Газета Завтра 302 (37 1999)

Современный российский внутренний туризм постепенно пришел в упадок. Сейчас туристская индустрия России находится на грани краха. С чем связано такое положение дел, нужен ли России развитой туризм, как можно поднять и возродить многострадальную туристскую инфраструктуру страны? На эти вопросы согласился ответить корреспонденту газеты “Завтра” Валерий Александрович Квартальников, глава Российской международной академии туризма.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Валерий Александрович, сегодня в нашей стране практически полностью развалены авиакосмическая, оборонная промышленность, сельское хозяйство и многое другое. Почему вы стремитесь обратить внимание общества именно к положению туристской отрасли? Чем она так важна именно сейчас?

Валерий КВАРТАЛЬНИКОВ. За последние десять лет так много когда-то привычного перестало быть доступным и выпало из нашего с вами обихода, что если иной раз о чем-нибудь таком вспомним, готовы счесть это уже каким-то излишеством, чем-то не столь и необходимым. Мол, без того тяжело, можно и перетерпеть. Кому-то такое примиренчество на руку — так проще списывать свои ошибки на общую сложность ситуации. Вместе с тем таких ошибок немало. В их числе — неправильная политика России в области туризма и отдыха.

Откровенно говоря, сейчас бытует пренебрежительное отношение к этой проблеме. Считают этот предмет малозначащим, неактуальным, несерьезным. Дескать, какой там отдых и туризм, если нет денег и работы. Я утверждаю, что туризм, грамотно организованный и обеспеченный соответствующими законами, — это как раз и есть работа и деньги. Туристская сфера может принести России колоссальное количество рабочих мест и средств, так необходимых тощему бюджету государства. Буквально, мы стоим на золотых залежах, упрямо их не замечая. Не хочу выглядеть безумным фантастом, предлагающим ключ к спасению страны. Развитие туристской отрасли — не универсальная отмычка от всех бед, это один из путей, по которому необходимо двигаться, если мы желаем процветания.

При регулирующей политике государства в большинстве стран мира, включая и северные, на долю туризма приходится от одной четверти до трети внутреннего валового продукта, в Греции — почти половина. В крошечной Эстонии — 15 процентов. Зато в России поступления от туризма не превышают одной сотой процента. Богатейшие в мире туристские ресурсы остаются невостребованными.

В мире давно развернута процветающая индустрия туризма. В этой многоотраслевой системе функционируют предприятия, чьи товары и услуги востребуются лишь благодаря туризму. На него работают гостиницы, другие объекты размещения, учреждения культуры, спорткомплексы, курорты. Туристскими перевозками выгодно загружен транспорт всех видов. В обслуживание туристов также выгодно вовлечены предприятия общепита. В большом ассортименте выпускается снаряжение для туристов, стоит ли говорить о доходном сувенирном промысле. Особенно прибыльна туристская реклама. В общем, туризм — это немыслимое количество рабочих мест. Он обеспечивает в среднем занятость для каждого десятого человека на планете, из числа имеющих постоянную работу.

Поступления от туризма и высокая оборачиваемость "живых" денег столь значительны, что с успехом конкурируют с нефтедобычей и торговлей оружием. Решающую роль здесь играют общедоступность и массовость туристических услуг.

КОРР. А что же в России?

В.К. В 1990 году индустрия туризма в СССР приняла и обслужила пятьдесят миллионов туристов и триста миллионов экскурсантов. Возникновение свободного рынка по идее должно было, как это принято везде в мире, только расширить туристскую активность, вызвать настоящий бум. Казалось бы, именно здесь можно при минимальных вложениях сколачивать капиталы. Но этого не случилось.

КОРР. Почему?

В.К. Причина разгрома национального туризма — в государственной политике. Такое ощущение, что государство само, во вред себе упрямо умерщвляет родную туристскую индустрию. По меньшей мере десять тысяч специализированных предприятий в России оказались не у дел, хиреют, стремительно теряя профессиональные кадры.

