Помоги проекту - поделись книгой:
Обещание было сдержано, и в конце мая стало известно о доступности финального релиза платформы MeeGo 1.0, который может скачать и протестировать любой желающий. Пока, к сожалению, доступна лишь версия для нетбуков, существующая в двух вариантах – с браузером Google Chrome и с браузером Chromium (второй вариант — специально для горячих сторонников идеологии свободного софта, отказывающихся прикасаться к проприетарным программам). В качестве основы MeeGo использует хорошо известную и проверенную временем Fedora.
Для начала необходимо скачать соответствующий образ и записать его на флэш-накопитель или на CD. С диска Meego можно запустить в Live-режиме или установить на жёсткий диск. Даже на EeePC 701 (Celeron 900 Мгц, 512 Мб) система загружается с потрясающей скоростью. Через считанные секунды мы видим перед собой готовую рабочую среду.
В качестве графического окружения в MeeGo используется чуть изменённая оболочка Moblin, разработанная в недрах корпорации Intel. По сравнению с традиционными оболочками для Linux она выглядит довольно нестандартно. В верхней части экрана расположена панель с маловразумительными пиктограммами, снабженными всплывающей подсказкой. Если нажать на такую пиктограмму, в основной части окна откроется меню, которое ей соответствует. К сожалению, структура меню не всегда понятна по названиям пиктограмм, поэтому чаще всего приходится действовать методом проб и ошибок.
Так, в меню Applications, как можно догадаться по названию, сосредоточены ярлыки установленных приложений и игр, разделенные по категориям: Accessories, Office, Internet, Media и System Tools. В последнем пункте можно найти не только системные утилиты, но и инструменты, отвечающие за обновление MeeGo, установку и удаление программ и т.д., то есть всё то, что в других дистрибутивах Linux обычно собрано в меню «Параметры». В левой же части окна меню Applications находятся избранные приложения, к которым, по замыслу разработчиков, чаще всего обращается пользователь – браузер, почтовый клиент (Evolution), медиаплеер, а также ссылка на страницу помощи. Перечень предлагаемых разработчиками программ может удовлетворить далеко не каждого. Фактически, полный набор инструментов есть лишь для работы в интернете. Это уже упомянутый браузер, почтовый клиент и мультипротокольный клиент для обмена мгновенными сообщениями Empathy. Если же открыть вкладку Office, то мы обнаружим там лишь «Контакты», «Задачи» и «Календарь», то есть компоненты всё того же Evolution. Графических редакторов также не предусмотрено — есть только простенький просмотрщик изображений с функцией масштабирования.
Впрочем, недостающие программы никогда не поздно добавить в систему самому. MeeGo даёт такую возможность, нужно лишь зайти в уже упомянутое меню System Tools и запустить менеджер установки и удаления ПО. При необходимости можно отредактировать списки репозиториев, из которых производится загрузка обновлений и новых программ. К сожалению, собственные репозитории MeeGo пока очень маленькие, и программ в них немного. Но поскольку в основе этой системы лежит старая добрая Fedora, можно попробовать установить программы из RPM-пакетов.
Поддержка сети в MeeGo реализована более чем прилично. Беспроводные адаптеры от Atheros и ZyXEL были распознаны и подключены автоматически. Единственное, что остается пользователю – выбрать нужную сеть из списка и подключиться.
Особое внимание разработчики MeeGo уделили социальным сетям. В главном меню они выделены в отдельный пункт – Status. Пока поддерживаются лишь два сервиса – Last.fm и Twitter. Надеемся, что скоро этот список станет шире. Допустим, мы авторизовались в Twitter. После этого в пункте главного меню MyZone появится специальное окошко, отображающее отдельные посты друзей в Twitter в форме карточек. Прочли одну карточку, кликаем – её сменяет следующая.
Пункт меню Zones позволяет видеть и переключаться между запущенными приложениями, что особенно актуально, учитывая небольшое разрешение экрана у большинства нетбуков.
