конца. И цель маячила где-то далеко-далеко. А гореть особенно-то было и не из-за чего…

В отсеке выбора места выхода в трехмерное пространство было тихо и пусто.

«Если завтра не начнут монтаж, – подумал Вяльцев, – напишу Разову докладную. Слишком долго испытывают мое терпение».

Между гаражом, где монтировался транстайм, и инженерным корпусом СКБ был сооружен закрытый переход. Этот переход наверняка планировался теплым, но в нем дуло изо всех щелей. Градусов десять мороза. Все-таки не сорок, как на улице. Вяльцев зябко поежился, в пиджаке не очень-то жарко, и вприпрыжку побежал к инженерному корпусу.

Возвратившись в свой кабинет, он несколько минут сидел, обхватив голову руками, и ни о чем не думал. Потом снова закурил, бросил в стол блокнот, в котором так и не сделал ни одной записи, разобрал на столе бумаги. Секретарша принесла с полсотни писем, на которые нужно было отвечать. А сегодня в четыре часа еще заседание месткома, на которое нужно идти обязательно. Вяльцев взглянул на перекидной календарь. Одиннадцатое января… И не было в запасе ни одного лишнего дня. Все шло на пределе. Многие инженеры уже давно работали в две смены. Малейшая зацепка, и все сорвется. Может быть, эти конденсаторы с непозволительно большой утечкой квантов времени и есть уже та самая зацепка?

Дверь открылась. В кабинет вошли Акимов, Чекин, Силуэтов и Вельский. Чекин на ходу разворачивал схему…

– Второй Главному. Перед нами река. С нашей стороны берег обрывистый. Противоположный – пологий. Отчетливо видны какие-то примитивные строения. Не то землянки, не то хижины.

– Главный Второму. Люди?

– Человека три. Вот еще один выполз.

– Они видят вас?

– Нет. Мы в кроне огромного дерева. А солнце в их сторону. Увидеть нас невозможно. Что предпринять? Контакт?

– Ни в коем случае. Не жалейте кинопленки. Историки нам все простят за такой кинофильм.

– Кинофильм мы снимаем. Похоже, что это селение на грани вымирания.

– Понятно. Мы с Антоном присоединимся к вам на Первом и возьмем управление транстаймом на себя. Сейчас отличная стабильность настройки.

2

Тяжелый глайдер вел Антон Силуэтов. Вяльцев в полевой бинокль осматривал расстилающийся под ним лес, иногда отрываясь от этого занятия и бросая взгляд на пульт управления транстаймом, который дублировал пульт рабочей кабины. В одном месте заросли тропического леса, перевитого гибкими стеблями лиан, внезапно оборвались, и глазам пассажиров тяжелого глайдера открылась небольшая продолговатая полянка, заросшая густой травой. Срезая угол поляны, темной полосой выделялась неширокая, но крепко выбитая ногами людей или животных тропа. Вдруг на тропу выбежал человек, ровным размеренным шагом пересек поляну и снова углубился в лес.

– Видел? – спросил Вяльцев.

– Мельком… Это тот же самый?

– Похож, если только они все здесь не таскают подобные тяжести. Можешь снизиться и не упускать его из виду?

– Попробую.

Человек с тяжелой ношей на плечах бежал, казалось, не обращая никакого внимания на глайдер, повисший над ним. Теперь Вяльцев мог рассмотреть аборигена более подробно. Нет, судя по этому представителю, местные жители не собирались вымирать. Тело его было мускулистым и стройным. И если эта плита была действительно каменной, то пронести ее на спине Вяльцев смог бы, наверняка, не более ста метров. Человек не обращал на посторонний, необычный предмет, висевший над его головой, никакого внимания. Все так же размеренно, с четкостью заведенного механизма, он продолжал бежать по тропе. Вяльцев вызвал глайдер Чекина.

– Первый Второму. Случайно натолкнулись на человека, которого видели еще из транстайма. Бежит по тропе, направление в основном совпадает с курсом на ваш глайдер. Попробуйте заснять его на кинопленку, когда он появится на берегу.

– Второй Первому. Вас понял.

Внезапно джунгли расступились, и впереди заблестела река. По зеленой долине на другом берегу реки рассыпались аккуратные хижины. Меж хижин сновали ребятишки, группками стояли взрослые.

– Первый Второму. Достигли реки. Видите ли вы человека?

– Второй Первому. Включили кинокамеру. Возьмите левее, к группе деревьев, похожих на баобабы. Здесь хватит места для десятка глайдеров.