К сожалению, власть полностью ориентирована на внешний так называемый выездной туризм. Вопреки интересам национальной экономики государство делает все, чтобы его граждане отдыхали за рубежом. Авиабилет из Москвы в Сочи стоит дороже, чем в средиземноморскую Анталью. Поставлена с ног на голову ценовая политика в целом. Теперь намного дешевле ехать в отпуск в Турцию, чем остаться в России. А раз уходит клиент, то распадается вся внутренняя туристская инфраструктура.

В итоге, по оценкам экспертов, размер валютной убыли из России через туризм составлял в разное время от тридцати до пятидесяти млрд. долларов США в год. Сейчас эта цифра равна двадцати тысячам. Ровно столько наши граждане потратили во время отдыха за рубежом. Эти деньги стали зарплатой иностранных граждан. Это объем годового бюджета Российской Федерации. На этих деньгах, как на дрожжах, еще больше выросла зарубежная туристская индустрия. Поэтому переметнулись на выездной туризм и большинство отечественных профессионалов туристского бизнеса. Да и что им оставалось делать? Без особых хлопот продать пару путевок на Кипр доходнее и проще, чем с громадными трудностями и почти без "навара" организовать одну автобусную экскурсию столичных школьников в Подмосковье.

КОРР. С чем связано такое нелепое поведения чиновников в отношении отечественного туризма? Это непрофессионализм, халатность или предательство? Может быть, просто конкретные чиновники получают какую-то долю от сверхприбылей иностранных туристских отраслей, за взятки обеспечивают их интересы?

В.К. Трудно сказать. Вероятно, здесь замешано и то, и другое, и еще много чего.

КОРР. Валерий Александрович, вас иногда сравнивают с Дон-Кихотом, воюющим с мельницей закостенелой бюрократической системы. Эта мельница глуха к доводам разума, она живет и крутится, повинуясь лишь своим непонятным личным интересам. Не зря ли вся эта трата своих и чужих нервов?

В.К. Конечно же, не зря. Во-первых, не могу сидеть сложа руки, во-вторых, все-таки кое-что получается. Сидеть сложа руки нельзя, потому что не все здесь упирается в деньги. Казалось бы, устремился поток русских туристов за границу, да и Бог с ними. Раньше люди отдыхали у нас, теперь там. Главное, чтобы человек имел саму возможность отдыха, воспроизводства рабочей силы. К сожалению, это не так. На Канары и Багамы способны выехать далеко не все граждане страны. Большинство же теперь вообще не в состоянии по-человечески провести отпуск. За рубежом — не по карману, а в России негде, так как туристская отрасль разрушается. Везде в мире принята программа социального туризма. В каждом туристском районе есть объекты и услуги для клиентов с самым разным уровнем благосостояния. Если у клиента много денег, его селят на берегу моря в пятизвездном отеле. Поменьше денег — заселят в отель попроще. Совсем тощ карман — все равно найдется возможность поселить на берегу этого же моря. Тогда каждый человек, вне зависимости от своего дохода, имеет возможность побывать в любом городе, посмотреть любые архитектурные памятники или музеи. Туризм доступен и для самых социально незащищенных, детей, стариков и инвалидов. И дело вовсе не в государственных субсидиях. Там государство не только не вкладывает средств в туризм, но и выкачивает их оттуда. Дело в мудрой политике, когда турфирмам выгодно работать не только с немногочисленными миллионерами, приносящими сверхприбыли, но и с самым широким кругом обычных людей.

Благодаря квалифицированной политике предпринимателю выгодно создавать дешевые туристские услуги, доступные каждому. А если к этим услугам прибегают едва ли не все, то суммарная прибыль становится вполне достаточной, чтобы остался доволен сам предприниматель.

У нас в России все наоборот. Часть людей выезжают отдыхать за рубеж, остальные не могут отдыхать вообще. Большинство детей провели это лето в городе. Люди перестали ездить по стране, знакомиться с родным краем. Как можно любить Родину, не зная ее? У нас растет поколение детей, нигде не бывавших. Не видевших ничего, кроме пыльного своего города или убогой деревни с разваливающимися избами. Доступны лишь телевизор и радио, недоступны музеи, турбазы, спортлагеря. Разве вы не хотите видеть своих детей путешествующими в дни каникул по Байкалу или к знаменитым Красноярским Столбам, или во Владимир, Суздаль, Звенигород или Новгород, знакомящимися с красотами Волги и Урала? Наверное, сами уже давно истосковались по Тихоокеанскому приморью, по Питеру или Москве. Разве не необходимо иногда забраться на несколько отпускных дней в прилично оборудованную турбазу где-нибудь в лесах, на озерах — грибы, рыба, ягоды, памятники истории и культуры!