Пункт Devices представляет собой простенькую панель управления, в которой можно отрегулировать мощность сетевого адаптера, либо вовсе отключить сеть, установить нужный уровень громкости, а также отключить внешние накопители.
Что касается процесса инсталляции системы, то он практически ничем не отличается от аналогичного в Fedora и других совместимых дистрибутивах. Кроме одной детали. В качестве файловой системы по умолчанию используется Btrfs – относительно недавняя и всё ещё довольно «сырая» разработка. Помимо неё, реализована поддержка Ext2 и Ext3, которые намного стабильнее.
Интерфейс MeeGo можно снабдить русской локализацией, причём делается это непосредственно системными средствами. Проблема лишь в том, что переведено пока далеко не всё.
В целом MeeGo – безусловно интересный проект, который вполне способен найти поклонников в линуксоидной среде. Будет ли этот проект интересен тем, кто сегодня использует на нетбуках Windows? Сомнительно. Прежде всего, новичков отпугнёт нестандартный интерфейс, почти полное отсутствие игр и слишком скромный набор прикладных программ. Впрочем, не будем судить строго — всё же данный релиз предназначен, скорее, для разработчиков, чем для обычных пользователей. Вполне вероятно, что к концу года это будет уже совершенно другая система.
Читайте также: Зачем Intel и Nokia понадобился MeeGo.
Промзона: Выдвижной тройник
Современный дом немыслим без внушительного количества бытовой техники — стиральных машин, микроволновок, электрочайников, телевизоров, ноутбуков и так далее. Проблема в том, что вся эта техника требует электропитания.
Провода для стационарных устройств можно успешно прятать под ковер или плинтус, а задействованные под них штепсели спокойно задвигать мебелью. А вот переносные гаджеты (те же мобильники и планшеты) требуют лёгкого доступа к розеткам.
А розетки — они как мёд в одном известном мультфильме: их всегда не хватает. Конечно, можно воспользоваться удлинителями и тройниками, но электричество требуется регулярно, а постоянно торчащая из стенки времянка выглядит не слишком-то эстетично. Сербский дизайнер Демьян Станкович предлагает решать эту проблему с помощью выдвижных тройников, встраиваемых прямо в розетку.
Благодаря этому не понадобится более искать тройник по всей квартире, или выключать телевизор, если кому-то из домашних нужно присоединить к точке питания утюг. Одно нажатие на гнездо — и вы получаете ещё четыре свободных входа.
Как только надобность в дополнительных гнездах отпадает, тройник убирается обратно, и перед нами снова гладкая стенка с одной-единственной розеткой. Удобно, приятно для глаз и функционально.
Браузер Safari 5 изменит интернет
Выпущенный на днях браузер Safari 5 не удостоился даже упоминания в речи Стива Джобса на WWDC 2010. Неудивительно: улучшенный «интеллект» адресной строки или устанавливаемые расширения, с помощью которых кто-то уже портировал баннерорезку Adblock, интересны лишь немногочисленным поклонникам этого браузера. Только одно из нововведений заслуживает особого внимания.
Самая важная функция Safari 5 называется «Reader» («Читатель»). Именно она вызвала наиболее бурное обсуждение в Сети, именно её будут перенимать другие браузеры, как когда-то перенимали табы у Mozilla или стартовый экран у Chrome. Reader — это большой шаг вперёд, и шаг в том направлении, куда разработчики других браузеров почему-то боялись идти.
Reader извлекает из веб-страницы самое главное. Если включить эту функцию, исчезнут рекламные баннеры, нечитабельные шрифты, боковые столбцы, логотипы и меню — останется только правильно отформатированный текст и иллюстрации. Когда статья разбита на несколько страниц, браузер сам загружает и объединяет все страницы в одну, чтобы не пришлось кликать по ссылкам.
Reader — не первое средство подобного рода. Для Firefox есть аддоны, автоматически подгружающие части многостраничных статей, а букмарклет Readability, разработанный компанией Arc90, убирает оформление не хуже Reader и подходит почти для любого браузера (более того, похоже, что Reader основан как раз на открытом коде Readability).