– Наблюдательный пункт выбрали удачно. Присоединяемся.

Человек в набедренной повязка ловкими прыжками спустился вниз по откосу, перебежал по хлипкому мостику через реку и, не останавливаясь возле встречавших его приветствиями односельчан, проследовал к самой большой хижине, расположенной посреди селения.

Силуэтов остановил свою машину рядом с глайдером Чекина. Обзор был отличный.

Пышная растительность покрывала окрестности селения. От ярких зеленых красок всех тонов и оттенков захватывало дух. Сам поселок, состоявший из нескольких сот хижин, казалось, был построен по типовому проекту, такой в нем чувствовался порядок. Улицы пересекались только под прямыми углами, и на перекрестках стояли каменные тумбы с выбитыми на них знаками, очень напоминавшими знаки правил дорожного движения. Хижины были сделаны из длинных трубок бамбука и перевиты стеблями ползучих растений. Крыши хижин были аккуратно покрыты широкими листьями, улицы чисто подметены, и даже сточные канавы содержались в образцовом порядке.

– Что скажешь, Виктор? – спросил Акимов – Кажется, перед нами самая настоящая цивилизация?

– Невероятно, но факт, – согласился Вяльцев. – Двенадцатое тысячелетие до новой эры!

– Неожиданность? – сказал Силуэтов. – Но ведь раскопки археологов предсказывали нечто подобное.

– Были найдены только кости человека. И все. Ни о какой крупной цивилизации речи не шло.

– Интерпретировать можно по-разному, – не сдавался Силуэтов.

– Вот именно, – подхватил Вяльцев. – По-разному. Мне, например, не кажется, что это селение вымирает. Никаких землянок и изможденных людей. И где это ты, Анатолий, все увидел?

– Действительно, – растерянно согласился Акимов. – Мне так казалось. А теперь, вроде, и хижины стали выше, да и больше их. А народу-то, народу!

– Смотрите! – крикнул Чекин. – У них что-то произошло. Наверное, наш старый знакомый все-таки рассказал о странных встречах.

На небольшую площадь посреди селения сбегались люди. Чувствовалась какая-то взбудораженность. Голые ребятишки шныряли взад и вперед по толпе, разжигая и без того напряженную атмосферу ожидания.

Из хижины, отличавшейся от других не только своими размерами, но и странной архитектурой в духе раннего модернизма, вышел человек. Судя по знакам внимания и почтения, которые оказывались ему, это был вождь. Следом за ним из хижины вытащили странное сооружение, напоминавшее огромную трибуну с приспособлением для возлежания и приема пищи в древнеримском духе. Человек пять торопливо разводили жертвенный огонь. Толстый мужчина гонялся по площади за пронзительно орущим козлом и размахивал каменным ножом. Толстяку никто не помогал, очевидно, этого требовал ритуал. Наконец с помощью советов, сыпавшихся со всех сторон, козел был пойман и подведен к жертвенному огню.

В обоих глайдерах были включены кибернетические лингвисты, но из-за шума, производимого людьми на площади, понять что-либо было невозможно.

К этому времени трибуна уже была установлена, и одноглазый вождь неторопливо переминался с ноги на ногу, ожидая, когда каменный нож пронзит сердце козла. Толстый мужчина, очевидно, жрец, издал душераздирающий вопль и вонзил нож в козла. Струйка крова выползла из раны. Толстый жрец подставил руки и вымазал себе кровью подбородок. Ритуал, видимо, был соблюден. И тотчас же вождь поднялся на трибуну и, вытянув вперед могучую руку, потребовал тишины.

Это были первые слова, которые более-менее правильно уловили кибернетические переводчики среди невообразимого шума.

– Что он сказал? – с удивлением спросил Акимов

– Слушай и не мешай, – недовольно поморщился Вяльцев.

Седые волосы вождя, перетянутые узенькой полоской высушенной змеи, украшала копна разноцветных перьев. На голую грудь опускалось ожерелье из клыков мастодонта. Бедра опоясывала коротенькая юбочка из веток лиан. Лицо украшал орнамент. В левой руке вождь держал тяжелое копье с острым каменным наконечником.

– Прошу тишины! – голосом опытного оратора произнес вождь.

