Новые приключения Стальной Крысы

Значит, я должен претворить это в жизнь! Попутно получив от этого массу удовольствия.

Допив коктейль, я промокнул губы, выключил свет и, усталый, но счастливый, отправился баиньки.

* * *

Отсутствие иллюминаторов в кораблях дальнего космоплавания понятно, но неудобно. Пробудившись, я с зевком подал на экран картинку с наружных камер. Очередной ясный, солнечный день на планете, которая, как я надеялся, скоро станет свинским раем. Как же я буду упиваться видом последнего удаляющегося ходячего окорока!

Я как раз намазывал мармелад на последний тост, когда подоспела Анжелина — причесанная и лучащаяся здоровьем, в соблазнительном наряде, которого я еще не видел. Впрочем, даже если б и видел, то вряд ли запомнил бы. Не удержавшись, я радостно присвистнул.

— У кого-то сегодня горят глазки и хвост трубой, — заметила моя ненаглядная. — А меня флорадорская женская лига пригласила на швейные посиделки.

— Звучит восхитительно — как смерть под кисло-сладким соусом. Ты знакома с этим буколическим ритуалом?

— Нет, но уверена, что меня введут в курс дела.

Едва она это произнесла, как на меня снизошло вдохновение. Огни сверкали, звонки звенели.

— Я гений, и ты должна это признать!

— Только после того, как я попью кофе.

— Как я полагаю, это имеет отношение к шитью одежды, поскольку без машин у них вряд ли есть фабрики. А если это так — вы с дамочками можете оказать грандиозную помощь в том, чтобы мы покинули эту планету.

Отставив чашку, Анжелина захлопала в ладоши и звонко рассмеялась.

— Мой гений разработал хитроумный план?

— Твой гений свершил именно это! — отозвался я, полируя ногти о рубашку на животе, а потом подул на них. — В союзе с новым и могущественным бюрократическим учреждением с всегалактическими полномочиями.

— И как же называется эта новоиспеченная всемогущая организация?

Я встал в позу и гордо провозгласил:

— Межгалактический департамент религиозного надзора.

— Ты серьезно?

— Как никогда! В качестве полномочного Первого галактического инспектора я расследую донесения о нарушении Галактического религиозного кодекса.

— А это еще что, позволь спросить?

— Еще не знаю, но будет штука что надо. Впрочем, все по порядку. Первым делом надо разработать мне мундир, чтобы ты отнесла эскиз на заседание дамского швейного кружка.

Она с прищуром поглядела на крохотные часики, встроенные под ее розовым ноготком.

— Это долго?

— Трудно сказать. Почему бы тебе не отправиться в дамское общество и не узнать, насколько они искусны в шитье. А я подоспею, как только закончу эскиз.

Бурля творческим задором, я залогинился и вызвал на экран терминала парад великолепия. Боже, как же человечество обожает свою военную славу!

По экрану ярмаркой тщеславия плыли мундиры всех видов и расцветок. Выбрав самые роскошные и блистательные, я записал их в файл воинского великолепия. Быстрый поиск в каталоге компьютера выявил графическую программу, позволившую скомбинировать самые ошеломительные элементы. Покончив с этим, я ударил по кнопке «Печать», и на свет появилась большая ослепительно-красочная распечатка. Держа ее на вытянутых руках, я залюбовался.

— Воистину впечатляюще, Джим. Карателям остается лишь трепетать перед его величием!

Начнем с того, что мундир был бездонно-черным, как межзвездное пространство. И на этом фоне сверкали, переливаясь всеми цветами радуги, разнообразнейшие украшения. На плечах — большие эполеты, отягощенные золотой бахромой. Ряд золотых пуговиц, аксельбанты, блестящие манжеты, грудь увешана экзотическими орденами и медалями. Для разработки этих наград я покопался в истории религии, сделав копии всех символов многих вер: скрещенные сабли возле полумесяца, пять сцепленных звезд соседствовали с пятиконечной звездой, пылающее солнце в черном гробу — рядом с простым крестом. Ах, какие чудеса под силу человеку!

Единственной сдержанной нотой в этом блистательном мундире был белый пасторский воротничок. Полюбовавшись на распечатку с расстояния вытянутой руки, я одобрительно кивнул.

— И этого мундира заслуживаешь именно ты, Джим. — Ложной скромностью я никогда не отличался.