Скорее всего, Reader использует для отделения содержания от «мусора» тот же алгоритм, что и Readability. Он прост, но эффективен: программа отыскивает в коде HTML блок, содержащий больше всего абзацев, а затем пропускает его через несколько фильтров, которые выкидывают сомнительные блоки, слабо похожие на текст (подозрение может вызвать, например, слишком малое количество запятых).
Само появление таких программ показывает, что развитие веба зашло куда-то не туда. Оформление должно быть неотделимой частью контента, от которой нельзя избавиться, не потеряв чего-то важного. В интернете всё наоборот: дизайн не имеет к контенту никакого отношения и служит всего лишь интерфейсом сайта — зачастую неудобным, перегруженным и, что хуже всего, нестандартным.
"Веб — это потрясающее, но совершенно непредсказуемое место, — пишет в блоге Arc90 один из разработчиков Readability Рич Зиади. — Не существует общепринятых правил создания интерфейсов для веба. Есть несколько популярных паттернов проектирования, но впечатления единства — всё равно нет". Readability и ему подобные программы (в том числе и Reader из Safari) насаждают собственный «квазистандарт». Один клик — и они заменяют непривычный интерфейс сайта на собственный, уже знакомый пользователю.
Самым логичным развитием этой идеи стал бы специальный браузер, оставляющий на сайтах только контент и дающий пользователю инструменты для навигации и поиска, которые выглядят и действуют одинаково в любой части интернета. Более того, такой браузер куда ближе к изначальному видению World Wide Web, чем то, что получилось из веба в итоге.
И это вовсе не фантазии. Создатели Readability напрямую говорят, что хотели бы превратить свой продукт из дополнения к браузеру в полноценную платформу для просмотра веба. Никто не удивится и в том случае, если Reader в следующих версиях Safari для iPhone и iPad вырастет из необязательной кнопки в целый режим просмотра. Разработчики других браузеров, чтобы не отставать, тоже наверняка что-нибудь придумают.
Единственные, кого способно напугать такое развитие событий — это производители контента. Без рекламных баннеров они лишаются основного источника дохода, а без контроля над интерфейсом сайта — единственного способа влиять на действия посетителей.
рекламную систему для приложений iPhone и iPad. В отличие от рекламы в интернете, от которой так легко избавиться, удалить рекламу из приложений очень трудно (правда, и удалять её меньше резонов, но это уже совсем другая история).
В будущем, к которому Apple подталкивает издателей, у общедоступного веба есть альтернатива — закрытые приложения для iPhone и iPad. Выбор кажется очень простым. С одной стороны — общедоступный веб. Его пользователи не склонны платить за контент, режут баннеры и полностью контролируют представление контента (причём поощряемые Apple средства вроде Reader и Adblock только усиливают этот контроль). С другой стороны — приложения, которые неплохо продаются и полностью исключают влияние пользователя на оформление и рекламу (это Apple тоже гарантирует).
Не повредит ли интернету, если производители контента променяют его на закрытую платформу Apple (или любого другого производителя — но тоже закрытую)? Вряд ли. Интернет слишком велик, чтобы его можно было игнорировать, поэтому оба варианта продолжат мирно сосуществовать. Некоторые крупные американские журналы уже выпускают электронные версии в виде приложений для iPad, но от этого их веб-сайты не стали хуже. Лучше, правда, тоже — но как раз на этот случай и придуман Reader.
За борьбой браузеров стало интересно наблюдать лишь недавно — после выхода первой беты Google Chrome осенью 2008 года. До того почти десять лет продолжалась спячка: новые возможности появлялись нечасто и вызывали у пользователей и веб-разработчиков скорее досаду, чем воодушевление. Зато теперь темпы перемен — почти как в середине девяностых.
Гонка интерпретаторов Javascript, начатая Google, продолжается. В Safari 5 снова проапгрейдили интерпретатор Javascript, в последнее время подотставший от Chrome, который мутирует невиданными до него темпами (пять версий за полтора года — это не шутки). Впрочем, ускорение уже не так заметно на фоне других браузеров, разработчики которых тоже не сидели на месте.
