Посредники

— На охоту, — повторил Мотылек, потом покачал головой. — Вив не говорила вам об этом?

Ни Моргана, ни Никс даже не кивнули.

— Потомки не любят распространяться на этот счет. Охота — это… — у Мотылька сделался смущенный вид, — это то, что мы называем случкой. — Он прокашлялся. — В целях продолжения рода. Она абсолютно запрещена.

Должно быть, вид у них был по-прежнему недоумевающий, потому что Мотылек опять замолчал и посмотрел на них.

— Блик пытался захватить зверушку, чтобы она произвела от него младенца. И вероятнее всего, он попытается вселиться в него — перенести свою сущность в новое тело.

— Ох, — почти в один голос выдохнули слушатели: Моргана — понимающе, а Никс — с недоумением. Он понятия не имел, о чем говорит Мотылек.

— Для этого ему потребуется индуктор.

— Индуктор? — Что-то в этом слове показалось Никсу знакомым.

— Секундочку. — Мотылек вскинул руку. — Совершенно ясно, что Блик не хочет покидать человеческий мир, — продолжал он, переводя взгляд с Морганы на Никса, то и дело кивая, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. — Он не хочет расставаться со смертным телом. То, что он делает, запрещено, — подчеркнул проводник, — и лишено смысла. В старину, когда технология была хуже и возможность исхода зависела от естественного хода событий, случайной молнии и тому подобного, Потомки держали при себе зверушек в качестве рабов, используя их для размножения, а потом вселяясь в новые тела. Именно для этого были нужны зверушки: просто как приспособления для производства туловищ, в которые вселятся новые подменыши.

Мотылек кинул взгляд на Моргану и еле заметно покраснел, как показалось Никсу.

— Мы не способны размножаться… между собой. — Он опустил глаза. — Да и времени у нас нет. Короче, теперь, когда есть «пыльца» и «Кольцо огня», все стало по-другому. Нескольких зверушек все еще держат для изучения, а нескольких используют резатели, чтобы те выполняли их приказы… — Мотылек нахмурился. — Меня тошнит от этой практики. Их содержат в чудовищных условиях — под землей, в пещерах. В местах… далеких от нормального мира. Теперь такое нечасто случается… Вокруг имеется множество тел, и технология вселения заметно улучшилась. Но сам Блик родился именно там, в запределье.

Мотылек покачал головой и снова посмотрел под ноги.

— Обычно потомство от зверушек живет во мраке и невежестве, но Блик был особенным, умницей, прекрасно определял тела, пригодные для вселения. Как раз этим и мы должны заниматься, пока находимся здесь. Также в наши задачи входит уничтожение резателей и подготовка к исходу. — Мотылек передвинулся от Морганы к Никсу. — Короче, его выпустили в человеческий мир, и здесь он стал частью моего кольца. — Мотылек вздохнул. — Обычно резатели победокурят, а потом ты умираешь, быстро, как в сказке, если только не собираешься готовиться к исходу… Никс. Это ты слышал?

Он покачал головой, и Моргана с Никсом оба побледнели.

— Ты не можешь позволить своему телу погибнуть, Никс. — Мотылек говорил очень медленно. — Это абсолютно недопустимо. Это самое страшное, что только может приключиться с подменышем. Наша посмертная участь ужаснее всего, что может представить себе простой смертный.

— «Частица боли, — саркастически прошептала Моргана, — на веки вечные, передающаяся от одного живого существа другому».

— Это не смешно. Об этом даже не стоит заикаться. — Мотылек внимательно посмотрел на нее и снова повернулся к Никсу. — Ты никогда, вообще никогда не умрешь. Ты просто будешь снова и снова испытывать боль. Снова, и снова, и снова. И все это время ты будешь осознавать ее.

Они оба молчали.

Никс взглянул на Моргану, но та отвернулась.

— Итак, насчет резателей. Их тела умирают, или же их уничтожают специально обученные подменыши. Они называются ослабевшими, и их легко узнать по особому знаку, — он снова показал запястье, — но они стареют гораздо быстрее и выглядят старше, чем полагается в их возрасте. А еще они пахнут.

Моргана подавила смешок, и Мотылек снова выстрелил взглядом в ее сторону.

— Если у них есть разрешение от Потомков… — тут проводник слегка замялся, и Никс подумал, что он о чем-то умалчивает, — их икс перечеркивается крестом. Ослабевшие, обреченные на смерть — скорую смерть, но они не злы. Блик не такой. Он резатель, каких мало, — умный, властный и не желающий уходить. Он превосходно знает запределье и сделает все, чтобы выжить. Совершенно ясно, что он что-то задумал. Итак, сначала он попытался с твоей подругой Эвелин. — Мотылек коротко кивнул в сторону Никса. — Но с ней не вышло, и теперь он нацелился на Нив Клоуз. Человек не должен понимать, что происходит, он должен быть податливым. По сути говоря, сидеть на «пыльце» и постоянно пребывать под кайфом. Он отвезет ее куда-нибудь…

Мотылек повернулся и заглянул в лицо Никса.