Отсутствие всего этого отрицательно сказывается на всем детском воспитании. Отсутствие нормального отдыха нарушает процесс воспроизводства рабочей силы в стране, душит в людях саму жизнь, делает неинтересной любую работу. Недостаток новых ощущений, эмоций и открытий начисто убивает в людях фантазию и творчество. Люди становятся скучными и уставшими, падает производительность их труда, растет конфликтность. А ведь при помощи развития туризма можно было бы, следуя примеру иностранцев, примирить многие из ныне пылающих на нашей территории локальных конфликтов. Развитие туризма, скажем, на Кавказе быстро бы обогатило этот край, накрепко привязало бы местный капитал к этой земле, сделало бы невыгодной войну. А если война невыгодна, она прекращается.

Во вторых, мы боремся не зря, потому что кое-что уже удается изменить. В последние годы сильно возрос к этой проблеме интерес со стороны общества. Идут определенные подвижки и в чиновничьей среде. Наша Академия разработала проект закона о туризме в России. Принятие этого закона и его исполнение, по самым скромным нашим подсчетам, вдохнет жизнь в отечественную туристскую инфраструктуру, восстановит возможность каждого россиянина нормально и по-человечески отдыхать. А главное, без всяких бюджетных вложений сразу же принесет стране не менее ста пятидесяти миллиардов рублей налоговых поступлений, а это почти треть российского бюджета.

КОРР. Но ведь вы говорили, что отечественная туристская индустрия загнана в упадок, разбегаются люди. Как это все можно восстановить в одночасье? Где найти профессионалов для работы в этой отрасли?

В.К. Профессионалы есть уже сейчас. Наша Академия готовит десятки тысяч таких сотрудников. Это отличная, хорошо подготовленная армия. Наших студентов обучают очень авторитетные преподаватели по самым новейшим учебным программам. Наши студенты постоянно выезжают на стажировки за рубеж к самым престижным международным турфирмам. И надо отметить, что наши стажеры там хорошо котируются и пользуются уважением иностранных коллег.

Когда мы создавали в подмосковной Сходне эту Академию, многие считали затею бредовой. Еще бы, без государственного финансирования, на голом месте создать ВУЗ. Но мы еще раз доказали, что здравый подход к делу способен перебороть все препятствия. Главное — не бояться трудностей, не сидеть, сложа руки, не ждать помощи от небес или от властителей. Всего можно добиться собственными усилиями. Туризм — это настоящее золотое дно. Несмотря на то, что обучение в Академии платное, у нас очень большой конкурс среди поступающих. Потому что мы поставили дело так, что студенты уже за годы учебы на стажировках полностью оправдывают свои затраты при поступлении и даже оказываются в выигрыше. Наши студенты, стажируясь в иностранных фирмах, получают там хорошую зарплату в долларах.

Молодежь тонко чувствует новые и перспективные направления деятельности. Поэтому с такой охотой молодые люди идут к нам учиться. Ведь здесь интересная работа, возможность посмотреть мир, хорошие заработки, гарантированная работа по специальности.

Все наши выпускники ждут применения именно в отечественном туристском бизнесе. Они способны его быстро поднять из небытия. Причем это будет сделано уже на уровне международных стандартов, скажется учеба за границей.

Как видите, мои утверждения не голословны. Почва для туристского возрождения в России есть. Главное сейчас — это принятие нормального закона о туризме, устанавливающего нормальные правила игры, действующие в отношении туристских организаций во всем мире. Поэтому такие надежды мы возлагаем на будущую Государственную думу.