Теперь о воплощении в материале. Швейный кружок свою часть сделает, а вот с медалями как быть? Немного поразмыслив, я позвонил Штрамму.

— В чем дело, босс? — осведомилось его изображение на экране.

— У вас в машинном отделении есть лазерный фрезеровальный станок?

— Конечно. Нужен для изготовления запчастей.

— Тогда раскочегаривайте его. Я сейчас подойду с небольшой работенкой для вас.

Когда я вручил ему распечатку, у него глаза буквально полезли на лоб. От ужаса или от восторга — сказать трудно.

— Какого лешего?..

— Не спрашивайте! Со временем узнаете. Мне нужны трехмерные реплики этого фруктового салата на груди. Справитесь?

— Конечно. Отсканирую, потом вырежу лазером из бронзы. Детали можно без проблем заполнить цветной керамикой.

— Тогда приступайте, а я позабочусь о мундире.

Нижний пандус был спущен, и свинобразы уже с хрюканьем копались в лесу под бдительным присмотром свинопасов. Я помахал в ответ на их приветственные крики и поспешил дальше, не желая вступать в свинский треп. Уйдя от них подальше, я воспользовался телефоном, чтобы позвонить Анжелине, тут же пославшей одну из товарок найти меня. Вскоре ко мне подошла застенчивая юная девушка. Зардевшись, она сделала книксен и тут же заспешила к одному из самых больших зданий. Вслед за ней я вошел в просторную комнату, где пара десятков дам усердно орудовали иглами. Анжелина, отнюдь не склонная к домашнему хозяйству, подавала чай.

— Это и есть произведение искусства? — спросила она, но, как только я гордо продемонстрировал распечатку, в благоговении — или в ужасе — отступила на шаг. — Что ж, это определенно нечто особенное…

— Именно так. Но не забывай, мундир призван потрясти не это собрание, а произвести впечатление на куда более суровых зрителей.

— Непременно произведет!

— Они с этим справятся?

— По-моему, с этим проблем не будет. Они шьют чудесные вещи. Не только одежду, но и занавески, постельное белье — да почти все, что угодно.

— Тогда предоставляю это тебе.

Я вышел под восторженные ахи швейного кружка над моим дизайном. Или они трепетали в шоке?

ГЛАВА 10

Когда я вернулся на корабль, только-только пробило полдень. Я намеревался провести совещание на мостике, но вид солнца прямо над нок-реей был чересчур соблазнителен. Всего один бокал, Джим, пообещал я себе. Войдя в бар, я щелкнул тумблером корабельной системы оповещения.

— Внимание, внимание! Все члены экипажа, а именно капитан и главный инженер, приглашаются на важное совещание. В баре. И пусть капитан будет любезен принести распечатки видов города.

Я едва успел наполнить три бокала льдом, когда моя верная команда уже явилась.

— Джентльмены, что желаете выпить?

— Извините, — покачал головой капитан. — На вахте никогда не пью.

— А я пью, — сообщил Штрамм, чем поддержал благородную традицию мотористов. — Все, что предложите.

— Розовый джин. Традиционный полуденный напиток.

Капитану я налил фруктового соку. Чокнувшись, мы сели.

— Теперь я могу открыть, как планирую выбраться с этой терзаемой раздорами планеты. Всем нам известно о тошнотворной псевдорелигии Карателей. Теперь я намерен воспользоваться их буйной паранойей к нашей выгоде. Раз они живут в страхе, мы применим этот страх против них. Вернее, его применит Межгалактический департамент религиозного надзора, поскольку этой организации вменяется в обязанность надзор над всеми религиями, она должна быть всемогущей.

— А что вы им скажете? — спросил Массуд.

— Еще не знаю. Буду действовать по наитию. Выясню суть их тревог и сомнений, а затем обращу последние себе на пользу. — Увидев, что Массуд нахмурился, я кивнул. — Согласен. Обращать худшие страхи человека себе на пользу, попутно усугубляя их, — дело грязное. Но нам нужна помощь, а я вижу, что заодно могу помочь народу Природы и Любви. Равно, как я надеюсь, это не принесет долгосрочных пагубных последствий, ведь нам известно, что эта паранойя уже основательно укоренилась.

— И все равно мне это не по душе.