— Кольцо света, которое ты видишь, — это признак ее приближающейся смерти. После того как Блик использует девушку для своих целей, она долго не проживет.

Во рту у Никса пересохло. Его покоробил деловой тон, которым Мотылек рассуждал об Эвелин и Нив, и та легкость, с которой он упомянул кольца света, словно это самое обычное дело — видеть сияние вокруг людей, которым суждено скоро погибнуть.

— Кольца света?

— Ты — индуктор. Ты отслеживаешь смертность тела в течение исхода. Любое кольцо нуждается в таком, как ты, — иначе никакого исхода не получится. Мы ждали тебя, Никс. Все подменыши в этой части света ждали тебя. Ты — видящий, в твоих руках сила жизни и смерти. Твой дар необходим всем нам.

— Твой тоже важен, Моргана. — Мотылек вспомнил о девушке и торопливо повернулся к ней. — Ты уже почувствовала его?

Она с подозрительной поспешностью покачала головой, но Мотылек, кажется, ничего не заметил.

— Еще почувствуешь. Скоро. Я помогу тебе. — Он снова посмотрел на Никса. — Резатели выбрали такую долю, потому что просто привыкли к этой жизни, к человеческому миру. Даже несмотря на то, что они приговорены.

Тень скользнула во взгляде Мотылька.

— Я догадываюсь, зачем вы понадобились Блику. Зачем он снабжал вас «пыльцой», зачем заманил тебя на «Кольцо огня», но при этом не убил. Если бы он отыскал там Ундину, то несомненно убил бы ее. И тебя заодно. — Мотылек кивнул на Моргану, но та от этой новости даже глазом не моргнула. — Если он решил остаться жить дальше, в новом теле, для перемещения ему понадобится индуктор.

Мотылек выкладывал сведения так, словно читал прогноз погоды. Никс принялся мысленно разматывать спутанную нить всего, что услышал. Про зверушек он понял, про «пыльцу» тоже — она была нужна, чтобы контролировать человеческое тело в момент вселения в него и в момент исхода. И про индукторов — это было особенно важно, раз уж он всю свою жизнь прожил среди световых ореолов. Он даже понял про необходимость поддерживать жизнь своего тела. Выходит, тело, в котором он провел почти восемнадцать лет и считал своим… Если все они — Никс, Моргана и Ундина — обитали в человеческих телах, в которые «вселились» вскоре после рождения… Получается, в этом самом теле родился другой человек, настоящий человек, тело которого он, Никс, захватил и теперь в нем обитает… Тут он остановился. Куда девались настоящие владельцы этих тел?

— Но люди, куда…

— И давно это все происходит? — перебила его Моргана.

Оранжевый капюшон скрывал ее лицо, но Никс чувствовал, что она сбита с толку не меньше его.

— Давно… — Мотылек решил сначала ответить ей. Глянув в небо, он пожал плечами. — Не знаю, как давно. С самого начала. Испокон веков. Мы приходили сюда с тех пор, как человечество обрело разум. С тех пор, как оно научилось рассказывать сказки о том, чего не понимали. О нас много говорится в легендах — эльфы, пикси, феи. Все это одно и то же. Просто мы не такие, какими они нас изображают, — ни крылышек, ни всяких там Динь-Динь,[53] ничего такого у нас нет. Понятие «эльф» означает духовную энергию — разум, не стесненный материей. Подобный божественному разуму, но раздробленный, множественный. Человеческий мозг и человеческое тело нужны нам, чтобы обретать форму, чтобы воплощаться в высших сферах. В противном случае мы стали бы просто распыленной энергией, не обладающей силой, еще более мимолетной, чем дуновение ветра или электрический разряд. Но мы — подменыши.

Он посмотрел в глаза Никсу, потом Моргане.

— Мы — промежуточная ступень перед другим измерением. Наш мозг действует как накопитель и передатчик тех потоков, которые дают энергию всему. Это определяет саму жизнь. Вот отчего нас зовут подменышами. Дело не в том, что нами подменяются настоящие человеческие младенцы, как говорится в сказках, а в том, что мы изменяем энергию. Мы создаем сконцентрированный дух. Мы — единственная надежда вселенского разума. Люди привыкли уничтожать нас, понятно? Сжигать на кострах, избивать. Они знают, что мы иные. Не такие, какими должны быть. Они швыряли нас в костры, в кипяток, держали нас в оковах. Мы погибали тысячами. Послушайте, — Мотылек смотрел на них, — Никс, Моргана. У вас есть год, максимум два, чтобы узнать все необходимое. Потом вас заберут отсюда. Фаза пребывания подменышем непродолжительна, и обретаемый опыт не сильно влияет на занимаемое тело. Эльфы не хотят причинять вред людям. Эльфы нуждаются в них для того, чтобы собрать воедино свой разум. В Новале недостаточно тяжелой материи…

Он остановился и махнул рукой.