– Тише! – поддержал вождя толстый жрец, тоже вскарабкавшийся на трибуну, и постучал бумерангом по выеденной тыкве. Судя по всему, жрец исполнял сейчас обязанности председателя собрания. Через несколько минут, получив каждый свою порцию подзатыльников, затихли ребятишки. Застыли, превратившись в слух, суровые воины. Даже женщина смолкли.

– Дзяпики! – рявкнул вождь. – Только что получено письмо из Совета Старейшин Дзяпии. Читайте!

С этими словами вождь передал копье председателю собрания и поднял высоко над головой каменную плиту размером в квадратный метр. На доске были выбиты две закорючки.

– Это та самая плита, – прошептал Силуэтов. – Правда ведь?

– Да, да, – ответил Вяльцев. – А вон стоит и наш знакомый.

Гул оживления прошел по толпе и затих.

– Внимательно читайте! – снова рявкнул вождь. Дзяпики усиленно читали. Кто-то пытался понюхать каменное письмо носом и даже попробовать на зуб. Затихшие было дзяпики начали снова волноваться. Особенно задние ряды.

– Всех воинов, прочитавших письмо, прошу расписаться, – предложил вождь.

Воины выдернули каждый из своей прически, а кое-кто и из прически соседа, по одному перу. Получившийся яркий букет тотчас же унесли в пристройку хижины, где, вероятно, хранилась переписка.

– Председатель! – уронив письмо на ногу одному любопытному дзяпику и схватившись руками за голову, просипел вождь. – Они же не умеют читать! Как я это забыл?!

Меж тем толпа зашевелилась. Женщины и дети собрались в центре площади. Мужчины, загородившись плетеными щитами и взяв копья наперевес, построились в карэ, готовые отразить натиск любого, хотя еще и невидимого врага.

– Не к нам ли это относится? – встревожено спросил Силуэтов.

– Мы в безопасности, – ответил Акимов.

– Я говорю не про опасность. Может быть, они заметили нас и ждут нападения?

– Но они ведь начали разворачивать свои боевые порядки после того как прочитали каменное письмо. А в письме о нас, вроде бы, еще не могли успеть написать.

– В письме о нас действительно, пожалуй, еще не могли успеть написать, – начал Вяльцев. – Но, как сказал вождь, они не умеют читать. Их действия могут не иметь никакого отношения к содержанию письма.

Любопытный дзяпик все еще лежал, придавленный письмом. На него никто не обращал внимания. Впрочем, очевидно, сознавая всю важность настоящего момента, дзяпик и не просил о помощи.

Мужчины с копьями издавали гортанные воинственные звуки, которые киберпереводчик не смог перевести, но от которых тем не менее стыла в жилах кровь.

Толстый жрец растерянно оглянулся, увидел слева от трибуны молчаливо стоявший оркестр и дал знак барабанщикам. Зарокотали тамтамы. Громче! Громче! Громче!!! И вдруг громоподобный рокот оборвался. Кожа тамтамов висела клочьями.

Вождь племени воспользовался мгновением тишины и диким голосом завопил:

– Дзя-я-а-а-пики-и-и-и! Нам выпала огромная честь! В нашем селении организуется Специальное конструкторское бюро математических машин!

Дзяпики онемели от восторга, а когда опомнились – тысячеголосое «Урррраааа!» огласило окрестности.

Силуэтов судорожно вцепился в штурвал глайдера, ошалело вытаращив глаза. Вяльцев тряс его за плечо.

– Неужели я не ослышался? Что это значит?

– СКБ математических машин, – мямлил Акимов. – Вот это цивилизация! Ай да «Покоритель Времен»! Ни черта не понимаю.

Глайдер Чекина вдруг медленно пошел вниз. Виктор успел оттолкнуть еще не пришедшего в себя Силуэтова и переключить управление второго глайдера на свой.

– Что случилось?! Что случилось?!

В ответ слышалось что-то неразборчивое. Антон опомнился, немного потеснил плечом Виктора и подвел свой глайдер вплотную ко второму, который висел над самой серединой реки в метре от поверхности воды. Через прозрачный колпак было видно бледное лицо Акимова. По лицу Чекина текла кровь. Акимов поддерживал одной рукой его голову, а другой пытался вытащить из аптечки бинт. Вяльцев откинул колпак своего, затем второго глайдера.

Ох и жарища была здесь, особенно заметная после кондиционированного воздуха в кабинах.

– Виктор, помоги.

Вяльцев вскочил со своего сиденья и перебрался через борт в глайдер Акимова.

– Держи голову, я бинт достану.

– Да что случилось-то? – снова спросил Вяльцев.