Другая незаметная на первый взгляд особенность Safari 5 — реализация новых возможностей HTML5. Настолько новых, что об их существовании, похоже, не всегда догадываются даже сами редакторы проекта стандарта, не говоря уж об авторах других браузеров. С их помощью в Apple пытаются доказать, что отсутствие Flash в iOS ничего не значит. Судя по демонстрационному сайту, получается неплохо.
Усилиями Google аббревиатура HTML5 уже превратилась из строгого технического термина в маркетинговое словечко, которым обозначают всё, что отличает современные браузеры от старых. В Apple используют её не менее вольно: её толкование включает только что изобретённые расширения CSS и HTML, которые лишь недавно отправлены на рассмотрение в W3C и поддерживаются только в самых свежих версиях Safari (отстаёт даже Chrome, основанный на том же браузерном движке).
Это не страшно: проект стандарта HTML5 не столько задаёт развитие браузеров, сколько отражает его. Тег canvas, например, тоже когда-то придумали в Apple, причём поначалу даже не для использования в вебе — с его помощью отображаются виджеты Mac OS X. Только потом он оказался реализован в других браузерах и попал в спецификации. Тоже самое, конечно, произойдёт и теперь. Хоть какая-то польза от нелепого конфликта между Apple и Adobe.
- В статье использована фотография с flickr.com/сvander/
Своя игра
Василий Щепетнёв: Забытые вещи
Учёные, гиды и путеводители нужны и для того, чтобы поведать нам сегодняшним о жизни далеких предков. Как они трудились и отдыхали, сражались или смирялись, рождались и умирали. Музеи хранят предметы быта — горшки, прялки, калоши, подстаканники. Мы смотрим и представляем, каково это было: пить водку не из бутылки, а непременно из графина, в шахматы играть не абы где, а за особенным столиком, на вид шатким и неудобным.
Но видится мне, что пора приставлять хранителя к каждому году прожитого, настолько оно, прожитое, непрочно и эфемерно. Пусть собирает, изучает и растолковывает детали быта вчерашнего, даже сегодняшнего, поскольку завтра они будут забыты, и, очень может быть, забыты безвозвратно. Эка беда, подумаешь, забыты и забыты, туда и дорога. Но вдруг правы классики, и бытие таки определяет сознание? В этом случае с утратой части бытия мы утрачиваем и часть сознания тож? И обидно, и недальновидно: вдруг утраченный фрагмент обернется военным поражением, или, что совсем уж скверно, поражением мирным?
Лет пятьдесят, а то и шестьдесят назад одним из предметов повышенного спроса вдруг стало пианино. Во времена совсем стародавние, дореволюционные, пианино было непременным атрибутом культурного человека, неумение играть на нем приравнивалось к неграмотности. Революция на какое-то время сместила акценты, но, пережив и войны, и неустройства, в шестидесятые годы народ потянулся не к пистолету, а к культуре. Помню, как в стольном граде Кишиневе в полукоммунальную квартиру на втором этаже дома двадцать восемь, что по улице Фрунзе, грузчики тащили инструмент. Пришлось стену долбить, иначе пианино просто не вписывалось в пространство лестницы. Ничего, справились, зато соседская девочка (Оля? Аня? девочки тогда меня интересовали мало) стала брать уроки музыки у пианистки-румынки, как и другие культурные дети нашего двора. Позже, когда я пошел в школу, уже не столичную, а в районном центре Воронежской губернии, на пианино учились играть человек пять-шесть из класса. Не у всех был инструмент, но выход находился: навязывались родне или просто знакомым пианиновладельцам. Товарищ, писатель, вспоминая детство, рассказывал: у них в шахтерском поселке (писатель родом с Донбасса) чуть ли не в каждом доме не пианино гремело, бери выше — рояль! Понятно, память причудлива, рояль, быть может, был один, много два, но все же, все же... Шахтеры и работали хорошо, и зарабатывали соответственно, и на детях не экономили. И не только шахтеры. В сельских магазинах, торгующих всем, стояли в уголке и велосипеды, и мотоциклы, и стиральные машины — и пианино. Чаще, конечно, «Ростов-Дон», «Petroff» — это для города. Покупали... Хотя конкуренты были крепкие: баян, аккордеон. Места меньше занимают, мобильнее — можно взять с собой на природу. Но потихоньку истаяла тяга к музыке. Учиться — долго, сложно, затратно. А послушать музыку стало проще простого, стоит лишь вставить в ушки музыкальные затычки (правда, садится слух, и крепко садится, проверено на себе, но есть шанс и проскочить). По этой или по иной причине, но сегодня музыке учат ребенка чаще не ради общекультурного развития, а в надежде на исполнительскую карьеру. Таких оптимистов — или прагматиков? — на порядок меньше, нежели полвека назад, пианино, что натуральное, что синтетическое (цифровое) покупают все реже, в сельских магазинах спрос совсем упал. Хочешь петь — заведи караоке.