КОРР. Вы уделяете особое внимание Подмосковью, особенно Истре, Волоколамску, Химкам. Чем туризм может быть интересен для жителей Подмосковья? Ведь это не Сочи и не Байкал, так сильно заинтересованные в туризме.

В.К. Здесь вы несколько заблуждаетесь. На самом деле Подмосковье ничуть не менее интересно для туристов, чем другие области. Здесь великолепная природа, леса, реки, озера. Здесь находится огромное количество исторических памятников. Прекрасные храмы и древние сооружения, места боевой славы. Мало того, положение Подмосковья уникально в связи с близостью такого громадного мегаполиса, как Москва. Ведь туризм необязательно сопряжен с длительными поездками на море во время отпуска. Человеку необходим отдых каждую неделю. Замотавшись в городской московской суете, надышавшись газами и выхлопами, оглохнув от уличного шума, жители Москвы испытывают острую потребность на выходные выехать за город. Не у всех есть дачи и коттеджи, да они и быстро надоедают. Именно такой отдых на пару дней — законный хлеб для туризма Подмосковья. Развитие сети туристских баз, лагерей, гостиниц, экскурсионных бюро — все это может быстро создать новые высокооплачиваемые рабочие места, оживить всю экономику области. Питание и ночлег, экскурсии и развлечения, изготовление и продажа местных сувениров. Отдача немедленная, "живыми" деньгами. Расходы туристов — это доходы на местах. Наши районы получат новые серьезные статьи доходов в местный бюджет. Приток туристов потребует улучшения внешнего вида наших памятников, не бюрократически безразличного, а самого заинтересованного слежения за чистотой экологии. Придется развивать инфраструктуру: подъездные пути, вообще транспорт, зрелища, дома отдыха. А это и есть развитие района.

КОРР. Большое вам спасибо за интересную беседу. Желаем вам успеха в вашей борьбе — и удачи.

Беседовал Александр БРЕЖНЕВ

Виктор Тростников ВЫРОЖДЕНИЕ (То, о чем они шептались в подполье, начинает возвращаться с крыш)

НАПЕЧАТАВ В 34-М НОМЕРЕ “в русле русско-еврейского диалога” две статьи профессора университета Бар-Илан в Израиле Элиезера Воронеля-Дацевича, редакция пишет: “Не сомневайтесь, что услышим из среды русской интеллигенции отклики на эти публикации”. Какие уж там сомнения! Ведь это вызов, и уйти от ответа на него невозможно, ибо молчание тоже будет ответом: знаком согласия. А согласиться с Воронелем можно только в отдельных пунктах, а в целом — ни в коем случае, поэтому приходится вступать в “диалог”.

Впрочем, подлинного диалога с данным конкретным автором, боюсь, не получится — он высказывается так безапелляционно и самоуверенно, что вряд ли станет слушать какие-то возражения и воспринимать критические замечания. И, надо сказать, именно эта самоуверенность, это ощущение своей правоты более всего впечатляют в статьях. Что же касается содержания, то оно поражает только вначале, а когда в него вдумаешься, вспоминаешь, что все это мы уже слышали, что ничего особенно нового здесь нет, что это смесь объективных, но давно известных истин с субъективными фантазиями, с вечным свойством евреев терять голову от малейших успехов и выдавать желаемое за уже совершившееся. Однако это желаемое, похоже, впервые сформулировано так откровенно и смело, и в этом большая ценность публикаций для аналитика. Хотя и раньше все сказанное было секретом Полишенеля, но формально все-таки секретом, а теперь конспирация отброшена.

Бесспорной истиной является исходный тезис автора: западная цивилизация, выросшая на христианской почве, потеряла веру в Христа, заменила Единого Бога множеством мелких личных божков, и это вернувшееся через две тысячи лет язычество, повторившееся теперь в виде фарса, обрекает Запад на вырождение и гибель. Это утверждение аргументируется убедительными фактами, взятыми из современной жизни бывших христианских стран, и высказываниями представителей самой этой гибнущей цивилизации, их откровенными признаниями в собственной идейной исчерпанности. Подводя итоги, автор торжественно объявляет: “Европа кончилась. Грозный, великий урок, и память для рода и рода. Урок длиною в двадцать веков”.