— Все это теория, и вы ее скоро узнаете. Но, отвечая на твой вопрос, Никс: твое тело, то есть тело человека, в котором ты обитаешь, не вспомнит ничего из того, что происходит сейчас. Именно для этого нужна «пыльца». Ундина… ее родители приедут, и она снова заживет как прежде. Моргана отправится в Принстон или еще куда-нибудь. Ты вернешься на Аляску, если захочешь. Мы стараемся, чтобы все переживаемое вами не сильно влияло на ваше тело. Вот почему так важно разобраться с Бликом немедленно. После того как он использует тебя, он тебя уничтожит, убьет твое тело. Ты понимаешь?

Никс кивнул, и Мотылек пробормотал:

— К счастью, едва ли он уже знает про Ундину…

— Он знает про Ундину, — подала голос Моргана.

— Что? — Мотылек взглянул на девушку. — Откуда тебе это известно?

Взгляд Морганы ничего не выражал, но Никс заметил, как мускулы на ее шее еле уловимо напряглись. В тот самый миг он перестал доверять ей.

— Он мне сам сказал.

— Ты виделась с Бликом? — Мотылек подобрался.

Девушка утвердительно моргнула.

— Он пытался поймать меня в лесу, но я отбилась.

Она смотрела на Мотылька, и Никс замечал в ее взгляде почти нескрываемое презрение. Неужели деятельность каждого кольца начинается так плохо?

— Нет, спасибо тебе, конечно, за тот маленький пикник в горах. Только ты немного опоздал, Мотылек. Ведь ты знал о планах Блика.

Мотылек не ответил, и по его молчанию Никс понял, что в этом новом мире есть нечто похуже Тима Бликера.

— К счастью, я разгадала, что он из другого теста. — Моргана спокойно смотрела на Мотылька. — Он преследует Нив, девушку моего брата, ту самую, которую Никс отважно пытался спасти на «Кольце огня». Поэтому я не думаю, что он будет слишком долго преследовать Ундину.

Она вздохнула и впервые за это время посмотрела на Никса.

— Позвольте мне объяснить напрямую. Ты видел кольца или что-то подобное вокруг Нив Клоуз, девушки моего брата, а это означает, что она скоро…

Конец фразы повис в воздухе. Мотылек смотрел на землю, не произнося ни слова. Никс знал, что ему придется заполнить паузу, и ответил бесцветным голосом:

— …Умрет. Стоит мне увидеть кольцо, и люди погибают.

— О! — Моргана прикусила губу, но глаз не отвела.

Никс отметил, как странно наконец заговорить об этом. Почти восемнадцать лет он скрывал самую страшную тайну своей жизни, а теперь сидел тут, на портлендском холме, и рассказывал об этом двум слушателям, едва ли не более растерянным, чем он сам.

— И что ты собираешься делать? — всего лишь с любопытством спросила Моргана.

— Что я собираюсь делать? Во-первых, сегодня я пришел, чтобы расспросить вот этого засранца… — Никс ткнул пальцем в сторону Мотылька, который стоял, сунув руки в карманы куртки и по-прежнему глядя себе под ноги. — Что, черт побери, мне придется делать? Как я должен помогать? Если ты еще не поняла, то получается, если мы отбросим готический антураж, наш так называемый проводник сам понятия не имеет, что делать дальше и как, черт возьми, мы должны перейти к этому новому состоянию жизни в качестве подменышей. Народа фейри, Моргана. На случай, если от слова «эльфы» тебя тошнит. Гребаных летучих эльфов…

— Я не говорил, что мы можем летать… — начал Мотылек, но Никс будто не услышал его слов.

— Итак. — Он снова ткнул пальцем в сторону Мотылька. Тот стоял в позе молчаливого вызова, откинувшись назад, и, прищурившись, смотрел на юношу. — Есть девушка, которую мы все знаем, якобы лучшая подруга присутствующей здесь Морганы, и она попала в серьезную переделку. Об Ундине я даже не говорю. Если ты не можешь помочь, Мотылек, тогда нам стоит поговорить с этой леди — Вив, или как ее там.

— Потомок не может видеть того, что произойдет. — Мотылек покачал головой. — Они не всемогущи. Они такие же подменыши, как и мы, просто более опытные. Только эльфы могут видеть и слышать все…

— Тогда откуда ты знаешь… — возразил Никс.