— Как и мне. И я вовсе не утверждаю, что это во имя высшего блага, потому что это не так. Эта отговорка меня не обеляет. Я копаюсь в грязи и перепачкаюсь в ней по уши. Нам всем от этого станет лучше, но это не искупает того, что я творю. Так что я сожалею.

Я ничуточки не кривил душой. Но обратного пути не было. Несмотря на свое обещание «одна и ни каплей больше», я налил себе крепкий виноискупитель. Да еще один для Штрамма. Тот, хоть и не чувствовал за собой ни малейшей вины, с радостью составил мне компанию.

— Теперь нам надо измыслить план, как вступить в контакт с греховными горожанами. Есть идеи?

Ответом мне послужило гробовое молчание. Замечательный капитан и бравый инженер явно страдали острым дефицитом идей, смердящих хитроумным коварством. Я мысленно испустил горестный вздох; сейчас нам нужны извращенные измышления извращенного рассудка.

— При первом контакте мы должны выбить их из равновесия и не давать встать на обе ноги.

Соки вдохновения уже заструились по моим жилам, так что я отхлебнул еще, дабы поток не иссяк. И пододвинул к себе фото города с высоты ракетного полета.

— Мы нанесем удар при первых лучах рассвета, когда они еще будут спать. Приведем свои войска ночью, скрыв их на лесной опушке. А на рассвете перейдем к действию.

— Какие еще войска? — озадаченно поинтересовался Штрамм.

— Еще не знаю. Зато знаю, что мы должны с ходу произвести сильнейшее впечатление. Полагаю, вы сумеете соорудить портативный усилитель с очень мощными колонками?

— Без проблем.

— Тогда я смогу явиться во всем великолепии. Поразить их, повергнув в шок и благоговение. Очень жаль, что я не могу въехать на танке — или хотя бы на броневике…

— У меня в трюме есть мотоцикл, — сообщил Штрамм, проникшийся духом нашего предприятия. — Но он ярко-желтый…

— Перекрасьте в черный под цвет моего мундира.

— Будет сделано!

— Тогда я подлечу к воротам, с визгом заторможу и оглашу приказания…

— С помощью микрофона, дистанционно связанного с усилителем.

Штрамм в самом деле проникся духом происходящего, да и капитан заодно.

— Что вам требуется, так это поддержка войск. А если на самой опушке поставить всех фермеров?

— В их же комбинезонах, но перекрашенных в черный цвет, — подхватил Штрамм.

— И с деревянными винтовками, тоже черными, — вставил я.

— План хорош, — одобрил капитан, осушив свой бокал.

— Да, но дальше… Что вы будете делать, когда окажетесь у ворот? — внезапно встревожился Штрамм.

— Не бойтесь! При такой помпе они должны быть достаточно взбаламучены, чтобы следовать моим приказам, по меньшей мере поначалу. А мне остается лишь держаться на гребне волны.

Как я надеялся! План довольно безумный, а я обязан привести его в действие. Я потянулся было к бутылке джина, но тут же одернул себя и отставил пустой бокал. Настало время, Джим, для ясной головы и тщательных раздумий.

Штрамм поспешил к себе в мастерскую, чтобы приступить к работе. Капитан отправился на мостик, а я отыскал мемопланшет, чтобы делать пометки. На планирование атаки времени ушло порядком. Отвлекло меня лишь появление в дверях бара Анжелины — глядевшей очень строго.

— Так и думала, что найду тебя здесь. Не рановато ли… — Она осеклась, во все глаза воззрившись на стол передо мной. — Джим ди Гриз… перед тобой чашка кофе…

— Нет.

Она помрачнела было, но тут я добавил:

— Это чашка чая.

Анжелина одарила меня поцелуем.

— Поздравляю с безалкогольным днем.

Кивнув в знак признательности, я предпочел промолчать, не желая портить ей настроение.

— Ты еще долго?

— Почти закончил, — приподнял я записки.

— Хорошо. Я хочу освежиться и переодеться, а потом объявим коктейль-час открытым.

— Я буду здесь.

Когда она вернулась, я перелистывал страницы барпьютера.

— Я тут пустился в изыскания истории выпивки и наткнулся на тома рецептов коктейлей. Изумительно! Не хочешь ли попробовать «Лошадиную шею» или «Манхэттен»? «Овечье копытце специальный»? А может, «Ржавый гвоздь», «Вдовий поцелуй» или «Сучий потрох»?