Но.
Но человек, проучившийся в музыкальной школе хотя бы два-три года, к музыке относится куда более взыскательно, нежели стандартный потребитель mp3-файлов. Что попало не жует, отличает явную халтуру от добротной продукции, втюхать плюшевую ксюшу и мармеладного свинтуса ему труднее. Зато в глазах окружающих он — ворчун и брюзга, бедолага, притворяющийся эстетом, по своей глупости не умеющий ни оттягиваться, ни прогибаться. Белая ворона. Не дело! Раз уж вороной родился, вороной и живи. Белая? Так не умывайся хотя бы, появится шанс сойти за своего.
С другой стороны, тратить сотни и тысячи часов только для того, чтобы отличить хорошую попсу от попсы тухлой, есть роскошь, доступная не всем. Какая, собственно, разница, что жужжит в ушах. Можно и вовсе аудиокнигу поставить. Идешь себе, слушаешь Пруста, Марселя или Болеслава, кому кто нравится. А с пианино ни в метро, ни в автобус, ни в «Лексус». Пианино, паче рояль, яхту требует, тонн на пятьсот. И потихоньку, короткими перебежками музыкальные инструменты переходят в категорию «предметы не для всех». Раритеты. Вроде машинки для извлечения косточек из вишен. Были такие, простенькие, за семьдесят восемь копеек. Как лето, закупалась вишня ведрами (ещё лучше — собиралась в собственном саду), семья садилась в кружок и пошло-поехало — косточки прочь! Затем из вишен варенье варили, компоты, разливали по банкам и с помощью другой полузабытой машинкой закатывали желтенькими крышками, вечным дефицитом шестидесятых. А за вишнями шли огурцы, помидоры, грибы...
При всей несхожести пианино и косточковой машинки есть у них и общее — они обеспечивали некоторую автономность по принципу «сделай сам». Хочешь послушать «Аппассионату» или «Кирпичики» — садись и играй. Хочешь крепкие, хрустящие огурчики без химикатов — посади, вырасти, собери и законсервируй. Хочешь выпить дёшево и сердито — возьми сахар, дрожжи, лимонную корочку...
Конечно, расплачиваться за это приходилось драгоценным временем. Сейчас мы это время тратим с куда большей пользой: усердно и успешно работаем, создавая духовные и вещественные ценности, помогаем обездоленным, участвуем в политической жизни, водим детей на вернисажи, слушаем Хворостовского, благоустраиваем дворы и улицы, и потому мир вокруг нас теперь много ярче, чище, надежнее и безопасней.
Ради этого можно и пианино отдать в музей...