— Так или иначе, Нив не может быть моей подругой, — бесстрастно перебила его Моргана, — потому что она человек. А ты, — она взглянула на Никса и усмехнулась, — ты придурок.

Она смотрела на него откровенно презрительным взглядом, но за этим презрением он угадывал смятение, даже страх. Он мог понять, почему она так охотно приняла новую правду о себе — ведь ее прежняя, человеческая жизнь могла предложить ей совсем немного. Да и знала она побольше, чем он. Но тем не менее — как можно верить в бесплотные существа из другого измерения, с которыми ты не можешь общаться?

Никс внимательно посмотрел на Мотылька и отчеканил:

— Я тебе не верю. Ни единому твоему слову.

— Да ты и не обязан. — Мотылек не особенно удивился.

Вдруг он схватил Моргану за плечи и рывком поднял со скамейки — девушка доставала ему лишь до подбородка. Выхватив из кармана куртки нож, он приставил его к горлу Морганы, возле воротника парки.

Никс увидел, как кончик лезвия воткнулся в ее бледную кожу и из ранки полилась темная кровь. В тот же самый миг Моргана начала светиться — ее охватило желтое сияние, настолько мощное, какого он еще не видел. Она панически бросала взгляды но сторонам, взглянула на Никса — в ее глазах бился животный страх, словно у зверя, который знает, что пришла его погибель.

— Да как ты…

— Ты больной, — прошептал Никс.

Мотылек молча смотрел на него.

— А это не сойдет за доказательство? Секунду назад Моргана не собиралась умирать. Но теперь она умрет, даже если этим я приговорю нас обоих. И ты это знаешь, ты видишь ореол. Клянусь, я это сделаю. Ты нам нужен, Никс. Ты — индуктор, гарантия того, что у нас все получится, иначе мы застрянем здесь и навсегда останемся лишь личинками с мозгами, приговоренными к могиле.

— Никс, прошу тебя…

В глазах Морганы стояли слезы, но огонь вокруг нее постепенно ослабевал. Никс больше не мог спорить.

— Эльфы способны влиять на божественную природу, и каждый из нас знает это. Моргана знала с самого детства, и ты знаешь, Никс. Твое тело было обитаемо, наделено даром. Это твоя ноша и твоя ответственность. Этот мир еще не все…

— Нет! — выкрикнул Никс. — Я не могу…

Он развернулся на каблуках, чтобы броситься бежать, и в этот миг луч света ударил ему в лицо, на мгновение ослепив. Он вскинул руку, чтобы прикрыть глаза, и услышал знакомый хрипловатый голос, который доносился до него сквозь поднимающийся ветер и дождь.

— Никс! Это ты?

Никс опустил руку. За спиной раздался крик Морганы, который внезапно умолк.

— Джейкоб?

— Никс… Никс!

Кто-то приближался к нему — это оказался Джейкоб Клоуз, одетый в пелерину-дождевик. В руке он держал фонарик, луч метался вокруг, выхватывая из темноты лица.

— Моргана д'Амичи?

— Мистер Клоуз…

— Ты говорила со своим братом? Он вернулся из лагеря?

На мгновение Никс смутился. Почему Джейкоб оказался в парке? Почему взял с собой фонарик?

— Да, мистер Клоуз… — ответила Моргана, пока он не успел сообразить, что вообще происходит. Она говорила спокойно и вежливо, словно встреча в парке на закате под дождем была самым обычным делом, словно Мотылек только что не держал нож у ее горла, и выдавала ее только легкая дрожь в голосе. — Он дома. Он сейчас там. Я просто… мы просто встретились тут… мы собирались… в кино. Мы все идем в кино.

Джейкобу, похоже, до их планов не было ни малейшего дела.

— Ты не знаешь, он виделся с Нив? — рявкнул он.

— Кажется, нет. Погодите… да, я вспомнила, он говорил, что звонил ей на сотовый, но тот был выключен.

— О господи боже. — Голос Джейкоба надломился. — Господи боже, Никс. Ты не встречал ее? Она не звонила тебе?

— Я не видел ее с… с сегодняшнего утра, когда она была с вами. Я думал, теперь все в порядке.

— Нив пропала. Она куда-то делась. Она сказала, что собирается в «Крак» встретиться с К. А. Я звонил, ее там нет, и я не могу… не могу ее выловить. Ее сотовый… о господи!..

Джейкоб в отчаянии уцепился за плечо Никса.

— Пожалуйста, ты должен мне помочь. Она уехала около полудня, сказала, что вернется через пару часов. После того, как мы виделись с тобой. Она… я не знаю. Я прилег поспать, а когда проснулся, ее уже не было. Я звонил ей на сотовый, но она так и не ответила и не вернулась домой. Никс! — Джейкоб тряс его руку и тянул к себе. — Ты должен помочь мне.