За приведенный в обоснование этого тезиса свежий материал Воронелю надо сказать спасибо. Что же касается самого тезиса , то тут автор не открыл никаких америк — он просто тривиален. О том, что Европу ожидает великий духовный кризис, предупреждали “старшие славянофилы”, и когда еще в начале прошлого века! А во второй его половине Данилевский привел конкретные доказательства приближения этого кризиса. Вслед за этим немец Освальд Шпенглер издал труд, который так и назывался “Закат Европы” (это в русском переводе; в оригинале стоит не “Европа”, а “северные страны”, что точнее, ибо в них включаются и Соединенные Штаты). Об этом закате с большой художественной силой писал Фридрих Ницше, которого Воронель считает “лучшим из гоев” (наряду с Пушкиным!), а историософские обоснование дал ему Арнольд Тойнби, утвердивший в науке новую методологию, согласно которой единицей исторического изучения должна быть не нация и не государство, а “цивилизация” — более крупное человеческое сообщество, имеющее общее религиозное ядро и сходную культуру. По Тойнби, всякая цивилизация (а он насчитал их в биографии человечества около двадцати) проходит стадии зарождения, расцвета, старения и гибели, следовательно, обречена на умирание и западная цивилизация, которую Тойнби считал самой агрессивной из всех когда-либо бывших и говорил, что она “приперла всех к стене”. Эта “цивилизационная” концепция в исторической науке стала преобладающей, и тему заката Запада продолжили многие авторы; среди них следует упомянуть испанца Хосе Ортега-и-Гассета и нашего Льва Гумилева, который ввел туманное понятие “пассионарности”, которая рано или поздно выдыхается из всякого этноса, как душа из тела, и этнос гибнет.

Разумеется, профессор Воронель-Дацевич знает все это много лучше меня, и он не стал бы в тысячный раз повторять утверждение о закате Запада, если бы это было все, что он хотел сказать. Нет, отмечая и аргументируя дополнительным материалом тот факт, что “Европа кончилась”, он лишь формулирует посылку, из которой затем делает вывод. Этот вывод, а не посылка, и составляет весь пафос его выступлений. Свято место не бывает пусто, справедливо замечает он, значит, кто-то должен его занять. Кто же? Вот его ответ. “Великое арийское опьянение прошло — теперь они получили белую горячку. Все вернется на круги своя. Сегодня мы, народ святых, вновь призваны к своей истинной роли — к удержанию всего мира на плечах своих. Что есть этот мир — миф, блеф, жалкий пух за левым плечом еврея. Он существует только потому, что мы существуем, и грош ему цена без нас”.

Вот это уже серьезно. Тоже, конечно, не ново, но раньше о наличии таких притязаний приходилось лишь догадываться, причем от них отпирались, а теперь о них сказано прямо и откровенно. Раньше эта мечта о мировом господстве держалась в секрете и прорывалась наружу лишь по неосмотрительности, как это случилось, когда царская тайная полиция сумела раздобыть копию стенограммы Базельского конгресса сионистов, Воронель сказал об этом во весь голос и подписался под сказанным. Тут мы и начнем ему отвечать и будем делать это так же серьезно.

Снова зададим вопрос: “кто же”? Приведенные слова Воронеля ничего не проясняют и только запутывают дело. Идущим на смену арийцам новым хозяевам Запада он дает на протяжении одного абзаца три разных названия: “народ святых”, “евреи” и “мы”. Нетрудно показать, что никакие две из этих трех категорий не совпадают между собой.

НАЧНЕМ С “НАРОДА СВЯТЫХ”. Понятно, откуда берет автор этот термин, — из Ветхого Завета. Там приведены слова, обращенные Богом к Израилю: “Если будешь слушать гласа Моего и будешь исполнять все, что скажу тебе, и сохранишь завет Мой, то вы будете у Меня народом, избранным из всех племен, ибо вся земля Моя; вы будете у Меня царственным священством и народом святым” (Исх 23, 22). Но кто же станет утверждать, что нынешние евреи слушают глас своего Бога и исполняют то, что Он говорит им? По подсчетам статистиков, в государстве Израиль лишь от пяти до семи процентов евреев сохраняют веру предков, соблюдают субботы и т. д. — остальные являются абсолютно секуляризованными мещанами, поклоняющимися золотому тельцу и больше ничему. Так же обстоит дело и с диаспорой: верховным божеством европейских и американских евреев, бесспорно, является доллар. Значит, “народ святых” нашего профессора — вовсе не синоним “евреев”. Но и чаще других звучащая в его устах категория “мы” — тоже не тождественна евреям как нации: об этом он сам проговорился, признавшись в пылу полемики, что 9/10 его соплеменников заслуживают газовой камеры. Итак, остается выяснить: эквивалентны ли понятия “народ святых” и “мы”, которые будут править Западом после ухода со сцены “арийцев” (главная статья Воронеля так и названа “О н а ш е й победе”).

То, что эти “мы” не святой народ, фигурирующий в Библии, становится очевидным очень быстро. У того народа была вполне определенная миссия: приводить остальные народы к вере в истинного Бога. Это и означало “быть царственным священством”. Но ставят ли перед собой такую цель те “мы”, от имени которых постоянно вещает Воронель-Дацевич? Что-то незаметно. У него даже и в мыслях нет обращать европейцев в правильную веру, от которой они отпали; он только злорадствует по поводу этого отпадения. Он собирается “пасти их железным жезлом”, говорит, что их надо “резать и стричь”, радостно предвкушает вожделенный момент, когда “золотой нож войдет в сердце эдомитянина, ныне в грязи валяющегося перед своими хозяевами” (Эдом — это прозвище Исава, обманутого своим братом Исааком, праотцом евреев, который, сыграв на том, что Исав вернулся с поля голодным, купил у него первородство за чечевичную похлебку. Это навевает на размышление: “наша победа”, будто уже одержанная над “арийцами”, может быть, есть тоже результат хитрости и коварства, а не ума и таланта?). Воронель не только не огорчается тем, что западные люди скатились к безбожию, а ликует на этот счет, ибо Бог теперь не защитит их от порабощения. И ни в одной фразе у него не проглядывает Мысль: поможем европейцам восстановить веру, которую мы сохранили, — везде у него к ним только ненависть, причем какая-то утробная или, как сейчас выражаются, зоологическая. Это дикая восторженная пляска на могиле европейской духовности, пляска с песней “врагов нельзя прощать, враг всегда остается врагом”. Чем же так досадила ему издыхающая Европа, в чьей культуре евреи создали все лучшее, что они создали? Почему он так презирает несчастную Америку, заявляя, что для победы над ней достаточно Шамиля Басаева, который взорвет пару родильных домов, и война будет окончена? Может ли “святой народ” пылать такой беспричинной ненавистью? Нет, “мы” — это явно другой народ.

К России Воронель ненависти, правда, не испытывает. Более того, он любит ее, даже молится за нее. Но лишь в том смысле, чтобы она стала прислушиваться к советам евреев, взяла их в свои руководители. Размазням и либералам Запада он противопоставляет русских — энергичных и решительных людей, которых православие воспитало в духе той же беспощадности к врагам, какая свойственна и евреям. Провозглашая последних народом-воином, он уважает нас как другую нацию бойцов. “И побили они поганых всех до единого — вот милый моему сердцу русский мотив”, — говорит Дацевич.