Внутри сети всегда плати дороже
Путешествуя по России, я замечаю как счёт мобильного телефона с угрожающей быстротой начинает «худеть», стоит только пересечь границу домашнего региона. Профиль потребления остается тем же самым — звонки, SMS и совсем немного GPRS-интернета. Ещё пару лет назад расценки на внутрисетевой роуминг были наиболее запутанными, но сейчас все операторы «исправились» и предлагают примерно одно и тоже — в среднем, 8-10 руб. за каждые 60 секунд общения, а также около 2-4 руб. за 160 символов SMS-сообщений. Дороже становится и GPRS-трафик – при пересечении границы федерального округа его стоимость увеличивается в среднем в два раза по отношению к домашнему тарифу, а порог округления часто поднимают до 100 Кб. Единственное, что не меняется — стоимость приема и передачи MMS. Вероятно из-за того, что сервис остался нишевым и массовому абоненту он вряд ли интересен. Прежней остается и стоимость междугородных и международных вызовов — она и так запредельна.
Подобная ситуация — результат внутрисетевого роуминга, специфической услуги из прошлого, когда операторы предлагали отдельные тарифы для каждого региона, исходя из специфического уровня конкуренции. И, соответственно, выставляли заградительные тарифы для общения в соседних регионах, чтобы исключить наличие в сети «бегунков». Сейчас пора строительства сетей прошла — все компании «Большой тройки» называют себя национальными операторами связи, у каждого есть сети практически во всех регионах страны, собственные и арендованные магистральные каналы связи для пропуска голосового трафика, а также МГ/МН-сети для дальних вызовов. Но внутрисетевой роуминг остается приятной «кормушкой» для операторов исключительно из-за забывчивости абонентов и их приверженности своему мобильному номеру. Принцип «платит вызывающая сторона», к которому с 2006 года успели привыкнуть абоненты, здесь не работал никогда. И никакой ФАС не занимается проблемой взрывообразного увеличения стоимости вызова внутри страны — для абонентов, проехавших сотню-другую километров от места постоянной дислокации.
Между тем, существует три основных способа снизить расходы при путешествии в другой регион. Первый и радикальный — звонить меньше, ограничиваясь только SMS-сообщениями. Способ работает, но полностью не решает проблему: не всё можно объяснить текстом, да и нет пакетов SMS для роуминга.
Второй вариант, вполне доступный если поездка продолжается больше 3-4 дней: приобретение локального контракта оператора связи. Идеальным вариантом в данном случае будет использование терминала с двумя сим-картами. При покупке нового номера оператор обязательно преподнесёт приятный сюрприз: бесплатные минуты для локального общения или бонус к платежу. Он-то думает, что пользователь останется с ним надолго, но это вряд ли — SIM-карта будет выброшена как только начнётся обратный путь домой. Оператору от этого — прямые убытки, однако услуга внутрисетевого роуминга приносит, видимо, гораздо больше денег.
Вариант третий — оставить основной номер телефона и воспользоваться различными типами модификаторов. Их названия меняются с громадной скоростью от сезона к сезону — маркетологам отчаянно хочется организовать «эффект новизны» и продать побольше таких подключений. Хотя, схем работы очень немного. Интересно, что все такие модификаторы за дополнительные деньги продают базовые услуги домашней сети — к примеру, все входящие голосовые вызовы или SMS: бесплатно. Потрясающая щедрость за 1-1,5 руб. в день. Да, у всех подобных услуг есть стоимость подключения (обычно 30-35 руб., хотя отдельные варианты могут стоить и 90-120 руб.) и абонентская плата на уровне 30-100 руб. в месяц. Либо высокая стоимость подключения и автоматическое завершение такой опции через 15 дней.
Одна из наиболее популярных опций — возможность сохранить тариф не только в домашней сети, но и на территории всего региона — к примеру, центрального федерального округа (услуга «Соседние регионы» у МТС или «Домашний регион» у «ВымпелКом», а также «Везде Москва» для абонентов «МегаФон»). Ещё один вариант — сделать тоже самое (цена, правда, может быть чуть-чуть выше, чем в домашней сети), но уже в масштабах всей страны («Моя страна» у «МегаФон», «Везде как дома» у МТС" или «Роуминг для своих» у «Вымпелком»). Можно использовать специальные предложения по летнему внутрисетевому роумингу (обычно они распространяются на южные регионы страны), правда действуют они только три месяца.