Что греха таить — эта похвала мне приятна и я считаю ее вполне заслуженной. Да, сентиментальничать с врагами не было в нашей исторической традиции, иначе мы не создали бы Великой России. И это отсутствие ложной жалости действительно роднит нас с евреями, но не с теми, кого Воронель именует “мы”, а с тем “народом святых”, которого давно уже не существует и которого профессору не следовало бы упоминать всуе. Наша установка ясно выражена митрополитом Филаретом (Дроздовым): Божьих врагов ненавидь, врагов отечества уничтожай, а личных врагов прощай. Последний пункт ветхозаветным воинам был неизвестен — он появился позже как гениальнейшая и глубочайшая из заповедей Нового Завета, — а первые два ими соблюдались. В своей непримиримости к соседям они, как и наши предки, исходили не из расовых и из религиозных соображений, и если у тех была “поганая вера”, истребляли их даже, когда они были семитами. А вот в жестокости тех “мы”, от лица которых вещает Воронель-Дацевич, нет и привкуса кары за поклонение ложным богам и отстаивания Творца и Вседержителя, а есть только ницшеанское “падающего подтолкни”. Нам, русским, это несвойственно, зря он делает вид, будто мы с ним тут единомышленники. При всем восхищении крутыми мерами, принимаемыми в Израиле против террористов, мы никогда не культивировали идею расправы над иноплеменниками ради самой расправы. Впрочем, и у Воронеля это не самоцель, а средство выполнения какой-то таинственной миссии, которая явно не имеет ничего общего с миссией религиозного просвещения.

ПЫТАЯСЬ ДАТЬ КАКОЕ-ТО рациональное объяснение своей мистической тяге к жестокости, наш автор апеллирует к отрицательному опыту русской революции. Лучше бы он этого не делал: ее опыт доказывает прямо противоположное тому, что он хочет доказать. По его теории у нас смешаны две Руси: Русь викингов и купцов, твердая и волевая, и Русь дряхлых и слезливых непротивленцев злу; и трагедия заключалась в том, что в 1917 году на поверхность вылезла из темных бездн вторая Русь. Но гораздо вернее будет сказать, что сама эта теория, которой автор гордится как научным “открытием” и просит выслушать с особым вниманием, вылезла наружу из темных глубин его подсознания, проникнутых совсем иной логикой, чем обычная научная логика, которой он хочет прикрыться. И даже не вылезла, а прорвалась, сметая все законы уважения к фактам, которые такому интеллектуалу, как Воронель, конечно же, хорошо известны. Ведь не только индюки, но и куры у нас знают, что в 1917 году здесь стала править бал не какая-то “черная Русь”, а стали править его евреи во главе с Троцким-Бронштейном, и лет двадцать после этого в нашей стране держалась откровенная жидовская власть. Поэтому когда профессор заявляет “Без еврейской мудрости (т.е. беспощадности к врагам. — В.Т.) русские увязнут в болоте и утонут”, и доказательством того считает неуспех русской революции, хочется воскликнуть: да ведь мы уже жили по вашей мудрости, этот исторический эксперимент имел место! В масштабе крупнейшей по территории страны мира евреям был дан карт-бланш, они хозяйничали в ней, как хотели и, разумеется, вовсю применяли тот метод хозяйствования, который Дацевич считает панацеей: абсолютную безжалостность к врагам. Состоящее на 90% из евреев, ЧК создало тройки, выносившие сотни тысяч смертных приговоров; изощренными пытками прославились такие палачи, как Розалия Землячка (Залкинд) — и что же? Если мы и не провалились в тартарары, то только потому, что руководство постепенно стало переходить в нашей стране к государственно мыслящим людям, среди которых были и евреи, но не те, которые “мы”.

Полную неспособность этих “мы” руководить нормальной общественной жизнью подтверждает и опыт современной Америки. Сам Воронель говорит, что это гибнущая страна, понимают это и наиболее умные из американцев англо-санксонского происхождения. Недавно, например, вышла книга крупного правоведа профессора Борка “Ковыляние к Гоморре”, полная мрачных прогнозов для США. Но, простите, ведь там властвуют евреи, не станет же Воронель отрицать этот общеизвестный факт. Почему же они не спасут это общество — ведь с его гибелью могут погибнуть и они сами?

Я полагаю, что все основные черты таинственных “мы” нами уже выявлены, и мы можем вглядеться в их портрет. Вот эти черты: 1) жестокость и человеконенавистничество; 2) противопоставление себя остальным, самообособленность; 3) пафос служения, но не людям, а какой-то скрываемой от людей цели; 4) попытки выдать себя за наследников ветхозаветного “народа святых”; 5) подчеркивание своей принадлежности к еврейскому народу, но явное презрение к его большинству, т.е. осознание себя какой-то особой его кастой.