Вообще, наличие подобных модификаторов говорит о том, что даже работа по домашнему тарифу в любом регионе присутствия, для «сторонних абонентов», будет приносить оператору вполне разумную норму прибыли. Кроме того, отмена внутрисетевого роуминга способна даже увеличить уровень потребления со стороны абонентов. Но — как бы не так, за отжившие, но приносящие прибыль схемы тарификации компании предпочитают цепляться всеми «когтями».
Василий Щепетнёв: Право простака
Жизнь доверчивого человека есть лотерея, в которой выигрышные билеты не предусмотрены в принципе. А если вдруг выигрыш и выпадает, то при ближайшем с ним знакомстве он оказывается хуже простого проигрыша: простой проигрыш равен стоимости билета и только, а проигрыш выигрышный заберёт всё – состояние (хотя, какое у простака состояние), движимость и недвижимость, здоровье, а иногда и жизнь. Потому простаку от лотерей нужно бежать прочь, как бы ни манили они — ни московскими квартирами, ни министерскими постами, чур меня, чур!
Но так уж получается, что лотереи, как и прочие способы перераспределения жизненных благ, устраиваются в расчёте именно на простаков. Вот вам, дорогие мои! Другие категории живущих рядом, хитрецы и умники, билетов не покупают, напротив, они билеты продают. Иной раз и не обязательно лотерейные и не обязательно билеты. Главное – человеку обещают одно, а получает он совсем другое, а если пожалуется, то ему же и выговаривают – «уж больно вы просты-с, братец, а простота наказуема».
И действительно, где найти простаку островок безопасности? Идёт по улице, а плакат призывает совершить удивительно удачную покупку в кредит под ноль процентов. Не знает простак, что ноль – величина относительная, где по Цельсию ноль, там по Кельвину двести семьдесят три градуса. И, соблазняясь открывшейся картиной, «наконец-то мне повезло, не могут же лгать так явно и так прилюдно», простак приобретает зачастую и не очень нужную вещь по тройной цене. Откроет газету – ему обещают замечательное снадобье, разработку тайных российских учёных. Тайных – потому что явные давно получили бы все нобелевские премии, разыгрываемые в данном году (плюс премию Филдса), поскольку оно, снадобье, совершает переворот во всех областях деятельности Разума, от литературы до политики. Посудите сами: заядлый двоечник, принимая каждодневно до еды по чайной ложке Жидкой Сиреневой Стали, становится отличником, пианистом, поэтом и олимпийским чемпионом, а заодно избавляется от рака, гипертонии, простатита и облысения, спешите, количество ограничено, купившему два флакона до полудня третий доставят бесплатно. Разве не стоит это нобелевской премии?
Или призывают молодежь с первого дня работы обеспокоиться пенсией и часть доходов отдавать в соответствующий фонд. Чем больше отдавать, тем лучше. То, что значительная часть вообще не доживет до пенсии, то, что к тому времени у рубля отрежут нули ещё раз пять, то, что фонды эти будут растворяться, чтобы потом явиться в новом обличье («мы-де другие, за тех не отвечаем»), то, что и само понятие пенсии могут отменить – об этом простаку знать не нужно. Во многом знании одних мало прибыли других...
И так – всюду. Даже в сугубо научном журнале можно прочитать о корчевателе и тому подобных открытиях. А уж в прессе обыкновенной...
– Все потому, что и телевидение, и пресса сейчас частные! – слышал я от запоздало прозревших. Они, прозревшие на вчерашнее, сегодня попадутся вновь. Впрочем, почему «они»? Все мы попадаемся опять и опять. Но все-таки стоит помнить, что масштабы вранья частного не сопоставимы с враньем казённым. Коммунизм к восьмидесятому году, муниципальная квартира к трёхнулевому, две «волги» на ваучер и социальную защищённость...
"Воруют!" – так определил квинтэссенцию российской действительности российский же классик.
Поделиться книгой: